Смерть оловянных солдатиков Ильин Андрей

– Что? Каким другим? Зачем другим?

– Чтобы шопинг устроить. Тут теперь распродажи хорошие. «Мерседесов». За полцены отдают.

– Не понял? Каких «Мерседесов»?

– Немецких. Вы можете прикупить себе очень хороший автомобильчик. За мои деньги. За ваш билет. И полететь следующим рейсом. Или поехать своим ходом на своем новом приобретении.

– Вы шутите?

– Ничуть. Вот деньги. В обмен на ваше место вот в этом самолете. Он вылетает через… восемьдесят минут. Но если мое предложение вас не заинтересовало, я обращусь к кому-нибудь другому.

– Вы так торопитесь?

– Безумно. Я утюг забыл выключить. На пороховом складе. Может случиться беда.

– Ну, если вам так надо.

– Очень надо!

– Хорошо… Но здесь не хватает на «Мерседес»!

– Да? Может быть. Но ведь совсем чуть-чуть не хватает…

Бегом к кассам.

– Мне бы билетик приобрести.

– Билетов на этот рейс нет.

– Уже есть. Вот господин передумал. У него аэрофобия – боязнь высоты и стюардесс. Он сдает свой билет.

– Но я не смогу…

– Я вас очень прошу. У меня свадьба, у меня невеста, у меня родственники. Без меня они не начнут. Я вам буду очень… признателен! И всем, кто мне поможет.

– Ну, хорошо…

Недолгий полет. Аэропорт прибытия. Пересадка.

– Вы куда летите? А зачем туда? Я предлагаю вам более интересный маршрут. Вы летите не туда, а на Сейшелы. В пятизвездочный отель. Оттуда на Мальдивы. Оттуда… И в конечном итоге через неделю-другую попадаете в пункт вашего назначения. С противоположной стороны. А это вам на карманные расходы. Из расчета – тысячи долларов в день. Чтобы компенсировать связанные с вынужденной задержкой прибытия потери. Но если вы не согласны…

Нет, согласны…

Аэропорт прилета. Два спешащих пассажира. Они подошли с разных сторон, но встретились на стоянке такси возле одной машины.

– Шеф, свободен?

– За полторы тысячи, да.

– Хоть за пять.

Сели.

– Слышь, мужик, пусти за руль.

– Чего-чего?

– За руль пусти. Нам быстро ехать надо!

– А вот я сейчас возьму монтировку и как…

– Монтировку не бери. Деньги возьми. Сколько стоит твоя машинка?

– Дорого. Пол-лимона. Ей еще трех лет нет.

– Держи с переплатой. Держи лимон. И вали отсюда по-быстрому. Если заявишь об угоне раньше, чем через пять часов, мы скажем о деньгах. У нас все зафиксировано. Придется лимон вернуть. Понял?

– Понял, не дурак.

– Тогда бывай. Сколько из твоей старушки можно выжать?

– Сто семьдесят пойдет.

– Вот и славно.

Через полчаса сзади замигали синенькие огоньки. И зазвучал голос:

– Водитель автомобиля, номерной знак… немедленно остановитесь! Водитель автомобиля…

Черт, прицепился… Затормозили, встали на обочине. Подбежал, придерживая фуражку, инспектор.

– Вы что, охренели? Сто шестьдесят! Здесь ограничение! А вы!.. Техталон! Права!

– Командир, мы спешим. Давай договоримся.

– Что?! Выходите из машины. Немедленно!

Водитель и пассажир переглянулись. И поняли друг друга без слов.

– Всё-всё, идем.

Вышли, доброжелательно улыбаясь. Подошли к патрульной машине. Один сел в машину, другой остался на дороге.

– Вы нарушили…

– Не суетись, командир!

В шею инспектора, против сонной артерии, уперся перочинный нож, но очень острый. Тоненькая струйка крови потекла за воротник. Это очень важно, чтобы потекла, чтобы разговор пошел всерьез.

– Не шуми, а то у меня рука дрогнет… Где у тебя пистолет?

Зашарил левой рукой по портупее, нащупал, расстегнул кобуру. Сзади, на пассажирское кресло свалился второй гаишник. Безжизненным кулем.

– Вы что его?..

– Не бойся. Всё с ним нормально. Через пару минут в себя придет. Слушай сюда внимательно. Мы сейчас заберем твою машину. И оружие тоже. Джигиты мы, нам без оружия нельзя. За автомат и пистолет с вас спросят. Премии лишат. Возможно, из органов уволят. Так что вот вам компенсация. Если раньше времени шум поднимать не станете. А если станете и нас по вашей наводке поймают, мы скажем что купили у вас стволы. А вы – продали. Ясно? Впрочем, есть другой вариант. За который вас не накажут. И даже наградят высокими правительственными наградами. Посмертно. Что выбираем?

