Вне закона Брэнд Макс

Глава 1
Помощь банку

К северо-западу от Крукт-Хорна, где находились самые богатые ранчо, тянулась неровная цепочка столбов, поддерживающих телефонные провода. По ним в тот весенний солнечный день и было передано ошеломляющее известие, которое, подобно кругам на воде, мгновенно распространилось по небольшому провинциальному городку.

Президенты двух банков в сопровождении старших сотрудников на время покинули свои офисы, а затем вернулись в сопровождении вооруженных людей. Охрана тотчас заняла наиболее удобные места как внутри, так и снаружи зданий для отражения нападения.

Заместитель шерифа Нилан с двумя помощниками взяли под свою защиту местную почту.

Исаак Штерн, владелец ломбарда и ювелирного магазина, срочно вооружил двустволками двоих своих племянников и поставил их за прилавком. Затем привел с улицы двух прохожих, дал им тоже по двустволке и завел их в дальнюю комнату. И хотя в ней не находилось ничего ценного, зато оттуда отлично простреливался весь торговый зал.

На центральной улице Крукт-Хорна было шесть салунов, отель и три магазина. Всю имеющуюся в этих заведениях наличность спешно собрали в мешки и положили на банковские счета.

В двух магазинах и трех салунах прекратили работу. Двери заперли на все замки, окна наглухо закрыли ставнями. Владельцы, вооружившись винтовками, затаились внутри помещений, а у чердачных окон расположилась охрана.

Игорный дом тоже закрылся. Его входную дверь заперли на массивный засов и закрепили болтами. Фараон Пит – такое прозвище было у его владельца – снял кассу и отнес деньги в банк «Мерчантс-Лоан энд Траст». После этого не мешкая оседлал свою самую резвую лошадь и с видом безумного помчался прочь из городка.

Билли Ламберт, всегда имевший при себе два револьвера, в банк заглядывать не стал – класть туда ему было нечего. Тем не менее, вооружившись еще и винтовкой, он тоже вскочил на своего самого лучшего скакуна, пришпорил его, вылетел на дорогу, тянувшуюся вдоль реки, и вскоре скрылся из виду.

Молодой Сэм Таунсенд, еще совсем недавно прославившийся в драке с бринтонами, произошедшей в низовье реки Пекос, не долго думая, последовал их примеру. Проведя всю ночь за игрой в покер, Сэм только под утро вернулся домой и, как был в исподней рубахе и штанах, вывел лошадь и, неистово стегая ее плетью, понесся во весь опор.

Остальные мужчины Крукт-Хорна, не имевшие в кубышках больших средств, не игравшие по-крупному в карты, не считавшиеся мошенниками или убийцами, повели себя гораздо спокойнее. Запретили детям и женам появляться на улице, а сами заняли наиболее удобные места для обороны, например, при въезде на центральную площадь. Менее решительные из них затаились в палисадниках рядом со своими домами.

Из Крукт-Хорна сообщение тотчас было передано по телефону в Стефенс-Кроссинг, находившийся южнее, чтобы его жители тоже смогли своевременно сформировать отряды добровольцев и должным образом подготовиться, а также в Фест-Чанс, расположенный севернее, в глухом и забытом Богом месте. Когда позвонили Дэну Пичу, окружному шерифу, жившему от городка в двадцати милях, он, к счастью, оказался дома. Узнав об опасности, грозившей обитателям Крукт-Хорна, шериф пообещал тотчас примчаться им на помощь.

Таким образом, жители Крукт-Хорна и всех других поселений, находящихся в округе, сделали все, чтобы отразить нападение, и, затаив дыхание, стали ждать. Джо Мастерс, молодой парень, залез на самую верхушку высокого тополя и оттуда стал следить за дорогой, идущей с севера. Он должен был первым подать сигнал о надвигающейся на городок опасности.

Доктор Кроссвел, вооружившись биноклем, забрался на крышу собственного дома и наблюдал за стоявшим в дозоре Мастерсом. Увидев в поднятой руке парня белый платок, доктор перелез с крыши на балкон и прокричал сновавшим по улице горожанам, чтобы те были готовы. Весть о неотвратимой беде в мгновение ока разнеслась по Крукт-Хорну. Городок замер.

Вскоре на улице из-за угла гостиницы появился одинокий всадник. При более близком рассмотрении наблюдавшие за ним жители заметили, что сидит он на лошади кремового цвета.

– Это он на Фортуне! – эхом разнеслось по улице.

Когда всадник подъехал еще ближе, те, кто смотрели в бинокли, наконец разглядели его лицо.

– Да это сам Ларри Линмаус на кляче по кличке Фортуна!

У всех дружно отвисли челюсти, а глаза округлились. Лица женщин, смотревших на улицу из окон, побелели. Дети, схватившись руками за подоконники, встали на цыпочки. Девочки от страха задрожали. Мальчишек обуяла непонятная радость.

Даже тех, кто тысячи раз видел фотографии Ларри Линмауса на страницах многочисленных газет, вид всадника поверг в шок.

Ему было ровно двадцать четыре года, и почти двенадцать лет из них он был знаменит.

Говорили, что на его совести двадцать четыре загубленные жизни. Получалось, что в среднем он убивал в год по человеку. Пять раз его арестовывали. Дважды по дороге в тюрьму ему удавалось бежать. Однажды, когда мчавшийся на полной скорости поезд оказался на мосту, Ларри в наручниках и кандалах спрыгнул с него и, пролетев сорок футов, упал в реку. В течение трех месяцев, пока беглец вновь не объявился, все были уверены, что он лежит на илистом дне реки.

Трижды, подпилив решетки на окнах, Ларри исчезал из тюрьмы. Один раз ему удалось подкупить тюремщика и с его помощью оказаться на свободе. Был случай, когда он схватил охранника за глотку и заставил его отпереть все тюремные двери. А один раз выбрался, проделав в толстой стене своей темной камеры огромную брешь.

За Ларри Линмаусом гонялись частные детективы, добровольные помощники шерифов и самые опытные сыщики от Даусона до Панамы и от Сан-Франциско до Галифакса.

На его счету значились налеты на шесть дилижансов и три поезда, один из которых бандит захватил в одиночку. С его именем связывали ограбления двадцати двух банков. Два из них он брал без сообщников.

И вот теперь Ларри Линмаус преспокойненько ехал по центральной улице Крукт-Хорна. Жители городка были полны решимости оказать ему сопротивление, однако первыми начать стрельбу не решались. Пару недель назад Ларри признали невиновным в нескольких ограблениях, а пятеро губернаторов, на чьих территориях были совершены эти преступления, публично перед ним извинились. Так что без явно враждебных действий со стороны легендарного грабителя и убийцы арестовывать его никто не собирался – суд присяжных все равно бы его оправдал.

Кроме того, все еще помнили случай, произошедший около месяца назад в Ридли. Тогда несколько гнусных злоумышленников попытались разрушить мощную дамбу, ограждавшую небольшой городок. К счастью, Ларри, проезжавший мимо на своей красавице Фортуне, помешал мерзавцам осуществить этот план. Предотвратив катастрофу, он буквально спас Ридли, расположенный ниже дамбы, от затопления. И это было еще одной серьезной причиной, по которой жители Крукт-Хорна не могли решиться первыми поднять на него руку.

Ощетинившись, городок ждал, что выкинет знаменитый преступник. Его появление ничего хорошего жителям Крукт-Хорна не сулило.

А откуда, собственно, приползли эти страшные слухи о Ларри Линмаусе? Откуда они взялись? Глядя на далеко не мощное телосложение всадника и его, увы, не гигантский рост – где-то под шесть футов, – было трудно поверить во все разговоры о его недюжинных способностях.

Ларри производил впечатление вполне порядочного парня. И если бы не его опрятная одежда, по-особому заплетенные грива и хвост Фортуны да золотая нить, вплетенная на мексиканский манер в его с высокой тульей сомбреро, он был бы похож на обычного ковбоя. Никаких других украшений, кроме этой поблескивающей золотом нити, в его одежде не было. Ничего броского, ничего голубого или красного цвета. Даже серебряная серьга в ухе и та отсутствовала!

Внешне Ларри абсолютно не соответствовал тому, что о нем рассказывали. Глядя на его красивое лицо, спокойно смотрящие голубые глаза, играющую на губах улыбку, было трудно поверить, что этот молодой человек способен совершить злодеяние.

Люди, мимо которых он проезжал, замирали и с удивлением разглядывали бандита, а те, кто оставался позади него, тихо между собой перешептывались: «Да неужто он опасен, как гремучая змея? Ну уж нет! Да у него на лице написано, что он безобиден. Кто-кто, а мы-то уж как-нибудь разбираемся в людях!»

И где же Ларри, в конце концов, остановился?

Да прямо перед входом в банк «Фест-нэшнл»!

Гул возбужденных голосов прокатился по Крукт-Хорну.

Неужели он войдет в банк, который по случаю его появления в городке находился под усиленной охраной? Неужто, видя перед собой хорошо вооруженных людей, все же решится на ограбление? На что ему тогда надеяться? Разве что на чудо? Но Ларри, судя по тому, что писали о нем газеты, проделывал и не такое – просто настоящие фокусы. Так что те жители Крукт-Хорна, у которых не было счетов в «Фест-нэшнл», даже жаждали стать очевидцами очередной проделки этого с приятной улыбкой молодого человека и втайне желали ему удачи.

Дверь в банк была заперта изнутри, но, когда Ларри в нее постучал, она медленно отворилась.

Войдя вовнутрь, Ларри прямиком направился к президентскому столу и вынул бумажник. Трое вооруженных людей, расставленных по углам помещения, настороженно наблюдали за его действиями. Отсчитав шестьдесят два банкнота, по пятьсот долларов каждый, молодой человек молча положил их перед президентом Бейнзом.

– Хочешь открыть счет, Ларри? – удивленно спросил банкир.

– Нет, – ответил Линмаус. – Просто хочу сделать подарок банку. На его развитие.

Бейнз пересчитал деньги и оцепенел – грабитель дарил банку тридцать одну тысячу долларов! Но тут в его памяти всплыл случай, произошедший четыре года назад. Тогда какой-то сорвиголова средь бела дня так же, как сейчас Ларри, вошел в банк «Фест-нэшнл» и вышел из него с тридцатью одной тысячью наличными!

Банкир оторвал глаза от банкнотов, но Ларри уже и след простыл.

– Остановите его! – закричал Бейнз. – Или нет, не надо!

– Он направился в «Мерчантс-Лоан энд Траст», – сообщили ему.

– В «Мерчантс-Лоан энд Траст»? – ошеломленно переспросил президент «Фест-нэшнл». – Но их же не обкрадывали! Кто-нибудь, принесите мне воды. Нет, такого шока мне не пережить. Я помолодел лет на десять!

Глава 2
Честные деньги

Выйдя из «Фест-нэшнл», мистер Ларри Линмаус пересек улицу и подошел к зданию другого банка, «Мерчантс-Лоан энд Траст».

У дверей его встретил швейцар, державший обе руки в карманах. В каждой из них он сжимал по короткоствольному револьверу. Швейцар кивнул грабителю и, не вынимая рук из карманов, направил дула обоих револьверов ему в живот.

– Теплый денек, мистер Линмаус. Не правда ли? – произнес он.

– Да. Жарко, как в преисподней, – согласился с ним Ларри. – А где президент Оливер?

– Как всегда, на месте, – ответил швейцар. – Я тебя к нему провожу.

Линмаус вошел в банк, а швейцар, сурово сжав челюсти, последовал за ним. «Застрелить, пусть даже и в спину, такого матерого преступника было бы почетно», – подумал швейцар, глядя ему в затылок.

– Здесь творится что-то непонятное, – замедлив шаг, вдруг заметил Ларри.

– А что такое?

– Похоже, у каждого служащего под сюртуком по бутылке. Никогда не видел столько людей с раздутыми карманами. Вот у тебя, например, оба топорщатся, – повернулся Ларри с улыбкой к сопровождающему.

Увидев улыбающееся лицо бандита, швейцар сначала побагровел, потом побелел.

– Ну… это… – заикаясь, пробормотал он.

– Нельзя пить виски, когда термометр зашкаливает за девяносто, – назидательно заметил Линмаус. – Но у тебя, уверен, в каждом кармане по бутылке лимонада… Или я ошибаюсь?

Швейцар чуть было не взвыл, но все же сумел сдержаться. У Линмауса глаза оказались что рентгеновские лучи – видели даже сквозь ткань! Сколько же раз такая способность его спасала? Но желание пристрелить человека, находящегося вне закона, у него неожиданно пропало. Швейцару больше не хотелось даже видеть Ларри Линмауса. Как жаль, что для своих целей он выбрал именно их городок!

Перед кабинетом президента Уильяма Оливера швейцар опередил Ларри и открыл ему дверь.

– Мистер Оливер, к вам мистер Линмаус, – краснея от волнения, проговорил он.

Тем временем имя грабителя вот уже целых пять минут не сходило с уст служащих банка.

– Пусть заходит. И ты тоже, – велел президент Оливер.

Ларри в сопровождении швейцара вошел в кабинет.

Президент слегка отодвинулся от стола и прижался спиной к спинке кресла. В ящике его письменного стола находился старый револьвер одноразового действия, который еще в пору молодости мистера Оливера не раз его выручал. Кроме того, во внутреннем кармане пиджака банкира лежал отнюдь не бумажник, а небольшой самовзводный пистолет двойного действия, из которого на расстоянии десяти шагов можно было свалить и быка. Мистер Оливер, упражнявшийся в стрельбе по полчаса в день, был уверен, что такой пистолет его никогда не подведет. Так что он хоть и порозовел слегка, но смело посмотрел в глаза налетчику и произнес:

– Здравствуйте, Линмаус.

– Вы – мистер Оливер? – приятно улыбнувшись, твердым голосом поинтересовался молодой человек.

Голос грабителя звучал миролюбиво. Президент уловил в нем уважение к своей персоне. Глядя на вполне интеллигентного и очень симпатичного парня, он почувствовал себя неотесанным мужланом.

– Да, это я, – подтвердил Оливер, затем поднялся и, соблюдая этикет, протянул Ларри руку. – Совсем забыл, что я не так знаменит, как вы, Линмаус. Как поживаете?

Бандит крепко сжал протянутую ему руку и очень быстро ее отпустил, а после этого неслышно, словно тень, отступил назад. Оливер не смог сдержать улыбки, догадавшись, что молодой человек, не важно с какой целью посетивший его, не привык пожимать другим руки. Судя по всему, к рукопожатию он относился как к наброшенной на глаза повязке, как к капитуляции перед стоявшим напротив человеком.

Уильям Оливер указал на кресло перед его столом, прочно привинченное болтами к полу. Это позволяло ему принимать клиентов на безопасном от него расстоянии. Однако посетитель покачал головой. Позади кресла находились два окна и открытая входная дверь. Возможно, именно по этой причине он и отказался в него сесть.

– Я полдня провел в седле, – пояснил Ларри.

– Железный человек! – восхитился банкир. – Тогда стойте, раз так хотите.

– Спасибо, – вежливо отозвался Линмаус и, подойдя к краю стола, встал по левую сторону от президента.

«В такой ситуации сунуть руку во внутренний карман пиджака и выхватить спрятанный там пистолет довольно затруднительно», – отметил про себя банкир, но ничего не сказал. Он решил и дальше улыбаться, хотя лицо его еще больше порозовело.

Мог ли бандит знать, что в трех соседних с президентским кабинетом комнатах, двери которых были настежь распахнуты, скрываются вооруженные до зубов люди? Что двое охранников, обычно дежурившие по ночам, стоят снаружи здания банка? Один у входа, другой – под окном кабинета Оливера.

В это-то окно как раз и посмотрел Ларри.

– Какой отсюда красивый вид! – заявил он.

– Да, прямо на горы, – согласился банкир.

– И на сомбреро тоже, – добавил Линмаус.

Налетчик явно заметил головы двух охранников, понял, чем вызвано их присутствие, но тем не менее сохранил полное спокойствие. Густой розовый цвет с лица Оливера постепенно спал. Он не принадлежал к робкому десятку. Но еще большую уверенность в безопасности ему придавала мысль о том, что все необходимые меры предосторожности им предприняты, в случае попытки ограбить банк, живым Ларри не выйдет. Однако стоит ли говорить, что встреча с ним была для президента банка далеко не из приятных? Более того, в голубых глазах Линмауса так и светилась решимость. Уильям Оливер никогда не видел таких ярко-голубых глаз, как у Ларри. Нет, все же встречал одного человека точно с такими глазами, но имени его, увы, вспомнить не мог.

– Хотите открыть счет? – спросил банкир.

– Нет, получить деньги, – ответил Линмаус.

– Деньги?

– Да. У меня есть чек.

– Могу я на него взглянуть?

