К чему приводят шалости Маркова Анастасия

Глава 5

Главный зал в одиночку искать не пришлось. Стоило спуститься на второй этаж, как я оказалась среди знакомых лиц. Все боялись опоздать. И дело было, скорее всего, не столько в уважении к командующему составу или в страхе навлечь на себя гнев начальства, сколько в намерении показать организованность и в нежелании пропустить что-то важное.

Место сбора нашлось в левом крыле крепости и представляло собой огромное помещение с высокими сводчатыми потолками. Широкие, стрельчатые окна выходили на внутренний двор, поэтому зал был залит светом. Но прогреть его солнечным лучам не удавалось. От толстых каменных стен так и веяло холодом. Во избежание простуды я не стала к ним приближаться и примкнула к бывшим сокурсникам.

Обстановка здесь была скудной, а мебель – самой незамысловатой. И той минимум. В глаза бросался длинный стол, по центру которого стоял один стул с высокой спинкой. По бокам от него расположились еще четыре, но с более низкими спинками. Они предназначались для главы безопасности и начальников смен. Остальным участникам собрания предстояло перенести приближающееся мероприятие на ногах. Хотя после семи дней путешествия экипажем это было даже к лучшему.

Народ торопливо подтягивался. Зал наполнялся все новыми лицами, теперь уже незнакомыми. Они, как и мы, держались особняком и изучали нас исподтишка.

В компании боевых магов я чувствовала себя некомфортно. Их глупые шуточки действовали мне на нервы. Где же Генриетта? Неужели до сих пор дуется? В поисках лучшей подруги я завертела головой по сторонам. Но той нигде не было видно, хотя холл крепости при распределении комнат она покинула одной из первых. Глянув на настенные часы, оторопела. Три минуты до собрания. Не случилось ли чего? Может, отправиться на ее поиски?

Стоило тревожным мыслям породить волнение в груди, как в зал влетела раскрасневшаяся Генриетта. При виде лучшей подруги у меня отвисла челюсть.

Я знала о ее любви к прическам и нарядам, но сегодня она превзошла саму себя. За отведенные полчаса Генриетта успела сделать прическу из трех кос, которые были сплетены в четыре пряди, накрасить глаза, губы. Однако больше всего меня поразило сиреневое платьице чуть ниже колен, что эффектно подчеркивало ее узкую талию и красивый бюст. И это несмотря на здешний колотун!

Всегда предусмотрительная Генриетта не могла не знать, что здесь будет холодно. Тогда в чем причина?

– Ты в какую смену хотела бы попасть? – со странным возбуждением в голосе спросила она, едва встала справа от меня. Я даже ответить ничего не успела, как подруга продолжила: – В одну нас точно не распределят, но было бы здорово, если бы мы сменяли друг друга и могли потом выходные проводить вместе. Ведь так?

У меня появилось стойкое убеждение, что Генриетта заговаривала мне зубы в надежде уйти от вопросов. Я смотрела на подругу во все глаза и не понимала, что с ней. Какая муха укусила эту брюнетку?

Я снова не успела ничего ответить. Стоило открыть рот, раздался треск, вслед за ним еще один и еще… Появление начальства было эффектным. Один за другим из порталов выходили рослые мужчины. Лэр Лонаган мне был уже знаком, трое других магов – нет. Все они казались мне на вид приблизительно одного возраста – лет тридцати-тридцати пяти.

Без понятия отчего, но мое внимание привлек самый высокий из них. Возможно, потому, что и он изучал меня с неприкрытым интересом. Его темные волосы пронизывала седина, подбородок украшала небольшая борода. Издалека я не могла разобрать цвет глаз, но они были темными и, казалось, насмехались надо мной.

Поделиться своими замечаниями с подругой мне помешало эффектное появление Рейчел. Громко хлопнув дверьми, походкой от бедра и громко цокая каблуками, будто подкованная лошадь, она продефилировала в открытом белом платье перед уже собравшимся начальством и встала прямо перед нами. В воздухе повисло напряжение. С секунды на секунду могла разразиться буря.

– Саливан, тебе места мало, что ли?! – возмутилась Генриетта.

Судя по запылавшим щекам подруги, она пришла в ярость от поступка блондинистой кобры.

– Хочешь, становись рядом, – отозвалась Рейчел с невозмутимым спокойствием, даже не повернувшись.

Генриетта собиралась осадить нахалку, но в этот миг в очередной раз раздался треск. Мое сердце молотом загрохотало в груди в ожидании Тейлора. Он появился один, без Алмы. Только увидев его, я поняла, насколько по нему соскучилась.

Принц был облачен в черную тунику с расшитым на груди серебряной нитью соколом – гербом нашей империи, за плечами – черный атласный плащ. На правом боку в кожаных ножнах висел длинный меч.

Тихое перешептывание в помещении заглушил томный вздох впереди стоящей Рейчел. У меня тотчас зачесались руки выпихнуть отсюда эту несносную особу, посадить на метлу и выдворить восвояси.

– Ведьма! – прошипела Генриетта, которая до сих пор злилась на бывшую одногруппницу.

Не обращая внимания на возникшую перепалку, глава безопасности коротко кивнул в знак приветствия и бегло осмотрел всех собравшихся. Не обошел он своим вниманием и меня. Я была удостоена наравне с остальными поверхностного взгляда без всякого намека на узнавание.

Удивление в моем сердце сменилось горечью. Я судорожно втянула в себя воздух, до скрежета сжала зубы, собираясь во что бы то ни стало скрыть от всех растерянность, обиду и боль. Но разлившийся по залу бархатистый голос лишь усилил их во сто крат:

– Поскольку всех новобранцев отобрал лично я, то в какой-то мере я и несу за вас ответственность, поэтому прошу не подвести меня. Империя и его народ доверили вам свою безопасность, так служите ей доблестно. Не допустите, чтобы мне или кому-либо из ваших родных пришлось краснеть за ваши поступки. Есть еще один важный момент, о котором я хотел бы обмолвиться словом. Уверен, ни для кого не секрет, кто я, и надеюсь, представляться мне не надо. Однако граница не дворец, и здесь я так же, как и вы, на службе. Поэтому обращайтесь ко мне в соответствии с правилами, лэр Тэйлор Рейнольдс. На этом у меня все. Далее слово будет предоставлено лэру Артемиусу Логану, начальнику третьей смены. Он ознакомит вас с графиком дежурств, расскажет о правилах проживания на границе. Пусть удача всегда будет на вашей стороне. Легкой службы!

Несмотря на то, что в Главном зале было отнюдь не жарко, никто не посмел ни кашлянуть, ни чихнуть, не говоря о том, чтобы вставить слово посреди речи главы безопасности. Все слушали его предельно внимательно.

Не допуская промедлений, слово взял лэр Лонаган:

– Насколько мне известно, сегодня к нам прибыло двенадцать боевых магов, четверо дозорных и два целителя. Я всем вам рад и надеюсь, мы найдем общий язык. Это было краткое вступление, а теперь по делу. Вы должны усвоить несколько основных правил. Первое: ни при каких обстоятельствах не покидать крепость, не уведомив прежде караульного. Эта мера продиктована в первую очередь заботой о вашей безопасности. Второе правило: оставлять пост во время дежурства категорически запрещается. Не забывайте, враг не дремлет. Обо всех проблемах и инцидентах вы обязаны докладывать начальнику смены. Не прыгайте выше головы. Хотя многим этого захочется.

Намек и последовавшая за ним пауза были весьма красноречивы. Сама не знаю отчего, я зарделась. Возможно, из-за тяжелого взгляда лэра Лонагана, которым здоровяк одарил меня при последнем высказывании.

Смутившись, я понурила голову, но в какой-то миг посмотрела на Генриетту и тут же позабыла о словах темноволосого самодура. Меня сильно встревожило ее состояние. Казалось, подруга пребывала в ступоре. Она не сводила глаз с оратора, тем временем как на губах застыла глупая улыбка. Сопоставив ее усердия с нынешней отрешенностью, пришла к поразительному выводу и решила удостовериться в своем предположении.

– Эй, Рит, ты чего?

– Поговорим позже, – отрезала она, но тут же шепотом продолжила: – Кстати, тебе никого не напоминает нынешний глава безопасности?

– Разве должен? – от волнения горло перехватил спазм.

– А разве нет? – она сердито сверкнула глазами.

Меня подмывало поинтересоваться у подруги, чем продиктована ее неприязнь, но решила, что сейчас не время и не место, и вновь сосредоточилась на выступающем лэре Лонагане.

И не зря. Началось распределение смен между новобранцами. Начальник действовал по принципу «девушки вперед» и первыми зачитал наши имена:

– Младший дозорный Генриетта Клирел. Четвертая смена. Младший дозорный Мередит Кёртис. Вторая смена.

Третья смена досталась Рейчел, и этот факт сильно огорчил Генриетту, которая чуть ли не с первых минут пребывания на границе мечтала попасть к объекту своего воздыхания.

Собрание продлилось еще около четверти часа. Как только командующий состав скрылся в портале – и снова я не была удостоена даже мимолетного взгляда – все начали потихоньку расходиться. Расстроенная подруга исчезла из поля зрения, прежде чем я успела пригласить ее в гости. Мне ничего не оставалось, как отправиться к себе.

У двери я обнаружила все свои неразгруженные вещи – четыре объемных сундука. Сердце подскочило от радости. Только кого благодарить, я не знала. Благодетель записки не оставил. Наверняка о моих пожитках позаботился возничий, которому не терпелось отправиться отдыхать.

Мысленно пожелав своему спасителю добра, я затащила сундуки в комнату и переоделась в домашние штаны и серую рубашку. Следовало привести новое жилище в порядок. Поскольку выходить на смену мне предстояло завтра вечером, сегодня силы можно было не экономить.

«За дело!» – скомандовала я себе и с помощью заклинания призвала довольно хиленький воздушный поток.

Ведьмы не являлись магами-стихийниками. Они умели всего понемногу, но в тоже время ничего особенного. Если, конечно, не брать во внимание их способность летать на метле, снимать даже самые сложные проклятия и варить уникальные зелья. А ведь так хотелось порой создать фигуру изо льда, нарисовать картину на окне морозными узорами или станцевать с песочным человеком. Чаще всего нашей силы хватало только на разные мелочи по дому.

Прилетевший на зов ветерок помог мне избавиться от паутины по углам и на люстре, застелить кровать, разобрать вещи и еще много чего полезного. Вытирать пыль и мыть пол мне пришлось уже собственноручно. Продолжить использовать магию не позволило возникшее головокружение. Однако дел к тому времени было переделано немерено.

Солнце близилось к закату, когда я закончила с уборкой. В комнате стало гораздо уютнее. На кровати лежало цветастое покрывало, сшитое мамой из лоскутов, на полке ютились художественные книги и пару пылесборников в виде бронзовых фигурок. Новые плотные шторы радовали глаза.

Я легла на постель в надежде расслабиться, но каждая клеточка была напряжена. Пришлось сесть. В этот миг раздался стук в дверь. Судя по тяжелым ритмичным ударам, меня решила проведать Генриетта, с которой у нас началась полоса размолвок.

Я соскочила с кровати и бросилась открывать.

– Слушай, да у тебя тут целые хоромы, – с восторгом произнесла подруга, переступив порог и оглядевшись. – У меня не так просторно. Тебе повезло. Мне досталась комната по соседству с Рейчел. Стены здесь толстые, но даже они не спасли мои уши от визгливого голоска Саливан и злобного рыка Кросби. Слышала бы ты, как они ругались, – сетовала Генриетта, недовольно покачивая головой.

Я пересекла комнату и опустилась на кровать. Подруга последовала моему примеру.

– Почему они разошлись? Кто стал инициатором? – мне до сих пор не верилось, что эта крепкая парочка разбежалась.

– Разве сама не догадалась? Конечно, Рейчел. Зачем ей Алекс, если есть возможность заполучить покрупнее рыбешку? Видела, как она сегодня разоделась? Думаешь, так просто? Эта блондинистая гадюка ничего не делает бесцельно. У нее каждый шаг просчитан наперед. Только как бы она себя не перехитрила.

Недовольство Генриетты поведением Саливан напомнило мне о ее собственной выходке.

– Кстати, что это сегодня было? – серьезным тоном начала я и пристально посмотрела на подругу.

– Что? Когда? – она не выдержала и встала с кровати.

– Твоя прическа, модное платье, макияж. Ради кого столько стараний? Неужели ты запала на Лонагана?

– Даже если так, что в этом плохого? – с вызовом спросила она, чуть вздернув подбородок.

– Ничего, просто, мне кажется, он немного староват для тебя. Сколько ему? Тридцать пять?

– Тридцать! – уверенно заявила Генриетта.

В любой другой момент я бы улыбнулась скорой осведомленности подруги, но ее враждебный настрой заставил меня не на шутку разволноваться.

– Что тебя привлекло в нем? – вкрадчиво поинтересовалась я, надеясь, что разговор о понравившемся лэре остудит пыл Генриетты.

– Не знаю, – отрезала она, явно не желая вдаваться в подробности.

– Ладно, не кипятись. Я поняла, что тема пока закрыта. Может, тогда расскажешь, почему рвалась на границу?

– Не могу.

– Ты раньше ничего от меня не скрывала, – как бы я ни старалась, мне не удалось утаить печаль в голосе.

– Знаешь, Мередит, ни тебе меня упрекать! Ты тоже раньше ничего от меня не скрывала. До нынешнего апреля я знала о тебе буквально все: о твоей увлеченности Кросби, о твоем первом поцелуе с хлюпиком с целительского факультета в День влюбленных, о приставаниях бывшего декана. В конце концов мне были известны твои самые сокровенные мечты. А теперь я уже не один месяц жду от тебя маломальского признания или хотя бы какого-нибудь объяснения твоему странному поведению. Неужели думаешь, никто ничего не заметил? Заметили. И не одна я! Ты же со Дня шалостей и пакостей сама не своя. Словно Моррис по голове пыльным мешком тебя саданул с перепугу или же проклятие на тебя наслал. Но твой фон чистый. Будь на тебе проклятие, я бы сразу заметила.

– А что со мной не так? – спросила я с плохо разыгранным недоумением.

– Все не так. Сначала ты стала пропадать по вечерам, но перед выходом по десять раз перебирала гардероб, жаловалась на отработку, но бежала на тренировки сломя голову, а возвращалась с них такой довольной, словно тебя медалью наградили. Из тебя плохая актриса, Мэр, – Генриетта поморщилась и с меньшим пылом вновь заговорила: – Да и чувства ты не умеешь прятать. Стоило тебе попасть в дом к Моррису, твое отношение к нему изменилось в корне. Ты начала готовиться к его лекциям с невиданной прилежностью, на занятиях не сводила с него глаз. Ты никогда не вставала на его защиту, но я видела, как ты злилась, когда адепты плохо высказывались о нем. И знаешь, что самое интересное? Теперь все это повторяется. Стоило мне намекнуть на неслучайность назначения принца Тейлора, ты разозлилась. Помимо этого ты снова смотришь влюбленными глазами, только на этот раз не на магистра Морриса, а опять-таки на принца Тейлора. Была б ты ветреной, Мэр, я б не придала этому значения. Но ты не такая. По Кросби вон три года вздыхала, никого другого вокруг не замечала. И чтобы внезапно в тебе произошли кардинальные изменения? За четыре месяца сменить три объекта симпатии! – повысила она тон. – Маловероятно. Понимаю, прозвучит бредово, но мне начинает казаться, что наш бывший преподаватель по боевой подготовке и эта титулованная особа – одно лицо. И ты каким-то образом узнала об этом тем вечером. Только ничего не отрицай, Мэр. Бесполезно. Ты все равно не переубедишь меня. Фух! – выдохнула подруга. – Выговорилась, даже легче на душе стало.

– Рита … Ты права… – отрицать не имело смысла, если я не хотела окончательно все разрушить.

– Твоим поступкам и всей недосказанности я вижу только одно оправдание – печать молчания. Уверена, так и есть.

– Снова в цель, – подтвердила я ее теорию.

– Наверное, мне давно нужно было высказать накопившееся, а не подвергать нашу дружбу испытаниям. Я ведь и правда в какой-то момент подумала, что больше тебе не подруга, – ее голос задрожал, а на глаза набежали слезы.

Я резко вскочила с кровати и заключила Генриетту в объятия.

– Глупая. Ты моя единственная подруга и навсегда ею останешься.

– Ловлю на слове, – с широкой улыбкой проговорила Генриетта, отстранившись от меня, а затем по ее лицу пробежала тень. – Хочешь – обижайся, Мэр, хочешь – нет, но лучше бы ты продолжала увлекаться этим тупоголовым Алексом. С ним у тебя больше шансов, чем с Его Величеством. Между вами столько преград, что ни одни чувства не выдержат их преодоления. К тому же тебе придется сильно постараться, чтобы обратить на себя его внимание. Только не переусердствуй. Знаешь, оставайся собой – это лучшее, что ты можешь сейчас сделать, – после этих слов подруга замолчала, но стоило ей бросить взгляд на часы, воскликнула: – Ох, ничего себе! Начало двенадцатого. Я бы с радостью с тобой поболтала еще, но пора ложиться. Спокойной ночи, подруга! – пожелала Генриетта, произнеся последнее слово с намеренной подчеркнутостью.

– До завтра! – бросила я в ответ и через мгновение осталась одна.

Несмотря на поздний час, сна не было ни в одном глазу. Эту проблему мог решить свежий воздух, однако открывать окно и высовывать в него голову меня не прельщало. После недолгих раздумий я накинула на плечи шаль и покинула комнату.

Ноги сами привели меня на балкон, что я заприметила, когда возвращалась с собрания. В лицо тут же ударил теплый воздух. Улыбка незамедлительно коснулась губ. Я подошла ближе к надежным балконным прутьям, взялась за одну из них рукой и закрыла глаза.

Ветер нежно касался щек, играл с волосами. Ощущения были настолько приятными, что я всецело отдалась им, потеряла бдительность и испытала неописуемый испуг, когда услышала позади чужое дыхание.

Глава 6

Я резко обернулась. Страх мгновенно исчез, едва увидела в лунном свете лэра Рейнольдса. Он стоял на расстоянии вытянутой руки от меня, невероятно красивый все в той же расшитой серебром тунике и черном атласном плаще, что колыхался у него за спиной при порывах ветра. На правом боку по-прежнему висел в ножнах меч. Единственное отличие от отпечатавшегося в памяти образа – медальон с изображением орла, что блестел теперь у него на груди. Он был немногим больше того, что висел у меня на шее.

– Добрый вечер, лира Мередит, – официальным тоном произнес он, когда молчание непозволительно затянулось.

Ему ли не знать было, что никакая я не лира, и мои родители самые обычные люди. Как реагировать на подобное обращение? С одной стороны, оно придавало мне весомости, с другой – складывалось впечатление, что принца не устраивало мое положение в обществе и он решил его повысить хотя бы на словах.

В памяти невольно вспыхнули слова Генриетты о пропасти между мной и Тейлором. Внезапно я осознала, что, будучи простым магистром, он был гораздо ближе, чем в данную минуту. Принц больше не скрывал ни своего лица, ни истинного имени и держался в соответствии со сложившимися принципами.

– Как обустроились? Понравилась комната? – спросил он, едва услышал в ответ приветствие.

– Спасибо, лэр Рейнольдс, все отлично. Комната понравилась, хотя расположена немного высоковато, – я изо всех сил старалась говорить как можно непринужденнее.

– Уверен, вы скоро по достоинству оцените это неудобство.

– Возможно. Вы случайно не знаете, каким образом мне досталось жилье с улучшенной планировкой?

Это была оплошность. Бывший преподаватель вмиг напрягся. Даже в свете луны я видела, как ожесточился его взгляд.

– Если намекаете на мою причастность, то должен вас огорчить, я не приложил к этому руку. У меня есть более важные дела, чем распределение комнат. Предполагаю, на втором этаже попросту закончились свободные места. Не ищите подвоха там, где его нет. Взгляните на данный факт как на чистую случайность или на проявление удачи. Хорошей службы, нира Мередит, и спасибо, что встали на защиту Алмы.

Я чувствовала, что он собирался уйти, но не могла допустить, чтобы мы расстались на такой ужасной ноте. К тому же меня тревожил один вопрос, хотя теперь уже не рассчитывала получить ответ.

– Прошу прощения, лэр Рейнольдс, что смею вас задерживать, но где она сейчас? Я не слышала ее лая с момента прибытия на границу.

– Алма в моем доме в Ватерберге. Не хотел, чтобы она крутилась у всех под ногами. К чему этот вопрос?

– Я по ней скучала, – шепотом осмелилась признаться ему и добавила про себя: «И по тебе скучала. Очень!»

Пристально вглядываясь мне в глаза, он медлил с уходом. Хотя, казалось бы, разговор зашел в тупик.

– Она тоже, – внезапно произнес принц с непривычной теплотой в голосе, и его губы изогнулись в очаровательной улыбке.

Больше глава безопасности не стал задерживаться. Взмахнув рукой, он в считаные секунды построил портал.

– Спокойной ночи, нира Мередит, – пожелал мне Тейлор и, не дожидаясь ответа, ступил в мерцающую дымку.

Едва он исчез в пространственном переходе, я направилась к себе. Однако стоило закрыть за собой дверь и сбросить шаль, как услышала поскуливание и скрежет когтей по деревянной поверхности. С заходящимся от волнения сердцем я бросилась к двери. Выглянув в тускло освещенный коридор, увидела на пороге своей комнаты виляющую подобием хвоста Алму, которая со скоростью выпущенного файербола без приглашения прошмыгнула внутрь.

– Можешь говорить и делать что хочешь, Тейлор, но ты не настолько жесток и холоден, каким хочешь мне показаться, – с довольной улыбкой вымолвила я в пустоту и поспешила закрыть дверь.

Я проснулась и, не открывая глаз, попыталась пошевелиться. К собственной радости, мне это удалось. Не знаю, куда делась Алма, но под боком ее не оказалось, хотя, когда я засыпала, неугомонное создание было именно там.

Тейлор не пришел за ней ни в двенадцать, ни в час ночи, позволив нам вдоволь побыть вдвоем. Сначала мы с Алмой долго играли на ковре, потом не меньше получаса баловались в кровати.

«И правда, куда она запропастилась?» – задалась я вопросом, устало открыла глаза и ощутила, что за мной кто-то наблюдает. Резко сев, увидела в изножье постели… девочку лет шести. Худенькую, с большими серо-синими глазами в ярко-желтом платьице.

Я нервно сглотнула, убрала с лица волосы и окинула беглым взглядом комнату. Алмы в ней не было. Щеколда на двери повернута, ключ, который я оставила вчера в замочной скважине, теперь лежал на прикроватной тумбочке. Получалось, пока я спала, в комнате происходило нечто странное.

А хрупкая девчушка не сводила тем временем с меня глаз и теребила свои и без того уже спутанные волосы. Решив, что пора понять, что здесь происходит, прокашлялась и как можно ласковее спросила:

– Что ты здесь делаешь, милая?

– Жду, когда ты проснешься, – колокольчиком зазвенел ее звонкий голосок. – Ты мне понравилась. Будешь моей мамой?

От услышанного я впала в ступор. Вот так предложение! Мне понадобилось около минуты, чтобы прийти в себя и понять, что девочка никакое не видение и происходящее не дурной сон.

– Прости, детка, но не получится, – мой голос надломился, и в комнате на время повисла тишина.

Так неловко мне еще никогда не было. Но молчание не выход. Я набрала в легкие побольше воздуха, собираясь сказать, что наверняка у нее уже есть мама, но девочка опередила меня:

– Папа мне тоже так сказал.

– Что именно он тебе сказал? – я напряглась, более нелепого продолжения разговора и представить сложно было.

– Ты дружишь с Алмой. Значит, не можешь выйти за него.

– Железная логика, – нервно усмехнулась я. – Хотя и не наблюдаю ее. А кто твой папа?

– Лэр Эвердин, – горделиво выпалила девчушка.

Час от часу не легче. И как я сразу не догадалась? Она же копия своего родителя, того самого здоровяка с насмешливыми глазами. Еще и моего начальника. Это выяснилось в конце собрания, когда лэрЛонаган соизволил-таки представить нам других его участников.

– А где твоя мама? Может, стоит сказать ей, где ты. Она ищет тебя, поди, волнуется.

– Нет, – на тяжелом выдохе ответила она, уверенно покачала головой и продолжила теребить волосы. – Папа сказал, что мама ушла повидаться с бабушкой и дедушкой и больше не вернется уже.

Горечь стальными тисками сжала сердце, на глаза невольно навернулись слезы. Жизнь была несправедлива к маленькой девочке, что изо всех сил пыталась показаться взрослой. И мне захотелось немного порадовать ее:

– Хочешь, я сделаю тебе красивую прическу?

Девочка энергично кивнула и вмиг соскочила с кровати. Выбравшись из-под одеяла, я накинула халат, усадила ребенка на скамейку и принялась исполнять обещанное. Пока я делала девочке прическу, узнала, что зовут ее Аннализа и в комнате Алмы не было, когда она вошла. Щеколда же и ключ – ее рук дело. Папа научил ее на свою голову использовать магию воздуха. Что ж, теперь придется ко всей защите добавить еще и запирающие заклинания. Вот только куда все-таки исчезла Алма?!

Я перевязала косу в четыре пряди оранжевой атласной лентой в тот момент, когда щебет Аннализы прервал громкий стук в дверь. Пришла Генриетта.

– Привет! – едва она переступила порог комнаты, впилась изучающим взглядом в мою гостью. – Случайно не эту девочку ищет лэр Эвердин, который поднял на уши уже всю крепость? Стучит на втором этаже во все комнаты подряд и спрашивает, не видели ли мы некую Аннализу.

– Раз папа наделал столько шума, значит, пора его успокоить. Пойдем? – я запахнула плотнее полы халата и протянула девочке широко раскрытую ладонь.

Аннализа ловко спрыгнула со скамейки и взяла меня за руку. В сопровождении Генриетты мы спустились на второй этаж. Долго искать лэрда Эвердина не пришлось. Едва девчушка громко прокричала «папа», мужчина вылетел в коридор. На нем не было лица, волосы взъерошены, в глазах тревога – полная противоположность тому, что мне довелось видеть вчера на собрании.

– Аннализа, вот ты где! – лэр Эвердин расставил руки для объятий, и девчушка бросилась в них без промедления. Ощущавшаяся между ними связь растрогала меня. – Я уже с ног сбился в поисках тебя. Прошу простить мою дочь. Она порой бывает навязчивой. Даже слишком.

– Папа, смотри какая у меня прическа, – покрутила девочка головой, сидя у папы на руках. – Это тетя Мэр мне сделала. Правда, она хорошая?

Ее вопрос остался без ответа. В глаза начальника появилась былая настороженность.

– Все в порядке, лэр Эвердин. У вас чудесная дочь. Мы всего лишь мило побеседовали. Правда? – с этими словами я улыбнулась Аннализе, на что та просияла и несколько раз кивнула.

Мужчина не сказал больше ни слова. Он развернулся, создал портал и исчез посреди коридора со своей драгоценной дочуркой.

Вернувшись в комнату, я быстро переоделась, и мы с Генриеттой отправились на экскурсию по своему новому дому. Из-за множества коридоров, переходов и башен крепость напоминала мне огромный каменный лабиринт. Однако здесь были созданы все условия для службы и быта. Имелась большая столовая, библиотека, даже небольшой танцевальный зал, которым, как выяснилось, ни разу не пользовались. Да и когда? Мужчины предпочитали проводить свободное время на внутреннем дворе, меряясь силой, либо оттачивая навыки фехтования на мечах и копьях.

Около двух часов я вернулась в комнату и после длительных метаний по постели каким-то чудом уснула, а когда проснулась, пора было собираться на смену. Свою первую в жизни рабочую смену.

Наравне с восторгом я испытывала сильное волнение. В руках появилась дрожь, а желудок то и дело скручивался в тугой комок. С одеждой я не стала мудрить и надела привычные для полетов вещи: туника, утепленные кожаные штаны, мягкие ботиночки без каблука. Также захватила на всякий случай плащ.

В половину восьмого я постучала в кабинет начальника смены – так было велено на собрании – и после приглашения войти оказалась в просторном помещении с большим количеством шкафов, стеллажей, лишь наполовину заполненных книгами, и двумя столами. Собственно, за одним из них и восседал с непроницаемым лицом лэр Эвердин.

– Каким оружием владеете в совершенстве? – спросил мужчина после взаимного приветствия.

Он не предложил мне сесть. Наверное, именно с этого момента я почувствовала разницу между учебой и службой. Здесь никто с тобой не возился и не церемонился. Сплошные команды и доклады.

– Луком.

– Что насчет меча?

– Совсем немного, – смутившись, ответила я.

– Хм… – протянул он, поглаживая большим пальцем бородку. – Не это я ожидал услышать от одной из лучших выпускниц ВАМа, да еще человека, отобранного для дозора на границе. Но ничего, дело поправимое. Можно и корову при желании научить танцевать.

Возможно, это выражение мужчина ляпнул необдуманно, однако его тон, насмешливый взгляд сине-серых глаз говорили об обратном. В любом случае подобное сравнение мне пришлось не по душе.

Судя по дрогнувшим уголкам тонких губ лэра Эвердина, он заметил мое состояние, но как ни в чем не бывало продолжил:

– Уверен, тренировки пойдут вам на пользу. Два раза в неделю первое время будет достаточно. Дальше увидим. Кого вам дать в учителя?.. – задумчиво произнес он, постукивая пальцем по столу. – Мои бойцы не подойдут, у них рука уже тяжелая и набитая, могут нечаянно и травмировать. О, я знаю, кто вам подойдет! Ваш однокурсник Кросби! Насколько я успел убедиться, он хорошо владеет мечом, хотя удары пока не очень сильны.

«О нет! Только не Кросби! Он нарочно, что ли?!» – моему возмущению не было предела, и я собиралась даже высказаться, попросить лэра Эвердина назначить мне другого наставника, но в этот момент раздался нерешительный стук в дверь. С позволения начальника смены в кабинет вошли две худенькие девушки. В их присутствии я не осмелилась оспорить решение этого бородатого тирана.

– Теперь перейдем непосредственно к дежурству, – продолжил меж тем лэр Эвердин. – Вашей напарницей ближайшие три года будет дозорный Клэри Диккенс.

На звук своего имени слегка приподнятой рукой откликнулась темноволосая и коротко стриженая девушка, одетая в кожаные штаны, черную тунику и коричневый плащ.

– Конечно, при условии, что не произойдет чего-то непредвиденного. Сегодня вашим наставником будет старший дозорный Виктория Литрелл. Надеюсь, смены вам хватит, чтобы усвоить основные моменты. На этом у меня всё. Немедленно приступайте к дежурству, – он вяло махнул рукой в воздухе, будто отгоняя назойливую муху, и уставился в отдававший желтизной лист.

Второй команды нам не надо. Мы покинули кабинет и вскоре втроем спустились на склад. Клэри первой получила метлу и поспешила на облет территории. Виктория же неторопливо вводила меня в курс дел:

– График у нас следующий: день, ночь, два выходных. Не служба, а одно удовольствие. Раньше мы работали гораздо больше. После ночной смены был лишь один выходной – и мы быстро выматывались. Но с приходом лэра Рейнольдса многое изменилось в лучшую сторону.

– Тогда почему ты уходишь?

– Мне уже двадцать шесть, пора бы и семью завести, – несмотря на ее беззаботный тон, я вдруг поняла, что самая важная причина осталась недосказанной. – А теперь касательно самой смены. Облет границы каждый час. Ты приступаешь каждый раз, когда минутная стрелка останавливается на двенадцати, Клэри вылетает в половину. К этому часу ты обязана вернуться на пост, иначе она поднимет тревогу.

– Подожди! – перебила я ее. – Как же я успею за полчаса облететь всю границу? А отдыхать когда? – голос против воли выдал мою растерянность.

Виктория беззлобно расхохоталась.

– Поверь, у тебя будет полно свободного времени. Конечно, если дежурство будет проходить без эксцессов, а то шитринцы совсем ошалели. Что ни неделя, то набеги, – произнесла она, помрачнев, но вскоре продолжила: – Давай получим метлы, и ты сама поймешь, как все будешь успевать.

Я молча кивнула и направилась следом за ней к столу кладовщика. После заполнения учетной карточки у меня в руках была такая же метла, на которой недавно улетела Клэри Диккенс.

– Это улучшенная модель «Ветра», – объясняла Виктория, поглаживая обтянутое кожей стальное древко и неспешно подходя к взлетно-посадочной площадке. – Ученые прозвали ее «Ураган». Вы в академии, поди, все на «Бризах» летаете?

– На них самых. Только им в пору уже дать название «Пшик». Пять минут летаешь, десять отдыхаешь.

– Если любишь скорость и свист ветра в ушах, тебе точно понравится эта модель. По метлам! – скомандовала Виктория, завидев в небе Клэри, и через мгновение мы взмыли в воздух.

Едва вечерняя прохлада окутала меня с ног до головы, а закатное небо стало ближе на самую малость, я утонула в ощущениях.

Под нами проносились труднопроходимые каменистые холмы, сторожевые башни, каменные мосты через широкую и полноводную реку, густые заросли, что зеленым пологом укрывали землю.

Казалось, я могла бы часами пролетать над здешними краями, и мне никогда не надоело бы смотреть на эти красоты. К тому же метла летела ровно, без колебаний и резких остановок, позволив в какой-то момент оторвать руки от древка и расправить их подобно крыльям.

«Не служба, а одно удовольствие!» – повторила я выражение Виктории.