Врата. Книга 3. Северный ветер. Том 1 Ким Сергей

– И тогда наги вспомнили о виде-первооснове – людях. И вот люди – середнячки во всём – неожиданно оказались самыми успешными. Поэтому апостолы и были созданы на их основе.

– Направленная эволюция… – поражённо пробормотал Вяземский. – Искусственный отбор и генетические эксперименты… Охренеть фэнтэзи.

– Я не поняла ничего! – в один голос радостно заявили Эрин и Эйра.

– В общем, апостолы хранили мир и порядок в мирах нагов тысячи лет, – продолжила старшая жрица.

– Для справки – первое поколение было действительно бессмертным, и жили те апостолы тысячи лет, – вставила жрица младшая.

– Правда, империя нагов клонилась к закату. Не из-за внутренних раздоров, но из-за того, что найденная ими сеть древних врат начала работать с перебоями – проходы уже не действовали постоянно, а лишь время от времени. А проход на Землю и вовсе закрылся одним из первых.

– Так значит, и наги не были создателями врат? – уточнил Сергей.

– Не были, – подтвердила Эйра. – И никто не знает, кто их создал, когда и зачем… И, в отличие от вас, наги так и не смогли повторить технологию их создания, поэтому, когда рухнули небеса, этот мир был полностью отрезан от остальных прочих.

– Рухнувшие небеса… Я, кажется, уже слышал это выражение от Эрин, но что оно означает?

– Двенадцать тысяч лет назад на окраине этой звёздной системы появился некий… объект, – шутливый тон Эйры исчез, как не бывало. – Небольшая планета – примерно пять сотен ваших километров в поперечнике, каменистая, покрытая железосодержащими породами и льдом. Такая… красноватая, в общем. Наги, которые к тому моменту искали иные действенные способы путешествовать в пространстве помимо врат, послали к странному объекту космические корабли… И они были атакованы.

– Так мы столкнулись с Алой Звездой, – добавила Эрин.

– Как мы смогли выяснить, внутри этой планеты таились враги – неизвестная нам раса. По земной классификации их можно было бы, наверное, причислить к моллюскам… Структура – как у общественных насекомых, ни одной действительно разумной особи взять в плен так и не удалось. Они не отвечали ни на какие попытки выйти на контакт – только атаковали. Весь флот, что смогли выставить тогда наги, полёг в первом же сражении, как и трое апостолов. Единственное, чего мы смогли добиться – повредить двигательную систему Алой Звезды и замедлить её продвижение. Это позволило выиграть время, но… – Эйра неприятно усмехнулась. – Гуманизм и разобщённость нагов сыграли с ними злую шутку – они так и не смогли мобилизовать все свои силы на борьбу. Война затянулась на десятки лет, пока Алая Звезда совершала гравитационные манёвры, подходя к этому миру. Когда она достигла орбиты Нанше – четвёртой планеты от солнца – враги выпустили малые корабли, и на орбите этого мира случилась большая битва.

– Они победили? – предположил Вяземский. – Или вы?

– Никто не победил. Мы потеряли большую часть сил, уничтожив всех захватчиков. Но один из их малых кораблей рухнул прямо на столицу империи нагов… И за одну ночь всё было уничтожено.

– Малый – это только по сравнению с пятисоткилометровой Алой Звездой, – объяснила Эрин. – «Малый корабль» – это штуковина десяти миль в поперечнике.

– Начали извергаться вулканы, ужасные землетрясения раскололи сушу, громадные волны дошли до глубин материка. Дым от мириадов пожаров и пробудившихся вулканов на многие годы закрыл небо тучами. Началось глобальное похолодание – ледниковый период, как вы говорите. Сотни миллионов умерли сразу же, но ещё больше погибло, когда мир вечного лета погрузился в холод и тьму. Однако до конца ещё было далеко – хотя враги и получили серьёзный удар, но сил у них было ещё достаточно… Чего нельзя было сказать о нас. Космических кораблей почти не осталось и создавать новые было уже некому – апостолы стали последней надеждой этого мира… И, спустя несколько лет, мы вновь дали бой Алой Звезде на орбите – последний бой обречённых. Подняли всех, способных пользоваться божественными клинками, подняли все оставшиеся корабли – и… апостолы ушли в небо. На земле осталось лишь следующее поколение апостолов, ещё совсем дети. Апостолы разделились на два отряда: один – больший по численности – остановил волну захватчиков на орбите, второй, куда меньший, достиг самой Алой Звезды и смог нанести ей тяжкий урон, изменив траекторию полёта… Никто из них не вернулся – ни первый, ни второй отряд. И третью волну десанта мы бы уже не отразили, но… третьей волны не было. По крайней мере, тогда. Алую Звезду должно было выбросить из системы… Но враги смогли её как-то починить и стабилизировать – за следующие двенадцать тысяч лет отряды с неё высаживались ещё дважды. И ещё дважды мы отстаивали этот мир, но немалой ценой – каждый раз гибла ещё одна созданная нам цивилизация.