Молодой человек сунул руку в карман, вынул из него помятый чек и вложил его в протянутую ладонь банкира. Чек был выписан на двадцать восемь тысяч восемьсот семьдесят четыре доллара. Внизу стояла подпись: «Эверет Мортон».

Увидев, кем подписан чек, банкир замер. Дело в том, что на имя Эверета Мортона в банке действительно имелся счет, и все служащие об этом знали. Даже уборщик мог сказать, какая сумма на нем лежит. А она составляла ровно двадцать восемь тысяч восемьсот семьдесят четыре доллара.

Однако владельца этого счета никто в глаза не видел. Он был открыт по письменному заявлению, пришедшему по почте, и деньги на него поступали почтовыми переводами. Так что для всех в «Мерчантс-Лоан энд Траст» клиент по имени Эверет Мортон оставался загадкой. Загадкой почти в тридцать тысяч долларов!

– У меня для вас есть еще и письмо, – заявил Ларри и протянул банкиру слегка запачканный и сложенный вчетверо листок бумаги.

Письмо выглядело следующим образом:

«Мерчантс-Лоан энд Траст бэнк». Крукт-Хорн.

Уважаемые господа! С сожалением… сообщаю, что с целью покрытия своего долга я вынужден закрыть мой счет. Всю имеющуюся на нем сумму прошу выдать подателю чека, выписанного на имя мистера Ларри Линмауса.

С уважением

Эверет Мортон».

При наличии такого письменного распоряжения от клиента все вопросы о закрытии счета отпадали сами собой. Кроме того, президент банка отлично знал почерк своего загадочного клиента и мог поклясться, что письмо написано рукой Мортона. Короче говоря, с чеком, предъявленным молодым человеком, было все в порядке. Цифры, проставленные в нем, в точности соответствовали сумме, лежащей на счете. Все было выполнено по форме.

«А что, если мистер Мортон написал письмо и выписал чек под дулом пистолета?» – мелькнуло в голове мистера Оливера. Его охватило волнение, лицо банкира снова порозовело.

– Чек на огромную сумму, Линмаус, – заметил он.

– Да, сумма большая, – согласился Ларри и выжидающе посмотрел в глаза президента.

– А если я спрошу, как это мистер Мортон смог задолжать вам такую огромную сумму? Понимаете, Линмаус, в таких вопросах я должен быть предельно осторожным.

– Думаете, я силой заставил Мортона оформить на меня документы?

– Ну… Конечно же я так не думаю. Но…

– Ваши сомнения, мистер Оливер, мне вполне понятны. Я на вас не в обиде. Дело в том, что Эверет Мортон несколько раз занимал у меня деньги.

– Так он брал у вас деньги?

– Да.

– Значит, брал в долг, – как бы подводя итог, произнес банкир и потянул себя за порыжевший от табачного дыма ус.

Несмотря на затруднительное положение, в котором он оказался, Уильям Оливер хотел оставаться предельно вежливым. Он считал себя честнейшим на земле человеком, а это ко многому обязывало. Президент мог бы с легкостью обналичить предъявленный ему чек – банковской операции проще и легче не придумать. Но мистер Оливер, как все банкиры в мире, страшно мучился, когда его банк расставался с наличностью. «Мерчантс-Лоан энд Траст» был его любимым детищем, на создание и процветание которого он потратил очень много времени и сил. Благодаря неустанным заботам президента банк вырос из грудного младенца во взрослого и крепкого мужчину. «Если я выдам Линмаусу деньги, а впоследствии окажется, что бумаги поддельные или написаны Мортоном под угрозой смерти, то репутация моего учреждения будет здорово подмочена. Как же все-таки защитить интересы нашего загадочного клиента?» – подумал мистер Уильям Оливер и, еще больше краснея, заерзал в кресле.

– Мистер Линмаус?

– Да, сэр? – кратко и в то же время очень уважительно откликнулся Ларри. Ну прямо как хорошо воспитанный мальчик на вопрос своего более старшего товарища!

– Хотя я и не имею права спрашивать вас об этом, но все же спрошу. Где вы взяли деньги, которые одолжили моему клиенту?

– Предположим, я объясню. Что тогда?

– Тогда ваш чек будет обналичен и вы получите всю сумму на руки.

– В таком случае слушайте, как они у меня появились. Обычно большую часть средств я добываю с помощью револьвера. Но деньги, которые ссудил Эверету Мортону, не из их числа. Они заработаны честным путем. В свое время, проработав месяц на ранчо у мистера Ристола, я получил зарплату и купил у него за двадцать пять долларов пятилетнюю лошадь. Мистер Ристол может это подтвердить. Потом за сто пятьдесят долларов я перепродал эту лошадь Тому Мейзу из Эстобала. С этой суммой я поехал в Финикс, зашел в заведение, принадлежащее Крису Моргану, сыграл там в фараона и вышел оттуда, имея при себе уже две тысячи двести. Эту сумму я одолжил Эверету Мортону. Тогда-то он и открыл в вашем банке счет. Оставшиеся двести долларов я дал под проценты Лью Мейсону, который в Моголлонсе обосновал компанию «Преари-Даст-Майн». С течением времени мои двести долларов, вложенные в эту компанию, превратились в четырнадцать тысяч, двенадцать из которых я вновь одолжил Эверету Мортону, а он перевел их к вам в банк. Оставшиеся две тысячи были вложены в мексиканскую говядину. Откормом мясных коров я занимался в местечке Биг-Бенд. На этом деле удалось заработать семь тысяч! Шесть из них Эверет Мортон снова положил на свой счет, а я…

– Подождите, Линмаус, – прервал банкир рассказ Ларри. – Выходит, все эти деньги вы честно заработали?

Ларри с улыбкой внимательно посмотрел на Оливера:

– Не вижу рядом Библии, на которой мог бы поклясться. Вы поверите мне на слово?

– Да, – решительно ответил банкир. – Я вам верю.

Глава 3
Плохие новости

Историю с деньгами, которую поведал молодой человек, не трудно было и сочинить. Подлинность имен и фамилий, а также достоверность фактов, фигурировавших в рассказе Ларри, можно было легко установить. Однако Оливер, зорко охранявший интересы своих клиентов, посчитал, что в проверке они не нуждаются. Внутренний голос подсказывал ему – парень не солгал.

Побарабанив пальцами по столу, он спросил:

– Хотите взять наличными?

– Нет. Хочу на эту сумму открыть счет.

– Дайте мне ваш чек, – попросил Оливер и, достав новую чековую книжку, положил ее на край стола поближе к Ларри. – Можете пользоваться ей на всю эту сумму. А я на ваше имя открываю счет. Я вам верю, дружище.

В дверь постучали.

Президент с недовольным видом покосился на дверь.

– Мистер Оливер, звонит мистер Джей Кресс, – доложил вошедший в кабинет служащий.

– Скажи ему, что я очень занят. И больше никогда без моего разрешения не открывай эту дверь. Понятно?

– Кресс? – переспросил Ларри, когда за служащим закрылась дверь.

– Да, Кресс. Игрок, – кратко пояснил банкир.

– Кресс – азартный игрок в карты! – воскликнул грабитель. – Когда-то парня с такой фамилией я наколол на полторы тысячи долларов. Тогда я только-только научился подтасовывать карты.

– Обыграли Кресса? Того, у которого на лбу родинка?

– Точно. Это он.

Ларри, склонившись над столом, занялся своей чековой книжкой, а банкир тем временем принялся разглядывать легендарного грабителя. Пальцы парня оказались тонкими и длинными, как у музыканта. От постоянного ношения перчаток кисти его рук были белыми, и только выше запястья кожу покрывал ровный загар. Носить перчатки, чтобы сохранить пальцы чувствительными, надлежало профессиональному карточному шулеру, но никак не Ларри Линмаусу, основным занятием которого была стрельба из револьвера.

Тем не менее с какой гордостью он только что сообщил, что обыграл самого Кресса! И сказано это было Уильяму Оливеру, питавшему отвращение к карточным играм и особенно к тем, кто ими занимается.

Как ни странно, но, глядя на красивую голову, склонившуюся над письменным столом, банкир никакого отвращения к Ларри не испытывал. Мистер Оливер верил в науку френологию, проповедовавшую, что по внешнему виду можно определить характер человека, но, разглядывая Ларри, не мог найти в нем хоть одну черту, свидетельствующую о его преступных наклонностях. Ни форма его ушных раковин или их размеры, ни даже конфигурация черепа не говорили о его жестоком нраве. Более того, глаза бандита были большими, широко посаженными, нос прямой. Правда, рот выглядел слишком уж чувственным, ну прямо как у актера.

Банкир смотрел на парня и не верил, что тот соткан только из одних пороков. Твердость характера Ларри, которая чувствовалась во всем его облике, не могла не вызывать уважения. Этот малый мог быстро принять правильное решение и мгновенно его исполнить. Не человек, а грузоподъемная машина, способная сдвинуть горы. Кроме того, вел он себя сдержанно, не проявлял эмоций.

Оливер взял заполненный Ларри чек.

– Минуту, – сказал он и, выйдя из кабинета, направился к кассиру. – Линмаус желает открыть счет, – сказал он ему и положил перед ним письмо от Мортона и два чека, один – заполненый грабителем, другой – выписанный владельцем счета. – Что скажешь на это?

Кассиром у мистера Оливера служил совсем древний старик с редеющими седыми волосами, сквозь которые просматривалась гладкая розовая кожа. Опыт банковской работы у него был огромный. Вооружившись очками с толстыми линзами, старик в течение нескольких минут внимательно изучал все три финансовых документа, переданные ему начальником.

– А что я должен сказать, мистер Оливер? – наконец подняв на банкира глаза, спросил кассир.

– Тебе документы никаких подозрений не внушают? – поинтересовался президент.

– Могу с уверенностью сказать, что документы Мортона написаны левой рукой Ларри Линмауса, – ответил кассир.

– Выходит, никакого Мортона в природе не существует?

– Этого утверждать не берусь. Но все эти бумаги написаны одним человеком. Вот эти две – его левой рукой, а этот чек – правой. Посмотрите сами.

Надев очки, мистер Оливер впился в документы глазами.

– Ты лучше разбираешься в графологии, чем я. Так что я тебе верю, – заявил банкир и направился к себе в кабинет, но вдруг остановился, сделал пару кругов по комнате и снова подошел к кассиру. Затем, щелкнув пальцами, произнес: – Ладно, открой счет на имя Ларри Линмауса. Возможно, я поступаю опрометчиво – деньги на счету Мортона могут оказаться крадеными, но и не верить всему, что рассказал мне Ларри, тоже нельзя!

Мистер Оливер вернулся в кабинет и увидел, что парень стоит на том же месте, что и прежде, только слегка изменил позу. Теперь его руки были сжаты за спиной, а голова немного откинута назад. Судя по выражению лица, бандит был абсолютно спокоен.

– Никаких проблем с открытием вашего счета не будет, – сообщил президент, усаживаясь за стол. – Я уже отдал все необходимые распоряжения, поскольку уверен, что средства на счету Мортона – это честно заработанные деньги.

– Спасибо, – поблагодарил грабитель.

– Но не могу удержаться еще от одного вопроса, – продолжил банкир. – Открытие собственного счета как-нибудь изменит ваш образ жизни?

– Думаю, да, – отозвался Ларри.

– И вы, молодой человек, бросите кочевать?

– Да, хочу осесть. Ведь без этого, сэр, семейная жизнь невозможна.

– Естественно. А вы что, Линмаус, собираетесь жениться?

– Конечно.

– Супружество, мой мальчик, дело серьезное. Женитьба – это самый важный шаг в жизни любого мужчины. Никаких советов на этот счет я давать не буду – не имею на то права. Но хочу все же вас предупредить. Если вы еще не сделали свой окончательный выбор, то будьте осторожны. Не берите в жены первую понравившуюся вам девушку. Пусть у нее смазливая мордашка и все такое прочее. Невесте для того, чтобы стать хорошей женой, этого очень мало. Тем более, что после той истории с дамбой в Ридли, многие красотки в округе проявляют к вам повышенный интерес.

– Я все понял, мистер Оливер. Спасибо за совет. Боюсь ручаться, но думаю, та, которая станет моей женой, вам непременно понравится.

– Понравится? Да? – с сомнением в голосе произнес президент. – Надеюсь, так оно и будет. Если бы я знал, кто она такая…

– А вы, мистер Оливер, ее знаете.

– Знаю? Тогда понятно, почему вы решили открыть счет именно в нашем банке. Вы намерены поселиться где-то поблизости?

– Да. Там, где живет та, на которой я собираюсь жениться, и где она непременно будет счастлива.

– Возможно, возможно! Она живет где-то с нами по соседству?

– Да. В Крукт-Хорне.

– Хм! – задумчиво промычал Оливер. – Понял. Ваша избранница – мисс Мак-Ферсон, очаровательнейшее дитя природы. Как вам удалось добиться ее расположения? Наверняка с этим связана какая-нибудь романтическая история. Уверен, из нее получится хорошая жена.

– Я тоже так думаю. Но только не для меня.

– Так это не она? Тогда кто же? О, извините! Это не мое дело.

– Ну что вы! – возразил грабитель. – Вы, как никто другой, имеете право знать имя моей невесты.

– Имею право?

– Да. Поскольку, сэр, вы ее отец.

Услышав это, банкир рывком поднялся на ноги и замер. От такой новости на его темени зашевелились волосы. Обхватив обеими руками голову, ошеломленный мистер Оливер рухнул в кресло.

– Кейт? – воскликнул он.

– Да, сэр, она, – подтвердил Линмаус. Он старался держаться спокойно, но было видно, что и его охватило волнение.

Уильям Оливер в отчаянии посмотрел на открытые двери. Ему хотелось, чтобы в эту минуту в кабинет вбежали вооруженные до зубов охранники и застрелили стоящего перед ним грабителя. Оторвав взгляд от двери, банкир снова посмотрел на парня.

– Но вы ее даже не видели! – воскликнул он. – Это мне доподлинно известно.

– Нет, я не только видел Кейт, но и встречался с ней.

– И сколько раз вы с ней встречались?

Мистеру Оливеру стало нестерпимо больно при мысли о том, что Кэтрин, его милая и нежная дочь, скрыла от него такую жуткую новость. Фактически она обманула его! Так вот какой неблагодарной оказалась его любимая дочка!

– Всего лишь один раз, – отозвался Ларри.

– Боже мой! – выпалил потрясенный президент. – И при первой же встрече она согласилась стать вашей женой?

– Да, сэр.

– Впервые вас увидев?

– Да. Произошло это после танцев, на которые я пришел с Элис Мак-Ферсон. А домой мы возвращались уже с Кейт. Я сделал ей предложение, и она его приняла.

Оливер издал нечто напоминающее стон раненого.

– Сами понимаете, новость для меня не совсем приятная, – с трудом проговорил он.

– Мы уже давно переписываемся с вашей дочерью, мистер Оливер, – как бы в утешение будущему тестю, сообщил Ларри.

– Почему она ничего не сказала родителям? – возмутился банкир, и в его голосе прозвучало больше раздражения, нежели боли. Помимо Кейт, у мистера Оливера подрастали еще две дочери, и в эту минуту он молил Бога о том, чтобы младшие девочки не пошли по стопам своей старшей сестры. Но Кейт ведь была его самой любимой!

– Да, мистер Оливер, Кейт поступила не совсем хорошо. Делать тайну из нашего знакомства ей бы не следовало. О нашем предстоящем браке она конечно же должна была сообщить родителям. Но могу ли я ее за это осуждать? Клянусь, если ваша дочь, презрев все условности, выйдет замуж за меня, человека вне закона, я буду ее любить и нежно о ней заботиться. – Ларри с надеждой посмотрел на мистера Оливера.

Тот ничего ему не ответил. Банкир, с лицом, покрытым красными пятнами, был зол и хранил молчание.

– Ну что ж, тогда до свидания, – сказал ему Линмаус.

– До свидания, – прошептал Уильям Оливер. У него, убитого горем отца, не было сил даже пошевелиться. Отсутствующим взглядом он смотрел перед собой и думал о своей несчастной дочери, которая сама же себя и погубила.

Хлопнула дверь. Грабитель ушел, а бедный Уильям Оливер продолжал сидеть в кресле. Неожиданно его стало подташнивать. Он медленно поднялся, подошел к окну, отворил его и выглянул наружу. Стоявшие под окном охранники, как по команде, дружно подняли головы. Увидев расстроенное лицо мистера Оливера, один из них тихо спросил:

– Все в порядке, шеф?

Президент обвел охранников мрачным взглядом и загробным голосом откликнулся:

– Да, все в порядке, – затем отошел от окна и стал медленно ходить по кабинету.

Да, с «Мерчантс-Лоан энд Траст» ничего не случилось. Его не ограбили, и ни один волос с головы его служащих не упал. Но мистер Оливер предпочел бы, чтобы его банк разнесло в щепки, только бы не слышать того, что сообщил ему Ларри Линмаус.