Гаишник судорожно сглотнул.

– Правильное решение. Сейчас вы перейдете в нашу машину, где посидите три часа. Тихо. А чтобы вас ни в чем не заподозрили, мы вас свяжем и сунем в рот кляпы. Договорились? Вот деньги. Здесь шесть лимонов. – Достал, распушил перед носом пачку пятитысячных. – Пересчитывать некогда. Когда развяжитесь, сами пересчитаете. И сховаете где-нибудь под кустиком. А когда все уляжется – заберете. Всё понятно?

Инспектор кивнул. И ткнул головой в сторону ветрового стекла. Там был закреплен видеорегистратор.

– А ты молодец. Правильно мыслишь.

Серега сорвал камеру и отбросил далеко в сторону. К лесу.

– Если захотите стать героями – найдете ее после. Если захотите остаться при деньгах – не найдете. Где еще могут быть посты?

– Через шестьдесят километров. На развилке. Там можно объехать по проселку.

– Еще?

– Дальше все свободно, до следующей области. После – не знаю. Но останавливать машину ДПС они вряд ли станут.

– Надеюсь, ты не врешь. Теперь марш в такси… Руки!

– Погодите. Вначале деньги! Их лучше спрятать теперь, чем после. Нам развязываться раньше времени резону нет.

Не дурак малый, хоть и гаишник. Умеет принимать правильные решения.

– Всё, бывай… Детишкам гостинцев купить не забудь!

Машина ДПС с включенной мигалкой неслась по трассе на предельной скорости, нарушая всё, что только возможно, – выскакивая на встречную полосу, обгоняя грузовики справа по обочине, заставляя уступать себе дорогу, проскакивая перекрестки на красный свет, распугивая пешеходов на «зебре».

– Быстрее можешь?

– Предел.

– Время?

– Хреново с временем. Не успеваем. Всё равно не успеваем. Черт!

Развернуть планшет, где скачаны карты. Куда? Где можно срезать? А если…

– Смотри.

– Что там?

– Аэродром. Военный.

– Где?

– Тридцать километров прямо по трассе и вправо десять.

– А если он пустой?

– Может, и пустой. Только деваться нам некуда. Один хрен… Гони!

Проскочили, повернули… Огни…

Нет, живой аэродром, действующий. Проехали, притормозили, бросили машину, чтобы не маячить. Вот он аэродром. Вертолеты в ряд. Забор. Колючка. КПП. Гимнастерки.

– Слышь, солдатик, зови офицера. В пятьдесят секунд обернешься – полтинник твой. За каждую секунду опоздания – минус тысяча. Время пошло!

Тридцать секунд. Тридцать пять…

– Вы кто такие?!

– Слышь, лейтенант, не кипишуй! У нас лишняя сотня. Совсем не лишняя для тебя. На, держи. Давай сюда кого-нибудь из старших офицеров. Только бегом. Скажи прибыли проверяющие из Округа! Что хочешь скажи, но доставь! Уложишься в три минуты – с нас премия.

Две минуты. Две с половиной…

– Что здесь происходит, черт вас всех возьми?! Кто вы такие? Лейтенант, твою маму!.. Какой Округ?!.. Зачем ты меня из штаба?!.. Бегом!.. Гланды тебе через!..

– Не шуми, полковник. Это не он, это мы.

– Кто «мы»? Кто вы такие?!

– Меценаты вооруженных сил. Вот тебе сотка «за послушать». «За только послушать»! Без мата… Отойдем?

Отошли.

– Нам лететь. Срочно! У тебя «вертушка». У нас бабки. Подними одну машину.

– Вы что, с ума сошли? Да меня за это…!

– Миллион. Налом. И как-нибудь отбрешешься.

– Но…

– Два. Сейчас – тебе в руки.

– Но… там еще техники, экипаж.

– С летунами мы договоримся. Через сколько взлет?

– Через полчаса не раньше.

– Надо раньше.

– Это невозможно. У нас регламент…

– За каждую сэкономленную минуту двадцать тысяч. Давай, как в реальных боевых. Как на войне. Время пошло? Готовь борт, полковник. Готовь! Мы к пилотам.

Вертолет вылетел через двенадцать минут. Запыхавшиеся, взмокшие техники, перекрывшие все возможные нормативы, смотрели вслед улетающему борту, сами себе удивляясь.

– Куда летим?

– Прямо. Прямо на юг. Дальше сориентируем по карте.

Развернули карту. Ткнули пальцем.

– Сюда.

– Хорошо.

Вертолет выровнялся, ложась на заданный курс.

– Через сколько будем на месте?

– Минут через пятьдесят – пятьдесят пять.

Нет, так не пойдет.

– Быстрее можно?

– Это вам не такси.

Хотя почему не такси? Вполне себе такси. Просто тарифы другие.

– За каждую минуту раньше расчетного времени – полтинник сверху. И деньги на бочку…

– Горючки может не хватить.

– До места хватит?

– Туда – да. Обратно – не факт.

– А нам только туда. И компенсация за вынужденную посадку.

И как-то полетели… Хорошо полетели! Быстро!

– Интересно, куда это вы так спешите?

– Жена у меня рожает. Тройню.

– А у него?

– У него зачинает. Без него… А он хочет, чтобы с ним!

– Понятно…

Через сорок минут были на месте.

– Куда вам?

А куда, собственно? К мосту нельзя, боевики могут заметить вертолет и заподозрить неладное. Надо садится где-то в стороне, а потом марш-броском по пересеченной местности…

– Давай к тому леску под холмом.

– Нам там не сесть, негде.

– А если зависнуть? Метрах в пяти?

– Можно попробовать. А ноги не сломаешь?

– Как-нибудь.

Вернее, не как-нибудь, а как учили, потому что прыгали – из окон, из автомобилей на скорости «восемьдесят», из идущих полной скоростью поездов и с вертолетов тоже. Вначале с малых высот, на низких скоростях, чтобы пообвыкнуть, а потом без поблажек. Кое-кто ломался. Но большинство осваивались. Человек такая скотина – к чему угодно приспосабливается.

«Вертушка» зависла.

– Готов?

– Готов!

– Тогда давай.

– А ты?!

– Вы что, не вдвоем? – удивились пилоты.

– Нет.

Серега напряженно взглянул на напарника. Отшатнулся от люка. Как не вдвоем?

– Ты здесь. А я на станцию. Попробую перехватить поезд. Кто-то из нас должен успеть. Если что, принимай бой. Сможешь?

– Ну да, секунд двадцать продержусь…

– Вот поэтому я – туда. Не будет поезда – не высовывайся. Не лезь на рожон! Пусть они уходят. Пошел!

Прыжок.

Жесткий удар в ноги. Падение вбок. Перекатывание. Первый сошел…

– Куда дальше?

– На станцию.

– Не пойдет. Там город, дома, линии электропередач, провода. Зацепимся, свалимся. Так мы не договаривались!

– Значит, давайте договариваться!

Серега не собирался ждать, потому что собирался жить. По возможности долго и счастливо. Победить врагов в открытом бою не было шансов. Ни единого! Жизнь не голливудский боевик, где один убивает всех, а против любого лома у всякого Брюса Ли найдется куча приемов. В жизни побеждает лом, а не Брюс Ли. Побеждают те, кого больше. Кто лучше вооружен. Кто лучше обучен. И кто не боится убивать. Первым. Такой расклад!

Сколько против него ворогов? Больше десятка. Если исходить из плана, который утвердил Галиб. Один к десяти. Не слабо…

Вооружение? Покруче, чем у него. Два десятка новеньких стволов против раздолбанного гаишного АКСа. Плюс гранаты. Пулеметиков пару. Гранатометик – это обязательно. Опыта у противника не занимать. Равно как готовности убивать кого угодно и как угодно. Не мальчик противник. И даже не солдат-срочник. Эти от выстрелов не разбегутся. Лезть на них, на стволы в последний момент – головы не сносить. И дела не сделать. Единственный шанс – тихая зачистка. А раз так…

Где они могут располагаться? Где-то вблизи моста, который собрались подрывать. Вон в том овражке или той лощинке… Где точно – не скажешь. Они теперь высовываться не будут, затихаряться. Но сейчас важны не они, а охранение. Потому что – должно быть охранение. Раз они не мальчики и воюют по всем правилам военного искусства. Где может быть охранение?

Точно не в низинах – им обзор нужен, чтобы вовремя опасность заметить… И вряд ли на лысой верхушке холма, где они будут как вошь на гребешке. Скорее всего, выберут поросшую кустарником или редким леском возвышенность. Например, вон ту. Или ту…

Какую из них?

Скорее всего, дальнюю, потому она выше и ближе к мосту. К своим. И как к ней подобраться? На животике?.. Можно. Но долго. И опасно. Еще не вечер, еще светло, любое шевеление за версту заметно. А за зайчика сойти здесь трудно.

Может, с тылу обойти? Между дозором и основной группой. Которая… Хрен знает где. И может заметить… Тогда как? А если внаглую? В лоб? Будет дозорный стрелять? Вряд ли. Им шум теперь ни к чему. Постарается решить проблему тихо.

Может так?

А как еще? Никак! Тогда налегке, без оружия, как голый, как одинокий шар на бильярдном столе…

По полю шел пьяненький человек. Шатался, что-то выкрикивал, размахивая руками и еще пел… Как его сюда занесло? Впрочем, пьяных куда только не заносит. И откуда.

– А вот хрен тебе, хрен! – оборачиваясь назад, кричал подгулявший гражданин и показывал кому-то неприличные жесты. – Не вернусь, сдохну, а не вернусь. Не дождешься!

И сдохнуть он, точно мог. И потому не вернуться.

– Я… Всю зарплату!.. А ты!.. Стерва! Меня!..

Ну, где же он, где? Где притаился?.. А если его тут нет, если он на другой высотке? Тогда пушной зверек, тогда «пьяница» добредет до основной группы, где ему аккуратно свернут шейку… Неужели ошибся?!

– Еще попросишь!.. Еще в ножки упадешь!.. И мама твоя!..

Шевельнулись кустики. Совсем чуть-чуть, как от дуновения ветерка. Но только не бывает ветерка с одной стороны, так чтобы – один листочек, а рядом недвижим… Здесь он смотрит, наблюдает, примеряется, готовится.

– Эх! Нюра! Я к тебе всей душой, а ты… женщина…

– Эй, мужик!

Замереть. Качнуться. Уставиться перед собой. Сыграть удивление.

– Закурить есть?

А это кстати. Сунуть руку в карман.

– А ты кто? Откуда?.. Тебе чего?

– Рыбак я. Закурить страсть как хочется. У тебя есть?

– Ну, есть.

– Иди сюда. Я тебе за курево первача хлебнуть дам.

Обрадоваться. Улыбнуться. Подойти, чуть кренясь и пошатываясь.

– А ты где?

– Тут я…

Точно, вот он. Не один! Черт его раздери – не один! Двое их! Двое? Или больше? Нет, двое! Других никого не видно. Тот, второй, прикрыл руку полой плаща. Оружие там. Возможно автомат. Распушит очередь – охнуть не успеешь! Можно попытаться упасть, откатиться… Куда? За тот камень? Достанет. Со второй очереди достанет. Как в тире. Отвечать ему нечем, автомат остался там, сзади. Ну, не с ним же «пьяненьким» по лугам болтаться. Но даже если укрыться, всё равно… Будут выстрелы, их услышат, основная группа всполошится… Безнадежный расклад! Потянуть время? А оно есть? Хрен!

Этот, ближний, который закурить попросил, приблизился на шаг… Улыбается. А рука в кармане, а в руке нож. Точно не зажигалка. Еще пару шагов, и он дотянется.

– Ты чего, мужик? Выпить хочешь?

– Ну, так…

Еще шаг. Критическое сближение… Отступить? Заподозрит неладное, прыгнет, всё равно дотянется. Не этот, так второй… Сыграть на опережение? Но вначале осмотреться, прикинуть расстояния. Начать рыться в кармане.

– Блин, твою тещу, где они?

– Кто?

– Сигареты.

Вынуть пачку. Случайно выронить. Неустойчиво покачиваясь, наклониться. Еще… Пошарить пятерней под ногами.

Ну где она ё… Потянуться. Еще. Потерять равновесие.

– Блин!..

Упасть, почти упасть вперед. Сделать пару шагов, пытаясь устоять. Ткнуться головой в «рыбака». Он не ожидал. И не успел… Потому что в горло ему вошел нож. Перочинный, но с хорошо заточенным лезвием. Одним ударом перехватить, перерезать сонную артерию и трахею, чтобы не закричал. Одновременно придержать вторую его руку, которая в кармане.

Теперь упереться в него. Повиснуть на нем. Чтобы устоять… Хотя на самом деле – зафиксировать его, не дать повернуться, чтобы не хлестануло кровью по земле.

– Извини мужик. Извини! Чуть не упал!

И отпустив и слегка толкнув, свалить его в сторону напарника, который, теперь даже заподозрив что-то, не сможет стрелять. Только если в спину своему приятелю. Заорать, перекрывая предсмертные хрипы.

– Ты чего, в натуре, падаешь!?

Еще сильнее подтолкнуть, чтобы ближе. Еще ближе. Упасть. Перекатиться через него. И с ходу вогнать нож в лицо второго боевика. Одновременно наступить коленом на плащ, на руку, на автомат. Прижать к земле. Выдернуть нож и всадить еще раз в глазницу. До самых пальцев. Чтобы он мгновенно умер, чтобы не успел…

Обмяк. Упал. Всё? Да! Два трупа.