Завещание Гришэм Джон
— Да уж…
— Поверьте мне. Мне самому понадобилось десять лет, чтобы уразуметь Божью волю. Я очень долго метался, а потом остановился и прислушался. И Он постепенно привел меня к тому, что я стал священником.
— Сколько лет вам тогда было?
— Я поступил в семинарию в тридцать шесть.
— Вы, наверное, были там самым старшим?
— Нет. Там не редкость люди за сорок.
— И сколько там нужно учиться?
— Четыре года.
— Это хуже, чем на юридическом.
— Да нет, было вовсе не плохо. В сущности, я получил удовольствие.
— Не могу сказать того же о годах своей учебы.
Они поработали еще часок, потом настало время обеда.
Снег наконец растаял. Поблизости находился ресторанчик, где подавали крабов, Фил очень любил там бывать, а Нейту хотелось угостить его обедом.
— Красивая машина, — сказал Фил, пристегивая ремень.
Стружка сыпалась с его плеч на безукоризненно гладкую кожаную обивку «ягуара». Нейту было на это наплевать.
— Это престижная адвокатская машина. Разумеется, арендованная — у меня нет наличных, чтобы заплатить за нее. Восемьсот долларов в месяц.
— Жаль.
— Я был бы рад избавиться от нее и взять маленький «блейзер» или что-то в этом роде.
По выезде из города шоссе номер 33 сузилось. Вскоре они уже мчались по берегу бухты.
Когда зазвонил телефон, Нейт лежал в постели, но не спал. Было только десять, а в Уолнат-Хилле он привык засыпать в одиннадцать. Этой привычки путешествие в южные края не нарушило. Время от времени он все еще испытывал приступы усталости — отголосок лихорадки.
Теперь было трудно поверить, что большую часть жизни он работал до девяти-десяти часов вечера, потом ужинал и пил в баре до часу ночи. Одно воспоминание об этом вызывало чувство усталости.
Поскольку звонили Нейту здесь редко, он быстро схватил трубку, уверенный, что случилась какая-то неприятность. Прозвучал женский голос:
— Мистера О'Рейли, пожалуйста.
— Это я.
— Добрый вечер, сэр. Меня зовут Нива Колльер, я получила от вас письмо для нашего друга в Бразилии.
Одеяло мгновенно отлетело прочь — Нейт вскочил с кровати.
— Вы получили мое письмо?
— Получили. Я прочла его сегодня утром и пошлю Рейчел адресованное ей письмо.
— Замечательно! А как она получает корреспонденцию?
— Я пересылаю ее в Корумбу в определенное время года.
— Благодарю вас. Я бы хотел еще написать ей.
— Это прекрасно, но прошу вас, не ставьте на конверте ее имя.
Нейт вспомнил, что в Хьюстоне сейчас девять часов. Значит, она звонит из дома. Более чем странно. Голос звучал любезно, но напряженно.
— Что-нибудь случилось? — спросил он.
— Нет, если не считать того, что до сих пор никто не знал, кто такая Рейчел Лейн. Никто, кроме меня. Теперь, после вашего визита, в мире существуют два человека, знающих, кто она и где находится.
— Она взяла с меня слово хранить ее тайну.
— Ее было трудно найти?
— Можно и так сказать. Во всяком случае, беспокоиться, что ее разыщет кто-нибудь еще, незачем.
— Но как вам это удалось?
— Это сделал ее отец. Вы знаете о Трое Филане?
— Да. Я смотрю телевизор.
— Прежде чем оставить этот мир, он проследил ее путь до Пантанала. Как он это сделал, понятия не имею.
— У него были возможности.
— Да, были. Мы знали лишь приблизительно, где она может находиться, я отправился туда, нанял проводника, мы заблудились и нашли ее. Вы хорошо ее знаете?
— Не уверена, что вообще существует человек, который хорошо знает Рейчел. Я разговариваю с ней раз в год, в августе, она звонит мне из Корумбы. Пять лет назад она брала отпуск, мы с ней как-то обедали вместе. Но все равно я не могу сказать, что хорошо ее знаю.
— От нее в последнее время не было известий?
— Нет.
И тем не менее две недели назад Рейчел была в Корумбе. Он точно знал: она приходила к нему в больницу, разговаривала с ним, притрагивалась к нему, а потом исчезла вместе с его лихорадкой. Но она не позвонила в офис. Странно.
— У нее все в порядке, — повторил Нейт. — У индейцев она чувствует себя как дома.
— Зачем вы ее искали?
— Кто-то должен был ее найти. Вы понимаете, что сделал ее отец?
— Пытаюсь.
— Необходимо было уведомить об этом Рейчел, а я оказался единственным в нашей конторе человеком, у которого в тот момент не было других дел.
— И теперь вы ее представляете?
— Вы внимательно следите за событиями, не так ли?
— У нас не просто праздный интерес. Она — одна из нас, и при этом, скажем так, она вне досягаемости.
— Ну, это преувеличение.
— Что она собирается делать с отцовским наследством?
Нейт потер глаза и сделал паузу, чтобы сбить накал беседы. Милая дама на другом конце провода преступила черту, видимо, даже не заметив этого.
— Мне бы не хотелось, чтобы мои слова прозвучали резко, мисс Колльер, но я не имею права обсуждать с вами это.
— Разумеется. Я и не собиралась выпытывать. Просто не знаю, что должна делать ВОМП в этой ситуации.
— Вы не должны вмешиваться, пока Рейчел не попросит вас об этом.
— Понимаю. Значит, я буду просто следить за развитием событий.
— Не сомневаюсь, что процесс будет в них широко освещаться.
— Вы упомянули о кое-каких вещах, в которых она нуждается.
Нейт рассказал Ниве Колльер историю девочки, которая умерла из-за отсутствия противоядия.
— В Корумбе Рейчел не может достать все необходимое. Мне бы хотелось послать ей медикаменты.
— Благодарю вас. Направьте деньги в ВОМП на мое имя, об остальном я позабочусь. У нас по всему миру работают четыре тысячи таких Рейчел, а наш бюджет весьма ограничен.
— Остальные такие же удивительные, как она?
— Да. Они ведь избраны Богом.
Они договорились поддерживать связь. Нейт мог писать сколько угодно, Нива обещала пересылать все его письма в Корумбу. А если кто-то из них получит от Рейчел весточку, они непременно сообщат об этом друг другу.
Вернувшись в постель, Нейт мысленно прокручивал весь разговор снова и снова. Но самым интересным представлялось то, что осталось за рамками беседы. Рейчел узнала от него, что ее отец умер и оставил ей огромное наследство.
Позднее она тайком пробралась в Корумбу, потому что Лако сообщил ей о тяжелой болезни Нейта. А потом так же тайно отбыла, не позвонив в ВОМП и не обсудив с ними вопрос о деньгах.
Когда он прощался с ней на берегу реки, он был уверен, что деньги ее нисколько не интересуют. Теперь он укрепился в своем мнении.
Глава 44
Процесс дачи показаний под присягой, напоминавший многодневные скачки, стартовал в окружном суде Фэрфакса семнадцатого февраля. Дело происходило в комнате для свидетелей, которую судья Уиклифф зарезервировал за собой на две последние недели месяца.
Предстояло опросить как минимум пятнадцать человек, а адвокаты никак не могли договориться относительно места и времени. Тогда-то Уиклифф и взял бразды правления в свои руки. Показания будут снимать по порядку: один свидетель за другим, час за часом, день за днем, пока не опросят всех. Адвокаты продемонстрировали чудеса изворотливости и отменили на эти две недели все прочие дела, потому что важнее запутанного дела Филана ничего не было.
Для Нейта перспектива провести две недели в комнате, забитой адвокатами и терзаемыми ими свидетелями, была испытанием, сравнимым разве что с адскими муками. Если его клиентке не нужны деньги, какое ему дело до того, кто их получит? Однако настроение его несколько изменилось, когда он познакомился с наследниками Филана.
Первым был Трой Филан-младший. Секретарь суда привел его к присяге, однако он со своими бегающими глазками и рдеющими щеками за несколько минут утратил какое бы то ни было доверие присутствующих. Видеокамера, установленная на противоположном от свидетельского места конце стола, была направлена прямо на него.
Персонал Джоша заготовил для Нейта сотни вопросов, которыми он должен был атаковать Троя-младшего. Полдюжины помощников, которых Нейт никогда в глаза не видел, проделали огромную работу. Но он мог бы легко справиться с задачей и сам, без какой бы то ни было подготовки, экспромтом.
Когда Нейт представился Трою-младшему, тот ответил ему нервной улыбкой и посмотрел на него, как приговоренный на палача, словно хотел спросить: «Это будет не очень больно?»
— Находитесь ли вы в настоящий момент под действием каких-либо запрещенных препаратов, препаратов, назначенных вам врачом, или алкоголя? — любезно начал Нейт, что привело в раздражение всех адвокатов. Только Хэрк понял, в чем дело, поскольку имел не меньший, чем у Нейта, опыт участия в подобных опросах.
Улыбка исчезла с лица Троя-младшего.
— Нет, — огрызнулся он. Голова у него разламывалась с похмелья, но он был трезв.
— И вы отдаете себе отчет в том, что поклялись говорить лишь правду?
— Да.
— Вы понимаете, что значит давать ложные показания под присягой?
— Конечно, понимаю.
— Кто из этих людей представляет ваши интересы? — спросил Нейт, небрежно махнув рукой в сторону сгрудившихся в конце стола юристов.
— Хэрк Геттис.
Высокомерие мистера О'Рейли снова вызвало раздражение, на сей раз у всех, не исключая Хэрка. Значит, Нейт не потрудился даже узнать, кто из адвокатов какого клиента представляет. Его пренебрежительное отношение к коллегам было оскорбительно.
За первые две минуты Нейту удалось создать напряженную атмосферу, которая не изменилась в течение всего дня.
Не было никаких сомнений, что он абсолютно не верит Трою-младшему и что тот, вероятно, находится-таки под воздействием либо лекарств, либо спиртного.
— Сколько раз вы состояли в браке?
— А вы? — снова огрызнулся Трой и посмотрел на своего адвоката, ища поддержки.
Хэрк сидел, уткнувшись в бумаги.
Нейт сохранял полное хладнокровие. Можно было представить, что говорили адвокаты детей Филана за его спиной.
Впрочем, ему это было безразлично.
— Позвольте мне кое-что объяснить вам, мистер Филан, — сказал он без малейшего раздражения. — Я буду говорить медленно, а вы слушайте внимательно. Я — адвокат, вы — свидетель. Это вам понятно?
Трой медленно кивнул.
— Я задаю вопросы, вы отвечаете. Это тоже понятно?
— Ага.
— Думаю, вам не составит труда отвечать на мои вопросы, если вы будете внимательно их слушать. Договорились?
Трой снова кивнул.
— Вы все еще в замешательстве?
— Нет.
— Отлично. Если у вас снова возникнут сомнения, вы имеете полное право посоветоваться со своим адвокатом. Я могу продолжать?
— Я все понял.
— Прекрасно. Давайте попробуем еще раз. Сколько раз вы были женаты?
— Два.
Через час они покончили с женами, детьми и разводами Троя-младшего. Тот вспотел и не чаял дождаться конца допроса. Уставившись в бумаги, адвокаты отпрысков Троя-старшего мечтали о том же. Однако Нейт не спешил. Он сделал вид, что смотрит в список вопросов, приготовленный для него помощниками Джоша. На самом деле он умел сдирать кожу с любого свидетеля, просто глядя ему в глаза и медленно переходя от вопроса к вопросу. Для него не существовало незначительных подробностей. В какой школе, в каком колледже училась ваша первая жена, каково было ее первое место работы? Был ли брак с вами ее первым браком? Расскажите о ее профессиональной деятельности. Давайте поговорим о разводе. В каком размере вы платили алименты? Выплачивали ли вы все сполна?
По большей части это были бесполезные вопросы, которые задавались не с целью получения информации, а скорее для того, чтобы разозлить свидетеля, создать у него впечатление, что в любой момент скелет может вывалиться из шкафа, дать понять, что раз он начал этот процесс, то заслужил пытку.
К обеденному перерыву они добрались до профессиональной деятельности свидетеля. Когда Нейт расспрашивал Троя-младшего о службе в разных компаниях, принадлежавших его отцу, тот вертелся как уж на вилах. Существовали десятки свидетелей, которые могли при необходимости опровергнуть его утверждения о собственной плодотворной деятельности. При каждом упоминании нового места работы Нейт требовал называть имена всех сослуживцев и начальников. Капкан был расставлен. Хэрк предчувствовал, что он вот-вот захлопнется, и попросил объявить перерыв. Выйдя в коридор со своим клиентом, он проинструктировал его насчет необходимости говорить правду.
Вторая часть опроса была еще более жесткой. Нейт расспрашивал свидетеля о пяти миллионах долларов, полученных на совершеннолетие. Все адвокаты сидели, словно окаменевшие.
— Это было так давно, — неприязненно ответил Трой-младший. После четырехчасового прессинга Нейта О'Рейли он был готов к тому, что следующий раунд будет еще более тяжелым.
— И все же постарайтесь вспомнить, — с безмятежной улыбкой настаивал Нейт. Казалось, он нисколько не устал.
Ему столько раз приходилось проделывать подобное, что создавалось впечатление, будто он сам хочет поскорее покончить с мелочами.
Играл он великолепно, хотя ему было отвратительно находиться здесь и мучить людей, которых он надеялся никогда больше не увидеть.
— Каким образом вы получили эти деньги?
— Они были переведены на мой банковский счет.
— Вы имели к нему доступ?
— Да.
— Кто-нибудь еще имел доступ к вашему счету?
— Нет. Только я.
— Как вы снимали деньги со счета?
— Выписывал чеки.
И немалые. Его первой покупкой стала новая модель «мазерати», темно-синяя. Об этой проклятой машине они говорили минут пятнадцать.
Получив отцовские деньги, Трой-младший больше не вернулся в колледж. Нельзя сказать, что нашлось учебное заведение, которое оплакивало бы такую потерю. Нейт бомбардировал Троя-младшего вопросами о всех местах его службы, постепенно извлекая на поверхность факты, доказывавшие, что девять лет Трой-младший практически не работал. Играл в гольф и регби, с удовольствием покупал машины, год провел на Багамах, год — на горнолыжном курорте в Вейле, сменил неправдоподобное количество женщин, прежде чем первый раз женился в возрасте двадцати девяти лет, и вообще исповедовал в жизни Большой стиль, пока не кончились деньги.
Тогда блудный сын приполз на коленях к отцу и попросил устроить его на службу.
К концу дня Нейт начал понимать, в какой хаос превратит этот человек собственную жизнь и жизнь окружающих, если наложит липкую лапу на наследство Филана. Эти деньги его просто убьют.
В четыре часа Трой-младший попросил отпустить его до завтра. Нейт отказался. Во время объявленного перерыва судье Уиклиффу была послана записка. Пока ждали ответа, Нейт впервые заглянул в вопросы, подготовленные сотрудниками Джоша.
Ответ судьи гласил, что опрос свидетелей следует продолжать.
Через неделю после самоубийства Троя Джош заключил договор с детективным агентством, которому поручил выяснить о наследниках Филана все. Пока свидетель курил в коридоре, Нейт бегло ознакомился с собранной информацией.
— На какой машине вы сейчас ездите? — спросил он, когда заседание возобновилось и расследование приняло новое направление.
— На «порше».
— Когда вы ее приобрели?
— Некоторое время назад.
— Постарайтесь ответить поточнее. Когда вы купили эту машину?
— Пару месяцев назад.
— До или после смерти отца?
— Не помню. Думаю, до.
Нейт взял со стола какую-то бумагу.
— В какой день умер ваш отец?
— Дайте вспомнить. В понедельник, кажется, девятого декабря.
— Вы купили свой «порше» до или после девятого декабря?
— Я уже сказал: кажется, до.
— Опять неверный ответ. В среду, десятого декабря, ездили ли вы в Арлингтон, в фирму «Ирвин моторс» и приобрели ли там черный «Порше-каррера-турбо-911» за девяносто тысяч долларов? — спросил Нейт, глядя в листок, который держал перед собой.
Трой-младший нервно заерзал и посмотрел на Хэрка, который лишь пожал плечами, словно говорил: «А что я могу сделать? Отвечайте на вопрос. У него ведь в руках документ».
— Да, — нехотя признал Трой.
— Не покупали ли вы в тот же день других автомобилей?
— Покупал.
— Сколько?
— В общей сложности два.
— Два «порше»?
— Да.
— И заплатили за оба приблизительно сто восемьдесят тысяч долларов?
— Что-то в этом роде.
— Как вы расплатились за них?
— Я еще не расплатился.
— Значит, эти машины были подарком «Ирвин моторс»?
— Не совсем. Я купил их в кредит.
— Значит, вы кредитоспособны?
— Да, во всяком случае, для «Ирвин моторс».
— Они требуют рассчитаться с ними?
— Можно так сказать.
Нейт взял еще какие-то бумаги со стола.
— На самом деле они предъявили иск с требованием вернуть им либо деньги, либо машины, не так ли?
— Да.
— Давайте подведем итоги. Десятого декабря, на следующий день после смерти отца, вы отправились в «Ирвин моторс» и купили два дорогостоящих автомобиля на условиях своего рода кредита, но и теперь, спустя два месяца, не внесли в счет его погашения ни цента, поэтому продавец автомобилей возбудил против вас дело. Правильно?
Свидетель молча кивнул.
— И это не единственное судебное преследование, в котором вы выступаете в качестве ответчика?
— Нет, — обреченно признал Трой-младший.
Нейту стало почти жаль его.
Компания по продаже мебели предъявила ему иск за невыплату взносов. «Америкэн экспресс» требовала с него более пятнадцати тысяч. Банк возбудил дело против него через неделю после того, как в газетах появилась история завещания Филана. Трой-младший уговорил их предоставить ему ссуду в двадцать пять тысяч под залог всего лишь его имени. У Нейта были копии всех исков, и он подробно стал расспрашивать о каждом из них в отдельности.
В пять часов снова был поднят вопрос о том, чтобы закончить опрос на сегодня. Судье опять послали записку. На сей раз он явился лично и поинтересовался, как идет дело.
— Когда вы предполагаете закончить с этим свидетелем? — спросил он Нейта.
— Конец уже виден, — ответил тот, не сводя глаз с Троя-младшего, который пребывал в трансе и мечтал только о том, чтобы все это закончилось и он смог выпить.
— Тогда работайте до шести, — решил судья.
— Можно нам завтра начать в восемь? — спросил Нейт так, словно речь шла об увеселительной морской прогулке.
— В половине девятого, — постановил судья и отбыл.
Последний час Нейт терзал Троя-младшего вопросами по разным поводам. Свидетель не мог понять, куда клонит адвокат, и лишь слепо следовал за ним.
Сколько денег он истратил с девятого по двадцать седьмое декабря, когда было оглашено завещание? Что купил жене на Рождество и как расплатился за подарок? Что подарил детям? Возвращаясь к пяти миллионам: вложил ли он хоть какую-то часть этих денег в акции или облигации?
Сколько заработала Бифф за прошлый год? Почему опеку над детьми получил ее первый муж? Сколько адвокатов нанял и уволил свидетель после смерти отца? И так далее, и тому подобное.
Ровно в шесть Хэрк встал и объявил, что дальнейший опрос свидетеля откладывается до завтра. Через десять минут Трой-младший уже был за две мили от суда в баре отеля.
А Нейт спал в гостевой комнате у Стэффордов. Миссис Стэффорд была дома, но он ее не видел. Джош вылетел по делам в Нью-Йорк.
На следующий день опрос свидетеля начался вовремя.
Декорации не изменились, хотя адвокаты выглядели менее официально. Трой-младший надел красный хлопчатобумажный свитер.
Нейту хорошо были знакомы следы похмелья на его лице — красные глаза, опухшие веки, лихорадочный румянец, багровый нос, бисеринки пота над бровями. Такое лицо много лет было по утрам у него самого. Борьба с похмельем стала тогда такой же рутиной, как душ и чистка зубов. Принять кое-какие таблетки, запить их как можно большим количеством воды и черным кофе. Если ты идиот, должен быть вынослив.
— Вы отдаете себе отчет в том, что по-прежнему находитесь под присягой, мистер Филан? — начал Нейт.
— Отдаю.
— Находитесь ли вы под действием наркотических веществ или алкоголя?
— Нет, сэр, не нахожусь.
— Чудесно. Вернемся к девятому декабря, дню смерти вашего отца. Где вы находились, когда проходило его освидетельствование психиатрами?
— В том же здании, в зале заседаний вместе со своей семьей.
— И полностью наблюдали ход освидетельствования, не так ли?
— Да.
— В зале было установлено два цветных монитора, правильно? Оба двадцатишестидюймовые.
— Если вы так говорите… Я их не измерял.
— Но вы их, несомненно, могли видеть, так?
— Да.
Читать бесплатно другие книги:
