Картина кровью Колычев Владимир

Глава 4

Исчезли девочки как будто корова языком слизнула. Телефоны их не подавали признаков жизни, Ворошилов пытался, но не смог поймать сигнал от них. Дома не появлялись, к подругам не заходили. И бандиты Мизгиря ничего не могли сказать.

– Слышь, начальник, мы ж с тобой одним делом занимаемся, – сказал Кузнецов, с опаской посматривая на Макара. – А ты меня прессуешь.

– Ведешь себя плохо.

– Ну я же не знал, что это менты… В смысле полиция.

– Кто менты? Мизгирев? Шохратов? Кто из них?

– Эй, ты чего? – вскинулся Кузя.

– Ты их охранял. И ты их не уберег.

– Так я это, в сауне-то и не был…

– Я знаю, где ты был, – усмехнулся Капитонов. – И чем занимался. На порносайтах.

Ворошилов вскрыл историю просмотров на смартфоне Кузнецова.

– Э-э, ну ты чего? – нервно встрепенулся браток.

– Лучше бы ты за Калининой подсматривал. Да за Иршовой.

– Да ты за кого меня держишь?

– Или подглядывал?

– Ну ты в натуре!

– Может, подслушивал?

– Нет!

– Говорят, девчонок насиловали.

– Кто насиловал?

– Не видел?

– И не слышал!

– А что видел?

– Ничего!.. Даже девчонок этих не видел! Их через первый этаж провели.

– А Мизгирева с Шохратом видел?

– Ну так.

– Шохрат в законе.

– Ну да.

– Расписной. Лагерная роспись. Звезды на плечах.

– И на коленях.

– А говоришь, не подглядывал! – усмехнулся Макар.

– Ну ты чего, начальник! Я что, Шохрата в бане не видел?.. В прошлый раз он с пацанами подъезжал, нам там раков подогнали, пиво конкретное…

– И в этот раз его видел?

– Да… Звезд, правда, не видел, а печатку да.

– Печатку?

– Ну воровскую.

– Перстень?

– Перстень.

– Чернильный.

– Почему чернильный? Золотой. Массивная такая печатка. Мощная… Ну и чернильный перстень был, под печаткой.

– Мощная, говоришь?

– В ней граммов двадцать золота.

– А золото сейчас в цене.

– При чем здесь это?

– А при том, что не было печатки. Партак был, а золота не было.

– Как это не было?

– Может, ты снял?

– Слышь, начальник, ты берега не теряй!.. Я что, на самоубийцу похож?.. Шохрат, может, и не совсем вор…

– Что значит, не совсем вор?

– Ну так это, говорят, ему по ушам дали.

– Говорят?

– Там темная тема, если честно. На Шохрата реально давят…

– Кто?

– Не знаю. У них своя война, азеры, грузины, мы в эти дела не лезем.

– Тогда что Шохрат у вас делал?

– У нас с ним свои дела!.. Если Мизгирь… Тимофей Анатольевич скажет, узнаешь. А я говорить не стану.

– Отжимаете что-то?

– Да нет, у нас все чисто, шито-крыто… Дело со снабжением связано, ну в клуб…

– Наркота?

– Нет!.. Выпивка!

– Контрафакт?

– Начальник, ты у Тимофея Анатольевича спроси! – скривился Кузя.

– А если задвинется твой Тимофей Анатольевич?

– Да нет, с ним все в порядке, мы узнавали…

– Значит, развенчали Шохрата?

– Он говорил, что нет. Фейк впарили. В смысле фуфло.

– Ты ему веришь?

– В принципе верю, – пожал плечами Кузя.

– Почему в принципе?

– А мне по барабану, азеры там или лавруха… Да и Шохрат без пацанов подъехал. Может, отказались от него пацаны.

– Может, заставили отказаться?

– Кто?

– Ну кто мог подстроить убийство?

– Убийство? В смысле подсунуть клофелин?

– Ну да.

– А зачем?

– А зачем воры друг друга мочат?

– Так Шохрат сдал все, он уже не опасен. Хотя кто его знает.

– Что сдал?

– Ну раньше он со своими с рынков снимал, а потом на них там круто наехали… Убить его пытались…

– Кто пытался?

– Не знаю ничего! – мотнул головой Кузя.

– Не знаешь?

– Я тебе и так больше, чем нужно, сказал!.. Дальше сам! Если тебе интересно!..

В дверь постучали, Макар выглянул в холл и увидел Ворошилова и Оксану, которая стояла лицом к нему, положив руку на подоконник. Девушка загадочно улыбалась, глядя перед собой.

– Что у тебя? – закрывая за собой дверь, спросил Макар.

– Товарищ майор, я тут… Мы тут по такси пробили! – с опаской глянув на Оксану, поправился Вадим.

– Результат есть?

– Нашли водилу, который Иршову и Калинину подвозил.

– Куда?

– До поселка Малиновского… До автостанции.

– Зачем им автостанция ночью?

– А дальше они пешком, до улицы Линейной, дом, предположительно, шестнадцать или восемнадцать. Телефоны на эти адреса выводят, а дальше темный лес.

– В районе шестнадцатого или восемнадцатого дома.

– Кто-то в этом доме очень грамотный живет… – кивнул Вадим. – Технически подкованный.

– Вы уже собрались? – кивком указав на Оксану, спросил Макар.

– Поедем глянем, кто там в этой технической кузне обитает.

– Лошадок подковывает, – тихо, чтобы не услышала Оксана, сказал Макар.

А чем Иршова с Калининой не кобылицы? И скачут лихо – не угонишься, и танцуют в туфлях, напоминающих копыта.

– Лошадок в стойло, – улыбнулся Вадим.

– Не говорил бы ты «гоп»!

Макар отправил Ворошиловых в поселок Малиновский, вернулся в свой кабинет.

– Что, нашли девок? – спросил Кузя.

Капитонов исподлобья глянул на него. Надо было задержанного наручниками к столу приковать, чтобы не поднимался, не подходил к дверям, не подслушивал.

– Что, понравилось в камере? – в том же тоне, с насмешкой спросил Макар.

– А чего в камере? – насторожился Кузя.

– А отпускать тебя собирался, придется повременить.

– Чего это?

– А вдруг за клофелинщицами поедешь?

– Да нет!

Макар не стал вызывать конвой, сам отправил Кузю в камеру. Еще и личный досмотр организовал, чтобы никаких телефонов, никакой связи с волей. И дежурному велел не спускать с него глаз. Нехорошо будет, если Ворошиловы в поселке наткнутся на бандитов. На сегодня и одного раза хватит.

Он вернулся в кабинет, откинулся в кресле, глаза закрылись сами по себе. Весело сегодня ночь прошла, особенно удался финал, но спать хочется.

Макар уже почти заснул, когда открылась дверь и в кабинет вошла Славина. Подниматься он не стал, но центр тяжести перенес вперед, изображая хоть и жалкую, но попытку подняться, и замер в ожидании, когда начальник даст отбой. Но Марина рукой не махнула.

– Ну и чего сидим? – спросила она, нахмурив брови.

– Так сегодня воскресенье.

– А-а!.. Прогулки с девочками?

– Второй день свадьбы, похмельный синдром. Но от завтрака я бы сейчас не отказался.

– С девочкой? – язвительно спросила Марина.

– Я смотрю, тебе понравилась Инга. Хочешь, познакомлю?

– Издеваешься?

– Отдаю девочку. В хорошие руки, – усмехнулся Макар.

Не нужна ему Инга. Никто не нужен. Глядя на Марину, он ясно это понимал. Марина – его идеал, предел мечтаний. Ей уже скоро тридцать семь, а выглядит она превосходно и стареть не собирается. Красивая, элегантная, свежая, ароматная, форма сидит на ней как строгое платье на манекене. Посмотришь, бывает, на нее и не заметишь, как залюбуешься. А Инга всего лишь прошедший эпизод из жизни, чертовски приятный в воспоминаниях.

– Мне твои девочки… – Марина запнулась.

И ежу понятно, что ей и даром не нужны его девочки.

– А девочки сейчас будут. Должны быть. Иршова и Калинина.

– А я зачем к тебе пришла?.. А то лечишь меня непонятно кем…

– Лечат пивом, – мечтательно улыбнулся Макар.

– Значит, нашли этих, Иршову и Калинину? – спросила Марина.

– Ворошилов через таксиста вычислил.

– С Оксаной?

– С Оксаной, – кивнул Макар.

– Отличная пара.

– Не поспоришь.

– А помнишь, как мы… – Славина оборвала себя и вздохнула, махнув рукой.

Макар помнил, как они в паре шли по следу киллера, застрелившего гражданку Алексееву. Не так уж и давно все это происходило. А потом к Марине вернулся муж, и она забыла обо всем. Макар же пустился во все тяжкие. Даже пытался влюбиться, но не смог. Все мысли о Марине, вся душа рвется к ней.

– Чего это ты вспомнила? – Макар проницательно и с надеждой посмотрел на нее.

Он жестко поставил Марину перед фактом: или муж, или он. Она выбрала мужа, а Макар дал себе слово никогда не прощать ее. И никогда не возвращаться к ней, но без Марины такая тоска. И если вдруг она снова позовет, он сгоряча рубить не станет. Может, и простит.

– Да так. – Марина подошла к окну и встала боком к Макару.

– Сегодня ни свет ни заря проснулась. Чего это тебя на Снегирева понесло?..

– Позвонили, сказали… – пожала плечами Славина.

Она внимательно смотрела в окно, как будто увидела там что-то очень интересное. Но взгляд при этом невидящий.

– А у тебя бессонница.

– Может, и бессонница… И ты с какой-то шлюхой… Извини, не хотела обидеть эту твою Ингу.

– А кого хотела?

– И у Ильи новая шлюха… Вот эту шлюху я очень хочу обидеть! – повысила голос Марина.

Макар промолчал, не зная, что сказать. И радость казалась неуместной, и печаль. С чего он должен радоваться? С того, что Марина снова может остаться одна? После того, как она предала его?.. Он-то, в принципе, может ее простить, но тем не менее…

– Илья ушел, – выдохнула она.

– Ходок.

– И это все из-за тебя! – Марина резко повернулась к Макару, хотела метнуть взглядом молнию, но брызнул только дождь – на глазах заблестели слезы.

– Я внимательно тебя слушаю.

– Илья думал, что это я не могу… Ну, ребенка…

– Может, тебе нужно присесть?

Макар поднялся из-за стола, предложил Марине свое место, но она этого как будто не заметила.

– А он пошел проверился. Проблемы у него!

– Проблемы, проблемы… У всех проблемы.

– Да нет! У тебя-то таких проблем нет! У тебя-то все получилось.

– Что получилось?

– Илья понял, что ребенок не от него…

– Ребенок? – Макар приложил к вискам пальцы, пытаясь унять мысли, разгоряченные накалом страстей.

– Я в положении! – На него смотрела не подполковник полиции, не начальник уголовного розыска, а обыкновенная женщина, находящаяся на перепутье судьбы.

Муж ушел, бросив ее в положении, – как жить дальше? Хорошо, если Макар пойдет навстречу, а если нет?

– Я так понимаю, Илья не при делах? – Макар очертил пальцем две параллельные линии, как будто по строчкам в книге судьбы прошелся.

– Ты при делах!.. Ты даже не представляешь, как я хочу тебя обидеть!.. – Марина разочарованно смотрела на Капитонова.

Макар должен был плясать от предложенной радости, а он стоит как в штаны сходил.

– И какой месяц… ты хочешь меня обидеть?

– Четвертый.

– Поздравляю. – Макар чувствовал себя не в своей тарелке.

Ребенок, да еще от Марины, – это здорово. Но в голове каша. Молочная.

– Кого?

– Нас!..

– Может, ты думаешь, что я шучу?

– А я, по-твоему, могу думать?.. Мне нужно прийти в себя.

– Я тебе все сказала! – Марина вздохнула и направилась к выходу.

– Я зайду, – сказал Макар, усаживаясь в кресло.

Макару действительно требовалось время, чтобы прийти в чувство, но при этом он уже знал, что будет дальше происходить. Он, простив Марину, пулей соскочит с кресла, рванет к ней. Илья от нее ушел, она свободна. У него, конечно, есть гордость, но ребенок – его ребенок! – менял все. И к лучшему. Марина станет матерью, он – отцом, а Илья пусть тешится со своими шлюхами.

Из кресла он вскочил минут через пятнадцать. Пришел в себя, выстроил план на будущее и рванул к Марине. Но, как оказалось, она ушла домой, опечатав кабинет.

Макар позвонил Славиной, но она не взяла трубку. Капризничает. Но ведь он ей звонил, Марина, конечно же, это оценит и очень скоро смягчится. Или даже сама позвонит и пригласит на огонек. А может, и сама к нему приедет.

Макар задумался. Дома у него, признаться, беспорядок, надо бы прибраться. А сегодня воскресенье, служба особо не держит.

Он уже собирался отправиться домой, но позвонил Ворошилов.

– Товарищ майор, «все»! – изнывая от скрываемого восторга, сообщил он.

– Что значит все? Все только начинается!

– Да это понятно! Иршову взяли и Калинину, уже в машине, уже везем.

– Это хорошо.

– Правда, они все отрицают.

– А телефоны зачем отключили?

– Ну так братва…

– Братву будем выпускать… – заявил Макар.