Жнец-2. Испытание Шустерман Нил
– Для всех, но не для тебя.
Грейсон пожал плечами:
– Что бы я ни сказал, для меня теперь все едино.
Анастасия приняла его ответ, и теперь сидела напротив Грейсона, внимательно вглядываясь в его лицо. Ему это не понравилось. Снова Анастасия занимала по отношению к нему доминирующую позицию. Сидит там, думает о чем-то тайном. Кто знает, какие планы крутятся в голове лицензированного обществом убийцы?
А потом она кивнула головой.
– Это «Гипероблако», – сказала она. – Оно знало о готовящемся покушении, но предупредить нас не могло. Поэтому понадобился некто, кому оно доверяло. Некто, кто, воспользовавшись информацией, будет действовать как бы от своего имени.
Грейсон был поражен. Анастасия вычислила то, до чего не мог додуматься никто.
– Даже если это было бы так, я бы вам все равно не сказал, – проговорил он.
Анастасия улыбнулась.
– А я бы и не настаивала, – отозвалась она и посмотрела на него взглядом, в котором сквозила не только доброта, но и уважение. Ничего себе! Грейсон Толливер – объект уважения, да еще и со стороны жнеца!
Анастасия встала и собралась уходить. Грейсон вдруг почувствовал, что ему не хочется этого. Остаться одному, да еще с печатью фрика, – не об этом он мечтал.
– Мне очень жаль, что на тебя повесили этот ярлык, – сказала Анастасия. – Но даже если тебе нельзя говорить с «Гипероблаком», у тебя есть доступ к любой информации. Веб-сайты, базы данных – все, кроме его сознания.
– Какой смысл во всей этой информации, если нет доступа к сознанию – ведь именно оно мне во всем помогало.
– Но у тебя есть и собственные мозги, – улыбнувшись, сказала Анастасия. – А это тоже немало.
Концепция Гарантии Базового Дохода возникла задолго до того, как власть и функция управления были переданы мне. Достаточно давно многие государства стали выплачивать своим гражданам деньги только за то, что те существовали. Необходимость этого была вызвала ростом безработицы в результате введения повсеместной автоматизации всего и вся.
Позже идея всеобщего благосостояния и социальной защищенности нашла воплощение в концепции ГБД. Каждый гражданин, в соответствии с этой концепцией, имеет право на некий кусок общественного пирога, независимо от того, желает ли он участвовать в создании национального богатства или нет.
У людей тем не менее есть и иные нужды, помимо получения регулярного дохода. Это нужда быть полезным, продуктивным, даже просто занятым – в том числе и тогда, когда эта занятость обществу ничего конкретно не приносит.
Поэтому под моим мудрым и благосклонным руководством любой человек, желающий получить работу, таковую имеет, а заработанное сверх ГБД есть и форма мотивации, и мера общественного успеха трудящегося. Каждому гражданину я помогаю найти работу, которая его бы удовлетворяла. Конечно, сейчас необходимым является очень ограниченное количество профессий, поскольку почти все могут делать машины; но иллюзия цели – вещь крайне важная для хорошо организованного населения.
«Гипероблако»
Глава 12
По десятибалльной шкале
ХОТЯ ГРЕЙСОН и не устанавливал будильник на такую рань, тот прогудел, когда солнце еще не вставало. Странно, ведь теперь, когда он оказался дома, проку в раннем подъеме не было! Обычно, если не предстояло ничего срочного, он забирался под одеяло и лежал, пока находил причины оправдать долгое ничегонеделание.
Он еще не начал искать работу. В конце концов, работа не была обязательна. На что жить у Грейсона будет всегда, даже если ничего полезного миру он давать не будет; а сейчас единственное, что он мог дать миру, были отходы его жизнедеятельности.
Ударом ладони Грейсон заставил будильник заткнуться.
– Что происходит? – спросил он. – Какого черта ты меня разбудил?
Только через несколько минут тишины Грейсон понял, что «Гипероблако» не собирается комментировать работу будильника, поскольку с фриками оно не общается. Поэтому Грейсон встал, посмотрел на экран монитора и увидел сообщение, злобным красным светом бросавшее отблески на стены комнаты.
«ПОСЕЩЕНИЕ ОФИЦЕРА-КУРАТОРА В 8.00. ОПОЗДАНИЕ ИЛИ НЕЯВКА ГРОЗИТ ПЯТЬЮ ВЗЫСКАНИЯМИ».
Поскольку Грейсон не имел и смутного представления о том, что такое взыскание, то как он мог оценить его количественно и качественно? Что, пять взысканий – это пять лишних дней к его сроку? Или пять часов? Или пять месяцев? Грейсон не знал. Придется, вероятно, поступить в школу фриков.
– Что надевают к куратору? – подумал Грейсон. Получше одеться или, наоборот, в какую-нибудь рвань? Как ни паршиво было на душе, Грейсон решил, что не будет большой беды в том, чтобы произвести на куратора благоприятное впечатление, а потому нашел чистую рубашку и брюки, к которым надел тот самый галстук, в котором ходил в офис ИУ в Фалкрум-Сити – в тот самый день, когда жизнь его кончилась. Вызвав авто-такси, вновь предупредившее его об опасностях вандализма и нецензурщины, он отправился в местный офис ИУ. Лучше приехать пораньше – может быть, он произведет хорошее впечатление, и они сбросят пару-тройку дней.
Офис Интерфейса Управления в Верхнем Нэшвилле был размером намного меньше, чем в Фалкрум-Сити. Всего четыре этажа, красный кирпич вместо серого гранита. Хотя внутри все было очень похоже. Правда, на этот раз Грейсона никто не провожал в комфортабельную приемную, а, напротив, послали в офис управления по делам фриков, где заставили взять электронный номерок и подождать в комнате; там уже сидело с дюжину фриков, которые, как это было ясно по их виду, совсем не горели желанием там находиться.
Наконец, прождав почти час, Грейсон подошел к окошечку, где сидела невысокого ранга агент Нимбуса, которая проверила удостоверение Грейсона и выдала ему сведения, большинство из которых ему были хорошо известны.
– Грейсон Толливер, навсегда исключенный из академии Нимбуса и низведенный в статус фрика на срок, по меньшей мере, в пять месяцев за грубейшее нарушение принципов разделения государства и сообщества жнецов. Так?
– Да, это я, – отозвался Грейсон.
Теперь он, по крайней мере, знал, сколько ему ходить во фриках.
Агент подняла взгляд от своего планшета и улыбнулась Грейсону безразличной улыбкой робота. На мгновение ему показалось, что она действительно робот, но потом он вспомнил, что «Гипероблако» помещает в свои офисы только людей. В штатном расписании Интерфейса Управления должны быть только люди – таков был изначальный план.
– Как вы себя чувствуете? – спросила агент.
– Нормально, – отозвался он и улыбнулся агенту в ответ. А интересно, у него улыбка получилась такой же безразличной и холодной?
– Конечно, – продолжил он, – немного раздражает то, что нужно было вставать в такую рань. Но тут уж ничего не поделаешь. Вызвали – нужно идти, правильно?
Агент пометила что-то в своем планшете.
– Прошу вас, определите степень своей раздраженности по десятибалльной шкале, – попросила она.
– Вы это серьезно?
– Мы не можем продолжить с процедурой допуска, пока вы не ответите на мой вопрос.
– Тогда… пять, – отозвался Грейсон. – Нет, шесть. Виноват ваш вопрос.
– Сталкивались ли вы с несправедливым к себе отношением с тех пор, как получили новый социальный статус? Кто-либо отказывал вам в услугах или ограничивал ваши гражданские права?
Механическая манера, в которой агент задавала вопросы, вывела Грейсона из себя настолько, что он готов был выбить планшет из ее рук. Могла бы, по крайней мере, притвориться, что ей интересно – изобразила же она улыбку!
– Люди смотрят на меня так, словно я убил их любимую кошку.
Агент окинула Грейсона таким взглядом, словно он действительно прикончил с дюжину чьих-то котов.
– К сожалению, я ничего не могу поделать с тем, как смотрят на вас люди, – сказала она. – Но если ваши права будут каким-то образом нарушены, вам следует известить об этом своего офицера-куратора.
– А разве вы – не офицер-куратор?
Агент вздохнула.
– Я осуществляю процедуру приема.
– То есть мне опять нужно брать номерок и вставать в очередь?
– Да.
– Тогда поменяйте мне уровень раздраженности на девять.
Агент бросила на Грейсона беглый взгляд и внесла какую-то пометку в планшет. Потом подождала несколько мгновений, чтобы тот обработал наличный объем информации, и сообщила:
– Ваши наночастицы сообщают о резком падении уровня эндорфина. Это указывает на раннюю стадию депрессии. Не желаете ли провести корректировку настроения, или подождете, пока не наступит пороговая стадия?
– Я подожду.
– Вам может потребоваться визит в ваш местный центр оздоровления.
– Я подожду.
– Отлично.
Агент, мазнув пальчиком по экрану, закрыла файл Грейсона и предложила ему двинуться вдоль голубой линии, идущей по коридору, где его ждали новый номерок и новая очередь.
Наконец, прождав, как ему показалось, целую вечность, Грейсон оказался в комнате, которая нисколько не напоминала ту, что он помнил по последнему посещению ИУ. Стены были строгого бежевого цвета, пол устлан отвратительного зеленого оттенка плиткой, а стол – блестящая пустая столешница – был аспидно-серым. По сторонам стола расположились два деревянных стула.
Единственным украшением комнаты была висевшая на стене и изображавшая примитивный корабль безжизненная картинка, безупречно подходившая унылому убранству комнаты. Грейсон был вынужден ждать еще минут пятнадцать, после чего вошел его куратор.
Читать бесплатно другие книги:
