Трехликая Сапфир Ясмина
Я видела, что Ковалль колеблется. Он наклонился к самому лицу. Голубые глаза засияли сапфирами, ноздри начали слегка вздрагивать. Первородный как-то странно сосредоточился, обвел взглядом мою ауру – я почему-то это ощутила. Словно к энергетике кто-то прикоснулся, и звери внутри сразу отреагировали. Черная пантера немного насторожилась, оранжевая потянулась к магу с симпатией, желтая застыла в напряженном ожидании. Меня разрывали противоречивые эмоции. Ковалль изучал – внимательно, дотошно, будто искал чему-то подтверждение. Его исследование закончилось неожиданно – казалось, первородный остался недоволен. Он слабо насупился, мимо промелькнули отчетливо различимые нотки разочарования. Не глухого и абсолютного – скорее, проходящего. Такого, что предваряет долгое ожидание вместо немедленного получения желаемого. Ковалль усмехнулся, покачал головой: он словно сам себе удивлялся, мысленно говорил «а чего ты хотел-то?» Я не понимала его реакции, вся насторожилась, почти ощетинилась, готовая к любому повороту разговора и даже этого тяжелого дня.
Внезапно настроение Ковалля изменилось. Он попытался натужно улыбнуться – вышло не очень, но он ведь старался. И это уже многое означало.
Ответил первородный негромко и уклончиво:
– Мне показалось, что так правильно. Было желание, были возможности. Не бойтесь, тут нет ничего крамольного. Ничего страшного или меркантильного. Я просто от души захотел помочь. Именно вам, и никому другому. Не выбирал между вами и еще кем-то. Увидел в лаборатории, нашел Танюшу… Все получилось само собой…
Он исключал возможные мотивы, но истинные называть пока не торопился. Объяснял, чего не стоит опасаться. Но чего ждать – пока не договаривал. Мы еще немного погуляли по парку. Наконец Ковалль приостановился, придвинулся и собирался что-то добавить. Но… замолчал, уставился вправо. Брови первородного сошлись на переносице, мальчишескую кожу прорезали морщинки – он будто за секунду постарел на годы. С минуту Ковалль стоял неподвижно, смотрел куда-то и сильнее хмурился. Затем резко тряхнул головой. Не замечала за ним подобных жестов: суматошных и нервных, почти инстинктивных. Первородный еще раз посмотрел направо, прищурился и развернул меня к дому.
Опомнилась я только у комнаты. Ковалль торопился, выглядел встревоженным. Очень необычно для прежнего первородного. Впрочем, как давно я его знаю-то? Пару часов, меньше суток? Мне очень хотелось бы верить Коваллю. И даже его нынешнее поведение казалось попыткой меня уберечь. Или мне просто хотелось так думать? У самой двери маг остановился. Совсем непривычно взял меня за плечи, будто удерживался от иного жеста. Руки первородного неестественно напряглись, по скулам прокатились шарики желваков. Он пытливо вгляделся в глаза и выдал:
– Дарина, я могу лишь сказать одно. Вам нечего опасаться в моем доме. Я постараюсь помочь как могу. Если позволите – и Тане тоже. Считаю, правительство вам задолжало, и даже готов заплатить по кредиту. За эксперименты и неожиданные результаты. Бриолис назначил мне неплохое жалованье. Я не просил и даже был против. Я сам в состоянии на жизнь заработать. Но раз уж вам требуется старт в будущем, все деньги планирую переводить вам. Лучшего применения правительственной зарплате, как мне кажется, и придумать сложно.
Я растерялась, остекленела. Не знала – то ли начать отказываться, то ли соглашаться на щедрое предложение. Я понимала – Ковалль маскировался, совершал меценатство под благовидным предлогом. Словно вовсе и не маг это делал, а его руками действовало правительство. Придумано неплохо, даже красиво. Впрочем, какой у нас с Таней выход? Надо иметь собственные средства. Вот только почему Ковалль ими озаботился? Именно сейчас, не раньше и не позже?
Будто страховался на всякий случай. Холодок пробежался по моей спине. Ковалль заметил, вымучил улыбку, почти похожую на обычную человеческую. Кивнул, показывая, что дело решенное, и резко скрылся в своей комнате.
Я же осталась стоять у двери, пытаясь понять – что все это значит. Наш странный разговор, недомолвки первородного, непонятное происшествие во время прогулки, то, как резко изменился Ковалль, и последнее – его искреннее желание обеспечить нас с дочкой собственными средствами. Что-то мне все это уже не нравилось. Ладно, подумаю об этом завтра.
Тяжелый и непредсказуемый день закончился – и, слава богу, достаточно нормально. Я все еще гуляю на свободе, агенты улетели, химеры подчинились. Во всяком случае, перестали спорить. Завтра потренируюсь обращаться с Меем. А пока спать, отдыхать, привыкать к новой жизни…
Только теперь ощутила усталость. Словно она долго догоняла, запаздывала с проявлением, давая передышку. Ноги и руки налились свинцом, голова потеряла прежнюю ясность, я отворила дверь в комнату и заметила на кровати спящую Танюшу.
В памяти всплыла картина из нашей прошлой жизни. Подушка поднята чуть повыше, одна ладошка под ней спряталась, другая покоится на одеяле. Глаза дочки чуть приоткрыты – так она спала с самого детства.
Я переоделась в тонкую пижаму и осторожно устроилась рядом. Огромная кровать это позволяла. Я могла расположиться на ней как угодно, раскинуть и руки, и ноги в стороны и даже не коснуться своей Танюшки.
Можно было, конечно, устроиться на диване, тоже вместительном, мягком, удобном, но хотелось чувствовать рядом дочку – после долгой разлуки в глухом беспамятстве. Присутствие Танюшки очень успокаивало.
Два пуховых одеяла с синими пододеяльниками, усеянными огромными оранжевыми лилиями, создавали домашний уют и тепло. Голова утопала в мягкой подушке.
Ладно. До завтра, волшебный мир будущего. Я еще докажу, что тебя достойна.
С этой мыслью я засыпала…
Глава 5
Солнце пощекотало нос и щеки, я приоткрыла глаза и увидела Таню. Дочка сидела у включенного компьютера и быстро барабанила пальцами по клавишам.
– Проснулась? – подняла она на меня глаза.
Я подперла голову ладонью.
– Уже завтракала? – спросила строго. Вчера еду доставили в комнату, пока мы тренировали магические способности. Сегодня мы вроде бы помещения не покидали. Танюша прищурилась, хитро усмехнулась:
– Не бойся, я оставила тебе пиццы, булочек и еще всяких там фруктиков.
– К нам наведывались слуги Ковалля? – Я почему-то неприятно передернулось. Мысль, что в комнату заходили посторонние, причем пока я спокойно спала себе, вызывала крайне неприятные ощущения. Словно мой покой грубо нарушили. Вторглись в спальню очень не вовремя. Но Танюшка развеяла мои опасения.
– Да нет же! Еду доставляют из кухни. Но каким-то телепортом или вроде того. Пища появляется прямо на столе, словно выходит из черной трубы. Ну, такой, эфемерной, нематериальной. Потом труба быстро захлопывается.
– Ясно, столкнулись с доставкой будущего! Жаль, дать прислуге на чай не получится. – Я усмехнулась и отправилась в ванну. Несколько минут ушло на моцион, смену одежды и расчесывание. Волосы собрала в тугую косу. Танюшка заплетала две французские. Я же отделывалась одной, обычной. Сложные никогда не выходили.
Дочка придирчиво меня оглядела, встала, продемонстрировала спортивный костюм из голубой футболки, брюк и кофточки, будто предлагала сменить платье на более подобающий наряд для прогулки. Ну да! Мы же с Меем на тренировку отправляемся! Собираемся обращаться и бегать по лесу. Честно говоря, я не очень представляла, почему моя одежда хуже дочкиной. При обращении ее все равно снимают. Но послушно переоделась в бирюзовую футболку, синие лосины и черные кеды. Накинула серую спортивную кофточку и отправилась следом за дочкой, на кухню.
На пицце шкворчили кусочки колбаски, поблескивали половинки маленьких помидорок, еще теплые кусочки мраморной ветчины источали чудесные сытные запахи. М-м-м… Пальчики оближешь! Как говаривала моя бабушка: все отдашь и в белье останешься! Булочки с корицей, кунжутом, маком… Все как люблю, угодил повар.
Танюшка хмыкнула и будто ответила:
– Ковалль спрашивал, что нам нравится. Я по памяти попросила это.
Надо же! Какой он все-таки заботливый. Странный, опасный как маг, загадочный. Спокойный, рассудительный и внимательный. Ковалль казался таким интересным, что я с удовольствием немедленно променяла бы нынешнюю прогулку с гибридным оборотнем на очередное свидание с первородным. Но… тут уже ничего не поделаешь. Мы просто обязаны научиться обращаться, выпускать наружу животные ипостаси. Иначе они вырвутся сами, и ровно тогда, когда не хочется.
Танюша налила нам чаю с шиповником, и только сейчас я заметила, что чашка, которую она подавала мне вчера и сегодня, вовсе не обычная – очень даже особенная и уникальная. На белой кружке литра на полтора – дочка еще помнила, сколько я пью – с одной стороны обнаружилось изображение. Крохотного дракончика, детально прорисованного. Вплоть до чешуек, шипов на крылышках, маленьких рожек и коготков на пальцах. Почти в точности такую же чашку однажды Танюшка мне сама подарила. То ли на Новый год, то ли на день рождения. Я улыбнулась теплым воспоминаниям и согрела руки о теплую кружку.
Пицца буквально таяла во рту. До булочек я уже не дошла. С тоской посмотрела на сочные груши, прозрачные налитые маленькие яблочки – кажется, они назывались «китайки», – кружочки ананаса, похожие на солнышко… От фруктов упоительно тянуло медом и кисло-сладким насыщенным соком. Ладно, их я попробую позже.
В дверь постучались – негромко, но настойчиво. Я ожидала увидеть Мея. Но на мое «Входите!» в комнате показались оборотень и первородный. Один другого краше – аж залюбуешься.
Ковалль напоминал благородного пирата. Не знаю почему, но пришло на ум такое сравнение. Мощный, подвижный, быстрый и гибкий, элегантный и легкий в каждом движении. Мей походил на кота и птицу. Пластичный до неприличия и невероятно мускулистый. Тонкая белая рубашка первородного и такие же брюки, только черные, подчеркивали атлетическую фигуру мужчины. Серая футболка обтягивала оборотня так, что казалось – вот-вот лопнет. Джинсы плотно сидели на мощных бедрах, подчеркивая все достоинства двусущего. В том числе и те, которых другие постеснялись бы.
Танюшка подмигнула и усмехнулась.
Мей собирался что-то сказать, но Ковалль жестом приказал ему помолчать. Оборотень зарычал, но подчинился – уважал хозяина в его доме.
– Дарина, – произнес Ковалль мягко. – Я хотел попросить тебя быть осторожней. Не приближайся ни к кому чужому. Вы с Меем покинете мои владения. И там я ничего не смогу контролировать. Если вдруг случится какая-то неприятность, немедленно жми кнопку на этом браслете, – первородный протянул мне браслет-компьютер. Информация сразу залилась в голову. Специальные устройства работали на техномагии. Заменяли мини-компьютеры, сотовые, выполняли кучу разных функций. Время тоже показывали, разумеется.
Мей недовольно рыкнул снова. Но не стал ничего возражать первородному.
– Что ж, желаю удачи… эм… в обращениях. Пожалуйста, будьте предельно осторожны, – повторил Ковалль, немного постоял, помедлил, глядя пытливым немигающим взглядом, и после моего «Спасибо, обязательно» сказал: – Ах да, доброе утро! – и стремительно покинул нашу комнату.
Едва спина первородного скрылась за дверью, Мей прямо весь расцвел и преобразился. Почувствовал себя хозяином положения.
– Рина, вы ведь хотели увидеть мое обращение? Понять, как выглядят гибридные сущности? Научиться их соединять и разделять?
Я только кивнула вместо ответа, все еще вспоминая взгляд Ковалля. Не знаю почему, но даже рядом с Меем – шикарным мужчиной, сильным и красивым, – я все равно думала о первородном. Вспоминала нашу вчерашнюю прогулку, перебирала в голове намеки и недосказанности. В душе поднималось странное ощущение – приятное волнение, сладкое ожидание, желание чего-то немного большего… Я очень давно подобного не испытывала.
Мей же тем временем широко улыбнулся и подал нам с дочкой свои большие руки. Ничего не оставалось, как протянуть ладони, хотя мы обе немного замешкались. Оборотень потянул нас на выход из комнаты.
Здание мы покинули прежним маршрутом.
Переждали тягостное молчание в лифте – Мей беспрестанно на меня косился, смотрел так, словно мы встречаемся. Временами оборотень заметно волновался, и я чувствовала мощный жар его тела. Мей будто постоянно находился в лихорадке. Или так действовала кровь двусущих? Но почему же тогда я не нагревалась?
Пока размышляла, мы пересекли парк по длинной вымощенной гравием дорожке. И практически незаметно, внезапно вышли за пределы владений Ковалля. Здесь уже не было ни заборов, ни ограждений – только призрачная стена магии. Но я знала, ощущала или понимала, что преодолеть ее может не всякий. Лишь тот, кого позвал первородный. Вот почему машины правительственных агентов летели так высоко над деревьями. Они не смогли бы проникнуть на территорию, попытавшись миновать невидимую стену.
Мы вышли к густому хвойному лесу. Сосны здесь перемежались с пихтами, и ковер сухих жестких иголок местами сменялся зеленой травкой. Мей без предупреждения обнажился. Танюшка покраснела и отвернулась. Я застыла в смущении и нерешительности.
Так… В голову немедленно полилась информация. Оборотни будущего наготы не стеснялись. Раздеться для них – все равно что поговорить. Так же естественно и беспроблемно. Нам потребуется такая же смелость. Я первой медленно сбросила одежду, стараясь не смотреть в сторону Мея. Быстрые выдохи взорвали тишину – оборотень задышал так, словно уже бегает. Краем глаза я отчетливо заметила… то, что в моем мире мужчины не демонстрировали, если женщина еще не их любовница. Оборотень здорово возбудился. Слава богу, смотрел он не на Танюшку, та же и вовсе отвернулась в сторону. Мей буквально пожирал меня взглядом и распалялся очень не к месту.
Я понимала, что надо действовать. Дочка, конечно, уже взрослая девочка, про пестики и тычинки пора бы рассказывать. Но все-таки зрелище не для ее глаз. Мей тоже смекнул и прикрылся джинсами.
Прочистил горло и хрипло пояснил:
– Для оборотней проявления тела естественны. Для взрослых, детей и подростков одинаково. Но я понимаю, поэтому не настаиваю. Вам еще стоит ко всему привыкнуть. Итак, давайте перейдем к делу. Обращаться в целом не так сложно. Есть два способа вызвать внутреннего зверя. Представить себя в теле химеры или вспомнить ощущения, которые испытываешь в животной форме. Рекомендую вам попробовать второе. Вы обе во время тренировок магии почти обращались и сущности чувствовали. Не до конца и не до полного перехода. Но аурно уже совсем готовы.
Я покосилась на ошарашенную дочку. Улыбнулась и потрепала ее по плечу.
– Одежда порвется, – сообщила зачем-то. Мей догадался о причинах ступора и развернулся мощной спиной, прикрываясь штанами как набедренной повязкой. Дочка, все еще красная от смущения, посмотрела на меня и прикрыла глаза. Мгновение – и она уже белая химера. Я поняла, что пора обращаться.
Прикрыла глаза и вспомнила ощущения. Силу, звериную мощь и спокойствие, словно могу одолеть каждого. Именно так я себя и чувствовала, когда обращалась в черную химеру. Раз – и я на четырех лапах. Мей к тому времени тоже обратился. Пока что он выглядел белым лельдисом. Никаких признаков сфинкса я не заметила.
«Теперь переходим к смене ипостасей!» – раздалось по нашей магической рации. Ковалль заблаговременно закрепил ее – прямо на ауры, а мы и не заметили.
Я попыталась воззвать к иным ощущениям. К энергии, что исходила от оранжевого зверя. Но как ни старалась, ничего не выходило.
Мей лишь передернулся и стал сфинксом. Вот прямо почти таким, как на статуях. Лицо получеловеческое-полульвиное, тело льва, покрытое рыжей шерстью.
Читать бесплатно другие книги:
