Истинная для Дикого Сапфир Ясмина

Глава 1

Ахсана

Ну и вот чего меня потянуло на ночь глядя уезжать с дачи подруги? Я еще раз усмехнулась и мотнула головой. Хотелось выспаться в собственной постели: знакомой и удобной. Не было желания оставаться там, где нет нормальной возможности умыться и принять душ. Так, вариант в стиле «русские не сдаются». Огороженный пластиковыми листами кусок земли и над ним загогулина душа.

Ну и вообще… Не люблю я оставаться где-то с ночевкой…

Люблю просыпаться среди собственных вещей, в собственном доме коттеджного поселка. Я опасалась, что после отъезда мужа в долгую командировку стану ощущать себя одиноко на двухстах квадратных метрах комнат. Но нет, нет и нет.

Я чувствовала себя свободной. Ну и сынишка – пятилетний Матвей не давал заскучать. Правда, сейчас он отпросился пожить у няня – женщины, которая помогала воспитывать ребенка. И хотя мы переписывались по смс каждый вечер, мне очень не хватало моего мальчика.

Серая лента трассы уходила назад, справа и слева немыми стражами ограждали ее густые хвойные посадки. Редкие ночные путешественники обгоняли меня, сигналили, и всем своим видом давали понять, что я не русская. Какой же русский не любит быстрой езды по полутемной ночной трассе? Это ж русская рулетка в действии. Один крутой поворот, как обычно не обозначенный дорожным знаком – и ты в кювете. Один безбашенный водитель, у которого выключились фары – и ты летишь в небо… Если очень повезет – можешь даже повиснуть на столбе прямо на машине… Ну полный… экстрим.

Внезапно фары выцепили на дороге темное пятно. Огромное, выше машины. Боже! Медведь?? Медведь! Откуда он тут?

В этих местах отродясь не водились ни медведи, ни волки. Ну может волки и были. Но точно не косолапые.

С перепугу я притормозила и съехала на обочину. Однако даже моей черепашьей по мнению большинства других водителей скорости хватило, чтобы машина повисла над обрывом кювета вниз и закачалась.

Я сжалась. Та-ак! Ну что ж, Ахсанушка! Самое время паниковать и звать на помощь. Еще немного – и джип съедет в кювет. А потом благополучно врежется в дерево, ибо растут они так тесно, что отсрочить или отложить подобное рандеву можно лишь на узком велосипеде. Если отделаешься легким испугом и большим денежным вложением в помятую тачку – уже неплохо. А если покалечишься?

Я задержала дыхание, пока джип балансировал на краю оврага… И… внезапно нечто мощное оттолкнуло меня от обрыва. Джип крутанулся как детская машинка от пинка и остановился на обочине. Я включила все фары и огляделась.

Ой… Медведь. Он держался за капот моей машины лапами и серые глаза гипнотизировали так, словно все понимали. Даже не совсем так. В них было нечто такое… не знаю даже как объяснить… Не звериное. Абсолютно и полностью человеческое…

Это пугало, обескураживало и совершенно сбивало с толку.

Я зачем-то открыла дверцу машины и побежала. Вот даже не знаю, что толкает нас, женщин, на подобные шаги. Я всегда смеялась над героинями триллеров, которые вместо того, чтобы выбежать из дома на улицу, зачем-то несутся на чердак от маньяка. Ну правда? Нелепость? Вот и я поддалась панике и сморозила глупость.

Вместо того, чтобы газануть, пытаясь спугнуть зверюгу, сдать назад или попытаться вырулить мимо него, я фактически сама отдала себя на растерзание мохнатому.

Оглянулась и обнаружила, что медведь, действительно, несется следом. На всех четырех лапах и довольно резво. Я припустила быстрее. Но куда там! Зверюга нагнал за секунды, повалил на землю, и я зажмурившись, завизжала… Причем так, что у самой заложило уши.

Медведь зарычал, дернулся, мы покатились по склону.

Наконец, мы остановились, причем медведь удерживался на лапах, явно чтобы не раздавить меня. И смотрел, смотрел серыми глазищами так, будто все понимал.

Вот же засада!

Может крикнуть «не ешь меня!». Уж раз эта зверюга такая смышленая. Вдруг он сбежал из Цирка? Не оценили зрители представление, и тонкая душа артиста в толстой медвежьей шкуре не выдержала. Медведь уволился без выходного пособия и рванул на выход…

А-а-ай!

Не успела сморгнуть, как надо мной оказался обнаженный мужчина. Громадный, мускулистый и… явно озабоченный. Ну прямо очень озабоченный. В полной боевой готовности, так сказать.

Я даже не знала – чего пугаться сильнее. Того, что в нашем обычном мире встретила оборотня и даже не в книге фэнтези, не в кино, а прямо на трассе, или того, что он так «энергично настроен». А может того, что я окончательно сбрендила? Или упала, ударилась головой и теперь вижу галлюцинации?

Может моя машина съехала в кювет, поцеловалась с ближайшими деревьями, а мой лоб попытался протаранить руль? После чего мой мозг решил немного отдохнуть в отключке?

Неожиданно почудилось – мир вокруг расцвел новыми красками.

Вдруг где-то на вершине кроны я увидела птичье гнездо с кричащей малышней, покрытой смешным пухом. Птенцы разевали рты и требовали еды. Еще чуть выше, почти под самым куполом неба, белочка высунулась из дупла, а следом – маленький носик, наверное, бельчонка.

А потом… потом пришли запахи… Очень сильно тянуло прелой травой, свежестью и цветочным нектаром. Неприятно несло лисьим пометом, уж слишком ядреным. Пахло далеким кострищем. Лиственницей… Зверобоем… С трассы доносился запах жженой резины, металла и перегретого асфальта.

И все вокруг грохотало, пищало, пело. Звуки, словно чудной пазл, рассыпались на отдельные нотки, отдельные голоса, а затем сливались в общую какофонию.

Черт! Что это еще за ерунда?! Только что лес казался притихшим в глубине ночи. А теперь чудилось – он полон жизни, движения… красок… Ого! Сколько оттенков темных цветов есть на свете! Секунду назад я готова была поклясться, что все вокруг сине-фиолетовое, с примесью черного… А теперь… Теперь я видела темно-изумрудную зелень свежей травы, немного приглушенную желто-зеленую – старую и пожухшую. Я различала малахитовый оттенок листвы, глубокую синеву неба. Даже кора деревьев – и та выглядела не однотонной. В сумрачной мгле стволы сосен казались красноватыми, а лиственных деревьев – светло-коричневыми. С ближайших хвойных стволов скатывались крошечные выпуклые капли смолы. На листьях и траве поблескивали в свете звезд и далеких фар росинки…

Что это? Я, действительно, брежу? Откуда мне знать, как пахнет лисий помет? Чем он отличается от любого другого?

На какое-то мгновение я даже забыла про медведя… или человека?

Я дернулась, показалось вокруг образовалось серебристое свечение, стало ярче и вдруг пропало.

– Тише. ОПО это не понравится. Мы, конечно, в лесу, но все равно кто-то может проезжать мимо или свалиться в кювет.

Низкий бас незнакомца завибрировал в воздухе и отдался в моем теле странным теплом. Я вгляделась в его мужественное лицо и слегка оторопела. Он был очень красив. Именно по-мужски, брутально. Рубленные, отточенные черты. Массивная челюсть, но при этом высокий, умный лоб. Радужки – зеленые-зеленые. Я таких еще не встречала. Короткие, светлые, остриженные почти под ноль кудряшки смешным нимбом окружали голову незнакомца в свете Луны, который почему-то стал ярче. Будто Луну включили на полную мощность, как фонари на трассе.

Пока я судорожно соображала, что делать, мужчина пружинисто вскочил и подхватил меня. Я даже не знала – то ли вырываться, то ли звать на помощь, а то ли замереть и притвориться мертвой. Ну у божьих коровок же прокатывает… Не со всеми детьми, не всегда. Но все-таки…

Незнакомец выскочил из кювета со мной на руках так, словно я ничего не вешу.

И я начала думать – как вырываться. Однако меня быстро поставили возле родного джипа.

Мужчина с минуту постоял темным силуэтом на фоне дороги. Выглядел он завораживающе. Чистый тестостерон. Мускулы, натянутые как канаты. Пожалуй, немного грузный. Но я знала, что это лишь впечатление. Двигался он очень легко и быстро.

Я замерла, глядя на незнакомца. А он вдруг махнул рукой и прыгнул в кювет. Я подошла к краю дороги, но мужчины уже не было видно – исчез в лесной чаще.

Вот это номер! Оборотни существуют?

Я с минуту просто не могла пошевелиться от неожиданности и шока. Просто стояла и смотрела в кювет, где скрылся оборотень.

Потом все же заставила себя вернуться к машине, сесть в нее и поехать дальше.

Только сейчас я прямо перекрестилась.

Фу-уф! Слава богу, авто не пострадало. На нашей семейной машине уехал в командировку мой благоверный. Мне одолжила свой внедорожник подруга. Если бы я его покалечила… вот был бы номер. Денег на ремонт у меня точно нет.

Дикий

– Да очнись, ты! Чего подвис! – Михей потряс Дикого за плечо. – Что, было так страшно?

– Ты о чем? – Дикий тряхнул головой. Он почти не слышал приятеля, с которым уже много месяцев делил жилье, еду и общие неприятности. Перед глазами все еще стояла трасса. Желтые лужи света фар на черно-сером асфальте, лупоглазые фонари и она… Изящная, гибкая, статная… Глазищи на пол лица. И цвет такой… что-то среднее между темным шоколадом и каштаном. Коса до пояса. Такие вообще еще отращивают? Черты лица, не то чтобы мелкие – очень аккуратные, завораживающе-нежные.

Смотрит, замерла под Диким. А у него уже одно на уме. Ни мыслей, ни силы воли – только инстинкты… Так прут, прямо из тела выпирают.

– Да Дикий же! – возмутился Михей. – Ты чего?

– Да уточни уже вопрос! – возмутился Дикий.

Ну, правда, какого лешего? Хочет ответа, пусть постарается разжевать, раз уж у друга на уме только одно. Вернее, только одна. Хотя не стоило бы о ней думать. Ох, не стоило. Дикий вне закона, осужденный, беглец и права на женщину или отношения не имеет. Боец без правил. Спасибо одному очень богатому и влиятельному чиновнику, который лечился в секретной больнице для оборотней. Вернее, умирал. Приехал, едва дыша. В коме. Вот Дикого и сделали козлом отпущения. Он пациента принял… он виноват… Любой каприз властной семейки нэнги должен быть исполнен в лучшем виде. Эти оборотни – аурные драконы – всегда считали себя элитой. В древности люди и двусущие поклонялись им как богам. Они и сейчас мнили себя небожителями. Наверное, потому что, единственные из всех оборотней, умели летать…

– Что-то с тобой не то, мужик, – поцокал Михей. – А спрашивал я вот что. Ты ж вроде говорил, будто аварию на трассе видел. Ну где с грузовика бревна посыпались. Машины посталкивались, кого-то шибануло. Потом – и вовсе сорвался высоковольтный провод…

– Да. Мне тоже досталось. Пришлось отлеживаться.

– Где??

– Прямо на трассе. Обернулся и валялся. Пока не пришел в себя окончательно. Хорошо, что никто на чучело на забрал или на шкуру в прихожей.

Мда… А потом пришел в себя и увидел ее. Бедняжка так перепугалась, что пришлось машину с обрыва оттаскивать.

Шутка ли – медведь! Вот только почему нэнги не знала о верберах? Она ведь однозначно аурный оборотень! Когда совсем перепугалась чуть не обратилась. Чешуей засверкала… Силуэт аурного зверя четко прорезался в окружающем пленительную незнакомку пространстве.

Не знает? Дикий только теперь смекнул, что сболтнул лишнего. Плохо соображал под взглядом нэнги: лучистым и таким, что с ног сбивал и все забывалось. Все становилось каким-то картонным, неважным по сравнению с этим взглядом и этой встречей.

Дикого в тот момент словно подменили. Он всегда ценил свою выдержку и хладнокровие в любой ситуации, при любом катаклизме. Даже когда случилась та история с бревнами…

…Камаз подскочил то ли на кочке, то ли еще на чем… Заскрежетал… Вдруг с дребезгом и скрипом открылся кузов. И… началось настоящее безумие, апокалипсис на отдельно взятой дороге…

Пытаясь уйти от летящих деревянных снарядов, машины начали юлить и сталкиваться. Несколько врезались в столбы. Высоковольтный кабель сорвался с верхатуры и начал, шипя, прыгать прямо по дороге…

Грохот, ругань, крики наполнили воздух. Запахло адреналином, ужасом, паникой…

Дикий бежал по лесу мимо трассы – решил не вовремя выгулять зверя. И вроде бы вербера все это никак не касалось… Но и его затронуло безумие катастрофы. Женщина с ребенком никак не могли вырулить из этого местечкового ада. Девчушка кричала на заднем сиденье. Перепуганная мать была белой как мел. Вцепилась в руль и что-то тихо шептала. Может, молилась?

Каблучок крутануло двумя мощными бревнами, и тот полетел прямо в машину женщины с ребенком…

И… Дикий не выдержал. Прыгнул, оттолкнул машину матери с ребенком, получил несколько ударов по дороге: от авто и бревен вперемешку. Пихнул легковушку что есть мочи, женщина газанула – и очутилась на обочине…

Дикий спрыгнул в лес и обратился. Лег, чтобы восстановиться…

…Когда и как он перебрался на трассу, вербер не помнил. Видимо, плохо соображал…

Тело рвала на части боль, вонзалась во внутренности клыками хищника. В глазах то и дело темнело. Скорее всего, получил сотрясение и почему-то решил прогуляться…

А с незнакомкой все было не так. Не так как с любой другой женщиной, в принципе.

И это было очень плохо, ужасно некстати… Но… так пьяняще-восхитительно, так упоительно, что у Дикого рот сам собой растягивался в улыбке. Вербер тряхнул головой и сосредоточился на Михее. Тот помешивал в печке кашу. Домик в лесу, что когда-то был частью базы для отдыха, оборотни купили вдвоем. На «нечестно заработанные деньги», как выражался Михей.

Еще один боец без правил, который теперь заодно выступал и агентом обоих оборотней. Тоже медведь и тоже «бывший уголовник». Михея обвинили в аварии – в его каблучок с продуктами врезался внедорожник какого-то мажора. Тот был пьяным в хлам, но зато – родственник одного не последнего в городе человека. Власти оборотней вмешиваться не стали – и на Михея списали растраты. Выплатить он не смог, да и не захотел, поэтому его поставили «на счетчик». Коллекторы, арест и прочее… В общем, Михей предпочел тоже скрыться.

Простоватого вида, ну прямо «рубаха-парень», он казался соперникам на ринге несерьезным противником. И зря. Михей бил – так бил, сражался – так сражался. И проигрывал друг Дикого крайне редко.

– Ладно, давай поедим, – предложил Михей, водрузив чугунный горшок с кашей на специальную подставку на большом дубовом столе. Расставил тарелки и положил обоим верберам заранее пожаренного шашлыка и распаренной в русской печке гречки. Пахло так, что желудок Дикого скрутился узлом. Оборотень только сейчас смекнул – сколько времени не ел. Вот ведь! Встретил ее – и все, даже о пище забыл…

– Что там у тебя с новым боем? – проглотив кусок мяса, уточнил Дикий.

– Нормально все. Место назначили. Будем опять драться с людьми.

Дикий поморщился.

Он считал такие бои нечестными. Все-таки любой человек намного слабее оборотня. Тем более, матерого. Тем более, подготовленного. По сути – это не бой, это – избиение. Но деваться некуда. Заказчик есть заказчик. Да и репутация среди организаторов боев без правил многое значит. Сегодня отказался выступать против человека, завтра тебя уже никуда не возьмут. И сиди без работы, соси лапу.

Дикий в таких случаях старался вырубить соперника, но не побить его основательно. И как врач мог сказать – получалось.

Ужин прошел в пустой болтовне. Верберы осуждали преступников, которые ради денег жадной до зрелищ и крови публики устраивали бои «двусущий против человека», обсуждали что нужно починить в доме… Обычные дела, обычные разговоры.

А стоило лечь в свою часть дома спать, на огромную дубовую кровать, как перед глазами встала она…

Дивная фигурка в темноте. Стройное сильное тело под Диким. Такое, что… у-ух… В голову словно крепкий алкоголь шпарит, обжигает изнутри, льется по телу. И оно уже все – один чистый голый инстинкт. Тот самый, который и требует наготы… Как граната с вырванной чекой. Одно движение – и взрыв.

Дикий ворочался до самого утра. Было так жарко и так… С непривычки аж все тело сводило и зубы скрипели. Желание было непривычно мощным, горячим, навязчивым. Кипятило воздух в груди и скручивало пах тугими узлами напряжения.

И только под утро, протирая глаза, Дикий понял – она пара…

Так и пролежал несколько минут, переваривая открытие и думая о том, что же терпеть делать.

Ахсана

Почти целый день я переваривала встречу с оборотнем. Это было… ну все равно что вживую оказаться в книге фэнтези. Неожиданно и совершенно неправдоподобно.

Жаль, что обсудить происшествие оказалось решительно не с кем. Муж уехал на два дня в командировку. Да и что я ему сказала бы? Дорогой, я встретила оборотня. Он был медведем, а потом голым мужиком на меня навалился и… в общем, стало ясно – женщин у него давно не было… Совсем не тот разговор, который укрепит наши и без того пошатнувшиеся в последнее время семейные отношения.

Даже не знаю, чего нам не хватало с Сережей. Все ведь было как у людей, как принято выражаться. Дом, ребенок, мы оба без вредных привычек. Но что-то сломалось в нашей семье с рождением Матвея.

С чего все началось?

С того что я днями ухаживала за Матвеем, а по ночам укачивала его и кормила? Тем самым обделяла вниманием мужа?

С того, что в один прекрасный момент он вынужден был мне помогать?

С того, что его мать постоянно зудела над ухом какая я плохая жена и мать?

Сцеживаю молоко – не люблю ребенка, подшучиваю над лишним весом Сергея – не люблю мужа.

С того, что секс стал менее регулярным в первые годы после рождения сына?

Не знаю, где тот самый крошечный винтик, который, выпав из механизма нашей семьи, разрушил всю его стройную работу.

И вот муж уехал в командировку, сынишка отпросился пожить у няни, и я немного выдохнула, оставшись наедине с собой. А теперь еще и с происшествием на трассе…

Самое интересное, что у меня не возникло внутреннего протеста, мыслей, что это бред, галлюцинации.

Я почему-то внезапно поняла, что все это правда. Оборотни – живущая параллельно с людьми раса, которая просто себя не афиширует. Так в детстве вдруг осознаешь, что есть целый огромный мир: Земля, государства, острова. И он не ограничен уютным двориком, куда мама выводит тебя погулять, стенами вашего дома и вашей улицей. Больше того, есть еще Солнце, планеты и безбрежный океан космоса где-то за сосущей синевой неба.

Чтобы немного проветриться, прийти в чувство, я решила сходить в магазин. Прогуляться по вечернему поселку, прикупить чего-нибудь вкусненького. Может, моего любимого мороженого: нежного, густого, на сливках.

Переодеваться не стала. Кто там будет меня разглядывать ночью? Осталась в домашних лосинах и длинной полосатой тунике в тон. Сунула ноги в кроссовки, накинула кардиган для утепления.

Улицы выглядели практически пустынными. Только деревья шептались друг с другом, шелестя листвой, да Луна подмигивала с неба. Фонари с высоты бетонных столбов бросали рассеянные конусы света. В них вихрями кружились сонмы жирных ночных мотыльков, прореженные мелкими точками мошкары.

Шуршали машины, лаяли собаки, чирикали птицы. И когда все стихало, становилось слышно, как оглушительно в траве стрекочут кузнечики.

Поселок казался мирным и сонным…

…Внезапно я услышала шум грубых голосов, ругань, женские возмущения. Словно кто-то включил телевизор неподалеку. Еще недавно ничего не было, и тут – бац – возникло из ниоткуда.

Пьяные шальные мужские голоса перебивали друг друга, гундели и гнусавили.

Звонкий женский звучал на высоких нотах, переходил на ультразвук.

– Да ладно тебе крошка, чего ты ломаешься? Станцевала, возбудила, а теперь, что? В кусты? Нет уж!

– Да хватит себе цену набивать, маленькая шлюшка… На тебе небось клеймо ставить некуда…

– Никуда ты детка, уже не денешься! Сама виновата! Знала куда шла!

– Да пустите, мерзавцы! Я просто танцовщица! Меня пригласили на праздник, поздравить с Днем рождения!

– Все вы… просто танцовщицы…

– Да чего вы с ней цацкаетесь, тащите!

– Пустите!!!

Я рванула на звук. Того, что я услышала хватило, чтобы разобраться в сущности ситуации. Поначалу казалось – голоса доносились неподалеку. Вот буквально пара домов, поворот, еще несколько зданий – и я на месте событий. Но нет. Я неслась по темным улицам, не чувствуя ног, и никак не могла найти источники звуков.

Они будто все время приближались. Мне постоянно чудилось – уже за поворотом и эта гнусавая толпа мерзавцев и бедная девушка. Но всякий раз приходилось бежать дальше. Самое странное, что и двигалась я словно намного быстрее обычного. Ветер свистел в ушах так, будто я лечу на велосипеде на хорошей такой гоночной скорости.

Волосы выбились из косы, падали на лицо, щекотали нос. Деревья проносились мимо сплошной лентой, словно я, действительно, несусь на каком-нибудь транспорте.

Земля под ногами совершенно не чувствовалась. Чудилось – я временами и вовсе не касаюсь ее стопами. Буквально лечу по воздуху!

Я не акцентировалась на этих странностях, меня больше занимала судьба бедной девушки.

– Да не ори ты, дура! Хуже будет!

– Может просто заткнуть ей рот?

– Ага… Я даже знаю чем…

– Да тащите ее в дом!

– Визжит же зараза! Еще народ привлечем. Заткни эту дуру!

Ситуация становилась все более угрожающей. Адреналин ударял в голову жаром, растекался по телу и взвинчивал пульс.

И в последние минуты мне чудилось, что я просто парю, а земля, минимум, в метре внизу. Словно я едва-едва отталкиваюсь, а потом мчусь вперед по воздуху. Я даже как будто ощущала за спиной крылья. Словно меня подхватил ветер и нес вперед, на гигантских парусах. Почудилось – вокруг стало светлее и свет такой был странный, серебристый.

Впрочем, меня больше занимала шумная компания, которая, судя по сдавленным крикам, мату и прочим нечленораздельным репликам все же начала пытаться «убедить» девушку силой.

Внезапно ее крик резанул по ушам, так словно она орала мне прямо в ухо, да еще и рупор использовала.

Я крутанулась на месте и увидела пьяную толпу возле забора одного из домов. Мужики тащили брыкающуюся девушку, затыкали ей рот. Но она кусалась и пока очередной «кляп» матерился, начинала надсадно визжать.

От толпы тошнотворно несло перегаром, алкоголем и ядреным мужским потом, от девушки – косметикой и духами. Немного слишком уж приторно-сладкими. На секунду молнией в мозгу пронеслась мысль «Почему я все это ощущаю?»

Я включила фонарик на сотовом и направила его на шальную компанию. На меня уставились множество сверкающих в пьяном угаре глаз.

– А ну, отпустите девушку! – прикрикнула я. – Иначе я вызову полицию! – и потрясла в руке сотовым.

Несколько мужчин отделились от толпы и двинулись на меня. Пошатываясь и ругаясь на чем свет стоит.

– Слышь ты, кукла, шла бы себе куда шла!

От запаха изо рта говорившего у меня аж глаза заслезились. Вот когда так и хочется выдать – закусить бы от одного вашего дыхания, милорд.

Мужики, которые ко мне подошли, были довольно крупными, и даже вполне спортивными. Они явно ходили в спортзал и занимались собой. Ну да, в нашем поселке есть очень богатые «особи мужского пола». Иначе я этих насильников назвать не могла. Особи… И то звучало почти комплиментом.

– А может того, поразвлечемся с ней тоже. Одной то шлюшки на всех маловато! – толкнул в плечо соседа второй мужик. – Что она нам одна сделает? Хватай ее сотовый и тащи!

Я аж дернулась, захотелось разнести тут все к чертовой матери! А этих мужиков порвать на лоскуты. Волна адреналина накрыла неистовым жаром, обожгла щеки и ударила в голову вспышкой ярости. Кажется, я стала даже больше – крупнее, что ли, внушительней. Мышцы загудели от готовности действовать.

И, по-моему, я даже оскалилась. Почудилось, появилось серебристое сияние. Возле меня или вокруг, не смогла разобрать. И мужики аж отпрянули. Один протер глаза, второй тряхнул головой. Переглянулись с таким видом, будто черт выскочил из Преисподней и собирается пригласить их на «огонек». В прямом и переносном смысле этого слова.

– Димка! Костян! Да кончайте вы с этой курицей! Чего застыли? Глюки? – послышалось из толпы.

Димка и Костян рванули ко мне. Я отпрыгнула, собиралась бежать, когда наперерез мужикам бросилась бурая молния.

Медведь! Знакомый медведь! Оборотень… Ничего себе!

Коричнево-каштановая громадина с диким рычанием принялась раскидывать толпу ошарашенных кутил. Я только диву давалась. От легких оплеух когтистой лапой пьяные бугаи просто летали в разные стороны.

Девушка, которую я защищала, рванула направо и послышался шум мотора. Колеса даже присвистнули от скорости. Кажется, танцовщица сбежала.

Я же не могла оставить оборотня. Я должна была убедиться, что он победит. Что он задаст всем жару и выстоит. Один… против всех. Я в него верила!

Ставка была, прямо скажем, даже не смелой, скорее уж – отчаянной, безумной. И… я не ошиблась.

Послышался звук выстрела, затем еще один… Ужасно запахло чем-то горелым… В нос ударил запах паленой шерсти.

Зверь взревел, поднялся на задние лапы. Воздух завибрировал от рычания, и даже крики птиц в вышине смолкли. По-моему, кузнечики на секунду тоже перестали стрекотать.

Толпа, что атаковала медведя, схлынула в ужасе, как единый живой организм.

Я увидела кровь на шерсти вербера. Думала – все, убили. Сердце словно остановилось, на минуту перестало биться и тяжелым камнем застыло в груди. Я даже дернулась в сторону вербера, собираясь выручать своего отважного защитника.

Но медведь в один прыжок преодолел расстояние до мужика с охотничьим ружьем – тот мялся возле самого забора. Как и все «храбрецы», что палят в безоружного – усиленно прятался за товарищами.

Оружие полетело в одну сторону, стрелявший – в другую. Остальная толпа принялась поспешно вбиваться в калитку. Вбиваться, потому что лезли по двое-трое, толкая друг друга и смачно матерясь. Забор начал скрипеть и шататься. Доски неприятно завибрировали.

Медведь высился на улице скалой, громадиной. Мощный, яростный, оскаленный…

Кутилы продолжали спешить, застревали, проталкивались…

…Наконец, все стихло. Медведь покачнулся, привалился к каменному забору и обратился. Я увидела голого исполина – атлета, будто отлитого из стальных мускулов. Не сотканного, именно отлитого. Он сделал тяжелый вздох и схватился за бок, из которого сочилась кровь. Вторую рану я заметила на ноге оборотня.

Я подскочила к нему и попыталась подставить плечо. Но вербер шустро отстранился.

– Я тяжелый, – сказал тихо. – Палку найдешь?

Я судорожно ковыряла взглядом окружение. Улица, заборы, деревья. Толпа джипов, поставленных кое-как. Густые поросли малины и сирени.

Я подскочила к сосне, подпрыгнула. Сама не поняла – как добралась до высокой толстой ветки и что есть сил дернула ее вниз. Ветка оглушительно затрещала и опустилась вместе со мной на землю. Я вручила ее оборотню и тот помотал головой.

– С тобой не пропадешь.

– По-моему, как раз пропадешь. Учитывая, что ты влип в проблемы из-за меня. Меня, кстати, Ахсана зовут. А тебя?

– Зови Дикий, – усмехнулся он. Быстро отодрал мелкие ветки от своего «костыля» и поковылял куда-то.

Я подскочила на месте, обогнула оборотня и преградила ему дорогу.

– Коня, не коня, а медведя на бегу остановишь… – расплылся он в натужной улыбке.

– Ты куда? Ты голый и ранен.

Он развел руками.

– Одежду порвал, когда бросился в драку.

– Вот именно! – я сняла кофту и повязала ее на пояс Дикого. Тот молча проследил за моими действиями и вновь усмехнулся.

– Набедренная повязка?

– Ну так тебя хотя бы не арестуют. У нас тут некоторые в трусах по утрам бегают. Будем считать – это шотландская юбка.

Дикий хохотнул, и тут же схватился за бок.

– Может врача вызвать?

– Да не! Бывало и похуже. На мне лучше, чем на собаке все заживает.

– Ну ты и не собака…

– А ты молодец. Уже не пугаешься.

– Сама в шоке, – развела я руками. – Пошли ко мне домой. Я тебе помогу.

Он сверкнул в темноте зелеными глазами, прищурился.

– При одном условии. Никакой полиции и никакой скорой.

– Идет. А теперь дай мне сориентироваться. Я сюда бежала сама не понимая, как… Дороги не разбирала и куда поворачивала не запоминала…

Дикий странно хмыкнул и спросил мне в спину, пока я оглядывалась вокруг, читая адреса на домах и заборах.

– В тебе начала пробуждаться нэнги?

Я аж дернулась и обернулась.

– Нэнги?

– Кхм… Ну ты знаешь, что я оборотень. Но если вначале, на трассе, тебя жутко это напугало, то сегодня ты даже не удивилась. В тебе проснулась генетическая память… Ты…

– Стоп! – я выбросила вперед руку. – Давай ты мне потом все расскажешь. А пока нам нужно ко мне домой. А то мы с тобой странненькая парочка. Я вся такая в домашнем, и ты почти голый… Мало ли, примут за извращенцев. Плюс ночь уже близко. Да и рану тебе надо бы обработать.

Дикий развел руками, показывая, что уже вполне может стоять вертикально.

– Я же говорил! Я быстро восстанавливаюсь. Так что можешь… эм… отменить свое приглашение. Так было бы лучше для тебя и очень плохо для меня. – он медленно выпустил воздух из легких. Словно вздыхал, но так, чтобы я не заметила. Зато я отчетливо заметила, как Дикий поморщился и насупился. Выглядело забавно.

– Последнее я не понимаю и пока не хочу понимать. А теперь, если уж ты такой сильный, за мной. Нам предстоит идти минут пятнадцать-двадцать. Справишься? – я окинула взглядом исполинскую фигуру мужчины.

– Еще и тебя донесу! – выпалил он. Собирался меня поднять, но я дернулась в сторону – и Дикий сразу же остановился.

– Ты давай поосторожней. Во-первых, лапать себя я не разрешала. Ты уже и на трассе отличился! Знаю, какой ты… эм… большой мужчина.

Дикий сдавленно хохотнул, больше не хватаясь за раненый бок.

– Во-вторых, ты не здоров. А я не хочу потом тащить тебя на себе. Даже боюсь представить сколько ты весишь.

– Двести килограмм и сто шестьдесят грамм.

– Откуда такая точность? – удивилась я.

– И об этом я тоже предпочту рассказать тебе, когда доберемся до твоего дома.

Я кивнула и крутанулась на пятках.

– Тогда следуй за мной!

Дикий

Дикий усиленно пытался не думать о паре. Ну что он может ей предложить? Положение жены оборотня в бегах, вне закона, бойца без правил? Какую защиту и опору может дать нэнги подобный мужчина? Никакую!

С этими мыслями Дикий встал и отправился в спортзал, пока Михей еще спит. Оставил приятелю записку: «Пойду разомну конечности. Все-таки бой. Хотя и с людьми».