Ангел во плоти Линдсей Джоанна
Мысли Брэдфорда вернулись к настоящему, когда коляска въехала под сень огромных виргинских дубов, образующих аллею. Он улыбнулся. Великолепный белый особняк оставался все таким же, являясь воплощением старого, неизменившегося мира, на который война не наложила свою печать. А вот внутренняя жизнь этого дома, видимо, основательно изменилась. Время, безусловно, оказало свое воздействие на обитателей «Золотых дубов». Остались ли старые слуги? Все такой же постоянный гость Роберт Лонсдейл? Появились ли дети у Закари и Кристал? "И сколько их? Может быть, не стоило просить отца, чтобы тот не писал ему о домашних новостях?
Брэдфорд расплатился с кучером, вынес свои чемоданы из коляски и оставил их на ступеньках перед галереей. Он вошел в дом без стука и остановился в холле. Единственным звуком, который он уловил, был грохот кастрюль, доносившийся из кухни.
Брэдфорд стал подниматься по лестнице, чтобы сразу попасть в кабинет Отца. Хотелось надеяться, что отец не слишком изменился. Хотя болезнь могла оставить на нем свой след.
— Хозяин Закари, вы так рано вернулись из города? Что-то случилось?
Брэдфорд обернулся на лестнице и застыл, увидев Ханну, которая стояла в дверях столовой с мокрым полотенцем в руках. У него сжалось сердце, когда он заметил удивление и радость на лице старой служанки.
— Не надо так удивляться, Ханна. Я постарался сделать все так, чтобы меня никто не увидел, в том числе и ты.
— Да, сэр, то есть я хочу сказать… — заикаясь, произнесла Ханна. Глаза ее стали такими огромными, что напоминали блюдца.
— Ты не говори никому, что я здесь, Ханна, потому что я приехал лишь для того, чтобы повидать отца. Он у себя?
Она медленно кивнула, и Брэдфорд стал подниматься по лестнице, оставив пожилую женщину стоять в дверях. Он постучал в отцовскую дверь, дождался ответа и вошел в залитую солнцем комнату.
Они долго смотрели друг на друга, не говоря ни слова. Брэдфорд был счастлив от того, что отец выглядит так хорошо. Должно быть, та молодая девушка, которую он поселил в доме, действует на него благотворно, с удивлением подумал Брэдфорд.
— Как много прошло времени, сын! Чертовски много! — хрипло сказал Джекоб. В подернутых дымкой глазах засветилась радость. — Похоже, только моя болезнь может заставить тебя приехать домой. Я знаю, что мне отпущено не так уж много времени, и хочу при жизни видеть мир между моими детьми. А его не может быть, если тебя здесь нет.
— Это невозможно, отец. Я пробуду здесь не более дня, — с неохотой признался Брэдфорд, видя, как снова туманятся грустью глаза Джекоба. — Но даже это — слишком большой срок, чтобы избежать бури… Закари все еще здесь живет?
— Да.
— Тогда нет необходимости даже обсуждать этот вопрос. Я приехал повидать тебя, а не братца и его жену… А теперь скажи, что спровоцировало приступ? Доктор Скаррон ничего не сказал мне об этом.
— Во всем виноват я сам, — досадливо ответил Джекоб. — Мы с Закари вновь поспорили об Анджеле, и я вспылил. Доктор много раз говорил, что мне надо держать себя в узде и не расстраиваться.
— Так ее зовут Анджела? Удивительно, как много девушек носят это имя, — пробормотал Брэдфорд и добавил:
— А что Закари? Или он такой пуританин, что его шокирует пребывание в доме твоей любовницы?
— Да Бог с тобой, Брэдфорд! Значит, ты тоже слышал эту сплетню? И сразу поверил в нее?
— Нет ничего страшного в том, чтобы содержать молодую девушку, если это никого не ущемляет, — возразил Брэдфорд. — Так делалось во все времена.
— Черт бы тебя побрал, Брэдфорд, я о тебе думал лучше! — повысил голос Джекоб.
— Ну-ну, успокойся, — встревожился сын. — Я только хотел сказать, что не собираюсь обсуждать твои поступки я, давать советы, как ты должен жить. Ты вдовец, и никто не требует от тебя обета безбрачия… Но если твои отношения с девушкой иные, то в чем тогда дело?
— Сожалею, что вышел из себя, но…
— Надо беречься! — упрекнул его Брэдфорд. — Ты ведь сам говоришь, что следует держать себя в руках.
— Да, это так. Но я уже четыре года слышу эту сплетню! Мне наплевать, что, обо мне думают люди, но это несправедливо по отношению к Анджеле. Даже Закари верит в это, да в вообще он тот самый болван, который дал сплетне ход?
— Не понимаю.
— Как тебе понять, если ты запретил мне писать обо всем, что происходит в атом доме. Брэдфорд вздохнул:
— Touche[3]. Извини.
— Так вот. Поначалу позволь мне сказать несколько слов об Анджеле. Когда Уильям Шеррингтон четыре года назад умер, ей предстояло самой зарабатывать себе на пропитание. Я должен был…
— Минутку! — удивленно воскликнул Брэдфорд. — Так ты говоришь о девчонке, отец которой был фермером на твоей земле?
— Именно. Я знал Анджелу с момента ее рождения. Ее мать Чарисса и я были друзьями детства. Стюарты, родители Чариссы, дружили с моими родителями, когда мы жили в Спрингфилде. Так или иначе, в силу давних семейных связей я чувствовал ответственность за судьбу Анджелы. К тому же мне была симпатична эта девочка. Ты понимаешь меня?
— Да, конечно, — соврал Брэдфорд. Он знал о Чариссе все. И с болью вспомнил то время, когда его мать ночами плакала у него на плече из-за того, что в жизни Джекоба появилась Другая женщина. Они думали, что очень умные — его отец и Чарисса Стюарт. Они были уверены, что никто не узнает об их связи. Но Саманта Мейтленд знала, и знала с самого начала. Она не рассказывала об этом никому, кроме Брэдфорда. Только ему она изливала свое горе.
Брэдфорд долгое время ненавидел своего отца и женщину, которая принесла матери столько страданий и из-за которой Джекоб Мейтленд заставил семью упаковать чемоданы и переехать в Алабаму, потому что он хотел быть рядом с ней. В конце концов Чарисса Стюарт вышла замуж за Уильяма Шеррингтона, а затем исчезла. Его мать снова была счастлива. Прошли годы, и Брэдфорд простил отца.
Теперь, когда Саманта Мейтленд умерла, Брэдфорда не волновало, есть ли у отца женщина или нет — пусть их будет хоть дюжина. Но Брэдфорд не мог поверить в то, что его отец живет с дочерью своей старой возлюбленной. Это казалось ему невероятным.
Джекоб продолжал рассказ:
— Я привел Анджелу в свой дом четыре года назад не для того, чтобы подать ей милостыню, а чтобы сделать равноправным членом семьи. Я дал ей образование. А ведь она не могла даже написать свое имя. Это умная молодая женщина, в этом году она отлично закончила престижный пансион. Я мог бы дать Анджеле все, что ей хочется, но она ни о чем не просит меня. Большую часть своей жизни она помогала отцу на ферме. Очень добрая и деликатная, хотя иногда, пожалуй, слишком горячая. Ей двадцать один год, она очень красива. — Джекоб тепло улыбнулся. — Вообще, я знал лишь одну женщину, которая могла сравниться с ней по красоте. Это ее мать.
— О чем еще ты хотел бы рассказать? — спросил Брэдфорд, чтобы сменить тему.
— О Закари и Кристал. Они оба с самого начала невзлюбили Анджелу и всячески отравляли ей жизнь. Они негодовали из-за того, что я ввел девушку в дом и стал считать ее своей дочерью. Мне всегда хотелось иметь дочь, — мечтательно сказал Джекоб, затем продолжил:
— Твой старинный приятель Роберт влюбился в нее — во всяком случае, он так говорит — и хочет жениться на ней.
— Что ж, рад за Роберта.
