Темный Властелин Деркхольма Джонс Диана
Вскорости шум на вершине горы прекратился. А Блейд все сидел на прежнем месте: он так вымотался, что шевелиться ему не хотелось. К его удивлению, гуси вернулись. Они бодро маршировали вниз по склону, вытянувшись цепочкой, и довольно погогатывали на ходу. Если б у гусей были руки, они бы их сейчас удовлетворенно потирали. Это казалось совершенно очевидным, даже при лунном свете.
— Ну что, повеселились? — спросил Блейд у гусей.
Гуси разразились гоготанием, подозрительно напоминающим смех.
— Отлично, — сказал Блейд. — А теперь я очень зол и собираюсь отнести вас в место, где полно убийц. Слабо вам будет влезть обратно в корзину и позволить себя отнести туда?
Ехидно гогоча, гуси забрались в корзину.
— Ну, я вас предупредил! — сказал Блейд. Он уселся на крышку и перенес себя и гусей обратно в лагерь.
Оказалось, что Шона и Дон уже там и что Шона уже начала беспокоиться. Она вернулась первой, довольно давно, поскольку волшебник, с которым она встретилась, просто сгреб змеев в охапку и удалился. Что же касается волшебника Дона, он оживить змеев не смог.
— У Кита — и у того лучше получалось, — сообщил Дон. — Волшебник распсиховался и заставил меня полетать в темноте над стоянкой партии. И ничего смешного в этом не было. Они принялись в меня стрелять из луков. И как мы раньше не додумались до гусей?
— Завтра я схожу и притащу сюда все стадо, — пообещал Блейд. — О боги! Вы бы только видели, как драпал Финн!
И они, посмеиваясь, улеглись спать. Солдаты, как вспоминал впоследствии Блейд, вели себя до странности тихо. И он понял, что было тому причиной, когда проснулся росистым холодным утром, незадолго до рассвета, а вокруг царил кошмар и тихий — нет, громкий ужас.
Судя по всему, кто-то из солдат обнаружил, что стены магического купола уходят в землю на небольшую глубину и что в том месте, где Кит их запечатывал, они тоньше — все-таки Кит не был профессионалом. Должно быть, накануне они целый день разрабатывали план. Когда солдаты убедились, что на сегодня беготня с воздушными змеями закончилась и все их охранники спят, они двинулись к противоположной от входа стене. Это должно было отнять у них немало времени, но объединенные усилия шести сотен сильных мужчин дали свой результат: они топтались и топтались по дальней стене, и в конце концов купол не выдержал. К тому моменту, как Блейд проснулся, купол затуманился и вытянулся, приобретя яйцевидную форму. В широком его конце копошилась толпа. Узкий край приподнялся в воздух, и видны были темные силуэты, что подлезали под этот край; солдаты выбирались наружу — Тревогу подняли гуси. Кто-то из солдат споткнулся о корзину, стоявшую рядом со спальным мешком Блейда, и гуси снова ринулись в бой. Заслышав шум, Красавчик тут же заржал и взмыл в небо, а Красотка кинулась следом. Это разбудило собак, и те принялись носиться вокруг, рычать и лаять, не хуже самой Дикой Охоты. Потом к хору присоединилось скорбное мычание дружелюбных коров.
Блейд вскочил. Тех солдат, что пытались подобраться к нему, отогнали гуси. Но пока Блейд выбирался из спальника, он успел увидеть бурлящую толпу вокруг Шоны и понять, что солдаты схватили Дона и теперь используют его как приманку, чтобы поймать Кита. На крыльях Дона стояло по два солдата. Дон вопил, клевался и дергался, но ему никак не удавалось их сбросить. Кит налетал с неба, пытаясь согнать солдат. Но каждый раз, как он пикировал, столпившиеся вокруг Дона солдаты встречали его мечами. Кит ревел от ярости. Блейд просто ушам своим не верил. Он в жизни не слыхал, чтобы Кит издавал подобные звуки. Блейд застыл на миг, соображая, к кому же бежать на помощь. Но тут раздался крик Шоны. Блейд решил, что Кит как-нибудь и сам о себе позаботится, и кинулся к Шоне.
Вокруг Шоны столпилось столько солдат, что Блейд даже не мог ее разглядеть. Тогда он сделал первое, что пришло ему в голову: спустил на солдат плотоядных овец. Рассвет лишь начинал брезжить. Но беленьких овец прекрасно было видно — и еще лучше слышно. Овцы подпрыгивали и верещали, требуя, чтобы им позволили поучаствовать в общем веселье. Блейд на ощупь освободил овец от магических поводьев и погнал их к солдатам, стеной окружившим Шону. И сам двинулся следом, прихватив увесистый кол, к которому раньше были привязаны овцы. Он принялся лупить солдат колом по головам и спинам, но им словно было все равно. А тем временем все новые и новые солдаты выползали через щель. Дону, судя по его крикам, приходилось скверно, а Кит все ревел и ревел. Блейд чувствовал себя совершенно беспомощным и начал уже терять надежду, но все-таки продолжал колотить солдат.
А потом вдруг раздался рев — не Кита, чей-то другой, — столь громкий и мощный, что казалось, будто он исходит одновременно и из-под земли, и с неба. Он шел отовсюду, как будто ревел весь мир. Что-то огромное и темное пронеслось у Блейда над головой, обдав его волной горячего воздуха, и врезалось в покосившийся магический купол. Хлобысь! Купол грохнулся обратно, да с такой силой, что земля под ногами у Блейда содрогнулась. Вопящие солдаты посыпались со стены, образовав кучу-малу. Огромная тень развернулась над куполом и нырнула к Киту с Доном. Могучий рев облекся в слова:
— А НУ ПОШЛИ ОБРАТНО В КУПОЛ, МЕРЗАВЦЫ!
Затрепетали языки огня — как будто сами слова были сотканы из пламени.
Солдаты, окружавшие Дона, задрали головы, увидели пикирующего на них огромного дракона и кинулись врассыпную.
— Чешуй! — вырвалось у Блейда. — Слава богам!
Чешуй как-то умудрился затормозить посреди пике и развернуться. Всех, кто оказался у него на пути, накрыла туча, состоявшая из горячего дыма, вырванной травы и комьев земли. Воздушная волна сшибла Кита на землю, и он грохнулся навзничь в нескольких ярдах от Дона.
— Эй, малявка! Ты, ты! Черный птицекот! — проревел сверху Чешуй. — Давай вставай и отправляйся охранять проход в купол!
Кит тут же подхватился и торопливо захромал, куда было велено. Дон сжался в комок и остался лежать, тихо поскуливая. Чешуй легко и изящно, словно птичка, приземлился рядом с бурлящим клубком из людей и овец. Овцы мгновенно пробились из толпы наружу и бросились врассыпную, блея от ужаса. Люди же покамест ничего не заметили. Чешуй вытянул шею, и его огромная голова взметнулась над толпой.
— Я сказал: марш обратно в купол, мерзавцы! — прорычал он.
Солдаты повернулись к нему. Уже сделалось достаточно светло, и Блейд видел отразившиеся на лицах чувства. Страх. Ярость. Браваду. Ужас. Но большинство солдат просто пришло в раздражение от неожиданной помехи.
— Да это просто очередная их иллюзия! — сказал кто-то.
Чешуй наклонился, ухватил ближайшего человека в черном доспехе и сжал челюсти. Человек задергался и испустил вопль. Блейд в жизни не слыхал крика ужаснее. Это даже нельзя было назвать криком. В нем звучала немыслимая, непереносимая боль. Чешуй выплюнул то, что осталось от человека.
— В купол или в пасть! — прогудел он. — Выбирайте!
И вся толпа ринулась к куполу — с невиданной скоростью. Кит открыл вход, пропуская людей. За миг до того, как Кит закрыл его обратно, из купола в облаке белых перьев вылетела случайно оказавшаяся там гусыня. После такого конфуза гусыня развернулась спиной ко всем и некоторое время охорашивалась, лелея раненое достоинство. Она пребывала в таком раздражении, что даже не обращала внимания на остальных гусей, которые тактично стояли поодаль и почтительно гоготали.
Блейд опустился на колени рядом с Шоной. Лицо Шоны было скрыто волосами, а одежда изорвана. Одна рука у нее была в крови, но Блейду показалось, что кровь принадлежала не Шоне, а какой-то жертве овец.
— Не трогай меня! — сказала Шона.
— С тобой все в порядке? — спросил Блейд.
— Просто не трогай меня, и все! — повторила Шона.
Блейд нерешительно взглянул на Чешуя.
— Оставь ее. Иди, помоги черному птицекоту, — пророкотал Чешуй. — Я хочу, чтобы ты подержал вход закрытым для тех типов, которые внутри, пока птицекот будет впускать тех, кого я пригоню.
Уже сделалось достаточно светло, чтобы разглядеть удирающих во все стороны обезумевших коров и людей в черных доспехах. Чешуй снова взлетел, подняв очередную волну горячего воздуха и вырванной травы. Он описал широкий круг — на пределе того, куда мог убежать за такое время человек.
Время от времени вдали прокатывался вал огня и доносился рев. Чешуй постепенно сужал круги, гоня к куполу задыхающуюся толпу. Кит их впускал, а Блейд тем временем прилагал все усилия, дабы не позволить выскочить тем, которые уже находились внутри.
— Да нет же! — раздраженно сказал Чешуй, пригнав третью толпу. — Согласуйте свою магию! Свяжите ее вместе, а потом слегка раскачивайте, чтобы сделать проход. Неужто в нынешние времена люди уже не меряются силой?
— А, ясно! — воскликнули хором Блейд и Кит. — Вот оно как!
— Да. Именно так, — проворчал Чешуй и снова улетел.
К тому моменту, как Чешуй пригнал последнюю толпу задыхающихся от бега солдат, Блейд с Китом уже неплохо освоились с новым стилем магии. Они поздравили друг друга, и к ним почти вернулось бодрое настроение, но тут вмешался Чешуй.
— Нечего тут стоять и скалить зубы! — громко заявил он. — Птицекот, мальчишка — я к вам обращаюсь! У вас полно работы. С восходом солнца вам нужно выступить в путь.
Они уставились на дракона, не веря ушам своим.
— А это точно? — переспросил Кит.
— У меня сил никаких нет! — взмолился Блейд. — Я почти не спал…
— Этих убийц надо занять, — объяснил Чешуй, — иначе их не удержишь. Здесь у них нет еды, они очень злы, и они один раз уже чуть до вас не добрались. Соображаете? И к тому же я ваших коров и лошадей сгонять в кучу не буду. Они только перепутаются еще сильнее.
— Но Дону плохо, — попытался возразить Блейд, — а Шона…
— Сейчас посмотрим, что там с ними, — сказал Чешуй.
И он сложил крылья с сухим кожистым хлопком. А потом развернулся и осторожно зашагал по истоптанной траве к Дону. Кит с Блейдом посмотрели на оказавшийся перед ними зеленый драконий хвост, заостряющийся к концу, и уныло поплелись следом. С драконом не поспоришь.
— Что там у тебя, связки растянуты? — обратился Чешуй к Дону. — Давай-ка, желтый птицекот, пошевели крыльями. Ну!
Дон хлопнул крыльями. Вид у него был довольно жалкий.
— Они на них топтались!
— Сам дурак, что такое допустил, — пророкотал Чешуй. — Инстинкты твои где? Первое правило птенца гласит: почуял, что пахнет неприятностями, — сразу взлетай! Тебя что, этому не учили?
— Нет, сэр, — сказал Дон.
— Вот к чему приводит людское воспитание! — проворчал Чешуй. — Неучи! Запомни на будущее. Тебя это тоже касается, малявка черная.
Кит набычился.
— Да, сэр! Меня зовут Кит.
— Просто запомни это, и все, — громыхнул Чешуй. — А грубить будешь, когда вырастешь такой, как я. Раньше — не советую.
Блейд недоверчиво уставился на Кита. Не может быть, чтобы Кит вырос таким же здоровенным! Или все-таки может?
— Нет, Но он станет вдвое больше, чем сейчас, — заметил Чешуй. — Это видно по его костяку. И ты тоже будешь таким же, желтый. А теперь давай, шевели крыльями. Переломов у тебя нет. Только синяки.
Дон осторожно развернул крылья. И тут же выгнул шею дугой — от боли — и вскрикнул.
— Нечего их складывать. Давай, маши, — потребовал бессердечный Чешуй.
Дон жалобно посмотрел на него.
— Чтобы кровообращение восстановилось, — раздраженно пояснил дракон. — Я не смогу тебе помочь, пока ты сам себе не поможешь.
Дон скрипнул клювом и принялся взмахивать крыльями — медленно, преодолевая боль. Чешуй наблюдал за ним, склонив огромную голову набок.
Постепенно крылья Дона задвигались быстрее, потом движения его сделались более свободными, а еще несколько секунд спустя крылья заработали как следует.
— Ой, оно прошло! А как вы это сделали?
— Не могу объяснить, — проворчал Чешуй. — Пожалуй, малость помог природе. Продолжай махать, пока я схожу взгляну, что там с другой.
Блейд все это время беспокоился из-за того, что они оставили Шону лежать рядом с кошмарным изувеченным трупом. Но когда они вернулись на то место, трупа там не оказалось. Уж не съел ли его Чешуй, улучив удобный момент? Блейда замутило.
— Не трогайте меня! — закричала Шона, когда они подошли поближе.
— Сядь! Смотри на меня! — громовым голосом рявкнул Чешуй.
Шона уселась — так проворно, словно земля обожгла ее, — и, съежившись, уставилась в огромные глаза дракона. Через несколько мгновений девушка выпрямилась и одновременно с тем словно бы расслабилась.
— Ой, так гораздо лучше, — сказала она. — Все кажется таким… далеким, будто случилось давным-давно.
— Чем могу, — несколько виновато пророкотал Чешуй. — Постарайся удержать это ощущение.
— Непременно! — с горячностью воскликнула Шона. — Блейд, не мог бы ты принести мне запасное платье? Я вся в синяках… хотя, нет! Надо же! А как же так могло получиться? Ладно, я сама схожу за одеждой. А вы идите соберите животных.
Блейд расплылся в улыбке. Шона опять принялась командовать — значит, с ней все в порядке!
Глава 13
Им понадобился целый час, чтобы собрать лошадей. И уж конечно, с одним Красавчиком возни оказалось больше, чем со всеми остальными вместе взятыми. Потом пришлось разыскивать дружелюбных коров — по-хорошему, их бы следовало подоить, но ни у кого не было ни сил, ни времени, — а потом волочить обратно собак. Они были так сбиты с толку всем творившимся, что почему-то решили, что им следует объединиться в стаю и удрать на волю. В завершение всего, нужно было собрать гусей, которые наотрез отказались возвращаться в корзину: они сочли, что там слишком опасно. А на плотоядных овец просто плюнули.
— Честно говоря, я только рада, что мы от них отделались, — сказала Шона, энергично навьючивая вещи на лошадей. — Я всегда считала их одной из папиных неудач.
— И все равно, папа может огорчиться, — заметил Дон, поводя плечами.
Крылья у него еще побаливали.
— Пусть огорчается, — сказала Шона. — Ну вот. Наконец-то все готово.
Все посмотрели на Чешуя. Дракон лежал, умостив морду на передние лапы, и спал. Из ноздрей поднимались две мирные струйки дыма. «Он ведь очень стар, даже для дракона, — подумал Блейд. — Вдруг он переутомился?» Блейд и сам охотно улегся бы спать. Он так устал! Но вместо этого он уселся на Подружку Нэнси и подъехал поближе к Чешую — настолько близко, насколько Нэнси согласилась. И оттуда кашлянул. Дракон приоткрыл огромный золотисто-зеленый глаз.
— Готовы трогаться?
— Да, сэр, — подтвердил Блейд.
— Какие мы все вдруг стали вежливые! — пробурчал Чешуй и встал.
Подружка Нэнси попятилась и попыталась встать на дыбы. Блейду пришлось срочно отвести ее подальше.
— Эй, черный птицекот!
— Чего? — откликнулся Кит.
Он твердо решил, что не станет больше называть Чешуя «сэром», даже если дракон его за это съест.
— Иди к выходу из лагеря. Как только я расшевелю этих убийц, откроешь его, — велел Чешуй.
Кит с недовольным видом подошел к куполу и уселся у того места, где он открывался. Чешуй же двинулся к противоположной стороне. Рядом с драконом купол вдруг показался крохотным и хрупким. Солдаты тут же сгрудились со стороны Кита, подальше от Чешуя.
— Знаешь, кажется, некоторых мы все-таки упустили, — сказал Блейд Шоне. — Вчера вечером в куполе народу было больше, чем сейчас.
— Жалость-то какая! — язвительно отозвалась Шона.
Чешуй ткнулся носом в то место, где купол уходил в землю. Дракон некоторое время потрепал купол, а потом сильным толчком просунул под него голову и переднюю часть туловища, так, что купол над ним затрепетал, словно мыльный пузырь.
— ЭЙ, МЕРЗАВЦЫ! НАРУЖУ — ШАГОМ МАРШ!
Команда сопровождалась вырывающимися из пасти мощными клубами дыма.
Теперь, когда Чешуй оказался внутри и лагерь заполнился дымом, особого выбора у солдат не осталось. Кашляя и спотыкаясь, они устремились к открытому Китом выходу и беспорядочной толпой хлынули наружу. Чешуй вытащил голову из купола и, тяжело ступая, обошел его, командуя на ходу:
— В ШЕРЕНГИ СТАНОВИСЬ! ШАГОМ МАРШ! АТЬ-ДВА! ЛЕВОЙ-ПРАВОЙ!
Когда последний солдат вылетел из-под купола перед носом у дракона, Кит отскочил в сторону.
— Следи, чтобы они с твоей стороны не сбивались в кучу, — рокочущим голосом велел ему Чешуй. — ВПЕРЕД МАРШ, МЕРЗАВЦЫ! — проорал дракон, обращаясь к солдатам. — АТЬ-ДВА! АТЬ-ДВА!
«Просто поразительно, до чего быстро умеют ходить эти люди! — подумал Блейд, двигаясь в окружении собак и гусей вслед за армией. — И какими аккуратными шеренгами они идут, и как много могут пройти! Всего-то и нужно, чтобы сзади шел огромный дракон и их подгонял». Армия двигалась через поля, вересковые холмы, через засушливый, бесплодный уголок пустошей, снова через вересковые холмы — и так все утро. Гуси, которым очень нравилось смотреть на запуганных людей, держались рядом с Чешуем — то летели, то шагали вперевалочку. Дону велено было следить за другой стороной колонны. Уставший Блейд гнал коров. Когда около полудня Чешуй проревел: «СТОЙ! САДИСЬ! ОТДЫХАТЬ!» — и плавно зашагал к коровам, Блейд с облегчением вздохнул. К удивлению Блейда, солдаты не только сели, но и остались сидеть.
— Подоите-ка вы коров, — пророкотал Чешуй, тактично остановившись в некотором отдалении от лошадей. — Ведра потом дадите птицекотам — пусть передадут солдатам.
«Да уж, он знает, чего приказать», — подумал Блейд, соскальзывая со спины Нэнси. Шона слезла с Красотки и попыталась возразить:
— Но мы не можем возиться с завтраком!
— Знаю. Они все утро только об этом и бурчали, — сказал Чешуй. — Они недовольны и теперь себя накручивают. У вас есть для них какая-нибудь еда?
— С собой — совершенно ничего, — объяснила Шона. — Вся их еда в лагерях. Потому-то мы так зависим от этих лагерей.
— Ну, значит, придется обойтись тем, что есть, — сказал дракон.
Он умостился между коровами и солдатами, словно зеленый холм, и, похоже, задремал. Тем временем Блейд с Шоной доили коров, а когда ведра наполнялись пенящимся молоком, передавали их Киту и Дону.
— Им не нравится молоко. Они хотят пива, — сообщил Дон.
— Пиво им будет вечером, в лагере! — рыкнул Чешуй.
Возражений больше не поступало. Но в какой-то момент Кит, приземлившись рядом с Блейдом, вручил ему пустое ведро, ухватил полное и сказал:
— Ничего не понимаю. Мы только что надоили четыре ведра, верно? Все четыре сейчас у солдат — и в них сыр. Солдаты жрут его кусками.
Блейд озадаченно посмотрел в сторону солдат и увидел, как дракон слегка подмигнул огромным зеленым глазом. Кит тоже успел это заметить.
— А! — сказал он. — Кажется, природе малость помогли.
Наконец с дойкой было покончено. Молока осталось достаточно — Шоне и Блейду хватило с избытком. А кроме того, в ведре Блейда молоко превратилось в небольшую круглую головку сыра.
— Это вы любите больше, чем молоко, разве не так? — сказал Чешуй, когда Блейд взглянул на него. — А теперь я возьму одну корову.
— Но… — начал было Блейд.
— Если я съем ее на глазах у этих убийц, они не станут спорить с моими дальнейшими распоряжениями, — объяснил Чешуй.
Так он и поступил. Все это сопровождалось пронзительным мычанием, раздиранием туши в клочья и морем крови. Для пущего эффекта дракон оторвал два больших куска и швырнул их Дону с Китом. Оба грифона так изголодались, что с жадностью съели предложенное мясо. Солдаты сидели тихо, словно мыши. Но Блейд пересчитал коров и обнаружил, что их число не уменьшилось. М-да, не исключено, что на самом деле Кит и Дон сейчас съели сыр.
— Не то чтоб я предлагала приставать с расспросами, — сказала Шона. — Но я и не представляла, что драконы на такое способны.
— Мама говорила, что старые драконы очень искусны в магии, — сказал ей Блейд.
— А Чешуй очень стар, — согласилась Шона. — Если бы я тогда уехала в школу бардов, я бы, может, уже проходила драконоведение. И, может, уже знала бы все про Чешуя. Судя по всему, в свое время он мог войти в легенды.
Как бы там ни было, на этот день Чешуй привел войско к лагерю задолго до наступления ночи. И на следующий день тоже. На третий день они бодро двигались по пересеченной местности, сплошь леса да небольшие речушки, и прибыли в лагерь несколько позднее. Солдаты разразились радостными воплями. Сквозь туманную стену купола виднелись ряды бочек, о которых они мечтали вот уже два вечера.
— Хвала богам! — воскликнула Шона, соскакивая с Красотки. — Наконец-то мы сможем отдохнуть — пока Блейд будет возиться с летунами.
Они договорились, что Блейд разнесет гусей ко всем трем партиям туристов, поскольку так было проще всего.
— Какое там отдохнуть! — вмешался Кит, постанывая от изнеможения. — У нас сегодня первая Дикая Охота!
— Что, серьезно сегодня? — удивился Дон. — Это мы уже так долго идем?
— Боюсь, что да, — сказал Кит.
Блейд посмотрел на вереницу гусей. Те перестали выискивать что-то в траве и вызывающе уставились на него: ну, и когда их опять посадят в корзину?
— Я не могу! — сказал Блейд. — У меня сил никаких нет.
— Чепуха! — прогудел Чешуй.
— Ладно, давайте сперва поедим, — вздохнув, сказала Шона.
Так они и сделали. Блейд уснул прямо над тарелкой, невзирая на галдеж солдат, толпящихся вокруг бочек с пивом, и проснулся на закате, чувствуя себя намного лучше. К его удивлению, оказалось, что гуси уже набились в корзину и сидят там с высокомерным видом, ожидая его. Они не собирались упускать случая попугать людей.
— Ну ладно, — сказал им Блейд. — Спорим, что вам слабо напугать три группы подряд?
Гуси язвительно загоготали в ответ, словно говоря: «Да запросто!»
Когда Блейд отправлялся в путь, Кит растянулся на земле и собрался заняться созданием иллюзий для Дикой Охоты. Когда же Блейд вернулся верхом на корзине с чрезвычайно довольными собою летунами — они заставили побегать по горам еще трех волшебников, и даже быстрее, чем предыдущих, а Блейд так и не увидел ни единого Странника, — Кит все еще бился над иллюзиями. Он уже сделал себе багровые глаза и преобразил дружелюбных коров в здоровенных черных рогатых тварей — но с обычными глазами. Ему никак не удавалось добиться того, чтобы глаза коров засветились багровым, а собаки то и дело раздраженно встряхивались, и все их черные шкуры и горящие глаза разлетались дождем туманных капель. За лошадьми вообще никаких перемен не наблюдалось. От всего этого Кит, похоже, уже начинал беситься.
— Блейд, тебе идти вовсе не обязательно. Ты и без того устал, — сочувственно сказала Шона.
— Но я хочу пойти! — возразил Блейд.
Ему до смерти хотелось изобразить Темного Властелина.
— Черт! — вырвалось у Кита: все собаки снова стали выглядеть нормально.
Чешуй тем временем лежал на своем обычном месте, рядом с куполом лагеря: так он напоминал солдатам о необходимости вести себя хорошо. Он наблюдал за потугами Кита, и вид у него был ехидный, как у гусей.
— Могу я выдвинуть предложение? — прогудел дракон.
— Какое? — неприветливо отозвался Кит.
— Эти игруны, Странники, все равно мало что разглядят в темноте, — резонно заметил Чешуй. — Ты сам черный. Желтого птицекота тоже можно превратить в черного. Еще у вас есть крылатая лошадь — тоже черная. Второй крылатый конь еще маленький, но зато эти его полосатые крылья в темноте смахивают на ребра скелета. Так что на самом деле вам нужно только найти всадника для черной лошади…
— Я поеду! — быстро вставила Шона.
— …и взлететь, а собак уговорить поднять шум, — продолжал свою мысль Чешуй. — Я вас уверяю: этого хватит с головой. А коровы все равно слишком медлительные и за вами не угонятся.
— Пожалуй, верно, — согласился Кит.
— А как же я?! — взвыл Блейд.
— А ты мне нужен здесь, — сказал Чешуй. На том споры и утихли. Блейду оставалось лишь смотреть, как рогатый всадник на крылатом коне и два черных грифона с горящими глазами (Кит решил ну хоть что-нибудь сделать не по указке Чешуя) медленно двинулись на север. Вслед за ними отправились толпа взбудораженных собак и вовсю резвящийся крылатый жеребенок. Блейд страдал от разочарования и был здорово зол на Шону за то, что та захапала роль Темного Властелина себе. Когда Кит удалился где-то на милю, черные рогатые чудовища, бродившие вокруг стоянки, снова превратились в дружелюбных коров.
— Так зачем я вам здесь понадобился? — угрюмо осведомился Блейд у Чешуя.
— Для начала затем, чтобы ты как следует отдохнул — на случай какой-нибудь заварушки, — заявил Чешуй. — Ты тут самый полезный, поскольку умеешь переноситься с места на место.
Это было по-своему резонно, но Блейд все равно чувствовал себя Золушкой — а то и вовсе Лиддой.
— А что вы сделали с тем солдатом, которого загрызли? — спросил Блейд, все еще обиженно. — Съели?
— Какой еще солдат? — удивился Чешуй. — А, припоминаю! Нет, это была иллюзия. Я людей не люблю, они невкусные.
Блейду только и оставалось, что хмыкнуть. У Чешуя на все был готовый ответ. Блейд уселся у костерка и собрался хандрить, но скоро позабыл об этом намерении и принялся глядеть в огонь — и почти сразу уснул. Проспал он часа три, если не больше. Разбудило его возвращение Охоты. Собаки устали, но ликовали вовсю, Красотка и Красавчик были совершенно взмыленными, а все прочие веселились от души.
— Во было здорово! — сообщил Дон, бухаясь рядом с костром. — Ну они и драпали!
— Великолепно! — рассмеялась Шона. — Мне даже захотелось написать об этом песню.
— И мне тоже! — поддержал ее Кит, потягиваясь. Он стоял в темноте, за Красоткой. — Боевую песнь!
Конечно же, обтирать Красотку пришлось Блейду, равно как и пытаться укрыть Красавчика попоной. Мальчик хмуро раздал сопящим собакам заслуженное лакомство и поставил воду на огонь, пуще прежнего чувствуя себя Золушкой.
— Блейд, ты можешь отправиться с Охотой завтра, — великодушно предложила Шона.
— Премного благодарен! — язвительно отозвался Блейд.
Но когда назавтра он увидел, как все устали, то признал, хотя и неохотно, что Чешуй, пожалуй, был прав. Собаки стонали и хромали. Красавчик стоял, понурившись, и отказывался от еды. «Вчера был слишком глупый», — сказал он Бленду. Шона еле держалась в седле, и даже Дон двигался скованно и неуклюже. Блейд бы их пожалел — если бы они до сих пор не продолжали веселиться. Кит, конечно, непроизвольно ворчал всякий раз, как ему приходилось шевелить крыльями, но когда он с важным видом двинулся к куполу, чтобы открыть выход для солдат, глаза его по-прежнему сверкали, а хохолок стоял торчком. Чешуй тем временем прикрикнул на солдат:
— ШЕВЕЛИСЬ, МЕРЗАВЦЫ! ШАГОМ МАРШ!
Должно быть, Чешуй добавил в пиво чего-то покрепче, чтобы солдаты сидели тихо. Теперь они выходили из купола пошатываясь. Вид у них был помятый, и все они явственно мучились похмельем.
Шона расхохоталась:
— Ну до чего же приятно видеть, что столько народу выглядит хуже, чем я себя чувствую!
Блейд ее радости не разделял. Он чувствовал ненависть солдат. А те ненавидели все и вся: саму эту дорогу, Чешуя и Кита — за то, что те заставляли их идти, — весь этот мир, людей, которые их сюда отправили, — в общем, всех. И готовы были убивать, вымещая свою ненависть. Блейд, чувствуя это, нервничал. И беспокойство его не отпускало.
Вот так и вышло, что именно Блейд — хорошо отдохнувший и при этом держащийся настороже — первым обратил внимание, когда ближе к полудню слева, из-за купы деревьев, раздались громкие, размеренные удары. Блейд тут же пришпорил Подружку Нэнси и двинулся на разведку. Дон отреагировал на происходящее лишь после того, как Чешуй рыкнул: «А ну глянь, что там такое!». К тому моменту, когда Дон вприпрыжку нагнал Подружку Нэнси, Блейд уже одолел половину расстояния. Из-за деревьев теперь доносились не только звуки ударов, а еще и крики.
— Там что, драка какая-то? — тяжело дыша, спросил Дон.
Блейд уже было открыл рот, чтоб согласиться с ним, но тут из-за деревьев выскочил перепуганный пони с большой корзиной на спине и во весь опор помчался к колонне солдат. Потом пони увидел Чешуя. Пони завизжал. Пони попытался затормозить и развернуться, но корзина у него на спине накренилась и съехала набок. В следующее мгновение пони упал и покатился, отчаянно брыкаясь и пытаясь оборвать ремни, крепящие корзину. Блейд и Дон перешли в галоп. Но прежде чем они подоспели на помощь, пони все-таки высвободился, вскочил на ноги и ускакал на юг. А Блейду с Доном осталась лишь корзина. Она валялась в траве, а вокруг были рассыпаны золотые кубки, ларцы, блюда, браслеты, диадемы и ожерелья. Изделия отличались изумительно искусной работой и почти все были украшены драгоценными камнями.
— Грабители, — сказал Блейд. — А ну, пошли!
Он снова пришпорил Подружку Нэнси и поскакал к деревьям.
За деревьями обнаружилось еще пять пони с корзинами. Шестеро низкорослых крепышей — по пояс противникам — стояли кольцом вокруг пони, явно собираясь защищать свое достояние. На нападающих были блестящие черные доспехи, столь хорошо знакомые Блейду. В роли грабителей выступали солдаты, сбежавшие от них три дня назад.
Дон охнул и, припомнив совет Чешуя, взмыл в воздух.
Хорошенько разогнавшейся Подружке Нэнси остановиться было сложнее, так что Блейд влетел в самую гущу драки. Гномы проворно орудовали большими топорами — кроме того, который колотил топором по здоровенному золотому блюду, призывая на помощь, — но явно проигрывали. Солдаты вдвое превосходили их габаритами. У Блейда же даже не было меча. И когда Подружка Нэнси врезалась в толпу, ему оставалось лишь заорать — что он и сделал, стараясь по возможности подражать дракону.
Отчасти прием сработал. Несколько нападающих повернулись взглянуть, в чем там дело. В результате у двух гномов появился шанс влепить разбойникам по ногам. Один солдат рухнул. Но двое других кинулись на Блейда с мечами. Блейд уж решил, что ему пришел конец, но тут с неба обрушился Дон, с треском проломившись сквозь ветви. Он появился внезапно и против света казался черным. Кроме того, он с силой хлопал крыльями, чтобы притормозить, — так что даже Блейду на мгновение показалось, что это Кит. Солдаты допустили ту же самую ошибку.
— Черт подери! — рявкнул какой-то солдат. — Это ж та черная паскуда, грифон! Хватай его!
Но Дон его опередил. Дон был размером со льва, и сила его, когда он давал себе труд ею воспользоваться, была силой льва. Он схватил солдата и швырнул его на землю, а когда тот попытался встать, бросил поверх него другого. Теперь уже трое нападавших очутились на земле, и этого хватило, чтобы переломить ход схватки. Гномы проворно заработали обухами топоров. Гном, колотивший до этого по блюду, тоже присоединился к собратьям, и минуту спустя все шесть человек в черных доспехах со стонами корчились на земле. Блейд подхватил моток магических поводьев, притороченных к седлу — в последнее время он постоянно возил их с собой, — соскочил на землю и повязал солдат.
— Уф! — сказал Дон, приземлившись рядом с Блейдом. — Я уж боялся, что тебя тут убьют! Хочешь, я их оттащу к Чешую?
— Подожди малость, пока они смогут встать — тебе же легче будет, — посоветовал Блейд.
Никто из солдат сильно не пострадал. Тот, который упал первым, уже пытался сесть.
Тем временем гномы стояли вокруг и покашливали, как всякий, кому надо кого-то поблагодарить, а он не знает, как бы к этому подступиться. И Блейд их понимал. Гномы выглядели воинственными, крепко сбитыми и широкоплечими. Волосы и бороды у них были заплетены в мелкие косички, и в косичках виднелись вплетенные косточки и кисти из шерстяных ниток. На гномах были стальные шлемы и нагрудники, а их топоры смотрелись чрезвычайно внушительно. В общем, гномы наверняка полагали, что им надлежало справиться с шестью врагами, пусть даже и превосходящими их размерами, самостоятельно. Возможно, они бы и вправду справились, не будь им нужно охранять пони с грузом.
— К сожалению, должен вам сообщить, что ваш пони стряхнул с себя корзину и ускакал, — сказал Блейд, чтобы помочь гномам справиться с замешательством.
Гном, колотивший по блюду, вздохнул.
— Одно к одному, — сказал он. — Вся эта поездка с самого начала пошла свинье под хвост. Впору подумать, что мы оскорбили кого-то из богов. Спускались с гор — чуть не угодили под обвал. На следующий день такой дождь пошел, что мы чуть в грязи не утонули. Вчера — слепни и мошка тучей. А теперь еще и это! Если эта дань попадет к Властелину мистеру Чесни вовремя и целиком, можете сбрить мне бороду и называть меня великаном — сильнее я уже не удивлюсь. Я серьезно!
Дон и Блейд встревоженно переглянулись.
— Простите, — сказал Дон, — а почему вы платите дань мистеру Чесни?
— Потому, что он требует. Мы ее платим каждый год. Он — наш повелитель, — сказал другой гном, удивленно и несколько грубовато.
— Э-э… а откуда же вы идете? — поинтересовался Блейд.
— Из крепости в Мшистых горах. Это на границе с землями короля Лютера, — сказал третий гном. — А что? Хотите что-нибудь там заказать?
— Нет-нет! — поспешно отозвался Блейд. Они с Доном нахмурились и снова переглянулись. Оба они чувствовали: что-то тут неладно. — Мне просто было интересно… э… далеко ли вам еще ехать.
— О, всего лишь до ближайшего океана! — сказал первый гном, сделавшись от возмущения разговорчивым. — До того города, через который приходят партии Странников. В этом году они его называют Гна'ашем, или как-то вроде этого. Нам полагается прибыть туда, когда последний тур уже пройдет, но демон еще не закроет портал. Служители заберут дань и унесут через портал, и мы рванем обратно домой. Просто одна из тех мелких проблем, которые придают жизни разнообразие. Если, конечно, мы туда доберемся. А я теперь уже ни в чем не уверен.
— Но разве земля, на которой стоит ваша крепость, принадлежит мистеру Чесни? — спросил искренне озадаченный Блейд.
Гномы переглянулись. Некоторые пожали плечами. Ворчун почесал в затылке и сказал:
— Не думаю. Если она кому и принадлежит, так королю Лютеру.
— Э-э… но тогда… почему бы вам тогда не платить дань королю Лютеру? — осторожно спросил Блейд.
Гномы дружно расхохотались.
— Вот еще! — сказал ворчун. — Дань идет мистеру Чесни, потому что он Темный Властелин и правит всем миром. Я думал, это всем известно.
Блейд кивнул и подумал, что гном, возможно, прав, но Дон с негодованием заявил:
— Никакой он не Темный Властелин! Темный Властелин — это мой отец!
Гномы снова расхохотались.
Читать бесплатно другие книги:
