Чертовка для сводных медведей Романова Ирина

Глава 4

Мы дошли до бассейна, находящегося в подвале, миновали его, и остановились у двери, которая, я ясно чувствовала это, была закрыта охранными чарами. Парни проделали какие-то манипуляции и дали считать ауру артефакту, охраняющему дверь.

Действительно, берлога — правильное название для этого помещения. Я с удивлением рассматривала пространство вокруг себя, которое парни явно расширили с помощью особого артефакта. А я-то думала, что только маги ими пользуются… Здесь был лес, я погладила ствол дерева, настоящего дерева… Под ногами шелестела трава, между деревьями висели гамаки, стояли стол и лавки, было огорожено место для костра. В насыпном холме, покрытым мхом, травой и даже кустами, была дверь, куда и тянул меня сейчас Глеб.

— Идем, — я оторвалась от обзора и пошла за ним.

Внутри холма комната была одна, но в ней чувствовался какой-то уют. В углу стояла небольшая печь, рядом два небольших дивана и стол. Посудный шкаф, кажется, очень старинный. Глеб подтолкнул меня к дивану, и я уселась на него, продолжая крутить головой по сторонам, то и дело, натыкаясь на взгляд Макса, который рассматривал меня странным взглядом, что-то было в нем такое… заставляющее меня краснеть и отворачиваясь.

— Пить будешь? — спросил у меня Глеб.

— Буду, а что? — растерялась я.

— Сок апельсиновый есть… — на подлокотник встал стакан с соком.

— Хорошо, — схватив стакан, я отпила из него.

— Ты уже решила, на какой факультет хочешь поступать? — сел рядом Глеб и закинул руку на спинку дивана.

— Не знаю, я как-то не думала об этом, может, журналистика? Можно путешествовать… На историческом тоже было бы интересно для меня.

— Мы на международном праве и на юридическом.

— Ну, это, наверное, не мое, все же журналистика меня привлекает больше.

— Тогда мы посмотрим, что там нужно для поступления, — Макс все так же рассматривал меня.

Блин… что хоть ему надо? Надо его отвлечь. Прикрыла глаза, окинула магическим взглядом стены, на одной из них сидела сонная пчела. Поймала насекомое магической петлей, и чуть придав ему жизненных сил, усадила парню на плечо. Кстати, заодно и проверим версию, что пчелы якобы не кусают медведей.

Отвернулась от него, чтобы не привлекать внимание, и посмотрела на Глеба.

— Я все экзамены сдала на отлично, у меня было онлайн обучение.

— А языки знаешь?

— Три. Английский, китайский и арабский — плюс к нему несколько диалектов.

— Зачем тебе арабский? — поднял брови в недоумении Глеб.

— Не знаю, захотелось, мне он легко дался, как и китайский, да мне на дне омута и заняться было нечем… Особенно зимой. Вот и учила. И учителя были хорошие…

— Мы только английский знаем, и то с трудом, поможешь? — у Глеба проскользнуло удивление во взгляде.

— Помогу, конечно, — чего не помочь, — можно, например, говорить на нем.

Я, недолго думая, перешла на английский, учиться — так сразу. Парни немного растерялись, а потом раздался ответ от Глеба.

— Ок, все время?

— Ну, нет, можно просто периодически переходить на него. Я буду говорить, а вы отвечать мне, например, так было проще, — продолжила я на иностранном языке.

Тут раздался вскрик Максима, он стряхивал с себя пчелу и держался за шею, буравя меня взглядом. Глеб рассмеялся и встав с дивана, аккуратно взял пчелу.

— Отвечать только по-английски! — ржал он как конь…, унося насекомое на улицу.

— Ты зачем это сделала? — набычился Макс, сказал с трудом, проговаривая.

— Это не я… — прикинулась непонимающей.

— Конечно, не она! И лягушек не она… — смеялся Глеб, опять усаживаясь рядом, но теперь гораздо ближе.

— Ты! — Максим вскочил и, схватив меня за плечи, прижал меня к дивану.

— Не я! — хлопала ресницами, кося под дурочку.

Максим гипнотизировал меня взглядом, который начал блуждать по моему лицу, а затем остановился на губах. В горле внезапно пересохло и я, уже испугавшись, облизнула сухие губы, а он, внезапно наклонившись, поцеловал меня. Стало невыносимо жарко, я только и смогла шарахнуть по нему хвостом, отбрасывая его от себя, тут же щелкая пальцами и переносясь в свою комнату.

Стыд накрыл меня с головой, я окунула лицо под холодную струю воды в раковине. Меня никогда не целовали… Я только видела, как целуются деревенские. Да и вообще, как можно без разрешения… Внезапно психанула, надо продумать месть, пчелой тут не обойдешься.

Надев пижаму, расчесала волосы, любуясь каскадом струившихся прядей в зеркальном отражении. На щеках до сих пор горел стыдливый румянец, и воспоминания о поцелуе меня снова обдали жаром.

— Гады… — буркнула себе под нос и легла спать.

— Ты охренел? — с недоумением смотрел на брата Глеб.

— Да я вообще не понял, что сейчас было… Так захотелось сначала ее отшлепать, а потом внезапно поцеловал, — Макс так и сидел у стены, куда его отбросила Рада.

— Отец нам головы отвернет…

— Отвернет, — согласился Макс.

— Давай сегодня к девкам?

— Да, надо… Что-то напряженно как-то, — Макс поднялся с пола, поправляя выпирающий член в штанах. Сейчас там было ох как тесно. Как эта девчонка смогла вызвать такой интерес?

На девственниц у них с братом было табу…

Я проснулась с одной мыслью: сегодня я выйду за пределы дома!

Бодро вскочила и побежала умываться, натягивать свой любимый сарафан и босоножки. Так торопилась, что забыла расчесаться. Выскочила из дверей комнат и столкнулась с матерью.

— Куда ты? — удивленно спросила мама.

— В магазин…

— Подожди, ещё завтрак, — она вытащила из кармана расчёску и быстро расчесала мои волосы.

— Хорошо, — нетерпеливо вздохнула.

— Я понимаю твое нетерпение, — она обняла меня за плечи и повела вниз, — мальчики тебя не обижают?

— Нет, — почему-то сдержалась, чтобы не рассказать о вчерашнем.

— На твоей стороне магия, поэтому не стесняйся ее использовать. Иногда надо показать, что ты можешь дать сдачи.

— Дам… — хихикнула.

— Я знаю, поэтому сильно не переживаю. Ты справишься!

Мы вошли в столовую, Михаила не было, как и парней. Да и тарелок для них тоже не стояло, мы ели вдвоем. Я с нетерпением поглядывала на дверь.

— Они, наверное, поели раньше, сейчас узнаем у прислуги, — мама доела и, убрав салфетку с колен, ушла из комнаты.

Я же без энтузиазма ковыряла омлет, а затем, все же отодвинув тарелку, взяла в руки чашку с чаем. Не дождавшись обратно маму, пошла на поиски, поднимаясь по лестнице. Дверь комнату братьев была раскрыта, оттуда раздавался голос мамы, кажется, она сердилась. Осторожно заглянула в дверь…

На столах стояла куча бутылок из-под алкоголя, по комнате метались две полуголые девушки. Братья лежали на кровати, прикрытые ниже пояса простыней, но они явно были без одежды. Я с интересом рассматривала комнату…

— Рада! Выйди! — крикнула мама, я от неожиданности подпрыгнула и спряталась за дверью.

— Вы, быстро на выход! — скомандовала она девушкам, уже успевшим одеться.

— Нам не заплатили! И как мы доберемся отсюда? — протянула одна из девушек. В ее голосе звучало разочарование и, мне кажется, злость.

— Такси уже подъезжает, вот деньги, этого достаточно? — голос мамы буквально звенел от злости.

Так, стоп, они сказали — заплатить? Так они… Я прикрыла рот ладошкой, почему-то стало мерзко на душе, словно меня облили помоями. Откуда это? Какое мне дело до этого?

Я спряталась на большом подоконнике библиотеки, любуясь парком, расположенным за домом. Небо затягивало полотном черных туч, собиралась гроза. Скоро хлынул дождь, забарабанив по окну, в которое я смотрела.

Я слышала, что меня ищет мама, а следом в доме зазвучал бас Михаила. Но я закрылась магически, меня не слышно и не видно, этому я научилась, когда мама с папой ругались. Просто неожиданно пряталась от всех, исчезала моя аура, запах… я словно была невидимой.

Магически перенесла на подоконник одеяло и подушку, книгу, которую начала читать вчера. А потом неожиданно уснула. Под шум дождя спалось так сладко, я позабыла про все свои непонятные обиды.

Братья

Недолго думая, мы рванули на машине в бар, чтобы снять телок. Две симпатичные шлюшки были перехвачены прямо на входе, нам надо было получить разрядку. Накачавшись алкоголем, мы с какой-то дури приволокли их в дом. Вот тут-то и случился первый облом в нашей жизни: наши дружки не встали, совсем. Как девчонки не старались, все было впустую, они лежали дружно, как по команде.

К утру девушки и мы вырубились под воздействием алкоголя. Когда в дверь вошла Мариэт, мы поняли, что опять начудили, и отец точно лишит нас карманных денег. Кажется, в дверях мелькнуло испуганное лицо Рады, а потом на нас нахлынула какая-то обида, а следом пустота.

— Да они обе ведьмы! — переглянулись мы между собой.

— Эта мелочь навела на нас порчу! — сделал выводы Глеб. Брат выглядел так, будто молится про себя.

— Точно! — брил я щетину, отросшую за ночь, — за поцелуй, а сейчас ещё мстить будет, что в магазин не попала.

— Рада! — раздавались два голоса в холле дома. Мариэт и отец потеряли мерзкую девчонку.

Слуги бегали из комнаты в комнату, а за окнами холла грохотала гроза.

— Ваши карточки заблокированы, ключи от машин в сейфе. С шофером в институт и обратно, на расходы тысяча в день, — сказал, как отрезал, отец.

— А ещё раз обидите Раду… — Мариэт смотрела на нас так, словно хотела прямо сейчас обратить в лягушек.

— Кто ее обижал то? — буркнул Макс.

— Она прячется всегда, когда обижена или испугана! Вот идите и ищите ее!

Да, конечно, мы почему-то остались крайними. Что ее искать, мы безошибочно шли в библиотеку. Рада, свернувшись калачиком, спала на подоконнике, положив ладонь под щеку. Лицо поблескивало слезами, от чего на душе стало еще более мерзко… Мы и правда ее обидели, вот только чем? Тем, что не поедем сегодня за тряпками? Девчонкам они так важны?..

Проснулась у себя в комнате, наверное, мама позаботилась, а не эти два гада меня несли. Хотелось есть, в гостиной раздался стук в дверь, я встала с кровати и, одернув мятый сарафан, пошла открывать. За дверью стояла служанка с подносом в руках.

— Обед, Рада Иерихоновна, — я отступила от двери, пропуская ее, и ушла в ванную ополоснуть лицо и поменять одежду. Когда вернулась, женщины уже не было, но был накрыт небольшой столик. Начала есть, обдумывая сегодняшнее происшествие. И чего я так расстроилась? Из-за этих двух придурков…

Глава 5

Что это я? Магазин еще успеется, с институтом, скажу маме. Я уже пила сок, когда незакрытая дверь открылась, и в нее друг за другом вошли братья. Сделала вид, что меня не интересует их присутствие в моей гостиной.

— Сейчас машину подгонят, поедем в торговый центр? — спросил Максим, плюхнувшись в кресло напротив. Глеб остался стоять, подпирая дверь.

— Не хочу.

— Мы так и скажем отцу, что ты сама отказалась, — хмыкнул Глеб и, внезапно оторвался от двери и облокотившись руками на столик, навис надо мной.

— Хорошо, — пожала плечами.

— Чем загладить нашу вину, чтобы ты сняла эти чары? — спросил с ехидными интонациями в голосе.

— Какие чары? — я оторвалась от созерцания стакана с соком и посмотрела на него с удивлением.

— А то сама не знаешь! — Глеб явно злился.

— Не знаю! — уже занервничала я.

— Верни, чтобы стоял! — уже рычал и Максим, вставший рядом.

— Кто стоял? — непонимающе переводила с одного на другого.

— Член! — выкрикнул Максим.

Я прекрасно знала, что это, и невольно перевела взгляд на их пах. Вспоминая их сегодня утром, обнаженных на кровати, залилась краской и переведя взгляд на парней.

— Судя по всему, вы в этом не нуждаетесь! — их выпуклости под штанами явно говорили о возбуждении.

— Это только в твоем присутствии!

— Что? Я тут-то причем? — я непонимающе смотрела на Глеба.

— Убери чары!

— Да не умею я накладывать никаких чар! — смотрела на них и не понимала, почему они решили, что я что-то на них накладывала.

— Глеб, она по ходу сама не знает, как это сделала, — Макс вернулся в кресло и сел, поправляя внушительный бугор в штанах.

У меня уже, кажется, уши дымились от прилива крови, а лицо горело от стыда.

Глеб отодвинул от меня столик, забрал из рук пустой стакан, и его рука провела по моей щеке.

— Вообще у нас табу на девственниц, но, если выбора не будет… ведь ты нам не родная.

Я подняла на него взгляд, в горле пересохло, заставляя рефлекторно сглотнуть. В его глазах сейчас что-то пряталось, заставляя сжать ноги.

— А если расскажешь матери или отцу… Мы скажем, что ты нас сама спровоцировала, а мы — единственные сыновья. Большого наказания нам не грозит…

Он начал наклоняться, а мои попытки отвернуться прервал, зажав подбородок пальцами и затем поцеловал. Нежно сминая губы, заставляя меня потерянно обмякнуть и не сопротивляться.

— Опыт у нас большой, тебе понравится, не обидим! — раздраженно хмыкнул Максим.

— Нет, не обидим, — подтвердил Глеб, отступая от меня.

Когда за ними закрылась дверь, я отмерла, пытаясь понять, что сейчас было, почему я не оттолкнула его от себя?

— Ты мастер блефа… — хмыкнул Макс, уходя в душ. Ему срочно была нужна разрядка. Второй раз за сутки член встает и не получает нужного освобождения от напряжения.

— Сам в шоке… Она одуряюще пахнет, — вздохнул Глеб и ушел во второй душ за тем же самым.

— Отец нас просто убьет, несмотря на то, что мы сыновья, — пробурчал сам себе Максим, усиленно намыливая член и начиная двигать рукой. Прикрыв глаза, представлял Раду, ее небольшую девичью грудь, длинные стройные ножки, которые можно закинуть ему на бедра. Придерживая за попу и прижав к стене, он мысленно проникал в ее нежное лоно. Ее крошечные соски терлись об его обнаженную грудь, а нежный ротик с розовыми губками, не знающими помады, издавал стоны, и она просила «еще, прошу».

Сперма толчками выплескивалась, ударяя в стенку душа. Облегчение пришло слишком быстро, Макс уперся лбом в стенку и включил воду похолоднее, все еще держа глаза прикрытыми и ловя отголоски видения.

— Мы так долго не протянем, — он упал на кровать и смотрел на потолок.

— Придется, отец сразу все поймет, он альфа, нам не скрыть от него мысли, если он захочет влезть нам в голову, — рядом упал Глеб.

— Дрочить всю жизнь? — психанул Макс.

— Ну, она наверняка захочет путешествовать… замуж выйдет, — буркнул Глеб, переворачиваясь на живот.

— И вариант, что она сможет снять эти чары, тоже нужно рассматривать, — притих Макс, начиная дремать.

— И так тоже хорошо, — произнес вслух Глеб, а про себя думая, что он не сильно- то и хочет снятия чар. Он просто до жути хочет трахнуть эту пигалицу… В живую!

Кое-как день дотянулся до вечера, ужинали все вместе. Я игнорировала парней полностью. За столом была гнетущая тишина, и я себя чувствовала неловко.

— Рада, ты, правда, сама отказалась с ними ехать? — спросила мама, когда ужин подходил к концу.

— Да.

— Завтра с охраной и с одной из служанок поедешь? — Михаил понимающе кивнул.

— Поеду, — посмотрела на маму, ища ее одобрения.

— Правильно, детка, тебе нужно обновить гардероб. С институтом решила?

— Журналистика.

— Завтра подам твои документы и узнаем, проходишь ли ты по баллам. Должна вроде на бюджет пойти, если есть места, — мама посмотрела на меня ласково.

— Хорошо бы, — согласилась я.

Все же хочется начать жить как все, общение, увидеть что-то дальше нашего омута.

— У нас все получится, — она протянула руку через стол и сжала мою руку.

— А отец?

— Он не знает, где мы, а ты скрыта. Плюс с тобой будет охрана. Открыто украсть тебя он не сможет, а магию будет видно, не будет рисковать.

— Почему будет видно магию? — я удивилась. Я думала, что ее можно рассмотреть, если только специально перейти на магическое зрение.

— Сильная будет фонить долго, даже если попытаться скрыть следы. Твоя магия почти не видна, так, словно блёстки рассыпались, — она продолжала сжимать мою руку.

— Значит, за пределами я могу ее использовать?

— Не желательно, — заговорил Михаил, — тебя могут найти по магическому следу.

— Значит, не буду, — я уже начала понимать серьезность ситуации, в которой оказалась.

— Твои занятия по магии будем проводить наверное с осени. Все знания, что знала, я тебе дала, но у меня магия своя, ведьмовская, у тебя же врожденная и особенная. Тебе нужен учитель, который понимает и знает, чему тебя учить надо. Я завтра поговорю в анклаве с высшей ведьмой, она наверняка знает, кто может помочь.

— Не опасно? Не выйдет за пределы? — нахмурился Михаил.

— Нет, чертей Адель ненавидит люто, — рассмеялась мама.

— А, из-за той истории? — хмыкнул он.

— Ну да, только все вышли безболезненно… — в глазах у мамы внезапно мелькнула боль.

— Т-ш-ш, все в прошлом, дорогая, — Михаил приобнял маму за плечи, в его глазах светилась любовь и нежность.

— Мам? — посмотрела на нее просящим взглядом. Ведь она все время что-то скрывала от меня, Михаил больше знал.

— Позже, детка, — качнула головой она.

— Я пойду к себе? — попыталась уйти первой, чтобы не попасться братьям. Я им уже месть придумала… и не одну.

— Иди, конечно, — кинула мне мама. Я, стараясь не торопиться, пошла из столовой, чувствуя, как мою оголенную спину, видневшуюся из сарафана, обжигают две пары глаз. За дверями, уже не выдержав, хихикнула, удивив служанку, что ждала окончания ужина. А я ринулась бегом к себе, закрывая двери, и прислушивалась к каплям магии, что оставила на одежде оборотней. Такое вот мини приспособление для подсматривания. К сожалению, подслушивать не получается, я пока не смогла понять, как это делать… А вот как подсматривать, разобралась!

Надев пижаму, села с книгой в руках в кровати. Пришлось долго ждать, парни сначала ушли в берлогу, что-то долго обсуждали и хмурились. Но вот когда вернулись в комнаты, пошли принимать душ. Я сначала покраснела, понимая, что мне придется увидеть их обнаженными… Но месть превыше стыда…

Хотя было интересно, не спорю. Как только парни встали в душ, отрегулировав себе воду, я сконцентрировала магию. Использовать не успела, Макс начал что-то делать рукой, мне было плохо видно, футболка лежала на раковине, немного спины и то через стекло душевой кабины. Потом бросила попытки рассмотреть его и, переведя взгляд на Глеба, поняла, что тот занят тем же, проводя странные манипуляции в районе паха…

Меня уже было не остановить, я резко остудила воду до ледяной. Оба парня выскочили из душа, вот тут-то я и разглядела их в полной красе… Заливаясь краской и обрывая магическую нить. Первая месть исполнена. Ещё и утром их ждёт сюрприз…

Спать улеглась почти счастливая, впечатление от шалости чуть подпортило видение обнаженных тел парней.

— Это, блять, как? — рычал Глеб, стоявший в общей гостиной в одном полотенце на бедрах.

— Странный перепад температуры… — Макс растирался полотенцем, пытаясь согреть тело. Вода была ледяная настолько, что все возбуждение смахнуло одним моментом.

— Это мелочь постаралась…

— Может, совпадение, перебой в работе бойлеров, — не согласился Макс.

— Возможно, — буркнул Глеб, уходя в свою спальню.

Утром они встали рано, им в институт ехать, обув любимые кроссовки, они сели в машину. Водитель, тоже оборотень, принюхался к ним, странно косясь на парней.

Парни тоже потянули носами, странный затхлый запах присутствовал рядом с ними. Что за ерунда, на них все чистое…

— Кроссы… — зарычал Макс, скидывая один со своей ноги.

— Что за… — недоуменно произнес Глеб, заглядывая в свои кроссовки.

— Болотная жижа, — кашлянул водитель, скрывая смех.

— Рада! — два голоса взвыли братья и выскочили из машины.

Оставляя грязные следы, в одних носках, они взлетели на этаж к девушке. Тут случился очередной облом: на двери висело заклинание от проникновения.

— Потом поймаем, надо переобуться, надеюсь, она только одни кроссовки залила, — скрипнул зубами Глеб и развернулся, уходя в свою комнату.

— Пигалица мстит… — внезапно рассмеялся Макс.

— Ну и мы можем… не сильно мстить… — ответил ему Глеб улыбкой.

Когда они помылись и, переодевшись, спустились к машине, холл был уже чистый, и шофер по-прежнему ждал их.

Проснулась с чувством полного удовлетворения. Я точно знала, что месть удалась, потянулась на кровати и поправила растрепавшееся волосы за ночь. Хм, рожки выросли, хвостик льнул к ладони, и я с удивлением смотрела на порозовевший кончик. И что это значит?

А все равно никто не знает, за всю историю сотворения мира чертовок было всего с десяток. Их тщательно скрывали, но вот почему и зачем?

Глава 6

Вскочила и, быстро приведя себя в порядок, бегом сбежала по лестнице в столовую. Стол был накрыт моментально и только для меня одной.

— Рада Иерихоновна, машина будет готова, как поедите, — служанка ставила тарелки с поздним завтраком передо мной.

— А где все?