Лестница в неизвестность. Том 1 Чиркова Вера
Ну еще, бы, тайком усмехнулась Дина, это же так удобно, быть добреньким, когда тебе преподнесли на блюде кучу сокровищ.
– Но в следующий раз так не рискуй, – словно услыхав ее мысли, строго предупредил Руслан, – сразу вызывай помощь. Поверь, на твоей премии это не отразится.
Она отвернулась и обиженно поджала губы, легко ему так говорить, словно ей дикари каждый день встречаются не по одному разу! А на самом деле этот – второй, за двенадцать лет. И первого она упустила, не сумев просчитать ход его больных мыслей.
Через четверть часа, перебрав коробки с аляповатыми шкатулками и убедившись, что ничего ценного в них больше нет, магистры перегрузили сокровища в свою машину и уехали, оставив сыщиков упаковывать разбросанный товар и убирать по местам. Вызванная Диной хозяйка должна была прийти с минуты на минуту.
– Теперь я понимаю, – вздыхала Ирина, – зачем они увели меня в склад. Не хотели, чтобы я увидела их тайные запасы.
– Он спешил, – поправила Дина, ставя в угол последнюю коробку, – но об этом поговорим потом. Я сейчас буду вешать лапшу… а вы помалкиваете.
– Что тут произошло? – влетела в магазин Алиса.
– Ваша продавщица оказалась мошенницей. Пыталась унести кассу и самые ценные предметы… но Ирина помешала. Тогда Таня ее оглушила, оттащила в склад и примотала к стулу. Не знаю, что она собиралась сделать с пленницей, мы пришли как раз вовремя… Но преступница сбежала, бросив и ключи и кассу. Мы составили акт и сложили товары на место… теперь этим делом пускай занимается полиция.
– Да зачем она мне нужна, – окидывая опытным взглядом витрины, отмахнулась Алиса, – слава богу, что вы тут были. А меня кто-то запер… и вставил снаружи ключ. Пока дозвонилась консьержу, пока он пришел…
– Это ее подельник, – уверенно объявила Дина, – но теперь вы можете не переживать, раз операция сорвалась он заляжет на дно. Ну, все в порядке? Тогда мы поехали.
На крыльце она немного постояла, любуясь на блаженную улыбку Димы, хлопавшего дверями нового приобретения, потом повернулась к Ирине и спросила:
– Ну, где твоя ауди?
– Вон, возле дорожки, – кивнула помощница на машину, – а поесть дома осталось?
– Осталось, но сегодня мы идем в ресторан. Только переоденемся и Сонечку возьмем. Я должна запить стресс.
– Такой стресс запить будет очень не просто, – загадочно ухмыльнулась Ира, – одни глаза чего стоят… про плечи я уже молчу.
– В мужчинах главное не плечи… а гармоничное сочетание ума и характера, – хмуро возразила Дина, – жаль, встречается такая диковинка крайне редко.
О том, что ресторан отменяется, она догадалась, едва открыв дверь в квартиру. Горечь и боль смертельной обиды носилась в воздухе как дым осеннего костра и Дина побежала на ее источник как по стрелке компаса, сбрасывая по пути сапожки и куртку.
– Сонечка, что случилось? – налетев на безжизненно замершую у кухонного окна девушку, затормошила ее, закрутила, пытаясь пробудить хоть какие-то эмоции.
– Он влюбился… – хрипловато прошептала та, пряча щелочки опухших от слез глаз.
– Вот сволочь! – припечатала Ира.
– Возьми карточку, иди в магазин, – выставила ее Дина, – и ни в чем себе не отказывай.
– Понял, – мгновенно успокоилась та, – а вывеску на двери повесить?
– Ну да, по техническим причинам. – Дина мягко обняла девушку, усадила на стул и, достав из холодильника бутылку, плеснула немного коньяка в крошечную рюмку. – Пей, это лекарство… больше не дам.
– От этого лекарства нет… – горько всхлипнула Сонечка.
– Есть… от всего есть. Очень простое и действенное, наш рассудок, – уверенно заявила хозяйка, помня о приверженности девушки к логичным объяснениям и примерам. – Вот представь, свою любовь, такую прекрасную и сладкую чем-нибудь материальным. Допустим шоколадными конфетами или пирожными.
– Зефиром в шоколаде, – печально усмехнулась блондинка.
– Отлично. И вот идешь ты однажды и находишь огромную бочку, почти цистерну этого зефира. Начинаешь есть – ах как хорошо! И главное – много, можно не волноваться, его хватит тебе на всю жизнь. Ешь день, два, год, три года – а он все не кончается и твоя жизнь просто прекрасна.
– Так и было, – всхлипнула Соня.
– Но однажды ты открываешь свою бочку, снимаешь бумажку и видишь, что зефир испортился. Стал совершенно несъедобным, зеленым, гадким… ну что же, бывает и так. Но о чем тут плакать? Ведь целых три года ты ела совершенно свежий, прекрасный зефир и была абсолютно счастлива. Разве от того, что остальной зефир протух, уже съеденный стал хоть чуточку хуже? Главное – он у тебя был, а ведь многим так и не удается найти бочку с любимым лакомством. Им иногда перепадает маленькая коробочка… но они ведь не рыдают и не считают жизнь пропащей?
– Но это не равнозначно, – задумалась девушка, – там просто конфеты, а у меня – человеческие чувства.
– А суть одна. Они перегорели, испортились и тебе больше не подходят, ядовиты. Значит выброси, как гнилой зефир и не вспоминай больше. Живи свободно дальше, возможно впереди у тебя встреча с новым лакомством.
– Надо квартиру искать… – снова сникла Соня, – ту мы вместе снимали.
– А почему уходить должна ты? – нахмурилась Дина, – а не он?
– Мне одной дорого платить, – резонно заявила помощница, – и вообще буду искать комнату поближе, чтобы не ездить на метро.
– Тогда так… – задумалась хозяйка, – сейчас мы пьем чай за успешное завершение дела… а как отпразднуем, поедем за твоими вещами. Пока поживешь здесь, я сама займусь поиском квартиры. Кстати, ты еще не знаешь… нашей Ирине сегодня тоже перепало. Привязали скотчем к стулу… в рот кляп сунули… вовремя мы с Димой приехали.
– Вот гады, – мгновенно забыла про свои обиды Сонечка, – но вы их поймали?
– Сдали куда следует, – туманно намекнула экстрасенс, – а хозяйке навешали лапши. Некрасиво, конечно… но она не в убытке, а лишние сведения ей вовсе не нужны.
Загрузив помощницу моральными проблемами, Дина со спокойной совестью поставила чайник и отправилась переодеваться, вздыхая втихомолку. Почему-то чужие проблемы всегда кажутся проще своих, и решаются не в пример легче.
Глава 3
В поход за вещами Сонечки решено было выдвинуться всей командой, и в боевом облике. Конечно, сподвиг на это коньячок, скрасивший девушкам огорчения прошедшего дня, хотя его было всего по паре рюмок. Зато не забыли вызвать Саню, владельца расположенного неподалеку агентства по прокату автомобилей. Дина как-то помогла ему найти работавшую на конкурентов крысу и теперь он считался ее другом и искренне обижался, если экстрасенс заказывала такси, а не звала его на помощь.
Он прибыл на огромном внедорожнике, с удовольствием подсадил в него нарядных и разрумянившихся девушек и включил им веселую музыку, полагая, что издательство едет отдыхать.
– Убавь, – попросила Дина, – нам договориться нужно. Запомни, Соня, ты молчишь, как рыба об лед. Быстро собираешь вещи, а Ира тебе помогает. Я сама с ним поговорю. Саня будет группой поддержки.
– А что стряслось? – вмиг насторожился мужчина.
– Ничего особого… развод дело житейское. Но нужно решить некоторые детали, а скандала не хочется. Поэтому я поговорю тихонько, по – семейному, и уйдем.
Санек понимающе кивнул, а что тут скажешь? Все когда-то женятся, и многие вскоре разводятся, разочаровавшись в избранниках при ближайшем рассмотрении.
Но у Дины сложилось иное мнение. Вернее, сначала оно сложилось у дотошной Иры. Раскрутив Сонечку на подробный рассказ о ее семейном быте, личная помощница экстрасенса ушла к своему компу, что-то там печатала и наконец вытащила из принтера три листа.
– Вот, – заявила гордо, выдавая всем по экземпляру, – ознакомьтесь.
– Я этого просить не буду, – возмутилась Сонечка, едва взглянув на столбик цифр, – это мелочно.
Ира посчитала все долги ее бывшего сожителя и записала их четко, как менеджер банка. Набралась довольно весомая сумма, Роман второй месяц не отдавал Соне свою долю за квартиру. Да и в остальные расходы давненько не вкладывался, объясняя задержкой выплат. Парень сдавал в аренду какие-то склады.
– Посмотрим на него, – изучив документ, решила Дина, – давайте сюда, обещаю… если пойму, что он по-настоящему сожалеет о случившемся, переживает за Соню и хочет расстаться по-доброму – то прощу.
Дверь Соня попыталась открыть своим ключом и растерянно отступила.
– Не идет.
– Пропусти, – выдвинулся вперед Санек и нажал до упора кнопку звонка.
– Наверное хватит? – заволновалась Сонечка через минуту, но мужчина лишь подмигнул ей, успокаивая.
– Ну сколько можно, – раздраженно пробурчали за дверью, звякнули запором, и она распахнулась. – Я же сказал, придешь в воскресенье!
– А я хочу сейчас! – Саня как танк вдвинулся в прихожую, сминая попытку сопротивления и направился прямиком в комнату, – и с какой стати ты тут вообще командуешь? Если нашел другую, то и иди к ней. Или еще куда, будь мужчиной.
– Но эту квартиру снимаю я, – зло сверкнул почти белыми глазами тощий белобрысый парень с рожей хорька.
– А платит Софья, – доставая листок, ледяным тоном веско сообщила Дина, мгновенно позабыв про намерение договариваться тихо и мирно. – Уже два месяца. И за еду – тоже. Поэтому все права на квартиру у нее. Но если ты рассчитаешься сразу – я никого не буду подключать.
– А мы уже подключились, – хищно ухмыльнулся Саня, ловко выхватив у нее из рук калькуляцию Ирины, – у меня личные счеты со всякими жиголо.
– Не смейте его оскорблять, – проснулась вдруг чернобровая девица в цветастой блузке, до этого тихонько сидевшая в уголке дивана, – а то я полицию вызову.
– Пиу, Пиу, Пиу, – дурашливо прогудел Саня и, ехидно прищурившись, достал из кармана удостоверение, – кому тут потребовалась полиция? Вам, девушка? А вы где, собственно прописаны? Покажите паспорт.
– Это неважно, – занервничала она.
Ирина, помогавшая накрепко стиснувшей губы Сонечке бросать в сумки все подряд, язвительно хихикнула.
– Тут все важно, – не отступал Саня, – Но, если не желаете показать документы, придется проехать в отделение.
– Мне пора, – вскочила девица и ринулась в коридор.
– А разве вы не поможете вашему другу расплатиться с долгами? – ехидно бросила ей вслед Ирина. – Ведь он на вас так рассчитывал!
– Да что вы все взъелись? – взвыл Рома, – отдам я деньги! Завтра у ребят займу и отдам!
– Вот и ключи получишь завтра, – жестко обрезал Саня, – а пока освобождай помещение.
– Но мне некуда идти…
– Тогда пиши расписку. – смерив его презрительным взором, постановил Саня, – на мое имя. Я отдам девушке деньги, чтобы ей больше не смотреть на твою подлую рожу. И учти, ты очень пожалеешь, если завтра не перечислишь все до копейки вот на эту карточку.
Саня написал на калькуляции номер и бросил ее на стол. Потом подхватил самые большие сумки и, пропустив девушек вперед, вышел из квартиры, даже не подумав захлопнуть за собой дверь.
– Ненавижу таких жмотов, – рычал он, заводя машину, – просто до звона в ушах. Он ведь юлить из-за денег начал, нашел подружку повыгоднее. И не вздумай плакать о нем, София! Он гнилой по сути… все равно когда-нибудь бы предал. Не сегодня – так завтра. Но чем дальше, тем обиднее… я точно знаю.
Пока они добрались до дома, на город прочно и надолго легла ночная мгла, и Дину неудержимо потянуло в домашнее тепло и уют. Хотя фонари и вывески немного спасали от ощущения тоски и одиночества, непременных спутников всех эмпатов в такое время суток и в такую погоду, но эмоции бегущих мимо усталых и замёрзших горожан неумолимо складывались в невидимую копилку, начиная все сильнее превалировать над всеми остальными.
Саня ловко вписал машину в крошечное свободное пространство перед подъездом, велел пассажИрам сидеть и отправился собственноручно высаживать их на чистый тротуар. Потом так же споро выгрузил сумки и прихватив самые увесистые, направился в подъезд. Девушки потянулись за ним а Дина все стояла, вслушиваясь в обнаружившийся внезапно яркий след так хорошо знакомых эмоций. И хотя привычно пыталась определить, чего в них больше, тоски, отчаяния или безумной надежды, все равно наслаждалась неизменностью направленности на себя. Той самой, что вспыхнув когда-то, принесла с собой море счастья и бездну боли, не утихнувшей и до сих пор.
Ну вот что ему еще нужно, зачем снова тревожит едва зажившие раны? Ведь сам резко и решительно оборвал все нити, и, что обиднее всего, в самый неожиданный момент, даже не соизволив объяснить свой поступок ни одним словом. Дина наконец отмерла, горько усмехнулась и, тяжело шагая направилась к крыльцу. Наверняка девушки уже разгрузили лифт и можно будет им воспользоваться. Идти наверх по лестнице у нее почему-то не было никаких сил.
– Мы можем поговорить? – Руслан возник за плечом как призрак, но Диана даже не вздрогнула.
Связь эмоций упорно не хотела рваться, и она прекрасно чувствовала все его перемещения.
– Сегодня? – непритворно изумилась экстрасенс, – это плохая идея. Лучше в другой день.
– Нет… – категорично отказал он, – сейчас. Загляни в двадцать вторую… там будет открыто.
Развернулся и торопливо побежал вверх по ступенькам. Дина огорченно пожала плечами, вздохнула и нажала кнопку вызова. Все в мире могло меняться, только не самоуверенность этого магистра тайного ордена.
– Все на месте, – отчитался Саня, едва она вышла из лифта, – я домой, а завтра пришлю парня… мебель подвинуть. Хороший, умный и честный паренек.
– И главное, специалист по мебели, – серьезно поддакнула Дина. – а тебе не кажется, что это мой хлеб?
– Ты такими мелочами не занимаешься, – убежденно заявил жулик, – и кандидатуры подходящей у тебя нет. А у меня на одну головную боль меньше станет, там к нему одна фифа клинья бьет, но не по себе кусок урвать решила.
– Да разве я против? – устало вздохнула женщина, протягивая ему купюры.
– Не за деньги я туда ездил, – обиделся Саня, – вот врежу ему завтра по морде и будем в расчёте.
Шагнул в лифт и уехал, а Дина с тоской глянула на новенькую металлическую дверь двадцать второй квартиры. Там недавно делали ремонт… она еще подивилась деликатности и аккуратности строителей, даже хотела телефон взять, на всякий случай. По подъезду они передвигались почти бесшумно, работали точно с девяти до восьми, не курили из всех окон и не сверлили стены до одурения. И даже строительные материалы и мебель поднимали в квартиру на подъемнике, занося через лоджии.
Интересно… сам собой всплыл вопрос, а когда он начался, этот ремонт? Вроде сразу после нового года… или еще раньше?
– Дина ты идешь? – позвала в приоткрытую дверь Ира.
– Позвоню и приду, – отозвалась хозяйка и, озаренная догадкой, предложила, – а ты не хочешь сегодня остаться? Постелешь себе на диване. Куда сейчас ехать?
– Ладно, – сразу согласилась та и дверь закрылась.
– Только не верь ничему и не сдавайся, Диана, – мысленно сердито предупредила себя экстрасенс и неохотно шагнула ко входу в соседнюю квартиру.
Других, кроме ее собственной, на площадке просто не было.
Тяжелая на вид стальная дверь распахнулось совершенно невесомо, а вторая, деревянная, была открыта изначально. И за ней, в глубине прихожей, в мягком сиянии светодиодного светильника сразу нашлась высокая мужская фигура. Руслан стоял, с кажущейся небрежностью прислонясь плечом к стене и вроде бы безразлично смотрел на входящую женщину.
Одновременно точно зная – не может она не ощущать сумасшедшего фонтана эмоций, плеснувшегося из его души, едва приоткрылась дверь. Дикой смеси неизбывной боли и вины, отчаяния и нежности, горьковатой как полынь, надежды и бог его знает, чего еще. Всего, что накопилось за эти нестерпимо долгие месяцы, прошедшие с весны.
Но даже представить не мог, как она все это воспримет и поймет… а главное, что сделает в следующую секунду. Полоснет его тем безжалостным ударом, что свалил сегодня защищенного кучей амулетов дикаря, или все-таки войдет в квартиру? И если все же решится сделать шаг, что обрушит за это на его несчастную голову: гнев, презрение или смертельное равнодушие, задевшее сегодня краем острее, чем дамасская сабля.
Дина незаметно перевела дыхание и внешне спокойно прошла в прихожую. Прикрыла дверь и остановилась, словно в ожидании. И не ошиблась. Он мгновенно подался навстречу, поймал ее руки и поднес к губам холодные пальцы, согревая бережными, легкими поцелуями. Она замерла, наслаждаясь неожиданной лаской и ощущением стремительно меняющихся эмоций, накатывавших на нее с непреклонностью весеннего паводка.
Теперь в них преобладала надежда, безумная, дерзкая и одновременно осторожная, как дикий зверек. Еще нежность… такая же огромная и волшебно прекрасная будто южное море или цветущий альпийский луг. Эта сумасшедшая смесь все разрасталась, грозя напрочь затопить здравый смысл, лишить Дину воли и способности самой принимать решения.
А мужские губы как-то внезапно оказались слишком близко, грели дыханием висок, осторожно касались лба…
– Погоди, – сделав над собой титаническое усилие, отстранилась Дина, – ты же хотел что-то сказать?
– Прости… – мгновенно сник Руслан, и распустившиеся в его душе цветы тоже поникли, потемнели и скукожились, – идем в комнату.
Но Дина уже все осознала и приняла решение. Да и почему, черт, побери, нельзя поступать так, как хочется? Потому что потом снова будет больно? Так ведь больно будет в любом случае… но если не совершить сумасбродств, то в памяти даже воспоминаний не останется о нескольких часах счастья, когда ты чувствовала себя принцессой, дождавшейся наконец своего мачо на замученном белом одре.
– Позже, – повернулась она к выходу.
– Динь? – отчаянно рванулся он следом и этот полный горя выкрик согрел ее сердце намного сильнее, чем сотня самых горячих поцелуях.
– Я вернусь, – спокойно пообещала она, – просто переоденусь.
– Буду ждать… – он явно не поверил, судя по плеснувшим болью эмоциям.
– Десять минут, – уточнила Дина, решительно распахивая дверь собственных апартаментов.
И помчалась на звук голосов, поспешно сбрасывая на ходу ботильоны и легкое пальто.
– Мне нужно сходить к соседке, когда вернусь – не знаю, – сообщила она сотрудницам, останавливаясь возле огромного зеркального шкафа, – а вы устраивайтесь поудобнее и отдыхайте. Сонечка, занимай гостевую спальню и не волнуйся, в ближайший год я в гости никого не жду.
Отыскала выбранный еще по пути наряд, темно-синий трикотажный костюм из длинной, широкой юбки и свободной туники с рукавами, собранной у ворота на шнурок, как русская блуза. Он имел очень полезное свойство, делать при всей своей объемности фигуру визуально стройнее. И второе, не менее ценное, Дина чувствовала себя в нем очень комфортно. Не нужно было следить, не обтянуто ли где сверх меры, не слишком ли глубоко декольте и высок разрез. Никаких разрезов не было и в помине.
Одной минуты хватило на душ, три сожрал фен, еще две коса, которую девушка просто заплела и стянула резинкой. Правда не простой, а меховой, точно под цвет волос. Еще минуту выбирала туфли, остановившись на домашних, синих бархатных с вышивкой. Всякие тапочки фасона – «ни шагу назад» она никогда не носила, и держала дома лишь для редких гостей.
Заглянув по пути в зеркало и сунув в карман ключи, Дина решительно покинула свою крепость, мельком усмехнувшись переменчивости собственных решений. Ведь поклялась же самой суровой клятвой, что больше никогда даже не взглянет в сторону сероглазого магистра. А теперь бежит со всех ног, боясь опоздать и надеется, что можно будет не только глядеть. Хотя очень хотелось бы сначала узнать, за что он поступил с ней так жестоко.
Но это – как получится.
Глава 4
Дверь была по-прежнему отперта, и войдя в квартиру Дина на миг замерла, прислушиваясь к эмоциям. Но поймав вместо ясных ощущений невнятный гул, хмуро усмехнулась. Амулет, не иначе. Значит не верил… ну и прав был. Только она сама знает, как непросто было переступать через собственную обиду и клятву. Но переступив – назад не побежит, взрослые девочки должны уметь отвечать за свои решения.
Уверенно щелкнув замком, Дина спокойно направилась дальше, с интересом рассматривая интерьер квартиры, зеркально отражавшей ее собственную. И с досадой понимая, что деликатные ремонтники свое дело знали очень хорошо. Впрочем, теперь в этом не стоило и сомневаться, орден всегда знал, где взять все самое лучшее.
– Динь… – Руслан стремительно шел навстречу, и снова искрился счастьем.
Дина опомниться не успела, как этот яркий фонтан подхватил ее, поднял на руки, прижался к животу взлохмаченной головой, не говоря ни слова и не делая никаких попыток покуситься на девичью взаимность. Просто истово наслаждался ее теплом и доверием, явно не в силах оторваться, как путник от долгожданного ручья.
И Дина таяла в ответ от счастья, с огорчением понимая, что придется на некоторое время отобрать у него вожделенную добычу. Как бы жестоко это ни было… иначе она никогда не получит ответов на свои вопросы.
– Рус… – позвала смущенно, – ты вообще-то хотел мне что-то рассказать?
– Что я соскучился… просто смертельно… – не поднимая лица выдохнул он.
– А разве… не от тебя зависело… – она запнулась, не зная, как подоходчивее высказать свою обиду. Такую же смертельную, между прочим.
– Нет… – с горечью выдохнул он, – от меня зависел только выбор… позвонить тебе в три часа ночи, чтобы предупредить о командировке – или нет. И я решил не звонить… поездка предполагалась всего на пару дней. Но давай не будем сегодня об этом?
– Тогда о чем? – складывая в уме нехитрые паззлы, спросила Дина рассеянно, – о моей премии? Кстати… как дикарь?
– О твоей премии я говорить не могу, ее еще считают, – усмехнулся Рус и наконец поднял голову, – сейчас ювелиры оценивают камни.
Он сделал несколько шагов и, остановившись у двери в большую спальню, бережно поставил девушку на пол. Она сразу поняла, как ее ждали, едва рассмотрев расставленные по подоконнику и комоду горящие свечи в старинных подсвечниках, накрытый пышной скатертью стол и шампанское в ведерке со льдом. А так же десятка два, не меньше разных ваз и салатниц, наполненных затейливо украшенными блюдами. Ее любимыми. В этом Руслан очень выгодно отличался от других мужчин, намертво запоминал все сказанное Диной о еде и всегда заказывал или приносил ей лишь то, что любила она, не пытаясь навязать собственные вкусы.
– Отпразднуем встречу?
Рядом со столом стоял небольшой диванчик, напротив кресло и Дина, втайне посмеиваясь над надеждами магистра прошла к диванчику.
Он тотчас оказался рядом, коснулся рукой бутылки.
– Шампанского?
– Лимонада, – отказалась Дина, и пояснила, поймав легкую обиду, – мы выпили немного коньяка… не хочу мешать. И вообще больше пить не хочу…
– Пили за победу? – улыбнулся Рус расслабляясь и налил в бокал лимонад.
– За Ирину… что осталась цела. И за Сонечку… чтоб в следующий раз не попался такой же козел. Мы ездили забирать ее вещи.
Все это она нарочно объясняла подробно, точно зная, как чувствительны и недоверчивы все ее собратья по ордену. Жизнь научила. Редко кто из одаренных доживает до зрелости, не испытав на себе людской ненависти и зависти. Хотя их очень немного… на всю Россию даже полусотни не наберется. Не считая диких, конечно… но их считать почти не приходится. Зачастую, озлобившись на окружающих, еще с детства встают на темную тропу, даже не подозревая, что возврата с нее нет. Вот и приходится ордену до сих пор нести на плечах бремя инквизиторства, вычищая гнилые души и извращенные разумы.
– Это ее жених?
– Практически муж… – невесело вздохнула Дина, – три года вместе жили. А теперь у него любовь… якобы. На самом деле врет… давно свалил на Соню все расходы а теперь решил от нее избавиться.
– И ты ему простила?
– Я? – изумилась Дина, – да мне даже пальцем пошевелить не дали. Ирина калькуляцию рассчитала, Саня шороху нагнал… меня для кворума возили.
– А Саня… это…
– Бывший клиент, – не выдержав, засмеялась Дина. Предсказуемый вопрос… странно было бы, если он смолчал, – хозяин проката. Правильный мужик. Хороший семьянин, строгий отец… у них двое мальчишек. И надежный друг… все понимает и никаких вопросов не задает.
– Я никогда не буду таким идеальным, – хмуро признался Рус и придвинулся ближе к ней, – хотя тоже в общем правильный. И семью хочу… просто сумасшедше. И детей… но лучше девочек. Динь… прости. Я ведь весной попался… как последний лох. Думал, все просто… найти артефакт, который фонит за пять километров, незаметно забрать и вывезти… одаренных, способных с ним справиться, там не было. Впрочем, все так думали. Потому мы и отправились всего вдвоем. Я главным, он страховал… и едва ушел… когда меня взяли. Но память ему отшибло… и здоровье подкосило, четыре месяца лежал в больнице. А наши рыскали вокруг, пытаясь найти хоть какой след.
– Где это было? – холодея, пробормотала Дина.
Всего, чего угодно напридумывала она себе… а жизнь всё равно обманула, переплюнув самые мерзкие предположения.
– В Европе… старинный городишко, древний дом на пустошах… И под ним не менее старые огромные каменные подвалы, хозяева когда-то зарабатывали виноделием. … – равнодушно просветил ее Рус, но за этим безучастием пряталась темная, как деготь боль. – Тринадцать поколений известных предков… кто бы мог подумать, что там уже давно нет ни дочерей, ни внучек, одна старая, выжившая из ума ведьма.
– А мне сказать об этом никто не мог? – не выдержала она.
– А кто о тебе знал? – виновато спросил он в ответ и ей поневоле пришлось согласиться.
Наверное и в самом деле никто не знал. Как и о нем… она сама такая. Ни одному человеку не проговорилась, бегала на свидания как на шпионские явки. Такова уж у них участь… с детства учатся партизанским действиям. Ходить с оглядкой, прятать концы, не выдавать ни паролей, ни связных… иначе кто-нибудь может однажды влезть с непрошеной помощью или неуёмной любознательностью и все испортить. Или и того хуже, изувечить и себя и других.
– А когда нашли? – мысленно прикинув даты осторожно поинтересовалась Дина.
Он скупо усмехнулся, опасливо просунул руки под ее блузу и застонал сквозь зубы, коснувшись ладонями теплой кожи. И несколько долгих секунд молчал, прижимая ее к себе, потом заговорил, как будто совсем не о том.
– Эту квартиру я купил, когда очнулся в лазарете ордена… ну ты знаешь, где это. Хотел, чтобы меня перевезли сюда… хоть иногда издали посмотреть… о большем я еще несколько месяцев и мечтать не мог. Вот тут они меня и раскусили… но даже думать запретили. Сказали, ты живешь спокойно… ничуть не похожа на страдалицу, потому жестоко грузить тебя моими проблемами. Прости их, Динь… они же совсем тебя не знают… но я согласился. Поэтому смотрел ролики… тут стоят камеры. А позже купил дом… тебе в подарок, вспомнилось вдруг, как ты любишь гулять босиком по траве. И несколько месяцев, пока меня штопали, придумывал дизайн, заказывал мебель… мне так хотелось тебе угодить.
– Подкупить меня тебе хотелось, – проворчала Дина, – чтобы не устроила верховному магистру скандал.
– Ничуть… иди устраивай. Кому его жалко? – фыркнул Рус, и нежно провел ладонями по ее спине, – так о доме… хочу подарить его сегодня… и эту квартиру – тоже. Документы сразу были на тебя.
– А с чего вдруг такая спешка? – Заподозрила подвох Дина, – ты ведь явно не собирался дарить это прямо сейчас? Наверняка назначил какую-то дату?
– Как трудно с очень умными и проницательными женщинами… – пожаловался Рус шутливо, но досада, сквозившая в его чувствах, была неподдельной, – да, я намеревался устроить целое представление на день влюбленных… девушки в этот день намного добрее. Но тут ты поймала этого урода… и все испортила. Одно дело, подарить дом мечты девушке, которая сама себе этого позволить не может… и совсем другое – дарить миллионерше.
– За это я тебя стукну. За такое мнение о себе. Мне все равно… сколько у меня денег, и какой подарок мне дарят. Пусть даже простой одуванчик… я ценю эмоции.
– Динь… ну что мне делать… если умом я это понимаю…и все равно хочу тебя удивлять и радовать такими вещами, о каких ты мечтала?
– Для этого тебе не нужно было ломать голову… – ее голос сорвался а подбородок задрожал… – просто прийти…
– Динь… – он вцепился в нее как утопающий в последнюю доску, прижал к груди, скрипнул зубами, – когда я увидел себя в зеркале… дал клятву, не подходить к тебе, пока все следы не исчезнут. Ну дурак… но иначе не мог.
– А я дала клятву, – вмиг обозлилась Дина, – никогда! Слышишь? НИКОГДА! Больше не разговаривать с тобой, не верить тебе и вообще не встречаться!
– Динь…
– А теперь сижу тут и радуюсь… – засмеялась она вдруг, ощутив, как исчезают, тают как льдинки под весенним солнцем последние сомнения, – что могу быть себе полной хозяйкой. Хочу – даю клятву… хочу – беру назад.
Последние слова она бормотала в плечо куда-то тащившего ее любимого мужчины, догадываясь что не зря он рассказывал про мечту о семье и детях.
Утро началось именно так, как она представляла себе в самых заветных мечтах. За окном сияло солнце, не бывающее в этом сумрачном городе неделями и даже месяцами. А по комнате плыл аромат кофе, Рус как все магистры имел тягу к зельеварению и потому бесподобно варил любые напитки. Как, впрочем, и супы. И значит он был где-то неподалеку… придавая всему остальному особый смысл и вкус. А раз уже сварил кофе, значит и все прочее успел… и это странно, ведь он и близко не жаворонок.
– Сколько же уже времени? – озадачилась Дина, нашла взглядом часы и не поверила собственным глазам.
А заодно и часам.
Врут.
Она никогда столько не спит… да и дел с утра задумано много. Но все же вскочила как по тревоге, оделась как солдат, за полминуты, и, прихватив волосы резинкой, отправилась изучать квартиру.
И сразу убедилась, часы в спальне верны, все остальные это подтверждали. Черт побери… как она могла так проспать? А ведь обещала Петровне приструнить ведьму.
Про Руса девушка не думала… точнее, старалась не думать. Сейчас он вполне может сказать, что должен срочно ехать, и исчезнуть на несколько дней… а ей останется утешаться собственным методом, представляя любимого шоколадом с миндалем. Ведь был? Так о чем страдать.
– Динь, – магистр выскочил навстречу из кухни, подхватил ее на руки, – надеюсь, ты не пойдешь на работу? Мы ведь договорились смотреть дом?
– Мне нужно к Петровне… – виновато шепнула она ему в плечо, пытаясь представить, как воспримет Рус совет считать ее зефиркой… или все-же соленым грибочком?
– Вместе заедем, – нежно поцеловав любимую, вмиг решил ее проблему магистр, – а сейчас иди умываться и будем завтракать. Я испек блинчики… ты небось забыла, что началась масленица?
– Ох… и правда забыла. Но зато Петровна никогда не забывает… значит сегодня привезет.
– Это твоя уборщица?
– Менеджер, – важно задрала нос Дина, засмеялась и ускользнула в ванную.
Жизнь начинала расцветать новыми красками.
К домику Петровны они подъехали почти в полдень, созвонившись и пообещав отвезти ее в офис, и она ждала гостей у калитки.
– Проходите, блинчиков отведайте, – суетилась польщенная заботой женщина.
– Позже, – мягко улыбнулась ей Дина, – сначала врагов разобьем, потом пир устроим. Где ее дом?
– Вон тот… некрашеный, последний в ряду, – опасливо шепнула старушка, – у нее и мать была злая и странная… всю жизнь в охране проработала. Тут прежде три организации рядом были, РСУ, гараж и лесосклад. Так она на лесоскладе… там ночью спокойнее всего, никто ведь не полезет через забор за бревном.
– Мы поедем, поговорим, – кивнул ей Руслан, – а вы пока собирайтесь.
Неприветливый дом из почерневших от времени бревен, не обласканный ни обшивкой, ни краской, казался живым и опасным. Шевелился нескончаемый поток бродивших по двору собак и кошек, мелькали в темных глазницах окон настороженными зрачками чьи-то морды, дружно каркала на голых осинах воронья стая.
Только людей нигде не обнаружилось, хотя Дина отчетливо ощущала, они были. Били по темечку застарелая злоба и презрение, будили интуицию прорывавшиеся порой вспышки острой, до скрежета, ненависти.
– По-моему все же ведьма, – огорченно сообщила Дина любимому и в этот момент раздался выстрел.
Вернее, сначала разом покрылось густой сеткой трещин лобовое стекло гелика, и потом в опущенные стекла прилетел грохот.
– Ложись, – рявкнул Рус, но Дина уже все сложила и поняла, ничем ей это не поможет. И ему тоже.
От второго выстрела стекло разлетится, а третий накроет их густой дробью. Сдать назад практически невозможно, колея слишком узкая, легко застрять. А пока они разворачиваются, их будет долбить и долбить невидимый стрелок.
И потому она наоборот, выпрямилась и послала в сторону дома самый мощный ментальный удар из всех, какие умела.
Дружно взвизгнули и завыли собаки, прыснули во все стороны коты и выпал из чердачного оконца старенький дробовик, с какими лет семьдесят назад ходили по разным производствам ночные сторожа.
– Звони в орден, – скомандовала Дина и с досадой поморщилась, обнаружив что разговаривает сама с собой.
Рус уже бежал к крыльцу, распихивая по пути скулящих собак. Девушка мигом выскользнула из машины и помчалась следом, радуясь что надела джинсы и зимние кроссовки.
Животные, чувствовавшие в ней так больно ударившего их человека тихонько рычали и торопливо расползались в стороны, встать на все четыре лапы пока не смог ни один пес. Повезло только котам, позвоночник у них намного короче и магии они получили соответственно меньше. А именно она и застопорила двигательный аппарат.
– Вот она, – рычал магистр, сбрасывая с чердака тощую женщину неопределенного возраста, – ворошиловский стрелок, блин. Спасибо патроны солью заряжены… но покалечить и этого хватит. И это не ее доброта… она давно из ума выжила и сама ничего зарядить не могла. Там старые запасы, видать дед был умельцем.
Он ловко спрыгнул минуя лесенку, замотал старуху в три покрывала, добавляя заклинаний и вызвал дежурного по ордену. А Дина сидела на колченогом табурете и печально рассматривала ящики, в которых копошилось не менее трех десятков тощих, разномастных котят.
Их конечно очень жаль, хотя девушка верила, что непременно найдутся те, кому будет небезразлична судьба животных.
Но вот людей, которым ведьма щедро мстила за каждое неприветливое слово и осуждающий взгляд, за нежелание мириться с ордой ее гавкающе-мяукающих грязных и худых блохастых питомцев, Дина жалела неизмеримо сильнее. Потому что нельзя даже сравнить жизнь и здоровье разумного человека с обычным животным.
Да и не обижал никто ее котов и псов… просто невозможно жить рядом с подобным зверинцем. Они ведь от голода становятся наглыми и изобретательными, лезут и в окна и в двери, растаскивают мусорные пакеты из контейнеров, ловят птиц и копают ямки в любовно выровненных грядках, уничтожая всходы морковки и свеклы.
А старуха этого понимать не желала… и никого не жалела, так как сама ничего не сажала. На ее участке, вытоптанном почти до состояния бетона и усеянного собачьими отходами не видно даже ягодных кустиков. У нее и дома грязь и жирная копоть… что интересно, она жгла? Наверняка мусор, не желая таскать его к ящикам. Не понимая, что вредит самой себе.
И людей она не понимала… и не ценила… ни как личности, ни их жизни, с легкостью злобного маньяка вынося приговор всем, кто задел покой ее маленького мИра. Вот и их с Русом сегодня приговорила… как и та, далекая ведьма с мощным артефактом.
Дина вдруг ясно представила, что случилось бы, если орден не смог его найти… и сердце больно сжала безжалостная лапа ледяного ужаса. Святые угодники… да ведь он же почти погиб там, если потом столько времени провалялся в лазарете ордена. Как же эта гадина над ним измывалась, если его пришлось восстанавливать несколько месяцев лекарям ордена, которые могут излечить почти все? Разумеется, дается это очень непросто и требует не только знания целительских заклинаний, но и отдачи почти всей энергии, которая восстанавливается потом буквально по капле. И далеко не везде… есть особые места, но их немного.
Значит на Руса пришлось потратить не один десяток доз… раз выздоровление заняло столько времени… Дина замерла, пытаясь осознать мелькнувшую мысль…
Читать бесплатно другие книги:
