Во власти зверя. Страсть волчицы (сборник) Кистяева Марина

Марина Кистяева

Страсть волчицы

Он учуял её запах, когда она ещё была далеко.

Волнующий.

Терпкий.

Сводящий с ума.

Мужчина приглушенно застонал и прикрыл глаза. Потом резко распахнул их, поднялся на ноги и направился к камину, где догорали поленья.

Он планировал лечь спать, и не ждал её появления.

Она пришла снова….

Как он ей и говорил.

Губы мужчины дрогнули в ухмылке. Глупая девчонка. Сама не знает, что творит. Считает, что сможет переиграть его. А главное, открыто об этом заявляет. Что ж…. Он принял её правила игры. Ради её тела.

Всевышняя Луна! Какое у неё тело….

Захар и помыслить не мог, что женщина может иметь подобное тело. Совершенное. Созданное для него.

За свою долгую жизнь он видел сотни раздетых женщин. И каждая из них билась в судорогах оргазма от его ласк. Ему нравились разные женщины. Высокие и малышки, худенькие и в теле, смуглые и отличающиеся белизной кожи. Он не делал разделения между ними. Если он хотел женщину, он брал её.

Обычно без долгих ухаживаний, без букетно-конфетного периода.

Просто приходил и брал.

И каждая оставалась довольна.

Но ни у одной из прежних женщин он не встречал столь совершенных пропорций.

Агата была среднего роста, с длинными ногами, высокой полной грудью, тонкой талией и крутыми бедрами. Она была сама страсть. Походка вызывающая, от бедра. Глаза — карие, смотрящие на мир с насмешкой и превосходством. Губы — полные, насыщенного розового цвета. Волосы цвета золота довершали картину.

Когда Захар увидел её в доме альфы, подумал — любовница. В обтягивающем черном трико и кожаном корсете, она выглядела очень вызывающе. Захару сразу же захотелось нагнуть её и взять.

Прямо там, в доме альфы Северной стаи. На ковре. Без прелюдий.

С такими, как она, так и надо.

Он даже решил, что отобьет её у альфы. Ему альфа отказать не посмеет.

Каково же было его удивление, когда Игнат представил её, как единственную дочь, и шутливо посетовал, что с её характером она может смело занять его место после кончины. Стая под её руководством будет и дальше процветать.

Захар усмехнулся. Он относился к числу неисправимых шовинистов, и считал, что женщина должна находиться под мужчиной.

И никак иначе.

Агат прочла это в его глазах, и её, карие, хищно вспыхнули.

Она молча бросила ему вызов.

И Захар принял его.

В тот день она ещё не знала, с кем связалась.

И он не знал….

Она приближалась. Её запах усиливался, и у Захара засосало под ложечкой. Скоро она снова станет его. Снова. Как в прошлый раз. И не иначе.

Подкинув поленьев в камин, он прошёл на кухню, спустился в погребок и приготовил бутылку белого вина. Знал, что она предпочитает красное. Но он-то любил белое.

Снова вернулся в главный зал и опустился в кресло.

И стал ждать.

Ждать пришлось не долго.

С его сверхобонянием даже для оборотней он мог учуять любого человека или зверя за несколько километров.

Она была не исключением.

Он точно видел, как она бежит крупными прыжками, как преодолевает расстояние, разделяющее их. Как остановится не добегая его дома. Постарается восстановить дыхание.

А потом задержится у порога, и в её глазах мелькнет сомнение….

Не уйти ли снова в ночь….

Не убежать ли снова в ночь.

Агата стояла на крыльце небольшой веранды и сжимала кулаки. Что она тут делает? Зачем снова прибежала к нему?!

Зачем….

Её грудь шумно поднималась и опускалась.

Как же она ненавидела себя за слабость. Но сильнее она ненавидела его. Как же она его ненавидела!!! Кто бы только знал! С появлением этого Древнего её жизнь изменилась, пошла кувырком. Она чувствовала себя загнанной, и ничего не могла поделать с этим удушающим ощущением.

Захар был сильнее её отца. Сильнее всех живущих оборотней. Он был Древним.

Легендой.

Почти мифом.

Он пришёл из ниоткуда и поселился в их краях. Агата сжимала зубы от злости. Почему он не прошёл мимо? Почему не выбрал другую стаю?

Тогда бы она не стала зависимой, не стала унижаться, прибегая к нему.

Он ясно дал понять — если она хочет его, то должна будет всегда делать первый шаг сама.

Агата бы и сделала. Ей не впервой покорять мужчин. Она свободная волчица, дочь своего отца. Если ей нравился мужчина, она не видела ничего зазорного в том, чтобы сообщить ему об этом. И сгореть в огне страсти. Повстречаться некоторое время, а потом полюбовно расстаться. Без обязательств. Без будущего. Нормальные современные отношения.

С Захаром всё было иначе. Он заставлял её прогибаться. Показывал на место, которое по его домостроенному мнению должна занимать женщина.

И это место было одно.

Под ним.

Агату затрясло. С каким бы удовольствием она вцепилась ему в глотку! Пустила его кровь! Уничтожила! Никогда не замечала за собой кровожадности, а тут….

Убила бы, если смогла!

Но мерзавец силен. Отец сказал, что он самый сильный из всех живущих оборотней.

Самым страшным было другое.

Она безумно его хотела. Хотела так, как никого и никогда.

Что он делал с ней…с её телом…. Полная Луна, что он делал….

Агата мотнула головой, отчего её прямые светлые волосы разметались по плечам, и распахнула входную дверь.

Захар стоял к ней спиной. Смотрел на огонь. Он не обернулся, не пошевелился. Как стоял, так и продолжил стоять.

У Агаты оборвалось сердце. До чего же он хорош….Невероятно хорош. Настоящий зверь. Сильный.

И властный.

Мужчина.

Она сглотнула подступивший к горлу ком, и прищурила глаза.

Он снова дает понять, что он хозяин их отношений.

Агата хотела уже возмутиться и сказать, что-нибудь нагло-пахабное, когда услышала его спокойное:

— Я говорил тебе, в каком виде ты можешь входить в мой дом?

Агата вздрогнула и снова шумно сглотнула.

— Да….

— Почему тогда ты посмела войти одетой?

Его голос оставался спокойным. Раздражающе спокойным. И одновременно безумно возбуждающим.

Тело Агаты завибрировало. Да как он смеет!.. Снова отдает приказы!

— Раздевайся или уходи.

У него всё очень просто. Или одно, или второе. А у неё нутро выворачивает от желания и неудовлетворенной страсти. Конечно, можно уйти, можно отправиться в первый попавшийся кабак и….И что? Выискивать среди постояльцев мужчину, отдаленно напоминающего Древнего? Допустим, найдет! А дальше то что? Разве он удовлетворит её, как Захар?

Захар услышал шорох падающей одежды. Отлично. Умная девочка. Не злит его с самого начала, как было в прошлый раз. Прогресс на лицо.

Она скинула одежду и сделала шаг в его направлении.

Он, по-прежнему стоял спиной.

— Ещё… Скажешь хоть одно матерное слово, или посмеешь обозвать меня, повысить голос — вышвырну.

Агата знала, что вышвырнет.

Потому что уже делал так.

Делал!.. С ней!…С дочерью альфы!…

Кровь прильнула к лицу, и она прикусила губу, чтобы не сказать всё, что думает о нем. И сказала бы, непременно сказала бы, если бы её жадный взгляд не скользнул по его широким плечам, обтянутой коричневой тенниской.

Она сразу же вспомнила каков он, когда обнажен.

И подавила порыв.

Сделала ещё один шаг в его направлении.

— Нет. На шкуру ложись. Перед камином. И ноги разведи. Широко. Чтобы я видел тебя.

У Агаты всё оборвалось внутри. Вот так всегда! Спокойный, сдержанный, не терпящий возражений.

В первые вечера она пыталась спорить, насмехаться, показывать, что и она может быть крутой. Итог? Или она оказывалась под ним, или он говорил «нет». Причем, говорил так, что она на самом деле понимала, что он не изменит решения, как его не соблазняй.

Поэтому, если она хотела получить оргазм именно с ним, ей приходилось подчиняться.

Она обзывала себя разными матерными словами, среди которых шлюха и подстилка были самым мягкими. Но неизменно возвращалась к тому, от чего начиналось — к страсти.

К безудержной страсти к этому оборотню.

Захар был огромным в волчьем обличье. Не просто крупным. Её он превышал раза в два с половиной, а среди волчиц она была не хилой самкой. И она знала — пожелай он её уничтожить, разорвет одним рывком.

Гордо вскинув голову и ступая на носочки, Агата подошла к шкуре медведя и грациозно опустилась на неё.

Легла на спину, ничуть не стесняясь своей наготы.

И развела ноги.

Лишь после этого Захар обернулся и посмотрел на неё.

Его глаза алчно вспыхнули, когда он увидел желанную плоть.

И учуял запах возбуждения.

Агата была готова принять его.

Но не так быстро.

Он, взяв открытую бутылку с вином, направился к девушке. Не без удовольствия заметил, как бисеринки пота выступили у неё на висках и лбу. Агата испытывала волнение, и огромным усилием воли пыталась скрыть испытываемую неловкость. А, возможно, и поднимающуюся ярость.

Захар знал, что она ненавидит себя, за то, что приходит к нему. Сначала испытывал к ней жалость, теперь ничего, кроме желания показать зарвавшейся девочке, что, прежде чем кому-то бросить вызов, надо правильно рассчитывать силы.

— Вина? — лениво поинтересовался он.

Агата вытянулась на шкуре. Кто бы ей сказал, что она начнет течь лишь от одного взгляда мужчины, подняла бы на смех.

А тут….

Тут она плавилась, и ничего не могла с собой поделать. Главное — не хотела.

— Я люблю красное вино.

— Знаю.

— У тебя в руках бутылка сухого, — презрительно заметила Агата и чуть-чуть повела бедрами.

Так, чтобы Захар не расслаблялся.

Ни один мускул не дрогнул на мужественном лице Древнего.

Но он заметил её движение. Он всё замечал.

— Я люблю сухое.

Агата хотела заметить, что тогда он может употреблять спиртное в одно лицо, но не успела. Захар, подойдя к ней, бесцеремонно перешагнул одной ногой через её бедро, и теперь стоял над ней, возвышаясь и смотря сверху на распластанное обнаженное тело.

Потом наклонил бутылку, и из горлышка тонкой струей полилась светло-янтарная жидкость….

И попадала она прямо на гладкий лобок, устремляясь вниз, к складкам сладковатой плоти.

Агата вздрогнула и шумно втянула в легкие воздух. Резкий контраст возбужденной плоти, которая горела от желания, и прохладной жидкости был для неё полной неожиданностью. Она дернулась, желая свести ноги.

И сразу же послышалось властное:

— Ноги не своди.

Голос мужчины чуть заметно изменился. Стал более хриплым, низким. Захар медленно начинал попадать под обаяние женского тела. Он тоже не железный.

И тоже хотел эту волчицу.

С тех пор как она впервые выставила перед ним свою попу, других женщин в его постели не было. Да и не потерпела бы она других. Это Древний понимал. И готов был пожертвовать случайными связями ради неё.

Его волчица.

Вон как недовольно сверкает глазами. Но терпит. И губы прикусывает от едва сдерживаемых эмоций. Кусай, девочка, кусай, они ещё привлекательнее будут….

Захар улыбнулся одними уголками губ.

— Тебе идет влага между ног.

От вина чуть защипало женские складки. Но Агата не обращала внимания, она, как завороженная следила за действиями мужчины.

Чтобы не остаться в долгу, она приподняла бедра, позволив жадным глазам мужчины лицезреть женскую плоть.

На висках Захара запульсировала вена, но он не подал виду, что его напряжение стало возрастать.

— Я, пожалуй, откажусь от вина, — Агата приняла его правила игры.

— А я выпью.

С этими словами Захар швырнул бутылку в направлении дивана, не заботясь о том, что вино, пролившись, повредит дорогую мебель.

Всё его внимание сосредоточилось на розовой, манящей плоти.

Захар отступил назад, встав между раскрытых бедер Агаты. Чуть прищурил глаза. Опустился на корточки.

— Ты сегодня не двигаешься, — решительным, не терпящим возражений тоном, сказал он.

Агата, ерзая бедрами от нетерпения, не сразу уловила смысла его слов. А когда поняла….

Новая волна жара прокатилась по телу девушки. Ей не двигаться? Да что он о себе возомнил?

Хотя….

Агата снова прикусила нижнюю губу. Ей одновременно хотелось послать Древнего по известному адресу, с другой она видела, как он опускается на колени между её бедер, собираясь испить…вино.

— Я не могу не двигаться, — сдерживая шквал нарастающих эмоций, приглушенно прорычала она.

Чтобы не видеть темноволосую голову мужчины, его властное выражение на лице, пылающих глаз, Агата запрокинула голову и уставилась в потолок.

— Можешь.

Лаконично.

— Нет….

— Не спорь, женщина.

Три слова поставили точку в их зарождающемся споре.

Или это были не слова, а язык, которым Захар провел по плоти, слизывая капельки вина? И женский дурманящий сок….

Агата дернулась от интимной ласки и сразу же подалась вперед. Как она любила, когда Древний ласкал её подобным образом! Делал он это умело, страстно, невероятно проникновенно. Он точно читал её женскую сущность. Знал, когда надо языком провести по сладостной расщелине, когда поцеловать клитор, когда потянуть его губами, а когда интенсивно начать лизать губы.

— Вкусное…вино, — выдохнул Захар и руками приподнял бедра девушки, чтобы иметь более открытый доступ до лона Агаты.

Ага, вино. Конечно, вино.

Агата приглушенно застонала, когда Захар губами прикусил клитор. Дернувшись, она потянулась к его голове, и запустила пальцы в коротко постриженные волосы.

— Руку убери! — приказ. Сердитый.

Новая, куда более сильная волна дрожи прокатилась по телу Агаты. Дыхание сбилось, обрываясь через раз.

Медленно, очень медленно она отняла руку от головы мужчины, чтобы услышать следующий приказ.

— Обе руки заведи за голову.

Что?…. Её помутневший от сжигающего пламени разум не сразу среагировал на очередную прихоть Древнего.

Завести руки за голову? Но зачем?….

Девушка нахмурилась, собралась было возразить, а потом подумала — почему бы и нет? И подняла руки, вцепившись пальцами в шкуру.

Захар не единожды доводил её до безумного оргазма, и всегда она сначала противилась его шовинистским повадкам.

При таком положении тела, когда руки заведены за голову, её груди приподнялись и призывно ждали своей очереди. Соски давно превратились в две горошинки, и требовали, чтобы их охватили губами, и так же пососали.

Зверь Захара удовлетворенно зарычал внутри мужчины, когда заметил капитуляцию волчицы. Как же ему нравилась эта бестия! Всегда сопротивляется… всегда подчиняется….

Язык мужчины скользнул внутрь лона и стал исследовать его глубины. Капельки вина придавали женскому вкусу Агаты особый, более терпкий вкус.

Захар планировал заставить Агату кончить от ласк его языка, но сейчас осознал, что переоценил свои возможности.

Оторвавшись от лона девушки, подтянув на руках тело, мужчина переместился вверх.

Глаза девушки были закрыты, лицо искажено гримасой страсти.

— Очень вкусное…вино, — проворковал Захар и как бы невзначай коснулся тканью рубашки по вершинкам сосков Агаты.

Та отозвалась мгновенно. Зашипела и открыла глаза. Чтобы утонуть в омуте его темных глаз.

— Вино…говоришь?

— Угу.

Их взгляды скрестились.

— Не двигаться и дальше? — говорила она с трудом.

— Ни в коем случае.

— Говорить тоже запретишь?

— Я как разу думаю, как лучше использовать твой ротик…

Сказал, и у обоих в голове разом возникла картина, какименно следует использовать её алчущий ротик.

— А что…если я ослушаюсь тебя? — Агата облизнула пересохшие губы.

Захар её ещё ни разу не поцеловал за сегодня. А как она хотела, чтобы он впился в неё жестким поцелуем, смял губы, проник внутрь, чтобы их языки переплелись в извечном танце!

Но она молчала о своих желаниях. В следующий раз ведущей в их играх будет она….

— Останешься без моего члена.

Очень простой ответ. И весомый.

Агата хищно улыбнулась.

— Я согласна на язык. Ещё вина не хочешь испить?

Сказала и не без удовольствия заметила, как гневно и одновременно завораживающе блеснули глаза Древнего. Она таки задела его. Счет сравнялся?

— Не люблю злоупотреблять спиртным, — теперь красивое, точно высеченное из камня, лицо Захара приблизилось к её. Глаза в глаза. Губы напротив губ.

Он приказал не двигаться? Что ж….

Агата чуть приоткрыла ротик и облизнула губы. Теперь, увлажненные слюной, они заблестели, и их невозможно было оставить без внимания.

Так думала она.

Захар думал иначе.

Он усмехнулся и, опираясь на одну руку, вторую поднёс к лицу девушки. И, обведя указательным пальцем губы Агаты, вставил палец ей в рот, имитируя оральный секс. Сделал несколько быстрых движений.

По телу Агаты побежали мурашки, и она стала посасывать палец, чувствуя, что её лоно увлажнилось сильнее. Она не скрывала, что хотела его член.

Как во рту. Так и в своей киске.

Захара тоже медленно, но верно начинало скручивать от желания. Член, давно налившийся кровью, неприятно уперся в грубую ткань джинсов. Захар планировал подольше поиграть с Агатой, но… Слишком желанна серая волчица.

Продолжая удерживать палец во рту девушки, он склонил голову к холмикам грудей с торчащими сосками. Вот и они дождались своей очереди…. Легонько подув на них, Захар с силой впился в груди, начав их сладостно теребить.

Агата громко застонала и приподняла бедра.

— Без движения! — Захар среагировал мгновенно.

Агата снова застонала, чертыхнувшись, и усиленно принялась сосать и облизывать мужской палец. Она хотела вместо него член! Большой, тугой и безумно сладкий! Порочно? Ну и что! Она хотела!!! Хотела чувствовать, как он грубовато проникает в её рот, как упирается в глотку, как подрагивает головка, выпуская капельки солоноватой терпкой жидкости.