Двенадцатая карта Дивер Джеффри

Глава 3

Инстинкт.

У патрульных он обостряется до своего рода шестого чувства. По тому, как человек держится, опытный патрульный безошибочно определит, что у того с собой пушка. И дело здесь не в весе оружия, а в той власти, которую оно дает.

А еще в риске быть взятым с поличным. В Нью-Йорке незаконное ношение чревато тюремным сроком. Попался с оружием – ступай на отсидку.

Амелия Сакс вряд ли бы смогла объяснить, откуда у нее уверенность, что человек, стоящий в небрежной позе напротив Музея афроамериканской истории и культуры, вооружен. Он курил, скрестив руки на груди, и наблюдал за сценой: мигающие маячки, натянутые ограждения, полицейские наряды.

К Сакс подошел светловолосый офицер в форме. На вид совсем молодой, явно салага.

– Добрый день. Я первым прибыл на место происшествия. Меня…

Улыбаясь, Сакс негромко сказала:

– Смотри вон на ту мусорную кучу дальше по улице.

Новичок удивленно моргнул.

– Простите, не понял.

– Смотри на мусор, не на меня, – прошипела Сакс.

– Извините, детектив.

У него была аккуратная стрижка, нагрудный знак с именем: «Р. Пуласки». Новенький – ни царапинки.

Сакс показала на мусорную кучу.

– Пожми плечами.

Пуласки подчинился.

– Теперь идем туда вместе, смотрим на кучу.

– А тут кто-то…

– Улыбайся.

– Я…

– Сколько требуется полицейских, чтобы вкрутить лампочку?

– Не знаю. Сколько?

– Не важно – это шутка. Но ты смейся, как будто услышал анекдот.

Пуласки нервно хохотнул.

– Не отвлекайся.

– От мусора?

Расстегивая пиджак, Сакс сказала:

– Теперь нам не до смеха. Мы изучаем мусор.

– Зачем?..

– Смотри вперед.

– Да, верно. Мне не смешно. Я изучаю мусор.

– Вот так.

Мужчина с припрятанным пистолетом по-прежнему стоял у стены. Ему было за сорок, крепкое телосложение, короткая стрижка. Теперь Сакс видела на его боку бугор – пушка длинноствольная. Похоже, револьвер.

– Объясняю ситуацию, – негромко сказала Сакс. – Мужчина справа от нас, у стены, вооружен.

Новичок – вот молодчина! – и бровью не повел, накрепко прилип взглядом к мусорной куче.

– Налетчик? Тот самый, который напал на девочку?

– Не знаю. Важно то, что у него револьвер.

– Что будем делать?

– Идем дальше, не сводя глаз с мусорной кучи. Он решит, что нам не до него. Потом не торопясь возвращаемся. Ты остановишься и спросишь, не принести ли мне кофе. Я скажу: да. Ты повернешь назад, зайдешь так, чтобы оказаться от него справа. Он тем временем будет смотреть на меня.

– А почему он будет на вас смотреть?

Умиляющее простодушие!

– Просто будет, и все. Ты приблизишься к нему с другой стороны. Затем отвлечешь его – кашлянешь, например. Он повернется лицом к тебе, а я зайду с другого бока.

– Ясно, все понял. А мне… ну, взять его на прицел?

– Нет. Просто отвлеки его и стой рядом.

– А если он выхватит пушку?

– Вот тогда возьмешь его на прицел.

– А если станет стрелять?

– Сомневаюсь.

– Но вдруг станет?

– Тогда можешь стрелять. Как тебя зовут?

– Рональд… Рон.

– Давно в патруле?

– Три недели.

– У нас все получится, Рон. Действуем по плану.

С озабоченным видом они дошли до мусорной кучи, потом, якобы убедившись, что опасности нет, повернули обратно. Пуласки остановился и спросил:

– А что, детектив, кофе не выпьете?

Он слегка переигрывал – звездой сцены ему явно не стать, – однако в целом получилось довольно убедительно.

– Да, пожалуй.

Молодой патрульный заспешил в обратную сторону, но вдруг остановился и крикнул:

– Вам какой?

– А-а, черный, с сахаром.

– Сахара сколько?

«Черт возьми…»

– Один.

– Ясно. Пончики захватить?

Амелия многозначительно на него уставилась: все, все, остынь!

– Нет, только кофе.

Она повернулась к библиотеке, чувствуя на себе оценивающий взгляд мужчины.

«А почему он будет на вас смотреть?» – «Просто будет, и все».

Она неторопливо направилась к музею, следя за мужчиной – точнее, за его отражением в витрине. Когда тот обернулся к Пуласки, она быстро пошла на него, откинув полу пиджака, словно стрелок из вестерна, чтобы при необходимости выхватить из кобуры «глок».

– Держите руки на виду, – твердым голосом произнесла Сакс.

– Делайте, как говорит леди. – Пуласки стоял по другую сторону от мужчины, готовый вытащить пистолет.

Мужчина уставился на Сакс:

– Ловко сработано, офицер.

– Просто держите руки на виду. У вас есть при себе оружие?

– Ага. Пушка побольше той, что была у меня в три-пять.

Цифры обозначали один из нью-йоркских полицейских участков. Бывший коп. Возможно.

– Что-нибудь охраняете?

– Так точно.

– Покажите разрешение. Достаньте его левой рукой. Правой не шевелите.

Мужчина вынул бумажник. Документы на ношение и лицензия охранника выглядели настоящими. Тем не менее Сакс связалась с участком, чтобы свериться по компьютеру. Все оказалось чисто.

– Извините. – Она вернула ему документы.

– Ничего, детектив. У вас здесь, как я погляжу, расследование затевается. – Он кивнул в сторону полицейских машин, перекрывших улицу напротив входа в музей.

– Разберемся, – уклончиво бросила Сакс.

Охранник спрятал бумажник в карман.

– Я сам двенадцать лет протрубил в участке. Уволился по состоянию здоровья, но скоро начал дуреть от гражданки. – Он кивком указал на здание за спиной. – Нас здесь несколько. Охраняем отделение Американской ювелирной биржи. Камешков миллиона на два, из Иерусалима и Амстердама.

Сакс оглядела фасад. Ничего особенного – обычное офисное здание.

Мужчина усмехнулся:

– Думал, работка не бей лежачего, а оказалось, нисколько не легче, чем патрулировать улицы. Что ж, удачи вам. Рад бы помочь, но проморгал представление. – Он повернулся к новичку-патрульному и кивнул в сторону Сакс. – На задании она для тебя не «леди», а «детектив».

Пуласки ответил смущенным взглядом, хотя урок, судя по всему, воспринял всерьез. Сакс и сама бы чуть позже сделала ему замечание.

– Виноват…

«Ты не знал, зато теперь в курсе», – вспомнилось Сакс. Едва ли не главный принцип в натаскивании молодых офицеров.

Когда они направились обратно к музею, охранник крикнул вдогонку:

– Эй, молодой?

Пуласки обернулся.

– Ты забыл принести кофе!

У входа в музей, разговаривая с сержантом, стоял Лон Селитто. Он глянул на именной знак молодого патрульного и спросил:

– Пуласки, вы первым прибыли на место?

– Так точно, сэр.

– Рассказывайте.

Прочистив горло, новобранец указал в сторону переулка.

– Я занимал позицию на другой стороне улицы, примерно вон там, в соответствии с плановым заданием. Приблизительно в восемь тридцать жертва, афроамериканка женского пола, шестнадцати лет, обратилась ко мне, чтобы сделать…

– Можно попроще – своими словами, – прервала его Сакс.

– Да, конечно. В общем, я стоял примерно вон там, и тут ко мне подходит девчушка, сама не своя. Зовут ее Женева Сеттл, старшеклассница. Здесь была на пятом этаже – готовила какой-то доклад для школы. – Он указал на здание музея. – И тут этот громила на нее набросился. Белый, рост – метр восемьдесят, на лицо натянута лыжная маска. Собирался ее изнасиловать.

– Ты это откуда взял? – спросил Селитто.

– Нашел «набор насильника» в библиотеке.

– Ты что, его открывал? – хмурясь, спросила Сакс.

– Только ручкой поддел, пальцами не прикасался.

– Хорошо. Продолжай.

– Девушка бросается к пожарному выходу, сбегает по лестнице в переулок. Преступник ее преследует, но, оказавшись снаружи, поворачивает в другую сторону.

– Кто-нибудь видел, как он уходил? – спросил Селитто.

– Нет, сэр.

Селитто огляделся:

– Ты устанавливал периметр?

– Так точно, сэр.

– Слишком близко – надо отодвинуть подальше. Запомни: репортеры липучие, как пиявки.

– Слушаюсь, детектив.

«Ты не знал. Зато теперь в курсе».

Пуласки заспешил отодвигать границы периметра.

– Где девочка? – спросила Сакс у сержанта – коренастого латиноамериканца с седой шевелюрой.

– Ее вместе с подругой забрал патрульный экипаж – повезли в ближайший участок. Оттуда она сможет позвонить родителям. – Осеннее солнце яркими бликами играло на его золотых перстнях. – Потом их вроде бы должны отвезти к капитану Райму. – Сержант рассмеялся. – А она сметливая. Знаете, чего отчудила?

– Что?

– Почувствовала неладное – взяла манекен и натянула на него свой свитер и шапочку. Налетчик купился. А девчонка выиграла время, чтобы сбежать.

Сакс рассмеялась:

– И ей только шестнадцать? Да уж, сметливая.

– Ты займись осмотром, а я опрошу свидетелей, – сказал ей Селитто.

Чуть поодаль, сбившись в кучку, стояли несколько полицейских – один в форме и двое в штатском. Селитто разослал их искать свидетелей среди прохожих, а также в магазинчиках и офисах по соседству. Еще несколько человек он отправил опрашивать уличных продавцов – одни уже торговали кофе и пончиками, другие только расставляли лотки с хот-догами, булочками, шаурмой и фалафелями в пите.

Автомобильный гудок заставил Амелию обернуться. Прибыл фургон с оборудованием для сбора улик.

– Детектив! – поприветствовал ее вышедший из-за руля водитель.

Сакс кивнула ему и напарнику. С этими двумя ей уже приходилось работать на выездах. Сняв пиджак и отцепив кобуру с пистолетом, она облачилась в белый защитный костюм, после чего вновь пристегнула «глок», памятуя наставление Райма: «Поиск ведите тщательно, но и глядите в оба».

– Подсобите? – Она взяла металлический чемоданчик с оборудованием для сбора и транспортировки улик.

– А как же. – Один из вновь прибывших технарей подхватил два оставшихся чемодана.

Сакс как раз успела надеть на голову наушники с микрофоном и подключить шнур к рации, когда с «оттеснения прессы» вернулся Рон Пуласки и повел следователей в библиотеку. Выйдя из лифта на пятом этаже, группа повернула направо к двустворчатой двери, над которой значилось: «Зал Букера Т. Вашингтона».

– За этим дверями все и произошло.

Сакс и двое экспертов открыли чемоданчики и начали вынимать оборудование. Пуласки тем временем продолжал:

– Уверен, что налетчик вошел через них. Из зала есть еще выход – пожарная лестница. Но снаружи на нее не попадешь, а двери внизу не взломаны. Так вот, он входит здесь, запирает за собой дверь и подкрадывается к девочке. А ускользнула она через пожарный выход.

– Кто тебе открыл? – спросила Сакс.

– Дон Бэрри – главный библиотекарь.

– Он вошел с тобой?

– Нет.

– Где он сейчас?

– В кабинете на третьем этаже. Я тут подумал: а что, если это кто-нибудь из своих? Ну, понимаете. Так вот, я попросил его приготовить список всех белых мужчин – сотрудников музея – и пометить, кто где находился в момент нападения.

– Хорошо. – Сакс и сама планировала это сделать.

– Он пообещал принести список, как только все проверит.

– Ладно, скажи, что там внутри.

– Девочка сидела у аппарата для чтения микрофиш – направо за углом. Сразу увидите.

Пуласки указал в дальний конец большого зала, заставленного высокими стеллажами. Дальше начиналась экспозиция: манекены в старинных одеждах, картины на стенах, шкатулки с украшениями, кошельки, обувь, пряжки… Типичная музейная рухлядь – смотришь на нее и думаешь, в каком ресторанчике приземлиться, после того как насытишься культурной программой.

– Как здесь с охраной? – Сакс оглядела потолок в поисках камер наблюдения.

– Полный ноль: ни видеокамер, ни охранников, ни журнала для записи посетителей. Входи – не хочу.

– Проще и быть не может, да, Пуласки?

– Да, мэ… Да, детектив.

Сакс хотела было сказать, что «мэм», в отличие от «леди», звучит нормально, но не знала, как объяснить разницу.

– Вопрос: ты закрыл двери пожарного выхода внизу?

– Нет, оставил открытыми.

– Значит, здесь может быть еще горячо.

– Горячо?

– Преступник может вернуться.

– Я…

– Твоей ошибки здесь нет, Пуласки. Я просто должна быть в курсе.

– Ну… да, наверное, может и вернуться.

– Ладно, оставайся у дверей и слушай.

– Что слушать?

– Ну, например, если в меня будут стрелять. Хотя лучше, если ты сначала услышишь, как кто-то подкрадывается или передергивает затвор.

– В смысле – остаюсь прикрывать?

Сакс подмигнула и вошла в зал.

Значит, она собирает улики, размышлял Томпсон Бойд, наблюдая, как женщина внимательно осматривает пол, ищет отпечатки, следы и прочее, что в таких случаях положено искать. Он ничуть не беспокоился, зная, что сработал, как всегда, чисто.

Томпсон стоял у окна на шестом этаже здания напротив музея. Когда девчонка сбежала, он обогнул пару кварталов, вернулся, вошел в дом на противоположной стороне Пятьдесят пятой улицы и занял там наблюдательный пост.

Несколько минут назад ему представилась другая возможность убить девчонку: она разговаривала с полицейскими на улице, прямо у входа в музей. Но вокруг было слишком много полиции. Он успел сфотографировать ее мобильником, прежде чем их с подругой усадили в патрульную машину. Кроме того, здесь оставалось одно незавершенное дело.

Еще с тюремных времен Томпсон разбирался в полицейских, легко определял, кто лентяй, кто трус, а кто глупый и легковерный. Видел он и талантливых, проницательных копов, таких, которые могли представлять опасность.