— Я не слишком уверен, что это хорошая идея, — сразу возразил Джекоб. — Я пытался отговорить Роберта, потому что у этого парня не хватает чувства ответственности. Вообще, по моему мнению, этот союз никому из них не принесет, радости. Закари эта идея вообще повергла в ужас, и я думаю, что он сделает все, чтобы помешать этому браку, даже если Анджела даст согласие. Как я уже сказал, Закари в какой-то степени виноват в том, что возникли сплетни. Каждый раз, когда Анджела приезжала из пансиона, даже на рождественские каникулы, Закари вместе с женой перебирался в город… Вроде бы для того, чтобы защитить Кристал от безнравственного поведения отца. Правда, он говорит, что всего лишь уступал просьбе жены, которая якобы не хотела находиться под одной крышей с Анджелой, но я в это не верю… Особенно после того, как узнал, что он считает Анджелу моей любовницей.
— Да, ситуация, — покачал головой Брэдфорд. — А ты не можешь как-то объясниться, чтобы изменить положение вещей?
— Что бы я ни сказал, они не перестанут болтать. Ты и сам это знаешь.
— Послушай, — сказал Брэдфорд, озорно блеснув глазами, — я завтра уезжаю и могу взять Анджелу с собой в город. Один горячий поцелуй на публике — и направление слухов и сплетен изменится… Правда, это может повредить моей репутации. Я ведь помолвлен, отец. Думаю, что из Кендиз Тейлор получится жена не хуже других.
— А ты любишь ее?
— Я долго искал любовь, но безуспешно. Нельзя же искать вечно. Ну а если вдруг влюблюсь, заведу любовницу. — Он не сказал вслух:
"Каков отец, таков и сын».
— Мне это не нравится, Брэдфорд. Брэдфорд поднял бровь:
— Что именно: что я обзаведусь любовницей или что женюсь на Кендиз Тейлор?
— Я надеялся, что ты женишься по любви, — с грустью проговорил Джекоб. — Я сделал это без любви и потом всю жизнь сожалел.
Брэдфорд почувствовал, что в нем поднимается гнев, как когда-то в прошлом.
— Тогда зачем ты женился на матери? — резко спросил он.
— По настоянию отца, — хмуро сказал Джекоб. — Отец любил манипулировать чужими жизнями, в особенности моей. В тот момент у меня не было никаких увлечений и пристрастий, поэтому я уступил ему. Но ты должен знать свою мать… Брак мой оказался далеко не идеальным… По этой причине я никогда не настаивал на твоей женитьбе.
— А сейчас, когда я решился на брак и полагал, что мой выбор тебя обрадует, ты, кажется, огорчен?
— Если бы ты чувствовал себя счастливым, я тоже был бы счастлив. Но ведь ты признался, что не любишь Кендиз Тейлор.
Брэдфорд вздохнул:
— Помимо Кристал, была лишь одна девушка, которую я любил и с которой был счастлив. Но она исчезла из моей жизни… Надежда отыскать ее тает с каждым днем, хотя я и не отказался от поисков. — Он поднялся и зашагал по комнате. — Но не могу же я ждать вечно!
— О чем ты говоришь, Брэдфорд, тебе всего тридцать!
— Это так, но сколько времени уйдет на поиски, если шансы найти ее день ото дня становятся все призрачнее? А Кендиз — славная женщина, тихая, застенчивая. Из нас должна получиться хорошая пара. И кто знает — может, я полюблю ее.
Послышался стук в дверь. Джекоб ответил, и в комнату ворвался взволнованный Лонсдейл. Он не обратил внимания на Брэдфорда, который поспешно прикрыл рукой лицо. Все внимание Роберта было направлено на Джекоба.
— Полагаю, вы должны знать, сэр, что она отказала мне. — Выпалив это, Роберт заметался по комнате.
— О ком ты говоришь, мой мальчик? — спросил Джекоб, хотя прекрасно все понял.
— Об Анджеле! Она отвергла меня!.. Она сказала, что не любит меня, что любит другого… Я не хочу показаться непочтительным, сэр, но, очевидно, это вы! Она любит вас, потому что вы безгранично добры к ней.
— Не будь смешным, Роберт, — ровным голосом сказал Джекоб. — Анджела мне как дочь.
— В таком случае, кто этот другой?
— Должно быть, она встретила кого-нибудь, когда училась в пансионе'.
— И все же, кто бы ни был тот человек, я не отступлюсь!
— Может быть, все-таки лучше отступиться, Роберт, коли она не расположена к тебе.
— Простите меня, сэр, но я не могу так легко сдаться, — горячо возразил Роберт. — Мне не нужна никакая другая женщина, кроме Анджелы!
— Она знает, насколько ты огорчен ее отказом? — участливо спросил Джекоб.
— Конечно, нет! Я не мог ей сказать об этом.
— Где сейчас Анджела?
— У Сюзи Флетчер. Сюзи предложила нам остаться на ночь. Я был слишком расстроен и уехал, а Анджела приняла предложение. Она, видимо, вернется завтра после обеда… Но заявляю вам, сэр, что я собираюсь жениться на Анджеле! И я больше не намерен выслушивать твои доводы, Закари. Мы можем быть близкими друзьями, однако…
Роберт осекся, когда Брэдфорд повернулся к нему лицом. В первое мгновение лицо Роберта осветилось радостью, но затем он внезапно нахмурился и выбежал из комнаты, не произнеся больше ни слова. Брэдфорд улыбнулся, посчитав, что его старинный друг поступил таким образом отнюдь не из неприязни, а из гордости.
— Я не думаю, что Роберт ненавидит тебя. Как и все твои прежние друзья, он не может понять, почему ты присоединился к Союзу и воевал против них. Война разрушила много связей — и личных, и в масштабе всей страны. С личными потерями очень трудно смириться… Мне кажется, что Роберт был просто-напросто смущен.
— Хочу надеяться, что ты прав, отец, — сказал Брэдфорд с вялой улыбкой. — Но, похоже, наш план срывается. Я уезжаю утром и, стало быть, не смогу встретиться с Анджелой, а тем более взять ее с собой в город.
— Может, ты побудешь подольше? — Джекоб сделал еще одну попытку уговорить сына.
— В твоем доме достаточно проблем и без меня. Не стоит усугублять ситуацию. Я направляюсь отсюда в Техас, причем еду туда с радостью. Ты знаешь, наше старое ранчо разрушено во время войны, но его несложно восстановить. Подготовлю его к приезду невесты. Я оставил Джима Маклолина заниматься делами Мейтлендов в Нью-Йорке, но если ты с этим не согласен, я могу переиграть.
— Если ты так решил, с какой стати я буду возражать? Я заинтересован в том, чтобы ты продолжал вести дела, потому что довольно скоро все окажется твоим. Единственное мое желание, чтобы ты задержался здесь подольше… Хотя бы на несколько дней…
Брэдфорд медленно поднялся и сжал отцовскую руку.
— Честное слово, я бы с удовольствием побыл с тобой, но будет лучше, если мы с Закари вообще не встретимся. И я решительно не желаю видеть Кристал. Кстати, где они?
— Закари повез Кристал в город транжирить деньги. Эта женщина безумно любит этим заниматься. Скорее всего они пробудут там до вечера.
— Мне повезло, что я не столкнулся с ними утром. Я пообедаю с тобой, а после мы можем еще побеседовать. Все другое время я буду находиться в своей комнате. Жаль, но ничего с этим не поделаешь.
Глава 23
Брэдфорд простился с отцом, который снова пытался уговорить его задержаться подольше. Однако в этом случае столкновение с Закари делалось неизбежным. Откровенно говоря, Брэдфорд сам не знал, как он будет реагировать, если встретится лицом к лицу с братом. Но лучше этого и не знать.
Стояло прелестное летнее утро, на лазурном небе не было видно ни облачка. Брэдфорд направился к конюшням.
— Вы уже уезжаете, хозяин Брэд? — спросил стоящий у кареты Зеке.
— Я решил прокатиться в город верхом, — жизнерадостным тоном сказал Брэдфорд. — Ты можешь последовать за мной в коляске.
— Да, сэр.
Было чертовски здорово снова сесть на лошадь. Этот факт, а также сознание того, что отец идет на поправку, привели Брэдфорда в отличное расположение духа. Он ехал по давно знакомой дороге. Зеке следовал за ним чуть позади. Постепенно мысли о «Золотых дубах» и проблемах их обитателей отошли на второй план, и он стал думать о предстоящей поездке в Техас.
Отъехав на несколько миль от дома, Брэдфорд увидел одинокого всадника, который быстро приближался к нему, и придержал лошадь. Всадник на серой лошади был пока далеко, и Брэдфорд не мог различить, мальчик это или девушка в длинных брюках и белой рубашке с пышными рукавами. Но вскоре стало ясно, что это всадница: длинные волосы развевались на ветру, отливая на утреннем солнце то каштановым, то медным цветом.
Если судить по волосам, всадница была совсем юной девушкой. Однако по мере того, как расстояние между ними сокращалось, Брэдфорд по обольстительным формам понял, что это вполне зрелая, взрослая женщина. Но какого дьявола она вырядилась в мужской костюм?
Вскоре всадница поравнялась с Брэдфордом. Радость и одновременно недоверие отразились на его лице. Уже проехав мимо Брэдфорда, девушка , оглянулась — и вдруг настолько резко осадила лошадь, что едва не вылетела из седла. Девушка взглянула на Брэдфорда через плечо, и по ее лицу он понял, что она ошеломлена не меньше его. Но затем — внезапно и необъяснимо! — она пришпорила лошадь и рванулась вперед.
Уже в следующее мгновение Брэдфорд бросился в погоню, через несколько секунд догнал девушку, схватил ее лошадь за поводья и принудил остановиться.
— Это ты! — вскричал Брэдфорд. — Почему ты не остановилась?
Не дождавшись ответа, он соскочил с лошади, стянул с серой кобылы всадницу и заключил ее в , объятия: Брэдфорд молча прижимал Анджелу к себе, вспоминая аромат и тепло ее тела и те бессонные ночи, в которые думал о ней. Он уже начал было привыкать к мысли, что ее не существует. Но она существует, она здесь, вот она, рядом с ним!
Наконец он шепотом спросил:
— Тебя привез сюда Джим Маклолин?
— К-кто? — заикаясь, проговорила девушка. Однако Брэдфорд не почувствовал ее страха.
— Мой адвокат. Я велел ему привезти тебя сразу, как только он тебя найдет… Где бы я ни был!.. Сколько же времени потребовалось, чтобы найти тебя!
Анджела быстро сообразила, что Брэдфорд не догадывается, почему она здесь и кто она, и почувствовала удивительное облегчение. Но почему он так рад ее видеть? Ведь он не пожелал приехать к ней в прошлое лето.
— Зачем ты утруждал себя поисками? Ты ясно дал мне понять, что у тебя появилось новое увлечение и ты не желаешь больше иметь со мной дело, — резко сказала Анджела.
— Что ты болтаешь? — ошеломленно проговорил Брэдфорд. — Это ты исчезла!
— Ничего подобного. Я ждала целую неделю после окончания занятий в пансионе, но ты так и не появился.
Он снова обнял ее и крепко прижал к себе.
— Господи, Ангел, тут произошла какая-то дьявольская путаница!" Я думал, что ты сбежала. Когда цветы, которые я посылал тебе, были возвращены, я приехал, чтобы выяснить в чем дело. Я пришел в твой пансион, но среди его воспитанниц не оказалось Анджелы Смит.
— Я…
Боже, ну что она может сказать? Конечно, Анджела Смит не могла числиться в пансионе… Потому что Анджелы Смит не существует вообще.
— В чем дело. Ангел? Объясни мне, что случилось, почему мы вынуждены были потерять столько времени и так долго быть врозь?
К Брэдфорду и Анджеле подъехал Зеке и заговорил раньше, чем Анджела успела что-нибудь придумать.
— Мисси Анджела, почему вы так одеты? Что случилось с вашим красивым красным платьем, в котором вы были вчера?
Анджела на всякий случай отступила назад, пока Брэдфорд переводил взгляд с нее на Зеке. Постепенно на его лице отразилось понимание, глаза побелели от гнева.
Анджела почувствовала, что ее охватывает паника. Она быстро повернулась к Зеке, лихорадочно думая, как погасить все растущую ярость Брэдфорда.
— Кто-то ножницами расстриг мое платье, когда я спала, Зеке. Должно быть, кто-нибудь из слуг.
Я решила не оставаться там, чтобы разбираться с этим делом. Платья Сюзи слишком малы мне, так что ее брат одолжил мне свою одежду. Но ты не говори об этом Джекобу, иначе он расстроится…
— Все ясно, Анджела Шеррингтон! — Голос Брэдфорда прервал многословную тираду Анджелы. — Зеке, подожди здесь, а ты, — он крепко впился пальцами в ее руку, — ты иди со мной!
Брэдфорд потащил ее в перелесок близ дороги, оставив Зеке в полном недоумении. Когда Брэдфорд и Анджела отошли достаточно далеко, чтобы он не мог их видеть и слышать, Брэдфорд остановился и повернул девушку к себе лицом.
— Почему?! — проревел он, глаза его метали молнии. — Какого черта ты пошла за мной в заведение Моди и сразу не сказала, кто ты?
— Ты… н-не узнал меня… Я д-думала, ч-что…
— К чертовой матери все, что ты думала! А что должен был думать я? Ты ведь с самого начала знала, кто я, разве не так?
— Да.
— Тогда почему ты заставила меня платить за тебя, заниматься с тобой любовью и лишить тебя девственности? Объясни, почему?
— Брэдфорд, ты делаешь мне больно. — Анджела попыталась вытащить свою руку, но он сжал ее еще крепче, и девушка вскрикнула от боли.
— Я потратил тысячи долларов, чтобы найти тебя, в то время как ты продолжала благополучно учиться в пансионе. Ведь ты была там все время, не так ли? Неудивительно, что в списках не было Анджелы Смит!.. Зачем ты лгала мне? Почему, черт побери, ты не могла сказать, кто ты?
— Не надо, Брэдфорд! Ты бы этого не понял! — воскликнула Анджела. Слезы покатились по ее щекам.
— Так объясни толком! — потребовал он. — Ты знала, что я страстно хотел тебя! Я отдал бы тебе все, что ты пожелала бы! А теперь я вижу, что отец опередил меня. — Он с отвращением оттолкнул Анджелу. — Разве не так? Забавлялась одновременно с папой и сыном?
— Этого не было!
— Черт побери, я должен знать правду! Ты отдалась мне, и я хочу знать, почему!
— Я… н-не могу сказать этого.
— Ты скажешь! Может быть, ты шлюха? Сколько мужчин у тебя было после меня?
— Ни одного! Господи, у меня вообще никого не было, кроме тебя! — произнесла она сквозь рыдания.
— Тогда почему ты отдалась мне?
— Ты… ты ненавидишь меня сейчас, Брэдфорд, и я не могу тебе ответить… Не могу!
Анджеле удалось вырваться, и она побежала, спотыкаясь о корни деревьев, к дороге. Не переставая рыдать, она взобралась на лошадь и поскакала в сторону «Золотых дубов», повторяя про себя: «Он меня ненавидит!»
Глава 24
Остаток дня Анджела провела в своей комнате, дав волю слезам.
Бесполезно думать о том, как могло бы быть. Сейчас он ее ненавидит. Она еще больше разозлила его, отказавшись дать объяснения. Но как могла она сказать ему о своей любви, если он думал о ней самое худшее? Как могла она признаться, что именно из любви к нему она ему отдалась? Он просто не поверил бы ей, стал бы смеяться над ней.
После полудня Анджелу пришел навестить Джекоб, узнавший от Ханны, что она не очень хорошо себя чувствует. Он рассказал ей о визите Брэдфорда и о том, что ему не удалось уговорить сына погостить подольше.
Может, это и к лучшему? Анджела с ужасом думала о возможности новой встречи с Брэдфордом. А сейчас он был на пути в Техас…
Под вечер в комнате появилась Евлалия, переполненная новостями и сплетнями.
— Господи, весь дом гудит, как улей, после вчерашнего приезда хозяина Брэда! Народ удивляется, что он был здесь, а они и не знали об этом! Пришел — и сразу ушел, и никто не знал! — оживленно рассказывала горничная, доставая зеленое платье из тафты, вырез и подол которого были отделаны золотой вышивкой.
— Мне не понадобится это платье. Я не выйду сегодня к обеду.
— Нужно, мисси. Сегодня хозяин Джекоб будет первый раз после болезни сидеть во главе стола, и поэтому вы должны там быть.
— Да, ты права. Я не подумала об этом, — вздохнула Анджела и позволила Евлалии помочь ей надеть платье.
Анджела и Евлалия отлично уживались друг с другом, несмотря на то, что споры между ними возникали по любому поводу. Евлалия была уверена, что она точно знает, что лучше для Анджелы. В большинстве случаев Евлалия была права, но Анджела не могла допустить, чтобы горничная знала об этом, ибо в таком случае потерялся бы смысл этих препирательств, а ведь обе получали от них истинное удовольствие.
Чуть позже Анджела спустилась по лестнице вниз и вошла в столовую, где уже сидели Кристал и Закари. Следом за ней в столовой появился Роберт. Джекоба пока не было.
— Ты явно заставляешь себя ждать, Анджела, — сварливо заметила Кристал.
— Перестань, Кристал, — попытался урезонить ее Закари. — Отца еще нет, так что Анджела не задержала обед… И, пожалуйста, не забывай, о чем мы с тобой говорили, хорошо?
— А ты не забыл, что говорила тебе я, Закари Мейтленд? — вызывающе спросила Кристал. — Угрозы твоего отца не сделают меня лицемеркой.
— Отец никогда не угрожает попусту, Кристал, — напомнил ей Закари. — Лучше послушайся моего совета и попридержи язык, если не хочешь неприятностей.
— А ты не запугивай меня! — огрызнулась Кристал, бросив на мужа колючий взгляд. — Я буду говорить, что мне нравится и когда мне нравится, даже если это касается ее!
Роберт стукнул кулаком по столу.
— Почему бы вам обоим не заткнуться! И перестаньте говорить об Анджеле так, словно ее здесь нет! — выкрикнул он.
— Пожалуйста, на полтона пониже, — сказал Закари. — Это уж никак не твое дело.
— Мне меньше всего хотелось стать причиной вашей перебранки, — вздохнула Анджела и, глядя прямо в глаза Кристал, жестко добавила:
— Мы все отлично знаем, кто, как и о чем думает, но сегодня первый день, когда Джекоб выйдет к столу после болезни, и обед должен быть дня него приятным.
— Я слышу — поминают мое имя? — проговорил с улыбкой Джекоб, входя в столовую.
— Мы только что говорили о вашем здоровье, — поспешила ответить Анджела. — Пожалуй, вам следовало побыть в постели еще денек; как рекомендовал доктор.
— Чепуха, я чувствую себя отлично, — возразил Джекоб. — И вообще, я как никогда счастлив.
— Какая связь между вашим здоровьем и счастьем? — бесцветным голосом спросила Кристал.
— Прямая, — хмыкнул Джекоб.
— Ты счастлив, что приезжал Брэдфорд? — не без сарказма заметил Закари.
— Да, можно сказать и так.
— А он… говорил что-нибудь обо мне? — уже не так уверенно спросил Закари. — И как он себя чувствует?
— А почему бы тебе не спросить об этом его самого?
Гул прокатился по комнате, когда в дверях появился Брэдфорд с ленивой улыбкой на губах. Глаза его были спокойными и казались золотисто-коричневыми. Он по очереди оглядел каждого из присутствующих.
Повисла гнетущая тишина. Лицо Закари стало мертвенно-бледным. Кристал кипела гневом. Роберт уставился в стол, чтобы не встречаться взглядом с Брэдфордом. Джекоб был единственным, кто встретил его с радостью.
Слуги начали подавать блюда, и Брэдфорд молча сел в конце стола. Молчание продолжалось до тех пор, пока Кристал не заговорила — правда, довольно нервно — о предстоящем бале. Джекоб дал на него согласие, предоставив женщинам заниматься подготовкой. За время обеда Кристал несколько раз возвращалась к этой теме. Она была напряжена и нередко повторялась. Наконец подали десерт.
Брэдфорд молчал в течение всего обеда. Анджела изредка украдкой бросала на него взгляды и видела, что он настойчиво смотрел на Закари и Кристал. Те не поднимали на него глаз и не сказали ему ни единого слова. Роберт был необычно тихим, и на его губах блуждала задумчивая улыбка.
— Так что же, Роберт, — наконец заговорил Брэдфорд, обращаясь к своему старинному приятелю, — неужели тебе совсем нечего сказать? Ну хотя бы элементарно послать меня к черту?
— Брэдфорд! — укоризненно произнес Джекоб.
— Я лишь пытаюсь как-то изменить атмосферу, отец, и вынужден хоть с чего-то начать, — пояснил Брэдфорд. — Надеюсь, дамы простят мне некоторую вольность выражений.
— Я рад, что ты вернулся, Брэдфорд, — сказал, расплываясь в улыбке, Роберт. — Меня долгое время мучила совесть из-за того, что я недопонимал тебя. Я прошу принять мои извинения за то, что я говорил о тебе, когда ты отсутствовал и не мог защитить себя.
Брэдфорд хмыкнул:
— Представляю, как вы тут перемывали мне косточки. Но по крайней мере предателем меня не называли?
— Нет, — улыбнулся Роберт. — Ты просто действовал согласно своим убеждениям. Как иначе должен поступать мужчина?
— Это верно. Правда, некоторые люди так Не считают. — Брэдфорд помолчал, глядя в стол, затем поднял глаза и улыбнулся. — Да, ты совсем не изменился, Роберт! Я вижу, этот старый дом до сих пор нравится тебе больше, чем твой собственный. Ты тут, пожалуй, уже как член семьи, не так ли?
Роберт прокашлялся:
— Надеюсь.
Уловив колебание в его голосе, Брэдфорд засмеялся. Но тут же переключил свое внимание на Закари и оборвал смех.
— Разве тебе нечего сказать мне, брат?
— Я люблю ее, Брэдфорд, — каким-то скрипучим голосом ответил Закари. — Что еще говорить?
— Ну да… Вел себя, как подобает мужчине, и в любви, и в бою, не так ли? — ледяным тоном проговорил Брэдфорд. — А ты, Кристал? Даже нет желания поздороваться с человеком, за которого ты собиралась замуж?
— Ну почему же, Брэдфорд? Здравствуй! — ответила Кристал со светски-снисходительной улыбкой, которая тут же сбежала с ее губ.
— Какое теплое приветствие! — сухо прокомментировал Брэдфорд и перевел взгляд на Анджелу. Глаза его снова обрели золотисто-карий оттенок. — А в тебе не узнать ту худенькую девочку, которую я видел семь лет назад, Ангел.
— Ее зовут Анджела! — не сдержалась Кристал.
— Да, я знаю, — спокойно отреагировал Брэдфорд, не глядя на Кристал.
Анджеле хотелось выбежать из комнаты, но Джекоб не поймет этого.
Лицо ее полыхало жарким румянцем. Она вынула из-за корсажа золотую монету и сжала ее в ладошке, надеясь, что это придаст ей мужества. Для чего Брэдфорд это делает? Почему он здесь, вместо того чтобы ехать в Техас? И почему, о Боже! — почему ей сейчас так страшно?
— Это какое-то необычное украшение, — продолжал Брэдфорд, наблюдая за реакцией Анджелы. — Я знавал одну красивую молодую женщину, у которой был кулон вроде этого. Откуда он у тебя, Ангел?
Евлалия, которая тихонько убирала со стола, хихикнула, поняв, что Брэдфорд нарочно по-своему произносит имя Анджелы. Других, в том числе Джекоба, это явно раздражало.
— Мужчина на черном коне подарил мне монету, когда мне было одиннадцать лет, — с опаской сказала Анджела. — Он забрызгал мне платье и дал эту монету, чтобы я купила новое.
— Представляю себе картину, — бросила реплику Кристал.
Брэдфорд проигнорировал ее слова и продолжал допытываться:
— Стало быть, вместо того чтобы купить новое платье, ты сохранила эту монету. Но почему?
— Какое это имеет значение? Просто в том возрасте меня не интересовали наряды, — вышла из положения Анджела.
— Но можно было потратить деньги на что-нибудь другое, — не унимался Брэдфорд. — Почему ты этого не сделала.
Анджела почувствовала, что стены стали надвигаться на нее. Она вскочила из-за стола…
— Разрешите мне удалиться, Джекоб! Я действительно сегодня чувствую себя неважно.
— Конечно, дорогая. Не послать ли за доктором Скарроном?
— Н-нет! К утру все пройдет.
Читать бесплатно другие книги:
