Стихийный мир. Султан Эфир Лайм Сильвия

“Щупальцами”, – хотела закончить я, но вовремя прикусила язык. Мало ли, вдруг это раскрыло бы тайну его лика кракена? Не хотелось причинять эмиру хоть какой-то вред. Я все еще чувствовала с ним глубокую связь, словно сквозь солнечное сплетение кто-то протянул невидимую нить, которая теперь уходила куда-то далеко-далеко. И тянула меня на морское дно.

Я подозревала, что эта связь теперь навечно. Он был…

…моим другом.

Про Сициана я и вовсе старалась даже не вспоминать. Любая мысль отзывалась в нервах ноющей болью, заставляя ладошки становиться истерично влажными, а горло пересыхать.

– Да, Тиррес Неро – чуть более дикий аватар, чем остальные, – кивнул Эфир, не сводя с меня внимательного взгляда из-под темных аккуратных бровей. Я снова заметила, что он неотрывно следит за мной. За каждым моим движением.

От этого становилось серьезно не по себе.

– То есть он отличается от вас? – приподняла бровь я, стараясь не обращать внимания на неловкость. – Он сильнее?

Я старательно строила из себя уравновешенную личность, но, честно говоря, мой колодец уверенности в себе стремительно пересыхал после схватки в Айреморе, похищения, полета и покушения на мою скромную жизнь.

– Отличается не в лучшую сторону, – хмыкнул Эфир. – Его внутренняя сила – дикая и необузданная. По легендам, она может принимать самые разные формы – от добрых до чудовищно злых. Его сущность как море, на которое нельзя положиться. Никогда не знаешь, в какой момент начнется шторм и тебя смоет к рудисам в самые глубокие бездны, откуда уже не выбраться.

– То есть вы с Сицианом – аватары получше будете, правильно я понимаю? – подавила усмешку я. – Или лучше только ты?

Губы Эфира растянулись в хитрой улыбке. Мой подкол он явно оценил. А затем повернул голову куда-то назад, щелкнул пальцами, и с другого конца комнаты в нашу сторону полетел маленький столик, еще ниже журнального. У него были каменные ножки в виде звериных лап, а столешница оказалась в форме цветка с лепестками, направленными вниз. Поверх стола красовались ягоды, кувшины с напитками, мягкие булочки необычной пирамидальной формы и тарелки с кусочками ароматного мяса.

Я чуть в обморок не упала. После морского винограда, водорослей и моллюсков эти блюда показались мне райскими яствами.

Дальше все как в тумане. Очнулась я, запихивая в рот пятый бутерброд и запивая его каким-то горячим настоем, напоминающим чай с малиной и ежевикой.

Внутри разливалось приятное тепло, настроение стремительно улучшалось. Спать только захотелось жутко.

Все это время, как оказалось, Эфир молча смотрел на меня и едва заметно улыбался.

Когда последний кусок хлеба проскользнул в мою ненасытную утробу, я глубоко вздохнула и спросила:

– Ладно, накормил – спасибо. Что дальше? Может, скажешь уже, зачем я тебе? Зачем ты притащил меня сюда, что планируешь со мной делать? Или это будет слишком много информации для простой узницы?

Эфир чуть склонил голову, убрав за ухо густой шелк белых, как платина в лучах солнечного света, волос, и ответил:

– Мне незачем скрывать от тебя что-либо, Саша. Я планирую на тебе жениться.

Я аж воздухом подавилась.

– Что, прости?

– Женюсь, говорю, – усмехнулся он. – Будешь повелительницей Воздушной империи. А что, хорошая карьера, как считаешь? Из пленницы в султанши, а?

Я прищурилась.

– Что ты любишь? – продолжал он, видя, что я не тороплюсь с ответом. – Золото, драгоценности, наряды? Вкусная еда, вино, служанки, придворные? Власть? У тебя все будет.

Эфир смотрел на меня все так же внимательно и остро, как и прежде. И теперь я начала понимать, почему он это делал. Ему нужно было видеть мою реакцию. Каждый момент времени он выстраивал свой диалог со мной так, чтобы найти единственно верный подход.

Или слабое место…

В любом случае это было даже местами приятно. Кто еще будет так настойчиво пытаться сделать кому-то другому, малознакомому, хорошо? Разве что этот первый не охотник, а второй не угодил в мышеловку.

– Пожалуй, я откажусь, если ты не против. Могу даже начать тебя на "вы" называть, – невольно сбивчиво стала говорить я. – А то что-то мы, похоже, неправильно начали… Ты султан… то есть вы. Вы султан, а я… ваша гостья.

– Прекрати, Саша, я совершенно серьезно, – спокойно и нарочито медленно ответил Эфир. Словно решил, будто я жутко восхищена и сбита с толку его предложением. Он даже руку протянул и осторожно коснулся тыльной стороны моей кисти.

Меня как током ударило, и руку я мгновенно убрала. Но султан продолжил:

– Ты станешь Александрой фер Шеррад, султаншей Подлунного цветка, войдешь официально в генос Белого солнца. Тебя примет моя семья, и ты станешь одной из самых влиятельных женщин мира. А может быть, и самой влиятельной…

– И зачем мне это надо? – вдруг резко спросила я, так что султан даже слегка напрягся. По крайней мере, расслабленность на миг исчезла из его сильной фигуры. Впрочем, ненадолго. Он умел держать себя в руках.

– Кто ты сейчас? – приподнял бровь он. – Просто девушка без семьи и рода. Беглянка, что была наложницей Красного дожа и пленницей Морского эмира. Бедняжка, которую некому защитить. У меня ты будешь султаншей.

Я невольно стиснула зубы и нахмурилась.

– Если бы я была просто бедняжкой, которую некому защитить, то ты не унес бы меня силой, верно? Опасаясь, что в любой момент тебя может накрыть многотонная лавина воды, похоронив под собой все твои белоснежные перья.

Эфир прищурился, по его губам загуляла тонкая улыбка. А я повторила, вспомнив внезапно слова морского бога Тенемару:

“Никто в этом или любом другом из тысяч миров не должен тебе ровным счетом ничего. Если ты ждешь помощи – ты слаба. Если ты хочешь ответов – найди их сама. И никто уже не будет тебе указывать. Никто не сможет манипулировать тобой…

– Я не бедняжка. Может быть, у меня не так много друзей, как хотелось бы, но они есть, и они самые лучшие. Может быть, я не столь сильна, как мечталось, но достаточно для того, чтобы дать отпор. Даже тебе. Со временем. Ты можешь звать меня просто Сашей, если хочешь быть в числе моих друзей. Если же нет, у меня недавно появилось много других имен и прозвищ.

– Правда? – улыбнулся султан. – Поправь меня, дорогая гостья, я буду рад узнать, в чем моя ошибка.

Вздох сам собой вырвался из груди.

– Я Александра Колдунова, и я лаурия Красного дожа. Лаурия, а не наложница, – проговорила, раздражаясь оттого, что для всех могла быть простой любовницей Сициана. А мне и приближенной-то быть не хотелось, не то что кем-то еще. – Еще можешь звать меня эолой Великого эмира Айремора или Инсанимарой по прозвищу “Безумие моря”, сестрой подводных демонов или ведьмой из геноса Черной жемчужины.

Эфир слушал внимательно и, надо отдать ему должное, даже не засмеялся.

– Немало имен, правда? – хмыкнула я. – Хотя и не так много, как у повелителя Воздушного султаната. Но все это я рассказала для того, чтобы было ясно. У меня здесь есть род и семья, в которую я невольно, но вошла. И я вполне самодостаточна, чтобы не прыгать от радости после вашего великодушного предложения стать женой султана.

Эфир выдержал паузу, во время которой я уже начала думать, не сказала ли лишнего. Возможно, было бы лучше, если бы повелитель чаровоздушников не знал обо мне так много. В любом случае было уже поздно что-то менять.

– Что ж, действительно, я многого не знал о тебе, – проговорил наконец мягко султан. – Хотя это ничего и не меняет. Я забрал бы тебя из Айремора, будь ты хоть простой служанкой, хоть самой догарессой Огненной империи, – улыбнулся он так властно и одновременно обезоруживающе, что меня словно ледяной водой окатило.

– Ты не смог бы забрать меня, если бы не мое заклятье, раздвинувшие море, – только и удалось бросить мне. Почти из вредности.

Эфир хмыкнул и улыбнулся шире. Медовый свет из громадного витражного окна упал на платиновые волосы, роняя на них разноцветные блики.

– Забрал бы все равно.

– Тогда тебя бы схватили, – пожала плечами я и отвернулась, разглядывая витраж на окне.

Руки и ноги так приятно тонули в мягкой перине, что меня начало чересчур сильно расслаблять. Хотелось уже продолжить беседу лежа.

А еще я вспоминала шеррия Тейнорана, Ала, палтуса Бро, рудиса Бу… и Тирреса с Сицианом.

– Если бы могли… тебе бы не дали меня забрать, – выдохнула в конце и все же оперлась на локоть, наполовину улегшись возле столика. Ну невозможно было долго сидеть на мягком!

Кроме того, чем больше я говорила всех этих напыщенных фраз, тем сильнее верила в них сама. А может, понимала, что так оно и есть.

Я действительно была нужна в этом мире слишком многим…

Эта мысль так резко ударила меня, что я на миг даже забыла, где нахожусь. Впрочем, султан быстро вернул меня на место.

– Что ж, так и есть. И твоей ценности я ни в коем случае не умаляю, – тут же улыбнулся Эфир, подняв ладони в защитном жесте. Мол, “я вообще ничего такого не говорил, ну что ты начинаешь-то”. Ага-ага, так я и поверила.

Но то, что он сказал дальше, повергло меня в еще больший шок.

– Я даже не стану скрывать от тебя то, почему ты так всем нужна. И почему вокруг тебя вертится не только Неро, который ни одной юбки не пропускает, но и Райя-нор, у которого и без тебя наложниц полон дворец.

Больно ударил, признаться. Больно.

– И почему же? – насупившись, выдохнула сквозь зубы я.

– Потому что ты аватар всех стихий.

Прозвучало как шутка.

– Что?

– Именно так, дорогая лягушечка, – усмехнулся Эфир и неожиданно покрутил двумя пальцами в воздухе. Под столиком взметнулся ветер, слегка взъерошивший белизну волос султана, и вся конструкция с пустыми тарелками улетела на другой конец комнаты, а сам повелитель улегся прямо напротив меня в точно такой же позе. Возникшее между нами расстояние было не более вытянутой руки. Я могла дотронуться до него, если бы сильно захотела. Могла бы провести рукой по широкой груди, на которую снова медленно начал наползать белоснежный грифон, поглядывая на меня золотым глазом. Могла бы коснуться перьев этой красивой волшебной татуировки, узнав, как отреагирует на это колдовской зверь.

Почему-то я была уверена, что повелитель Воздушной империи мне все это позволил бы. Я видела его первый день в жизни, но он настойчиво настраивал наши отношения так, словно мы были знакомы вечность. И я уже почти так себя и чувствовала. Разве что не забывала, что все это на самом деле ложь.

– Я не лягушечка. И уж точно не аватар всех стихий, – покачала головой, отведя взгляд к окну.

Витражи во дворце султана и впрямь были дивной красоты.

– Слухи расходятся быстро, Саша, – сказал вдруг совершенно спокойно и без капли улыбки Эфир. – Я многое узнал и многое сопоставил.

– Ты ошибся.

– Это невозможно, – безапелляционно качнул головой он, перевернувшись на спину и закинув руки за голову.

– Самоуверенность?

Короткий смешок.

Краем глаза я взглянула на него и вздрогнула, заметив, что татуировка грифона переползла с левого плеча на грудь, а затем, крадясь, пересела на правое плечо. Чтобы быть максимально близко ко мне. Теперь золотые глаза животного неотрывно следили за мной, и мне казалось, что на меня смотрит и сам Эфир. Хотя взгляд султана был направлен только в высь далекого, украшенного барельефами потолка.

– Ты видишь его, поэтому он не может от тебя оторваться, – тут же пояснил Эфир, и я вздрогнула. – Никто не видит магические татуировки аватаров, кроме магов, приближенных к ним по силе. А таких единицы. Теперь подумай о том, кто ты. Ведь грифона смогла бы увидеть лишь чаровоздушница. Огненного дракона Райя-нора – лишь чарогница. А живые водоросли на коже Неро – только чароводница громадной силы.

По позвоночнику словно кто-то пробежал раскаленными паучьими лапками.

– Готов поспорить, что татуировку короля чаротвердников ты тоже увидела бы, Саша. Иначе и быть не может.

– Но это же… разве это… – у меня не находилось правильных слов. – Разве это может быть правдой? Разве это все объясняет? Просто то, что я вижу татуировки?..

– Живые татуировки, – поправил меня султан, скользнув мягким синим взглядом с искрами золота по моей фигуре, а затем вновь подарив все свое внимание потолку. – Это ведь не просто рисунки, это сила. Дух автаров, наследие богов, заключенное в телах людей. Такая магия доступна только тем, кто и сам несет в себе подобное наследие.

– Но… Я не верю. Может, есть еще какое-то объяснение?

– Может, – кивнул охотно султан. – Ты можешь оказаться просто триплексным магом громадной силы. То есть каждая из трех стихий в тебе невероятно высокого уровня.

– Вот! Вот видишь, хорошее же объяснение, – невольно поморщилась я, едва это почти абсурдное предположение сорвалось с моих губ. – Правда, я не могу быть даже и таким магом. Я не обладаю силой воздуха и огня. Только вода неожиданно поддалась мне легко, словно всегда была где-то внутри.

Я невольно посмотрела на свои руки, в которых по привычке начали зудеть кончики пальцев. С тех пор как я научилась призывать воду, мне не надоедало это делать. Да и как могло надоесть? Тут мечтаешь с детства хоть о каком-нибудь мало-мальском волшебстве, читаешь книжки, смотришь фильмы, как вдруг… сама становишься персонажем хоть и довольно страшного, но все же полного колдовства мира.

Нет, это никак не могло надоесть.

Я покрутила указательным пальцем, и вокруг него собралось маленькое облачко воды, высосанное из воздуха.

– Внутри тебя все четыре стихии. – Эфир улыбнулся, повернув ко мне голову. – Вероятность того, что ты триплексный маг, все три силы которого равны по мощи силам трех аватаров, столь же низка, сколь низка вероятность того, что Неро подружится с Райя-нором и мы втроем пойдем пить вино в один из борделей чаротвердников.

Эфир засмеялся.

– И огня в тебе не может не быть, раз ты видела дракона Красного дожа. Это автоматически делает тебя великой чарогницей. И я удивлен, признаться, что Райя-нор никогда не учил тебя управляться с огнем.

Я глубоко вздохнула, в очередной раз понимая, что Сициан не только не торопился чему-то меня учить, он еще и обманывал меня. Ведь он объяснял тот факт, что я вижу его татуировку, совсем иначе. Говорил, мол, это признак того, что я подхожу именно ему. Что я лишь его собственность, предначертанная богами. Знал он и о том, что я вижу татуировку Тирреса. И настоятельно рекомендовал никому не рассказывать об этом.

– Учить тебя была его прямая обязанность и долг, – продолжал тем временем султан, разжигая во мне еще больше раздражения. Под ребрами жгло, и, к сожалению, это была не только злость, но и боль. – Аватара может учить лишь аватар. Поэтому, кстати, Неро и разделил с тобой свою силу, сделавшись твоим эоланом, – говорил Эфир неторопливо, все больше раскручивая спирали тайфуна в моей душе. – Иначе не могло быть. Ни у кого не хватило бы сил научить тебя, кроме аватара воды. Это еще один признак того, что ты не можешь быть никем иным, кроме как аватаром всех стихий.

– Блестяще, просто блестяще, – вздохнула я, тоже откидываясь на спину и закрывая лицо ладонями. – Получается, что Морской эмир тоже мне лгал. Он знал, что я… вот это самое?.. Аватар всех стихий?

– Может, сначала и не знал, – пожал плечами Эфир. – Но в конце наверняка догадался.

– Поэтому, значит, он хотел… – слова застряли в горле.

Я почти закончила фразу: “…на мне жениться”. Но подавилась невысказанным.

Ведь там, в Айреморе, я почти видела себя его женой. Я едва не согласилась, ощущая непреодолимую магическую связь, внутреннюю нить, соединившую наши души. А еще – думая, что он действительно меня любит, в отличие от Сициана.

– Поэтому, – спокойно ответил Эфир.

– Ты знал? – ахнула я, убрав ладони от лица. – Что Тиррес предлагал мне стать его эмирессой?

– Нет, не знал, – качнул головой Эфир и улыбнулся одним уголком рта. – Ты сама сейчас обо всем рассказала. Я понял. И конечно, понял теперь, что мое предложение стать султаншей Подлунного цветка уже не звучало для тебя столь уникально, как я думал, – мягко засмеялся он. – Прости меня за мою самоуверенность. Постараюсь больше не делать таких ошибок.

Я не сомневалась, что он и впрямь постарается. Искусство ведения диалога у султана Воздушной империи и впрямь было на высоте. Я чувствовала и замечала, как ловко он лавирует между моими эмоциями, двигая их в нужном направлении, но периодически все равно теряла власть над собой.

В этот момент я вдруг поняла, что он нарочно рассказал мне обо всем так, чтобы я злилась на Сициана и Неро!

Едва до меня дошла эта мысль, как щеки вспыхнули. Впрочем, проблема была еще и в том, что, похоже, он ни словом не лгал. Просто выдавал информацию именно так, как было выгодно ему.

Но информацию правдивую.

Эфир тем временем продолжал:

– Я не хочу, чтобы ты думала обо мне плохо, Саша. У меня нет в планах причинить тебе какой-либо вред.

– Тем более что, если я аватар всех стихий, тебе это и невыгодно, правда? – хмыкнула я. – А еще и потенциально опасно.

Эфир снова рассмеялся, вдруг взяв меня за руку. По кисти вверх словно пробежала волна горячих спиралек, обхватывающих мальчайшие нервные окончания. Словно микроудары током.

Проклятье. Этот мужчина был не менее опасен, чем предыдущие. А может, и более. Действовал он умом, а вовсе не шел напролом, как Красный дож, и не окутывал волнами хитрости, как Тиррес.

– Что ты дела… – начала было я, и в этот момент на моем запястье очутился тонкий сверкающий браслет с крупными прозрачно-желтыми камнями. Щелкнул крохотный замочек, и Эфир убрал руки. – Что это? – нахмурилась я. – Какие-то магические наручники? Метка в камнях? Я теперь не смогу выйти из дворца или покинуть твою империю?

Мгновенно вспомнилась сигна Анабена, которую оставил на моей ладони Тиррес, едва я появилась в его подводном царстве. Сигна, которая должна была меня убить, если я вздумаю сбежать.

– Что? – ахнул Эфир, и его большие синие глаза потемнели. Синева в них стала ночной, завораживающей. На ней еще ярче сверкало золото звезд. – Что ты такое говоришь? Зачем мне надевать на тебя наручники? Это подарок. Мне показалось, что ты можешь любить украшения. Тем более что такой красивой женщине, как ты, просто необходимы драгоценности, что лишь подчеркивали бы и служили сверкающей оправой ее солнечному великолепию.

Я приподняла бровь, искоса и с опаской глядя на браслет, который и впрямь был дивно красив. Желтое золото великолепно сочеталось с желтыми камнями, на сотне граней которых играли апельсиновые блики.

– Это редкие медовые бриллианты с цитринами и желтым турмалином, – рассказывал тем временем Эфир. – Мне хотелось как-то порадовать тебя и попытаться хоть немного скрасить тот факт, что я был вынужден тебя украсть, не получив на то твое согласие.

Я даже не знала, что ответить. А бриллиантов такого размера, а уж тем более такого необычного цвета, я не видела никогда в жизни.

– И никакого подвоха? – не могла поверить я.

Эфир вздохнул и снова посерьезнел.

– Если ты захочешь убежать, то я не буду останавливать тебя от попыток это сделать.

Прозвучало весьма двояко. Вроде как он меня не держит, а вроде…

– В смысле?

– Куда ты побежишь, Александра Колдунова из геноса Черной жемчужины? – вздохнул он нарочито невесело, и его взгляд оставался острым и темным. – Мы на вершине самой большой горы на континенте. Да и во всем мире. Гора эта создана магически, и спуститься с нее невозможно, потому что держится она на тонком каменном “стебле”. Именно поэтому наш султанат и называется “Подлунный цветок”, потому-то эта дивная земля с высоты полета грифона выглядит словно прекрасный бутон. Отсюда нет спуска, кроме как на крыльях.

Я резко выдохнула.

– Меня могут унести. Кто-нибудь, кого я попрошу.

– Не могут, – покачал головой он и вдруг в один миг стал так близко, что его длинные белые волосы упали мне на лицо.

Я забыла, как дышать. Он очутился на мне абсолютно обнаженным, потому что остатки тоги слетели, будто их и не было, а я оказалась лежащей на спине и глядящей в бездонные темные глаза с опасно яркими искрами внутри.

Голова закружилась. На секунду почудилось, что в ушах шумит ветер, а я лечу где-то над лесом или морем, долиной или горами, а над головой – полуночное небо…

– Я могу надеть на тебя наручники и посадить в клетку, но зачем это тебе? – прошептал он еле слышно, внезапно опустившись к самому моему уху, так что дыхание смешивалось со словами, с биением сердца. И со странным ветром у меня в голове. – А зачем это мне, Саша? Я люблю довольных женщин, сытых, веселых и счастливых. Таких, как ты сейчас…

Закончив говорить, он чуть отодвинулся от моего уха так, чтобы снова оказаться напротив лица. А я ощутила, как в легкие входит тонкий, едва различимый аромат его духов, что-то цитрусовое и горячее, смешанное с мягким жаром близкого тела.

– Я хочу… – тихо-тихо произнес он, глядя на меня, не отрываясь, не моргая, и опустился чуть ниже, – …чтобы ты была счастлива.

И в этот момент воздух между нами окончательно закончился, а я слишком поздно это поняла. Его губы коснулись моих, а по нервам будто ударило плетью тока. Он почти не целовал меня, едва дотрагивался, а я чувствовала, как какая-то новая и непонятная мне энергия в самом центре груди буквально рвется наружу, тянется… тянется… тянется…

Огромных сил стоило мне оттолкнуть султана и занести ладонь для пощечины. Конечности будто налились свинцом, только тяжесть эта была приятной. Где-то в глубине души казалось, что ответь я на поцелуй Эфира – и вся тяжесть разом превратится в блаженство.

Поэтому стоило мне попытаться ударить султана, как я просто не успела этого сделать. Он перехватил мою руку за запястье и тут же отодвинулся, словно не целовал меня вовсе.

А в месте соприкосновения наших рук сверкнули маленькие молнии и запахло озоном.

Я лишилась дара речи. Снова.

– Мне нравится, – тихо прошептал Эфир, взглянув на это странное явление и улыбнувшись еще шире. Затем коснулся губами этого самого запястья, от которого только что сыпались мелкие искры, и тут же встал на ноги, оставив меня валяться на огромной перине одну.

При этом каким-то неведомым образом он успел прихватить снятую тогу, прикрывая ею нижнюю часть своего эффектного тела.

– Завтра определю тебя в нашу дворцовую школу воздушных чар. Готовься, дорогая.

– В школу?

Я так удивилась, что все окончательно перепуталось в голове.

– Конечно, – кивнул Эфир, явно довольный происходящим. – Аватар всех стихий должен учиться магии – это вопрос бесспорный.

– Думаешь… я смогу? – Сердце зашлось в бешеном ритме.

По правде говоря, я так сильно хотела узнать больше о магии, о волшебстве и стихиях, что едва не подскочила вслед за Эфиром и не бросилась ему на шею. Стыдобища-то какая…

– Естественно! – махнул рукой султан. – У тебя все получится. А я помогу.

Он подмигнул, развернулся к двери и ушел прочь, лишь на пороге бросив:

– Располагайся и ни в чем себе не отказывай. Слуг можешь вызвать, просто потянув вон за ту веревочку. А так – гуляй, где хочешь, делай, что хочешь, спать можешь прямо тут. Увидимся завтра, о прекрасная.

С этими словами он по-королевски кивнул мне, широко улыбаясь и прикрывая переднюю часть бедер белоснежной тканью. На рельефных мускулах заиграли разноцветные блики от витражных окон, красиво оттеняя бархатный загар кожи, кубики пресса, фактурные руки и сильные ноги. И обалденную задницу, которую прикрыть оказалось нечем, когда Эфир спокойно развернулся и исчез за золотыми дверями.

Едва он ушел, как я поняла, что держать себя в сознании сил больше нет. Упала головой в мягкую перину, подперла щеку ладонью и едва закрыла глаза, как провалилась в глубокий беспокойный сон, который после пережитого должен был длиться целую вечность.

Вот только проснулась я уже ранним утром оттого, что кто-то стучится в дверь.