Игра в убийство Мартова Людмила
Сейчас Ленчик работал не покладая рук, ловко раскидывая собравшуюся очередь. Высокоспециализированной помощи никому не требовалось, поэтому Яна вполне могла поговорить с тем, кто ее спрашивает, а потом вернуться к ненавистной анкете. Выйдя в самую первую комнату, в которой и располагалась регистратура, она увидела мужчину, скрашивающего ожидание чтением стендов с полезной информацией:
– Здравствуйте, это вы меня спрашивали?
Он повернулся, и Яна невольно оторопела. Перед ней стоял тот самый «Олег Попов», под самый нос к которому она спланировала с крыши неделю назад. Клетчатой кепки на голове у него не было, а вот куртка и кашне были теми же, что и в первую встречу. Кудрявые буйные волосы в беспорядке торчали вокруг головы. Без кепки мужчина напоминал то ли Игоря Корнелюка, то ли Валерия Леонтьева, правда, слегка подстриженного.
– Вы? – удивленно спросила она. – Как вы меня нашли?
– Вы сказали, что вы – ветеринар, и я объехал несколько клиник с вопросом, не у них ли работает девушка, увлекающаяся роупджампингом, – на полном серьезе ответил он.
– Но зачем?
– Я вас искал, потому что вы должны мне помочь. Мы можем поговорить?
– Можем. – Яна пожала плечами. – Пойдемте в мой кабинет, только недолго, а то у нас очередь собралась.
Проведя мужчину в свой кабинет, она усадила его по другую сторону стола и приготовилась слушать.
– Давайте хоть познакомимся, – как ей показалось, жалобно сказал мужчина.
На секунду у Яны мелькнула мысль, что именно это и было целью его визита – познакомиться, но она тут же отогнала ее как неконструктивную. Никогда ни один мужчина не мечтал с ней познакомиться после внезапной встречи. В ней не было ничего привлекающего внимание. Яна сама знала, что обладает совершенно неброской, незапоминающейся внешностью. Не могла же она привлечь этого мужика только тем, что спустилась с неба на глазах у изумленной публики…
– Меня зовут Яна, – сказала она. – Яна Ипатова.
– А меня Ярослав Васильевич Петранцов. Можно просто Ярослав.
Ярослав Васильевич – это ничего. Нормально. Судя по его внешнему виду и манере одеваться, его вполне могли звать как-нибудь иначе, более эпатирующе. Лаэрт Никанорович, например. Лаэртом Никаноровичем звали нового маминого мужа, с которым Яна никак не могла найти общий язык. То ли из-за дурацкого имени, то ли из-за невыносимого снобизма и дурного характера.
– Итак, Ярослав Васильевич, вы сказали, что я должна вам помочь. В чем именно?
– Моя собака… Штефан… Он действительно оказался беспородным, вы были правы.
– И что теперь? Вы хотите сдать его в приют и не знаете, с чего начать? Или вы предлагаете мне его усыпить? – Голос Яны прозвучал резко. Сидящего напротив нее человека она в эту минуту презирала.
– Что? Нет, я не собираюсь его усыплять, что вы. – В голосе ее нового знакомого промелькнула растерянность. – И в приют сдавать не собираюсь. Он – мой друг. Ну, вы понимаете. В конце концов, мне совершенно все равно, породистый он или нет. Мы с ним прекрасно ладим вдвоем. Мама всегда говорила, что мне нужен кто-то, о ком можно заботиться, и вот теперь, когда мамы нет, у меня появился Штефан, и я его никому не отдам. Вот только этого человека, который мне продал щенка под видом породистого, его же нужно найти.
– Зачем? – не поняла Яна. От того, что Ярослав Васильевич не собирался выкидывать своего беспородного пса на улицу, у нее как-то потеплело на душе. Неприязнь к собеседнику разом прошла, и она вдруг заметила, что он – вовсе не старый, сорока еще нет, и довольно симпатичный. А что одевается непривычно глазу, так что ж с того.
– Ну как вы не понимаете? – Он вдруг разволновался. – Я провел расследование, несколько часов сидел в Интернете и хочу вам сказать, что мой случай – не единичный. Этот человек уже несколько раз так поступил. Он преступник, мошенник. А значит, его нужно остановить. Обезвредить.
– Так этим полиция должна заниматься. – Яна все еще не понимала, чего он от нее хочет. – Вы обратились в полицию?
– Господи боже ты мой. – Он даже, кажется, рассердился из-за ее бестолковости. – Яна, что вы, какая полиция? Кто будет заводить дело из-за какой-то перекрашенной собаки? Нам нужно найти всех обманутых людей, объединиться, собрать заявления, чтобы их было как можно больше, и уже только после этого обращаться в полицию. А еще можно попытаться поймать этого негодяя на живца.
– Как?
– Да очень просто. По объявлениям по продаже собак. Вот тут-то мне и нужна ваша помощь. Со мной он больше встречаться не станет. Я же видел его в лицо. И телефон мой у него наверняка в базу данных занесен. Впрочем, телефон не проблема. У меня есть запасной. Я уже попытался ему позвонить, не скрою. Его аппарат вне зоны. И думаю, что после каждой сделки он меняет номер. Именно для того, чтобы не быть пойманным.
– План ваш мне ясен, – сказала Яна. – Признаю, что он не лишен смысла. Но все равно, почему вы решили обратиться за помощью именно ко мне? Вы же меня только один раз в жизни видели.
– Да это же просто, – рассмеялся он. – Вы разбираетесь в собаках. Более того, вы их любите и жалеете. Вам невыносима мысль, что кто-то может выбросить на помойку своего пса только потому, что он оказался дворняжкой. Именно поэтому вы наверняка согласитесь мне помочь. А еще вы решительная. Нерешительные девушки не станут заниматься этим вашим роупджампингом и сигать с крыши.
В его словах была логика. Яна подняла голову и внимательно посмотрела в его лицо – открытое, славное лицо, которое вовсе не портил крупный вздернутый нос.
– Кроме того, я тоже могу быть вам полезен, – вдруг сказал он. – Как говорится, услуга за услугу. К примеру, я в два счета помогу вам оформить чешскую визу. И вообще, я очень хорошо знаю Чехию, более того, у меня свой дом в Праге, то есть не дом, а небольшая квартирка в доме на две семьи, но это не важно.
Теперь уже Яна смотрела на него чуть ли не с испугом.
– Откуда вы знаете, что я собираюсь в Чехию? – спросила она чужим, ставшим скрипучим голосом. – Вы что, справки обо мне наводили?
– Да не пугайтесь вы так. – Он, кажется, всполошился. – У вас на столе лежит анкета, заполненная лишь наполовину, а в мусорном ведре обрывки. То есть я понимаю, что вы подаете документы на визу впервые и у вас это вызвало затруднение. А то, что виза чешская, на ней написано. Яна, я ничего про вас не выяснял, я даже, как вас зовут, узнал только что. Просто я довольно наблюдательный.
– Да уж, – сказала она сухо. – А по вам и не скажешь. И уж про дом в Праге – тем более. А я действительно собираюсь в Чехию. Правда, не в Прагу, а в Дечин. Там оборудовали отличную via ferrata. Это трассы для альпинистов, их там пять. На Пастыржской скале. Это место еще называют Чешской Швейцарией.
– Слышал, но бывать не приходилось, – отозвался Петранцов.
– Ну, в общем, у нас там соревнования через месяц. С этой скалы роупджамперы тоже прыгать могут. Вот мы и тренируемся сейчас. А Прагу я, конечно, очень хочу посмотреть. Всегда мечтала там побывать, но боюсь, что не смогу себе позволить еще и это. Дорого.
– Вот! Я и говорю, что могу быть вам полезен, – с воодушевлением заметил он. – Когда ваши соревнования закончатся, вы можете приехать в Прагу и поселиться в моем домике. На жилье сэкономите. А питание там совсем недорогое. Тем более что можно продукты в магазине покупать и самой дома готовить.
– Заманчиво, – признала Яна. – Но так далеко мы пока заглядывать не будем. Пока вы мне действительно помогите заполнить анкету, а то я с ней совсем замучилась, и будем искать вашего злоумышленника. Сегодня я до десяти вечера работаю, а потом у меня два дня выходных. Тренировки, конечно, есть, но я думаю, что мы все прекрасно успеем. Тренируюсь я на доме, в котором вы живете, так что давайте договоримся, что завтра я к вам приду, и мы все решим. Хорошо?
– Отлично! – вскричал он. – Тогда завтра я вас жду. И Штефан тоже. Мы живем в сто семьдесят пятой квартире.
Заниматься расследованием оказалось неожиданно увлекательно. Яна даже и не ожидала, что ее так захватит выслеживание таинственного продавца беспородных собак, выдаваемых за элитных.
В первый раз придя домой к Ярославу Васильевичу Петранцову, она с удивлением обнаружила, что мошеннический промысел в их городе поставлен на поток. Петранцов нашел в социальных сетях четырнадцать человек, пострадавших так же, как и он, вступил с ними в переписку и собрал всю необходимую фактуру. Глядя на составленную им табличку с датами, адресами, именами владельцев, породой и кличкой собак, а также уплаченными суммами, она невольно почувствовала уважение к этому человеку. Работу он проделал огромную и всю информацию собрал качественно и системно.
– Ну а как же, – ответил он на высказанное вслух удивление, – я же ученый. Собирать и систематизировать факты – моя работа. Как говорится, кто на что учился. Кстати, в том, что я попался именно на такую удочку мошенника, тоже есть некоторая закономерность.
– Какая же? – заинтересовалась Яна.
– Видите ли, я специалист по творчеству Ярослава Гашека. Знаете такого чешского писателя?
– Конечно, знаю, – обиделась Яна. – Он про похождения бравого солдата Швейка писал.
– Не только, хотя это и не важно. Пусть это и нескромно, но я – один из лучших в мире экспертов в этой области. У меня несколько монографий вышло. Я лекции читаю о творчестве и жизненном пути Гашека, причем не только в России, но и в Праге. Собственно, у меня и квартира там есть, потому что я регулярно веду курс в Пражском университете. У меня несколько грантов было от чешского правительства, потому что они ценят мой вклад во всемирное продвижение их главного писателя, национальной гордости. Но, впрочем, я не об этом.
Дело в том, что в биографии Гашека был один маленький эпизод. Он, знаете ли, вообще был, так скажем, хулиганом. Ему на одном месте не сиделось и не работалось. Он нигде удержаться не мог, потому что его тянуло путешествовать. Бродяжничать даже. И пока он не начал зарабатывать себе на жизнь написанием юмористических заметок в различные чешские газеты и журналы, его отовсюду выгоняли.
Вообще в биографии Гашека накопилось изрядное количество легенд. Большинство из них было основано на сплетнях или вообще представляло собой анекдоты, которые он сам о себе охотно распространял, но тем не менее его биографы все это тщательно собирают. Как и полицейские протоколы, поскольку его частенько приводили в полицию.
Яна слушала не очень внимательно. Творчество Гашека ее нисколько не интересовало, даже про бравого солдата Швейка она в детстве начала читать и бросила. Ей не понравился ни стиль, ни содержание. А тут надо же, человек научную карьеру на этом построил. Интересно, чем его этот Гашек так зацепил? Тем, что их зовут одинаково, что ли…
Краем уха она вдруг зацепилась за слово «кинология», мелькнувшее в речи Ярослава.
– В общем, после этого Гашек открыл свой «Кинологический институт», – азартно рассказывал Петранцов, не замечая ее слабого интереса к теме, – попросту это была контора по продаже собак. Однако денег на то, чтобы начать разводить породистых щенков, у него не было, поэтому он просто ловил дворняг, перекрашивал их, как этот наш пока еще не пойманный мошенник, выправлял липовую родословную и продавал.
– Да вы что? – ахнула Яна. – И вправду любопытное совпадение. И долго этот бизнес продолжался?
– Недолго. Гашек попал под суд, причем вместе со своей женой Ярмилой, которая значилась совладелицей «Кинологического института». В общем, теперь ты понимаешь, почему я считаю своим долгом разыскать этого мошенника?
– Понимаю, – пряча улыбку, ответила Яна. Она заметила, что он перешел на «ты», но решила, что ничего не имеет против. В конце концов, они собирались вдвоем вести частное расследование, а это сближало. – Так, и что мы теперь будем делать?
– Мы выпишем телефоны из газет частных объявлений и будем обзванивать владельцев, предлагающих породистых щенков. Я купил Штефана именно по такому объявлению. Звонить будешь ты. Потому что мой голос преступник мог запомнить. Кроме того, ты, в отличие от меня, разбираешься в собаках, поэтому сможешь лучше задать наводящие вопросы, которые позволят понять, что это тот человек, которого мы ищем.
– Хорошо, – покладисто сказала Яна. – А скажи мне, когда ты списывался с этими людьми, которых тоже обманули, они говорили тебе, что они сделали со своими собаками, ну, после того как узнали, что те беспородные?
– Меня этот вопрос тоже волновал, – понятливо кивнул Петранцов. – Из четырнадцати владельцев только один отвез собаку в приют. Остальные сказали, что быть лохами, конечно, обидно, но собаки в этом не виноваты, поэтому они их никому ни за что не отдадут. Будут любить просто так, без родословной. Хороших людей больше, чем плохих. Да, Штефан?
Щенок, услышав свое имя, отчаянно застучал хвостом по ламинату.
Всю следующую неделю все свободное от работы и тренировок время Яна и Ярослав посвящали обзвону и объезду потенциальных мошенников. Конечно, отводить на это получалось не больше часа-двух, да и то не каждый день, но с каждой новой встречей с очередным продавцом росло число вычеркнутых номеров телефонов, занесенных в сделанную Петранцовым еще одну специальную табличку.