Ужасно скандальный брак Линдсей Джоанна

Глава 16

Маргарет подождала, пока не смолкла последняя фальшивая нота и Эбигайл не положила руки на колени.

— Эбби, я наконец вернулась домой, — тихо, чтобы не напугать старушку, окликнула она. — Надеюсь, вы не слишком сильно скучали обо мне.

Маргарет внимательно разглядывала Эбигайл. Выглядела та совсем неплохо. Снежно-белые волосы забраны в высокую прическу в стиле прошлого века, прекрасно сочетавшуюся со старомодной одеждой той же эпохи. Сама одежда не была старой. Только покрой. Многие пожилые дамы, подобно Эбигайл, презирали новые фасоны, больше подходившие для молодых женщин.

— Это ты, Маргарет? С чего я должна скучать? Разве ты не заезжала на прошлой неделе?

— Нет, Эбби, меня не было четыре месяца. Уезжала в Европу, помните?

— Ах да! Теперь припоминаю, что тосковала по тебе, бессовестная девчонка! Иди сюда и обними меня! Знаешь, наш сад совершенно зачах с тех пор, как ты уехала!

Маргарет поморщилась. Эбигайл имела в виду не ее путешествие, а переезд из Эджвуда, о чем и объявляла всякий раз при виде девушки: не слишком тонкий намек на жестокосердие последней. Эбби то и дело твердила, что ее безжалостно бросили. Кроме того, с садом и оранжереей ничего особенного не произошло. Перед отъездом Маргарет наняла опытных садовников, чтобы позаботиться о них.

— Я обязательно посмотрю сама перед отъездом, — пообещала Маргарет в очередной раз.

— Только не забудь.

— Посмотреть? На что? — спросил Себастьян, входя в комнату.

— Кто это? — вскинулась Эбигайл, щуря янтарные глаза. Фамильные глаза Таунсендов.

Маргарет дала Себастьяну минуту для ответа, но вздохнула, когда тот ничего не сказал. Эбигайл явно его не узнала. Да и как узнать, если она почти ничего не видит?

— Я вышла замуж, Эбби, — сообщила Маргарет.

— Замуж? И не пригласила меня на свадьбу? — обиделась старушка.

У Маргарет снова сжалось сердце.

— Все случилось в Европе. Это был, можно сказать, ураганный роман, — пояснила она. — Да и времени было мало, поскольку я путешествовала и переезжала с места на место. Поэтому и решение нужно было принимать быстро. Но не прошло и нескольких недель, как мы поняли, что созданы друг для друга.

— Она лжет, Эбигайл, — вмешался Себастьян. — Сама вынудила меня таскаться за ней по всей Европе, прежде чем соизволила согласиться.

Маргарет негодующе фыркнула. На какое-то кратчайшее мгновение, когда Себастьян сказал, что она лжет, ей показалось, что он собирается выложить правду. Черт бы его побрал!

Эбигайл прищурившись смотрела на Себастьяна.

— Выглядит настоящим негодяем, — изрекла она наконец. — Уверена, что не задумал нас ограбить?

— Абсолютно, — почти прорычал Себастьян.

— На всякий случай прикажу, чтобы убрали серебро, — решила старушка. Себастьян поднял глаза к небу. Маргарет изо всех сил старалась не рассмеяться. Иногда с губ Эбигайл срывались совершенно возмутительные высказывания, тем более что она и не думала шутить.

Но поскольку старушка так и не узнала внука, Маргарет с усмешкой посоветовала:

— Не хотите присмотреться поближе к этому негодяю, Эбби? В конце концов именно вы предложили мне привезти его домой.

— Ничего подобного…

— Я вышла за Себастьяна, Эбби.

Улыбку Эбигайл нельзя было назвать иначе, чем ослепительной.

— Это действительно ты, Себби?

— Не смей называть меня этой собачьей кличкой! — притворно возмутился Себастьян.

Эбигайл хихикнула. В самом деле хихикнула! И бросилась через всю комнату, чтобы обнять блудного внука.

— Слава Богу, вернулся! Я знала, что только ты сможешь спасти жизнь своего несчастного отца!

— Об этом вам больше не придется беспокоиться, бабушка. Я сумею докопаться до сути дела.

— Видишь, Мэгги? — проворковала Эбигайл. — Говорила я, что Себастьян обо всем позаботится!

Маргарет не собиралась упоминать о плате, которую потребовал наемник. Пусть Эбигайл порадуется появлению внука!

— Может, мы переберемся в гостиную, чтобы отпраздновать воссоединение семьи? — предложила Маргарет. — Мистер Хоббс обещал принести чай.

— Где моя трость? — потребовала Эбигайл.

Маргарет принесла трость, прислоненную к пианино, и, взяв Эбигайл под руку, вывела из комнаты. Старушка нечасто пользовалась тростью. Мало того, не слишком в ней нуждалась, просто любила размахивать ею, подчеркивая особо важные высказывания.

Неожиданно Маргарет услышала.

— Иисусе, что ты здесь делаешь?

Это оказался Дентон, брат Себастьяна. Глаза налиты кровью… впрочем, что тут нового? Он часто напивался по вечерам, а утром страдал от похмелья. Правда, его камердинер прекрасно заботился о хозяине, поскольку тот, как обычно, был безупречно одет в мягкий коричневый сюртук и темные брюки. Галстук был завязан идеально. Дентон никогда не носил домашнего платья.

Да и Себастьян совсем не напоминал того лихого наемника, о котором ходили легенды. Джон постарался, чтобы он выглядел подобающим образом для столь торжественной встречи, хотя Маргарет заметила, что Себастьян время от времени дергает за белый галстук, коего, вероятно, не надевал много лет. Видя братьев, стоявших рядом, она вспомнила о том Себастьяне, которого знала до изгнания. К счастью, Ворон исчез. Бесследно ли?

Хотя слух Эбигайл в последнее время был не лучше зрения, Дентон от удивления почти кричал, так что она без труда расслышала и восторженно объявила:

— Себастьян вернулся. И у него прекрасные новости!

— Какие именно?

— Он женился на нашей Мэгги!

Дентоя выглядел не просто шокированным. Скорее, раздавленным. Маргарет тихо застонала. Господи, она совершенно забыла о нежных чувствах Дентона, которые тот питал к ней вопреки всем принципам порядочности и правилам приличия. В конце концов, он женат, хотя не слишком обожал свою супругу, но все же! Поняв, в чем дело, Маргарет постаралась вести себя с Дентоном как можно строже, тем более что не испытывала к нему особой любви. Хотя она относилась к нему с симпатией, как к члену своей временной семьи, все же считала его слабым и безвольным. Сколько раз она была свидетельницей того, как Жюльетт без зазрения совести унижала мужа! И пусть он красив как бог, Маргарет ничуть к нему не влекло.

Но даже Дуглас знал о любви к ней Дентона и как-то раз во время одного из приступов меланхолия заметил, что неплохо бы сыну исправить свои ошибки и найти себе хорошую жену. Мэгги понимала, что Дуглас имеет в виду ее, но промолчала. Это было сразу же после того, как она сказала Дугласу, что перебирается к себе. К тому времени они стали очень близки, и он считал ее дочерью, которой никогда не имел.

— Может, все-таки пойдем в гостиную? Там будет удобнее объясняться, — предложила Маргарет. — Кстати, сейчас принесут чай.

И, не ожидая согласия братьев, проводила Эбигайл в гостиную и усадила в ее любимое кресло. Однако Себастьян и Дентон медлили, поэтому она оставила старушку, сказав, что поторопит дворецкого, а сама ринулась в коридор, как раз вовремя, чтобы услышать разговор братьев.

— Отец уже знает? — спрашивал Дентон.

— Нет.

— Думаешь, это что-то изменит?

— Абсолютно уверен, что нет.

— Какие-то проблемы, Дентон? — многозначительно осведомилась Маргарет.

— Никак не могу поверить, что ты вышла за него, — вздохнул Дентон. — Не забудь, он убил жениха твоей сестры.

— Бывшего жениха. Трудно отрицать тот факт, что Джайлз разорвал помолвку с Элинор, когда женился на твоей жене… то есть будущей, разумеется.

Дентон вспыхнул. Маргарет, сообразив, что высказалась слишком откровенно, тоже залилась румянцем.

— О, поверь, Дентон, я просто не дал Маргарет опомниться.

— Прошу прощения? — сухо бросил Дентон, очевидно, не так поняв брата.

Маргарет укоризненно поцокала языком.

— Он хочет сказать, что вскружил мне голову, совершенно не дал времени подумать о чем-то ином, кроме того, как он очарователен.

— Делал все, что мог, дорогая, — поддакнул Себастьян, одаривая ее дьявольски многозначительной улыбкой.

— Мы встретились в Италии, — продолжала Маргарет, — остановились в одной гостинице, и я, разумеется, не могла игнорировать его, учитывая тесные связи с вашей семьей. Что ни говори, а я знала его почти всю свою жизнь. А после того как мы вновь познакомились, прошлое… ну, прошлое показалось таким далеким. И мне захотелось узнать, каким он стал сегодня… как можно лучше.

Маргарет опять покраснела. Просто невероятно, что она способна на подобные высказывания! — И кстати, я не сожалею, что вышла за него.

— А вот это, дорогая, заслуживает достойного ответа.

Она не ожидала, что Себастьян схватит ее в объятия, но он сделал именно это. Дьявольски крепкие объятия. Чувствуя, как прижимается к ней его сильное тело, Маргарет покраснела еще гуще. И опять этот странный трепет в животе. Почему все это так ей нравится?

Она попыталась вырваться, но его руки напоминали стальные канаты.

— Все идет как надо. Вы молодец, — прошептал он ей на ухо. — Не время для девической скромности. Сейчас я поцелую вас, чтобы Дентон окончательно поверил.

— Погодите! — ахнула она, но он не послушал.

И поцелуй никак нельзя было назвать коротким. Скорее абсолютно неприличным, даже если свидетелем был его брат. Его губы, скользили по ее губам горячим бархатом, такие властные, что она полностью покорилась его воле, впитывая ласку всем своим существом. И, о Господи, вкус его рта, когда его язык разделил ее губы и уперся в сцепленные зубы…

Он со смешком отпустил ее. Наверняка потому, что она стиснула зубы в попытке противиться тем ощущениям, которые он пробуждал в ней, прекрасно зная, что делает. Однако этот смешок прозвучал естественно! Какой прекрасный актер! Неужели способен изобразить любые эмоции?

Она хотела отодвинуться, но вдруг поняла, что колени подгибаются! Поэтому напрягла мышцы, зажмурилась и глубоко вдохнула, стараясь взять себя в руки. А когда снова открыла глаза, увидела, что мужчины уставились на нее, и почувствовала, что снова краснеет. Нет, это никуда не годится!

— Ах, Себастьян, тебе пора научиться вести себя на людях, — весело упрекнула она.

— Невозможно, дорогая. Мы пока еще новобрачные! — напомнил он с широкой улыбкой.

Улыбка! Теперь понятно, почему его в свое время считали неотразимым! Золотистые глаза, казалось, смотрели прямо в душу, словно между ними существовала какая-то тайна, что, в сущности, было правдой! Но он пытался произвести на Дентона совершенно другое впечатление. Хотел убедить, что у них счастливый брак! Специально подчеркивает это, желая показать, что брак Дентона потерпел крах? Нет, вряд ли он затаил злобу против брата. Впрочем, откуда ей знать?

Никто из Таунсендов, кроме Эбигайл, никогда не говорил с ней о Себастьяне. Каждый раз, когда она в присутствии Дентона и Дугласа упоминала о нем, атмосфера в комнате становилась ледяной. Определенно скользкая тема, на которую она с тех пор постаралась не говорить. Правда, Эбигайл постоянно рассказывала о внуке, вернее, о его детстве и о том, как она скучает по нему.

Дентону, похоже, не слишком понравилось услышанное. Во всяком случае, вид у него был рассерженный и он даже не прилагал усилий, чтобы это скрыть.

— Вам следовало бы уехать до возвращения отца, — сухо посоветовал он.

Себастьян поднял брови.

— Но почему? Я приехал сюда вовсе не с целью вернуться в лоно семьи.

— Почему же в таком случае?

— Повидаться с бабушкой, конечно. С тех пор как, Мэгги удалось затащить меня в Англию, я боролся с желанием повидаться со старушкой. И поскольку…

Себастьян не договорил. Входная дверь распахнулась, и дюжий парень, ворвавшийся вихрем в приходую, завопил:

— Опять несчастный случай, милорд! Мы нашли его на обочине дороги в канаве с дождевой водой!

Дентон побледнел. Маргарет оцепенела… пока не услышала слабый, но раздраженный голос Дугласа:

— Черт бы все это побрал… Оставьте меня, я еще способен идти сам.

— Милорд, мы попробовали, но вы снова упади, — возразил кто-то.

Дугласу не удалось настоять на своем. Несли его два человека, подхватив под коленки и руки. Он был промокший, в грязи. По полу тянулась кровавая дорожка.

— Что случилось? — спросил Себастьян, прежде чем Маргарет успела опомниться. Тон его был обманчиво бесстрастным, но она почти физически ощущала исходившее от него напряжение.

— Упал с проклятой лошади, — пояснил Дуглас едва слышно, хотя не менее раздраженно, и, подняв голову, уставился на Себастьяна. — Кто вы?!

Глава 17

Маргарет показалось, что в эту минуту прямо на глазах из пола вырос могильный камень. Можно только представить, что испытывал в этот момент Себастьян, стоявший перед отцом, который отказывался признать само его существование. Ей следовало бы сгореть со стыда, корчиться в отчаянии. Возможно, Себастьян чувствовал то же самое, однако лицо оставалось каменно-спокойным. Он ничего не ответил, что, вероятно, было к лучшему. Все, что он мог ответить: «ваш бывший сын, призрак, ваш худший кошмар», — несомненно, прозвучало бы саркастически или уничтожающе.

Вся эта ситуация убивала ее:

— Дуглас, — поспешно начала Маргарет, но он тут же перебил ее:

— Это ты, Мэгги?

Маргарет раскрыла рот от изумления. Он не узнал ее! Значит, и Себастьяна тоже!

— Я вижу вас обоих, — запинаясь, пояснил Дуглас, — но почему-то очень нечетко. Вы… как бы сказать… расплываетесь.

Прежде чем она успела ответить, тот парень, который ворвался в дом с сообщением о несчастном случае, прошептал:

— Его сиятельство горит в жару, миледи. Лихорадка, миледи.

Маргарет кивнула. Она привыкла иметь дело с больными и ранеными, поскольку часто помогала доктору, и теперь, не задумываясь, направила людей, несущих Дугласа, наверх.

— Да, я Мэгги, — заверила она, шагая рядом.

— Так я и думал, — ответил он так тихо, что она едва расслышала. Голос становился все слабее. — Ты останешься? Хочу послушать о твоей поездке и о том человеке, который покорил твое сердце.

— Коне…

Она не договорила. Голова Дугласа бессильно откинулась назад. Бедняга потерял сознание.

— По пути сюда это случилось дважды, — с легким французским акцентом объяснил один из тех, кто его нес. — Наверное, лихорадка.

Маргарет с ужасом уставилась на кровавую дорожку, тянувшуюся за Дугласом.

— Кто-нибудь, пошлите, пожалуйста, за доктором.

— Уже послали, миледи, — поспешно заверил второй, — скоро будет.

Руки девушки дрожали от страха. Жар… кровь… обморок… Все это нехорошие признаки. Пока она не узнает точно, насколько тяжела рана, ей не будет покоя.

Она последовала за мужчинами наверх, чтобы помочь поудобнее устроить Дугласа.

Все происходящее по-настоящему встревожило Себастьяна. Лишь только Маргарет ушла, он подступил к тому, кто первым принес ужасную весть, но, случайно взглянув на брата, осекся. Тот с ужасом таращился на кровавые следы. Себастьян не помнил, чтобы Дентон так боялся крови. Почему же сейчас столь необычно себя ведет? Побледнел как призрак, когда узнал о несчастье, и все еще выглядит так, словно не может оправиться от шока.

— Приди в себя, — велел он Дентону. — Пойди прикажи, чтобы согрели воды и принесли наверх. И пошли туда еще пару слуг, чтобы помогли отцу раздеться.

Дентон, немного опомнившись, кивнул и поспешил к кухне.

Оставшись наедине с парнем, Себастьян медленно оглядел его с головы до ног. Неудивительно, что тот попятился. Впрочем, Себастьян привык к чему-то подобному. Когда появляется ворон, остальные птички в страхе улетают. Не то чтобы он хотел запугать беднягу. Просто людям было неловко в его присутствий, и с этим ничего не поделать.

— Как вас зовут? И кто нашел моего отца?

— Вы… тот самый сын? Которого…

Мужчина снова попятился. Теперь вид у него был откровенно испуганный. Себастьян вздохнул.

— Именно он. А вы?

— Роберт Кантел, милорд. Я здешний садовник. Вот уже пять лет. После полудня мы перешли в западную часть сада, чтобы подстричь деревья. Мы работаем группами. Конечно, вашего отца в канаве мы не разглядели, но увидели лошадь без всадника, стоявшую среди деревьев.

— Где это было?

— Как раз на границе с Уайт-Оукс. У обочины дороги, ведущей в Эджфорд. Думаю, что он либо ехал туда, либо возвращался и упал.

— Откуда кровь?

— Нехорошая рана на затылке, милорд. Даже вода в канаве стала розовой.

— Значит, он потерял много крови?

— Похоже, что так.

— Покажи мне, где его нашли.

Роберт сначала взглянул наверх, словно надеялся, что кто-то из приятелей придет на помощь. Себастьян обычно был терпелив с теми, кто его боялся. Но сегодня на это не было времени.

— Немедленно.

В мягком тоне не было угрозы. Угроза крылась в выражении лица, обещавшего всяческие кары, если бедняга не выполнит приказания. Парень бросился к двери, даже не оглядываясь, чтобы посмотреть, идет ли Себастьян следом.

Себастьян примерно знал то место, находившееся минутах в десяти ходьбы. Вряд ли ради этого стоит седлать лошадь. Он мог бы отпустить Роберта, но в самом деле хотел знать точно, где упал отец. Кроме того, если возникнут вопросы, ему не придется гоняться за Робертом по всему саду.

Тот привел его к канаве, полной дождевой воды. По краям еще виднелись следы несмытой крови. На этом участке дорога с обеих сторон была обсажена деревьями. Длинные ветви сплетались, затеняя землю. На западной границе раскинулась рощица, переходившая в густой лес на севере — там, где находился Дуэльный камень.

Себастьян резко тряхнул головой. Считалось, что Эджвуд [3] и старая деревушка Эджфорд[4] получили свои названия от этого участка леса. Тогда Таунсенды владели и деревней. Правда, в их собственности и сейчас была большая часть земли, на которой стоял Эджфорд.

Толстое дерево у дороги раскинуло ветви не так низко, чтобы загородить путь, но если отец по какой-то причине свернул в сторону, одна ветка вполне могла выбить его из седла.

Себастьян тщательно обследовал весь участок и берега канавы. Следов было много, но все они, вероятно, принадлежали нашедшим Дугласа людям. Если и имелись отпечатки копыт, ведущие в этом направлении, их давно затоптали. Причина раны на голове тоже очевидна: зазубренный камень, чуть выступающий из воды. Похоже, Дуглас ударился затылком именно об него.

Ничего не скажешь, по-видимому, это действительно несчастный случай. Но это еще не означает, что его никто не подстроил. Только Дуглас может рассказать, как было дело, так что придется ждать, пока он не придет в сознание.

Глава 18

Рана действительно оказалась глубокой. Потребовалось четыре шва, но, к счастью, во время процедуры Дуглас ни разу не пришел в себя.

Доктора Калдена беспокоила не столько рана, сколько жар, повергший Дугласа в бессознательное состояние. Сам он, дворянин по происхождению, избрал профессию врача, знал всех в округе и лечил Маргарет с самого детства.

По всем подсчетам оказывалось, что Дуглас около часа пролежал без сознания в холодной воде. Доктор Калден не мог определить, вызван ли жар инфекцией или простудой, и очень тревожился, что раненый может вообще не очнуться.

— Я видел такое несколько раз, — пояснил он Маргарет перед уходом. — Нечасто, разумеется, но один мой пациент пролежал в таком состоянии три недели, а другой так из него и не вышел.

— Как, совсем?

— Да. Бедняжка умерла.

— От истощения?

— Нет, мы вливали ей через трубку в горло питательные жидкости. Но этого оказалось недостаточно. Тихо истаяла год спустя. И тоже от раны на голове.

Лучше бы Маргарет не допытывалась! Господи, какой ужас! Зря она вообще завела этот разговор. С Дугласом ничего не случится! Она не позволит!

— Я не собирался волновать вас, Маргарет. Дуглас — сильный, здоровый мужчина. Уверен, что он обязательно оправится. Просто ослабел от потери крови и поэтому лишился чувств. Думаю, к вечеру кое-что прояснится. Вернусь позже.

— Спасибо.

— Но сейчас он нуждается в тщательном уходе. Пусть кто-нибудь постоянно сидит у его постели. Если он очнется и попытается встать, может упасть и навредить себе еще больше. Насколько я его знаю, он не захочет оставаться в постели. Поэтому необходимо его удержать. Маргарет, вы единственная, кого он послушает. Надеюсь, вы останетесь?

— Ну… да, если вы считаете это необходимым.

— Считаю.

Он объяснил, как сбить температуру, — обычные наставления, которые она знала наизусть. И, приказав горничной дежурить, не отходя от больного, Маргарет направилась на поиски Эбигайл. Нужно все ей рассказать, если Дентон уже не сделал этого. Нет, он не любит приносить дурные вести. Как и она… но кто-то должен сказать правду.

Эбби уже не было в гостиной, хотя пустая чашка свидетельствовала о том, что старушка успела выпить чай. Возможно, она расстроилась, когда Маргарет и Себастьян не вернулись к ней. Или попросту уже успела обо всем забыть.

Маргарет сообщили, что Эбигайл поднялась к себе, чтобы переодеться к ужину, а скорее всего подремать. Поэтому она тихо постучала, на случай если старушка спит.

— Войдите, — послышалось из-за двери. Маргарет вошла в комнату.

Эбигайл сидела за бюро, пытаясь с помощью лупы прочитать полученное письмо.

— Я думала, вы спите, — начала девушка.

— Я больше не отдыхаю днем. Не хочется зря растрачивать последние годы жизни.

Маргарет улыбнулась бы, не будь она так встревожена. Эбигайл считает, что никогда не дремлет днем, а на самом деле часто клюет носом; сидя в кресле, а потом, когда ее будят, отказывается признать очевидное и утверждает, что у нее просто устали глаза. Окружающие были настолько добры, что не упоминали про громкий храп.

— Нам нужно поговорить, Эбби, — начала она, подвигая стул к бюро.

— Чудесно. Сама знаешь, как я люблю поболтать с тобой, дорогая. И у нас еще достаточно времени до ужина.

— Боюсь, у меня плохие новости. Дуглас попал в беду.

— Слава Богу, Себастьян теперь дома, он и позаботится обо всем.

— Да, но на этот раз последствия весьма серьезны… нет, он жив, — торопливо добавила Маргарет, видя, как побледнела вдовствующая графиня. — У него сильный жар.

— Такое бывало и раньше, — нахмурилась Эбби. — У всех случается жар.

— Но доктор Калден не уверен в причине. Дуглас упал с лошади и разбил голову о камень. Хуже всего, что он долго пролежал в холодной воде. Не то чтобы ледяной, но ветер был сильный и дождь лил как из ведра.

— Ты что-то утаиваешь. Не ходи вокруг да около, девочка. Выкладывай.

— Это может быть не просто жар. Он несколько раз терял сознание. И перед глазами у него все плывет. Не узнал Себастьяна. И меня тоже, по крайней мере сначала.

— Думаешь, специально?

— Вполне возможно, но я так не считаю.

Эбигайл фыркнула.

— Это не означает, что мой глупый мальчик пожелает поговорить с Себби, когда его узнает.

Маргарет много раз слышала прозвище, данное бабкой внуку, и все же оно до сих пор резало уши, особенно теперь, когда она лучше узнала самого Себастьяна. Себби! Трудно придумать менее подходящее имя для грозного наемника!

— Кстати, Себби уже вернулся? — продолжала Эбигайл. — Я нигде не смогла его найти. А нам о многом нужно потолковать.

— Уверена, что он…

Маргарет осеклась, когда Эбби встала и устремилась к двери.

— Погодите минутку, Эбби. Как насчет Дугласа? Он нуждается в постоянном уходе и, даже когда очнется, следует любыми способами удерживать его в постели. Доктор настаивал на этом. Он должен лежать.

— И что?

Маргарет поколебалась. Не впервые она пыталась перекинуть мостик через пропасть между матерью и сыном. Но на этот раз у нее имелись весьма веские причины.

— Думаю, ему очень помог бы ваш визит. Постарайтесь навестить его и поговорить. После того как он очнется, конечно. Только учтите, его нельзя расстраивать.

— Да, пожалуй, я согласна заключить временное перемирие и потолковать с этим дурачком.

Маргарет не ожидала столь легкой победы. Но ей было вполне понятно, почему Эбигайл так терпелива. Торопится поскорее закончить беседу и отправиться на поиски Себастьяна.

— Прекрасно, Эбби. Но помните: самые общие темы. Ничего неприятного.

— Ты, должно быть, шутишь, девочка, Какие тут могут быть темы, кроме неприятных?

Глава 19

Осмотрев место происшествия, Себастьян собирался побеседовать с братом на одну из вышеупомянутых неприятных тем. Но когда он вернулся домой, Дентона нигде не было видно. Однако он появился, чтобы выслушать диагноз доктора, и, прежде чем успел снова исчезнуть, Себастьян обнял его за плечи и вывел во двор, где можно было потолковать без свидетелей.

— Почему возникло такое ощущение, что меня принуждают к этому разговору?! — спросил Дентон, пристально глядя на руку брата, все еще лежавшую на его плече.

— Потому что так оно и есть.

— Мог бы, черт возьми, и отпустить меня, — сухо бросил Дентон.

— Я пошутил, — заверил Себастьян, освободив его, едва они остановились у того старого дерева, на котором когда-то выстроили домик.

— Еще бы не шутил, — съязвил Дентон. — Столько лет ни слуху ни духу, и ничуть не изменился! И куда ты подевался? Сколько раз казалось, что я вижу тебя в Лондоне! И всякий раз ошибался. Ты в самом деле покинул страну?

— Да, и не имел никаких намерений возвращаться. Жил в Европе, хотя постоянного дома у меня нет. Много путешествовал, поскольку этого требует работа. Вот и слоняюсь по всем уголкам Европы.

— Работаешь? Ты действительно работаешь, чтобы прокормиться?

Столь неподдельное удивление вызвало улыбку на лице Себастьяна. Что ж, типичная реакция богатого аристократа, для которого труд является чем-то постыдным.

— И как, по-твоему, я должен был выжить, если уехал отсюда ни с чем?

Дентон стыдливо покраснел.

— Я полагал… то есть ничего не полагал… но не думал, что ты опустишься до обычной, простой работы.

— В моей работе нет ничего простого и тем более обычного. Люди платят огромные деньги, умоляя меня выполнить то, чего не могут добиться сами.

— Чего именно?