Шампанское было лишним Андреева Наталья
Силы были на исходе. Говорят, что русские много пьют. Да если бы вы знали, сколько пьют англичане! А финны?! Эти оставляют после себя не номер, а настоящий свинарник. В тот день из нашего отеля как раз выезжала группа финских туристов, а ведь высокий сезон! Пришлось срочно подготовить номера для новых постояльцев. Все вылизать, но главное – запах. Амбре после финнов в номерах то еще. Вот я и выдохлась.
Хотелось лечь и уснуть. Ни о чем не думать. Девчонки звали в ночной клуб, но я подумала, что в таком состоянии усну даже под светомузыку. И решила отказаться. К тому же деньги. Ждать, что кто-то из парней закажет выпивку? Я сегодня уж точно не в форме.
Такси остановилось метрах в пяти от меня, и я двинулась было к нему, когда буквально мне на руки свалился тощий парень. Весь его вид говорил: помогите! Мне бы ноги сделать, глядишь, была бы сейчас в шоколаде. Не покатилась бы моя жизнь по наклонной. Но мы, провинциальные девушки, сердобольные. Москва за восемь лет сделала меня до крайности подозрительной, но так и не смогла сделать жестокой.
Поэтому я подхватила парня и практически понесла его в такси, благо весил он немного. Пашка на время пришел в себя и смог назвать мне адрес. Так я познакомилась с его мамой, которая назвала меня ангелом. Вскоре я переехала жить к ним. Пашка оказался москвичом.
Удача, спросите вы? Первое время я тоже так думала. Пока мне в голову не пришло: а почему это его мама такая ласковая? Москвички не больно-то любят, когда их сыновья женятся на «деревне». Да еще и на горничных. Таких, как я, невесток встречают в штыки. А тут «дочка», «ангел», «Бог послал». Да еще и забеременела.
Тут уж меня просто стали на руках носить. Секрет оказался прост: Пашка был наркоманом. А я – наивной дурочкой. Моя свекровь отчаялась дождаться внуков, поэтому меня холили и лелеяли. Тяжести поднимать запрещали. Свекровь пахала с утра до ночи на двух работах – героическая женщина.
Такой героизм меня сразил, и я тоже впряглась. А Пашка… С переменным успехом, как говорится. В моменты просветления он клялся, что завяжет и будет лечиться. Но, увы! Бывших наркоманов не бывает. Мало кому удается вырваться. Даже рождение дочки Пашку на подвиг не вдохновило. Зато вдохновило свекровь взвалить на свои плечи и третью работу.
Так мы и жили. Вместе вкалывали, вместе ревели, вместе растили ребенка. Этот период своей жизни я вспоминаю с теплотой, несмотря на беспросветную бедность. Ребенок требовал больших расходов, а из отеля я уволилась. Ну кому нужна беременная горничная?
Мне пришлось сидеть с ребенком, на мужа-то я малышку оставить не могла. Один раз попробовала. Когда вернулась спустя пять часов, Пашка валялся в отключке. И где он только раздобыл эту дрянь! Мы ведь все отобрали, дверь заперли, а ключи унесли!
Клялся ведь, что завязал! Потом мы со свекровью выяснили, что Пашке наркоту через балкон передавали. Мой благоверный веревку с деньгами спускал, благо невысоко: третий этаж. А обратно «дурь» в пакетике. Деньги, кстати, он у меня украл. И ведь узнал как-то, что у меня есть заначка! Вынюхал, что ли? Ломало ведь его. Нашел!
В общем, муж лежал в отключке, а дочка сидела на подоконнике. И как она только туда забралась, такая кроха! За папкой полезла, видать. И понравилось. Хорошо, свежо. Окно было приоткрыто. Спасло мою малютку только чудо. И то, что я вернулась. Свекровь-то работала до глубокой ночи.
Больше мы Пашку с ребенком не оставляли. В ломке он был психический, а под кайфом ко всему безразличный. Полностью уходил в себя. Что ему ребенок на подоконнике, когда он там ангелов видел? Или чертей? Я не спрашивала содержание Пашкиных глюков, ни краткое, ни подробное.
Так прошло три года. Все вроде бы наладилось. На Пашку мы со свекровью махнули рукой: пропащий человек. Дочку устроили в ближайший садик, благо москвичи. Мне бы, дуре, не только прописаться, а и брак оформить. Думала – успею.
Не успела. Пашка очень уж быстро сгорел. Однажды он исчез из дома, вроде бы к друзьям пошел, а позвонила мне полиция. В общем, передоз. Обычное дело для наркомана со стажем. Я не особо горевала. Ну, какой из наркоши муж? А вот свекровь… Сын он ведь ей, единственный. Для себя родила. Святая женщина! Всю семью на своих плечах тащила: сына-наркомана, сноху-деревенщину, внучку.
Погибла она нелепо. Ступила на переход, не заметив, что «человечек» моргает, а на светофоре зеленый сменился желтым. Глаза застилали слезы.
А тут эта… «Яжемать». Везла дочку на бальные танцы. Торопилась очень. Сколько раз замечала: мужики-водители пропускают женщину на переходе. Матерятся, но притормаживают. А бабы не всегда. Вот и эта не притормозила. Вся в себе: занятая. Там же приз дожидается, да кавалер дочкин нервничает!
Свекровь умерла сразу, не мучилась. А я за неделю потеряла двух близких мне людей и почву под ногами. Потому что брак мы с Пашкой так и не зарегистрировали. Он редко бывал вменяемым, а уж вменяемым настолько, чтобы дойти до загса… В общем, я все тянула. Но кто ж знал? На свекровь надеялась, что завещание на внучку составит. К тому все и шло.
А дальше нагрянули родственники. О существовании которых я до этого дня и не подозревала. Когда мы нуждались в помощи, они делали вид, что Пашки моего не существует. А вот когда появилось наследство… Московская квартира! Да, старая пятиэтажка, но зато в хорошем районе. От метро близко, да и до центра – рукой подать.
Квартира в ЦАО! Отдать ее какой-то деревенщине?! Да Пашкин ли это ребенок? Она же гулящая, его гражданская жена! А он был наркоманом. Оправдания своему сволочизму всегда найдутся.
Короче, у свекрови обнаружился брат. Родной. А у брата – ушлая жена. С мужиком мы еще могли бы договориться. Увидев мою дочку, он сказал:
– Чего уж там. Живите.
Но вмешалась эта крашеная сучка. Денег много не бывает, сами знаете. И поперли аргументы: гулящая, наркоман. По документам все было чисто – квартира их, законных наследников. Возможно, я могла бы отсудить Пашкину часть. А деньги где на адвоката? И кто я такая? Москвичи, они ушлые, у них все схвачено. Вся Пашкина родня встала на сторону наследников, и они навалились на меня сообща, человек десять. Затравили. Запугали. Звонили постоянно. Оскорбляли.
В общем, мне велели выметаться. Мужика задвинули вместе с его добротой, а меня дружно дожали. Квартира на сдачу в ЦАО, да еще и у метро стоит дорого. Сейчас эту пятиэтажку, по-моему, снесли. По программе реновации. Я как-то мимо проходила, всплакнула. Вспомнила те годы моей жизни, которые казались такими тяжелыми, а на самом деле были счастливыми. У меня имелась семья и крыша над головой.
И вот почти в двадцать девять я очутилась на улице с маленьким ребенком на руках. Что было делать?
Я позвонила маме, потом подружкам. Мне предстояло все начать с нуля. Даже штампом о браке не разжилась. Да хоть бы о разводе. А так даже не разведенка. Гулящая с прицепом. Совсем уж безнадежный случай. А вы спрашиваете, как я оказалась на такой работе!
Оказалась.
А деньги растворились в воздухе
Начальнику угро Снегин позвонил тут же. Но ответили не сразу. Оно понятно: конец недели, поздний вечер, завтра пятница-развратница. Рабочий день должен заканчиваться на работе. Но телефон майор все-таки взял.
– Чего тебе, Снегин? – нелюбезно спросил он.
По тому, как тщательно начальство выговаривало слова, Снегин понял, что оно снимает стресс самым доступным и привычным способом. О котором лучше не думать. Потому что при одной только мысли о выпивке Снегина опять замутило. Почти неделя прошла, а тошнота не пропала! И в самом деле, аллергия.
– У меня это… Нашел я, короче.
– Миллион баксов? – сострил майор. – Поздравляю.
– Спасибо. Пока только след. Номер от машины, на которой преступники увезли деньги. Он мне на голову упал, номер этот.
Майор невольно задумался. И в конце концов решил, что перебрал, а звонок Снегина ему только снится. И в самом деле, сюр. Труп лицом в яично-рыбном салате, хамоватый бармен, упавший на голову незадачливому оперу номер от машины, на которой растворился в воздухе миллион зеленых. Не хватало только «белочки», и майор уставился в темный угол, отыскивая там напряженным взглядом рыжий хвост.
– Вы тут? – на всякий случай спросил Снегин, поскольку пауза затянулась.
– Тут – в смысле где?
– На телефоне. Это я, Снегин.
– Я знаю, что ты Снегин. Ты и в самом деле мне звонишь?
– Извините, что так поздно. Дело неотложное. Я этот номер случайно сфоткал. Другу скинул, он гаишник. Мне и сказали: срочно дуй на Петровку. Я вам и докладываю. Мне как, сразу туда или сначала к вам?
– Ко мне? Зачем ко мне? Если дело в главк передали, значит, важняк. Езжай сразу туда. Покажешь им фотку, – майор, похоже, начал трезветь. – Представляю себе их лица, этих великих сыщиков, – рассмеялся вдруг он. – Про салат сказать не забудь.
– Есть, – на автомате ответил Снегин. Салат-то им зачем? Дурацкие шутки. – Только и вы им скажите, что я приеду.
Начальство он в известность поставил. Пришла Алла, поужинала, чмокнула Снегина в щеку со словами «какой-то ты сегодня не такой». Но Алла так устала, что устраивать разбор полетов у нее уже не хватило сил. Да и Снегин помнил: о его работе – ни слова. Они поужинали, глядя каждый в свой гаджет, только Снегин в отличие от Аллы лишь делал вид, что читает. Мыслями он был в баре. Не в смысле выпивки, а пытался вспомнить подробности. Что еще кроме старого номерного знака показалось подозрительным?
Сон не шел. Поэтому Снегин заботливо укрыл одеялом сладко спящую Аллу и пошел на кухню пить молоко. А заодно подумать. После загула на свадьбе у Полины Снегина неудержимо тянуло на молочку. Желудок ворочался внутри, как голодный кот. Урчал и царапал невидимыми когтями. Молоко он принял с удовольствием, и Снегину стало легче. Хотя бы изжога прошла.
«Шампанское было лишним», – невольно вздохнул он и вспомнил почившего в салате айтишника. Аналогичный случай. Там тоже шампанское было лишним. Не надо мешать «разнокалиберные» спиртные напитки, эффект от этого убойный. А лучше вообще не пить.
Через час он понял, что, не узнав подробности, думать бесполезно – мысли все равно бегают по кругу. И вернулся в спальню, к Алле.
– Снегин, ты холодный, – сонно проворчала та, отпихивая его ногой. Но потом сжалилась и пустила к себе под одеяло.
Снегин согрелся и уснул. Снились ему деньги. Проснувшись, он даже подумал: к чему бы? Деньги к деньгам не снятся, это уж точно. А вот снятся ли деньги к отсутствию денег? Крупные покупки они с Аллой вроде не планируют. Сон был странный, не сказать, что приятный, хоть и про деньги. И Снегин решил, что это к большим проблемам.
Рано утром он поехал на Петровку, 38, заметно волнуясь. Предупредили о его визите или нет? А о находке? И что теперь? Опять включат в спецгруппу? Карма, видать. Вот он, сон! Не успеваешь притереться к одному начальству, как тебя будто футбольный мячик пасуют другому.
Встретил его начальник этой самой спецгруппы. Которую сформировали в виду особой важности возбужденного уголовного дела. Снегин жаждал узнать подробности.
– Покажи, – без предисловий велели ему.
– Вот, – Снегин, волнуясь, достал из кармана смартфон.
– Иди ты! – хлопнул руками по упитанным ляжкам румяный круглолицый подполковник. И обернулся к операм: – Мужики, а ну все сюда! Здесь у нас везучий капитан. Мы землю роем, а оно, оказывается, с неба падает. Счастье.
– С полки, – машинально поправил Снегин.
– Садись, рассказывай.
Выслушав его короткий рассказ, поскольку особо хвалиться Снегину было нечем – это и в самом деле был счастливый случай, подполковник задумчиво произнес:
– В баре, значит. Мы ведь до сих пор не нашли, откуда произошла утечка информации о деньгах, которые вез курьер. А теперь есть шанс, что именно из бара. Если грабитель работает в этом баре, раз криминальный номер там спрятал, то о миллионах в чемодане мог узнать либо от родственников, завязанных в бизнесе по перевозке нала через границу, либо от пьяного клиента, который проболтался. Ибо информация эта строго секретная. Всех родственников мы уже проверили, почти месяц по делу работаем. Но на бар, о котором ты говоришь, не вышли.
– Может, вы мне теперь расскажете? – взмолился Снегин.
– Хорошо. Слушай. Видимо, придется тебя включить в состав нашей спецгруппы, раз ты такой везучий. Мы-то на месте топчемся. И транспортная полиция все версии отработала. А вот «с земли» у нас никого нет. Бар на твоей территории?
– Да, – кивнул Снегин.
– Значит, мы тебя забираем. Будешь по-прежнему там работать. Но на нас. Искать следы исчезнувшей машины.
«За что?» – Снегин почувствовал, как взвыл желудок, несмотря на выпитое ночью молоко. Снегину обратно в бар не хотелось. Перед глазами встала армия бутылок: водка, джин, коньяк… Ощетинившись манящими этикетками, они воинственно смотрели с полок: а ну, иди сюда, голубчик!
– Повезло тебе, – ухмыльнулся подполковник.
– В смысле?
– Халява. Бар ведь.
– Я не пью!
– Закодированный, что ли? – сочувственно спросило новое начальство.
– Типа да. – «Закодировал» его Лео, да так, что при одной только мысли о спиртном мутило.
– Такой молодой, а уже, – опера переглянулись. – Ладно, учтем. Итак, вникай, Евгений Юрьевич. Случилось это четырнадцатого сентября, в среду. Самолет из Бишкека приземлился по расписанию, рейс выполнял Аэрофлот. Курьер вез деньги в ручной клади. Миллион баксов стодолларовыми купюрами весит примерно десять килограммов. Деньги были в одной сумке, точнее, в чемодане 554020, черного цвета. Стандарт. Ничем не примечательный чемодан, кроме того, что там лежала солидная по нынешним временам сумма в долларах.
– И он их вез в ручной клади?! Один?!
– Они и больше возят, – ухмыльнулся подполковник. – Обнальщики. Сумма была так себе, не большая и не маленькая. В аэропорту курьера должен был встречать охранник. Точнее, они меняются. Одна ведь контора. Сегодняшнего охранника завтра тоже могут припрячь курьером. Самолет, как я уже сказал, благополучно приземлился в Домодедово, курьер спокойно прошел таможню.
– Спокойно?! – не удержался Снегин. Оказывается, так просто перевезти через границу миллион долларов! В самолете! В ручной клади!
Он живо представил себе пассажиров, над головами которых покоился чемодан с баксами. А если бы упал? И не дай бог, открылся. Вот был бы цирк!
– Ты чего веселишься? – с удивлением спросил подполковник, заметив его улыбку.
– Так. Никогда таких денег не видел.
– Сумма была задекларирована. На покупку бизнеса, – невозмутимо сказал подполковник. – Стандартная схема. Все всё знают. И таможенники в курсе, что курьер везет деньги. Все законно. Охранник встречал курьера с деньгами сразу у выхода из зоны прилета. Оружия при охраннике, естественно, не было.
– Ну да! Кто же пропустит с пистолетом через рамку!
– Он в бардачке лежал. В машине. Охранник раньше в ЧОПе работал. Разрешение у него оформлено. Короче, курьер с ценным грузом и его сопровождающий прошли на стоянку, где охранник, он же водитель оставил внедорожник марки «Лексус». До этого момента все шло штатно. Но у машины на курьера с охранником внезапно напали двое. Судя по описанию, один громила, а другой щуплый. Оба в мешковатой одежде темного цвета и в балаклавах. Курьера они тут же вырубили шокером, а растерявшегося охранника свалил ударом кулака громила.
– А чего он растерялся-то? – не удержался Снегин. – Сам, небось, не хилый. В ЧОПе раньше работал. Наверняка спортсмен. В охранники абы кого не возьмут. Такие деньжищи!
– Эффект неожиданности, – хмуро пояснил начальник спецгруппы. – Короче, мужик упал, и его, оглушенного, тут же взяли в оборот. Им надо было выехать со стоянки. Заставили открыть машину, приставив к шее нож. За руль сел громила, а щуплый на заднее сиденье, и в бок надежно связанному охраннику уперся все тот же нож. Мужик понял, что это не шутки, грабители настроены решительно, и помог им выехать со стоянки. Сказал, где пропуск. Миновав автоматический шлагбаум с кучей камер видеонаблюдения, «Лексус» проследовал на трассу А-105. Машин там всегда много. А рейс был вечерний, самолет из Бишкека приземлился в Домодедово в 18.30. – Подполковник невольно вздохнул. – Там есть съезд направо, на двухполосную дорогу. Частично она идет через лес. По словам охранника, громила решительно свернул туда, видно было, что эти места ему хорошо знакомы. В лесу внедорожник остановился. Связанного охранника бросили там, отобрав мобильник. Также грабители нашли в бардачке пистолет и его тоже забрали. Потом пересели в «Ладу» бежевого цвета. Пустая машина стояла там же, в лесу. Похоже, всю операцию спланировали очень тщательно. Охранник пришел в себя и частично запомнил номер. «Лада» попала-таки под камеру. Дали ориентировки, объявили план «Перехват». Денег быстро хватились, тем более курьер остался на стоянке. Он очнулся и позвонил хозяину баксов. Позже следствие установило, что «Лада» бежевого цвета из указанной точки проследовала через деревню Сельвачево в сторону Бронниц. И там растворилась.
– Как так – растворилась?
– А вот так. Они выбирали проселочные дороги, еще и погода в сентябре, как назло, стояла относительно сухая. По грунтовке вполне могли ускользнуть. А там, как ты сам понимаешь, ни людей, ни камер видеонаблюдения. Водитель, видать, хорошо знает эти места. «Лада» с деньгами испарилась. Осталсятолько номер, который упал тебе на голову. Какие будут версии, капитан?
– Есть третий вариант: либо охранник, либо курьер, либо оба были в доле с грабителями, – с ходу сказал Снегин. – И утечка информации прошла через них.
– Зачет. Ну а как в баре номер-то оказался? А главное – зачем?
– Понятия не имею!
– Ни курьер, ни охранник не признались, что ходили накануне в бар. Обоих допрашивали с пристрастием о том, как и где они провели три дня перед ограблением. Именно за три дня им сказали, когда и где встречать груз. И мы допытывались, и… они.
– Понимаю, – напряженно сказал Снегин. – Они – это бандиты? Ну, те, чьи деньги были в чемодане. Вроде как не девяностые.
– А что ты знаешь о девяностых, парень? Тебе тогда сколько было? В детский садик ходил или в школе учился?
Снегин обиделся. Он пришел по-честному. Помочь. И хотел бы знать, кто и зачем возит через границу налом такие сумасшедшие деньги.
– Киргизия входит с Россией в таможенный союз, – сжалился над ним один из оперов. – Поэтому никаких ограничений на перевозку наличных между нашими странами нет. Все что требуется, это задекларировать сумму. К тому же банки сейчас под санкциями. Многие так деньги отмывают. Туда рубли переводят якобы за товар, там доллары покупают и везут их сюда. Серые схемы. Но этим уже не мы занимаемся. Наше дело найти грабителей. И убийцу.
– Убийцу? – Снегин напрягся. – А разве было не только ограбление, но и убийство? Вы мне сказали, что курьера бросили на стоянке, а охранника связанного в лесу.
– А я тебе еще не все сказал. Курьер-то похоже чист. А вот охранник с самого начала повел себя неправильно. Ты вот что, капитан. Возьми его фотку и дуй с ней в бар. Нам потерпевший ничего не успел сказать. Решил, что он самый крутой.
– В смысле – потерпевший?
– Убили его. Через три дня после того, как ограбили на стоянке в аэропорту. Может, и самодеятельностью занялся. Решил сам найти украденные деньги. Тоже версия. Нет, чтобы нам сказать. Или хозяевам своим. Что-то здесь нечисто с этим охранником. Поэтому первое задание тебе, капитан: узнай о нем все. Информацию по Ивану Алексеевичу Копылову мы кое-какую собрали. Ты ее получишь в полном объеме. Твоя задача отработать бар. Ты с номером-то что сделал?
– Засунул обратно на полку, – признался Снегин. И тут же начал оправдываться: – Я ж не знал.
– Куда засунул, помнишь?
– Естественно.
– Тогда иди и высунь. Разрешение на обследование бара мы тебе сейчас организуем. Лучше при свидетелях этот номер изъять. Но разрешение не ордер, сам понимаешь. Все в твоих руках. Главное, зажечь свет в конце тоннеля, а как ты это сделаешь, мне без разницы.
– А почему это дело у вас, в главке?
– Ну, ты даешь! Большие люди за этими деньгами стоят. Схема перевозки отлажена, не только таможня в курсе. Почему транспортная полиция к этому делу подключилась, соображаешь?
– Типа пятно на репутации. Стоянку в аэропорту ограбили. Да еще под камерами.
– Дальше надо объяснять? Это тебе не шоколадку «Аленка» в маркете сперли. Лям баксов с охраняемой стоянки в международном аэропорту! Мы – Москва златоглавая или криминальная столица? Надо пресечь. И деньги вернуть.
– Понятно, – невольно вздохнул Снегин и по знаку нового начальства пересел за компьютер. Который оказался не подключен к Интернету. Во избежание.
Снегин вздохнул и отыскал на рабочем столе папку «Копылов». Надо дождаться разрешения на досмотр бара. Все должно идти по протоколу, никакой самодеятельности.
А пока повисла пауза, можно материалы по делу поизучать.
– Забыл спросить: а кто владелец «Лады», номер которой я случайно сфоткал? – Снегин щелчком мышки открыл желтую папку.
– А ты соображаешь, – вновь похвалил его подполковник. – Разумеется, первым делом мы проверили его. Мужик живет в деревне, там летом наплыв дачников, местечко популярное. А зимой только собаки по улице бегают. Зимует пяток местных. Один из них – хозяин бежевой «Лады», на которой уехали грабители. Сослали его в Ждановское родственники.
– Как так – сослали? – снова удивился Снегин.
– На пенсию рано, с работы поперли. Фирма закрылась. Купили мужику старый дом-развалюху. Машина стояла между сараем и баней, а участок большой. Хозяин даже толком сказать не может, когда именно ее угнали. А ее угнали.
– Как так?
– Да он пьяный был в дымину. Сад огромный, урожай яблок в этом году неплох. Самогонку варганит. Ну и пробу снимает. – Кто-то из оперов невольно облизнул губы.
– Тогда есть версия, что один из грабителей – местный. Или дачник. Раз знал, у кого можно угнать машину так, чтобы хозяин какое-то время ее не хватился.
– Есть такая версия, – одобрительно кивнул новый начальник. – Мы там всех проверяли, в Ждановском. Пустой номер. Машину на место не вернули. Растворилась она. Только номер остался, который ты сфоткал. Задача ясна, капитан?
– Да. – Снегин кивнул. Чего тут непонятного? Надо отрабатывать охранника.
На снимках Копылов выглядел мужиком угрюмым, смахивающим на гориллу. Он весь, похоже, зарос волосами – на первой фотографии они густо курчавились над верхней пуговицей белоснежной рубашки Ивана Алексеевича. Там, где заканчивались короткие рукава, виднелась все та же буйная поросль черного цвета. Глаза маленькие, лоб низкий. Если Копылова убили сообщники, умом он явно не отличался. Полез на рожон и оказался на дорожке в парке без признаков жизни. Несмотря на то что был могуч, работал когда-то в ЧОПе и имел официальное разрешение на пистолет Макарова.
«И как такого свалили ударом кулака?» – невольно подумал Снегин.
Значит, оппонент Копылова тоже был могучего телосложения. Сказали же: громила. А у щуплого шокер. И нож. Мускулы и мозги, похоже. Главный у них щуплый.
– А как его убили? – спросил он, кивнув на фотку, пока подполковник переписывался со следователем.
– Застрелили. В парке. Из ПМ.
– А в бардачке «Лексуса» какой пистолет лежал?
– Молодец, мы в тебе не ошиблись, – похвалили Снегина. – «Макаров».
– Нашли?
– Пока нет.
– Но есть версия, что охранника убили из его же оружия? И если Копылов был не в доле, зачем он пошел на встречу в парк? Встреча-то наверняка была с грабителями.
– Пока не нашли оружие или самих грабителей – не доказано, – одернули Снегина.
– Да в доле, скорее всего. Но они деньги не поделили.
– Вот и надо найти с кем.
– Найдем, – уверенно сказал Снегин, уже чувствуя азарт.
По зеленому сукну раскатились разноцветные шары. Комбинация вышла хаотичной, как после разбивки пирамиды. Причем разваливал ее дилетант. Но Снегин-то профи! Ему предстояло закатить в лузы все лишние шары, легкие. И оставить только те, с которыми можно играть. Главное, чтобы этих шаров стало как можно меньше. Персонажей.
Одна беда: надо вернуться в бар. Снегин посмотрел на часы. Там наверняка еще закрыто. Снегин на всякий случай погуглил. Так и есть: с двенадцати. Но и разрешение на обследование не так-то просто получить. Вернее, просто, поскольку важняк, и постановление суда не нужно, но все равно небыстро. Скоро только кошки родятся, но не бумажки в официальных учреждениях.
В итоге в баре Снегин оказался только в два. Разумеется, днем заведение пустовало. Злачная жизнь в Москве еще не началась, а ночной бар не предназначен для офисного планктона, разбредающегося в это время дня на бизнес-ланч. В меню питейного заведения такого пункта не значилось. Тут явно процветали не с готовой кулинарии.
Уже знакомый Снегину бармен с унылым видом протирал и без того сверкающие бокалы. Увидев Снегина, он молча водрузил на стойку стакан. Потом взял с полки увесистую бутылку текилы. В прошлый снегинский визит предлагали виски. Мента, похоже, провоцировали, искали слабое место. Желудок взвыл, там что-то забурлило, поскольку уже наступило время обеда. А вместо еды запахло крепким алкоголем.
– Уберите немедленно! – рявкнул Снегин.
– Не развязал, значит, – тяжело вздохнул бармен. – А жаль.
– Я понимаю, что ваша задача споить, потом подставить. Но беседовать мы будем под протокол. Поскольку у меня есть разрешение на обследование вашего питейного заведения.
– И что будем искать? – с интересом спросил бармен. Видать, крыша у них и впрямь надежная, что еще больше обозлило Снегина.
– Это знаю я, а вам, Куницын, не обязательно. Понятых организуйте. Будем изымать, – официально сказал он и рядом со стаканом выложил бумажку с грозной печатью. – Ознакомьтесь.
– Пусть хозяин ознакамливается, – пожал плечами бармен. – А я не прочь быть понятым. Со следствием надо сотрудничать.
– Запомнил, значит. Это хорошо. Зови хозяина.
– Так он, это… не приехал еще. И звонить ему без толку. Он на даче отсыпается, за городом. Мобильник отключает. Да и быстро все равно не приедет.
– А во сколько он обычно здесь появляется? – подозрительно спросил Снегин.
– Вечером.
– Вечером во сколько?
– Совсем вечером. Ну, сами посудите: чего ему тут делать днем? Народу нет, только сотрудники. Редко кто из посетителей заглянет.
– А бухгалтерия?
– Так администрация вся на месте, – оживился бармен. – Позвать?
– Погоди. Хотя… Кого-нибудь надежного. Непьющего.
– У нас тут пьют только клиенты, – ухмыльнулся бармен.
– Не свисти. А чиксы, которые в доле?
– Промки, что ли? Ну, консуматорши, – пояснил бармен, поймав удивленный взгляд Снегина, – их еще промками называют. Им за вредность доплачивают.
– А молоко дают? – не удержался Снегин.
Вот чего ему сейчас хотелось! Молока!
– Этого не держим, – разочаровал его бармен. – Сейчас Людмилу Анатольевну позову. Она балансы сводит. Дебет с кредитом.
Вскоре Снегин увидел бюст. Размера этак восьмого. Дородная дама, сверкая люрексом на вязаной кофте и бриллиантами в массивных серьгах, вплыла в зал, где обслуживались клиенты.
– Это кто тут из милиции? – она скользнула взглядом мимо Снегина, высматривая кого-то за его спиной.
– Вообще-то полиция, – поправил он. Даме было лет шестьдесят, и милицию она помнила еще советскую.
– Мальчик, ты тут зачем? – строго спросила дама. – Макс, ты почему наливаешь несовершеннолетним?
Снегин побагровел. Выглядит он, конечно, молодо, но не настолько же! Все дело в освещении. Лампочки им надо нормальные вкрутить. А то сидят тут в сумерках. Оно, конечно, при ярком свете клиентов спаивать труднее!
– Я вам не мальчик! – рявкнул он. – Потрудитесь предъявить документы!
– Это капитан полиции, Людмила Анатольевна, и уж точно не мальчик, – тяжело вздохнул бармен. – Он еще и в завязке.
– Куницын! Без комментариев!
– А вы меня дебилом назвали. Небось забыли. Могу жалобу написать. Айтишник умер сам. А что салатом подавился, это не ко мне, а к повару, – и бармен любовно протер сверкающий бокал, взяв его из горки.
– Я с тобой еще разберусь, – пообещал ему Снегин и перевел взгляд на явно растерявшуюся Людмилу Анатольевну.
– Простите, – смущенно сказала та. – Но для меня вы все равно еще мальчик. Сколько бы лет вам ни было.
– Понятой будете, – буркнул Снегин.
Ему всего-то требовалось изъять из кладовки номер. Найти вещественное доказательство. И предъявить Куницыну фотографию ограбленного охранника. А дальше по обстоятельствам. Доложить и сообща составить план оперативно-разыскных мероприятий. Но сначала номер.
Снегин пошел в кладовку, чувствуя спиной, как тяжело вздыхает Людмила Анатольевна. Ну не верилось ей, что такая юная милиция ее убережет. То есть полиция. За бухгалтершей без особого энтузиазма плелся бармен. Что-то ему подсказывало: Снегин в баре прописался. Учитывая, что мент непьющий, Куницын предвидел большие проблемы. И думал, как от них избавиться.
В баре ведь и в самом деле мутно. И совсем ни к чему, чтобы каждый вечер здесь торчал непьющий мент. Иначе выручка будет стремиться к нулю. Мент ведь докопается не только до ассортимента, но и до консуматорш. И Куницын гадал, как преподнести все это хозяину. К тому же понятия не имел, что именно здесь ищет полиция.
И почему они вернулись? Вроде конфликт с айтишником улажен, а инцидент исчерпан. Хозяин так сказал. И вот вам, здрасьте! Явление «Иисуса», чтоб его Снегина! Только нимба на голове не хватает! От текилы отказался, гад! Не какой-нибудь, а золотой! Куницын готов был пожертвовать не один стакан, лишь бы этот Снегин отсюда свалил, да поскорее. Или хотя бы под стол свалился и перестал задавать коварные вопросы.
Так они дошли до кладовки. «Почему кладовка?» – сразу напрягся Куницын. Ничего особенного там не хранилось. Инвентарь. Хлам всякий. Ну, стремянка. Не за стремянкой же идет туда мент? Хотя от такого всего можно ожидать.
– Понятые, смотрите, – строго сказал Снегин.
Смотреть оказалось трудно, поскольку дверь была узкой, а кладовка крохотной. Снегин с трудом мог здесь развернуться. Хорошо, что он знал, где искать.
Снегин сунул руку в мягкое. На уровне глаз. И похолодел. Там ничего не было. Никакого номера. На память он не жаловался, хотя… У него ведь тогда голова болела. Вроде бы он засунул номер между одеялом и застиранными салфетками. Вот салфетки на месте. Одеяло тоже. А номера нет.
– Что за черт, – пробормотал он и стал обшаривать полки на уровне глаз по всему периметру. Ну не было номера!
Читать бесплатно другие книги:
