Шоколадный дедушка Абгарян Наринэ
– Давай, – кивнула Матильда.
Мартин с благодарностью глянул на неё. С тех пор как приехал дедушка, она не сделала брату ни одного вредного замечания. Да и Мартину не хотелось её задирать. Определённо, приезд дедушки пошёл им на пользу и отбил охоту ссориться. Дедушка Оскар уже собирался открыть дверь кондитерской, но тут она сама распахнулась, и на улицу выскочили три старушки.
– Извините! – растерялся дедушка и посторонился, чтобы пропустить старушек.
– Ни пройти ни проехать! – буркнула одна из них, и старушки с удивительной прытью припустили по улице.
– Вот это да! – удивлённо развёл руками дедушка Оскар.
Он хотел ещё что-то добавить, но тут увидел заставленные сладостями витрины кондитерской. Через секунду он уже бегал по магазину, восторженно приговаривая:
– Кексы! Печенья! Торты! Рогалики! Конфеты! Пожалуй, я остаюсь здесь жить!
– Вряд ли Сварре Нильсен тебе это разрешит, – засомневался Мартин.
– Да? А жаль! Я бы спал на потолке, а проголодавшись, протягивал бы руку к витрине и брал что-нибудь вкусненькое.
– Ага, и мелюзга со всей округи прибегала бы поглазеть на тебя, – фыркнула Матильда.
– Ну и пусть, я очень люблю детей. Я бы играл с ними в разные игры и рассказывал сказки. А ночью, когда кондитерская закрывается, устраивал бы себе пир. Съедал бы все до последней крошки!
– Целую кондитерскую даже ты не осилишь! – рассмеялся Мартин. – Тут же одних тортов штук сорок. А уж конфет и печенья просто завались!
– Ты плохо меня знаешь! – усмехнулся дедушка Оскар и схватил горсть шоколадных конфет с фундуком. – Ох, до чего же я проголодался! Как будто целую неделю ничего не ел!
– Конфеты сначала нужно взвесить и оплатить! – напомнила ему Матильда.
– Зато булочки взвешивать не надо. Я могу съесть одну или даже пять и только потом заплатить. – Дедушка Оскар схватил с прилавка румяную булочку с ванильным кремом и отправил её в рот. И сразу же вытаращил глаза: – Фу, что это за гадость?!
– Тебе не понравилось? – удивился Мартин.
– Ещё бы – ваша булочка ужас какая горькая!
– Не может этого быть! – возмутился Сварре Нильсен.
– Она такая горькая, словно вместо сахара в тесто положили перец! Дай хоть шоколадом заем. – И дедушка одним махом проглотил шоколадку с фундуком и снова изумлённо уставился на кондитера. – Вы что, издеваетесь? Она тоже горькая!
– Макаруны солёные! – расстроился мальчик в синей бейсболке, которому мама наконец купила вожделенные печенья.
– Как это солёные? – подскочил Сварре Нильсен. – У нас самое сладкое печенье во всём Бергене!
– Клянусь матушкиными вафлями с клубничным вареньем – горькие! – смахнул слезу Шоколадный дедушка, откладывая в сторону ягодное пирожное.
– Солёные! – кричал мальчик и топал ногами.
– Фу! – поморщился Мартин, попробовав булку-ракушку с корицей. – Булочка тоже горькая!
– Да этого просто не может быть! – потерял самообладание хозяин кондитерской. – У нас всё очень свежее и…
Он схватил с прилавка песочное пирожное, откусил кусочек и… скривился так, словно проглотил лягушку!
– Ну? – спросил Мартин. – Вкусно?
– Нет, – честно признался Сварре Нильсен. – Горькое и пахнет имбирём. Но как? Почему?
– Давайте попробуем ещё что-нибудь! Это чизкейк? – навис дедушка Оскар над тортом, украшенным клубникой.
– Свежайший, нежнейший, сладчайший чизкейк! Из первосортного сливочного сыра!
Дедушка внимательно рассмотрел торт со всех сторон и, удостоверившись, что на вид с ним всё в порядке, взял себе кусочек.
– Ну как? – с замиранием сердца выдохнул Сварре Нильсен.
Вместо ответа дедушка Оскар выплюнул кусочек чизкейка себе на ладонь и уставился на кондитера.
– Может, хоть миндальный торт сладкий? – неуверенно предположила Матильда.
– Мы не можем попробовать миндальный торт! Его заказали Эббесены на крестины сына. Через час папа Эббесен должен забрать его!
– Тогда мы просто обязаны его попробовать. Потому что, если торт горький или солёный, он испортит им праздник! – И Матильда аккуратно, стараясь не задеть украшавшие торт крохотные норвежские флажки, отломила кусочек самого верхнего миндального колечка.
Кольцо оказалось таким жгуче-острым, что Матильда так и замерла с высунутым языком. Слёзы градом катились по её щекам.
Сварре Нильсен застонал, схватился за голову и заметался по кондитерской. В магазин к тому времени зашли ещё несколько покупателей. Они пробовали сладости и удивлённо разводили руками. То и дело раздавались их расстроенные возгласы:
– Конфеты солёные!
– Пирог отдаёт горечью!
– Булки с заварным кремом жгуче-острые!
– Караул! – не выдержал Сварре Нильсен. – Всё пропало! Я погиб!
– Я нашёл сладкую конфету! – вдруг раздался голос дедушки Оскара.
– Где? Где сладкие конфеты? – подбежал к нему Сварре Нильсен.
– Я её на полу нашёл, она под прилавок закатилась, – облизнулся дедушка Оскар. – Всё остальное горькое, солёное и невкусное. Кто вас учил так готовить?
– Может, ваш кондитер перепутал сахар с солью? – предположил кто-то из посетителей.
– У моего кондитера три королевских диплома! – возмутился Сварре Нильсен. – Он не мог перепутать соль с сахаром!
– Я знаю! – подскочил мальчик в синей бейсболке. – Сладости специально испортили! Я только что догадался! Это сделали старушки!
– Какие старушки?
– Которым не понравился запах кондитерской. Я видел, как они ходили по магазину с бумажными кульками и посыпали чем-то пирожные и торты!
– Выходит, те почтенные дамы испортили все сладости? Но как такое возможно? И почему они это сделали? – растерялся Сварре Нильсен.
Посетители молча переглядывались, недоуменно пожимая плечами.
– Кстати, – прочистил горло дедушка Оскар. – Обратите внимание, как хитро они поступили. Они испортили сладости солью, белым перцем и молотым имбирём. По виду эти приправы почти не отличаются от сахарной пудры. А если бы они посыпали сладости чёрным или красным перцем, все бы это заметили и ни за что не купили бы!
– Зачем? Зачем они это сделали? – пролепетал окончательно сбитый с толку Сварре Нильсен.
– А вот этого я не знаю, – развёл руками дедушка Оскар, – может, вы их нечаянно обидели, и они решили отомстить?
– Никого я не обижал! Я этих старушек вообще первый раз в жизни вижу. Это какое-то недоразумение! – застонал Сварре Нильсен. – Я опозорен… Какой скандал!
– А вдруг проверка? – прошептал кто-то из посетителей.
– Какая ещё проверка?
– Вдруг в вашу кондитерскую прямо сейчас нагрянет комиссия, которая проверяет качество тортов и пирожных?
– Тогда меня лишат лицензии! И я загублю дело, которое основал мой прапрадед аж в 1874 году!
– Разве так бывает? – испугался Мартин. – Ведь вашей кондитерской уже сто лет!
– Сто сорок, если быть точным! – в отчаянии воскликнул Сварре Нильсен. – Наши сахарные крендели покупал сам Король!
– Тогда не стоит терять ни минуты! – поторопил его дедушка Оскар. – Быстро закрывайте магазин и выбрасывайте все испорченные продукты на помойку. Кроме этого чизкейка, – если вы не против, я заберу его с собой. Хоть он и солёный, но мне очень нужно его съесть.
– Конечно-конечно, забирайте! Остальные сладости мы выкинем и будем работать, засучив рукава, весь день и всю ночь. Так, сначала нужно испечь миндальный торт для Эббесенов! Нет, сначала нужно позвонить им и сообщить, что его можно будет забрать только вечером! – И Сварре Нильсен кинулся к телефону.
– Но как же так! – возмутилась Матильда. – Вы даже не станете жаловаться в полицию? Ведь кто-то нарочно испортил вам сладости!
– Нет, не стану, – оторвался от телефонной трубки Сварре Нильсен. – Если люди узнают, что в нашей кондитерской испорченные продукты, они просто перестанут к нам ходить. И мы разоримся!
– Не волнуйтесь, герр Нильсен, мы никому ничего не расскажем, – заверили бедного кондитера посетители и быстро стали расходиться. Скоро кондитерская опустела. Последними её покинули дедушка Оскар, Матильда и Мартин.
– Я на его месте заявила бы в полицию, – упорствовала Матильда. Вдруг эти старушки сумасшедшие? Вдруг они будут бегать по городу и портить продукты во всех магазинах?
– Они совершенно точно сумасшедшие, – отозвался с набитым ртом дедушка Оскар, – разве нормальный человек станет портить такие вкусности?
– Дедушка, как ты можешь есть чизкейк? Он ведь солёный! – полюбопытствовал Мартин.
– Очень солёный. И поэтому очень невкусный. Но сахар-то из торта никуда не делся. А мне он жизненно необходим. – И Шоколадный дедушка взялся за новый кусок чизкейка. – Вы не волнуйтесь, сейчас я поем, наберусь сил, и мы пойдём в другую кондитерскую.
– Тогда давайте посидим, пока ты ешь, – предложил Мартин.
– Давайте!
И дедушка Оскар плюхнулся на ступеньки кондитерской Сварре Нильсена.
– Всё равно магазин закрылся, так что никому мы проход не загораживаем, – объяснил он.
Мартин с Матильдой сели рядом.
– Дедушка Оскар, а можно, пока ты ешь, мы ещё про твои часы порасспрашиваем? – поинтересовалась Матильда.
– Валяйте! – махнул рукой дедушка Оскар и взялся за новый кусок чизкейка.
– Я про кукушку хочу узнать. Она ведь механическая?
– Судя по тому, сколько поглощает зерна, она всё-таки живая.
– Она ест зерно?!
– Ещё как ест. И пьёт воду. А ещё ругает меня почём зря. Я хотел её Вафлей назвать, так она чуть мне глаза не выклевала. Вот характер! Думаю, механическая кукушка ведёт себя покладистей.
– А откуда у тебя эти часы?
– От матушки моей достались. В наследство. Раньше они принадлежали моему деду Кристиану, а ещё раньше – прадедушке Оскару. Меня, как вы понимаете, назвали в его честь.
– А кукушка, значит, всё это время живёт в часах? Сколько же ей тогда лет?
– Я как-то пытался спросить, сколько ей лет. Ну и скандал она мне закатила! Мол – у женщин возраст не спрашивают. Пропесочила меня так, что я три дня потом от любого шороха вздрагивал. Так что, сколько ей лет, я не знаю. И узнавать не буду. Хотите – сами спрашивайте.
Матильда с Мартином сияли от счастья. Ни о чем подобном они ещё никогда не слышали. С дедушкой им совершенно точно повезло!
– Как хорошо, что ты у нас есть! – Матильда ласково прижалась щекой к плечу дедушки Оскара… и прилипла!
– Ага, – обрадовался дедушка. – Видите, я уже полностью восстановил силы. Теперь можно отправляться за новой порцией сладостей. Возьмём пять килограммов шоколада, штук сорок рогаликов с корицей и столько же булочек с заварным кремом. Ну и всякого по мелочи – драже, засахаренных орешков, мармелада…
И дедушка Оскар с усилием отодрал себя от ступенек.
– А теперь вы рассказывайте о себе, – велел он детям, когда они зашагали вниз по улице. – А то вы обо мне уже всё знаете, а я о вас пока ничего не знаю.
– Мартин, ты первый, – уступила брату Матильда.
И Мартин принялся рассказывать дедушке всё, что о себе знал: когда родился, что любит есть, какие у него в школе друзья. А потом о себе рассказала Матильда. Дедушка Оскар слушал внимательно, иногда задавал вопросы, на которые дети с большой охотой отвечали.
Скоро они оказались у гостиницы «Соль и перец». Поверни они головы направо, обязательно разглядели бы за высокими затемнёнными окнами ресторана гостиницы трёх обедающих старушек, с которыми недавно столкнулись у дверей кондитерской. Но дедушка с внуками были так поглощены разговором, что прошли мимо и ничего не заметили.
Зато их заметила Хельга!
– Где-то я этого рыжего типа уже видела, – задумчиво протянула она, поливая рыбу белым уксусом.
Магда с Агнес взглянули в окно.
– Так это же тот тип, с которым мы столкнулись у входа в кондитерскую! – воскликнули они.
– Да, это он. Но у меня такое ощущение, что я его видела раньше. Вот только где?
– У меня такого ощущения нет, – честно призналась Магда.
Хельга смерила сестру холодным взглядом и поджала губы:
– У тебя нет, а у меня есть. И я вспомню, где я его видела!
Глава 5,
загадочная, в которой ведётся разговор о таинственном содержимом сундука
Дедушка Оскар всю свою взрослую жизнь провёл в лесу – далеко от любопытных глаз. Не потому, что боялся людей, совсем нет. Просто с того самого дня, когда он научился ходить по стенам и спать вниз головой, дедушка понял, что он не такой, как все. Люди разные. Одни могут радоваться твоей необычности, а другие могут и обидеть, и обозвать, и даже устроить на тебя охоту. Поэтому дедушка Оскар (правда, тогда он был ещё не дедушкой, а восемнадцатилетним юношей) решил построить себе в лесу дом, чтобы быть как можно дальше от ненужного внимания.
Ему очень не хватало Северного моря, ведь детство он провёл в маленькой рыбацкой деревушке на побережье. Ему часто снился шум морского прибоя и плеск уходящего в воду тяжёлого весла – отец каждое утро брал его с собой на рыбалку, и они гребли вместе – к самому краю фьорда, где расставляли свои сети рыбаки. Ему не хватало того ощущения покоя, когда ты лежишь с закрытыми глазами – уже не спишь, но ещё не проснулся, – а в пятидесяти шагах от твоего дома бьётся пенными волнами о берег прекрасное Северное море. И в каждой его волне отражается луч утреннего солнца, завиток утреннего облака, крик утренней чайки.
Поэтому рассвет дедушка Оскар встретил на побережье. Пока Сьюрсены досматривали сны, он, наспех позавтракав банкой варенья, выбрался на улицу (спустился по стене, чтобы не будить остальных) и устроил себе небольшую прогулку по берегу. Море было ласковым и тихим, чайки летали совсем низко, задевая его плечи своими длинными крыльями.
– Свелгя, хочешь полетать? – постучал по часам дедушка Оскар.
Кукушка выглянула наружу и отрицательно покачала головой:
– Не-а. Меня ветром сдует в море.
– Не сдует. На море штиль.
– Тогда чайки заклюют!
– С какой стати они должны тебя заклевать? – удивился дедушка Оскар.
– А это уже вопрос не ко мне, а к чайкам! И вообще, я бы на твоём месте поторапливалась. Прошёл час после завтрака.
– Хорошо, уже иду.
К тому времени, когда город понемногу стал просыпаться, дедушка уже был дома. Марта хлопотала на кухне – испекла целую гору вафель, украсила их взбитыми сливками и черникой. На двух больших противнях остывало песочное печенье, а на кухонной плите томилась рисовая каша на молоке.
– Я тебя не разбудил? – сделал виноватое лицо дедушка Оскар, когда племянница открыла ему дверь.
– Ну что ты! Я давно на ногах. – Марта встала на цыпочки и осторожно чмокнула его в щёку.
– Быстро за стол! – скомандовала она. – А то ты уже совсем не липкий.
– Сейчас, только руки вымою. – И дедушка Оскар заспешил в ванную.
Когда он вернулся на кухню, стол уже был накрыт. Марта наполнила глубокую тарелку рисовой кашей, густо посыпала её сахаром и корицей и поставила перед дедушкой Оскаром.
– Ешь!
Пока дедушка Оскар уплетал за обе щеки сладчайшую и вкуснющую кашу, она заварила кофе с молоком и разлила по стаканам яблочный компот.
– Так вкусно, как ты, никто не готовит, – проговорил с набитым ртом дедушка Оскар.
– Семейные рецепты. Поэтому и вкусно, – улыбнулась Марта. – Приглашай к столу Свелгю.
Дедушка Оскар достал из кармана часы, поставил их на стол и постучал по крышке пальцем.
– Я уже думала, вы обо мне совсем забыли. – Кукушка вылетела из часов, покружила над столом и села на плечо Марте. – Здравствуй, Марта!
– Здравствуй, Свелгя. – Марта протянула птице кусочек тоста. – Угощайся.
Свелгя подхватила тост и спрятала его под крышку часов.
– Я потом поем, сейчас не хочется. А вот яблочного компота выпью. Это ведь яблочный компот?
– Яблочный, – улыбнулась Марта и налила кукушке в блюдечко компота, – пей.
Свелгя принялась осторожно пить, запрокидывая при каждом глотке голову.
– С тобой она всегда вежливая. А меня постоянно пилит! – хмыкнул дедушка Оскар.
– А ты не нарывайся! – пожала плечами кукушка. Допив компот и сделав благодарственный круг над столом, она скрылась в часах.
Несколько минут дедушка и Марта ели в полнейшей тишине, лишь изредка обмениваясь улыбками.
– Я проверил сундук. Всё на месте, – нарушил молчание дедушка Оскар.
– Насчёт сундука можешь не беспокоиться. Я глаз с него не свожу, – ответила Марта.
– Спасибо тебе, дорогая.
– Не стоит благодарности. Ты лучше попробуй ванильный пирог.
Дедушка Оскар отставил в сторонку пустую тарелку из-под каши и придвинул к себе пирог:
– Это всё мне?
– Тебе. Ешь на здоровье. А я пойду Ивара будить.
Когда дети проснулись, родители уже ушли на работу. Об этом разговоре они так и не узнали – ведь содержимое чердачного сундука было секретом, который взрослые хранили как зеницу ока. И никому выдавать этот секрет не собирались.
Глава 6,
в которой Шоколадный дедушка приклеился к зонту и к директору школы
К тому времени, когда дети проснулись, дедушка Оскар успел позавтракать второй раз и даже перекусить дюжиной булочек с заварным кремом.
– Вы даже не представляете, каких неимоверных усилий мне стоило не доесть всю кашу! – проворчал он, когда внуки, не обнаружив дедушку на чердаке, прибежали на кухню.
– Ты разве ешь кашу? – плюхнулся с разбега на стул Мартин.
– Конечно, ем. Я даже рыбный суп могу съесть, если добавить туда сахар. Правда, мясо, рыбу и овощи я ем очень редко – берегу фигуру.
Матильда фыркнула.
– И нечего фыркать! – укоризненно глянул на неё поверх очков дедушка Оскар. – Не забывай, у меня организм особенный. Если обычные люди поправляются от пирожных, то я поправляюсь от тушёной брокколи. Знали бы вы, как я люблю брокколи!
И дедушка Оскар тяжело вздохнул.
– Фу! Как можно любить брокколи! – поморщился Мартин.
– Очень даже можно! Это же так вкусно – брокколи на пару с чесноком и сливочным соусом! Ммм! Пальчики оближешь.
Мартин хотел было возразить дедушке, но Матильда пнула его под столом и сделала круглые глаза.
– Ты чего? – возмутился Мартин и попытался пнуть сестру в ответ.
– Не заставляй дедушку по сто раз повторять одно и то же. Он ведь объяснял, что питается наоборот! – ловко увернулась Матильда.
– А драться-то зачем? – пропыхтел Мартин.
– Давайте лучше поговорим о наших планах. Чем мы сегодня займёмся? Ну, кроме того, что будем ходить по кондитерским и скупать всё сладкое? – вмешался в перепалку дедушка Оскар.
Мартин с Матильдой мигом прекратили пинаться и уставились на него.
– Может, сходим в музей? Сто лет там не был! С того самого дня, как случайно переел шоколадных кексов и намертво прилип к мраморной статуе. Пришлось потом час проторчать с ней в обнимку, пока опяь не проголодался.
Дети захихикали. Дедушка Оскар поставил перед ними тарелки с рисовой кашей.
– Пожалуй, мы не пойдём в музей, – не обращая внимания на хихиканье внуков, невозмутимо продолжил он. – Там работают какие-то чересчур впечатлительные и нервные люди. Один директор чего стоит! Когда я прилип к статуе, он всё бегал вокруг и выдирал из головы вот такие пучки волос.
– Из чьей головы? – испугалась Матильда.
– Из своей, конечно, не из моей же! Я думал, что, когда наконец отлипну, на его голове ни одного волоса не останется. Но ничего, обошлось.
– Весной наш класс уже водили на экскурсию в музей. – Мартин заёрзал на стуле.
– И как тебе там? Понравилось?
– Очень! – захихикала Матильда. – Он там чуть не заснул.
Мартин обиженно засопел, но промолчал.
– Значит, тогда мы просто погуляем. Вы только завтракайте быстрее, потому что нам уже пора выходить, – примирительно заключил дедушка Оскар.
С погодой им сегодня не очень повезло. Когда они вышли из дому, солнце уже скрылось за облаками и небо хмуро нависло над городом.
– Похоже, дождик начинается! – пробубнил какой-то полный господин, раскрывая над головой зонт.
– Ой, а у нас зонтика нет, – опомнилась Матильда. – Что же делать?
– Не беда! – успокоил её Шоколадный дедушка. – Вон, на той стороне улицы как раз магазин зонтов. Пошли туда.
– А как же сладости? – заволновался Мартин.
– А потом сразу за сладостями!
Из магазина они вышли с внушительным красным зонтом – таким огромным, что под ним легко могла спрятаться целая семья. Мартин тут же предложил отправиться в «Мармеладную корову» – лучший в городе магазин сладостей, и все дружно согласились.
Скоро зарядил дождь, да такой сильный, что прохожие попрятались кто куда. Один только дедушка Оскар с внуками гордо вышагивал по улице, не боясь промокнуть.
Летние дожди шумны, но удивительно скоротечны. Не успели они пройти и половины пути, как тучи над головой рассеялись и выглянуло солнце.
– Всё! – обрадовался Мартин. – Дождик кончился, зонт больше не нужен!
Но дедушка Оскар и не подумал складывать зонт.
– Дедушка, дождь кончился! – забежав вперёд, заглянула ему в глаза Матильда.
– Да вижу я! – буркнул дедушка Оскар, продолжая упрямо идти вперёд. – Просто зонт не могу закрыть.
– Почему? – опешили дети.
– Потому что второй противень песочного печенья всё-таки был лишним, – хмуро ответил дедушка. – Я просто прилип к ручке зонта. И не могу нажать на кнопку, чтобы закрыть его!
– Ну и ладно. Пусть все думают, что мы от солнца защищаемся, – попыталась утешить дедушку Матильда.
Судя по суровому выражению лица, утешения дедушке не помогли. Видно было, что он очень расстроен.
– Вот переешь сладкого и попадаешь потом в разные истории! – принялся жаловаться он. – Ладно зонт, он никому не мешает. Кроме меня, конечно, потому что рука затекла его нести. Но ведь со мной и что похуже случалось! Однажды летом я хотел покататься на трамвае. И намертво прилип к дверям. Мало того что сам не мог выйти, так ещё людям дорогу загораживал. Кондуктор кричит: «Выходите! Дайте пройти другим пассажирам!» А я стою как истукан и сдвинуться с места не могу. Пришлось целый час кататься на трамвае, пока я, наконец, не отлип от дверей!
– Бедненький, – посочувствовала ему Матильда. – Может, тебе в жаркую погоду сидеть дома?
– Нет уж, пробовал, спасибо, больше не буду! – хмыкнул дедушка Оскар. – Однажды я решил остаться дома и скоротать время за чтением. Нормальные люди читают лёжа, так удобнее. Ну а я чем хуже? Взял книгу, полез на потолок. И провисел потом два часа, изнывая от безделья, потому что книга оказалась ужасно скучной, а спуститься с потолка я не мог – как назло, снова переел сладкого и прилип. Чего я только не делал, чтобы время бежало быстрее: орал песни, сочинял стишки. И всё без толку. А потом мне надоело ждать, и я решил вздремнуть. И надо же было такому случиться, что проголодался я именно в тот момент, когда задремал! Ботинки отлипли, и я свалился на пол.
– Больно ударился? – похолодели дети.
– Нет. Я специально подстилаю на полу матрас, поэтому падаю небольно. Но всё равно пугаюсь. От неожиданности.
– Я тоже во сне падал с кровати. Ничего приятного, – подтвердил Мартин.
– Дедушка Оскар, может, тебе летом меньше есть сладкого? – предложила Матильда.
– Исключено – в тёплую погоду я стремительно теряю сладость. То есть, с одной стороны, нужно есть много, чтобы не лишиться сил, а с другой стороны, чуть-чуть переел – и прилипаешь намертво к чему ни попадя!
– Я и не думала, что лето может приносить столько неприятностей, – покачала головой Матильда.
– У любого времени года свои сложности. Летом жарко, а зимой, наоборот, холодно. И если летом я теряю свою липучесть от жары, то зимой я её теряю из-за холода. В мороз могу вообще в карамельную палочку превратиться. Поэтому зимой, чтоб не замёрзнуть, я кутаюсь так, что вешу в три раза больше обычного.
Мартин с Матильдой вздохнули. Зря они завидовали тому, что дедушка может есть сколько угодно сладкого. Вот ведь как тяжело ему приходится!
– А сквозняки? – продолжал изливать душу дедушка Оскар. – Это ведь то ещё испытание! Пару раз я забывал закрыть на ночь форточку и просыпался от громкого «шмяк» – это я падал с потолка. Просто, если за ночь внезапно холодало, от сквозняка башмаки замерзали и теряли липучесть. Ну и…
Тут дедушка заметил расстроенные лица внуков и прервал себя на полуслове:
Читать бесплатно другие книги:
