Презентация ящика Пандоры Донцова Дарья
Я посмотрела на собаку, которая в этот момент пыталась достать со стола печенье, и крикнула:
– Эй, эй! Немедленно забудь про крекер.
– Я так горда, что из сотен тысяч псов, которые хотели сняться в ролике, выбрали именно нас, – твердила Агнесса, быстро запихивая в сумку все, что попадалось ей под руку. – Вдруг Магда не справится? Ее выгонят с позором! Или главному герою-звезде пёсенька не понравится.
Я открыла сумку и стала проверять, что моя соседка Агнесса Эдуардовна решила прихватить с собой. Мы с ней живем в доме, в котором всего две квартиры, познакомились, когда я решила приобрести собственное жилье. У Несси есть собака Магда, ее породу я вам не назову. В псине, думаю, намешано много разных кровей. Хозяйка величает питомицу рыжебородой горно-пятнистой магерой[1]. Я могу отличить кошку от немецкой овчарки, но все кисы для меня или пушистые, или нет, а собак я делю по размеру: большие и маленькие. Впрочем, я выделяю из общей массы пуделя, таксу, мопса. На кого похожа Магда? Похожего на нее животного в природе не существует. Представьте письменный стол президента, вы точно видели его, он попадает в кадр, когда телевидение снимает встречу главы государства с каким-нибудь человеком. Мысленно оберните помпезный стол клочкастым серо-буро-коричнево-черным мехом, поставьте на четыре высокие тощие лысые лапы – это туловище Магдюши. С одного конца прицепите ведро, тоже мохнатое, но рыжее, украсьте ушами, которым позавидуют все кролики мира, воткните чуть пониже огромные выпученные глаза, розовый нос (да, да, именно розовый), приделайте усы, за которыми не видно пасти. Это голова Магды. С ее противоположного конца находится хвост, по размеру, да и по виду он смахивает на садовый шланг, имеет колер, как спина молодой мыши. Хвост ведет себя удивительно, он способен скрутиться, как булочка с корицей, задраться вверх наподобие Останкинской башни или уныло волочиться сзади, как поводья, которые выронил пьяный кучер. К оригинальной внешности псины прилагается прекрасный характер, она всегда весела, люди, кошки, мыши, жабы, короче, все, кто дышит, – ее лучшие друзья. Аппетит у Магды отменный, хитрости, ловкости хоть отбавляй, со здоровьем полный порядок. Дурных привычек у Магдюши мало: валяние во всякой грязи, если она попадается на пути, воровство любых продуктов, если их забыли приколотить. Впрочем, и то съестное, что намертво прибили к столу, Магда вмиг отковыряет, разбоем она занимается тихо, быстро и очень ловко. Если я, войдя к Несси, не успеваю сесть на пол, то Магда, несущаяся со скоростью курьерского поезда, чтобы расцеловать меня, собьет девушку Козлову с ног. Но это не из вредности или злости, а от горячего обожания.
Сказать сейчас Несси, что никаких «миллионов собак», мечтающих получить рекламный контракт от «Бак», не было, я не могу. Когда нам пришла в голову идея съемок, то все, кто сидел на совещании, в один голос воскликнули:
– Магда! Второй такой не найти.
И «звезду» в кадр не приглашали, партнером псинки станет неизвестный широкой публике человек. Нет, не буду говорить правду. Агнесса почему-то решила, что ее питомицу выбрали из множества собак, и очень этим гордится.
Я вытащила из сумки банный халат.
– Зачем он вам?
– Ну и вопрос! – удивилась Несси. – А в чем из ванной выйти?
– В гостинице дадут, – заверила я, – и тапочки тоже!
– Не хочу надевать то, что до меня миллион людей носили!
Я попыталась возразить:
– Шлепки одноразовые. Халаты стирают.
– Со своими уютнее, – пробормотала Несси, запихивая вещи назад. – Ладно, уводи Магду, я спущусь через пять минут.
Усадив псину на переднее сиденье, я увидела Агнессу, которая вытащила из подъезда один чемодан, второй, третий…
– Зачем вам столько багажа? – не выдержала я, спеша на помощь. – Вы уезжаете на пару дней!
Несси показала на громадный кофр:
– Здесь корм Магды, ее одежда, шампунь, лежак, игрушки…
Я молча слушала перечисление всего необходимого. Бесполезно объяснять Захарьиной, что мы отправляемся не в глухую тайгу, куда пару столетий не ступала нога человека, а в Подмосковье, в большой город с магазинами. Она все равно поступит как хочет.
– В другом рундуке продукты: сыр, масло, крупа, макароны, – пела Несси, – кефирный грибок! Лекарства.
– Ласты взяли? – поинтересовалась я.
– У меня их нет, не люблю плавать в реке, – серьезно отреагировала соседка, – еще плитка при себе, чайник…
– С голоду мы явно не умрем, – резюмировала я.
– Конечно, нет, – заверила Несси, – я с запасом всего прихватила!
– А что у нас в третьем чемоданчике? – полюбопытствовала я.
– Вещи Базиля! – оповестила Несси.
Я подпрыгнула.
– Зачем он нам?
– Как? – изумилась Агнесса. – Мальчик не может ехать без вещей!
Я опустила глаза. Возглас «зачем он нам», неожиданно вырвавшийся у меня, относился не к багажу, а к Базилю. Кто он такой? Внук Агнессы Эдуардовны. Вес «малыша» давно зашкалил за центнер, а возраст перевалил через сорокалетие. Ребеночек, с полтонны теленочек, без зазрения совести сидит на шее у любящей его без границ бабушки… Ох, лучше мне остановиться. Не предполагала, что красавчик отправится с нами. А вот и он, своей собственной персоной подплывает к машине почему-то с кошачьей перевозкой в руке.
Мне совершенно не хотелось менять свою «букашку» на большой джип, но Роман, который никогда не давит на меня, в вопросе выбора автомобиля занял жесткую позицию, заявил:
– Или ты ездишь на внедорожнике, который выбрал тебе муж, или катаешься в своей тарантайке, но на заднем сиденье, с водителем за рулем.
Пришлось мне осваивать «танк». Но сейчас я рада машине, которая размером почти с автобус. В мою старую иномарку всей гоп-компанией мы бы не поместились.
– Привет, Степа! – заулыбался Базиль.
– Здравствуй, – сдержанно ответила я, после кое-каких событий не выносившая «малыша». – Извини за любопытство, зачем тебе контейнер для кота?
– Ох! Ты не знаешь! – захлопала в ладоши Несси. – Неделю назад я подобрала Алекса. Магда его обожает! Он такой милый. Хочешь посмотреть на мальчика? Жаль, что ты, Степочка, теперь не живешь постоянно в доме!
– Не переживай, она разведется с олигархом и вернется, – радостно заявил Базиль.
– Укладывай свой багаж, – велела я «мальчику».
– Так спина болит, – заныл Базиль.
– Я сама, сама, – зачастила Несси, пытаясь вылезти из салона, – мальчик плохо себя чувствует. Сама справлюсь. Господи, высоко-то как!
Я живо схватила чемоданы соседки, запихнула их в багажник и пошла к передней двери.
– Эй! А мои вещи? – заныл Базиль.
– Они мне не нужны, – ответила я.
– Я не поеду с пустыми руками, – выдвинул свое условие парень.
– И не надо! – обрадовалась я.
«Деточка» схватился за безразмерный кофр. Я устроилась за рулем. Через несколько минут джип осел, на заднее сиденье влез Базиль со словами:
– Весь позвоночник в негодность пришел.
– Неприятно, – посочувствовала я, заводя мотор, – придется тебе теперь ползать, как удаву.
– Степа меня совсем не любит, – заныл «крошка», – вечно придирается, ехидничает!
– Не переживай, милый, – возразила Несси, – тебя все обожают.
По салону неожиданно поплыл отвратительный запах.
– Несси! Ты прихватила тухлые яйца, и они разбились? – предположила я.
– Это Алекс пукнул, – ответила Агнесса, – ветеринар сказал: бедняга жил не пойми где, ел не пойми что, вот желудок и пошел вразнос. Сейчас мы лечимся. Скоро это пройдет. Но пока существует небольшая проблемка.
Я открыла окно. Надеюсь, «небольшая проблемка» мигом выветрится. Интересно, с какой частотой кот портит воздух? Хотя во всем плохом нужно найти хорошее. Если на нас сейчас на подмосковном шоссе нападут африканские пираты, Алекса, которого я пока не видела, можно использовать в качестве нервно-паралитической бомбы.
Я нажала на газ, помчалась вперед, радуясь отсутствию пробок, быстро добралась до нужной магистрали, покинула столицу и через несколько километров была остановлена мрачным гаишником, который сурово произнес:
– Добрый день. Сержант Корнев. Документы, пожалуйста. Почему человек на переднем сиденье не пристегнут?
– Он собака, – хихикнула я.
– Фамилия пассажира не важна, – протянул полицейский, – за отсутствие ремня штраф.
– Перед вами пес, – уточнила я.
– Я вижу женщину, – без тени улыбки заявил Корнев.
– Посмотрите на того, кто справа, это собака.
Гаишник обозрел Магду.
– Почему она не пристегнута?
– Покажите, где в правилах указано, что надо пристегивать собаку? – отбила я атаку.
– Четвероногие подлежат перевозке в специальных контейнерах, – не сдался сержант.
– Такого размера клетки не существует, – сказала я. – Магда больше вас. Вот Алекс у нас в перевозке!
– Да, да, да, – подхватил Базиль, высоко подняв пластмассовый домик и тряхнув его.
Дверца открылась, наружу появился… Простите, нет слов, чтобы описать ЕГО! У неведомого создания было тело кота, голова собаки, на лапах перепонки, на спине из шерсти торчал гребень, как у динозавра. Легким движением этот монстр прыгнул на собаку и сел ей на голову. Магда не сопротивлялась, похоже, ей на самом деле нравился новый приятель. А мне стал виден хвост зверюги, мощный, пушистый, словно взятый напрокат у енота.
– Господи! Это кто? – ахнул сержант.
– Алекс, – хором ответили Базиль и Несси.
Корнев громко чихнул, я вздрогнула, Магда залаяла, Алекс поднял хвост…
Сержант зажал нос рукой.
– Проезжай, проезжайте!
Я живо покатила вперед.
– Правда, он милый? – защебетала Агнесса. – И умный! Тихо сидит, понимает, что едет по делу.
Я обрела дар речи.
– Почему вы решили, что это кот?
– А кто? – изумилась пожилая дама. – Не слон же!
– На слона мало похож, – согласилась я.
– Он так плакал на улице, – шмыгнула носом Несси, – лапы ко мне тянул, просил: «Возьми, пожалуйста». Чудо, а не котик.
Я покосилась на монстра, который возлежал на голове Магды, свесив хвост. Да уж, чудо-юдо! Теперь вопрос: пустят ли Несси с Алексом в отель? Собаке там будут рады, это я выяснила заранее.
Глава 5
Алекса я пронесла в номер, замаскировав его «дом» курткой. На рецепшен стояла ярко накрашенная девушка, увидев Магду, она пришла в восторг.
– Красавица! Обожаю собачек. Вот кошек терпеть не могу! Фу! Они злые, царапают мебель!
Сами понимаете, услышав сие программное заявление, я решила сделать из Алекса нелегала. Предупредив Несси, чтобы она молчала про хозяина перевозки, я оставила ее обустраиваться, а сама пошла в небольшое кафе, чтобы в тишине выпить чаю. Представьте мое удивление, когда я увидела в крохотном зале единственную посетительницу: кассиршу Наташу. От неожиданности я вместо вежливого «Добрый день» ляпнула:
– Думала, что вы в больнице.
Сытина смутилась.
– Меня отпустили!
Я без спроса села к ней за столик.
– Безобразие!
Наталья испугалась.
– Ничего плохого я не делала. Вообще! Но если вам Зиновьев наябедничал, что я не помню, как магазин грабили, это правда. Я ужасно перепугалась.
– Я тоже затряслась, – призналась я, – страшно, когда на тебя винтовку нацеливают.
– Пистолет, – поправила Наташа, – я до сих пор дрожу.
Я поманила официантку.
– Наташа, мы остались живы, давайте отметим удачу. Угощу вас тортом.
– Спасибо, – не стала кривляться Сытина, – обожаю сладкое.
– Слово «безобразие» относилось не к вам, а к медикам, – пояснила я. – Ну как они могли отпустить домой девушку, которая пережила сильный стресс.
– Сейчас со мной полный порядок, – прошептала кассирша.
– Простите, не верю, – отрезала я. – У вас на голове большая рана?
– Нет, – пробормотала Сытина.
– А такую повязку навертели, – всплеснула я руками, – как после трепанации черепа. На гигантскую чалму смахивает.
– Да просто я башкой о пол треснулась, когда упала со стула, – пояснила Ната, – маленькая ссадинка.
Я принялась философствовать:
– Странная штука память. Когда я беседовала с Юрием Петровичем… Он вроде ваш сосед?
Сытина кивнула:
– Был раньше. Мы с мамой на четвертом, а он на шестом этаже жил. Я с его сыном в одной школе училась. Дядя Юра меня любит.
Я продолжала:
– Не получилось в момент разговора с полицейским вспомнить подробности происшествия. А сейчас у меня вдруг возникла четкая картина перед глазами. Бандит достает оружие, а вы падаете вместе с креслом на спину.
– Ой! Кошмар, – поежилась Наташа, – я хотела отъехать от аппарата, чтобы мерзавец сам деньги взял, наверное, слишком резкое движение совершила, вот и грохнулась!
– Как бы субдуральной гематомы не получилось. Вам МРТ головы делали? – заботливо спросила я.
– Вы врач? – удивилась Сытина.
– Нет, – сказала я, – но знаю, что травма мозга всегда опасна. Человек себя вроде отлично чувствует, и бум! Через пару дней после получения травмы умирает. Еще меня настораживает синяк вокруг правого глаза. Как вы его заработали?
– Не знаю, – пробормотала девушка, – доктор сказал, что это от удара. Черепом о пол стукнулась.
– Вы затылком упали, – напомнила я, – а глаза спереди.
– Кровь так потекла, – нашла объяснение кассирша.
– Повязка сползла, – вздохнула я.
– Где? – забеспокоилась Ната и начала ощупывать свою макушку.
Я налила себе из френч-пресса чаю.
– Просто старый анекдот вспомнила. Женщина приходит на работу с замотанной ногой и говорит шефу: «Вчера не смогла явиться на службу, мигрень жуткая разыгралась, до сих пор голова забинтована». «А почему повязка на ноге?» – удивился босс. «Сползла», – ответила врунья.
– Глупая история, – пожала плечами Сытина.
– А мы в детстве смеялись, – сказала я, – но согласна, не умная байка. Наталья, вы вроде учились в мединституте?
– В училище, – поправила Сытина, – диплом получила, работала в Москве, а потом маму инсульт разбил. Одну ее дома на весь день и тем более на ночь не оставишь. Пришлось в Фурск возвращаться.
– Наверное, вы прогуливали лекции, – вкрадчиво сказала я.
– Да вы чего? – возмутилась моя собеседница. – У нас драконовские порядки были, пропустишь занятие, вмиг отчислят.
– Тогда странно, – вздохнула я.
– Что? – спросила Наташа.
Я кашлянула.
– Видите ли, я не первый год служу стилистом, работаю как с клиентами, так и на показах.
– Знаю, – кивнула Сытина, – вы с улицы пришли, потом за хозяина замуж вышли. Повезло вам. Теперь вы большая начальница.
– Прежде чем стать женой господина Звягина, я много кистей сломала, – отрезала я, – сделала карьеру до появления штампа о браке в паспорте.
– Не хотела вас обидеть, – занервничала Наталья, – просто так сказала.
Не надо говорить все, что на язык просится, прежде чем открыть рот, подумай: кому хорошо или плохо от твоих слов станет.
– Все крупные дома: «Шанель», «Гуччи», «Прада» и другие – обожают на неделях моды устраивать тематические показы, – продолжала я. – Один раз в Париже Сержио Оданоччи представил коллекцию «Блеск и нищета куртизанок». Использовал название романа великого французского писателя Оноре де Бальзака. Уж не знаю, как он с авторским правом разобрался, а на подиуме феерия получилась. С одной стороны шагали маргиналы с опухшими лицами, с прическами «гнездо бешеной курицы», с другой стиль «а-ля английская королева». Стилисты у Оданоччи гениальные, один из них, Фелипе, научил меня, как правильно рисовать синяк. Я тогда впервые услышала то, что вам, медсестре, хорошо известно: бланш меняется. В первый день он красный, спустя время фиолетовый или темно-синий.
Я невоспитанно показала пальцем на лицо собеседницы:
– Вот таким, как у вас, зеленовато-желтым след от удара станет через пять-шесть суток. Не раньше.
Наташа ойкнула. Я выхватила из сумки маленькую упаковку, выдернула из нее салфетку для снятия макияжа и, прежде чем Сытина опомнилась, провела ею по лицу вруньи. Как я и ожидала, белая бумага приобрела бежево-болотный оттенок.
– Нельзя пропускать лекции, – укорила я собеседницу, – неизвестно ведь, когда какие знания пригодятся. Зачем вы так разукрасились и голову повязали, словно по ней трамвай проехал?
– Мама болеет, – прошептала Наташа.
– Хотели ее повеселить? – предположила я. – Шоу клоунов?
Кассирша сложила руки на груди.
– Пожалуйста! Не говорите ничего Зиновьеву, он меня терпеть не может!
– Пять минут назад из ваших уст прозвучала фраза о любви Юрия Петровича к вам, – напомнила я.
– Я соврала, – шмыгнула носом девица, – Зиновьев меня с детства в любых пакостях подозревает. Разбил его Валерка в школе окно? Я виновата, мальчик передо мной покрасоваться хотел. Стал его сын по электричкам с товаром бегать? Снова Сытина в ответе, она у Валерика подарки требует. Я мировое зло!
– Зачем вам синяк и повязка? – насела я на Наташу. – Вы были в сговоре с бандитами? Решили поэтому изобразить, как вам здорово досталось?
– Вот! – затряслась кассирша. – И ведь все так подумают. Знаете, каково это – в деревне жить?
Я показала на большое окно:
– Там город с населением почти полмиллиона.
– Нет, – резко возразила девушка, – там не ваша Москва, а штук двадцать сел убогих, которые одним именем Фурск называются. Если от столицы двадцать километров отъехать, зону элитных поселков миновать, то сразу деревня начинается, где мнение баб у колодца самое правильное, и так оно вам судьбу перекорежит, что хоть вон беги. Я уехала в Москву, не собиралась никогда возвращаться. Да из-за мамы пришлось. Думаете, почему я здесь никак на службу пристроиться не могла? В Фурске несколько клиник, и частные, и муниципальные. Кроме того, можно сиделкой домашней наняться. У меня диплом. Почему никуда не попала?
– Из-за матери, – предположила я, – ее одну нельзя оставить, лежачему человеку пить-есть, в туалет ходить требуется. Как ее бросить?
Наташа рассмеялась.
– Она теперь ходячая! И памперсы на всякий случай есть. Прекрасно мама обходится, пока я на службе. Я пыталась в клинику попасть, да не взяли. Меня считают убийцей Валерки! Сына Зиновьева. Ясно?
Я не нашлась, что ответить, а Сытина продолжала:
– Он с собой покончил, из окна выпал.
– А вы при чем? – не поняла я.
Наташа махнула рукой.
– Долго объяснять. Если в двух словах, то Юрий Петрович считает, что я заказала у ведьмы заговор Валерке на смерть. И все поверили. Я пыталась объяснить, что это неправда. Да разве люди свое мнение переменят?
– Маловероятно, – вздохнула я, которую вся фирма назвала любовницей Звягина задолго до того, как у нас с ним начался роман. Мы просто дружили, но сотрудники-то считали иначе.
– Когда Валерка умер, – продолжала Сытина, – мне устроили бойкот, пришлось уехать. Зиновьев не дурак, он как поступает при разговоре с кем-нибудь? Сначала похвалит меня, потом покритикует, дескать, Сытина прекрасная девочка, но есть у нее небольшой грешок, бегает по колдуньям, заговоры на смерть заказывает. Через месяц вам кто-нибудь непременно о смерти Валерия расскажет, о том, что я его извела. И готово, вы выставите меня за дверь. Юрий Петрович на меня сразу бочку не покатит, потихоньку будет гадости вам сообщать. И, опаньки, я на улице. Зачем вам медсестра, у которой дурная слава? Поэтому мне пришлось забыть про свою профессию, выучиться в магазине сидеть. Все из-за дерьма, которое на меня Юрий Петрович льет.
Глава 6
– По какой причине мне вас на улицу выставлять? – не поняла я. – Бегаете по знахарям? Да на здоровье. Глупо, конечно, но у каждого свои радости!
– Вдруг я на вас порчу наведу? – скривилась Ната. – Все так думают!
Я махнула рукой.
– Не верю я в эти глупости. А раз так, то на меня энергетические вампиры не действуют.
– Вы умная, а в Фурске идиотов масса, – сердито сказала кассирша. – И откуда мне знать, как вы относитесь к заговорам и куклам вуду? Поверите в чушь и меня коленом под зад.
– Хорошо, я поняла. Но зачем спектакль с синяком и бинтами? – спросила я.
Сытина сдвинула брови.
– Просто так.
Я посмотрела на девушку.
– Вам нужны деньги?
– А вам нет? – вмиг задала свой вопрос собеседница.
Я встала.
– Решили слупить компенсацию с фирмы «Бак»? Травма, которая получена на работе? Наши сотрудники застрахованы, но с каждым случаем будет разбираться компания…
– Нет! Как вы могли такое подумать! – возмутилась Сытина. – Я ни на секунду не мошенница!
– Как недавно вы справедливо заметили: мы друг друга совсем не знаем, – усмехнулась я, – внешность обманчива. Наталья! У вас испытательный срок на месяц?
Сытина прижала руки к груди.
– Пожалуйста, не увольняйте! Нам с мамой отсюда некуда уехать! Я еле-еле работу нашла.
Я взяла сумку.
– Не знаю, по какой причине вы решили устроить этот спектакль, но…
– Он не хотел в меня стрелять, – прошептала Наташа, – только никому ни слова. Умоляю. Боюсь, вдруг Зиновьев догадается!
Я села.
– Вы о грабителе?
Ната кивнула, я оперлась локтями о стол.
– Вы знаете бандитов? Они ваши приятели?
– Нет, конечно, нет! Я не вожусь с такими!
– Ничего не понимаю, – воскликнула я.
Сытина легла грудью на столешницу.
– Бандюга к кассе подлетел, пистолет в правой руке, он им перед моим носом машет, орет: «Давай деньги». И тут свист раздался, он на дверь взглянул, потом опять на меня. Я сижу, как дура, к стулу примерзла. А он сам как толкнет меня. Да так сильно, что я упала, и сразу выстрел прозвучал. Ясно? Вот, гляньте!
Девушка расстегнула верхние пуговицы платья.
– Синяк там, в районе ключицы. Сильно меня мужик пихнул, больно. Понимаете, касса стоит на одной линии с дверью, я сижу высоко. Он хотел пальнуть в тетку, та у порога стояла. Но мог меня задеть. Я между ним и той бабой находилась. Вот он меня и уронил на пол.
– Грабитель изобразил перед подельником, что угрожает кассирше, а сам спас вам жизнь? – уточнила я.
– Похоже на то, – согласилась Ната.
Я молча посмотрела на бордово-фиолетовое пятно и спросила:
– Ната, вы упали вместе со стулом?
– Ага.
– Во всех наших бутиках одинаковый дизайн. У кассиров ортопедические кресла с высокими спинками и подголовниками. Нам жалко спины женщин, которые сидят по двенадцать часов. У вас такое же?
– Да.
– Значит, вы никак не могли стукнуться затылком о пол.
– Не-а!
Читать бесплатно другие книги:
