Одиночный Дозор Макарова Людмила

– Да нет.

– Может, мне лучше завтра перезвонить?

– Нет уж! Говори, Раиса, что случилось, – буркнул Сурнин, перебирая в голове многочисленных дальних родственников.

Зинаида, на которую ссылалась девушка, была родной сестрой Никитиного отца. Если эта щебечущая в трубку девчонка – ее внучка, то получалось, что Никите она приходится двоюродной племянницей.

«Может, мне пора умереть и воскреснуть с новыми документами? – угрюмо думал он, слушая сбивчивый рассказ. – Обычно такая необходимость появляется у Иных годам к семидесяти, но если Раечка сейчас не заткнется, я прямо завтра заявление в офисе напишу! По меркам ее бабушки у нас охренеть какое близкое родство. А семья у отца была немаленькая. И я, болван, забыл стереть номер из мобильника тетки, когда был в командировке на исторической родине. Не зря все наставники твердили в один голос, что в работе оперативника Ночного Дозора не бывает мелочей…»

– Короче! – не слишком вежливо предложил он, прервав словопоток.

– Может, пожалуйста… Если бы вы согласились… Вот бы мне бы…

– Рая! Тебе прописка московская нужна или деньги?

– Нет-нет! – закричала девушка, испугавшись, что он сейчас же бросит трубку. – Только временная регистрация! Понимаете, у меня вуз без общаги, мне пятнадцатого с квартирной хозяйкой расплачиваться, а на работе сокращения. И еще новый замначальника, он личные дела всех студентов заново перебирает! И всех, кто по договору работает, грозится уволить!

– Все-все! Я понял. Завтра, в одиннадцать, в МФЦ, записывай адрес… Паспорт не забудь!

– А… Дядя Никита, а на год можно?

– На год – только с условием, что до завтрашнего дня ты мне больше ни разу не позвонишь. Завтра без пяти одиннадцать я тебя сам наберу. Не опаздывай.

Никита отложил телефон, пожал плечами, расправил кровать и впервые за несколько дней уснул в своей постели.

* * *

На следующий день районный многофункциональный центр вызвал у Никиты острый приступ зависти к людям и их достижениям. Человеческая изобретательность как в сфере бюрократии, так и в сфере ее обслуживания всегда его впечатляла.

Пожалуй, люди здесь выиграли. Документооборот родного офиса Ночного Дозора казался Никите скрипучей машиной проволочек, увязшей в каком-то дремучем средневековье. Не спасали ни современные базы данных, ни передовое компьютерное оснащение, пришедшие на смену бумажным картотекам. Происходило это отчасти из-за того, что отнюдь не всю информацию, содержащуюся в пухлых бумажных папках, пожелтевших каталогах и потрепанных целительских справочниках, можно было перенести на современные носители. В хранилищах Ночного Дозора зачастую встречались папирусы, восковые дощечки, ветхие кожаные лоскуты, кости, испещренные рунами, и еще более невероятные артефакты вроде старинных свечей, дымок которых складывался в слова заклинаний, и ароматических палочек, вызывавших приступы озарения. Офисные работники Ночного Дозора были вынуждены лавировать между двух систем хранения информации – традиционной и электронной, и это отнимало кучу сил и времени. Особенно если учесть, что цепочка накопленных Иными сведений не прерывалась.

Люди могли позволить себе выбросить алхимию на свалку истории, а античным медицинским инструментам отвести место в музее. В силу краткости жизни они легко расставались с целыми системами знаний, заменяя их современными воззрениями, взращенными на опыте отцов-основателей. У Иных дело обстояло куда сложнее. И потому бюрократическая машина магов и волшебниц, вершивших судьбы мира, проигрывала человеческой вчистую. Это Никита Сурнин мог заявить со всей ответственностью.

Не далее как на прошлой неделе он угробил целый день в коридорах и кабинетах любимой конторы и вышел в дозор, на глазах у изумленной публики спустившись со второго этажа офиса. В ответ на закономерный вопрос оперативного дежурного «Сурнин, а ты что, домой не уходил разве?» Никита испытал острое желание его ударить.

Дело, которое отняло у него практически целые сутки, на первый взгляд совсем не выглядело хлопотным. Никите всего-навсего требовалось найти в Ночном Дозоре столицы ответственного за размещение в приютах для бездомных животных двадцати двух кошечек (из них пять котов, два кастрированы) и зарегистрировать одного дикого Светлого перевертыша – тоже кота, – разумеется, не кастрированного. Вся эта пушистая компания проживала в двухкомнатной квартире у благообразной одинокой москвички Марианны Васильевны, орала на все лады и круглогодично гадила в подъезде (за исключением перевертыша, что никоим образом не спасало ситуацию).

Марианна Васильевна была Светлой Иной седьмого уровня Силы. Договор она никогда не нарушала, о противостоянии сил Света и Тьмы что-то такое когда-то вроде бы и слышала, да подзабыла, лицензий на магические вмешательства не просила, с легкостью отдавая их следующим в очереди, а занималась тем, что подкармливала окрестных собачек-кошечек. Кошек милая барышня любила больше, потому подбирала регулярно и, когда удавалось, пристраивала в добрые руки. Удавалось не всегда.

В поле зрения Ночного Дозора она попала случайно. Патруль обнаружил, что Темных Иных к дому Марианны Васильевны как магнитом тянет, и ходят они на Зеленую улицу регулярно, как роботы на подзарядку, – до того привлекают их мощные всплески негативной энергии.

Над природой этих всплесков долго размышлять не пришлось. Как оказалось, не все жители дома номер тридцать два разделяли любовь Марианны Васильевны к братьям нашим меньшим. К моменту, когда до Светлых патрульных дошло, что дело куда серьезнее, чем кажется, противостояние между соседями достигло пика и грозило перерасти в небольшую гражданскую войну с участием защитников животных, защитников прав человека, волонтеров, представителей управляющей компании, членов комитета по правам ребенка и дополнительных сил полиции.

Темные уже не просто качали энергию человеческих эмоций, которая на пике регулярных скандалов била через край, они водили к дому номер тридцать два новообращенных Иных и стажеров, чтобы показать тем и другим на практике, чем в конечном итоге оканчивается следование Светлым идеалам.

– Илья, ты серьезно? Я что, должен идти этот кошатник разгонять?! Может, еще Высших Иных задействовать и ОМОН вызвать? – в сердцах спросил тогда Никита у зама по патрульной службе, получив задание от него лично. Но Илья был непреклонен.

– Третий уровень Силы, не меньше, – холодно произнес он, прекратив дискуссию.

Вместо Высших Светлых и ОМОНа Никита получил в напарники девчонку-перевертыша и молодого парня – боевого мага, которыми ему предстояло руководить в грядущей спецоперации. Узнав о задании, они переглянулись и едва сдержали улыбки.

Но вскоре всем троим стало не до смеха. Во-первых, Светлым дозорным предстояло разбираться со Светлой же волшебницей, пусть и невысокого уровня, что само по себе не слишком приятно. Во-вторых, когда оперативники во главе с Никитой прибыли на место, скандал выплеснулся во двор, из подъехавшей машины выбиралась съемочная группа телеканала «Москва 24», а Темных наблюдателей собралось столько, что яблоку некуда было упасть. Не то что каждое воздействие – каждое движение Светлых регистрировалось десятками пар недобрых глаз. Только сотрудников Дневного Дозора Сурнин насчитал не меньше пяти, причем двое дежурили в Сумраке, по колено утопая в синем мху. У подъезда Марианны Васильевны сумеречный паразит, обожравшийся дармовым негативом, разросся до неприличия и приобрел маслянисто-фиолетовый отлив, от чего стал похож на какой-то фантастический древовидный базилик.

– Твою ж мать, – сказал Сурнин, оценив обстановку.

Он мысленно извинился перед Ильей и обернулся к своим менее опытным напарникам:

– Значит, так, ребята… На провокации не поддаваться, знаками Силы не разбрасываться. Рты не открывать. И вообще не дышать без моей команды. Иначе в лучшем случае мы с вами будем недели две протесты разгребать, а в худшем – трупы утилизировать и на Трибунале оправдываться. Все ясно?

– Яснее некуда.

– Тогда пошли.

– Посмотрели, как выглядят добрые дела с точки зрения Светлых Иных? Жалко животных? – спросила Темная волшебница у группы молоденьких стажеров, энергично закивавших в ответ. – А теперь отойдем подальше. Сейчас вы увидите, как Светлые Иные разбираются между собой. Омерзительное зрелище!

Никита шагнул в подъезд и поднес телефон к уху.

– Оперативный дежурный, – отозвалась трубка.

– Это Сурнин. Для успешного проведения операции мне срочно необходимы два, а лучше три сотрудника клининговой компании, машина-фургон, штук двадцать пять переносок для животных, ветврач и психолог МЧС.

– Г-хм… Подтвердите местонахождение: улица Зеленая, дом тридцать два, корпус два?

– Да, как раз заходим.

– Принято, ожидайте.

Никита засунул мобильник в карман и обернулся к напарнице:

– Надо изловить дикого перевертыша, Оля. Нежно, чтоб ни одной царапины. Поскольку он Светлый, боевой маг в его задержании участвовать не будет, да и мне тоже лучше не вмешиваться…

– Я понимаю.

– Справишься?

– Справлюсь, Никита. Поймаем, не волнуйся!

– Тогда начали. Здравствуйте, Марианна Васильевна! – как можно дружелюбнее сказал Сурнин всклокоченной женщине, приготовившейся ценой жизни защищать закрытую дверь квартиры, из-за которой немилосердно воняло котиками. – Меня Никита зовут, мы вам на помощь приехали. Из офиса Ночного Дозора.

Оля обернулась сумеречной рысью, выскочила из-за его спины, рванула на чердак и дальше на крышу вслед за перепуганным полосатым котярой, который слишком поздно сообразил, что пора уносить ноги.

– Наши корреспонденты будут следить за судьбой несчастных животных! – грозил в микрофон бойкий телевизионщик, когда конфликт себя практически исчерпал и Светлые дозорные грузились в машину. – Мы обещаем телезрителям, что съемочная группа нашего канала в ближайшее время навестит приют и проверит, в каких условиях содержатся питомцы Марианны Васильевны.

Сурнин захлопнул дверь машины и поднял стекло. Связанному по рукам и ногам пристальным вниманием Темных Иных и столпившихся людей, ему ничего не оставалось, как отправиться в офис родного Дозора в сопровождении фургона, набитого голосящими котами и кошками. И все равно Темный молодняк провожал его такими взглядами, словно на фургоне крупными буквами было выведено «На живодерню».

Но оказалось, что разрулить ситуацию на Зеленой улице, уговорить хозяйку, утихомирить соседей, не допустить конфликта с Темными и вырваться из поля зрения телекамер – это еще полдела.

Попытка изложить суть произошедшего в письменной форме и сдать пушистые трофеи в офис Ночного Дозора закончилась многочасовыми мытарствами и хождением по бесконечным кабинетам конторы. Дело осложнялось тем, что незарегистрированный Светлый перевертыш оказался беженцем из Украины, не верил никому, кроме пригревшей его Марианны Васильевны, ни Темных, ни Светлых знать не хотел и таскался вслед за Олей и Никитой с таким видом, будто его водили по коридорам гестапо от одной пыточной камеры до другой. Прибыл парень из зоны конфликта, и, наверное, у него имелись веские причины для такого поведения, но Сурнину от этого было не легче…

* * *

– Ну вот, еще один номерок – и мы, – сказала Раиса, возвращая двоюродного дядюшку к реальности.

– Замечательно, – хмыкнул он.

Этот день вообще хорошо начинался, если не считать того, что от Насти по-прежнему не было никаких известий. Никита отдохнул и отоспался за всю неделю. Раиса оказалась миловидной улыбчивой девчонкой, пришла вовремя и болтала много меньше, чем накануне. Видимо, приступ словоистечения случился у нее вчера от волнения и безысходности.

Современную человеческую (во всех смыслах) «службу одного окна» Никита оценил по достоинству. От стойки электронной очереди люди расходились по стрелочкам к нужным окнам. На табло ритмично менялись цифры, механический голос негромко вызывал клиентов, и все происходящее напоминало сверхсовременный конвейер по производству и круговороту документов. Отлаженный механизм работал как часы, успешно встраивая людей в неведомый производственный цикл, заставлял их рефлекторно поднимать голову на мелодичный звуковой сигнал, вставать, подходить к окошку, протягивать бумажку с номером…

Когда Сурнин прописывался в свою первую московскую квартиру, никаких МФЦ еще в помине не было, домоуправление располагалось на первом этаже жилого дома. Он отлично помнил нервную очередь, красную от злости тетку за столом и непрекращающуюся ругань из-за недостающих справок, за которыми приходилось бегать по всей Москве.

Никита поймал себя на том, что почти скучает по бешеному накалу домоуправленческих скандалов. «Наверное, вечером, когда народ с работы идет, здесь все далеко не так стерильно и механистично. Это у них с утра тихо – одни старушки погоды не боятся», – размышлял он, шагая рядом с осчастливленной племянницей, которая в десятый раз пыталась сунуть ему в руку пятитысячную купюру и в пятидесятый извинялась за беспокойство.

– Рая, перестань, пожалуйста. Во-первых, ты еще регистрацию на руки не получила, а во-вторых, я же сказал, ничего не надо. Хотя… Давай мы с тобой знаешь как договоримся?

– Как?

– Если вдруг еще кто-нибудь из родственников попросит у тебя или твоей бабушки Зины мой телефон, скажешь им, что меня не нашла, что меня вообще нет в Москве, а номер моего сотового ты потеряла. Ну что, я могу на тебя рассчитывать?

Так умеют спрашивать только Светлые Иные – проникновенно, на самой грани воздействия. Обаянию Света почти невозможно противостоять, равно как и привлекательности Тьмы. Раисе хватило.

– Конечно, я никому! Я… Спасибо огромное, дядя… э-э… Никита Михайлович.

– Пожалуйста.

– Извините, я побегу, ладно? Я сегодня уже везде опоздала!

– Беги, конечно.

– Тогда… До свидания!

– Счастливо.

Он проследил взглядом за девушкой, которая еще раз обернулась, кивнула ему на прощание и умчалась к выходу, лавируя между посетителями. Их количество постепенно нарастало, у справочной выстроилась небольшая очередь, но домохозяйки и старушки все еще превалировали в людском потоке. Никита остановился в фойе и, пока не забыл, отправил в информационный центр Дозора заявку на стирание информации с мобильников тети Зины и Раисы. Он как раз убрал в карман телефон, когда какая-то женщина истошно закричала: «Помогите! Здесь человеку плохо!», и сразу же несколько голосов подхватило:

– «Скорую»! Вызовите «скорую»!

Никита остановился в дверях, развернулся и пошел назад, на передней край борьбы за лучшие стороны человеческой души. Сомневался он в том, что это принесет какие-то плоды, или не сомневался, факт оставался фактом: у Светлого Иного, ведущего людей за собой, испокон веков есть только два пути. Первый – победить Тьму в смертельной схватке, здесь все предельно ясно, и, увы, эта торная дорога закрыта Великим Договором вот уже многие столетия.

Второй путь кажется всем новичкам до предела простым и понятным: разжечь такой Свет в человеческих сердцах, чтобы побежденная Тьма рухнула в неизведанные глубины Сумрака и тряслась там от страха. Вечно.

На деле докопаться до волшебного сияния, сокрытого в глубинах человеческих душ, зачастую искореженных бытием до неузнаваемости, невероятно сложно. Неблагодарная работа, кропотливая, утомительная…

Наверное, потому Никита Сурнин и пошел работать в Дозор. Полнящиеся тайной угрозой ночные улицы столицы выглядели куда привлекательнее, чем каждодневное взывание к лучшим сторонам человеческой натуры. Но сейчас, прямо здесь, в районном МФЦ, у него был реальный шанс усилить позиции Света.

Люди всколыхнулись на просьбу о помощи. Позабыв о том, что являются биологической составляющей электронной очереди, они сломали строгий ритм бюрократического конвейера и столпились вокруг старушки, упавшей в просторном фойе. Кто-то подсунул ей под голову сложенную куртку, кто-то побежал к кулеру с водой. Сразу несколько человек набрали на телефонах заветные цифры 112. Стало почти Светло вокруг.

Никита навесил на себя заклинание «свой парень» и протолкался к упавшей старушке, над которой склонились две сердобольные тетушки.

– Пропустите, пропустите, – сердито зашикали в толпе.

– Это врач!

– Это же сотрудник центра, они обучены первую помощь оказывать…

– Не мешайте человеку с аптечкой!

Кажется, были еще какие-то версии, но Никита, сканировавший ауру старушки, к ним не прислушивался. Результаты осмотра оказались неутешительными. Бабуля хорошо пожила на этом свете. Может, пожила бы еще годика два, если бы регулярно измеряла давление, не забывала принимать лекарства, чуть больше доверяла участковому терапевту и не потащилась бы сегодня с утра в МФЦ сквозь мокрую метель и магнитную бурю. Ресурс организма и энергетический потенциал ауры она этим утром выбрала полностью. Тратить драгоценное право на воздействие и реанимировать ее, нарушая естественный ход событий, Никита не мог себе позволить.

На душе скребли кошки. «Скорая помощь» ехала. Бабушка отдавала концы. Еле заметное сияние сочувствия, исходящее от плотного кольца людей, постепенно меркло. Кто-то уже начал снимать происходящее на телефон и прикидывать, сколько просмотров соберет видео.

«Ладно, – решил Никита, оглянувшись на зрителей. – Так и быть. До приезда “скорой”».

И словно сам Сумрак тихо шепнул ему на ухо: «Обман!»

«Вот и нет, с чего бы? Я никого не обманываю. Я на собственных силах ее подержу, на потенциале Иного третьего уровня. Без чудесных исцелений и медицинских заклинаний! Приедет “скорая”, заберет бабушку, и все вздохнут с облегчением – сделали доброе дело. Оказывается, это вовсе не сложно и не больно. И можно периодически повторять эти самые добрые дела – очень уж у них послевкусие приятное».

«Лживый ход…»

«Зато действенный».

Никита качнул головой, прогоняя дурные мысли, которые словно кто-то подбрасывал извне, склонился над старушкой и завел под шею правую ладонь, приподняв голову с закатившимися глазами. От прилива Силы гаснущая аура пошла тусклой цветной рябью. В тот же миг Сумрак жадно потянулся к распростертому на земле человеческому телу и обдал холодом склонившегося над ним Иного. Бабка глубоко вздохнула, приоткрыла глаза и вдруг засипела, с усилием шевеля пересохшими губами:

– Вижу себя… Я вижу… Я… мертва!

От неожиданности Никита ее чуть не уронил.

– Что-что?!

Он поймал тень от ресниц и всмотрелся в серую мглу.

– Моя душа… Она отделилась от тела… Я там.

Аура старушки разбухала, продавливаясь на первый слой. И при этом оставалась по-человечески замкнутой. Кокон с потекшими, едва различимыми цветами как будто что-то тянуло в недоступный мир Иных навстречу нечеткому очертанию человеческой фигуры – призраку, повисшему посреди коридора, стены которого утонули в Сумраке.

– Э-э, бабуля, стоп, так не бывает! – пробормотал Никита, прогоняя липкий страх.

Он бросил поверх «своего парня» «сферу невнимания», сквозь тень провалился на первый слой и вскочил на ноги. Все стало нечетким. Фантом умирающей старушки, оставшейся на реальном слое без опоры, падал, миллиметр за миллиметром отклоняясь назад и запрокидывая голову. Впереди маячила неясная тень. Глубже!

Время застыло. Падение тела в реальном мире на этом слое практически не было заметно, как, впрочем, и самого тела. Мир людей остался где-то далеко позади. Еще глубже! От реальности не осталось и следа, зато двойника старушки – точно такую же дрожащую фигуру в длинном пальто, стоявшую во весь рост, – Никита видел теперь собственными глазами. Ее контуры двоились и троились, отражая в невидимых зеркалах бесчисленные силуэты. Вокруг висела серая хмарь, и тянуло таким холодом, что Никита, со своим Третьим уровнем и уникальной способностью рекордно долго находиться в Сумраке без риска для здоровья, всерьез испугался, что ему не хватит сил вернуться. Он яростно растоптал густые неподатливые тени, тяжело дыша, рухнул на колени возле валившейся назад бабули и успел подхватить ее у самого пола.

– Пропустите! – раздался где-то позади решительный голос. И немного растерянно добавил: – Отойдите назад… Кому плохо?

«“Скорая”!» – вспомнил Никита, перекинул «сферу невнимания» на себя и отполз к стене.

Когда старушку грузили на носилки, она еще дышала. Люди неуверенно улыбались. Никита отер с лица холодный пот, поднялся, цепляясь за подоконник ледяными пальцами, и поплелся к выходу под недобрым взглядом охранника. Все заклинания выдохлись, и молодой парень в распахнутой настежь куртке, который на выходе из МФЦ навалился на дверь всем телом, теперь казался охраннику крайне подозрительным.

«Ну, ни хрена себе прибавил Света!» – подумал Сурнин, плюхнулся на водительское сиденье машины и вытащил мобильник.

– Аналитический отдел слушает.

– Никита Сурнин, Оперативный отдел. Примите запрос на установление личности и проверку контактов…

– Срочно? – без всякого энтузиазма уточнила аналитическая девушка.

– Да, срочно! – подтвердил Никита и повернул ключ зажигания.

Смена у него началась сегодня рекордно рано – часы на приборной панели показывали пять минут первого, а Никита уже гнал в офис на Сокол.

В дежурке его ждала на столе свеженькая распечатка от аналитиков. Едва поздоровавшись, Никита схватил листок, уселся в угол дивана, бесцеремонно подвинув чье-то спящее тело и принялся жадно вчитываться в скупые строчки досье. Бабушку звали Наталья Петровна Иванова, оказалась она самой что ни на есть типичной московской старушкой. Жила как все, померла как все, об Иных слыхом не слыхивала. Померла, кстати, сегодня, третьего марта, в 12.02 в машине «скорой помощи», как раз в тот момент, когда Никита отсылал в офис запрос по ее душу. Среди родственников гражданки Ивановой Иных не значилось – ни Светлых, ни Темных, в списках людей, подвергавшихся магическому влиянию или попадавших под действие заклятий, она также не значилась.

Никита повертел бумагу в руках. Аналитики отработали на совесть. Внизу листа мелким шрифтом они даже указали наиболее значимые контакты Н. П. Ивановой за последний год. Пометка «Общий фон» означала, что над бабушкой никто не колдовал, и даже люди ей никаких значимых ударов по ауре не наносили. Не проклинали старушку ни родственники, ни случайные прохожие, смерти не желали, одна только продавщица на рынке два года назад так разоралась, что бабку инфаркт хватил. Но та же продавщица, оказавшись теткой в общем-то неплохой и набожной, гражданке Ивановой с тех пор все со скидкой продавала – грех отмаливала.

Никита свернул лист вчетверо, засунул в карман и на выходе из дежурки столкнулся с Александром Спешиловым.

– О, Саша! Привет. Как ты вовремя!

– Да я как раз не вовремя, Никит, – заулыбался Санек, пожимая ему руку. – Только-только рапорт сдал. Прикинь, насколько с суток опоздал – белый день на дворе! А ты чего здесь?

– А я на смену.

– На ночную, – скорее утвердительно, чем вопросительно сказал Санек.

– Не совсем – я с вечера на сутки.

– Как-то неправильно у нас в конторе время работает. Кстати, я в столовую собирался, пойдешь?

– Пойдем, – согласился Никита.

Оперативники третьего уровня в Ночном Дозоре – своеобразная каста, негласная элита ночных улиц. Несмотря на то что Дозоры столицы давно перешли на круглосуточную посменную работу, в составе обычных патрулей «тройки» днем появлялись редко, и практически никогда не работали парами – это было слишком расточительно. Светлых Иных третьего уровня Силы, которые на долгие годы задерживались в оперативном отделе, было до слез мало на двенадцатимиллионный мегаполис, а Тьма, как и в стародавние времена, предпочитала ночь.

К тому же в последнее время Дозоры лихорадило.

За долгие годы существования Великого Договора Иные – как Темные, так и Светлые – привыкли к системе патрулирования, цель которой заключалась не в том, чтобы развязать войну, а в том, чтобы заставить противника нарваться на штраф. Современные оперативники Ночного Дозора в массе своей не знали иных времен. Все-таки оперативный отдел по большей части – удел молодых. И вдруг на глазах у изумленных боевых магов задрожал и стал рушиться вековой миропорядок, казавшийся незыблемым. Все смешалось с приходом в мир Двуединого, его кончиной и отказом Иных следовать древним правилам.

Опытные сотрудники третьего-четвертого уровня Силы в этих условиях стали цениться на вес золота. Семена рвали на части, поскольку лучшего примера для растерявшейся молодежи было не найти. Никите Сурнину и Саше Спешилову те времена, когда можно было спокойно уйти домой по окончании смены, казались далекими беззаботными денечками, в которые, конечно же, любой сотрудник Ночного Дозора непременно доживал до утра.

Примерно с декабря прошлого года Сурнин и Спешилов из ночи в ночь носились по всей Москве, зачастую и по Подмосковью, и если вдруг оказывались к рассвету в родном административном округе, то горячо благодарили судьбу за спокойное дежурство в тихой гавани. В последнее время и без того условная привязка к округам столицы стала для них чем-то вроде порта приписки. Ну, есть надпись на корме судна, которое ураган швыряет по морю-океану, и ладно.

– Саш, дело есть, – сказал Никита.

– Угу, – отозвался Санек.

– У меня в округе сегодня одна бабуля умерла. А обе ее внучки живут у тебя в ЦАО.

– Иные?

– Нет. Все люди. Бабка пришла в МФЦ проконсультироваться, как квартиру наследникам отписать.

– А-а! Из-за квартиры грохнули.

Санек большими глотками запивал уничтоженную порцию съестного. По всему видно – работал парень больше суток, и пришлось ему несладко – мысли несветлые и аппетит волчий.

– Саня!

– А? Что, внучки ее разве не того?..

– Нет, представь себе, не того. Все по-человечески.

– А на кой тогда тебе эта бабка сдалась, Никита?

Он наконец поднял глаза.

– Понимаешь, какое дело… Мне показалось, что перед самой смертью она взаимодействовала с Сумраком.

– Вошла туда, что ли? – удивился Спешилов.

– Н-нет… Не совсем.

Никита увидел в глазах собеседника, допившего компот, недоверие, но все-таки пересказал вкратце странное происшествие в МФЦ.

– Ну, тут же все понятно! – самоуверенно констатировал Санек, сыто откинувшись на спинку стула. – Это ты с Сумраком работал, пока тянул бабку до приезда «скорой». А вовсе не эта твоя Петрова.

– Иванова.

– Не принципиально. Ты – Иной, она – нет.

Еще совсем недавно такое короткое построение фраз было для Санька совсем нехарактерным.

– Может быть, но тогда все еще более странно, – пробормотал Никита. – Сань, а люди вообще с Сумраком могут взаимодействовать?

– Могут, конечно.

– Например? То, что они постоянно туда энергию сбрасывают, я в курсе.

– Экстрасенсы частично улавливают колебания Силы, дети до трех лет, у которых аура формируется. Еще взаимодействуют те, кто находится под прямым влиянием Иного. Волонтерство, например, часто сопровождается подобными эффектами. В отдельную группу некоторые исследователи предлагают выделить жертв Темных Иных, поскольку многие вампиры предпочитают питаться в Сумраке. Значительный процент этого Темного сообщества считает процесс питания интимным актом…

Прежний Александр Спешилов вернулся к жизни, возродившись из пепла. Сыт, светел и готов делиться информацией… Никита невольно улыбнулся.

– Саша, стой! Подожди. Человек не находится под влиянием Иного, и это – обязательное условие! Я просто сказать не успел.

– Э-э… Не понял. Твоя бабка как раз находилась! Ты же ей сам ауру подпитывал. Ты определись, Никит, чего тебя больше интересует: чистая незамутненная теория или практический аспект.

Саша подмигнул и непринужденно расположился на стуле, изображая профессора-всезнайку, принимающего экзамен у студента. С точки зрения хорошего настроения собеседники находились в разных весовых категориях. У Санька, предвкушавшего несколько часов спокойного сна, оно разрослось до совершенно неприличных размеров.

Никита потер рукой лоб и посмотрел в пустую тарелку.

– Сань, давай я тебя до дома подброшу, я на машине, – предложил он. – Заодно мы в Центральном округе родственников бабкиных проверим. Вдвоем. Поможешь?

– Да пожалуйста, только я-то тебе зачем?

– В качестве независимого наблюдателя. Чтоб я больше в собственных показаниях не путался.

– Самокритично, – хмыкнул Санек. – Ты для начала у аналитиков спросить не пробовал? Может, малыми потерями обойдемся?

Никита достал из кармана сложенный лист, развернул и показал бывшему напарнику.

– О, – сказал Саша и на несколько минут погрузился в несвойственное для него созерцательное молчание. – Ладно, поехали.

– Как там Настя? – спросил он, усевшись на переднее сиденье машины и потянув ремень безопасности. – Последний раз, когда мы виделись, она рвала и метала, что ее засадили в офис Инспекции маломерных судов. Кажется, она совсем по-другому представляла себе стажировку в Ночном Дозоре.

– Не знаю.

– То есть как это?

– Так. Мне не докладывают.

– Но вы же…

Саша схватил себя за ухо, словно только этот жест мог заставить его вовремя замолчать.

– Ее начальство куда-то командировало, сотовый недоступен.

– Ничего себе, – пробормотал Спешилов и, чтобы развеять неловкое молчание, перевел разговор на работу. Благо, тут двум оперативникам сразу же нашлось, что обсудить. Когда они подъезжали к дому первой из внучек, распалившийся Санек, не скрывая досады, брякнул без всякой задней мысли:

– И Проповедник еще этот, будь он неладен! Тоже мне важная птица – нашли, кого всем Дозором ловить!

Никита дернул машину вперед, припарковался и медленно повернул голову.

– Задолбал, да? – сочувственно сказал он и выжидательно посмотрел на Сашу.

– Не то слово! – согласился тот, легко поддавшись на провокацию.

Находка для шпиона, а не собеседник. Полное доверие своим – выведывай, что хочешь. Чуть подыграть, задать несколько наводящих вопросов, пару раз кивнуть в нужном месте или многозначительно промолчать, мол, слов подходящих не нашлось, и вся самая свежая информация о неведомом Проповеднике – в кармане. Разве что вывод, почему Темный Иной Андрей Старков посчитал возможным доверить тебе эту информацию, а прекрасные Светлые соратники – нет, придется сделать самостоятельно.

– А по моему округу тишина пока, – неопределенно произнес Никита и опустил глаза.

– Сводка по округу в открытом доступе! Вся контора видит. Ты зачем ее смотришь, если ориентировку персонально рассылали с четвертого уровня Силы?

– А-а. Ну да… А как там прошлой ночью?

Горло сдавило и царапало, словно у Никиты начиналась ангина и каждое произнесенное слово обжигало воспаленную слизистую.

– Да так же. Уходит каждый раз, поскольку всем не до него, и так работы навалом. Скажешь, ты всерьез за него взялся?

– М-м…

– И все наши так! Допустим, расскажет этот Проповедник своим последователям, что на Земле рядом с ними живут маги и волшебницы, в нашем случае – добрые. Раскроет глаза. Попытка в истории не первая и не последняя, я об этом много читал, но суть в чем?

– В чем?

– Да в том, что он нам таким образом только задачу облегчит! Они же все первым делом побегут Ночной Дозор искать, чтобы встать под знамена борьбы со злом. И себя сдадут, и его!

– Почему не Дневной? – рассеянно спросил Никита.

– Потому что они – последователи Светлого Проповедника. Куда им еще идти?

– А…

«Нет, не могу, – подумал Сурнин. – Черт с ней с информацией, не хочу. Гори оно все синим пламенем».

– Ладно, Саша, мы приехали. Закрываем тему, идем внучек отрабатывать.

Задача для Иных третьего уровня Силы оказалась пустяковой, недостойной мастерства и высокого звания… Очень скоро Никита убедился в том, что аналитикам Ночного Дозора можно верить безоговорочно, подбросил Сашу до дома и остановился у какого-то торгового центра, не доехав до офиса несколько кварталов. Двигатель он не глушил, мотор тихо урчал, «дворники» смахивали с лобового стекла липкие комья, отяжелевшие от воды. Радио предсказывало к ночи жестокое похолодание, ухудшение погоды и умоляло водителей не пользоваться личным транспортом, повторяя слова «оранжевый уровень опасности» с таким пиететом и придыханием, словно это было заклинание невероятной разрушительной силы, которое городские службы до последнего не решались пускать в ход.

Никита одобрительно кивнул магнитоле, прежде чем развернуть поле вероятности и заглянуть в будущее. Если бы у него имелся личный счетчик уровня опасности, то индикатор сейчас тоже неуклонно полз бы в красную зону. Слишком много произошло разговоров и событий, которые вроде бы никак не связаны между собой и не таят никакой опасности.

Он вгляделся в магический рисунок, развернувшийся на лобовом стекле. Поле вероятности предстало перед ним в виде многомерной и крайне нестабильной сумеречной конструкции, через которую просвечивали зеркало заднего вида и передние стойки автомобиля. Наверное, шефу аналитиков Ночного Дозора удалось бы выделить главные вариации из множества линий. Но у Никиты предвидение никогда не было сильной стороной. После пятнадцати минут магических манипуляций он мог с уверенностью утверждать лишь то, что автомобильная авария ему до завтра точно не грозит, а вероятность отравления пищей и ядами в предстоящую ночь стремится к нулю.

Сурнин вздохнул, разогнал сумеречную муть перед глазами и бросил взгляд в боковое окно.

На улице стало как-то уж совсем туманно, холодно и непроглядно. Непрерывно ползущий по стеклу мокрый снег вспыхнул в свете чужих фар, справа раздался резкий звук клаксона, характерный глухой удар, и захлопали автомобильные дверцы.

Пятившийся джип, выезжая с парковки, разворотил скулу «нексии», скребущейся вдоль ряда машин в поисках свободного местечка. Никита, который так и не успел тронуться с места, покачал головой. Вот и верь после этого полям вероятности. Авария действительно его миновала, зато оба сцепившихся автомобиля надежно запечатали ближайший выезд, и теперь, чтобы выбраться на дорогу, требовалось объехать полпарковки. Никита высунулся из парковочного кармана и притормозил, пропуская неловко разворачивающуюся «шкоду».

Из джипа выскочили два бритых головогрудых мужика в коротких спортивных куртках, из «нексии» вывалилось четверо парней слегка пощуплее, бандитским калибром поменьше, но ничуть не менее решительных и агрессивных. Тьма, питая Сумрак, заботливо окутала участников аварии. Их ауры налились красным. Словесная перепалка вот-вот грозила перерасти в побоище.

Никита от души выругался вслух, сдал назад, выключил зажигание, отстегнул ремень и взялся за ручку. Он уже почти вылез из машины, когда вдруг опустился обратно на сиденье, так и не захлопнув дверцу. Через щель в салон пробрался беспощадный мартовский ветер – сырой и холодный. Словно недоумевая, почему водитель все еще здесь, он яростно бросался на машину, стремясь распахнуть жалобно поскрипывающую водительскую дверь. Никита не пошевелился. Сегодня утром он уже попытался прибавить этому миру Света, и, по большому счету, ничего хорошего из этого не вышло. Сейчас шансов сделать мир лучше было еще меньше. Да и зачем? Все идет своим чередом: Сумрак получает эмоции. Приспешники Тьмы из числа людей ослабляют ряды, мордуя и убивая друг друга. Тратить на них Силу и драгоценные воздействия – лишать шансов тех, кто еще может встретиться на пути предстоящей дозорной ночью. А если патрульные Дневного Дозора крутятся где-то поблизости, все еще больше осложнится. Они точно не упустят шанс предъявить счет дозорному, влезшему в чужие разборки.

Поразмыслив, Никита решил начать совершать добрые дела с малого – позвонил в полицию. Заканчивая короткий разговор, он заметил юную бизнес-леди, которая вместо того, чтобы переждать заварушку, сломя голову помчалась к своей машине, стоявшей неподалеку от пострадавшего джипа. Сурнин вздохнул, покачал головой и, не покидая своего наблюдательного пункта, прикрыл девчонку защитным заклинанием. Едва не уронив пакеты в грязь, она запихнула покупки в салон и прыгнула на водительское сиденье, стремясь уехать отсюда как можно скорее и как можно дальше, пока по ее любимому авто случайно не прилетело бейсбольной битой. Кажется, она очень любила эту машину. Любила всю, целиком, от новенькой упаковки влажных салфеток в «бардачке» до рисунка протектора на зимних колесах, и это наводило на грустные мысли о пылкой девичьей любви, которой могло найтись и более достойное применение.

Тем временем одного из бойких парней уже приложили мордой о капот замызганной «нексии». Неподалеку собралась кучка зевак – те, что посмелее, прицелились в дерущихся холодными глазками видеокамер. Полиция почему-то не спешила.

Никита не выдержал, чертыхнулся, все-таки вышел из машины, зло хлопнул дверцей и шагнул в Сумрак. Ветер стих. Участники потасовки застыли прозрачными куклами, по щиколотку увязшими в зыбком чернильном пятне. Торговый центр переродился в готическое здание с бездонными провалами ворот, глотавшими посетителей. Глотало оно их очень медленно и смачно, с протяжным низким гулом всасывая тени покупателей и неохотно отпуская их из туманного чрева. На ближайшем входе в обрамлении синего мха застыла вертушка, похожая на уродливую карусель, на которой проекции человеческих тел замерли в неестественных позах.

Никита зашагал к эпицентру потасовки, поглядывая на выцветшие остовы автомобилей. Тьма под ногами дерущихся почуяла Светлого Иного. По призрачному грязному пятну прошла волна, оно загустело, маслянисто заблестело и ощетинилось рябью.

«Начнем с простого», – усмехнулся про себя Никита, растопырил пальцы и поднял руку, чувствуя, как разгорается в ладони белый огонь.

– Не-ет, – едва слышно простонал кто-то у него за правым плечом, как раз со стороны входа в ТЦ, где, наматывая на ось синий мох, медленно проворачивалась карусель с человеческими тенями.

Сурнин отскочил в сторону, в последний момент успел сжать пальцы в кулак. Свет едва не сорвавшегося заклинания, обжигая, рвался наружу.

– А-ах ты…

Что-то черное, истерзанное и очень жалкое попыталось закрыться от едва сдерживаемого сияния, качнулось назад и навзничь рухнуло на землю.

Вампир! Причем едва живой, если к вампирам вообще можно применить такое определение.

– Эй! – неуверенно сказал Сурнин.

Вампир не шевельнулся.

Страницы: «« 123 »»

Читать бесплатно другие книги:

Бог Тор – защитник людей, гроза великанов – лишился своего молота. Самое могучее оружие в Девяти мир...
Грег Хэффли всегда мечтал поскорее вырасти. Но так ли это круто – взрослеть? Ходить на вечеринки, гд...
Мы любим Италию, даже ни разу не побывав в ней. Потому что Италией пронизаны все мировое искусство и...
Три долгих года Татьяна живет на маленьком, отрезанном от цивилизации северном острове вместе со сво...
Заключительная часть саги «Зерцалия. Наследники». Мастер современного молодежного фэнтези Евгений Га...
Задолго до того как Страна Чудес стала трепетать при одном имени Червонной королевы, жила была девуш...