Железная дочь Кагава Джули

Эш повернулся ко мне.

– Держись рядом, – произнес он, резко взмахнув рукой. Я ощутила покалывание чар, окутавших меня, словно плащ. – Ни с кем не разговаривай, не смотри им в глаза и не привлекай внимания. Под этими чарами тебя никто не заметит, но они развеятся, если издашь хоть звук или поймаешь чей-то взгляд. Просто опусти голову и иди за мной.

И я пыталась. Проблема состояла в том, что сложно было не озираться по сторонам. За стенами замка располагался красивый подземный город Неблагих фейри: высокие шпили из льда и камня, дома из окаменевших корней, пещеры со свисающими, подобно клыкам, сосульками. Я следовала за Эшем по узким улочкам, пока из-за камней и из теней на нас смотрело множество чьих-то глаз; через туннели, сверкавшие миллионами крошечных кристаллов, по улицам, вдоль которых стояли белоснежные деревья, светившиеся болезненно-тусклым светом.

И конечно же Неблагие фейри ходили сегодня толпами. Улицы освещали блуждающие огоньки и свечи, Зимние фейри толпами плясали, пили и выли во все горло, их голоса эхом отражались от каменных стен. Я вспомнила про безумный пир в саду и поняла, что они до сих пор празднуют официальное наступление зимы.

Мы обходили прохожих стороной, стараясь не обращать внимания на снующих вокруг нас Зимних фейри. В ночи звучала музыка, темная и соблазнительная, доводя толпу до исступления. Неоднократно мы видели, как такой пляс превращался в кровавую бойню, когда какой-нибудь несчастный фейри исчезал под кучкой визжащих гуляк и его разрывали на части. Дрожа, я держала голову опущенной и не сводила глаз со спины Эша, пока мы пробирались сквозь беснующуюся толпу.

Эш схватил меня и потащил в переулок, взглядом призывая молчать. Мгновение спустя в толпу на огромных черных лошадях с горящими голубыми глазами въехала пара рыцарей, разогнав Зимних фейри, как стаю птиц. Празднующие шипели и ворчали, едва успевая отскочить в сторону. Один из гоблинов взвизгнул, когда лошадь понеслась на него, но замолк, как только она копытом размозжила ему череп.

Рыцари остановили своих скакунов и устремили свои взгляды на толпу, игнорируя сыплющиеся на них оскорбления и рычания. На них были черные кожаные доспехи с шипами, торчащими из наплечников; лица под приоткрытыми шлемами были резкими и ожесточенными. Эш остановился рядом со мной.

– Это рыцари Роуэна, – прошептал он, – его элитная стража. Они отчитываются только перед ним и королевой.

– Приказом Ее Величества королевы Мэб! – крикнул один из рыцарей, каким-то образом перекрикивая какофонию ворчливых голосов и музыки. – Зимний Двор официально объявил войну Оберону и Летнему Двору! За убийство наследного принца Сейджа и кражу Скипетра времен года все Летние фейри будут подвергнуты гонению и безжалостно казнены!

Зимние феи рычали, визжали и выли в ночи. То был не гневный рев, а скорее крик экстаза. Я наблюдала, как красные колпачки и гоблины смеялись и прыгали от счастья, безумные спригганы злобно ухмылялись. Мой живот сжался от страха. Они жаждали крови. Зимний Двор жил ради насилия, ради возможности безжалостно порвать своих заклятых врагов. Рыцарь дал им время повыть и поликовать, а затем поднял руку, призывая к тишине.

– А также, – проревел он, заставляя толпы притихнуть, – да будет известно, что принц Эш отныне предатель и беглец! Он напал на своего брата Роуэна, серьезно его ранив, и бежал из дворца вместе с полукровкой Оберона. Оба считаются чрезвычайно опасными, так что будьте настороже!

Эш втянул воздух. На его лице отразилось облегчение, наряду с виной и беспокойством. Роуэн был жив, но теперь наш побег через город стал опаснее.

– Если увидите их, приказом королевы Мэб запрещено причинять им вред! – взревел рыцарь. – Схватите или сообщите об их местонахождении любому стражнику, и будете щедро вознаграждены! Ослушаетесь, и королева Мэб обрушит на вас весь свой гнев. Идите и поведайте всем, завтра мы отправляемся на войну!

Рыцари пустили своих лошадей галопом и ускакали под рев толпы Неблагих. Эш глубоко задумался, прищурив глаза.

– Роуэн не умер, – выдохнул принц, но сложно было сказать, рад он этому или нет. – По крайней мере, пока. Это значительно усложняет нам задачу.

– Как мы выберемся? – спросила я шепотом.

Эш нахмурился.

– Ворота будут охранять, – пробормотал он, глядя мимо меня на улицы. – И простыми тропами идти нельзя, если Роуэн знает, что мы в городе. – Он замолчал, размышляя, и тяжело вздохнул. – Есть еще одно место.

– Где?

Он взглянул на меня, и я внезапно поняла, как близко мы стояли. Наши лица были всего в нескольких сантиметрах друг от друга, и я почувствовала, как ускорилось его сердцебиение, в унисон с моим. Эш быстро отвернулся, а я склонила голову, пряча краснеющее лицо.

– Идем, – прошептал он, и мне показалось, я уловила дрожь в его голосе. – Идти недалеко, но нужно спешить. У Базара свой график работы, если опоздаем, он исчезнет.

Из темноты послышался дикий вой, и мы оглянулись. Зимние фейри вернулись к своим пляскам, будто ничего и не произошло, но пирушка стала более яростной и отчаянной, будто обещание войны только разожгло их жажду крови. Пара красных колпачков и какая-то карга повздорили из-за тела мертвого гоблина, и я отвернулась, пока меня не стошнило. Эш взял меня за руку и потащил за собой в тень.

Мы перемещались по городу, скрываясь в тени, чудом избегая толп на улицах. В какой-то момент мы едва не споткнулись о красного колпачка, вылезавшего из дыры в стене. Мелкий монстр выругался, но затем уставился на нас удивленно глазами-бусинками, осознав, кто перед ним, и собрался было развернуться и закричать, но Эш резким движением достал кинжал и вонзил его в открытую пасть колпачка, заставив его замолчать навеки.

Мы дошли до круглого двора на берегу огромного подземного озера, над водой и по земле стелился туман. Разноцветные будки и палатки стояли пустыми, трепеща на ветру, как мертвый заброшенный парк развлечений. В самом центре возвышалось огромное белое дерево, принося плоды, похожие на человеческие головы. В широком стволе этого дерева виднелась узкая дверь, и Эш ускорил шаг.

– Эта дверь ведет к Базару, – объяснил он, потянув меня за дерево, когда мимо медленно и тяжело заковылял огр. – Слушай внимательно. Что бы ты там ни увидела, ничего не покупай, ничего не предлагай и ничего не принимай, как бы сильно ни хотелось. Продавцы будут пытаться заключить с тобой сделку – игнорируй их. Молчи и смотри только на меня. Ясно?

Я кивнула. Эш открыл скрипучую узкую дверь, провел меня внутрь и захлопнул ее. Свет внутри ствола был мягким, пахло сладкой гнилью, будто разлагались цветы. Я огляделась в поисках другой двери или выхода, но ствол был пуст, за исключением двери, через которую мы вошли.

– Держись ближе, – прошептал Эш и снова открыл дверь.

На нас обрушился невероятный шум. Круглый двор бурлил жизнью: киоски были переполнены товарами, музыка и волшебные огни парили в ночи, всюду в огромных количествах сновали фейри, покупая, общаясь и торгуясь с продавцами. Я прижалась к стволу, и Эш ободряюще улыбнулся.

– Все в порядке, – сказал он, снова подтолкнув меня вперед. – На Базаре никто не спрашивает, кто ты и откуда. Для них главное – заключить сделку.

– Значит, здесь безопасно? – спросила я, заметив, как сквозь толпу пробиралась фейри с волчьей головой, неся цепочку отрубленных кистей. Эш мрачно усмехнулся.

– Я бы так не сказал.

Мы присоединились к толпе, где все были настолько заняты своими делами, что никто не обращал на нас внимания. Какие-то чужеземные торговцы стояли за своими прилавками, громко призывая купить их товар, и манили прохожих длинными когтистыми пальцами. Ужасно бородавчатый гоблин поймал мой взгляд и ухмыльнулся, указывая на свою коллекцию ожерелий из пальцев, зубов и когтей. Ведьма махала сморщенной свиной головой прямо у меня перед носом, пока неповоротливый тролль пытался всучить мне мясо на палочке. Оно пахло чудесно, только вот заметив хрустящие птичьи и крысиные головки среди других непонятных кусков на шпажках, я поспешила за Эшем.

А странности все не прекращались. Ловцы снов из паучьего шелка и детских костей. Обезьяньи лапы и Руки славы[5]. В одной из будок красовались все еще бьющиеся живые сердца, а в палатке по соседству стояли цветы из тонкой стеклянной пряжи. Куда ни глянь, сплошь чудеса да ужасы. Торговцы были невероятно настойчивы: стоило им заметить, что вы что-то ищете, как они тут же начинали прыгать перед вами, расхваливая свои товары, и предлагая «сделку, от которой просто невозможно отказаться».

– Всего несколько прядей твоих волос, – крикнул чертенок с крысиным лицом, протягивая золотое яблоко, – и будешь молода и красива навеки!

Я покачала головой и поспешила дальше.

– Воспоминание! – напевала женщина с оленьими глазами, качая блестящий амулет. – Одно крошечное воспоминание, и твое заветное желание будет исполнено!

Ну да, точно. Это я уже проходила, спасибо. Не очень приятное занятие.

– Твой первенец! – Этого хотели многие из них.

– Твое имя!

– Пузырек твоих слез!

– Капля крови!

На все это я просто качала головой и спешила за Эшем, продираясь сквозь толпу. Иногда принц одним взглядом смирял пыл самых настойчивых торговцев, которые неуемно преследовали нас по проходам или цеплялись за вещи, но большей частью мы просто шли вперед.

У озера над чернильно-черной водой плавал ряд деревянных причалов. Покосившаяся таверна притаилась у берега, как надутая жаба. Из нее, пошатываясь, с кружкой в руках выскочил гоблин. Его стошнило прямо на тротуар, и он рухнул лицом кверху. Эш перешагнул через стонущее тело и нырнул в качающуюся дверь. Сморщив нос, глядя на чертовски пьяного гоблина, я последовала за ним.

В тусклом пространстве таверны витали клубы дыма. Зал был заставлен обшарпанными деревянными столами, за которыми сидели отвратительного вида фейри: от банды красных колпачков в углу до одинокого фуки с козлиной головой, который таращился на меня своими желтыми глазами.

Эш плыл по залу, прокладывая путь к барной стойке, где карлик со спутанной черной бородой впился в него взглядом и плюнул в стакан.

– Тебе нельзя здесь находиться, принц, – тихо прорычал он, вытирая кружку грязной тряпкой. – Роуэн полгорода на уши поставил. Рано или поздно Стражники Шипа явятся сюда и перевернут все вверх дном, если прознают, что мы вас укрываем.

– Я ищу Сладоперста, – так же тихо сказал ему Эш, пока я взбиралась на барный стул. – Мне нужно выбраться из Тир-на-Ног сегодня же. Знаешь, где он?

Карлик искоса взглянул на меня, нахмурив толстое лицо.

– Если бы я тебя не знал, принц, – пробормотал он, протирая стеклянную кружку, – подумал бы, что ты стал размазней. Говорят, ты предатель Зимнего Двора, однако меня это не волнует. – Он опустил кружку и перегнулся через барную стойку. – Только вот скажи мне, она стоит того?

Выражение лица Эша стало пустым и холодным.

– Это и есть плата за помощь найти Сладоперста? – спросил Эш голосом, лишенным каких-либо эмоций.

Карлик фыркнул.

– Ага, конечно, как пожелаешь. Но мне нужен серьезный ответ, принц.

Эш с мгновение молчал.

– Да, – ответил он так тихо, что я с трудом его расслышала, – она того стоит.

– Ты же знаешь, Мэб тебя за это на куски порвет.

– Знаю.

Карлик покачал головой, сочувственно посмотрев на Эша.

– У вас с дамочкой проблемы, – вздохнул он, убирая кружку под стойку. – Хуже чем сатиры, ей-богу. Им хоть хватает ума не привязываться.

Эш спросил ледяным тоном:

– Найдешь мне Сладоперста или нет?

– Да, я знаю, где он. – Карлик почесал нос и что-то смахнул. – Отправлю за ним кого-нибудь. А вы с Летним отпрыском побудьте пока наверху.

Эш оттолкнулся от стойки и повернулся ко мне, лицо его по-прежнему оставалось непроницаемым.

– Пойдем.

Я спрыгнула со стула.

– Кто такой Сладоперст? – рискнула поинтересоваться я, пока мы протискивались через зал. Никто нас не останавливал. Посетители сего заведения либо игнорировали нас, либо просто предпочитали не лезть не в свое дело. Что неудивительно: исходящий от Зимнего принца холод был физически ощутим.

– Контрабандист, – ответил Эш, указывая мне на лестницу в углу, ведущую наверх. – А точнее, гоблин. Только торгует он живым товаром, а не предметами. Кажется, он единственный, кто сможет вывести нас из города. Если потянем его цену.

Гоблины. Меня передернуло. Лично мой опыт общения с гоблинами был не из приятных. Когда я впервые попала в Небыль, меня пыталась слопать целая стая гоблинов.

Мы поднялись наверх, и Эш повел меня по скрипучему коридору мимо нескольких деревянных дверей, из-за которых доносились странные звуки. Мы остановились у последней. За ней оказалась крохотная комнатушка с двумя простыми кроватями вдоль противоположных стен и мерцающей лампой в дальнем углу. Я заметила, что лампа на самом деле представляла собой круглую клетку на позолоченной подставке, а источник света издавал отчаянный скрипучий звук, метаясь из стороны в сторону. Эш закрыл дверь, и я услышала, как щелкнул замок. Совершенно измученный, он прислонился к двери.

Мне безумно хотелось обнять его. Хотелось раствориться в нем и почувствовать прикосновение его рук, но сказанные им слова повисли между нами, подобно забору из колючей проволоки.

– Ты как? – прошептала я. Он кивнул и запустил пальцы в волосы.

– Поспи, – пробурчал он. – Потом у нас может не быть возможности где-то остановиться. Постарайся отдохнуть.

– Я не устала.

Эш не стал настаивать, а просто стоял и смотрел на меня усталыми и печальными глазами. Я встретила его взгляд, желая преодолеть это расстояние между нами, не зная, как достучаться до него.

В комнате воцарилась неловкая тишина. Слова повисли на кончике языка, но я понимала, что Эш не хочет их слышать. Я колебалась и не знала, стоит ли молчать или рискнуть и признаться. В любом случае он отвергнет меня, но я не желала сдаваться. Эш стоял молча, блуждая взглядом по комнате. Мне показалось, он тоже собирался что-то сказать, но промолчал, зарывшись пальцами в волосы. Когда нужные слова наконец пришли, мы заговорили одновременно.

– Эш…

– Меган, я…

В дверь постучали, заставив нас обоих подпрыгнуть.

– Принц Эш! – раздался писклявый голос. – Ты здесь? Сладоперст ожидает внизу.

– Скажи ему, что сейчас приду, – ответил Эш и отстранился от двери. – Жди здесь, – велел он мне. – Тут должно быть безопасно. Запри дверь и постарайся поспать. – Он открыл дверь, за которой стоял злобно ухмыляющийся гоблин, и закрыл ее за собой.

Я села на одну из кроватей, от которой пахло пивом и грязной соломой, и долго смотрела ему вслед.

Меня кто-то будил. Я моргнула в темноте: клетка со светом была накрыта черной шалью, и комнату окутал мрак. Веки мои стали тяжелыми ото сна, но я приоткрыла их, чтобы разглядеть нечеткий силуэт, нависший надо мной. Эш сидел на краю матраса и нежно держал меня за плечи, его серебристые глаза сияли в полумраке.

– Меган, – пробормотал он, – просыпайся, пора.

На меня навалилась сильная усталость. Я была измотана сильнее, чем думала, мысли в голове путались. Увидев, что я проснулась, Эш хотел было подняться, но я скользнула вперед и обняла его за талию.

– Нет, – пробормотала я хриплым ото сна голосом, – останься.

Он вздрогнул и положил руки на мои.

– Ты только усложняешь все, – прошептал он в темноте.

– Плевать, – невнятно пробурчала я, обнимая его крепче. Он вздохнул и повернулся ко мне, убирая прядь волос с моего лица.

– Почему меня так тянет к тебе? – прошептал он будто про себя. – Почему так сложно отпустить? Я думал… что это все из-за Ариэллы… ты так мне ее напоминаешь… Но дело не в этом. – В глазах его блеснула улыбка. – Ты намного упрямее ее.

Я хмыкнула.

– Кто бы говорил, – прошептала я в ответ, и едва уловимая улыбка, наконец, мелькнула на его губах. Но лицо его потемнело, Эш коснулся лбом моего лба.

– Чего ты от меня хочешь, Меган? – спросил он, и тонкая нить мучения скользнула в его голосе. Слезы затуманили мне глаза, страх и душевные муки последних дней всплыли наружу.

– Тебя, – шепнула я. – Только тебя.

Эш закрыл глаза.

– Я не могу.

– Почему нет? – спросила я. Сквозь застилавшие глаза слезы я с трудом могла различить его лицо, но отказывалась выпускать его из объятий, чтобы смахнуть их. Отчаяние мое росло. – Какое дело, что думают Дворы? – не унималась я. – Мы можем встречаться тайком. Ты бы приходил в мой мир, никто бы о нас не узнал.

Эш качнул головой.

– Мэб уже знает. Думаешь, она позволит нам уйти? Ты видела, какая она в ярости и что она с тобой сделала. – Я всхлипнула, уткнувшись лицом ему в плечо, и он нежно провел пальцами по моим волосам. Я не хотела его отпускать. Хотела спрятаться в его объятиях и остаться там навечно.

– Прошу, – прошептала я в отчаянии, наплевав на свою гордость. – Не делай этого. Мы придумаем, как обойти Дворы. Прошу тебя. – Я закусила губу, когда его охватила дрожь, и обняла его крепче. – Я люблю тебя, Эш.

– Меган… – произнес он голосом, полным страдания. – Ты меня совсем… не знаешь. Не знаешь, что я творил… на моих руках кровь и смертных, и фейри. – Он замолчал, чтобы вздохнуть и успокоиться. – Когда Ариэлла умерла, все во мне будто вымерло. Только на охоте, убивая, я мог снова что-то чувствовать. Я ни о чем не заботился, даже о себе. Ввязывался в драки, которые были заведомо проигрышными, лишь бы ощутить боль раздирающего кожу меча.

Я вздрогнула и прижалась к нему, вспомнив шрамы на его спине и плечах. Представила, как он сражался с мертвым взглядом в надежде, что один из вражеских ударов настигнет его и оборвет его жизнь.

– А потом появилась ты, – прошептал он, коснувшись моей влажной щеки, – и вдруг… даже не знаю. Я будто снова стал видеть. Когда ты тогда с Паком только вошла в Небыль…

– Ты тогда пытался убить нас, – напомнила я.

Эш нахмурился и кивнул.

– Я думал, что судьба сыграла со мной злую шутку. Что девушка, как две капли воды похожая на Ариэллу, проводила время с моим заклятым врагом. Это было слишком. Я хотел убить вас обоих. – Он вздохнул. – Но потом я увидел тебя на Элизиуме и… – Он закрыл глаза. – …и будто ко мне вернулось все то, что, как я думал, потерял навсегда. Это сводило меня с ума. На Элизиуме я несколько раз думал о том, чтобы убить тебя, лишь бы остановить то, что однажды сломит меня. Я не хотел снова испытывать нежные чувства, особенно к дочери Летнего короля. – Эш печально хмыкнул, покачав головой. – Ты погубила меня с того момента, как вошла в Небыль. Не нужно было соглашаться на эту сделку с тобой.

Я тяжело вздохнула.

– Почему?

Эш нежным, как никогда, движением убрал прядь волос с моей щеки.

– Потому что не важно, что я чувствую. Мне не победить вековые правила и традиции. Да и тебе тоже.

– Мы можем попытаться…

– Ты не знаешь, на что способны Дворы, – продолжил Эш мягко. – Ты пробыла в Фейрилэнде совсем недолго, а вот я знаю. Я наблюдал за этим столетиями. Даже если мы вернем скипетр, даже если нам удастся остановить войну, мы все равно окажемся по разные стороны. Этого ничто не изменит, как бы сильно мы ни хотели. Как бы сильно я ни желал, чтобы все было иначе.

Я была не в состоянии что-либо ответить. Его голос, хотя и исполненный сожаления, оставался решительным. Эш принял решение, и мне его не переубедить.

Меня охватило странное спокойствие, а может, просто отчаяние наконец покорилось. «Значит, вот и все? – подумала я, чувствуя, как резкая боль в груди потихоньку уступала место бесчувственности и оцепенению. – Мы расстаемся». Хотя «расставание» тут не совсем к месту. Слишком обыденное и тривиальное словечко для происходившего между нами.

– Пойдем. – Эш убрал мои руки и встал. – Нужно идти. Мы со Сладоперстом заключили сделку. Он вытащит нас через гоблинские туннели, пролегающие под городом. Но надо спешить, Стража Роуэна уже рыщет по улицам.

– Эш, – произнесла я, силясь подняться, – постой. Еще кое-что, пока мы не ушли.

Эш настороженно нахмурился.

– Что еще?

Я встала с кровати, сердце мое колотилось в груди.

– Поцелуй меня, – прошептала я, и он удивленно поднял брови. – Всего один поцелуй, – умоляла я, – и обещаю, последний. Потом я тебя забуду. – Наглая ложь. Даже если я доживу до девяноста, потеряю рассудок и забуду все на свете, воспоминания о Зимнем принце останутся в моей памяти сияющим маяком, который никогда не исчезнет.

Эш колебался, и я попыталась придать моему голосу больше беззаботности.

– В последний раз, клянусь. – Я встретилась с ним взглядом и попыталась улыбнуться. – Это меньшее, что ты можешь сделать. Знаешь, нормального расставания у меня так и не было.

Эша терзали сомнения. Он взглянул на дверь, и на мгновение мне показалось, что он уйдет, оставив меня в убийственном унижении. Но затем, тихо вздохнув, он смиренно опустил плечи.

Посмотрев мне в глаза, он шагнул вперед, обнял и прижался губами к моим.

Я думала, что наш последний поцелуй будет быстрым и невинным, но с первого прикосновения его губ меня охватило пламя страсти. Я прильнула к нему, вцепившись пальцами ему в спину, и Эш обнял меня крепче, будто желая слиться со мной воедино. Я запустила пальцы в его волосы и прикусила нижнюю губу, заставив его застонать. Его губы приоткрылись, и наши языки соединились в страстном танце. В этом последнем поцелуе не было ничего милого и нежного; он был преисполнен скорби и отчаяния, горького осознания того, что у нас все могло быть прекрасно, но этому не суждено было сбыться.

Все закончилось очень быстро. Эш отстранился, дрожа от желания и страсти, глаза его блестели. Наши сердца бешено колотились. Он до боли сжал мои плечи.

– Больше никогда не проси меня об этом, – прохрипел он, но у меня не было воздуха, чтобы ему ответить.

Эш отпустил меня и вышел из комнаты, не оглядываясь. Я сделала глубокий вдох, подавляя подкатившие слезы, и пошла за ним.

У подножия лестницы нас ждал гоблин, его губы растянулись в ехидной усмешке, обнажая отсутствующие клыки и золотые зубы. Он был весь в украшениях: кольца, серьги, ожерелья и даже золотое кольцо в носу. Молочного цвета стеклянный глаз блеснул, когда он повернулся ко мне, клацая и ухмыляясь, как ликующая акула.

– А-а-а, а вот и принцесса, превратившая нашего принца в предателя! – прошипел он, оглядывая меня с ног до головы. – А теперь подавай им наши туннели, чтобы сбежали, ну-ну! Превосходно! – Он сделал жест рукой, унизанной кольцами. – Некогда болтать! Уходим прямо сейчас, пока Стражники не объявились. Уж слишком много вопросов задают. Нужно что-нибудь в дорогу, принц-предатель?