– Римляне называют это пирровой победой, – грустно заметила Эрин. – Империя нагов, простоявшая десятки тысяч лет, рухнула. Девять из десяти жителей этого мира погибли. Почти все накопленные знания пропали, а то, что раньше звали наукой, стали называть колдовством.

– Мы много раз пытались возродить цивилизацию, но ни разу это у нас не получилось, – вздохнула Эйра. – Забавно, но лучше всего это получилось у пришлых людей с Земли – потомки Девятого Испанского оказались более удачливыми, чем тени мира до начала времён. Пусть и с нашей помощью, но большую часть пути всё-таки проделали они сами… Хотя, что мы теперь можем? До недавнего времени я всерьёз полагала, что мы с Ирой – последние апостолы в этом мире. Из ста двух осталась только одна…

– Все остальные погибли? – негромко спросил Сергей.

– Не обязательно, – пожала плечами старшая жрица. – Изначально не предполагалось, что апостолы будут… воспроизводиться естественным способом. А когда… пришлось, то выяснилось, что рано или поздно у нас перестают рождаться копии самих себя и начинают рождаться обычные дети. Линия апостола пресекается. А чужаку божественный клинок повиноваться просто не будет – он опознаёт нас по крови.

«Вырождение, – сообразил Вяземский. – Комбинации генов теряют устойчивость, жёстко закреплённый генотип и фенотип размывается, а оружие апостолов опознаёт своих хозяев именно по некоему генетическому маркеру…»

– А как у вас получается иметь воспоминания прежних апостолов, если вы – это фактически разные люди? Память крови?

– Никогда не слыхала о такой штуке, – покачала головой Эйра. – Нет, это память наших клинков – они хранят воспоминания каждой из предыдущих апостолов… Но только воспоминания – не эмоции. Это… чтобы остаться в здравом уме.

Человек не способен удивляться постоянно или даже просто долго, поэтому Вяземский уже достаточно спокойно воспринял новость, что мир вокруг оказался вовсе не миром фэнтэзи, а пережившим звёздную войну и апокалипсис высокотехнологичным миром. Где создавали целые новые виды, манипулировали с человеческим геномом и строили космические корабли.

– Я так понимаю, что мало кто в этом мире в курсе подобных вещей… – медленно произнёс разведчик. – Но, тем не менее, вы очень откровенны. Даже слишком. Могу я спросить – почему?

– Спрашиваешь – почему, Сергей Владимирович? – сумрачно произнесла Эйра. – Потому что Алая Звезда восходит. На очередном витке орбиты она снова приближается к этому миру – год, два, пять, десять, и к нам вновь пожалуют незваные гости. И что-то мне подсказывает, что на этот раз малой кровью мы не обойдёмся.

– Почему вы так думаете?

– Никакая сложная техника не выдержит столько тысяч лет активной работы – нет таких технологий, нет такой магии. Вряд ли Алая Звезда выдержит хотя бы ещё один оборот… Поэтому в этот раз всё решится окончательно.

Эйра и Эрин синхронно оскалились.

– И впервые за всё время у нас есть возможность полностью уничтожить эту погань, оскверняющую наше небо.

Рассвет следующего дня не отличался от десятков прежних рассветов в ином мире.

Оставленный подле «Гиены» Руслан обнаружился в компании вчерашнего гнома, который сменил явно парадный латный доспех на простецкие штаны и нечто напоминающее гимнастёрку, но явно местного пошива. Вяземский вчера дал отмашку анклавовцев не опасаться, сотрудничать, но всё-таки следить, чтобы по простоте душевной не открутили что-нибудь от БТРа.

Мехвод и местный военинженер что-то активно обсуждали, склонившись над раскрытым капотом «Гиены».

– Ну что, как ночь прошла? – Сергей обменялся рукопожатиям с Русланом и Джерго.

– Норм, командир – мне, вон, пару бойцов в охрану выделили, так что я хоть выспался нормально после дороги, – мехвод кивнул в сторону стоящих поодаль пары человек в советской форме.

Один из них ничем особенным не выделялся – среднего роста, среднего телосложения, с мосинским карабином за спиной. Зато вот второй с виду был не просто шкаф, а шкаф с антресолями, и ДПМ, небрежно висящий на груди, смотрелся у него не серьёзнее обычного автомата.

– Изучаете? – поинтересовался майор у гнома.

– Ну, а как же? – пожал тот плечам в ответ. – Образец-то куда более продвинутый, чем те, с которым мы обычно возимся. И это за каких-то шестьдесят лет!..

– А с чем вы обычно возитесь, если не секрет?

– Не секрет. С тем, что на хранении – танки, самоходки, грузовики, самолёты. По оружию вашему мы не великие специалисты, но вот моторы с братом изучили подробно. Совершенно потрясающие вещи, особенно авиационные. Жаль только лишённые всякой индивидуальности…

Вяземский не успел толком подумать о том, что это вообще такое – индивидуальность у авиационных моторов, когда его сбили с мысли. Причём он даже сначала даже не сообразил, что же именно его отвлекло…

Нет, подошедшую к ним темноволосую женщину лет тридцати пяти с большой плетеной корзинкой в руках, он заметил. Но вот что в её облике царапнуло взгляд разведчика?.. Платье – самое обычное для этих мест, оружия на виду никакого, разве что причёска более-менее заметная – а-ля Леся Украинка, также именуемая острословами «калач на макушке»…

Причёска!

Точнее тот самый «калач», где коса была не просто обёрнута вокруг головы, а ещё и покоилась на двух рогах, которые отходили примерно от затылка и загибались вокруг головы как некое подобие нимба. Определённо – нелюдь. Вот только какая? Ни о каких рогатых людях доселе упоминаний не было…

Женщина подошла к дежурившим неподалёку анклавовским бойцам и начала выкладывать из корзинки нехитрую снедь – хлеб, овощи, копчёное мясо. Видимо, принесла завтрак…

Неожиданно из ближайших кустов с воплями и криками выскочила троица девочек лет семи-восьми – темноволосых и с такими же вроде как рогами на голове. Дети совершили несколько хаотичных манёвров, после чего внезапно оказались около «Гиены» и пошли на штурм бронемашины.

Умом-то Вяземский понимал, что их только трое, но впечатление складывалось такое, будто их минимум штук сорок, потому как дети умудрялись быть ВЕЗДЕ и сразу в нескольких местах одновременно.

Пока Сергей думал, как бы отогнать детвору от боевой техники, на помощь ему неожиданно пришли приставленные охранники.

– Виноват, товарищ майор, – вежливо пробасил тот самый амбал, на удивление шустро изловивший всю неугомонную троицу и сейчас непринуждённо державший их охапкой в руках. Троица пищала и брыкалась. – Неугомонные они у меня больно…

– Ничего, – ответил разведчик, теперь подмечая, что и рогатая женщина и троица девочек и здоровяк были ощутимо похожи друг на друга. Спустя пару секунд наблюдений, нечеловеческие черты обнаружились и у амбала – тоже рога. Точнее, аккуратно подпиленные пеньки от рогов. – Главное, чтобы…

Договорить Вяземскому не дали.

К ним подлетела там самая женщина с корзинкой, оперативно выхватила одну девочку за другой, поставила на землю, выстроила мини-колонной и наградила каждую подзатыльником.

– А ну марш отсюда, и чтоб я вас больше мешающими взрослым не видела! – рявкнула она командирским тоном, а затем резко перешла на максимально-вежливый тон. – Извините, товарищ майор, не досмотрела… Вперёд, я сказала!

– Катлеби, – хмыкнул вслед всей уходящей компании Джерго. – Мужчины у них на диво спокойные, а вот женщины – просто какое-то стихийное бедствие.

– Даже маленькие? – хмыкнул Руслан.

– Особенно маленькие.

– Катлеби – это какая-то нечеловеческая раса? – поинтересовался Вяземский.

– Ага. Довольно редкие нынче – в основном на дальнем северо-западе живут…

– А вы, надо полагать – гном, – тут Сергей не спрашивал, а был вполне твёрдо уверен.

– Гном или гномус, как говорят имперцы, – кивнул Джерго. – Или ходжас, если по-нашему.

– Насколько мне известно, ваши родные земли довольно далеко отсюда…

– Далеко. Но нам с братом было чем дальше, тем лучше. Но куда-нибудь в Хиспану или Африку подаваться не хотелось – у них с механической магией совсем плохо.

– А чего это чем дальше, тем лучше-то? – спросил Руслан.

– Так изгнали нас, – просто ответил Джерго. – Кто не согласен с уготованной тебе кастой – тому в Маджарате не место. Дом у нас был незнатный – обычные рудокопы, механике нас никто учить бы не стал… Эх, сейчас бы снова встретиться со Старейшинами… Паровой мотор, порох, пневматическая баллиста – эка важность! Им бы дизель В-2-34 показать да пулемёт Максима – они бы собственные бороды от зависти сожрали бы.

Вяземский с некоторой тоской подумал, что когда ему по возвращении на базу придётся делать отчёт обо всём увиденном и услышанном, у него отсохнут руки. Столько всего, что нужно учесть, описать, не забыть… Забить целенаправленно? А вот тут уже совесть не позволяет – всё-таки раз назвался разведчиком, то и соответствуй. А то шеврон с летучей мышью на рукав каждый нашить может, но армейской разведкой от этого не станет.

Неподалёку затормозил потёртый, но аккуратный джип времён Второй Мировой – знаменитый «виллис». Кажется, именно такой упоминала в своём владении Эйра… Правда, за рулём этой машины обнаружилась не старшая жрица, а Макаров – Эйра-то вместе с Эрин и Шари ещё засветло отправились по каким-то своим апостольским делам.

– Майор, садись! – махнул Вяземскому Георгий. – Проведу небольшую экскурсию по нашей земле.

Разведчик быстро запрыгнул в джип, с удовольствием осмотрелся – это, конечно, не «Лэнд Крузер»-двухсотка по комфорту, зато раритет однозначный! По нынешним временам возможностей прокатиться на «Лэнде» или «Лексусе» на порядок больше чем на настоящем «виллисе» военного выпуска.

– Молод ты, кстати, для майора, если по нормальной выслуге считать, – заметил Георгий Константинович, трогаясь с места. – Война была? Я бы вот тоже капитана в двадцать лет в мирное время не получил.

– Из старлеев сразу в майоры произвели после атаки имперцев на Владимирск, – ответил Сергей. – А был просто ВрИО комроты, пока присланный на замену капитан в отпуске находился. А вы, нужно сказать, для своего возраста отлично выглядите – вам же не меньше восьмидесяти?

– Я с двадцать пятого, так что по земному исчислению мне девяносто три в этом году стукнуло, если мы не ошиблись в подсчётах.

– Мы уже заметили, что местный календарь отличается от земного, – сказал майор, мысленно присвистнув от озвученного возраста. – Можете сказать насколько сильно?

– Довольно ощутимо. Сутки здесь ненамного длиннее земных, но вот год почти на месяц длиннее. За каждую дюжину местных лет целый год набегает, так что местные получаются чуть старше, чем говорят. Молодёжь наша по местным годам считает, а старики вроде меня все земного календаря держатся… Ирке вот двадцать в этом году будет, а по земным годам – даже двадцать один.

– Поздний ребёнок? – возможно, несколько бестактно спросил Вяземский.

– Поздний, – кивнул Макаров. – Эйра у нас не так давно появилась – лет двадцать пять назад. В лесу её нашли, без левой руки – в бою потеряла и на свой опорный пункт шла. У нас тут оказывается, под самым носом все эти годы был древний схрон, а мы ни сном, ни духом…

– Без левой руки? – удивился Сергей, отчётливо помня, что у старшей жрицы с количеством рук явно был полный порядок.

– Отросла, – рассмеялся капитан МГБ. – Здорово, а? Апостолы – они такие… Но пока без руки была, то у нас задержалась – какая она вояка с одной-то рукой? Потом насовсем осталась, а там и сошлись как-то, потом Ирка родилась… Внуков понянчить уже не рассчитываю – апостолы поздно детей заводят, но хоть теперь на родной земле похоронят…

– Рано помирать собрались, товарищ капитан – Родине вы ещё потребуетесь.

– Да мне уже на пенсии давно пора быть, майор.

– Разве ж в вашей службе бывают бывшие? – иронично приподнял бровь Сергей.

Оба военных негромко рассмеялись.

Джип неторопливо курсировал по улицам небольшого посёлка – самого обычного посёлка, нужно сказать. Бревенчатые дома, сараи, огороды; где-то гавкают собаки, блеет, мекает, хрюкает прочая домашняя живность. Из непривычного разве что полное отсутствие столбов и электрических проводов, да и такие старые дома сейчас ещё надо поискать… Хотя, даже Владимирск в этом плане не был эталоном – прямо за большой двадцатиэтажной гостиницей с ночным клубом в цокольном этаже вполне можно было найти улицу а-ля «привет из времён японского владычества» с деревянно-барачным зодчеством.

– Много вас тут? – спросил Вяземский. – И нет, это я не пытаюсь выяснить ваш мобилизационный потенциал.

– Был бы ещё, этот потенциал-то… – усмехнулся Георгий. – Немного нас, майор, совсем немного. Тех, кто когда-то с Земли перешёл, по пальцам можно посчитать. Одной руки. Потомков… тоже немного. Сам понимаешь – режимный объект, кругом тайга, женщин при 507-м мало было… Так что как-то не заладилось у нас с демографией. В Надежде сейчас под тысячу жителей, но половина – местные. Кто-то, как Ример и Нарсиваль, сами объявились, кого-то из рабства выкупали, кого-то из окрестных селений сманили. Есть даже те, кто когда-то на нас в набег ходил – попали в плен да потом и прижились тут.

– А у нас кое-кто мечтал, что у вас тут народа столько, что два танковых полка можно организовать… – произнёс разведчик.

– Один можем организовать, – невозмутимо ответил Макаров. – Всех – от мала до велика по танкам рассадим, и будет цельный полк. Правда, больше народа ни на что не хватит – ни на ремонт, ни на снабжение, ни на пехотную поддержку.

– Как же вы планировали отражать через пару лет атаку этих самых… инопланетян? – спросил Вяземский.

– На римлян бы вышли – больше-то вариантов нет. Местные цари-императоры – апостолам родичи, более-менее хорошие отношения с ними всегда поддерживали. А что с нами потом было бы … Да чего об этом думать уже. В любом случае – не хуже, чем если бы эти вражины с Алой Звезды победили.

– А вообще известно, что им нужно? Ресурсы? Что-то ценное? Хотя при наличии технологии межзвёздных перелётов проще и выгоднее добывать на каких-нибудь астероидах или спутниках газовых гигантов…

– Жизненное пространство, – с нескрываемым отвращением ответил Макаров. – Знакомо, да? Нинсианна для них слишком горячая, Нанше – слишком холодная, а вот Эшарра им в самый раз оказалась.

Вяземский на мгновение отвлёкся, привлечённый удивительным даже по меркам иных местных чудес зрелищем – по одному из переулков в окружении стайки маленьких детей шёл высокий парень, натурально модельной внешности… с парой громадных белоснежных крыльев за спиной.

– А, Мишу увидал, майор? – понимающе кивнул Георгий. – Не боись, никакой религии – обычный смертный из плоти и крови, такой же как мы с тобой.

– А…

– Крылья? Ну подумаешь, крылья… У одних – рога, у других – крылья, у третьих – чешуя, а всё одно – люди. Что мы, фашисты какие, чтоб людей на сорта делить?

– Думаю, не ошибусь, если предположу, что это тоже из наследия нагов, – задумчиво протянул Сергей.

– Не ошибёшься. Любили они такое раньше – и зверей разных выводили, один диковиннее другого, и над людьми… эксперименты ставили.

– А этот Михаил – он что, летать умеет? – искренне поинтересовался Вяземский.

– Не умеет. Про гарпий уже доводилось слышать, нет? Живёт такое племя в горах местной Аравии – мелкие, на подростков похожи. Вот те… Ну, не летать – так, скорее, просто хорошо планировать – умеют. И бывает, что рождаются среди них такие, как наш Михаил – сильфами их называют. Вот те уже на нормальных взрослых похожи, а не на вечных подростков. Крылья больше, перья длиннее и пушистее, но даже планировать не умеют – тяжелы больно. Зато заботятся о детях, пока остальное племя на охоте – гарпии высоко в горах живут, где холодно, а до прихода римлян они в натуральном каменном веке жили. Сейчас ещё более-менее… Но зато за их сильфами теперь охотятся – они же симпатичные, хозяйственные и добродушные – как дети большие. Официально, конечно – ни-ни, но на чёрном рынке всегда в цене. Девок – в бордели дорогие, парней – в основном, прислугой для богатеев. Мишу как раз у торговцев живым товаром и отбили, вместе с другими несчастными. Редкость, на самом деле – у римлян в основном в ходу рабы-люди.

– Похоже, у вас есть агентура среди имперцев, – заметил Сергей.

– А как без этого? Раз открыто действовать не можем – приходится партизанить. Правда, дальше Восточного Предела у нас связей почти и нет. Велик Новорим, а у нас личного состава не хватает.

И то хорошо. Ещё один пункт, что Анклав может предложить РФ – налаженную и работающую сеть полевых агентов, знакомых с местностью и обстановкой. Такое всегда в цене. И чем больше будет таких полезных пунктов, тем меньше причин для беспокойства у анклавовцев – полезных людей никто и никогда притеснять не станет.

– А как насчёт магов? Единственное в чём мы уступаем имперцам, так это в магии… Да и просто потенциал колдовства огромный, если не сказать больше.

– С магами у нас всё не лучше вашего, – покачал головой Макаров. – Мы, конечно, ещё в первую пятилетку заметили разную чертовщину… Но сами совсем недавно во всё это начали вникать. Римляне-то считают, будто один маг на десять тысяч населения рождается, но наверняка даже чаще – просто ж их ещё найти надо. Так-то у нас вообще колдунов быть не могло – нас же меньше десяти тысяч было, а вот поди ж ты – опровергаем официальную имперскую статистику. Но есть и ещё трудность… Вы это уже установили, нет? У тех, кто на Земле родился – с магией вообще как-то всё туго даже сверх обычного. Конечно, оно в обе стороны работает – колдовать не можешь, но и молнии с огненными шарами могут отскакивать…

– Нужно сказать, что вы довольно спокойно рассуждаете обо всём этом антинаучном волшебстве.

– Привык, – пожал плечами Георгий Константинович. – Да и тоже ведь наука, просто у нас неизвестная – Эйра хоть и сама не дока, но как-то пыталась разъяснить, как всё это работает. Какое-то излучение особое в основе лежит, что ли… И физическим законам всё строго подчиняется – по щучьему велению окорок телячий из рукава не достанешь, человека в лягушку не заколдуешь и тыкву в авиационный двигатель марки «эллисон» не превратишь. Но вообще об этом надо либо с Эйрой, либо с Вердом говорить – Верд так вообще наш самый главный спец по магии. Он, правда, больше теоретик… Как и Полакс тот же. Хорошо, кстати, что у него всё в порядке.

– Он тоже часть вашей агентуры?

– Скорее просто сочувствующий, – усмехнулся Макаров. – Разведчик из него, как из… Никакой из него разведчик, в общем. Учёный он, до мозга костей. Какую-то лютую теорию межмировых переходов придумал за что его коллеги по цеху на смех подняли, на восток Империи приехал, много лет тут поиски вёл… Потом мы на него вышли и спустя время решили к себе перетянуть. Маг он, конечно, толковый, но в голове – ветер. И непоседливый жутко – на одном месте сидеть просто не может. Доказал, что проходы между мирами открывать можно, так дальше начал искать искусственные и естественные врата ещё дальше на востоке…

– Естественные врата?

– Говорит – есть такие. Которые из учёных при нас в начале были – тоже говорили, что местные флора и фауна не то, что похожи на земные – с одного корня, так сказать. А вот, кстати, и врата искусственные – наши. Точнее, то место, где проход был.

«Виллис» остановился около небольшого поля, поросшего травой и огороженного низким заборчиком. Никаких строений на нём не было, видно было, что эту территорию многие годы берегут от застройки.

Прямо из центра поля на совершенно ровном месте появлялась уже порядком заросшая насыпь с парной ниткой ржавых рельсов, тянущаяся в сторону небольшого леса, начинающегося на одной из окраин селения. Около насыпи виднелся ржавый корпус небольшого танка – «Ха-Го», лёгкий японский танк времён Второй Мировой. Вяземский почти моментально опознал его не только потому, что некогда увлекался историей бронетехники, но и потому что в местном краеведческом музее стоял точно такой. Правда, в отличие от оставшегося во Владимирске, у этого образца бронетехники не хватало примерно половины корпуса.

– Тот самый танк, что при обрыве на платформе обрезало, – произнёс Макаров.

– Это же японский, «Тип 95», если не ошибаюсь – его-то зачем потребовалось сюда везти?

Вопрос был вполне логичный, если знать характеристики этого танка, который безнадёжно устарел ещё к концу тридцатых годов. Слабенькая пушка, тонкая броня – на его фоне даже вполне обычный Т-34 или «Шерман» смотрелся поистине хтоническим монстром.

– К тому же вроде бы их все после войны передали китайцам… – продолжил Вяземский.

– Передали, да. Но вроде бы именно те, что в 45-м захватили. А этот как бы ещё не из тех, что трофеями в 39-м на Халхин-Голе взяли. Ты ж не думаешь, майор, что отправляемую сюда технику как-то специально отбирали? Пришёл приказ – передать в наше распоряжение несколько складов долговременного хранения, вот и всё. А на этих складах всегда раритеты пополам с антиквариатом… Даже пару тысяч пик образца 1910-го года нашли как-то при инвентаризации, хотя их даже в Гражданскую уже не использовали.

А вот это было вполне похоже на правду – Вяземский помнил о случаях, когда на складах мобрезерва даже всего несколько лет назад находили не только пулемёты времён Первой Мировой, но и винтовки конца девятнадцатого века. У майора вообще было стойкое подозрение, что где-то до сих пор вполне могли храниться даже фузеи петровских времён – с армейских плюшкиных станется…

– А что танк-то бросили? «Ха-Го», конечно, дрянь та ещё, но что-то полезное с него могло бы и пригодиться в хозяйстве…

– Так всё ценное и так сняли – даже пулемёты, хоть под них патронов и нет. С пушкой возиться не стали, радиостанции на нём отродясь не было, двигатель на Земле остался. На металл? Так с металлом у нас проблем нет – и так уже часть совершенно безнадёжного хлама на лом пустили. Так что… пускай стоит. Почти что памятник ведь уже…

– Рельсы, надо полагать, ведут к складам, – предположил Вяземский.

– Правильно предполагаешь, майор. Только этого леса, когда мы сюда пришли – не было. Уже потом для маскировки посадили.

«Где человек прячет опавший лист? В лесу, – снова подумал Сергей. – Что он делает, если нет леса?»

– Приехали, – Эйра лихо затормозила, поставила джип на ручной тормоз и заглушила мотор. Не забыв при этом хитро покоситься на сидящую Шари.

Как поняла фейри, старшая жрица её вроде как испытывала, потому как даже на взгляд Шари совсем необязательно было так быстро и опасно вести машину. Однако если это и была проверка, то девушку она не впечатлила. Возможно, ещё несколько месяцев назад фейри после такой поездки имела бы крайне бледный вид, однако сейчас в активе Шари были поездки на броне БТРа, впечатления от которых было не так-то просто затмить.

«Виллис» остановился посреди редколесья, на небольшой поляне – самой обычной, поросшей травой и кустами… Самой обычной, да. Если не брать в расчёт торчащие из земли громадные каменные столбы, образующие ровный круг. Не было никаких сомнений, что это – не творение природы, и не было причин сомневаться в том, что эти столбы были воздвигнуты в незапамятные времена.

Около мегалитов обнаружилась Эрин, с флегматичным видом валяющаяся на траве около своего мотоцикла и жующая сорванную травинку.

– Ну наконец-то! – произнесла апостол, когда Эйра с Шари подошли к ней. – А то вас, копуш, пока дождёшься…

– Не выпендривайся – ты от силы минут на десять раньше нас приехала, – парировала старшая жрица.

– Потому что через ручей ехать было нечестно – у тебя же «виллис».

– А у тебя «харлей».

– Да!

– Вот сама и виновата, – с победным видом заявила Эйра и театрально взмахнула руками. – Ну что, внучка, готова приобщиться к семейному наследию?

Шари кивнула, хотя не особо понимала, что дальше будет, но матери и новообретённой бабушке доверяла всецело.

– Чудесно! Эрин, действуй.

– Действовать – это я всегда, – моментально вскочила на ноги апостол и азартно потёрла руки. – Действовать – это я, как юный пионер…

Эрин положила руку на один из каменных столбов и что-то произнесла на незнакомом Шари гортанном языке. Пару мгновений ничего не происходило… А затем где-то под землёй родился и начал расти мощный гул. Земля под ногами завибрировала, и неожиданно грунт в центре окружённой каменными столбами площадки просел на пару футов. Землю разрезали прямые – будто от удара мечом – линии. Стало понятно, что под тонким слоем пожухлой травы находится вовсе не земля, а ровная площадка из тёмно-серого камня. Она раскололась на восемь отдельных лепестков, которые начали уходить в стороны, обнажая провал в земле. Чисто навскидку он был никак не меньше полусотни шагов в поперечнике.

– Давненько не открывали, – почесала нос Эйра. – Надо хотя бы раз в год заглядывать, чтобы плиты не заклинило как полтораста лет назад…

Эрин деловито заглянула в залитый тьмой провал, приложила руки рупором ко рту, крикнула:

– Э-ге-ге-йя!

Удовлетворённо прислушалась к тому, как бьётся пойманное в каменный колодец эхо, и широко улыбнулась, крепко хватая Шари за левую руку. И почти сразу же в правую руку фейри с не менее широкой улыбкой вцепилась Эйра.

– Триста… – сказала старшая жрица.

– Тридцать, – подхватила жрица младшая.

– ТРИ! – рявкнули обе и синхронно прыгнули в темноту вместе с Шари, которая только и успела, что нервно сглотнуть.

Однако вместо свободного падения в невообразимую глубину их всех подхватила какая-то неведомая магия и начала довольно медленно и бережно опускать вниз.

Шари с укоризной посмотрела на веселящихся апостолов, но те и ухом не повели, явно довольные сыгранной шуткой.

Каменный колодец оказался весьма глубок; пятно света над головой превратилось в пятнышко, что можно было закрыть мелкой монеткой, когда апостолы и фейри мягко приземлились на каменный пол.

Короткая команда Эйры на всё том же незнакомом языке, и вокруг замерцали светящиеся шары, освещая просторный зал и рукава коридоров.

– Нам сюда, – деловито произнесла Эрин, указывая на один из выходов.

Шагая следом за апостолами, Шари с интересом наблюдала, как перед ними по очереди загораются шары, а в коридоре начал ощущаться ток воздуха, явно нагнетаемого магией.

– Могу ли спросить я, что это за место?

В последнее время природная молчаливость и отсутствие излишнего интереса боролись в фейри с её новой стезёй – насколько поняла Шари, задача разведчиков состояла в сборе любой мыслимой и немыслимой информации.

– Конечно можешь, – ответила Эйра. – Это одна из резервных баз, некогда созданных для апостолов. Здесь мы храним припасы, пережидаем неспокойные времена и растим преемниц.

– А могу ли я спросить, с какой целью прибыла сюда я?

– Секрет, – хором ответили апостолы.

Ну, секрет, так секрет – Шари решила не настаивать.

Долго по коридорам древней твердыни апостолов блуждать не пришлось – то ли она была не особо большой, то ли нужное место находилось относительно близко. Буквально два десятка шагов, пара поворотов, и вот апостолы и фейри уже входят в просторный зал. Шагов пятьдесят в длину, не меньше, а потолок – три роста Шари. В каменных стенах – глубокие ниши, в которых застыл десяток комплектов доспехов. Вычурные полные латы чёрно-фиолетового цвета, глухие шлемы, множество выбитых рун, и ко всему прочему – огромные! На титана, не меньше – даже самому могучему человеку или орку были бы велики. А подле доспехов и оружие им под стать – тяжёлые копья, гизармы, алебарды и мечи. Будто бы не выкованные, а отлитые из одного куска чёрно-фиолетового металла; даже на вид – не по руке человека или подобных людям существ. Не просто оружие – оружие богов!

Шари сообразила почти сразу – перед ней и правда доспехи и клинки богов, оружие апостолов.

– Верно, – кивнула Эйра. – Здесь хранится оружие и доспехи тех наших братьев и сестёр, которых уже нет.

– Вы всё-таки умеете читать мысли, старшая? – спросила Шари.

– Поживи с моё, внучка, и это просто не потребуется, – хмыкнула старшая жрица.

Следующий зал, и ещё десяток ниш под апостольское оружие, но здесь комплекты были неполными – где-то стояли одни только доспехи, где-то был лишь божественный клинок. Причём, доспехи зачастую были повреждены, а один трезубец и вовсе будто побывал не иначе как в звёздной кузнице – так он был оплавлен и покорёжен.

Шари с любопытством рассматривала всё это – всё-таки не каждый день получается взглянуть на древнее оружие, как не каждый день получается побывать на РАВ-складах китежской базы.

– Нравится? – поинтересовалась Эйра.

– Интересно, – кивнула в ответ фейри.

– Хочешь подержать? Что-то относительно лёгкое, а не тяжёлые клинки как у нас с Иркой? Правда в твоих руках это будет просто очень хороший клинок, а не божественное оружие, однако…

– Почту за честь, – почтительно произнесла Шари.

На Гаэ Асайл она и правда только посматривала, но брать в руки не решалась – тяжёлое больно, даже на вид. А зачем брать в руки оружие, если не можешь его оценить, если оно не по твоей руке сделано? У фейри с этим всегда было строго: не умеешь владеть – даже не берись, иначе ещё, того гляди, покалечишься от неумения. Вот где-то позор-то.

– Может, эти? – Эрин деловито стащила с одного из постаментов пару клинков.

– Гаэ Шамер? Клинки Хаоса? Ну а почему бы и нет, на самом деле…

Это была пара коротких одноручных клинков. На фоне копья Эрин и топора Эйры – сущие игрушки. Лезвия не длиннее локтя, не слишком широкие, не слишком толстые, слегка загнутые вперёд, с тонким вытянутым остриём – несмотря на изгиб, таким можно было не только рубить, но и колоть. Гарда некрупная, но с защитной планкой, идущей до самого навершия, из которого торчал короткий кусок толстой цепи.

– Держи, доча, – Эрин подала один из клинков рукоятью вперёд.

Шари бесхитростно протянула руку, совершенно не ожидая, что апостол в самый последний момент ловко подкинет клинок, и фейри нечаянно коснётся пальцем лезвия. Апостольское оружие, будто бритва, порезало кожу при легчайшем касании, и на клинок упала пара капель крови. Эйра тут же перехватила руку сильваны, удержав её над божественным оружием.

– Доверься нам.

Шари доверилась без всяких колебаний, поняв, что её каким-то образом проверяют. Или проводят обряд на крови? В таком случае, пара капель крови – невеликая цена за… Да кто этих апостолов знает, за что. Пусть даже и выяснилось, что они куда больше похожи на людей и богов, чем на духов, менее величественными от этого они для Шари не стали.

Спустя добрых пару минут на лицах апостолов появилось сильнейшее огорчение – они явно чего-то ждали, но этого не случилось…

В следующее мгновение руны на одном из Клинков Хаоса засветились сильнее, следом замерцал и второй меч, а Шари почувствовала почти непреодолимое желание взять их в свои руки и…

Что «и», девушка не особо понимала – единственное, что она сейчас сознавала – ей нужны эти клинки. Не потому, что она этого хотела больше жизни и была готова убить или предать ради них, а потому, что это было правильно – Гаэ Шамер должны быть при ней. А она при этой паре клинков. Только так, и никак иначе.

– Они зовут тебя? – прошептала Эйра. – Тогда бери их скорее.

Словно в полусне, Шари протянула руки. Тонкие пальцы фейри сомкнулись, рукояти легли в ладони – легли намертво, будто влитые. И тотчас же в голове Шари будто зазвучали даже не десятки – тысячи чьих-то голосов. Но очень тихих, которые то и дело заглушала любая случайная мысль.

– Второй круг, – вздохнула Эрин.

– Второй круг! – радостно воскликнула Эйра.

– Второй круг? – спросила Шари.

– У тебя серебряные глаза, – повторила недавно сказанную и не слишком понятную фразу старшая жрица. – Ты знаешь, у кого были такие же глаза?

Фейри отрицательно мотнула головой. Да и откуда бы ей знать?

– У Рин, первого апостола! – победно произнесла Эрин.

– И… что? – сильвана всё ещё не слишком понимала, к чему ведут жрицы. – Она – апостол, я – лесная фиари…

– Ты ведь помнишь, что мы говорили тебе о настоящей природе апостолов? – спросила Эрин.

– Вы рождаетесь и умираете, как обычные люди и боги, – кивнула Шари.

– Ну, насчёт богов это ты, конечно, погорячилась… Но в целом – что-то вроде того. А ещё, спустя десятки поколений, у апостола могут не то что начать рождаться обычные дети, но могут перестать рождаться другие апостолы.

– Иными словами, если у меня не родится моя точная копия, то мне некому будет передать своё оружие, – добавила Эрин. – Именно так исчезли многие апостолы. Большинство, если честно.

– Но верно и обратное! – подхватила Эйра. – Спустя десятки поколений среди тех, в ком течёт кровь апостолов, может появиться кто-то, кого божественный клинок признает в качестве хозяина…

– Я… апостол Эмрис? – недоверчиво хмыкнула Шари, от волнения непроизвольно скопировав привычки своих новых родичей. – Но это же… невозможно.

– Отчего же? – приподняла бровь Эрин. – Линия Рин пресеклась больше семи тысяч лет назад – за это время её потомком мог стать кто угодно… Пока цел клинок – наследие апостола никогда не сгинет окончательно. Чтобы мы не смогли возродиться – нас мало только лишь убить…

– Словно фениксы, ага, – поддакнула Эйра.

– Из пепла – вновь к жизни, подвигам и вкуснятинке!

– Конечно, это не случается сплошь и рядом…

– На самом деле ты, кажется, первая за несколько веков…

– Да больше, наверное – когда мы там наследника Орварин-то нашли?

– Ну, не мы, а Карин… А что насчёт Айрин? Это уже при Третьей Империи было?

– Айрин – особый случай, среди ныне живущих нет её потомков. А Юрин опять всё перепутала.