Дикий Кистяева Марина

8

…Туман был густым и осязаемым. Его можно было потрогать. Если осмелишься, конечно.

Валгар, поняв, где оказался, зарычал от негодования и злости.

Вовремя, ничего не скажешь.

Там, за чертой, на кровати дешевого номера осталась Меняющая Облик, его же Боги закинули в Туманный Мир. Весело.

Он ненавидел этот мир. Ненавидел за то, что не в силах был совладать с ним. Понять его. А главное – контролировать такие провалы, как сегодня.

Бархат как-то обмолвился, что Туманный Мир лишь фантазия. Не реальность. Что мы сами придумываем его, ища ответы на самые главные вопросы в жизни.

Так же Бархат советовал молодому берсерку лучше присматриваться ко всему, что показывает Туман. Не каждому из смертных открывается потусторонний Мир.

Валгар не желал в нем появляться. Никогда.

Не желал принимать и понимать видения, что проскальзывали в сознание сквозь чертов Туман.

В этом Мире не было красок. Всё серо. Деревья, трава, развилки. Если, конечно, ты в состоянии их рассмотреть сквозь завесу небытия.

Здесь звуки отражались от невидимых предметов.

Ты мог часами ходить по невиданным тропам без конечной цели. Злясь и проклиная всё сущее, что не в силах совладать с обстоятельствами.

Но Валгар не был бы избранным, если бы не научился понимать Туманный Мир. Здесь хранились ключи от будущего. Главное – вовремя их разглядеть и не позабыть вернуться в настоящее.

Последнее – проще простого.

Это он тоже проходил. В свой первый раз. Было чудесно и легко. Ушли все тревоги и сомнения, осталась лишь приятная невесомость. И желание идти дальше. На Зов, что притягивал и завораживал.

В тот первый раз Бархат его вытащил и устроил хорошую взбучку. Сказал, что более не будет помогать. Справится сам – выживет, нет – туда ему и дорога.

Яру пришлось научиться. Другого выхода не было.

Туман затягивал его не часто.

Но всегда по существу.

Сейчас же ничего, кроме жгучей ярости Дикий не испытал.

Какого хрена?..

Он огляделся по сторонам и, естественно, ничего не увидел. Но для чего-то же Туманный Мир позвал его.

Для чего?

Времени было мало.

Здесь время текло иначе. Тут минута, там – больше часа.

Поэтому пришлось поторопиться.

Валгар побежал.

Что-то он да должен увидеть. Непременно.

Туман он раздвигал руками, прогоняя от себя липкую вязь.

Тропинка. Поворот. Ещё одна развился. Снова поворот.

Ничего.

И опять бег.

Перекидываться в зверя в Туманном нельзя. Зверь уже не сможет найти дорогу назад.

Снова поворот.

И Валгар застыл, как вкопанный.

Перед ним предстал алтарь, залитый кровью…

Прежде чем открыть глаза и дать понять гостю, что он сделал неправильный выбор, Валгар перевел дыхание.

Всё-таки возвращение из Туманного Мира всегда сопряжено с сильным стрессом и отдачей силы.

Холодная сталь прикасалась к его шее, не доставляя никакого дискомфорта.

О, только не ему.

Итак, пока он бегал в Тумане, к ним в номер пожаловал непрошенный гость. А Дикий не любил непрошенных гостей. Оно и понятно.

Ярослав сразу определил кто это – попутчик Меняющей. По терпкому запаху, состоящий из коктейля агрессии и злобы. Что ж, знакомые и вполне понятные ощущения.

– Нож убери.

Валгар сказал негромко. Спокойно. Предупреждающе.

Пока он намеревался поговорить по-хорошему. В комнате по-прежнему находилась Меняющая, и пугать её видом крови он не хотел.

– Я тебя порежу, тварь, – так же негромко прозвучал ответ.

Что ж, жаль.

Валгар открыл глаза. Дальше всё происходило за считанные минуты. Ему даже не пришлось применять ментальные способности. С одним оборотнем он в состоянии справится как-нибудь. Движение рукой, бросок, и вот уже оборотень летит через всю комнату, впечатываясь в противоположную от кровати стену.

Дикому хватило одного мгновения, чтобы оценить ситуацию.

Меняющая Облик, полностью одетая, стояла у трюмо, зажимая рот рукой и распахнутыми глазами, в которых застыло непонимание, обида и негодование, смотрела на него. Ну, здравствуй, девочка. Действие его гипноза закончилось и не сложно представить, что она почувствовала, придя в себя и обнаружив, что стала женщиной, да ещё с совершенно незнакомым мужиком.

Дикий их знакомство планировал иначе.

Объясняться с женщинами он не любил. Предпочитал расставлять акценты заранее. С Меняющей придется повозиться.

Оборотень, чей запах она носила на себе, не был её отцом. Теперь Яр это понимал. Высокого роста крепкого телосложения он больше подходил на роль телохранителя. По крайней мере, именно такой типаж служил у Валгара. Преданные и исполнительные. Сразу же Валгар заметил и метку от клятвы на крови – две крестообразные линии. Теперь не вызывало сомнений кем приходится оборотень Меняющей.

Что категорически не понравилось Валгару, так это глаза перевертыша. Взгляд, которым он смотрел на Дикого. Ненависть. Чистая. Первозданная. Так смотрит мужчина, у которого отобрали самое ценное. Его женщину. Да и в запахе оборотня присутствовали вожделеющие нотки. Этот телохранитель был не так прост. И чувства, что он питал к своей подопечной, были отнюдь не дружескими и выходили за пределы общения «телохранитель-объект».

А вот это лишнее.

Потому что Меняющая теперь его.

Издав угрожающий рык и отбросив благие намерения поговорить с сопровождающим девушки, Валгар двинулся в его стороны с одним единственным намерением – уничтожить его.

Меняющая действовала быстро.

Встала у него на пути и тщательно выговаривая слова, сказала:

– Не смей трогать Егора! Не смей…

На лице Валгара медленно появилась улыбка, от которой у недругов стыла кровь в жилах.

Первое, что почувствовала Милана, очнувшись от кратковременного сна, это боль в затылке и между ног. Нахмурившись, девушка, не открывая глаз, попыталась сориентироваться. Последнее, что она помнила, это как беседовала с администратором гостиницы. Потом – провал. Что могло с ней случиться? Она потеряла сознание? Вполне возможно. Но тогда откуда взялась тупая между ног?

Происхождение оной могло означать или что у неё пришли месячные, или…

А потом в сознание Миланы ворвался запах. Терпкий. Густой. Сильный. Именно такие ассоциации возникли у неё в голове.

Девушка распахнула глаза.

Так и есть. Рядом с ней на кровати, уткнувшись лицом в подушку, лежал мужчина.

Обнаженный.

Чтобы не закричать, Милана зажала рот рукой.

Как она здесь оказалась?

Кто этот мужчина?

И что между ними произошло?

Она ничего не помнила.

Хотя, нет… Вот она разговаривает с администратором, который смотрит на неё сальными глазками. Вот она чувствует, как по спине побежали холодными мурашки. А потом раздается голос. Будоражащий. Завораживающий. И всё… Дальше, как в тумане.

Она поднимается с этим мужчиной в номер. Он её целует. Она раздевается. Он поднимает её на руки и несет к кровати. И берет её.

Она не сопротивляется. Позволяет ему делать с собой всё, что пожелает.

И лишь слабая головная боль смущает.

Стараясь не совершать резких движений, Милана сделала жалкую попытку взять себя в руки.

Получилось плохо.

Протяжно выдохнула и снова посмотрела на мужчину.

Кто, черт возьми, ты такой, что я пошла с тобой без раздумья?

Даже во сне от мужчины исходила скрытая сила. Мила даже сказала бы, что угроза. И не физического плана. Взгляд янтарных глаз медленно прошелся по широкой спине, задержался на ягодицах и скользнул вниз, по мускулистым ногам. Сильный. Высокий.

И он был с ней.

Кое-как присев, Милана осмотрела комнату. Следов разгрома и насилия не наблюдалось. Значит, всё было добровольно. Боль между ног её не смущала – такое бывает, когда теряешь невинность, про это она знала. Её больше волновала головная боль.

Что-то не так во всей этой истории.

Но разбираться что и как не было времени.

Надо уходить.

Пока мужчина спит.

Объясняться с ним Милана не желала. Что сделано, то сделано. Ещё как бы найти Егора.

Егор!

Девушка прикусила нижнюю губу и не заметила, как на глазах выступили слезы. Как отреагирует он, узнав, что она больше не невинна? То, что он об этом сразу узнает, она не сомневалась. Запах крови и ещё кое чего скажет лучше любых слов.

Чувствуя слабость во всем теле, Милана осторожно слезла с кровати и пошла в соседнюю комнату, где располагалась ванная. Стараясь не шуметь и плотно прикрыв за собой дверь, девушка, включив теплую воду, намочила полотенце. Мыться полностью не было времени. Смыв следы нечаянной страсти, и кое-как прибрав волосы, Милана вернулась. И снова её взгляд остановился на мужчине. Он лежал к ней затылком и у неё возникло мимолетное желание увидеть его лицо. Всё-так, первый мужчина.

От этих мыслей у Милане в груди зарождалась истерика. Кое-как справившись с порывом глупо рассмеяться, девушка подавила в себе и желание рассматривать незнакомца.

Одевалась она медленно. Хотелось быстро, руки не слушались. Пальцы стали точно деревянными да и всё тело было как не её.

Девушка успела натянуть нижнее белье и юбку, когда дверь в номер с шумом распахнулась, ударившись о стену.

В комнату влетел Егор.

Ещё ни разу Милане не доводилось видеть его в бешенстве. С ритмично поднимающейся грудью, с яростно горящими глазами, наполовину трансформирующегося – на пальцах выступили когти, на шее виднелся серая щетина, одежда порвана. Страшное зрелище. Травмированная психика Миланы отреагировала соответствующе – девушка, снова зажав рот рукой, чувствуя за собой непонятную душащую вину, заплакала.

Мужчине хватило одного взгляда, чтобы правильно понять, что недавно произошло в номере.

И никто из них двоих не обратил внимание, что на шум врезающейся в стену двери, мужчина должен был бы проснуться.

Егор, рыча и исторгая проклятия, за долю секунды преодолел расстояние, разделяющего его до Миланы. Схватил девушку за горло и с силой сжал.

– Ты!!! – Его лицо исказилось от ярости, пошло рябью, кое-где проскользнула вторая волчья личина.

Девушка охнув, вцепилась обеими руками в его ладонь, пытаясь оторвать чужую руку, что перекрыла ей кислород. Она смотрела на Егора широко распахнутыми глазами и не узнавала наставника. Его реакция не поддавалась объяснению. Да, произошло нечто непонятное. Но чтобы вот так бесноваться, пытаясь её убить… Чтобы смотреть на неё глазами, полными ненависти и ещё чего-то, что Милана не могла рассмотреть, принять, осознать.

Это напугало её.

И разозлило.

Он сам оставил её! Одну! Бросил!

Иди, мол, дорогая, к людям и барахтайся там сама!

Егор должен был её оберегать! Защищать! Быть рядом.

А что в итоге?

В итоге то, что они имеют.

Её потерянная девственность, спящий незнакомец и обезумевший Егор.

– Пусти, – четко, без каких-либо лишних эмоций, проговорила Милана, сверкая потемневшими глазами.

Из груди Егора рваными клокочущими стонами вырывалось дыхание.

– Ты… с ним… – нечеловеческим голосом прогаркал он и толкнул Милану.

Девушка согнулась, пытаясь отдышаться. Всё-таки хватка у наставника была не хилой. Перед глазами замелькали темные мошки. Ещё не хватало потерять сознание. Ей достаточно и того, что она пребывала в непонятном трансе последний час или сколько там прошло времени с того момента, как она переступила гостиный двор?

Распрямившись, она натянула на себя майку. Хватит мелькать перед мужчинами в неглиже.

Егор выглядел отвратительно.

И успокаиваться он не намеревался.

Потому что, подлетев к кровати, он перевернул нечаянного любовника и приставил нож к его горлу.

И только тогда Милана поняла, что мужчина не спит.

Не может он столь крепко уснуть. Егор вел себя шумно, да и она не ходила на цыпочках.

События развивались в каком-то сумасшедшем калейдоскопе, отслеживать который ей становилось всё труднее.

Вот Егор приставляет нож – откуда он его взял? – к горлу незнакомца. Рычит угрозу. Незнакомец приходит в себя, и в следующее мгновение Егор летит через всю комнату. А вот уже незнакомец, пришедший в такой же гнев, как и его противник, идет к Егору. Милана догадалась, зачем – чтобы его добить.

От незнакомца исходила мощная сокрушительная энергетика. Даже Милана, не разбирающаяся в людях и иерархии перевертышей, догадалась, что Судьба ей подкинула встречу не с простым оборотнем. Она провела ночь с кем-то очень сильным. И его сила заключалась не в физической мощи. Хотя и в этом плане он был очень хорош, чего уж тут греха таить.

И она испугалась.

Испугалась, что он, дойдя до Егора, запросто, одним движением, перебьет тому хребет. Бросив мимолетный взгляд на бывшего наставника, Мила с нарастающей паникой заметила, как меняется его взгляд. Из желтых, почти звериных глаз, медленно утекала ненависть и появлялась покорность.

В голове Милы что-то щелкнуло.

И она кинулась наперерез нечаянному любовнику.

– Не смей…

Приготовилась к самому худшему. Разгневанный мужчина может и её не пощадить. Но откуда-то в душе зародилась уверенность, что он её не тронет. И то, что произошло здесь, вот на той кровати, что хранила следы крови и ещё кое-чего, неспроста.

Мужчина повел головой. Потом медленно улыбнулся.

От его улыбки у Миланы задрожали коленки. Она внезапно почувствовала себя очень маленькой и беззащитной. Словно ребенок, вставший на пути грозного, но справедливого отца и ожидающего его решения – накажет или помилует за шаловливый проступок.

– Почему я должен его не трогать? – растягивая слова, проговорил мужчина.

– Потому что… – она сглотнула, не зная, какие слова окажутся наиболее правильными, – он мой друг.

– Друг, значит, – его голос таил в себе опасность. Глаза и того хуже.

Они не просто проникали под кожу, они забирались в голову, или даже в душу.

Но на Милану словно опустился некий купол. Она, несмотря на то, что была испугана до чертиков и готова в любой момент сорваться и нестись из комнаты, сломя голову, выдержала его взгляд.

Зато поведение Егора вызвало искреннее недоумение.

Он, кое-как собрав себя, не бросился на противника, как подразумевалось ранее. А встал на колени. И склонил голову набок, обнажив шею.

Признавая в стоящем мужчине сильнейшего вожака.

– Валгар, не признал… Прости…

Валгар? Вот, значит, как его зовут.

Она запомнит.

Чтобы больше никогда нигде с ним не пересекаться.

Валгар хмыкнул.

– Из какой стаи… Хотя, можешь не говорить. Дом Скалистых Волков. И печать на крови. Очень интересно… Егор.

Егор так и остался стоять коленопреклонённым.

Больше ему внимание Дикий уделять не намеревался.

Не стесняясь собственно наготы, он сделал шаг к Милане. Медленно поднял руку и взял девушку за подбородок.

– Значит, ты дочь Димитриоса Лавинского. Его самая большая тайна. Омежка от первого брака. Которую он прятал от всех долгие годы. Сколько тебе лет? Должно быть, не больше восемнадцати.

– Девятнадцать, – невольно уточнила Милана, снова попадая под силу его угнетающей энергетики.

Егор дернулся. Хотел подняться. Не смог.

Ему оставалось только стоять и смотреть, как берсерк прикасается к ЕГО Милане!

– Что ж, езжай к отцу, девочка. Порадуй его. Он, наверное, тебя заждался.

Сказал и прервал связь. Пошёл одеваться.

Милана не собиралась больше задерживаться в номере ни на секунду. Плевать, где ночевать! Хоть в лесу на траве! Но не здесь, не рядом с этим.

Несмотря ни на того, перед кем преклонил колени Егор, ни на него самого, девушка развернулась и бросилась прочь из номера. По лестнице, мимо администратора.

Хлопнула дверью.

Вот и свежий воздух.

Как освобождение.

Валгар посмотрел на Егора, что стоял, превратившись в одну натянутую пружину. Вены на лице вздулись до предела, того и гляди, лопнут.

– Ступай за ней, – приказал Дикий, освобождая оборотня.

Дважды Егора просить не пришлось.

Валгар же подошёл к окну и молча наблюдал, как девушка торопливо шла к лесу.

Что ж, он знал, где её искать.

Яр прищурил глаза.

Лавинского ждет большой сюрприз.

9

Димитриос сидел на постели жены и наблюдал, как она просыпается.

Дина любила понежиться в кровати, сегодняшний день не стал исключением.

Она шла на поправку и уже передвигалась по дому без посторонней помощи, но рядом с мужем неизменно делалась немощной и слабой. Чтобы он приласкал и пожалел её. Даже просила разрешения повидаться с сыном, на что он ответил категорическим отказом. Он был ласков и терпим. Давал любимой жене то, что она от него ждала. Ни жестом, ни словом не выражая истинных своих чувств.

Его красавица-жена.

Лживая сучка.

Когда спит – похожа на ангела. Падшего.

Димитриос мог ей любоваться часами. Смотреть на её фарфоровое лицо, каждый раз находя его всё привлекательнее. И загораться желанием. Было время, когда он, испытывая страстное влечение, со вставшим членом, не прикасался к ней. Терпел. Не смел тревожить. Его личная богиня. Изумительнейшая женщина, по прихоти выбравшего его.

Так раньше думал он.

Сейчас же, нетерпеливым жестом откинул одеяло прочь и пробрался в вырез длинной черной шелковой сорочки. И резко вставил палец в лоно жены.

Дина вскрикнула и открыла глаза.