Обрученные затмением Маркова Анастасия
– Сама виновата, – отрезала Мия. – Нечего было идти тогда в лес.
– И это ты мне говоришь?! – возмутилась я и шагнула вперед.
Несмотря на слой тонального крема, лицо сестры вмиг покрылось красными пятнами.
– Я тебя не заставляла, – быстро пробормотала она.
– Верно, не заставляла. Но, видимо, забыла, как в тот день только и твердила с самого утра, что я не должна постоянно слушаться родителей, иначе никогда не обрету волка. Кстати, ты рассказала об этом отцу?
– Нам было хорошо без тебя, – если Мия хотела побольнее уколоть меня, у нее получилось.
Я потеряла способность говорить. Правда, быстро взяла себя в руки и открыто сказала:
– А мне нет. Я страдала вдали от вас и, поверь, не хватала с неба звезд. Из нас двоих ты всегда была более самостоятельной.
– Это да… Ты любила цепляться за мамину юбку, – с довольной усмешкой произнесла она. Лесть сработала, но эффект длился недолго. Спустя мгновение Мия переменилась в лице. – Только не вздумай заявиться к ней сегодня. Она спит. Ты вообще понимаешь всю безответственность своего поступка?
– И в чем заключается моя безответственность? В желании быть со своей семьей?
– Твое возвращение может навредить маминому здоровью, – привела она весомый довод.
Я не раз размышляла над тем, не станет ли маме хуже, когда она услышит мой голос, только ничего не смогла с собой поделать.
– Лучше уезжай, Лия, иначе… – у сестры не хватило смелости закончить фразу.
– Иначе что? Договаривай, раз начала, – несмотря на требовательный тон, близняшка продолжила молчать. Тогда высказалась я: – Тебе следует уяснить, что я вернулась ни на день или на два, а насовсем. И никто не заставит меня покинуть родительский дом.
– Это мы еще посмотрим, – она четко выговорила каждое слово, будто прочла приговор.
Внезапно в голове вспыхнуло озарение.
– Что с тобой, Мия? Не узнаю тебя. Разнервничалась отчего-то. Что, кроме комнаты, ты решила у меня отнять? Законное место в клане? – спросила с показным равнодушием.
– Сдалось оно мне, – фыркнула сестра, и на ее щеках вновь проступил румянец.
– Тогда что?
Мы сверлили друг друга прожигающими взглядами. Я ждала ответа, только Мия упорно не хотела давать его мне.
– Что за ругань стоит? – требовательно спросил весьма некстати появившийся отец.
Пользуясь моментом, Мия пулей выскочила в коридор.
– Вспоминаем, каково это жить под одной крышей, – отшутилась я, уверенная, что со временем все наладится.
Папа поставил на пол чемодан, обвел помещение изучающим взглядом, будто видел впервые, и немного растерянно протянул:
– Сейчас же скажу Мии, чтобы освободила твою комнату.
– Не нужно. Меня все устраивает, – произнесла скороговоркой, желая остановить отца, уже сделавшего шаг к выходу. Новый скандал был ни к чему. – Если ты не против, я здесь остановлюсь.
– Почему я должен быть против? – его широкие брови вопросительно поднялись. – Делай, как знаешь. Лия, нам нужно многое обсудить. Правда, не сегодня. Время позднее, не до разговоров. Отложим их на завтра. И это… Я перевел денег на твою карточку. Если завтра будет хорошая погода, съезди в Дулут, пройдись по магазинам. Купи все необходимое.
Несмотря на услышанное, я прекрасно понимала, что отец не отказался от желания вернуть меня в Тампу. Просто пошел на временные уступки. И это не могло не радовать.
– Спокойной ночи! – пожелал папа и ушел.
Наконец-то я могла побыть одна и беспрепятственно распаковать немногочисленные вещи. Не прошло и минуты, как меня затрясло – запоздалая реакция на пережитое. Бросив разбирать чемодан, отправилась в душ. К счастью, его не нужно было с кем-либо делить.
Горячие струи быстро прогнали из тела дрожь. Стоило согреться, вспыхнули воспоминая, которые, я надеялась, сознание навсегда похоронило на задворках. Кровь в венах вмиг превратилась в обжигающую лаву.
Я крепко зажмурилась, сражаясь с нахлынувшим потоком запретных мыслей и образов. Не помогло. Выругавшись, включила прохладную воду, вымылась за считаные мгновения, подобно газировке из встряхнутой бутылки выскочила из душа и забралась в постель.
Время было позднее, голова гудела от усталости, тем не менее я боялась закрыть глаза. Все из-за кошмаров, преследовавших меня из ночи в ночь. В них я убегала от огромного оборотня, и пока ни разу мне не удалось уцелеть…
Глава 3
Сон отступил мелкими шажками лишь в начале десятого. До зубного скрежета не хотелось пересекаться с Мией. Но разве это возможно? Повалявшись немного в кровати, умылась, натянула джинсы, черный свитер под горло и спустилась вниз.
Сестра орудовала на кухне, наливала себе травяной чай. Заметив меня, широко улыбнулась. На ее лице не было ни тени неприязни или раздражения, словно накануне между нами не пробежала черная кошка.
– Доброе утро! – бодро и весело поздоровалась близняшка. – Как спалось?
– Отлично, – солгала я.
От очередного кошмара не уберегли даже родные стены.
Стоило мне опуститься на прежде любимое место, как сестра виновато затянула песню:
– Лия, умоляю, прости. Не знаю, что на меня вчера нашло. На самом деле я рада твоему возвращению. Просто ты так неожиданно прилетела. Надо было предупредить, я бы приготовила к твоему приезду и комнату, и что-нибудь вкусное.
Моя рука застыла в воздухе на полпути к лицу. Желание убрать упавшую на нос волнистую прядь резко пропало. Я попросту забыла о ней. Да что там забыла! Услышанное настолько поразило меня, что я потеряла дар речи и могла лишь растерянно хлопать глазами, не сводя их с сестры.
Очевидно, отец все-таки поговорил с Мией. Иначе с чего она вдруг стала сама доброта?
Не успела толком прийти в себя, как близняшка вновь повергла меня в шок.
– Держи, – с непринужденной улыбкой она водрузила передо мной чашку горячего шоколада. – Помнится, мама готовила тебе его каждое утро.
Порыв признаться, что уже шесть лет как не пью любимый прежде напиток, угас под натиском пробудившейся совести.
– Спасибо, – поблагодарила сестру, сделала глоток и поставила чашку обратно на стол.
Возможно, у меня изменились вкусы, возможно, сказывалось пробуждение волчицы после отказа от настойки живокости, в любом случае мне больше не нравился горячий шоколад. Он горчил, несмотря на сильную сладость. К тому же от напитка исходил не очень приятный запах. Попытки разобраться, что он напоминает, потерпели крах. Бросив гиблое дело, я просто грела руки о горячую поверхность посудины и лишь изредка подносила для вида к губам.
– Какие планы на сегодня? – продолжила меж тем Мия.
Я призадумалась. Сидеть взаперти в четырех стенах и в цепких объятиях воспоминаний не хотелось, поэтому решила последовать совету отца – съездить в Дулут.
– Пройтись по магазинам. Составишь компанию?
Раз сестре хватило духу пойти после вчерашнего на примирение, почему бы мне не поступить точно так же.
– Не могу, прости. Срочные дела. Да и мамина сиделка приедет только через два часа, – Мия нервно теребила прядь за правым ухом.
– Тогда пойду собираться. Раньше выберусь, раньше вернусь. Вдруг снова разыграется метель.
Я поднялась из-за стола, но не успела даже шага ступить, как сестра воскликнула:
– А горячий шоколад? Ты и половины не выпила. Я так старалась…
В довесок к обиженному тону она надула губы, чем привела меня в замешательство. Раньше Мия не позволяла себе ничего подобного.
– Возьму с собой, в комнате допью.
Казалось, ответ устроил близняшку, поскольку она вновь заулыбалась, едва чашка оказалась у меня в руках.
– Как знаешь. Может, проведаешь маму? – вкрадчиво спросила она, в очередной раз пресекая мой уход.
– Проведаю, но… – голос надломился, стало сложно говорить, будто чья-то невидимая рука сдавила горло.
– Но что?
– Позже. Когда вернусь.
Мия закатила глаза и всплеснула руками.
– Лия, не будь трусихой. Если ты из-за моих слов откладываешь встречу, то забудь о них. Маме не станет хуже. Она очень любила тебя, готова была жизнь отдать во твое спасение. Может, мама, наоборот, пойдет на поправку, когда услышит твой голос и поймет, что с тобой все в порядке.
Спазм сдавил горло. В итоге я не выдавила ни звука в ответ, только кивнула, вымученно улыбнулась и покинула кухню. В гостевой спальне первым делом вылила в раковину горячий шоколад. Чашку мыть не стала. Пусть Мия думает, что я все-таки допила его. Зачем лишний раз обижать сестру?
Я не стала переодеваться, лишь нанесла легкий макияж и с горем пополам расчесала волосы. Захватив рюкзак, покинула свою обитель.
Вопреки желанию заглянуть к маме по возвращении из Дулута, сама не поняла, как с гулко бьющимся сердцем оказалась у двери некогда родительской спальни. Прошло не меньше двух минут, прежде чем мне хватило смелости нажать на ручку и войти в просторную комнату.
Нервно сглотнув, чтобы смочить пересохшее от волнения горло, я боязливо подошла к медицинской кровати, на которой лежала маленькая и худенькая женщина с разметавшимися по подушке медно-каштановыми волосами. От некогда веселой и жизнерадостной Кейт Миллвуд осталась лишь тень. Ее кожа на фоне белоснежных простыней казалась бледной, почти прозрачной. Глаза запали точно от тысячи бессонных ночей и вселенской усталости. Но больше всего пугал вперенный в пустоту взгляд.
Мама мало походила на живого человека, скорее на восковую фигуру. Видеть любимого человека в таком состоянии было больно. Вдвойне больнее было от мысли, кто в этом виноват. Утешало лишь осознание, что мама еще жива и у нее есть шанс снова стать здоровой и полной энергии женщиной, тонким лучиком надежды грело мне душу.
Набежавшие слезы застелили глаза. Я посмотрела в окно, не позволяя им пролиться, перевела дыхание и опустилась на стул возле кровати.
– Мама… – почти беззвучно произнесла я и бережно взяла ее за руку. Тонкие пальцы были холодны как лед, однако пульс бился ровно. – Прости, что не навещала эти годы, не получалось… Но я вернулась и теперь каждый день буду рядом. Мне стольким нужно поделиться. Хотя, по правде говоря, не знаю, с чего начать…
Возникший ком в горле заставил меня замолчать. Сглотнув его, в очередной раз посмотрела в окно и дрожащим голосом произнесла:
– Давай для начала я куплю книгу твоей любимой писательницы и немного почитаю, потом расскажу, как жила последние шесть лет. А сейчас прости, родная, мне нужно идти.
Я бережно убрала прядь с маминого лица, поцеловала в лоб, но она никак не отреагировала. Ни поморщилась, ни вздрогнула, продолжила смотреть в потолок пустым взглядом. Я взбила подушку, подоткнула одеяло, прямо как мама мне в детстве, и покинула комнату.
Спешный уход походил на бегство, но мне нужно было время, чтобы свыкнуться с ее нынешним видом и перестать ежесекундно корить себя за произошедшее.
В коридоре я столкнулась с Мией. Как раз в тот момент, когда вытирала со щек два тоненьких соленых ручейка. В глазах близняшки отразилось понимание.
– Будет тяжело только первые дни, потом станет легче. Но не намного, – еле слышно прошептала она и в подбадривающем жесте положила ладонь мне на плечо.
– Она всегда… такая? – я не смогла подобрать подходящих слов.
Назвать маму немощной и апатичной у меня не повернулся язык.
– Всегда. И что самое ужасное, врачи не дают никаких прогнозов. Сделаны всевозможные анализов, пройдены всевозможные исследования, но никто по-прежнему не знает толком, что с ней. Существует вероятность, что…
– Нет! Мама поправится! – прокричала я, скорее всего, от отчаяния, не позволив сестре закончить фразу.
– Лия… – сокрушенно покачала она головой.
– Она поправится, вот увидишь! – воскликнула на этот раз без тени сомнения, словно давала обещание себе и этому огромному миру.
Не желая слушать возражений Мии, которые вот-вот должны были сорваться с ее губ, я ринулась на первый этаж, где в два счета натянула сапоги и накинула пуховик.
Уверенная, что грузовичок еще придется поискать в одном из сугробов, выскочила во двор и замерла точно ледяная скульптура. Старенький пикап был лишь слегка припорошен снегом. Кто-то заботливо почистил его после вчерашнего бурана. Нынешней Мии ни за что не взбрело бы подобное в голову. Неужели отец?
В машине меня ждал еще один сюрприз – полный бак бензина. Сложив два и два, я догадалась, кто сегодня был моим Санта Клаусом. Только при нем подобных слов говорить нельзя!
Настроение значительно улучшилось. Широкая улыбка сама собой появилась на губах.
– Ох, папа, как же мне тебя не хватало!
Глубоко вздохнув с неким облегчением, я завела двигатель, включила радио и покатилась по тихим заснеженным улицам такого маленького, но такого любимого городка.
Глава 4
Денег отец перевел на карточку столько, что их хватило бы на пять моих «фордов». Я даже собиралась купить новый ноутбук, но в последний момент передумала. Вместо него приобрела всякую всячину: диванные подушки, настольную лампу, яркое цветастое покрывало, пару новых свитеров и джинсов. Папе в подарок взяла кожаный ремень, Мии, поскольку она любила рисовать, профессиональный альбом для эскизов. Меня привлекли в нем черные листы и спиральное крепление.
О маме я, конечно, не забыла. Книжный магазин находился на выезде из Дулута, поэтому в списке он значился последним.
В трехэтажном здании я напрочь забыла о времени. Что может быть чудеснее, чем держать книгу в твердом переплете, ощущать запах типографской краски, слышать хруст бумаги? А если при этом тебя окружает атмосфера праздника: повсюду звучит музыка и искренне улыбаются люди, пришедшие в супермаркет в поисках подарков, в огромных залах стоят наряженные елки?
– Счастливого Рождества! – доносилось со всех сторон.
Впервые за долгое время я почувствовала себя живой. В душе появилась уверенность, что моим скитаниям пришел конец.
Книжный магазин я покидала в обнимку с увесистым пакетом и едва не выронила его, заметив на противоположной стороне улицы знакомую фигуру. Волей-неволей закрались сомнения – вдруг померещилось? – но они развеялись, когда полукровка поднял руку в приветственном жесте и уверенным шагом направился в мою сторону.
– Мамочки, – в панике прошептала я, судорожно втянула носом воздух и бегом бросилась к машине.
Прогревать двигатель не стала. Стоило ему завестись, нажала на педаль газа и сорвалась с места.
Вскоре Дулут остался позади. Тем не менее сердце продолжало бешено колотиться. Его громкие удары заглушал разве что гул мотора. Я пыталась выкинуть из головы очередную случайную встречу с Форестером, но тщетно. Учитывая события прошлого вечера, он не мог обознаться.
– Что ему понадобилось от меня? – задалась вопросом. – Хотел попросить ничего не рассказывать Мии? Не стоило. Сама прекрасно понимаю, чем это чревато.
«Что ни день, то столкновение с врагом! Хоть ты теперь из дома не выходи…» – подумала я и нервно забарабанила большими пальцами по баранке.
Спустя четверть часа разыгралась сильная метель. Мне снова выпало добираться в Эмбаррасс со скоростью черепахи. Однако замерзнуть посреди леса с пустым баком на этот раз не грозило, так что можно было расслабиться и включить музыку погромче.
Я только убедила себя, что все хорошо, как ни с того ни с сего прямо на ходу заглох двигатель. Машина прокатилась по инерции несколько футов вперед и намертво встала.
– Давай, моя хорошая. Еще немного – и мы дома, – уговаривала пикап.
Попытки реанимировать его ни к чему не привели. Тем не менее я не паниковала, знала, что отец приедет за мной, как только позвоню ему. Однако вскоре возникла новая проблема: поиски телефона закончились провалом. Его не оказалось ни в карманах пуховика, ни в рюкзаке. Скорее всего, я забыла смартфон на прикроватной тумбочке в гостевой спальне.
Невольно пришло осознание, что я оказалась в плену у снежной бури. Инстинкт выживания забил тревогу.
«Что делать?» – раз за разом вспыхивал в голове вопрос.
После недолгих размышлений я решила выйти из пикапа и остановить какую-нибудь машину, что тоже оказалось проблематично. За десять минут переминания с ноги на ногу мимо проехала всего одна легковушка, и та не пожелала даже притормозить. Но я по-прежнему не теряла надежды, что появится человек, который спасет меня из снежного заточения или хотя бы позволит позвонить отцу.
Еще десять минут ожидания, и высшие силы услышали мои мольбы – на горизонте замаячила машина. Я выскочила на проезжую часть и энергично замахала руками. Серебристый внедорожник сбавил скорость и остановился рядом с моим грузовиком.
Радости заметно поубавилось, когда со стороны пассажирского сиденья опустилось стекло.
– Нужна помощь? – прозвучал глубокий с чувственными хрипловатыми нотками голос.
«Откуда ты только взялся на мою голову, пес шелудивый?! Послание от Санта Клауса? Только в роли рождественского подарка или наказания за плохое поведение?» – вела сама с собой разговор, глядя на довольно ухмыляющегося Форестера.
– Нет! – из-за воя метели мне пришлось поднапрячь голосовые связки.
На миг я подумала, что полукровка не расслышал ответа. Вместо того чтобы поехать дальше своей дорогой, он вышел из внедорожника и встал напротив. Дневной свет не исказил и не испортил черты его лица. Сегодня Форестер выглядел так же привлекательно, как и вчера в баре. Или даже лучше… Гладко выбритый, в черной удлиненной куртке, брюках того же цвета, с дорогими часами на запястье он казался мне неотразимым.
– Предпочитаешь замерзнуть, чем получить от меня помощь? – хмыкнул он и с серьезным видом спросил: – Что с машиной?
– Не знаю, – я внутренне сжалась под его холодно-пристальным взглядом. – Заглохла на ходу и больше не заводится.
Без лишних вопросов и комментариев брюнет поднял капот пикапа, подергал какие-то провода и с уверенностью знатока заключил:
– Проблема в генераторе.
– И что теперь?
В машинах я ничего не понимала, но, судя по мрачному тону Форестера, дела мои были плохи.
– Выбор у тебя невелик, – он закрыл капот, энергично потер ладони друг о друга и только тогда посмотрел на меня. – Остаться здесь в ожидании помощи. В субботу, во второй половине дня, да еще в непогоду…
Я и без его замечаний понимала, что ждать придется долго.
– Или? – поторопила полукровку со вторым вариантом.
– Или поехать со мной. В пяти милях отсюда мой дом. Пока будешь отогреваться, твою машину починят и доставят в лучшем виде.
Крупные хлопья снега больно хлестали по лицу, а мороз кусал за щеки. Мечты о теплом пледе и чашке ароматного чая подталкивали принять приглашение Форестера, но сдаваться во власть врага под напором трудностей я не собиралась.
– Кто? – резко спросила и вжала голову в плечи.
– Мои люди.
– Лучше я посижу в гараже тем временем.
– Это далеко не гараж, и посторонним вход туда воспрещен, – категорично заявил полукровка.
Что делать? Отец оторвет мне голову, а Мия разделается с остальными частями тела, если я сяду к Форестеру в машину. Не говоря уже о том, что проведу некоторое время в его доме.
Прежде чем я что-либо ответила, Форестер продолжил с циничным смешком:
– Есть еще третий вариант. Можешь обернуться и уже через час быть дома.
Несмотря на колючий ветер, кровь прилила к щекам. Этот вариант мне тоже не подходил. Волчица только начала просыпаться. Она не откликнется на зов. А если и откликнется, ей не хватит сил даже показаться во всей красе.
– Я…
– Не трудись искать оправданий. Мне известен твой секрет. Так что выбираешь? – с нажимом спросил Форестер.
«Какой еще секрет? – мысленно фыркнула я. – Волчьих ягод объелся, что ли?»
Перспектива слушать его бредни всю дорогу, а потом и дома меня не прельщала. К тому же вдруг он задумал что-то недоброе?
– Подожду следующую машину, – пробормотала достаточно громко, чтобы оказалась услышанной.
– Как знаешь. Счастливо оставаться, – с неподдельной небрежностью произнес полукровка и поднял руку в знак прощания.
У меня приоткрылся рот от удивления, когда увидела, с каким равнодушием Форестер повернулся и направился к внедорожнику.
– Неужели возьмете и без зазрения совести бросите меня здесь? – прокричала ему в спину. – Одну? Беспомощную? В метель и мороз?
– Почему нет? – не оборачиваясь, пожал он плечами.
Полукровка говорил совершенно серьезно. Как только я осознала перспективу остаться погребенной заживо под толщей снега, бросилась за ним следом.
– Подождите!
Форестер неторопливо повернулся. На его губах играла улыбка победителя.
– Что такое? Передумала? Значит, ты не так глупа, как мне показалось.
– Вы можете позвонить в автомастерскую? – я проигнорировала колкое высказывание.
Мгновение полукровка колебался, затем все же достал из кармана куртки телефон, покопался в нем и приложил к уху. Спустя пару минут он с мрачным видом произнес:
– Оба номера из моего справочника не отвечают. Хочешь позвонить отцу?
– Исключено, – замотала я головой, прижимая к пуховику озябшие руки.
– Тогда пока, – отсалютовал Форестер телефоном и вновь направился к джипу.
– Стойте! Я поеду с вами! Но только потому, что у меня нет выбора, – торопливо добавила, едва вновь увидела его самодовольную улыбку.
Казалось, он получил желаемое и теперь был в восторге от самого себя.
Я перенесла многочисленные пакеты в джип и забралась на пассажирское сиденье рядом с водителем, который предпочел не помогать мне с вещами. Все это время Форестер разговаривал по телефону. При этом довольно строгим тоном. Закончив, он завел двигатель, и мы понеслись в эпицентр снежной бури. Пушистые хлопья метались в воздухе в диком танце, «дворники» двигались туда-сюда, с трудом справляясь с белой пеленой.
Ограниченное пространство, исходившая от полукровки сила наряду с древесными нотками мужского парфюма и едва различимым пряным запахом заставили мои нервы натянуться, будто безжалостно накрученные кем-то гитарные струны. Сердце заколотилось точно сумасшедшее, кровь понеслась по венам огненной лавой. Я схватилась за ручку двери, словно утопающий за соломинку, и крепко сжала ее. Тихий хруст под напряженными пальцами вынудил меня убрать руку. Сломать что-либо в дорогом автомобиле – последнее, чего мне сейчас хотелось.
Вдыхая раз за разом манящий запах полукровки, я невольно начала вспоминать, как страстно Форестер целовал меня вчера, как сама прижималась к нему и таяла в его крепких объятиях. Происходящее походило на наваждение. Следовало немедленно избавиться от навязчивых образов, иначе быть беде.
Во спасение ситуации я обратилась к водителю серебристого джипа с вопросом:
– Зачем вы искали со мной встречи?
Полукровка отвлекся на миг от дороги, чтобы посмотреть на меня.
– Может, перейдешь уже на «ты»?
С кем-нибудь другим я давно бы так поступила, но с ним предпочитала держаться подчеркнуто официально.
– Мы не настолько хорошо знакомы, чтобы…
– Ближе познакомиться можно только в постели. Но ты отказалась, когда залепила мне пощечину. Поэтому, считаю, после случившегося мы просто обязаны перейти на «ты». Ну так как?
– Я не знаю вашего имени, – слетело с моих губ признание.
Ни для кого не являлось секретом, что у Дилана Форестера было двое детей: сын и дочь. Но их имена оставались для меня секретом, поскольку ни он, ни она не ходили в нашу школу. По крайней мере тогда.
Полукровка бросил на меня быстрый взгляд, будто хотел убедиться в правдивости слов, и снова уставился на дорогу, утопавшую в водовороте снежного бурана.
– Меня зовут Деррен.
Двойное «р» в исполнении голубоглазого брюнета походило на звериное рычание. Он носил достойное имя для будущего альфы. Пожалуй, даже слишком, учитывая, кем он был.
– Так зачем… Деррен, ты искал со мной встречи? – повторила вопрос, который едва не вылетел из головы.
– Хотел извиниться. Я не любитель подобных поступков, но вчерашний инцидент обязывает. Так что… прости, что перепутал тебя с сестрой.
– Как такое возможно? – в моем голосе прозвучало недоумение.
– До вчерашнего вечера я понятия не имел о твоем существовании. Мое детство прошло в Англии. Собственно, там и школу закончил. В Америку вернулся, только чтобы поступить в Гарвардский университет, поэтому долгое время не интересовался кланом. По окончании учебы примкнул к семейному бизнесу и стал вникать в дела. С твоей сестрой я познакомился в кафе, правда, вскоре вынужден был уехать на полгода в Японию. Вернулся только вчера, увидел в баре девушку, как две капли воды похожую на Мию, неудивительно, что я вас перепутал. Хотя теперь вижу, что вы совершенно разные.
Несмотря на оправдания Форестера, я не находила объяснений произошедшему. Казалось, он почувствовал мое замешательство, поскольку внезапно продолжил:
– Мия никогда о тебе не рассказывала, Рон всегда появлялся в священной пещере один. Откуда мне было знать, что у него есть еще одна дочь? Да еще близнец!
Наконец все встало на свои места. В салоне снова повисло молчание, которое тяготило. К тому же у меня на языке постоянно крутился вопрос:
– Понимаю, не мое дело, но зачем ты с ней встречаешься?
– Хорошее замечание. Это и правда не твое дело, – раздраженно бросил полукровка, вцепившись в руль до побелевших костяшек, затем более мягко произнес: – Но я отвечу. Она нравится мне и внешне, и современными взглядами на эволюцию оборотней.
– Отец выгонит сестру из дома и отлучит от клана, если узнает, что она бегает к тебе на свидания, – сокрушенно покачала я головой.
– Маловероятно, – с загадочным убеждением ответил Форестер. – К тому же Мия совершеннолетняя и сама вправе выбирать, с кем встречаться.
– До тех пор пока не повстречает истинного.
– Такая взрослая девочка, а до сих пор веришь в сказки, – по-доброму рассмеялся он. – Истинные пары давно в прошлом. Их теперь можно встретить только в книгах и фильмах.
– Нужно соблюдать чистоту крови, – убежденно заявила я, пропуская мимо ушей высказывание Форестера.
– Не зря я сказал, что вы похожи с сестрой, но при этом совершенно разные. Ради чего соблюдать чистоту крови? Чтобы просто с гордостью заявить, что вы манаро? В чем ваше превосходство над нами?
– У нас более острый нюх и слух, сильнее развита эмпатия.
– Разве без этого нельзя жить? – с его губ слетел циничный смешок.
– Мы выносливее. С нами сложнее расправиться.
– Согласен. Только один огромный минус перечеркивает все ваши достоинства: вы подвластны инстинктам, особенно в преддверии полнолуния. В эти дни вторая сущность берет над вами верх, поэтому вы не можете жить среди обычных людей. Чтобы избегать оборота, пьете всякую гадость. В то время как нам в этом нет необходимости. Как и любые оборотни, мы чувствуем зов волка, но сами решаем, оборачиваться или нет. Ты все еще считаешь, что мы хуже вас? Может, наоборот? И будущее за нами, а не за вами?
– Если следовать твоему суждению, то в один прекрасный день оборотни навсегда исчезнут с лица земли. Ты этого хочешь?
Полукровка ничего не ответил ни через минуту, ни через пять. У меня тоже не было желания продолжать беседу. В молчании я видела нынче спасение, пусть и временное, ведь напряжение между нами достигло такого накала, что в воздухе прямо-таки слышался треск. И любая необдуманно брошенная фраза могла положить начало очередной перепалке.
К счастью, долго терпеть непозволительную близость полукровки не пришлось. Спустя непродолжительное время машина свернула с основной дороги и, проехав милю, остановилась у черных кованых ворот с золотыми пиками. Они были распахнуты настежь, словно дожидались возвращения хозяина.
В моем воображении дом Форестера представлял собой небольшой приземистый домик с невзрачными серыми стенами. По факту это оказался двухэтажный коттедж из оцилиндрованного бревна. К нему вела подъездная аллея, вдоль которой молчаливыми охранниками возвышались фонари.
– Мы на месте, – бросил полукровка, припарковав внедорожник у крыльца.
Его голос донесся до меня будто сквозь толщу воды. Я не могла оторвать взгляда от восхитительного строения, в котором мне предстояло дожидаться своей машины.
– Пойдем? – Форестер вновь дал мне понять, что пора выбираться.
Кровь закипела в жилах при мысли, что, возможно, не один час проведу наедине с сыном своего личного врага и врага всех манаро. Но судьба второй день подряд сталкивала меня с ним. К чему бы?
Захватив с заднего сиденья кожаный портфель, Деррен покинул внедорожник. Следом за ним выскочила на улицу и я. Ледяной ветер мгновенно ударил в лицо, заставляя меня поторопиться и едва ли не бегом броситься к входной двери.
Внутри дом оказался не менее красивым, чем внутри.
Форестер снял куртку и повесил ее в шкаф, куда минутой позже отправился и мой пуховик.
– Ступай в гостиную. Я сейчас, – отвлек он меня от разглядывания интерьера.
Читать бесплатно другие книги:
