Дышу тобой Кистяева Марина
– Дашка, послушай, что я тебе скажу, – Лена приблизилась к кровати и села на краешек. – Ты потеряла ребенка, это ужасная трагедия для всех, кто тебя любит. Но на этом жизнь не заканчивается. У тебя еще будет карапуз. А если захочешь, то и не один. Все еще впереди.
– Ты говоришь банальные фразы, Лена.
– Ну и что? А разве не эти банальные фразы ты сейчас так хочешь услышать? Или ты думаешь, я тебе буду рассказывать, какая замечательная погода за окном? Я же вижу, что ты хандришь, что у тебя депрессия! Я, конечно, не врач, но, наверное, это пока естественное для тебя состояние. Я еще раз уточняю, пока для тебя естественное. Но оно мне чертовски не нравится, и я сделаю все, чтобы оно поскорее закончилось. Тебе надо срочно выходить из ступора.
Даша ничего не ответила.
– Ты меня слышишь?
– Да.
– Тогда какого черта молчишь?
– Лена…
– Ну что Лена? Что?! Дашка, я тебя знаю тысячу лет и не поверю, что ты вот так просто возьмешь и сдашься. Поднимешь к верху ручки и скажешь: «Все, ребята, я больше ничего не хочу!»
– Но я на самом деле ничего не хочу…
– Врешь, подруга, еще как врешь! Это ты сегодня так говоришь. А завтра, я уверена, скажешь по-другому. Случилось непоправимое, но с этим можно жить! Главное, ты здорова! В скором времени забеременеешь снова, проблем-то! Дурное дело не хитрое! Ведь Загорнов хочет ребенка? Еще как хочет! Ты не видела его в первые минуты после операции! Да и я, если честно, не видела, чтобы так мужик переживал… По-моему, Изорская, он серьезно на тебя запал.
– Лена, я не хочу сейчас об этом ни думать, ни говорить. Я хочу домой, – устало проговорила Дарья.
Но против ее досрочной выписки возражал и Андрей.
– Пока я не услышу от врача, что с тобой все в порядке и твоему здоровью ничего не угрожает, ты будешь лежать в больнице.
Несмотря на слабость, Даша разозлилась.
– А тебе не кажется, Загорнов, что ты рано начал командовать? – огрызнулась она.
– В самый раз.
Даша не стала спорить. Она отвернулась к противоположной стене. Пусть делает, что хочет.
Андрей не настаивал и не лез с разгово рами. Даше необходимо прийти в себя. Его де вочка пережила ужасную трагедию, ей необходимо время.
– Я тебе привез мобильный телефон, – хмурясь, сообщил он. Он не ждал ответа. Его и не последовало.
Мобильник он положил рядом с кроватью, чтобы в случае надобности Даша могла до него без проблем дотянуться.
Андрей не мог постоянно находиться рядом с ней. Врач, заметив его состояние, заставил привезти медицинскую карточку.
– Послушайте, со мной все в порядке, – попытался возразить Андрей.
– Или вы привозите карточку и делаете все анализы, или можете катиться… Одним словом, вы знаете, куда в противном случае вам надо идти.
Андрей, скрипя зубами, капитулировал. И вот теперь он направлялся на рентген. Ему не хотелось ни на минуту оставлять Дашу одну. Она была очень бледной и выглядела расстроенной. Он надеялся, что приход Лены заставит ее улыбнуться, но безрезультатно.
Даша не желала с кем-либо делиться своим горем.
Поэтому, когда мобильный зазвонил, она поморщилась. Неужели так трудно оставить ее в покое?
Сначала она не желала отвечать. Позвонят и перестанут. Но человек, набравший ее номер, оказался очень настойчивым.
Даша перевернулась на другой бок и раздраженно взяла телефон. Зачем Андрей его привез? Она ни с кем не желает общаться! Ни с кем! Ей не нужна ничья помощь!
На дисплее высветился незнакомый номер.
– Алло, – недовольно проворчала Даша, сама не понимая, зачем ответила. Нажала бы на отбой, и все.
– Даша, здравствуй, тебя беспокоит Наталья Степановна. Мы договаривались, что ты мне позвонишь и сообщишь о своем решении – будешь проходить стационарное лечение или нет. От тебя не было звонка, и поэтому я решила сама тебе позвонить.
Голос Натальи Степановны подействовал на Дашу самым необычным образом. Он словно прорвал плотину чувств, за которой Даша пряталась последние часы.
– Наталья Степановна… – только и смогла проговорить Даша, рыдания душили ее. Она не могла сдержаться. Слова самопроизвольно вырывались из нее. И по телефону, всхлипывая, путаясь и перескакивая с одного на другое, Даша рассказала о случившемся.
Синеглазова выслушала ее, не перебивая. Даше необходимо было выговориться.
– Даша, кто у тебя лечащий врач?
Она назвала фамилию.
– Хорошо. По возможности, я постараюсь к тебе сегодня заехать и посмотреть. Держись. И береги себя.
– Спасибо, – поблагодарила девушка, размазывая слезы по щекам. – Наталья Степановна, извините меня, пожалуйста. Я, наверное, много времени у вас отняла.
– Ничего страшного. До вечера, Даша.
После разговора ей стало легче. Почему так происходит? Порой мы не желаем видеть близких и дорогих нам людей, а практически незнакомому человеку готовы открыться, рассказать о самом сокровенном, дорогом, наболевшем? Ирония? Парадокс?
Даша посмотрела на часы. Почти три. Андрея долго не было. Он, уходя, проворчал что-то по поводу чрезмерно дотошных врачей. Наверное, сдает анализы. Это хорошо.
Им обоим пора выздоравливать.
Если бы Даша по-прежнему не чувствовала боли внизу живота, то рассмеялась бы. Хороши же они, ничего не скажешь! Да еще стоит вспомнить Димку, он ведь тоже находится в клинике.
Даша задумчиво вертела в руках телефон. А потом в записной книжке нашла знакомый номер и нажала на вызов.
В отличие от нее, ответили сразу.
– Дашка, это ты?!
– Я, Дима…
– Какого черта?! – начал было он, но потом, видимо, взял себя в руки и постарался говорить более спокойным тоном. От его прежней уравновешенности не осталось и следа. – Даша, извини, прости меня, пожалуйста. Просто я с ума схожу от беспокойства. Мне никто ничего не говорит о твоем самочувствии. Я названиваю Загорнову битый час, но его телефон упорно молчит. Куда все запропастились? Неужели так трудно набрать номер и сказать пару слов?
– Ты меня это спрашиваешь или кого?
– Даша, не сердись, конечно, не тебя. Прости еще раз, что я выплеснул на тебя эмоции. Я… – он не договорил, на некоторое время замолчал. Слова давались ему с трудом. Он бы предпочел сейчас находиться рядом с женой, но врачи даже не разрешали ему подниматься с кровати. Он проклинал свою беспомощность. – Ты же знаешь, я иногда бываю несдержанным. Где ты сейчас находишься? В клинике?
– Да. Я позвонила тебе… – она тоже не договорила, не знала, как продолжить.
Дима всегда был догадливым.
– Я знаю, что произошло. С Андреем мне удалось поговорить ночью. Я очень сожалею… Правда.
– Господи, Коршунов, когда ты перестанешь добавлять к своей речи эти пресловутые «честно» и «правда»? Пойми, я верю тебе и без них! Тебе не нужно постоянно подтверждать свои слова! Я в этом не нуждаюсь.
– Ты единственная, кто вспомнил, что я тоже могу о тебе волноваться.
– Теперь мне уже лучше.
– Я на это очень сильно надеялся…
– Правда, лучше. Думаю, на днях выпишут. Не хочу и не могу лежать в больнице.
Дмитрий усмехнулся.
– Думаешь, мне доставляет удовольствие валяться на больничной койке? Нисколько. Но раз надо, значит надо. Тебе следует себя поберечь.
Даша подумала, что мужчины повторяются. Но она лучше знала, что ей требуется для скорейшего выздоровления.
Спорить она не стала. Это бесполезно. Все равно, Димку не переубедишь.
– Я так понимаю, это благодаря тебе и Гале я осталась жива? Именно вы забили тревогу? – как Даша ни старалась, в ее голосе прозвучала насмешка.
– Даша, это не телефонный разговор. Я волновался за тебя и хотел убедиться, что с тобой все в порядке.
– Угу.
Беседа с Дмитрием начала тяготить девушку. Она почувствовала, что устала.
– Дима, позвони позже, – попросила она и хотела уже отключиться, когда услышала торопливое:
– Даша, постой!
– Что, Дима?
Ей показалось, или он на самом деле произнес следующую фразу быстрее, взволнованнее, чем обычно?
– Ответь только на один вопрос. Больше я у тебя ничего не прошу. Скажи, ребенок был моим?
Она прикусила губу.
– Зачем тебе это знать?
– Даша, ты никогда не умела врать. Ответь, прошу.
– Димка, ты сам все понимаешь… Да, это был твой ребенок. Ты не хотел его, и…
Слезы снова потекли по щекам.
– Солнышко, я люблю тебя. Я наделал много ошибок, – быстро заговорил Дима, – я понял это уже потом, но из-за упрямства…
Даша не могла больше слушать Димку и выключила телефон.
Глава 18
Когда Андрей вернулся в палату, Даша уже спала. Он заботливо поправил одеяло и забрал мобильный, который выпал из ее руки.
Чувствовал себя Андрей отвратительно. Причинили боль его любимой девушке, а он не смог предотвратить несчастье. Не смог ее защитить.
Если бы он остался…
Если бы не поехал за вещами…
Это треклятое «если бы»!
Чувство вины не давало ему покоя. Он смотрел на бледное, с темными кругами под глазами, лицо Даши, и его руки сжимались в кулаки, а на губах появлялась ироничная ухмылка, которая предназначалась единственному человеку.
Ему.
Он обещал защитить ее, а что получилось?
Андрей разговаривал с врачом Даши. За физическое здоровье девушки можно было не волноваться, через пару дней она придет в себя, поправится. А вот ее душевное состояние вызывало опасения. Он видел, как она замыкается в себе, не желает ни с кем общаться.
Он готов был пойти на все, только бы вернуть ее жизнерадостную улыбку, снова увидеть, как ее глаза светятся от счастья. Она права: за последнее время ей слишком часто приходилось плакать.
Андрей подошел к окну. Больше всего на свете он хотел, чтобы Даша была счастлива. И сделает все от него зависящее, чтобы так оно и было. Даже если ему придется пожертвовать собственным счастьем.
В дверь осторожно постучали.
Даша тревожно вздрогнула и открыла глаза. Она по-прежнему находилась во власти сна, но по инерции ответила:
– Да, заходите.
– Можно? – это была Галина.
Андрей не знал, как отреагирует Даша на появление Балкановой, и поэтому сделал несколько шагов навстречу, выходя в центр комнаты. Даша только тогда его заметила. Она думала, что одна в палате.
Одиночество ее угнетало. Она не хотела долгих и по сути дела никому не нужных разговоров с выяснением что, да как, да почему. Но она хотела чувствовать, что рядом кто-то есть.
Кто-то очень близкий и дорогой.
Приход Галины не смутил Дашу.
– Да, конечно, заходи, – пригласила она молодую женщину.
– Я не помешала? Не потревожила?
– Нет, Галя.
Андрей кивком поздоровался с Балкановой. Он не забыл, как яростно эта маленькая женщина отчитывала его в Абрикосово. В отличие от ее брата, она вызывала у него симпатию.
– Извини, Даша, что вот так, без звонка, заявилась к тебе. Мне следовало подождать хотя бы до завтра, но я не могла. Целый день не нахожу себе места и чувствую себя ужасно виноватой.
Что могла ответить Даша?
– Галя, проходи, не стой в дверях, – сказала она и сделала слабую попытку улыбнуться.
Галина решительно пересекла комнату и остановилась возле кровати девушки.
– Мне очень жаль. То, что произошло, ужасно. Я должна была предвидеть, что Геннадий после моего отказа вспылит и попытается выкрутиться из положения. И к тому же я должна была обратить внимание на его несдержанность, необычное поведение и… Да на много чего стоило мне обратить внимание.
Галина как-то сразу сжалась. В ней уже не было той заражающей положительной энергии, которая поразила Дашу в поселке. Галина всегда была уверена в себе, она знала, что делала.
А теперь она выглядела растерянной.
– Ты его видела? – в разговор вмешался Андрей.
Галина кивнула.
– Да, я была у него. Он полностью признал свою вину и не отрицает, что собирался убить Дашу, – она облизнула ненакрашенные губы, – а потом меня.
Тяжело узнать, что твой родной брат, единственный близкий человек всю жизнь тайно тебя ненавидел.
Андрей грязно выругался.
– Сегодня приходил следователь, но врач не разрешил ему увидеться с Дашей.
– Ты ничего не говорил, – тотчас заметила она.
– Тебе хватило на сегодня разговоров и визитеров. Еще успеешь пообщаться с нашими правоохранительными органами.
Даша поняла, что без участия Андрея в этом деле не обошлось. Скорее всего, именно он ходатайствовал перед врачом, чтобы та запретила на сегодня встречу со следователем.
– Ему нужны мои показания?
– Конечно. Возбуждено уголовное дело по факту покушения.
– Я не собираюсь оправдывать Генку, – сделала заявление Галя. – Он мой брат, и от этого мне еще больнее. Мне остается только догадываться, что тебе, Даша, пришлось пережить. Ты, человек, который совсем не причастен к проекту, больше всех пострадала.
Даша поморщилась.
– Я ничего не хочу слышать о проекте, – решительно бросила она. – И, пожалуйста, давайте больше не будем обсуждать случившееся. Я не хочу, чтобы меня жалели. Вы смотрите на меня так, точно я лежу на смертном одре, и мне это не нравится. Галя, спасибо, что пришла. И спасибо, что вчера забила тревогу. Но на этом хватит. Прошу вас. У меня нет желания целый день выслушивать одно и то же. Я устала от всеобщей жалости. Балканов – преступник, его надо изолировать от общества. Он совершил преступление, и не одно. Он должен сидеть.
Галина опустила голову.
– Мне трудно осуждать брата. К тому же он мой единственный близкий родственник. Я сделала все, чтобы не допустить трагедии. Но, видимо, моих усилий оказалось недостаточно, – она замялась, и Андрей насторожился. Вид у молодой женщины стал решительный, несмотря на бледность и нервозность, которую она старалась унять. – Я буду настаивать на проведении судебно-психиатрической экспертизы. Вы должны об этом знать.
– Другого мы и не ждали, – раздраженно заметил Андрей. Теперь он не желал понимать причины, по которой Балканова пришла к Дарье. Все ясно и без лишних вопросов.
– Не стоит воспринимать меня в штыки, – мгновенно отреагировала Галя, – я никогда не поддерживала действий и методов Гены!
– Никто тебя в штыки и не воспринимает, – вмешалась Даша, – просто мы все нервничаем, а поэтому говорим излишне эмоционально. Поэтому, Галя, извини, но будет лучше, если ты сейчас уйдешь. Мне трудно тебя видеть.
Балканова сжала губы и акивала. Она поправила сумочку и вцепилась пальцами в ремешок.
– Сейчас ты меня ассоциируешь с братом, это понятно. Еще раз повторяю, я не могла не прийти. Даша, поправляйся. Скорого тебе выздоровления.
Галя резко развернулась и вышла. Дверь за собой она прикрыла осторожно.
Прошло несколько дней, прежде чем лечащий врач Даши дала согласие на ее выписку.
– Вам необходимо будет сделать УЗИ и сдать анализы.
Даша со всем соглашалась. Теперь она не будет такой легкомысленной и начнет внимательнее относиться к своему здоровью.
Из клиники ее забирал Андрей.
– Выглядишь довольной, – заметил он, открывая дверцу машины.
– Как тут не будешь довольной. Я последние дни только и мечтала о том, чтобы вернуться домой. А вы, точно сговорились, все в один голос твердили, что мне пойдет на пользу, если я еще несколько дней побуду под присмотром врачей!
– Это из самых лучших побуждений…
Даша добродушно усмехнулась.
– Благими намерениями куда дорога выложена? Да ладно, ладно, Андрюш, я шучу, не делай такое недовольное лицо.
Даша откинулась на спинку и прикрыла глаза. Она по-прежнему чувствовала усталость, но ей не хотелось заострять на этом внимание.
Андрей склонился над ней и поцеловал в губы.
– Я соскучился по тебе, – признался он, заводя двигатель.
Даша погладила его по щеке в ответной ласке.
– А ты забыл побриться, – небрежно заметила она.
– Исправлюсь.
Когда они подъехали к дому, где жила Даша, девушка заметила, что Андрей не спешит заезжать на стоянку.
– Ты ко мне не поднимешься?
– А ты меня приглашаешь? – игриво, вопросом на вопрос, ответил он, но его глаза радостно вспыхнули.
– Раз спрашиваю, то да. И вообще, по-моему, я предложила тебе пока пожить у меня. И это предложение по-прежнему в силе.
Андрей, не заглушая двигатель, повернулся в сторону Даши и пристально посмотрел на нее.
– Андрей, в чем дело? – ее насторожил его взгляд. – Ты сегодня какой-то странный.
Он ответил не сразу.
– Даша, если честно… Я боялся, что ты не захочешь меня больше видеть. Ни в своем доме, ни в своей жизни.
– Что за глупость. Поехали. Я очень хочу снова оказаться дома. Знаешь, у меня такое чувство, будто меня не было не четыре дня, а целую вечность. К тому же, – тут она хитро посмотрела на мужчину, – я, как больной человек, могу рассчитывать на то, что меня сейчас напоят крепким кофе?
Андрей рассмеялся, и Даша могла поклясться, что в его смехе послышалось облегчение.
– Я тебя не только кофе напою, но еще и ужин приготовлю.
– Дорогой, тебя за язык никто не тянул.
В квартире было прибрано. О драке с Балкановым ничего не напоминало. Даша заметила, что даже те вещи, которые были разбиты, кто-то заменил на новые.
– Пока ты готовишь ужин, я пойду приму ванну, – сказала она, чувствуя в душе странное беспокойство.
Андрей кивнул.
– Я и в ванной могу предложить свои услуги, – игриво заметил он, – торжественно обещаю не приставать.
– Сама справлюсь.
Даша вошла в ванную комнату и прислонилась к закрытой двери. Она так спешила домой, а теперь, оказавшись тут, почему-то чувствовала себя неуютно. Синеглазова предупреждала, что у нее первое время будет наблюдаться депрессивное состояние, но от этого легче не становилось. Она чувствовала себя отвратительно.
Открыв краны, Даша села на край ванны и подставила ладонь под теплую струю воды.
Все будет хорошо.
Она в это верила.
Андрей приготовил великолепный ужин, как и обещал. Жареное мясо таяло во рту, а рис со сливочным соусом оказался прекрасным дополнением.
– Андрюш, ты меня забалуешь, смотри, привыкну, так и буду постоянно клянчить, чтобы ты готовил.
– Я пока не возражаю, а там посмотрим, – он заговорщически ей подмигнул.
Потом они вместе смотрели фильм. Даша с ногами забралась на диван и прижалась к Андрею. В его объятиях было тепло и уютно. Несмотря на хорошую игру актеров и приличный сценарий, фильм не захватил Дашу, и она смотрела его невнимательно, постоянно отвлекаясь на невеселые мысли.
А ночью, чувствуя рядом спокойное дыхание Андрея, Даша, не двигаясь, лежала на спине и уже ни о чем не думала.
Ей пришлось несколько раз встретиться со следователем. Она терпеливо отвечала на все вопросы. Андрей каждый раз ждал ее в соседней комнате или в приемной отделения полиции. Одну он ее никуда не отпускал.
Даша не возражала, наоборот, ей хотелось, чтобы он ее сопровождал. Его присутствие успокаивало и давало возможность расслабиться, не напрягаться.
Лена предлагала встретиться и сходить в ресторан, немного развеяться, но Даша отказалась, сославшись на плохое самочувствие. У нее не было желания никуда выходить вечером, а тем более идти в ресторан и наблюдать за веселыми, радостными людьми.
Выписали Дмитрия. Но Даша его не видела. Она даже не знала, где он сейчас живет. Она все собиралась поинтересоваться, но как-то постоянно забывала. О начале бракоразводного процесса молчали оба.
Был вечер. Часы на стене показывали десятый час. Андрей что-то делал в соседней комнате, которую он временно превратил в рабочий кабинет, завалив бумагами, книгами и расчетами. А Даша сидела на диване, поджав ноги. Она не включила ни телевизор, ни музыкальный центр. Ей нравилась тишина. В последнее время она именно так проводила вечера. Днем еще приходилось что-то делать, с кем-то общаться, а вечера полностью принадлежали ей.
Рядом на столике стоял бокал с красным вином, и девушка сделала небольшой глоток. Потом еще один.
Она не заметила, как допила вино в бокале, но вставать и идти на кухню, где осталась бутылка, было лень. Да, собственно говоря, не в лени было дело. Просто Даша не хотела делать никаких лишних движений. Она вообще ничего не хотела.
– Тебе, кажется, это надо? – откуда-то издалека в ее сознание ворвался голос Андрея.
– Что? – переспросила Даша. Она обернулась на голос и увидела в дверном проеме Андрея.
Он стоял там минут десять и наблюдал за Дашей. В его руке была початая бутылка.
– Я говорю, что ты сейчас мечтаешь, чтобы тебе кто-нибудь принес бутылку и ты бы смогла продолжить пьянствовать в одиночестве, – Андрей раздраженно прошел в комнату и встал напротив Даши. Он выглядел уставшим, около глаз и на лбу отчетливее прорезались морщины. – Верно?
Даша пожала плечами.
– Пожалуй.
Она протянула руку, чтобы забрать у Андрея бутылку, но тот внезапно отвел руку назад и отшвырнул бутылку. Та со звоном разбилась, и бордово-красная жидкость медленно потекла вниз по белым стенам.
Даша закинула голову и недовольно произнесла:
– Какого черта ты разбил бутылку? Это хорошее вино.
– Я знаю, что это хорошее вино! Но у меня больше нет сил и желания смотреть, как ты сидишь и спиваешься в одиночку! – вспылил Андрей.
Даша снова пожала плечами.
– Ты можешь в любое время присоединиться ко мне.
Он громко застонал и грязно выругался.
– Ты понимаешь, что говоришь? Дашка, да приди в себя! Так больше продолжаться не может! Пойми ты это!
– Андрей, не надо… – она поморщилась.
Зачем он кричит? Она сидела тихо, никому не мешала. А теперь он возвышается над ней и требует внимания.
– Что не надо, Даша? Ты только и делаешь, что говоришь «не надо»! Я сознательно разбил бутылку, потому что это была единственная возможность привлечь твое внимание! Ты вообще замечаешь, что я нахожусь в доме? Что я рядом с тобой?
– Замечаю, – устало ответила Даша.
– А мне кажется, нет! Если бы я сейчас, вместо того чтобы зайти к тебе в комнату, собрал вещи и уехал к себе, ты бы не заметила!
– Ну, почему же, заметила бы…
Читать бесплатно другие книги:
