Убийство в стиле винтаж Марш Найо

Сент-Джон Акройд и Сьюзен Макс

– О Хэмблдоне! – Аллейн нахмурил брови. – Но какого… О, простите, Уэйд, – оборвал он себя. – Ведь это ваше шоу.

– Можете продолжать, сэр.

– Большое спасибо. – Аллейн повернулся к Акройду. – Объясните, ради бога, почему вы решили, что меня интересует мистер Хэмблдон?

– Не берите в голову, дружище, – небрежно ответил комик. – Просто когда инспектор назвал вас детективом, я подумал, что Алф Мейер нанял вас следить за Хейли и своей дражайщей Каролин. Только и всего. Это вполне естественно, учитывая обстоятельства.

– Ясно, – обронил Аллейн и замолчал.

– Вы хотите сказать… – начал Уэйд.

Акройд скорчил забавную физиономию, выпятив нижнюю губу.

– Ну да, это самое, – подтвердил он.

«Вот мелкий гаденыш», – подумал Аллейн.

– То есть, – уточнил Уэйд, – она дала ему повод для развода?

– Я так думаю. Хотя это не мое дело.

– Об этом вы и хотели мне рассказать, мистер Акройд? – спросил Уэйд.

– Нет, конечно. Впрочем, одно связано с другим. Я бы не стал об этом говорить, но Алф Мейер был чудесный человек, и теперь, когда его убили…

Он выдержал паузу.

– Да, да, мы понимаем, – подбодрил его Уэйд.

Аллейн неожиданно почувствовал отвращение к обоим.

– Короче, дело было так, – продолжал Акройд. – В то утро, когда мы сюда приехали, я пошел в театр. Сбор был в половине одиннадцатого. Я пришел раньше времени и заглянул в свою гримерную. Она расположена под прямым углом к коридору, сразу за углом, и граничит с гримерными «звезд». Стенки там такие тоненькие, что можно услышать, о чем думает твой сосед. Это даже не стенки, а перегородки. Я как раз начал переодеваться, когда в соседней комнате раздались голоса Хейли и Величайшей из Актрис.

– То есть мистера Хэмблдона и мисс Дэйкрес?

– Само собой. Хейли рвал и метал, убеждая ее сбежать с ним сразу после гастролей. Именно так! А она говорила, что нет, она не может так поступить, потому что католичка и верит в брак. Короче, накручивала ему мозги. Тогда он совсем разошелся, начал бить себя в грудь и все такое. Гром и молния! А под конец он спросил: «Вы бы вышли за меня, если бы Алф был мертв?» И Величайшая Актриса ответила, что да, конечно. После чего гордо удалилась. Потом она вышла на сцену, и через минуту я услышал ее первую реплику.

– Понятно, – произнес Уэйд после короткой паузы. – Спасибо, мистер Акройд. Значит, вы считаете, что она любовница Хэмблдона?

– Только бог знает, кто она такая. Но я готов поспорить, что скоро они поженятся. Вот и все. Возможно, это ничего не значит. Я могу идти?

– Если вы не против, задержитесь еще немного, сэр. Нам надо задать вам пару обычных вопросов.

Уэйд спросил, что Акройд делал после окончания спектакля. Комик ответил, что сразу отправился в свою гримерную. Там он пробыл до начала праздника. Потом заглянул в комнату Ливерсиджа и вместе с Верноном и Бродхедом отправился на вечеринку. После смерти Мейера он ушел вместе со всеми со сцены, снова уединился в гримерной, немного выпил и присоединился к остальной компании в гардеробной. В обоих случаях, находясь в гримерной, он часто подавал голос, окликая коллег. Когда его спросили о ночной поездке в поезде, он ответил, что крепко спал вплоть до прибытия в Охакун и понятия не имеет, кто входил или выходил из вагона.

Касс застенографировал его показания. Акройд вел себя непринужденно и иногда напускал на себя преувеличенно серьезный вид, что очень забавляло Уэйда и сержанта. Когда допрос закончился, Акройд обратился к Аллейну.

– Позвольте узнать, – спросил он, – чему мы обязаны интересом Скотленд-Ярда к этому делу?

– Никаких секретов, мистер Акройд, – вежливо ответил Аллейн. – Я оказался здесь благодаря стечению обстоятельств и любезности инспектора Уэйда.

– Забавно, что я принял вас за частного детектива. Кстати, дружище, я очень надеюсь, что этот разговор останется между нами: в смысле, насчет Хейли и Дэйкрес. Вы вроде как подружились, верно? Вот почему я подумал, что вы за ними следили. Не выдавайте меня, ладно?

– Мисс Дэйкрес и мистеру Хэмблдону? Хорошо, – холодно ответил Аллейн.

Акройд направился к двери.

– А насчет ее штучек про брак и прочее – это номер для простаков. Я работал с этой дамой шесть лет и хорошо ее знаю. Внутри она твердая как кремень. Впрочем, это только мое мнение. Основанное на личном опыте.

– А ваши замечания о прошлом мистера Мэйсона тоже основаны на личном опыте? – любезно спросил Аллейн.

– Вы про что, дружище? Ах да. Нет, я не был в труппе, когда они ездили в Штаты. Не люблю дешевые шоу.

– Но это правда?

– Откуда мне знать? За что купил, за то и продаю. В любом случае меня тошнит от всех этих хвалебных песен в адрес фирмы. Алф и Джордж ничуть не лучше других администраторов. А теперь, когда Алфа нет, весь елей польется на голову Джорджа. «Наш мистер Мэйсон!» И, разумеется, на Величайшую Актрису. Кстати, что это за суета вокруг того зеленого уродца, которого вы ей подарили?

– Он потерян, и мы хотим его найти.

– Если так, то по ее вине. Она была последней, кто держал его в руках.

– Неужели! – воскликнул Уэйд.

– Я в этом уверен. Брэнни поставил фигурку на стол, а она ее взяла и спрятала где-то в своем платье. Клянусь всеми портнихами мира. Пока, ребята!

На этой эффектной фразе он, как и положено хорошему актеру, вышел.

– Парень не промах, – одобрительно заметил Уэйд. – Ушлый малый.

– Верно, – согласился Аллейн. – Палец в рот не клади.

– Хотел бы я знать, что стоит за этой историей с Хэмблдоном. «Вы бы вышли за меня, если бы Алф был мертв?» Ответ: да. Но что Хэмблдон вложил в свои слова? Кроме того, меня интересует платье мисс Дэйкрес. Достаточно ли оно свободное или тесно облегает фигуру?

– А меня, – вставил Аллейн, – интересует, чем мисс Дэйкрес так глубоко уязвила мистера Акройда и как это произошло.

– Хм! – удивился Уэйд. – Почему вы так решили, сэр?

– Я сужу по тому, как ведет себя этот милый джентльмен. Обычно такую ядовитую злобу источают люди, оскорбленные противоположным полом.

– Вы думаете, он хочет свалить на нее вину за убийство, сэр? Его показания насчет тики…

– Я думаю, он метит скорее в Хэмблдона.

Уэйд задумался, с любопытством глядя на Аллейна.

– Ладно, – произнес он наконец, – идем дальше. Кто там остался? Та пожилая дама, мисс Макс, потом мисс Гэйнс, мистер Ливерсидж, мистер Уэстон, который не является членом труппы, его кузен, молодой Палмер (тоже не член труппы), и мистер Брендон Вернон. Давайте начнем со старушки, Касс.

Касс вышел.

– Мисс Макс – моя старая знакомая, – сообщил Аллейн. – Она была в деле Феликса Гарднера.

– Вот как, сэр? В таком случае вам лучше побеседовать с ней самому. Я с удовольствием познакомлюсь с вашими методами, сэр. У нас тут есть свои взгляды на ведение допросов, так что было бы интересно их сравнить.

– Ради бога, Уэйд, не стоит ждать от моих допросов чего-то особенного, тем более с мисс Макс. Я могу с ней поговорить, если хотите, но не смотрите на это как на какой-то образец. А, вот и она.

В комнату вошла Сьюзен Макс. Ее крепкая и дородная фигура уверенно сидела в парадном платье из вельветина. Готовясь к празднику, она тщательно причесала блеклые волосы, а ее необычно бледное лицо, еще больше обесцвеченное гримом, было слегка припудрено, но не накрашено. Она выглядела именно так, как должна выглядеть актриса старой школы. Сьюзен Макс вразвалку направилась к столу и сразу просияла, увидев Аллейна.

– Простите, что пришлось так долго ждать, мисс Макс, – заговорил Аллейн, придвинув ее стул поближе к камину. – Садитесь сюда и расскажите нам что-нибудь веселое.

– Веселое? – переспросила Сьюзен. – Мне это нравится!

Она издала кудахтающий смех, но, увидев его лицо, сразу стала серьезной.

– Не думала, что мы снова встретимся… вот так, – добавила она.

– Вы правы, – согласился Аллейн. – Странно, правда?

– Теперь скажут, что я приношу несчастье, – пошутила Сьюзен. Ее руки беспокойно ерзали на дамской сумочке.

– Вы – и несчастье! Немыслимо. Вы уже знакомы с инспектором Уэйдом, не так ли?

Сьюзен величественно кивнула.

– Он попросил меня побеседовать с вами об этом скверном деле. Остальные по-прежнему думают, что я просто безобидный путешественник?

– Вы не поверите, друг мой, – с возмущением ответила актриса, – но буквально пару минут назад эта дуреха разболтала ваш секрет!

– Мисс Валери Гэйнс?

– Да. Безмозглая девчонка! Я была в ярости. Орала на нее так, что в ушах звенело. Ей-то какое дело?

– Думаю, что никакого, – с улыбкой отозвался Аллейн. – Возьмите сигарету и расскажите нам какие-нибудь сплетни. Как она получила свою работу?

– Кто, Гэйнс? Благодаря связям, разумеется, как и все в наше время. Ее отец спонсирует наш театр в Лондоне. Она ничего не смыслит в искусстве. Ни мимики, ни осанки, ни обаяния, ни оригинальности! Вы сидели в первом ряду, верно? Согласитесь, она полный ноль.

– Но мисс Дэйкрес с этим мирится.

– Дорогой мой, ей приходится! Конечно, бывают «звезды», которым нравится блистать на фоне бездарностей. Они думают только о себе. Но Каролин Дэйкрес – настоящая актриса. Это совсем другой человек, – добавила Сьюзен, строго поджав губы.

– Между Ливерсиджем и Валери Гэйнс что-то есть? – поинтересовался Аллейн.

– Кто-нибудь должен сказать этой девчонке, чтобы она следила за собой, – мрачно ответила Сьюзен. – Впрочем, вряд ли он получит за это благодарность. Я знаю Ливерсиджа много лет и была бы не в восторге, если бы моя дочь оказалась с ним накоротке.

– А чем он так плох? – спросил Аллейн.

– Скажу так – он… не совсем честен, особенно с женщинами. Но я не хочу распускать слухи, тем более сейчас, когда на дворе ночь. Что вы хотите от меня услышать?

Аллейн расспросил о ее действиях до и после праздника. Как и все остальные, мисс Макс почти все время провела в гримерной. После спектакля она направилась прямо к себе, сняла грим и переоделась. Костюмерша мисс Дэйкрес, по приглашению Сьюзен, разделила с ней ее комнату, чтобы подготовиться к вечеринке.

– Эта очень приятная женщина – она много лет работает вместе с мисс Дэйкрес – помогла мне переодеться. Знаете, из того платья, которое я ношу в третьем акте, довольно трудно выбраться. И едва я успела нарядиться, как приехали последние гости.

После смерти Мейера Сьюзен ушла со сцены вместе с Каролин Дэйкрес и предложила посидеть с ней.

– Она ответила, что хочет побыть одна, и я ушла к себе. Минна – костюмерша – пришла чуть позже. Мисс Дэйкрес отослала ее из гримерной. Но через какое-то время Минна заявила, что ей невыносимо думать, как она сидит там одна, и ушла к ней, а через пару минут вернулась за мной. Бедное дитя (я имею в виду мисс Дэйкрес, ведь она всегда казалась мне ребенком) пожелало побыть со мной. Когда я пришла, она сидела очень тихо и смотрела прямо перед собой. Как будто в столбняке. Не могла ни говорить, ни плакать, ничего. А потом вдруг сказала, что хотела бы увидеть вас. Тут пришел Хейли Хэмблдон и отправился вас искать.

– Как долго он был у вас?

– Дайте подумать… Он пришел вскоре после меня. Минут десять, наверное.

– Угу, – удовлетворенно хмыкнул Аллейн.

Вдруг он подался вперед.

– А каким человеком был Альфред Мейер? – спросил Аллейн.

– Одним из лучших, – убежденно ответила Сьюзен. – Прекрасный администратор, таких теперь почти не осталось. Для него все были равны. И он любил ее без памяти.

Аллейн вспомнил невзрачного мужчину, который был так спокоен на корабле и так испуган в поезде.

– И она его? – спросил он.

Сьюзен покосилась на Касса и Уэйда.

– Да, – сухо ответила она.

– Мы должны знать правду, – мягко заметил Аллейн. – Вот почему нам часто приходится лезть в чужую жизнь. Это один из самых неприятных моментов в любом деле об убийстве, причем жертва порой страдает больше всех.

– Значит, это убийство?

– Боюсь, что да.

Наступило долгое молчание.

– Ладно, – произнесла Сьюзен, – ни к чему делать тайну из пустого места. Да, она очень любила Мейера. Не в романтичном смысле, конечно. Романтичного в нем было мало. Но она его любила. Я бы сказала – с ним она чувствовала себя уверенно.

– А Хэмблдон? – спокойно спросил Аллейн.

Сьюзен выпрямила плечи и уставилась прямо перед собой.

– Если вы намекаете на что-то скандальное, друг мой, то в этом нет ни слова правды. Ни капельки. Я не говорю, что Хейли ее не любит. Он от нее без ума и давно это не скрывает. Я, слава богу, не первый год в фирме и знаю, о чем говорю. Но между ними нет ничего… ничего такого, и не верьте тем, кто будет это говорить.

– Уже сказали, – вставил Аллейн.

Сьюзен хлопнула ладонями по коленям.

– Акройд! – воскликнула она.

– Да, но не стоит ему об этом говорить.

– Не буду. Вот гаденыш! Он никогда ее не простит – никогда.

– За что?

– Акройд присоединился к нам год назад, когда мы снова решили ставить «Благие намерения». Знаете, есть такие актеры, которые вечно крутятся вокруг примадонн и обхаживают администраторов. Я их за милю чую. Так вот, он попытался подъехать к Каролин Дэйкрес и получил от ворот поворот, – продолжала Сьюзен довольным тоном. – Как только он начал к ней подкатывать, она подняла его на смех, и он ушел несолоно хлебавши. И этого гаденыш никогда ей не простит – ни ей, ни Хейли. Потому что Хейли говорил с ним на эту тему. Думаю, и мистер Мэйсон тоже. Акройд держит на него зуб. Вы слышали, как он сегодня вечером рассказывал о Джордже? Про ту американскую историю?

– А это неправда?

– Дорогой мой, – вздохнула Сьюзен, – я не говорю, что ничего такого не было. Скорей всего, было, но если бы знали все обстоятельства, то наверняка пришли бы к выводу, что вина лежит на обеих сторонах. Джордж Мэйсон начинал с нуля, и он далеко не единственный, в чьей биографии есть темные пятна. Мой вам совет – забудьте об этом. Что бы ни случилось в прошлом, теперь он честный человек. Я работаю с ним много лет, так что можете мне поверить. А про Акройда я бы это не сказала.

– Ясно, – кивнул Аллейн.

– Еще есть вопросы? – спросила Сьюзен.

– Пожалуй, нет. Большое спасибо. Может быть, инспектор Уэйд…

– О, нет, спасибо, сэр, – замахал руками Уэйд, молча слушавший их диалог. – Разве что… про поезд?

– Мисс Макс сидела напротив меня. Уверен, что все это время она спала.

– Про поезд? – переспросила Сьюзен.

Аллейн объяснил.

– Ну да, – подтвердила актриса, – я спала. Вы думаете, это как-то связано с историей в поезде?

– Кто знает? – уклончиво ответил Аллейн. – Наверное, вам не терпится добраться до кровати?

– Да уж.

Сьюзен с трудом вылезла из кресла и заковыляла к выходу. Аллейн открыл ей дверь. Она остановилась перед ним – крошечная одинокая фигурка – и очень серьезно взглянула ему в глаза.

– Помните, в том лондонском деле кто-то уронил на вас люстру с колосников?

– Помню.

– Вы не думаете, что это могло… навести кого-то на мысль?

Аллейн поднял брови.

– Возможно, – пробормотал он.

Глава 12

Ливерсидж входит в роль

– О чем это она? – спросил Уэйд, когда Сьюзен ушла.

– О деле Гарднера. Тогда один молодой психопат обрушил на меня стопудовый светильник в наивной попытке отвлечь внимание. Потом бедняга стал следующей жертвой. Слишком много знал. Все это выяснилось в ходе следствия. Вообще, при работе наверху обычно принимают всякие меры предосторожности. Один помощник режиссера мне рассказывал, что рабочие привязывают свои инструменты к запястьям, чтобы ничего не свалилось вниз.

– Вы узнали немало интересного от этой дамы, сэр. Конечно, старое знакомство облегчает дело.

– Конечно, – охотно согласился Аллейн.

– Как вы думаете, стоит нам заниматься всей этой историей с банкротством Мэйсона в Америке?

– Я согласен с мнением мисс Макс насчет Акройда, но покопаться в прошлом мистера Мэйсона все-таки не помешает. Пусть над этим поработают в Скотленд-Ярде.

– Акройд считает, что Мэйсон сбежал и бросил свою труппу без гроша, ведь так?

– Да. В старину такое частенько случалось с бродячими театрами. Но поступок, само собой, некрасивый.

– Понятное дело. Хотя не каждый администратор, обанкротивший компанию, потом убивает своего партнера, правда?

– Определенно. Иначе путь многих гастролирующих трупп был бы усеян трупами антрепренеров.

– Однако мотив налицо, – настаивал Уэйд. – Этого вы не можете отрицать, сэр.

– Безусловно. Притом что у него превосходное алиби.

– Да, я помню. С мисс Макс вроде бы то же все в порядке, если говорить о двух ключевых моментах того вечера.

– А что с костюмершей? – спросил Аллейн.

– Я пообщался с ней, театральными рабочими и парой австралийцев практически сразу после приезда. Мы сняли с них показания и отпустили. Записали адреса и все такое. Уверен, они тут ни при чем. Австралийцы только на днях вступили в труппу, а рабочие – сплошь местные ребята с безупречным прошлым.

– Знаю, – кивнул Аллейн.

– Не хотите побеседовать с мистером Ливерсиджем, сэр?

– Кто, я?

– Ну да.

– Я к вашим услугам, инспектор.

Касс снова отправился в гардеробную и вернулся с мистером Ливерсиджем, который предстал перед ними во всей своей красе. Его черные волосы были напомажены и сияли, как дешевая клеенчатая кожа. Узкий смокинг, белоснежная рубашка, крупный галстук – все выглядело безупречно. Увидев Аллейна, актер рассмеялся мелодичным смехом и шагнул к нему с широкой дружеской улыбкой.

– Так-так, – произнес мистер Ливерсидж с той искусственной сердечностью, которая с пугающей точностью похожа на настоящую. – Кто бы мог подумать? Мне казалось, что вы дипломат, путешествующий инкогнито. А Вэл считала вас секретным агентом.

– Боюсь, вы меня переоценили, – пробормотал Аллейн. – Знакомьтесь, мистер Ливерсидж, это инспектор Уэйд. Он попросил меня побеседовать с вами по этому делу. Не хотите присесть?

– Спасибо, – с улыбкой поблагодарил мистер Ливерсидж. – Значит, Скотленд-Ярд вступает в дело?

– Благодаря любезности инспектора. Не могли бы вы нам рассказать, что вы делали сегодня вечером после окончания спектакля?

– Что я делал? – Мистер Ливерсидж поднял брови и достал портсигар.

Все его действия были слегка преувеличены. Аллейн не мог отделаться от мысли, что наблюдает за образчиком сценического мастерства. «Автобусная остановка. Джон вытаскивает сигарету. Вынимает из кармана зажигалку. Медленно прикуривает».

– Что я делал? – повторил мистер Ливерсидж, пустив дым в сторону Аллейна. – Дайте подумать. Ну да, я отправился в гримерную и смыл боевую раскраску.

– Сразу после того, как опустили занавес?

– Полагаю, да.

– И вы нашли там мистера Вернона и мистера Бродхеда?

– Нашел ли я их там? О да, разумеется. Это большое помещение. Мы делим его на троих.

– Они тоже выходили на вызовы публики?

– Конечно, как и все.

– Но при этом они оказались в гримерной раньше вас?

– Блестящая логика, инспектор! Да, кажется, я немного припозднился. Задержался за кулисами на пару минут.

– Зачем?

– Так, немного поболтать.

– С кем?

– Дорогой мой, да с кем угодно. В самом деле, кто же это был? Ах да, Валери Гэйнс!

– Надеюсь, – сухо добавил Аллейн, – вы понимаете, что мы задаем эти вопросы не из праздного любопытства.

– Дорогой мой! – повторил Ливерсидж.

Аллейн мысленно поморщился.

– В таком случае вы не станете возражать, если мы спросим, о чем вы говорили с мисс Гэйнс?

Ливерсидж перевел взгляд на Уэйда и Касса и снова посмотрел на Аллейна.

– Честно говоря, не помню.

– Постарайтесь вспомнить. Это было всего два часа назад. Где вы стояли?

– За кулисами.

– С левой стороны?

– Э… да.

– В таком случае мистер Гаскойн мог вас видеть. Он был там.

– Его не было рядом.

– Значит, это вы запомнили, – заметил Аллейн.

Ливерсидж перестал улыбаться.

– По правде говоря, Аллейн, – произнес он после паузы, – это был личный разговор. Я не могу его повторить. Ничего такого, что могло бы заинтересовать кого-нибудь, кроме нас. Надеюсь, вы понимаете.

– Более или менее. Сколько он продолжался?

– Минуты две или три.

– Вы стояли недалеко от металлической лестницы, ведущей на колосники. Никто не спускался с нее в то время, когда вы были рядом?

– Отчего же, – с готовностью ответил Ливерсидж. – Как раз в тот момент, когда я повернулся к коридору, с лестницы спустились Альфред Мейер и старший механик.

– После этого вы остались на сцене?

– Нет, я пошел по коридору.

– Ну что ж, спасибо, – поблагодарил Аллейн. – Это как раз то, что мы хотели узнать. Теперь о том, что произошло после трагедии. Куда вы отправились после того, как все ушли со сцены?

– Сначала я стоял вместе с остальными у входа в коридор. Хейли в это время выводил гостей. Потом я пошел в свою гримерную.

– Там уже кто-то был?

– Да, Вернон и бедняга Курт. У парня совсем сдали нервы. Брэнни дал ему выпить.

– Вы ушли со сцены в числе последних?

– Думаю, да. Мы были последними.

– Кто ушел вместе с вами?

– О… Вэл Гэйнс.

– Вы снова беседовали?

– Только о том, что произошло, – ответил Ливерсидж. – Я проводил ее до двери гримерной. Кажется, она пошла дальше в гардеробную.

– Мистер Ливерсидж, скажите, кто-нибудь оставался на сцене после вас?

– Хейли Хэмблдон вернулся… э… туда, где вы были после ухода гостей.

– Да, я знаю. Я имел в виду не саму сцену с декорациями, а прилегающую площадь, закулисье. Там кто-нибудь оставался после вас?

– Я никого не видел, – ответил Ливерсидж.

– Хорошо. Теперь о том, что случилось в гардеробной. Скажите, Гордон Палмер делился с вами своими мыслями насчет мистера Бродхеда?

Страницы: «« ... 2122232425262728 »»

Читать бесплатно другие книги:

Небо иного мира увидел не студент и не секретный спецназовец, а обычный отставной прапорщик. Недолго...
Выпускница разведшколы Таис Саталь, на что вы готовы, чтобы исполнить свою мечту и добиться желаемог...
Всегда знала, что у меня все не так, как у людей!Вместо принца – звезда университета, вместо феи-кре...
Легендарный советский разведчик и диверсант Павел Судоплатов выполнял различные секретные поручения ...
У следователя Лены Крошиной самое трудное дело, как водится, сердечное. Не стоит врать самой себе: о...
Начало Великой Отечественной войны. И опять все неудачно для советской армии. Но стараниями нашего с...