Навигатор. Код имплементации: 40. Часть 1 Кретова Евгения
– Не говорил с ним. Он на Клирике вроде бы.
– Чёрт, – Крыж встал. – Считаю, Ульяну Трибуналу выдавать нельзя. Пока ей не предъявлено обвинение, она свободна. Можно рвануть на Землю, домой. Там ее спрятать. Полномочий делать массовые зачистки на Земле у них нет, значит, не тронут. Есть шанс выкрутиться.
Ульяна распрямилась, сложила руки перед собой. Ноздри нервно схватили воздух. Облизнула губы, обнажив полоску белоснежных зубов:
– Ну, конечно, я буду отсиживаться, прятать голову в песок как страус. А вас здесь будут рвать на части, – она сощурилась, посмотрела на Паукова с вызовом. – Мне что, одной кажется, что Паук рассказывает только половину правды? А, Артем, чего глаза прячешь? – Она встала, тонкими пальцами уперлась в столешницу. – Ты что, за идиотку меня держишь? Я, по-твоему, Протокол не знаю? А ты, – она припечатала взглядом Крыжа: – ему подыгрываешь! – парни переглянулись, но промолчали.
Под куполом кают-компании повисла пауза, затянулась узлом над головами экипажа «Фокуса». Наташа смотрела выжидательно, сцепив пальцы в замок. Медленно кивнула:
– Всё верно. Бремя принятия решения согласно Протокола лежит на Первом навигаторе и на Руководителе проекта. Если и будут предъявлять обвинение, то вам обоим. И Васе Крыжу, – она перевела взгляд на айтишника. – Ведь ты на себя принял полномочия старшего помощника капитана? И именно ты хакнул личную почту Кромлеха и дипломатическую переписку с грифом сигма.
В кают-компании повисла тягучая тишина.
– Надо потянуть время, – прервал молчание Вася Крыж. – Может, я смогу что-то узнать.
– Ты загрузил энергон в память Фокуса? – Артем посмотрел на Василия.
Тот кивнул, отмахнулся:
– Что толку-то? Данные не выгружаются и не декодируются. А искин «Фокуса» мы к делу не пришьем.
– Не пришьем, – обреченно отозвался Артем. – Я согласен с Василием: Ульку надо прятать на Земле. У нас не так много времени. Но пока ей не предъявлено обвинение, можно брыкаться, – он заметил, как Ульяна собирается протестовать, повысил голос: – Ульяна, не спорь! Ты нам так развяжешь руки. Пока ты в безопасности – ты наш козырь. Возможно, нам удастся что-то найти, восстановить данные со «Сционы». Представить следствию доказательства. Хоть как-то определиться с тем, что делать.
Он встал, прошелся вдоль стола, сцепив за спиной длинные руки.
Ульяна не шевелилась. Сцепив пальцы замком, упрямо уставилась перед собой. Пауков встал за ее спиной.
– Ульяна, собирайся, – тихо повторил Артем. Почти приказал.
Он сверлил взглядом непокорную макушку. Видел, как распрямилась спина, как напряглись острые позвонки и приподнялись плечи.
– Я. Никуда. Не поеду. – Отчеканила, наконец. – Приказывать можешь своим лаборантам. А пока я капитан корабля и Первый навигатор, я буду сама принимать решения за себя и за команду.
– Уль…
Он попробовал положить ей руку на плечо – стряхнула. Порывисто поднялась из-за стола, встала напротив него. Он никогда не видел её такой – натянутой как струна, взвинченной. С горящими ведьмовским огнём глазами.
– Из тюрьмы ты ничего не сможешь доказать, – он постарался использовать последнюю попытку убедить её. Но понял – по дрожи в уголках упрямого рта понял, по плотно сомкнутым губам и обострившимся скулам – она услышала его. И не согласилась.
– Я была в нейросети «Сционы». Без меня вы ничего не найдёте, – голос дрожал от напряжения.
Артём чувствовал, как она напугана.
И знал – именно поэтому не отступит.
– Ульян, мы все дадим показания. Хоть под ментосканером, – Тимофей смотрел непривычно серьёзно.
Артём ещё раз глянул на Ульяну. Сжал челюсти, в сердцах сорвал с запястья бромох, швырнул его на диван. Пластинка креоника выскользнула из пазов и погасла.
– Как же я не выношу твоё невероятное, непроходимое, ослиное упрямство! – прошипел.
Ульяна, закусив губу, наблюдала, как тает на экране график нейроактивности «Фокуса». Команда притихла.
– Это не упрямство, Артём, – прошептала тихо. – Это ответственность. И еще желание использовать все шансы, чтобы выжить. Чтобы вернуться к нормальной жизни. Нам всем. Я не могу иначе. – Она помолчала, добавила мягче: – Только я была в нейросети «Сционы». И, помнишь, он покорился мне. Открыл пароли, коды доступов. Только я могу вспомнить путь сохранения резервной копии.
Наташа ахнула:
– То есть нам опять нужно на «Сциону»?
– Резервные копии хранятся в Госархиве, – впервые за это время подал голос Кир, мрачно поглядывая то на Ульяну, то на Паукова.
Тот хмыкнул:
– Предлагаете взломать Госархив? И получить верный способ остаток жизни провести на Калипсо?
Вопрос повис под куполом кают-компании, застыл липкой паутиной на серебристых шарах плафонов, запутался в мелких ячейках сетки воздуховода.
– Надо Ираля найти, – Крыж кашлянул в кулак. – Лучше уже сейчас знать, на чьей стороне наш дорогой Данди.
Он неопределенно повел плечом.
– Ребята, – Ульяна окинула взглядом команду: – энергон представителям Совета отдавать нельзя. Лучше вообще о нём не упоминать, – ребята озадаченно кивнули. – И ещё, Вася, сеть мы не ломали, груз Намбула не вскрывали.
– В несознанку играть будем? – Василий Крыж прищурился, бросил взгляд на Паукова.
– Да. Надо сохранить энергон, – Ульяна положила руки на спинку дивана, пальцы тревожно подрагивали. – Из-за него всё началось. Из-за энергона погиб Намбул.
Артём нахмурился:
– Ты думаешь, они не знают о нём? Кромлех же его требовал открытым текстом.
Ульяна покачала головой.
– Пока не знаю, Артём. Мы думали, что игра завершена. А, если верить тому, что ты говоришь, она только начинается. Чем больше мы сейчас выясним, тем лучше. На энергоне записаны первичные копии всех документов до зачистки Кромлехом и Советом. Пока мы можем читать эти сведения через нейросвязь Флиппера, но не можем их ни копировать, ни траслировать. И до тех пор, пока нам это не удастся сделать, энергон нужно держать у себя.
Ульяна, будто желая прекратить спор, стукнула ребром ладони по спинке кресла.
– Ульян, об этом не только ты подумала. Они тоже об этом думают. И, не получив энергон, они нас просто прихлопнут на каком-нибудь дальнем перегоне, – Кирилл лениво почесал колено, уставился на Ульяну задумчиво: – Мы же сделали копию сведений, запечатали в искине «Фокуса». Зачем нам сам аппарат? Отдадим его и будем потихоньку шаманить, да, Василевс?
Крыж неопределённо кивнул, Ульяна встрепенулась, чуть подалась вперёд:
– А что, если мы не все слои энергона вскрыли? И самое важное осталось нераскрытым? – перед её глазами всплыла мутная, рассыпающаяся космической пылью, надпись «имплементация расы-наследницы завершена». В груди стало холодно: она так и не призналась об этом никому, даже Артёму.
– Не получив нужных сведений, Теон тебя увезёт на Тамту, – Пауков тревожно дотронулся до её локтя.
Девушка посмотрела на него, усмехнулась с горечью:
– Он и так увезёт, ты это понимаешь лучше меня. Для очной ставки с Кромлехом или придурком Сабо. Или под другим предлогом. Они будут выяснять, что знаю я, и как глубоко забралась в нейросеть и корневую память «Сционы». Но пока я буду строить из себя дурочку и тянуть время, у вас будет возможность работать с энергоном и вывести из него все сведения, касающиеся Чи Лавана и Кромлеха. Понимаете, Кромлех рассматривал его как артефакт времен Коклурна. Он не знал о других его слоях. И тем более – что на нём записаны какие-то данные по Чи Лавану.
– Ульян, откуда такая уверенность? – Пауков задумчиво прищурился. – Может быть знал, но не успел воспользоваться?
Ульяна вспомнила, как после задержания креонидянского линкора, когда с капитаном крейсера «Берг» они оказались на борту «Сционы», она увидела энергон на загрузочном столе оператора линкора. У Кромлеха была масса времени, чтобы уничтожить его, спрятать… «Если бы он знал, что кроется в слоях артефакта, бросил бы он его там? Никогда. А теперь, после того как зачищены базы данных – энергон, возможно, – единственное сохранившееся доказательство. И выход на того, кто сделал это послание. Если он или она ещё жив, конечно».
– Точно не знал. Я думаю, они будут выяснять, откуда взята информация в отправленном Васей файле, – она окинула взглядом команду: – И ещё. Я думаю, на «Фокусе» будет обыск. Будут проверяться бортовые накопители. Тогда они узнают о копировании сведений с энергона, наши переговоры, передвижения, в том числе с использованием тех фарватеров, которые считаются фарватерами Коклурна. Вы же понимаете, что это будет означать? Нужно найти способ сохранить статус кво.
– Это ты верно говоришь, – Артём задумался: – А что, если задействовать выделенный под информацию с энергона, узел? Там мы поставили такую блокировку, что сам чёрт не пробьётся ни туда, ни оттуда.
– На счет чёрта не знаю, но попробовать стоит, – Крыж барабанил пальцами по спинке дивана, рассеянно смотрел в пол. – Получается, делаем дублирующую линию, заполняем её. И потом обрубаем. Но как бы не совсем, а с каким-то условием. Но это всё не быстро, ребят.
Голос подал сидевший за столом Тимофей:
– А чего мы паримся? Пока никто никаких обвинений не предъявил, рванём в дальний сектор спецфарватером, там затаимся. И будем слать весточки Совету, как с энергона что-то добудем. Ну, месяц помотаемся, подрейфуем, ну два от силы.
Крыж широко развёл руки, будто пытаясь обнять всех сразу, воскликнул:
– Вот! Устами младенца, между прочим…
– Сам ты младенец, – обиделся юнга и покраснел. – Не, это всё лучше, чем мы тут в тепле и комфорте останемся, а Ульяна будет за нас за всех отдуваться на Тамту и, что ещё хуже, на Калипсо.
Коротко взглянув на побледневшую Ульяну, Артём скомандовал:
– Как руководитель проекта «Фокус» принимаю решение сохранить управление фрегатом Первым навигатором и во избежание её удаления с корабля, выдвинуться в Дальний сектор. Время отправления, – он взглянул на креоник: – прямо сейчас. Команде принять управление бортом, приготовиться к экстренному транзакционному переходу в ближайший сектор, далее – гравитационной стяжкой по фактическим показателям. Кир, готовь поднятие карты и вспомогательные точки транзакций. Василий, на тебе кодировка транзакции. По местам!
И направился к рубке. Команда торопливо покидала кают-компанию, Ульяна настороженно выдохнула. Артём остановился у основания винтовой лестницы, ведшей на второй этаж, в каюты, оглянулся:
– Капитан, ты с нами?
Ульяна заправила волосы за уши, рванула в рубку.
– Капитан, лоции загружены, координаты конечной точки транзакции сформированы по осевой, подгружаю компоненту, – к моменту её появления в рубке, Кир уже завершил просчет ближайшего перехода. Он перебросил карту маршрута со своего рабочего монитора на загрузочный. Данные мгновенно отобразились на персональных дисплеях членов экипажа Флиппера.
– Поймал, ввожу кодировку, – Василий сосредоточенно настраивал оборудование. На карте маршрута методично загорались зелёные маячки-вехи. – Транзакционный коридор подготовлен.
– Курсовой угол двадцать восемь градусов на ближайшую веху 174-568. Она выведет на-ас, – Кир поднял навигационную карту, увеличив сектор завершения транзакции: – выведет нас в систему Цетриа. Коричневый карлик, рядом – скопление тёмной материи, самое оно, чтобы спрятаться, я думаю. Как считаете, мужики?
Он повернулся к Паукову и Васе Крыжу.
– «Мужики» согласны, – иронично отметила Наталья, усаживаясь в соседнее с ним навигаторское кресло и закрепляя на висках лианиновые диски, выразительно покосилась на Авдеева. Тот примирительно осклабился и скосил к переносице глаза. Натка фыркнула.
Ульяна потянула на себя длинный кронштейн-щуп кресла Первого навигатора, парившего под куполом рубки, перед вмонтированными в потолок тремя дисплеями, забралась в кресло, удобно разместила ноги на подставке. Тонкие волокна-присоски лианина соприкасались с кожей через чувствительное дендрогалевое полотно комбинезона.
Девушка нацепила височные диски, в одно мгновение, как в омут, окунаясь в нейросеть «Фокуса» или Флиппера, как она его любовно называла. Очертания рубки растаяли, вместо тёмных прямоугольников мониторов перед глазами остались только окрашенные синим и зелёным цифры: знаки корректур, курсовые отметки, данные гравитационного склонения. Их будто подвесили в пространстве. Под ногами растелился на всю безмерную глубину космос, чёрный, напряжённый, набухший невидимой человеческому глазу энергией, напитанный неуловимыми человеческим ухом звуками.
В носу стало щипать – верный признак подскочившего давления. Пауков среагировал мгновенно:
– Ульяна, выравнивай давление, успокойся, – она представила его взгляд, как он следит за графиком, как плотно сомкнуты его губы, а в длинных пальцах мелькает серебристое стило.
Девушка кивнула, послушно вздохнула глубоко, полной грудью. И выдохнула, медленно, по ложке выпуская из лёгких сладкий, сырой воздух, в который раз удивляясь, что для неё космос пахнет мокрой от талого снега тайгой.
– Приняла, координаты вижу, – девушка положила руки на подлокотники, чувствуя, как завершилось слияние с кораблём. Уголком сознания «зацепила» новое для себя ощущение, совсем как на «Сционе». На короткое мгновение она почувствовала физические габариты корабля, почувствовала его тяжесть и «инородность».
Небрежно отмахнулась от странного чувства. С небольшим усилием, «уложила» корабль на курс, приготовилась к транзакции.
– К транзакции готовы, – сообщил Вася Крыж. – Расчётное время открытия транзакционного окна две минуты сорок пять секунд. Время до точки сборки сорок пять секунд. Погода в зоне выхода… Кир, чё там с погодой?
– Всё норм с погодой, – Авдеев проверил данные.
– Ну и с погодой всё норм, короче, – подытожил Крыж.
– Биотелеметрия в норме. Активирую лианин на семьдесят пять процентов. Три. Два. Один, – Ульяна почувствовала жжение на кончиках пальцев, под ногтями. Привычно закусила губу. – К транзакции готовы, – добавил Пауков.
– Импульсный двигатель на старт, – тихо скомандовала Ульяна, чувствуя, как забилось сильнее собственное сердце: Флиппер приготовился к прыжку. – Самый малый вперёд.
Перед глазами сформировалось белёсое окно транзакции, приглашая к переброске.
– Корректировка курса два ноля сорок, – бросила в напряженную тишину рубки. – Кир, поправь курсовые отметки. Импульс на десять. – Флиппер, легко оттолкнувшись, двинулся к точке транзакции.
На рабочем мониторе замигала красным система раннего оповещения. Ульяна побледнела.
– Фиксирую по левому борту зону фотонной флуктуации, – сообщил Василевс мрачно. – К нам как бы гости…
– Ульяна, прыгай! – Артём бросил в пустоту.
«Фокус» входил в зону действия транзакции. Ещё мгновение, и он уже окажется недосягаем до прибывающего корабля, чьим бы он не оказался.
Датчики контроля состава внешней среды окрасились золотисто-оранжевым, сообщая об изменении гравитационного поля за бортом. Двигатели движения захлебнулись и остановились. Гравикомпенсаторы активировались тяжело, с шумом.
Ульяна бессильно наблюдала, как транзакционное окно мигнуло светло-голубым и погасло. Флиппер повис в сетях искусственного гравитационного поля, выброшенного прибывающим кораблем. Гравитационная ловушка захлопнулась.
Девушка положила голову на подголовник, обречённо стянула височные диски.
Монитор пискнул, выбросив принятое сообщение. Одновременно подал голос искин «Фокуса»:
– Внимание. Система раннего оповещения. Формирование транзакционного окна.
Кир мрачно вздохнул, активировал принятое сообщение.
– «Капитану исследовательского борта конфигурации «Фокус» бортовой номер 01-00-15, Первому навигатору Роговой Ульяне. Главное Следственное управление Галактического Трибунала Единой галактики сообщает о необходимости проведения следственных действий на вверенном вам судне. Для чего сообщаю о прибытии начальника Криминальной полиции Четвертого сектора, г-на Тиль Теона. Код стыковки сто сорок два. Вам необходимо открыть пеленг системы для фиксации местоположения судна, приготовить шлюзовые камеры для стыковки и обеспечить г-ну Теона возможность опросить вверенный вам экипаж. Мандат г-на Теона подтвержден Галактическим Советом. С уважением, государственный секретарь Сла Сифиир».
Ульяна свесилась с навигаторского кресла, покосилась на Артёма, до хруста сдавившего тонкое серебристое стило, окинула взглядом команду. Искин под потолком напористо заговорил чужим голосом с характерным присвистом на шипящих:
– Фрегат «Тольда» бортовой номер 17-54-22 станция приписки Клирик. С вами говорит старший помощник капитана фрегата, Эги Грот. Сообщаю о прибытии начальника Криминальной полиции Главного Следственного управления Галактического Трибунала Единой галактики, г-на Тиль Теона, для осуществления следственных действий на борту исследовательского фрегата «Фокус» 01-00-15-Тамту. Прошу начать мероприятия по стыковке. Код стыковки сто сорок два.
Вася Крыж неторопливо встал, отточенным движением оправил китель:
– Ну что, господа конкистадоры, а вечер-то перестаёт быть томным…
В рубке повисла тревожная тишина. Команда уставилась на мигавший красным индикатор внешней связи, на залитые золотом мониторы.
– Сколько времени надо на формирование выделенного нейроузла и блокировку данных с наших речевых самописцев? – Ульяна покосилась на иконку в углу монитора, отсчитывающего минуты до начала стыковки с бортом следователя Трибунала.
Василий понял её, кивнул серьёзно:
– Мы успеем, Ульян. Не волнуйся, сделаем.
– Тогда вперёд.
Глава 3. Тиль Теон
– Курс два ноля пятнадцать, продольное перемещение один градус, – Кирилл беспристрастно руководил стыковкой шлюпки начальника Криминальной полиции. – Угол правого дифферента снизить до ноль целых трех десятых. Стоп. Самый малый вперед. Импульсный двигатель на ноль. Продольное перемещение по ходовым знакам до створок шлюза. Захват, – мягкий щелчок оповещения, корпус шлюпки чуть дернулся вперед и замер. – Завершение стыковки. Добро пожаловать на борт.
Авдеев отодвинул консоль стыковки, снял височные диски:
– Всё, он на борту, – повернулся к Ульяне, замершей за его спиной. – Ни пуха, Ульян.
Девушка задумчиво кивнула, шагнула к выходу из рубки, на ходу застёгивая верхний клапан навигаторского комбинезона и поправляя в пазах бромоха пластинку креоника. Проходя через кают-компанию, активировала запись: что бы сейчас не происходило, прослушать вопросы следователя и свои ответы ещё раз никогда не вредно.
В шлюзовом модуле уже ждали Пауков и Вася Крыж. Они о чём-то тихо переговаривались, но при приближении Ульяны, замолчали. Девушка покосилась на них: ребята молча кивнули. Крыж показал на бледно-синюю шкалу загрузки в правом верхнем углу своего креоника.
Ульяна расправила плечи, молча встала между ними.
В прозрачной санитарной капсуле появились двое: коренастый мужчина с болезненно-бледной кожей в сопровождении высокого и угловатого клириканца. Последний замер у трапа.
Появившиеся на борту «Фокуса» сотрудники Трибунала выглядели как непохожие братья-близнецы: у обоих короткая стрижка, военная выправка, острый взгляд – так и просилось назвать его сканирующим. Только коренастый, ещё и вид имел начальственный. Очевидно, его-то и звали Тиль Теон.
– А он кто? – прошептала Ульяна: она ожидала увидеть клириканца. В большинстве своём в Галактическом Трибуналу служили специалисты этой расы. Но прибывший на «Фокус» начальник Криминальной полиции явно не был гуманоидизированным рептилоидом.
– Церианец, – почти не размыкая губ отозвался Артём.
Тиль Теон, между тем, шагнул с трапа, приветливо (на сколько позволяла маска отчужденности на лице) улыбнулся:
– Доброго дня. Рад снова встретиться, господин Пауков, – он немного растягивал слова, будто манерничал. Очевидно, на манеру речи влиял родной язык его планеты или особенности речевого аппарата. «Кстати, на каком языке говорят церианцы», – подумала Ульяна и неожиданно поняла, что не знает – в информатории не попадались сведения об этом.
Она шагнула вперёд, протянула руку:
– Добрый день, господин Теон. Рада видеть вас на борту «Фокуса», – он странно посмотрел на неё в ответ. Ульяне стало не по себе. – Постараюсь сделать ваше прибывание здесь максимально комфортным.
– Капитан Рогова, как я понимаю? – он задержал её руку в своей, чуть сжал.
Ульяна кивнула:
– Совершенно верно. С руководителем проекта «Фокус» и биотехником Артёмом Пауковым., вы, как я понимаю, уже знакомы…
– Имел удовольствие, – Теон повторно кивнул, не отпуская Ульяну взглядом. – А кто ваш второй спутник?
– Старший помощник капитана и бортинженер по функционированию программных модулей Василий Крыж.
– А-а, тот самый, – церианец выпустил, наконец, руку Ульяны, протянул её Василию, но пожал без интереса.
Крыж посмотрел сверху вниз, иронично кивнул:
– Рад, что вы уже наслышаны.
– Не вижу причин для радости, – двусмысленно улыбнулся следователь. – Остальные члены экипажа?
Ульяна изобразила удивление:
– На рабочих местах. Вы хотите познакомиться со всеми членами экипажа?
Следователь уклончиво покачал головой:
– Хорошо, я подумаю об этом. Сейчас я хотел бы обсудить с вами сложившееся положение дел, – он посмотрел на Паукова и Крыжа. – Мой помощник имеет несколько вопросов к старшему помощнику Крыжу. Я же предлагаю нам с вами, госпожа капитан, сосредоточиться на беседе.
Артём и Василий переглянулись.
– Мы можем занять информаторий, – предложил Василий. – Вам, вероятно, в лектории будет удобнее: там есть кофе.
Он постарался улыбнуться.
Они прошли в лекторий. Ульяна устроилась в первом ряду, скрестила руки на груди, разглядывая церианца. Ей еще не приходилось с ними сталкиваться. Болезненно бледный. Кожа гладкая, плотная, не такая рыхлая как у креонидян, но такая же «сахарная». Тёмные волосы при полном отсутствии волосяного покрова на лице и руках. Никаких рептилоидных глаз, никаких особых примет. Он выглядел как её соотечественник. Но что-то отличало его от них. Что-то неуловимое. Ускользающее. В манере говорить, в повороте головы и движениях. Чуть более аккуратных, чем следовало. Чуть более настороженных. Будто по тонкому льду над бездной. Собранный, по-военному подтянутый и стремительный, церианец вызывал острое чувство опасности. Под цепким, изучающим взглядом становилось горячо и неловко.
Ульяна откашлялась, отвела взгляд.
Следователь занял место у стола, положил локоть на тёмную дендрогалевую поверхность. Улыбнулся, разглядывая собеседницу, будто предвкушая изысканный деликатес. Ее можно было бы назвать красивой, эту землянку, если бы не слишком яркий цвет глаз, слишком явная угловатость движений. Но во взгляде что-то цепляло даже видавшего виды следователя. Что-то неукротимое, исконное, чуть припорошенное вежливостью и опаской, но пробивающееся наружу подобно закипающей магме в жерле вулкана.
– Ульяна. Рогова, – медленно проговорил её имя, будто пробуя его на прочность. Прищурился, разглядывая девушку. Он смотрел не прямо на неё, а будто вскользь, охватывая всю её с ног до рыжей макушки и то место, которое она занимала в помещении. Будто Ульяна в два или даже в три раза больше, выше и значительнее той хрупкой землянки, что сидела перед ним. – Самый юный навигатор сектора. И самый многообещающий. Сенсоид группы А с уникальными навыками адаптивной сенсоизации.
– Да, так записано в моём личном деле. Но ведь не это – причина нашего сегодняшнего разговора?
Теон снисходительно хмыкнул:
– Горяча и опрометчива… Ульяна… Я могу вас так называть? – девушка равнодушно пожала плечами. – Уточню, что в соответствии с Протоколом проведения следственных действий, наш с вами разговор записывается, – он кивнул на активированный креоник на собственном запястье. – Ульяна, как вам нравится то, что происходит в Единой галактике?
Девушка чуть изменила позу, положила ногу на ногу и плотнее скрестила руки на груди. Будто собралась вести полусветскую беседу на родной кухне в далёком шахтерском городке на краю Земли.
– Я с удовольствием наблюдаю.
– Это хорошо. Наверняка инфосводки смотрите.
– Любопытствую, – девушка снова кивнула.
– И знаете, конечно, что процесс в отношении заговорщиков зашёл в тупик…
Ульяна молчала, настороженно улыбалась. Теон следил за ней, поглядывая всё время куда-то мимо. Девушка даже несколько раз обернулась через плечо, думая, что он разглядывает кого-то, вошедшего в лекторий. Но там синела только глухая дверь. Следователь встал, прошёлся перед девушкой, заложив руки за спину. Резко остановился:
– Что всё-таки произошло на «Сционе»?
Ульяна медленно выдохнула, чтобы голос не дрогнул:
– На «Сционе» произошел захват и насильственное подключение к нейросети корабля и ведомой им флотилии.
Следователь бесстрастно изучал ее:
– В своем рапорте вы утверждаете, что вас заманили на корабль угрозами. В чём они заключались?
– В переданных вам материалах есть запись моего разговора с Кромлехом, – Ульяна старалась говорить спокойно и размеренно. – Он готов был применить глубокую фреонизацию в отношении экипажа «Фокуса» в случае отказа подняться на борт «Сционы». Я спасала экипаж, – Ульяна невозмутимо выдержала взгляд следователя. – Мы не могли прятаться вечно.
– Да, это, кстати, тоже интересно. Галактическая диспетчерская служба подтверждает, что ваш корабль регулярно пропадал с радаров. Как это произошло?
– Мне нечего вам пояснить по этому вопросу. Я не знаю, почему радары нас не фиксировали.
Теон нарочито понимающе кивнул. Ульяна отчетливо понимала, что он не верит ни одному её слову. И ещё – что после этого разговора (или допроса, она сама ещё не знала собственный статус) ей грозит если не арест, то повестка в Следственное управление. Хоть она и понимала, что это неизбежно, и обсуждала это с ребятами несколько минут назад, все равно под сердцем стало тяжело и жарко, ладони вспотели. Она незаметно поменяла расположение скрещенных на груди рук, чтобы вытереть их. Тиль Теон покосился, в глазах мелькнула ирония.
– Зачем вы понадобились господину Циотану, как вы думаете?
– Он мне не докладывал, – Ульяна продолжала настороженно улыбаться. – После прибытия на «Сциону» меня провели во внутренние помещения. При этом в лифте Паль Сабо, при поддержке двух офицеров ударил меня, затем насильно подключил к нейросети линкора. Оператор «Сционы», при этом, осуществлял ведение навигационного маршрута по заранее проложенным вехам. Точка назначения лежала за территорией, обозначенной в навигационных картах как Выжженное поле.
На бесстрастном лице церианца мелькнул интерес:
– Коклурн?! – он смотрел в упор. – Вы настаиваете?
Ульяна выдержала его взгляд, коротко отозвалась:
– Вы спросили, я ответила то, что знаю. Больше мне нечего добавить.
Пауков вышел из IT зоны, неторопливо поправил браслет-бромох: в его пазах темнела пластинка креоника с единственной окрашенной синим шкалой загрузки – выделенный узел практически завершил формирование.
Сел за стол в кают-компании, перезагрузил креоник, вывел на дисплей данные биометрии членов экипажа: Василий спокоен, как слон. Улька нервничает: давление упало, пульс скачет.
Встал, прошёлся вокруг стола. Наташа появилась со стороны камбуза, присела на край дивана:
– Оба ещё там? – тихо спросила.
Артём кивнул.
– А что мы, собственно, переживаем, – Наташа старалась говорить спокойно: – мы ничего не нарушали. Все наши действия прикрыты тем или иным протоколом. Даже если Кромлеха оправдают, мы-то при чём? Были сведения, мы передали. Не подтвердились – ну и всё равно молодцы, проявили бдительность.
Артём остановился напротив неё:
– Наташка, ну ты хоть сама-то в это веришь? В то, что говоришь?
Девушка опустила глаза, закусила губу. Пауков продолжил расхаживать по кают-компании, поглядывая то на дверь информатория, то на дверь лектория.
– Мы можем сейчас что-то сделать?
– Лучшее, что мы сейчас можем делать, это ждать.
У Паукова пискнул креоник – известил о принятом сообщении. Артём активировал панель.
– Тёмыч, – озадаченный голос Кирилла. – Тут абракадабра какая-то в твой адрес. Иди, глянь, что ли.
Артём, с сожалением взглянув на глухо запертую дверь лектория, направился в рубку. Наташа поторопилась за ним.
– Чего у тебя? – Пауков подошёл к Авдееву, опёрся на консоль.
Кир активировал принятое искином сообщение.
– По выделенному каналу с кодировкой сигма, – на мониторе загорелось зелёным непринятое сообщение. – Маркеры не потревожены, бортовой антивирусник пропустил. В шапке темы значится «Ходрик». Чё за «ходрик» не знаю, инфосеть тоже. Адрес отравителя зашифрован, – он ткнул указательным пальцев в ту часть экрана, где значилась графа с данными отправителя. – Получатель – ты, с пометкой «персонально». Может, любовное послание? – он покосился, довольный своей шуткой.
Наташа тихо вздохнула:
– Дурака не валяй, не до шуточек идиотских, – пробормотала.
– А чего, не помираем же ещё? Или уже помираем? – Кир невозмутимо зевнул. – Чего там, маринуют ещё Василевса с Ульяной?
Артём не отвечал. Пальцы замерли над иконкой принятого сообщения, тревожно подрагивали. Последний раз он пользовался этим каналом почти месяц назад. «Ходрик»… Это может быть только он. Но что должно произойти, чтобы он воспользовался этой кодировкой. О которой знали только они с Пауковым. Артём решительно перебросил сообщение на личный креоник, порывисто развернулся и вышел из рубки. Прозрачная мембрана гермопереборки мягко захлопнулась за его спиной.
– Ты чего-нибудь понимаешь? – Кирилл удивлённо привстал в навигаторском кресле, рассматривая спину удаляющегося руководителя лаборатории биогенной инженерии.
Глава 4. «Ходрик»
– У меня нет уверенности, что управление кораблём осуществлялось не вами. Навигатор вашей квалификации и возможностей не нуждается в ведении, – Теон методично выуживал сведения.
Ульяна начала чувствовать раздражение – первый признак подступающей усталости.
– Мои усилия были направлены на совершение других действий внутри нейросети «Сционы», – Ульяна понимала, что не сможет подтвердить ни одного своего слова. Сейчас не сможет.
Следователь, конечно, ухватился за фразу:
– Хм, это очень интересно, – он с готовностью склонил голову на плечо: – на что же было направлено ваше внимание, позвольте узнать?
Девушка проглотила едкий комок, подкативший к горлу. Выхода она не видела. Времени что-то придумать не оставалось. Нужно отвечать. Сейчас. Сию секунду и без промедления.
– Я искала коды блокировки управления кораблем. Выход на территорию Коклурна не выглядел безопасным. История военных действий и количество жертв, ставших причиной создания заградительного поля, подсказывали, что формировать фарватер – преступная глупость со стороны креонидянского флота вообще и Кромлеха Циотана в частности.
Теон изогнул брови в удивлении, понимающе кивнул. Слишком охотно – не поверил. Ульяна сжала челюсти.
– О, вы ещё и пацифист, уважаемая госпожа Рогова. Похвально.
Девушка промолчала. Следователь иронично хмыкнул и снова сел у стола.
– То есть история о Чи-Лаване и связи его с господином Циотаном вас не интересовала?
– Интересовала. Я искала информацию о Чи-Лаване по поручению господина Грацца Иргана, – сказала и тут же пожалела: сейчас придется говорить, как они связались с ним, и подставить Ираля. А что с Иралем вообще не ясно. «Чёрт», – ругнулась про себя.
Теон сделал пометку в креонике, поинтересовался:
– А когда вы встречались с господином Граццем?
Читать бесплатно другие книги:
