Кольцо безумия Гончарова Галина

– Юля сказала – молчать и слушаться – вот и будешь. А если вякнешь – пасть порву. Понял?

Славка что-то ответил, но я уже отключилась. Медведи. Это вам не мишки Гамми. Славка просто не представлял, с чем мы будем связываться. А вот я – хорошо. Медведь, чтоб вы знали – это самое коварное животное. И не надо обманываться мехом и вроде бы безобидным видом маленького медвежонка. При 1–1,25 м в высоту в холке медведь достигает 2–2,2 м в длину, причем 8 см приходится на короткий хвост. А остальное – туловище. Накачанное такое… Вес колеблется между 150–250 кг; впрочем, у больших и тучных он достигает 350 кг. Милая зверушка? А учитывая, что животное-оборотень оказывается иногда в полтора-два раза крупнее своих «диких» собратьев? Здорово, правда? Даже бить не надо. Сядет – и расплющит. И внешняя неуклюжесть медведя – это тоже только маска. Мишка по жизни иноходец, то есть бегает особым образом. При ходьбе и беге становится одновременно то на обе правые, то на обе левые лапы, поэтому все время тяжело переваливается из стороны в сторону, но человека догонит без напряга. В гору бежит еще быстрее, чем на ровном месте, чему способствует длина его задних ног. Кроме того, он отлично плавает и потрясающе лазает по всем вертикальным поверхностям, огромная сила и крепкие когти облегчают медведю лазанье: он может влезть даже на очень крутые склоны скал. Все пять чувств у медведей очень хорошо развиты. Лучше чем у их диких собратьев. А еще – это самое непредсказуемое животное. Медведь никогда, вот Ни-Ког-Да не будет предан, как собака. И не угадаешь, в какой момент он решит оторвать тебе голову. И медведицы в этом отношении ничем не отстают от своих мужчин. А как дело обстоит с коварством у меня?

Да никак! Я и коварство? Политик и порядочность! Волк и травоядность! Примерно такое же сочетание. Лоханусь я на переговорах, стопроцентно. Поэтому столько внимания внешности и уделила – хоть не все позиции проиграть. Но выбора не было. Стая медведей в нашем городе не слишком большая – восемнадцать медведиц и столько же медведей. Тридцать шесть человек. Это мало? Но любой медведь-оборотень способен справиться с десятком оборотней другого вида. И даже не особо запыхаться. Так-то. У меня только одно преимущество. Я могу дать им детей. Медведи-самцы особенно не чадолюбивы. А вот самки…

Мечислав четко обрисовал, что он хочет. Абсолютную лояльность к нему и поддержку в критических ситуациях. За это они получают либо мою помощь, либо, когда приедет Питер, все-таки амулеты. Но и медведи не дураки. И будут стараться отделаться малой кровью. Зачем им нужно лезть в наши дрязги? Да сто лет им вампиры не сдались! Ни одного Призывающего медведей еще не было. И боюсь, что не будет. И вампиры им не командиры. Если кто-то и пытался – не осталось ни храбреца, ни хроник… И будут они предлагать просто хорошие отношения. А мне с тех отношений – ни жарко, ни холодно…

Именно мне. Но и иметь рядом с собой этакую гвардию… с которой не знаешь, то ли поддержит, то ли порвет…

Не было у бабы забот, купила баба медведя… То есть пошла покупать…

За грустными мыслями я и не заметила, как мы подъехали… к спорткомплексу «Трудовик». Да, это и есть штаб-квартира местных медведей. Летом – футбол, зимой – хоккей, круглый год греко-римская борьба, карате, дзюдо…

Есть у медведей обоего пола такой пунктик насчет силы. Не просто здорового образа жизни, а именно силы. Физической.

Я выпрыгнула из машины.

– Я жду здесь. Костя и Славка – с тобой, – проинформировал Глеб.

Я кивнула. Логично. Один – мой брат, второй – отец детей.

– Костя, предложишь мне руку?

– Нет. Я же телохранитель, а не жиголо.

– Гад ты, а не телохранитель, – огрызнулась я. – Дружеской поддержки лишают!

– Юль… – смутился оборотень.

Я почувствовала себя чуть увереннее. И шагнула вперед.

Шагать пришлось недалеко. Пять шагов от стоянки до входа. А двери разошлись автоматически. И я шагнула внутрь. Костя и Славка следовали за мной – отставая на один шаг.

– Вы к кому? – ринулась грудью на амбразуру охранница.

– К Марии Петровне, – проинформировала я.

– Пропусти…

Низкий густой голос растекся по помещению, словно жидкий мед. Я дернулась. Из-за будки, в которой сидела охранница, медленно появилась… ОНА.

Других слов не было. Рост – под два метра. Вес – килограмм под сто двадцать. И это – не жир. Это все были тренированные мышцы, мягко перекатывающиеся под кожей при малейшем движении. И при этом – никаких подчеркнуто мужских черт. Это не солдат Джейн. Это – женщина. Мышцы не скрывали идеальных пропорций – длинные стройные ноги, широкие бедра, тонкая талия, высокая гордая шея, красиво посаженная голова… Мощной грудью можно было тормозить коня на скаку. Всадника и тормозить бы не стоило. Сам грохнется от одного взгляда. Такие в древности мне и представлялись – настоящие амазонки. Рядом с этой дамой все мы трое казались какими-то… хлипковатыми.

И в то же время… Как женщина, я могла оценить ее. И ставила двадцатку. По десятибалльной шкале. Если бы она решила сняться для журнала – олигархи к ней бы в очередь становились. Никакой аристократической узкокостности. Никакой модельной пересушенности. Настоящая Русская Женщина.

А в дополнение к роскошной внешности имелась еще вполне отчетливая яркая аура – малиновый, сиреневый, голубой, желтый, – и на ней проступал рисунок из серебряных пятен…

Я подавила в себе желание немедленно удалиться в угол и завистливо порыдать – и широко улыбнулась медведице.

– Добрый день. Я – Юлия Евгеньевна Леоверенская.

И все. Этого довольно. Я ведь уже проигрываю.

– Вас ждут, – медведица коротко улыбнулась. – Я провожу. А ваши сопровождающие?

– Будут меня сопровождать.

Вот сейчас я и пожалела, что вчера читала про Досю, а не про этих… медведиц. Но с другой стороны – их – восемнадцать. Все перепутается, нужную информацию как следует не запомнишь, а со шпаргалок не спишешь. Это не экзамен. В жизни оценки обычно проставляются кровью.

Я улыбнулась и пошла за медведицей. Какой же я казалась мелкой и незначительной рядом с ней. Ну и что? Мангусты тоже мелкие, но Рикки-Тикки-Тави – это круто! А вирус и вообще не разглядишь, зато уничтожает людей он на раз.

Медведица остановилась перед какой-то дверью и постучала. И изнутри откликнулся такой же роскошный голос:

– Войдите.

И дверь распахнулась.

Ну что тут скажешь? У медведиц есть вкус. Есть деньги. И есть желание выстроить сцену так, чтобы оппонент чувствовал себя пришибленным еще до начала игры. В огромном кабинете можно было без труда играть в футбол. И хватило бы места для команды болельщиков.

Так обычно показывают кабинеты миллионеров в американских фильмах. Большое пространство и минимум мебели. Высокий застекленный потолок, огромное окно-стена. Рядом с окном – здоровущий стол. За столом сидит женщина, которую я толком не могу разглядеть. Почему? Да просто против света. Это я у всех на глазах, а их лица как раз в тени. Диваны полукругом, на которых вольготно расселись и разлеглись шесть женщин. У одной стены здоровущий аквариум, в котором плавает что-то явно не декоративное – не бывает декоративных рыбок размером с мою руку. И три свободных кресла – явно оставлены для вновь пришедших. Хотя кресла – это громко сказано. Скорее стулья. Даже на вид – жесткие и неудобные. И удобно расположиться на них не сможет даже закоренелый мазохист. Ну и что мне останется? Буду я сидеть, как школьница, на глазах у медведиц, которые расположились со всем удобством? И чувствовать себя мелкой и незначительной.

Буду?

Щазззз!

Облезнете хором!!!

Я еще раз внимательно оглядела зал. Ни одного свободного места. Это вам не поп. Медведицы ошибок не делают.

Ну и ладно. Попробуем сесть на стуле, но по-другому. Не как в школе, а верхом. Все непринужденнее получится.

Я решительно шагнула к креслу. Мягкий ковер ласкал ноги. Даже жаль по такому в туфлях ходить…

Я скинула туфли, попробовала ногой ворс ковра и улыбнулась.

– Костик, отнеси табуретку к стеночке. С вашего позволения я расположусь прямо так, а то после вашего стула у меня мягкое место плоским станет.

И я нагло уселась по-турецки на ковер прямо перед медвежьим столом.

Теперь мы оказались в одинаково неудобном положении. Главная медведица просто не видела меня через стол. Я тоже ее не видела, но мне уже было пофиг – что так неудобно, что этак. Остальные медведицы могли лицезреть мой затылок. Костик оттащил стулья, чуть толкнул Славку, чтобы тот не тормозил, – и замер у двери, как почетный караул у Мавзолея. Славка последовал его примеру. И правильно. Помощи от них так и так не будет, а психологически все верно.

– Я полагаю, что вы меня уже знаете, – я обращалась к ножке стола, не особенно-то и повышая голос. – Я тоже о вас наслышана. Вы и есть Мария Ивановна?

Медведица обошла вокруг стола и встала прямо передо мной.

– Да. Скажите, вы всегда себя ведете так непринужденно?

– Обычно я веду себя намного хуже, – призналась я. – И это – обоснованно. Может, перейдем куда поудобнее – и начнем нашу встречу еще раз?

Медведица покачала головой.

– Предлагаю просто уравнять шансы.

И она опустилась рядом со мной на ковер. Я завистливо вздохнула. Красивая. Высокая, статная, немногим меньше той девушки, которая проводила нас сюда. Роскошная темная коса падает через плечо и стелется кончиком по полу. Ярко-синие глаза сияют. Если бы они не были такими усталыми и задумчивыми, она сошла бы за мою ровесницу. И не надо мне говорить за пластику. Я знаю, что в наше время можно до девяноста косить под девочку. Только это – не тот случай. Вот чем хотите поклянусь – к ней еще ни один скальпель не прикасался. И не прикоснется. Но движения, как у молодой девушки, но розовая молодая кожа со здоровым румянцем и полное отсутствие морщин…

А ей точно за сорок. И глубоко за сорок. Я так ощущаю… Питер успел научить меня самым основам – чувствовать животное. Не говорить, не понимать, а просто – чувствовать. Ему больно – и мне. Ему грустно – и мне… И я понимала, что ее зверю не меньше тридцати лет. Десятилетних детей у нас обычно не обращают. Вот и считайте.

– Вы – красивая, – произнесла я. – Завидую. Я такой никогда не буду…

– Почему же. Мы можем тебя инициировать, – ласково, но вроде бы и с угрозой произнесла медведица.

Я не испугалась.

– Можете. Но не сделаете этого.

– Почему же?

– Потому что Мечислав с вас шкуру спустит.

– Прикрываешься вампиром?

– Угрожаете когтями?

Мы переглянулись и фыркнули. Один – один. Я вздохнула.

– У вас больше силы и опыта. Рано или поздно, так или иначе… Я ошибусь, но нам ведь жить в этом городе. Зачем надо ловить меня и давить? Можно просто попробовать поговорить, как два взрослых человека.

– Человека?

– Вы – оборотень. Я – фамилиар. Но когда-то мы были людьми. И в основе своей – люди.

– И это мне говорит женщина, которая выписывает журнал ИПФ?

Я закатила глаза.

– Мне сейчас положено сказать что-нибудь типа: «и это мне говорит женщина, которая чего-то там – того»? Вот честно – не скажу. Я ваши биографии прочитать поленилась. Мечислав мне дал их только вчера. И вчера же сообщил о сегодняшнем саммите. Но у меня все с собой. Хотите – прочитаем вместе и прикинем, кто лучше осведомлен?

Медведица аж задохнулась от такой наглости. Я смотрела на нее спокойными глазами. И что было сил продуцировала одно и то же: «Я не враг. Хочу говорить с тобой». Получалось плохо. Мне бы еще недельку с Питером позаниматься. Так нет ведь… Уехал.

Несколько минут в комнате царила тишина. А потом со стороны одного из диванов раздался хрипловатый смешок.

– А она мне нравится.

– Надеюсь, не как колбаса на прилавке? – не оборачиваясь уточнила я.

– Такой колбасой врага кормить надо.

– Не надо. Я жить хочу, я только жить хочу! – Последнее предложение я пропела, как в «20 лет спустя». И медведицы уловили аналогию. Послышался еще один смешок. Одна за другой они покидали диваны и также располагались на ковре. Я повертела головой. В окружении этих валькирий было неуютно. Но – хороши. Особенно одна – высокая, стройная, с голубыми глазами и толстой косой пшеничного цвета. Увидел бы ее Гитлер – навсегда раздумал бы Россию завоевывать. И начал бы активно клеить эту живую мечту истинного арийца.

Костик бросил на меня вопросительный взгляд, но я покачала головой. Никакого вмешательства. Пока я справляюсь… может быть. А может – и не быть.

– Она не лжет нам, – произнесла блондинка. – Но и всей правды не говорит.

– И вы мне – тоже, – окрысилась я. – Типичная ситуация око за око. Что вам от меня нужно? Сможете сказать прямо?

– Детей, – коротко ответила блондинка.

Я закатила глаза.

– Наконец-то. Извините, не знаю вашего имени…

– Даша.

– Отлично. Даша, скажите, вы каким-то образом оказались в курсе моих способностей – и решили поиметь выгоду для себя?

– Не совсем так, – вздохнула старшая медведица. – Понимаешь, Кудряшка…

– Лучше – Юля.

– Хорошо. Юля, у нас нет возможности иметь детей. Вообще нету. Мы смиряемся. Но если возможность появляется – мы обязаны ей воспользоваться. Мужчинам проще. Хотя они и рискуют.

– Чем? – искренне удивилась я. – Им же не рожать…

Медведицы переглянулись.

– Ты вообще много знаешь про оборотней?

– Вообще – то, что они сами о себе рассказывают. Это много?

– Ну-у, лишнее оружие в руки вампирам мы стараемся не давать. Но это даже не тайна. Ты знаешь, что такое вурдалаки? Волкодлаки?

– Волки, которые не могут управлять своим превращением? Проклятые?

– Да никакие они не проклятые, – отмахнулась Мария. – Это просто дети, рожденные от отца-оборотня.

У меня отвисла челюсть.

– То есть…

– Ну да. Ребенок может либо перекинуться еще в младенчестве – и тогда его можно уничтожить сразу. Пока он еще не успел принести настоящий вред. Либо – только после совершеннолетия. И вот тогда начинаются проблемы. Волкодлак – хотя отец может быть хоть оборотнем-ящерицей, просто это название такое, а ребенок может и не иметь никакого отношения к волкам, хочет только убивать. И убивает. Пока его не остановят.

– Ну и?

– Мы хотим убедиться, что дети, которые родятся у Насти, не будут такими волкодлаками. И если это будут нормальные оборотни – заключим с тобой союз.

– С нами, – «поправила» я.

Медведица не обратила на это никакого внимания.

– Ты нам – детей. Мы тебе – защиту и помощь.

Я захлопала ресницами. Фактически это то, что мне и было нужно. Практически? Где гадость зарыта?! Ага, кажется, догадалась.

– Мне – или мне и Мечиславу? Вы учтите, что я – его фамилиар. Что касается его, то касается и меня. Его интересы – мои интересы. Его дела – мои дела.

– Ты же с этим не любишь соглашаться? – прищурилась Мария.

Блин! Узнаю, кто им сливает информацию – удавлю!

– Моя любовь тут ни при чем, – отрезала я. – Лично мне ваши помощь и защита хоть и приятны, но я могу и обойтись. Йес? А вот будете ли вы поддерживать Мечислава – или нет – это намного интереснее. И важнее. – Нам не хочется влезать в дрязги вампиров, – отрезала Мария. – они никогда не успокоятся. Нам же хочется просто жить. И радоваться жизни.

– Но лучше радоваться ей с детьми на руках, – вкрадчиво заметила я. – А если что – вы ведь все равно в берлоге не отсидитесь. Всех накроет.

– Это угроза? – в голове задающей вопрос медведицы вибрировало рычание. Но я бесстрастно поглядела в ее серые глаза.

– Нет. Это – печальный факт.

– А выглядит как угроза…

– Креститься надо, если что-то кажется, – отрезала я. И поднялась с ковра.

– Дамы, мне кажется, что переговоры зашли в тупик. Предлагаю вариант выхода. Вы ждете до родов. Потом… есть у вас способы проверить младенцев?

– Да.

– Вот и замечательно. Хотя они все равно будут нормальными оборотнями-лисятами. Но вы их проверите. Убедитесь, что все возможно. И говорить мы будем уже с этой точки зрения. Я вам – здоровых детей. Вы нам – поддержку Мечислава. А пока… разрешите откланяться?

Медведицы промолчали. Я вышла из круга и пошла к двери. Костя поддержал меня, давая возможность спокойно надеть туфли.

– До свидания. Приятно было пообщаться, – негромко произнесла я. Хлопнула дверь.

По коридорам я шла, как сомнамбула. И только в машине позволила себе расслабиться.

– Ффффффффффууууууууууууу…

Глеб с сочувствием поглядел на меня и переместился на заднее сиденье.

– Сними пиджак, я тебе плечи помассирую.

– Ты – ангел? – вопросила я, сбрасывая заодно и туфли.

– Нет. Я просто оборотень. Что там было?

– Нервы мотали, – отрезал Костик. – Прощупывали. Пытались найти слабые места. Гадюки.

– Стервы, – согласился Славка. – С такой жить – удавишься.

– Не успеешь. Тебя раньше удавят, – не согласилась я. Пальцы Глеба впивались в напряженные мышцы – и я балдела. Как хорошо!

– Что у нас еще сегодня днем?

– У тебя – спорткомплекс, – отрезал Костик. – И даже не возражай. Тебе надо размяться.

– Я даже костюм не захватила…

– Найдется для тебя лишнее трико, – отмахнулся оборотень. И притопил газ.

Следующие четыре часа я провела в спортзале. Тренировка, плавание, стрельба, а потом массаж и душ Шарко. Со мной занимался Валентин. После летних переделок Мечислав в обязательном порядке приказал мне тренироваться. Да, из меня никогда не выйдет дзюдоиста. И я не сдам даже на белый пояс. Но зачем?

Я прекрасно проживу и без официальных корочек. А навыки мне дают полезные. Я часами отрабатываю удары по определенным точкам и с разных расстояний на манекенах в человеческий рост. И знаю – таким ударом можно убить – или серьезно искалечить. Если очень повезет – враг отделается месяцем в реанимации. И вот только не надо мне про гуманизм! Если выбирать между собой – и каким-то там наркоманом или хулиганом, я выберу себя. И останусь жива. Пусть потом судят, если поймают и докажут. Я же не стану сидеть у тела и ждать ментов! Еще чего! Кто сам напал пусть сам и защищается! И заодно – сам оправдывается на сковородке или перед апостолами.

Удары отрабатываются сначала голыми руками. Потом меня будут учить работать с ножом. И с палкой. А что чаще всего используется в уличной драке? Руки. Палки. Камни. «Розочки». Что подобрано с земли – то и идет в дело. Поэтому моя задача – все это к себе не подпустить. Пока было лето, я приезжала в спорткомплекс каждый день. Сейчас, когда началась учеба, придется снизить темп. Или отказаться от чего-нибудь. Но Мечислав был непреклонен. Бой и стрельба. И обязательно – бег. Потому что у женщины должен быть принцип «трех У». Увернулся. Ударил. Удрал. Последнее – с максимальной скоростью. Поэтому – бег. А плавание добавилось, когда вампир обнаружил, что плаваю я быстро, но только в одном направлении – снизу – вверх.

После тренировок и массажа я, разомлевшая и довольная, отправилась домой. Мне предстоит долгий и приятный вечер. К вампиру ехать не надо. Позвонит – отчитаюсь по телефону. А в остальном сегодня я предоставлена самой себе. Я немного поучу хвосты, немного повишу в Интернете – и лягу спать. И пусть мне не снятся кошмары.

– Чего ты меня сегодня выдернул? Даже перед первым сентября отоспаться не даешь, жертва стоматолога-садиста! – напустилась я на Мечислава. А что вы хотите? У меня нервы не железные! Вечер, вы балдеете перед компьютером и предвкушаете пару часиков в библиотечке, читая восхитительные рецензии и не менее восхитительные книги – и тут – дзыннн!!!

Ваши мечты обламывает телефонный звонок оборотня, который заявляет, что Мечислав сказал привезти вас – и чем скорее, тем лучше. А я только-только решила отписаться очередному маньяку, который заявил, что Карлсон – списан с – ВНИМАНИЕ!!! – Геринга!

Когда я ЭТО прочитала, то чуть со смеху перед компом не скончалась. Карлсон, который живет на крыше, – и Герман Геринг, который один из главных нацистов! Каково? А доводы? У них общая фраза «Я мужчина в самом расцвете сил…», кто бы из мужчин так ни говорил… И они оба летают! Обалдеть! Этого – достаточно для сходства! Что ж, продолжим издеваться над детскими сказками. С кого тогда списан Незнайка? Знайка – это точно копия Циолковского. То-то его в космос тянуло. А Незнайка, наверное, Николая Второго. Учиться-то никто из них не хотел…

Ну ничего. Я только собралась написать автору сообщения, что сейчас все лечится, как меня оторвали от книги. И пришлось впихиваться в выходные джинсы убийственного розового цвета с зайчиками из «Плейбоя» и розовую же майку, приобретенную, чтобы позлить вампира. На ней был изображен Дракула Брэма Стокера с росписью цветочками и написано: «Слава современным стоматологам!!!».

Такая альтернатива готике. Мне понравилось, а вампир каждый раз кривится так, словно я ему напильником клыки стачиваю: «Как ты можешь носить такую пакость?!»

Я не объясняю, что ношу только из принципа. Если бы он хоть раз сказал: «Ты потрясающе выглядишь в этой майке», я бы ее точно не надевала.

Валентин прибыл через десять минут после звонка и загрузил недовольную меня в машину. Я ворчала всю дорогу.

– Что ему в голову стукнуло?

– Не знаю. Мне он не докладывался.

– Чего надо было меня выдергивать?!

– Не знаю. Мне он не докладывался.

– Что ему спокойно в гробу не лежалось?!!

– Не знаю. Мне он не докладывался.

– Ты другие слова знаешь?! – взбеленилась я.

– Не знаю.

– Он тебе не докладывался?

– Ага.

– А по шее?

– Водителя бить нельзя. Впишемся в столб.

– Ничего, я рискну, – проворчала я, прицеливаясь для подзатыльника. Ага, руку только отбила. Гады! Кругом одни гады! Мохнатые! Зубатые! Противные! Кусачие! И некоторые еще и из ИПФ.

Паранойя?

Ах, если бы! Я даже на шизофрению согласна. Заранее. Но вокруг сплошная реальность.

Я влетела в кабинет вампира, как ведьма на помеле, не постучавшись. Увы. За столом никого не было. А ругаться?

Не успела я обдумать, где мне теперь искать этого мерзавца, как меня сзади обхватили сильные руки, а ласковый голос прошептал в ухо:

– Добро пожаловать, Пушистик…

Я рванулась что было сил из его рук. В голове осталась только одна мысль: бежать, пока не поздно! Но вампир не стал меня удерживать. Только чуть придержал, чтобы я не упала навзничь.

Мечислав был потрясающим. Сегодня вампир решил одеться красиво – с его точки зрения. Не спорю, вкус у него безупречный, но вот совпадение его стиля с текущей модой…

Но ему было невероятно хорошо в этой одежде. Ему все к лицу.

Вампир облачился в узкие, полностью облегающие бедра, ноги и вообще все, что ниже пояса, лосины из какого-то бежевого тонкого материала. Замша? Возможно. Или просто такая ткань. Уж очень она хорошо обтягивала, давая понять, что под лосинами нет никакого нижнего белья. Даже стрингов, которые обычно носят стриптизеры.

Видение вампира, танцующего стриптиз, предстало перед моими глазами с такой яркостью, что я вздрогнула и непроизвольно облизнулась.

Вместо рубашки на вампире было что-то вроде туники, едва прикрывающей самое ценное, а при ходьбе туника вольно развевалась, давая всем возможность оценить мускулистые бедра и ягодицы. Широкий кожаный пояс того же кремового оттенка, что и лосины, стягивал тонкую талию вампира. Короткие рукава открывали сильные руки, на которых золотистыми волнами перекатывались мышцы. Глубокий вырез позволял любоваться бледно-золотистой кожей груди. Бледно-зеленый цвет рубашки придавал его глазам оттенок молодой весенней листвы. Черные волосы падали на плечи шикарной волной. Глаза сияли. Губы улыбались. Запах бил в голову и дурманил…

Боже мой!

Я не успела сказать это вслух. Мечислав склонился передо мной в придворном поклоне.

– Моя королева. Моя звезда…

Я смотрела на него, как загипнотизированная. Так птица смотрит в глаза собирающейся ее сожрать змее.

– Я… – я кое-как пискнула и задохнулась. Аромат меда и экзотических цветов выдавливал из моего разума все мысли…

Мечислав не стал терять время. Он взял мою руку, перевернул и поцеловал, скользя губами и языком по ладони, прослеживая рисунок линий судьбы, чуть касаясь шрамов… Потом приложил мою ладонь к щеке и потерся об нее, как кот…

– Твои пальцы пахнут мятой, Пушистик…

Его кожа была именно такой. Гладкой и бархатистой. Потрясающе мягкой и теплой под моей рукой. И хотелось гладить его, как кота, пройтись пальцами по всему его телу…

Еще немного – и я просто не смогу сопротивляться. Ничему.

В дверь постучали – и этот звук словно содрал с меня липкую паутину. Я взвизгнула – и попыталась пнуть вампира ногой в кроссовке. Мечислав зашипел, но увернулся и отправился открывать дверь. На пороге стоял… Питер?

Да, это был он. Ничуть не изменившийся с момента нашего расставания. Я взвизгнула еще громче – и повисла у него на шее.

С Питером мы познакомились этим летом. Тогда к нам в город как раз нагрянули опасные и хищные гости. Мечислава хотели прибить, а меня приватизировать. А так как мы сопротивлялись изо всех сил, меня решили захватить в плен. Питер был в группе захвата, и с его даром у нас не было бы шансов. Никаких. Питер умел приказывать оборотням-лисам. И они подчинялись, даже если понимали, что это приведет к их смерти. Нас скрутили бы за пять минут, если бы не моя глупость. Я попробовала провернуть с группой захвата то же, что когда-то зимой с вампирами, державшими в заложниках Вадима и Бориса. И попробовать напустить на них крыс.

Крысы меня проигнорировали. Зато я обнаружила на Питере следы старого проклятия и умудрилась сообщить ему об этом. Вампир поверил сразу. Еще бы. Мы заключили честную сделку. Я сняла с него проклятие. А Питер помог нам отбиться – и дал обещание прибыть к нам, как только получит статус ронина. То есть полностью свободного вампира, у которого хватает сил путешествовать в одиночку.

Мы почти не успели пообщаться, но Питер во многом напоминал мне Даниэля. Без всякой влюбленности. Не думайте, что мои чувства к Даниэлю я перенесла на этого бедолагу. Нет. Даниэль оставался единственным в моей душе. А Питер… По-своему он был так же талантлив. Даниэль был гениальным художником. Не так, как большинство современников, от слова «худо». Гением, под рукой которого оживали холст и краски. Это вам не модернисты… А Питер был и оставался гением в обращении с животными. Был бы он человеком – стал ветеринаром, к которому летели бы через три границы. А будучи вампиром, Питер приобрел возможность воздействия на оборотней. На все их виды. И мы собирались с ним всерьез заняться вопросом беременности оборотних. Сколько можно девчонкам мучиться с выкидышами? Это не дело.

Сзади раздался такой намекающий кашель. Мечислав. А кто бы еще?

Я расцепила руки и подмигнула Питеру. Дескать, не принимай всерьез. Вампир понял все правильно, чмокнул меня в щечку, как престарелую бабушку – и низко поклонился Мечиславу.

– С вашего согласия, я прибыл на вашу территорию, Князь…

– Не злоупотребляй моей добротой, – шутливо предупредил Мечислав. – Целовать моего фамилиара имеют право очень немногие.

– Клянусь – у меня и в мыслях не было ничего дурного, – в глазах Питера плясали веселые искорки.

– И только поэтому я до сих пор тебя не убил.

– Неправда, – встряла я. – Ты его не убил, потому что не хотел испортить свой костюмчик. Что я – тебя не знаю?

– Малолетняя ехидна, – проворчал вампир. Но если он думал так легко от меня отделаться…

– А то, что ты сейчас со мной провернул – это ведь не гипноз?

– Нет. Ты ему почти не поддаешься. Это было скорее… снять запреты, снять тормоза…

– Ага. То есть вампиры могут воздействовать выборочно на определенные центры в мозгу?

– Примерно так. Но далеко не на все.

– Хм-м… – Знакомый огонек исследователя в глазах Питера и разгорающиеся огоньки любопытства в глазах Мечислава.

– А если так попробовать с оборотнями? Мы сможем?

Питер запустил руку в волосы и взъерошил их – от затылка ко лбу.

– Если я буду направлять, а ты – действовать – можно попробовать.

– Так давай, – загорелась я.

– Минуту! – поправил нас Мечислав. – Прежде чем вы углубитесь в теорию магии, изволь рассказать мне, как прошла встреча с медведями?

Мне что – я рассказала. Вампир внимательно слушал.

– Тебя просто прощупывали, – вынес он вердикт. – Пытались узнать, можно ли что-то получить, не давая ничего взамен вампирам.

– То есть – заключить сделку только со мной? Нельзя, – отмахнулась я. – Ты меня уже приучил считать свои интересы – моими.

– А в какой области лежат эти интересы? – вкрадчиво осведомился вампир.