Стальная Крыса. Золотые годы Гаррисон Гарри
– С кем имею честь?
– Инспектор Муавули. Где он? – Полицейский огляделся. – Все обыскать!
– Вы о ком? О Боливаре? Он в тюрьме. Его на моих глазах увезли ваши приятели.
– Он не в тюрьме. Сбежал.
– Приятно слышать! Выпить не желаете?
Очевидно, такого штампа, как «на службе не положено», феторрская полиция не знала. Не сводя с меня глаз, инспектор Муавули налил полный стакан и осушил единым духом. Его присные вернулись в гостиную с пустыми руками и при виде выпученных глаз и залезших на лоб бровей патрона неодобрительно захмыкали.
– Пределы города не покидать! – приказал он и удалился.
– Какая прелесть! – сказала Анжелина, заперев входную дверь на два замка, цепочку и подставив под дверную ручку стул.
Боливар залез на балкон и прижал палец к губам. После чего обыскал номер индикатором и вернулся к нам с пригоршней «жучков». Их замаскировали под монеты, туалетное мыло и крючки для картин, а один даже под таракана. Боливар сбросил их с балкона и налил себе бокал красного вина.
– Боливар, ты поступаешь в цирковую труппу, – распорядилась Анжелина.
– Всю жизнь мечтал!
– Не ерничай. Я говорю серьезно.
– Не сомневаюсь. Но вижу небольшую проблему – как добраться до «Колоссео»? Наверняка вся полиция поднята на ноги и мои фотографии розданы филерам. На улицах небезопасно.
– Да, для молодого мужчины. Но молодой женщине бояться нечего, кроме повседневных опасностей этой неописуемой планеты. Приготовься к временной смене пола. Заранее сочувствую тому недоноску, который попытается обидеть мою любимую дочурку. Побрей ноги, а я подберу тебе одежду.
Они провозились до первых проблесков зари. Наконец Анжелина удовлетворенно кивнула.
– Что скажешь? – спросила она меня.
– Лучше, чем сейчас, Боливара никогда не выглядела.
Я не кривил душой – Боливар смотрелся на все сто. Изящное телосложение, длинная юбка, плоский живот. Отличный грим и не слишком париковидный парик.
– А теперь поспать несколько часов, – распорядилась Анжелина. – Не вздумай помять платье. И постарайся отработать женскую походку. Вот такую.
Когда он справился с этой задачей, все улеглись спать – устали изрядно.
Я проснулся довольно свежим, но не настолько, чтобы обойтись без бодрящей пилюли. Проглотив ее, я, как всегда по утрам, проверил свой банковский счет. Обещанные четыре миллиона не пришли, зато поступило сообщение: «Неважная работа, Джим. Надо стараться».
В разгар утра мы вышли из гостиницы. Первыми номер покинули мы с Анжелиной. Я нес компьютер, а она вела Глориану. Боливара выскользнула за дверь, как только получила от нас сигнал, что в коридоре пусто. И осталась у лифта ждать следующей кабины – мы не сомневались, что к нам приставлен «хвост».
Так оно и оказалось.
Не обращая внимания на слежку, мы поймали такси и велели шоферу везти нас в цирк.
– Животных не вожу. – Шофер подозрительно глянул на Глориану.
– Это не животное, – возразил я, щедро кладя ему на лапу. – Это наша дочь, зачарованная злой колдуньей. Мы везем ее к доброму волшебнику, он обещал за вознаграждение вернуть ей человеческий облик.
Водила выпучил глаза. Но если он и сомневался в моей правдивости, деньги его убедили. Проверить индикатор «жучков» было нечем, поэтому мы говорили в пути только о пустяках. Лишь в артистической уборной я достал собственный индикатор и обшарил все закоулки.
– Чисто.
Я сложил и спрятал прибор.
– Отлично. Оставим Боливару записку, пусть ждет нас здесь. А потом надо будет подыскать ему уборную. И поговорить с Гаром Гуйлем. Уверена, он с радостью нам поможет.
– Почему?
– Увидишь.
Я узнал этот тон и решил ничего не выпытывать. В нужное время, и ни секундой раньше, я все узнаю.
Когда мы направились к выходу, Глориана негромко взвизгнула, а услышав наш зов, радостно засеменила. И взволнованно хрюкнула, едва мы отворили дверь в уборную Гуйля. Там крепко пахло скотным двором. Или зоопарком. Я уже познакомился с этим запахом, когда стоял за кулисами. Конечно, он был искусственный – чтобы добавить зрелищу реалистичности.
За столом сидел мужчина в смокинге и писал. Когда мы вошли, он даже головы не поднял. Это он Гар Гуйль? Или четверорукий жонглер?
Уродец-жонглер тоже был здесь. Облаченный в килт, он сидел напротив Гуйля и разговаривал по телефону. Я огляделся. Просторное помещение было скудно освещено, но все же удалось рассмотреть клетки и тех, кто в них сидел. Что за твари! Некоторых я видел на сцене, но больше было незнакомых. По своему узилищу расхаживал некто двуглавый и хищный. Встретив мой взгляд, он зашипел и обнажил громадные клыки.
А вот Мистер Скелет – я видел его на афишах – прилег на кушетку вздремнуть. Ростом он вымахал под два метра, но в талии был не толще моей руки.
– Что вам угодно? – прозвучало в сумраке.
Я повернулся и увидел, что Гар Гуйль по-прежнему водит стилом по бумаге.
– Мистер Гуйль, мы бы хотели с вами поговорить.
– О чем?
Только сейчас я обнаружил, что говорит четверорукий.
– Да так, вообще. Поболтать о цирке. Ну, как о погоде.
Я говорил что-то еще в том же духе, пока ходил по комнате с индикатором «жучков» наперевес. Нашел их шесть штук – пять в виде настоящих насекомых и одну монету. Я давил их каблуком, пока индикатор не дал зеленую вспышку.
– Мы о вас много слышали, – вкрадчиво произнесла Анжелина.
– В Специальном корпусе, – шепотом добавил я.
Он сидел молчал, не проявлял никаких чувств. И шевельнулся только один раз, когда подошла Глориана и расположилась у его ног.
Вдруг она подалась вперед и укусила его за руку.
– Невоспитанная свинка! – рявкнула Анжелина. – Немедленно оставь в покое этого джентльмена!
А джентльмен поглядел вниз и кивнул:
– Видите, она способна отличить плоть от пластмассы. У свинобразов отличное обоняние.
С этими словами он схватился верхней парой рук за свои плечи и резко потянул вниз. Кожа отошла, Анжелина ахнула. А он все тянул и тянул, пока не освободился от лишних рук.
– Почему вы упомянули Специальный корпус?
Я перевел взгляд на сидящего за столом.
– О нем не беспокойтесь. Это робот из псевдоплоти, как и все остальные. Зрители глазами протирают на нем дырки и не замечают, что всем управляю я.
– Отвлекай внимание! – радостно воскликнул я.
– Ну конечно. А теперь будьте любезны, ответьте на мой вопрос.
– Мистер Гуйль, у нас есть основания считать…
– Зовите меня просто Гар.
– С удовольствием. Вы, Гар, конечно, слыхали о Специальном корпусе, о мифической группе лиц, которая якобы по всей Галактике сражается с преступностью и защищает справедливость.
– Разумеется. Все наслышаны о Специальном корпусе, хотя такового и не существует в природе. Но позвольте задать вам вопрос. Если бы в этом мифическом корпусе был мифический научно-исследовательский институт, кто из мифических ученых возглавлял бы его?
Я снова дотронулся до индикатора. Увидел зеленый огонек и произнес еле слышно:
– Профессор Койпу.
Гар глубоко вздохнул и выскользнул из остатков четверорукого уродца. Глориана отпустила его конечность и легла. Псевдочеловек за столом прекратил писать и свалился на пол. Я сел в кресло.
– Профессор Койпу прислал весточку. Просил помочь, если вы ко мне обратитесь. Когда я создавал труппу, он оказал неоценимую помощь.
– Так вы агент Специального корпуса? – спросила Анжелина.
– В отставке. Работал в лаборатории судебной экспертизы. Вначале было интересно, потом – прескучно. Видел один труп – считай, что видел все. Но мне эти годы не кажутся потерянными. Именно тогда я подготовил свое нынешнее поприще. Поверьте, сейчас моя работа весьма увлекательна.
– Шоу уродов?
– Это прикрытие. Я… – Он жестом велел нам приблизиться, с опаской огляделся и еле различимо прошептал: – Я из СОС.
– Специалист по спасению душ? – удивленно переспросила Анжелина, но он в страхе замахал на нее руками.
– Тихо! СОС – это Союз Объединенных Союзов. Вы наверняка о нас слышали.
– Вроде что-то слышали. Вы организуете профсоюзы?
– Да. Мы сражаемся с произволом сильных мира сего и создаем профсоюзы там, где это запрещено.
– Например, здесь, на Феторре?
– Товарищ, вы очень проницательны. И я вам так скажу: среди планет, созревших для профсоюзов, эта – самая перезревшая.
– И ей не помешали бы чуточку больше свободы предпринимательства, добрая взбучка хамам в полицейских мундирах и хотя бы зачаточные представления об экологическом контроле.
– Согласен. Но пускай все это до поры останется нашей тайной, а пока – чем могу помочь?
– Спрячьте нашего сына Боливара.
– Не тот ли это Боливар ди Гриз, который вчера ограбил банк и бежал из тюрьмы, убив при этом множество женщин и детей?
– Тот самый. Конечно, минус женщины и дети. Плюс тот факт, что он не грабил банк.
– Ну разумеется. – Гар помял подбородок и окинул взором комнату. – Как вы считаете, он не откажется стать Человеком-Мегалитом? У моего помощника проблема с обратной связью.
В сумраке возникло шевеление, на передний план вышло серое существо. Анжелина ахнула, я с трудом подавил возглас. Мощный выпуклый лоб почти закрывал глаза, далеко выступающая челюсть, скрюченные пальцы и еще несколько подобных штрихов создавали поистине отвратительное подобие человеческого существа. Гар улыбнулся и кивнул:
– Не правда ли, красавчик? Одно из лучших моих творений.
Тварь застонала, закатила глаза и с шумом растянулась на полу.
– Под такой личиной никто вашего сына не узнает.
– Не сомневаюсь. – Анжелина фыркнула. – И, зная его, я уверена, что ему это придется по вкусу.
– Как только он прибудет, мы пошлем его к вам, – сказал я. – Спасибо. Агенты корпуса понимают, что такое взаимовыручка.
Покидая нашу уборную, я запер дверь. Но, как выяснилось, это не остановило Боливара. Он вернул себе мужскую внешность и теперь сидел за компьютером.
– Похоже, маскировка тебя не подвела, – сказала Анжелина. – Я отложу эти тряпки, может, еще пригодятся.
Он рассеянно кивнул и быстро набрал команду.
– Интересно, – произнес наш сын.
Я вопросительно хмыкнул.
– Я велел программе поиска заняться твоим нанимателем.
– Кайзи? Ну и как, нашлось что-нибудь занятное?
– Много чего нашлось. Во-первых, его не существует в природе.
– Не может быть! Мы же с ним встречались!
– Речь не о его физической форме, с этим все в порядке. Я имею в виду биографию Имперетрикса фон Кайзера-Царского. Богатейшего человека в Галактике. Не могу найти ни единого его следа.
– A как же банки, рассеянные по всему космосу?
– Они ему не принадлежат. Их хозяева – корпорации, которыми, в свою очередь, владеют другие корпорации. Я прошел по длинной цепочке собственников и не обнаружил среди них ни одного Кайзи. Похоже, все, что он наговорил тебе, – ложь.
У меня заболела голова. Я тяжело опустился в кресло и разложил факты по полочкам.
– Во-первых, он должен быть очень богат, иначе не смог бы платить нам по четыре миллиона кредитов. То есть платить до вчерашнего дня. Я проверял: вчера он не только не перевел деньги, но и оставил очень оскорбительную нотацию.
– Да, конечно, он платил. Чтобы у тебя не возникло сомнений в его правдивости. Согласись, огромные суммы внушали доверие. А если бы он предложил жалкую сотню кредитов в день? Представляешь, как бы ты отреагировал?
– Я бы дал ему пинка! Но не будем уходить в сторону. Разберемся с тем, что нам известно.
– Во-вторых, мы знаем, что все эти банки на всех этих планетах были ограблены. Так утверждают официальные источники.
– Верно. Но меня беспокоит другая информация.
– Например?
– Цирковые представления, какие номера показывали в тот или иной день, ну и так далее.
И тут до меня дошло.
– Ну конечно! Имея дело с базой данных, трудно судить, что факт, а что – плоды воображения искусного хакера. Невозможно отличить правду от вымысла, когда дело касается отдаленной планеты, если только не обращаться к первоисточникам. Чему, понятное дело, крайне мешают световые годы.
– Вот и я рассуждал точно так же. Оттого и решил порыться в здешних базах данных. Без особого, впрочем, успеха. Ко всему закрыт доступ, кроме железнодорожных расписаний. Экран хлопнул передо мной уймой электронных дверей.
– Похоже, туземцам не нравится, когда чужаки суют нос в их дела.
– В этом я с самого начала не сомневался. Потому-то, рассылая запросы по другим системам, хорошенько запутал следы. Я не хочу, чтобы нас нашли.
Он даже не успел закончить фразу – дверь затряслась под сокрушительными ударами.
– Немедленно откройте! У вас тридцать секунд, потом мы выломаем дверь.
– Кто там? – спросила Анжелина.
– Спецотдел по компьютерным преступлениям. Не пытайтесь сопротивляться. Вы обвиняетесь в противозаконном использовании компьютера и проникновении в секретные файлы.
Глава 9
Похоже, все спецслужбы Феторра ели свой хлеб недаром. Я затравленно огляделся. Мы находились в комнате без окон, с одной-единственной дверью. Правда, была ширма, но она давала уединение, лишь когда требовалось переодеться, и шанс укрыть за ней нашего сына выглядел крайне ничтожным.
– Боливар! – прошипел я. – За ширму!
Он в один миг пересек комнату. Тем временем дверь трещала и содрогалась под градом ударов.
– Перестаньте колотить! Я иду!
Анжелина тоже не бездействовала. Закрыла чемодан с компьютером, придвинула к ширме, уселась перед ним на стул. И намотала на руку цепочку Глорианы. Напуганная свинобразка скалила клыки и скребла копытцами пол. Дрожали взъерошенные иглы. Я подошел к двери, отомкнул, распахнул.
– Это вы стучали? – спросил я разлюбезно.
Передо мной стоял невероятно толстый человек с отвисшими подбородками и необъятным брюхом. Он наставил на меня палец и обвинил:
– Вы пользуетесь нелегальным компьютером.
– Клевета!
– Хафифу, тщательно обыщи комнату.
Хафифу, столь же тощий, сколь тучен был его напарник, вбежал в артистическую уборную. Медленно огляделся. При этом глаза-бусинки возбужденно блестели, а костлявый нос по-крысиному вздрагивал. Тощий фараон взглянул на компьютер, отвел взор. Несомненно, принял его за обычный кожаный чемодан.
– Я не вижу здесь компьютеров! – доложил он пронзительным тонким голосом.
– Так загляни за ширму! – прорычал тучный полицейский. – Видел же ориентировку! Компьютер где-то в этом помещении. Наши детекторы никогда не ошибаются.
Хафифу послушно подошел к ширме и тут же с визгом отскочил. Сверкнули бивни и ударили его по лодыжкам. Я тотчас принял решение: жизнь и свобода Боливара дороже бездушного компьютера.
– Назад! – приказал я. – Это злобный сторожевой кабан. Он обучен убивать любого дурака, который посмеет приблизиться к его хозяину. И вообще, вот он, компьютер. В чемодане.
Хафифу охотно дистанцировался от нашего колючего цербера и схватил компьютер. Открыл, достал клавиатуру, включил, неистово застучал по клавишам.
– И правда, это орудие преступления, – пропищал он.
– Что в нем преступного? Я всего лишь просматривал официальные источники информации. Разве это противозаконно?
– Да! – в превеликом азарте воскликнул жирный. – Потому что у нас на Феторре не существует официальных источников информации, только конфиденциальные. Я конфискую это устройство!
Запротестовать я не успел – Хафифу с чемоданом молниеносно выскочил за дверь.
– Кроме того, я взыскиваю с вас штраф в размере пятисот кредитов за попытку нелегального проникновения в секретную общественную базу данных.
– Вы не смеете!
– Еще как смею! Власть, данная мне государством, позволяет штрафовать на месте преступления. Если у вас есть причина сомневаться в моем праве взыскивать штрафы, можете обратиться в судебные инстанции.
– Судиться? Всегда готов!
– Для этого требуется внести две тысячи кредитов невозвратимого залога за судебные издержки плюс пятьсот кредитов гонорара судье авансом.
Я открыл рот для решительного протеста и закрыл – понял, до чего же глупо веду себя.
– Чеки берете?
Пока я доставал стило и чековую книжку, Анжелина незаметно отмотала цепочку.
На Феторре у меня не было банковского счета. Я выписал чек на пятьсот галактических кредитов, вспомнив, что они конвертируются в феторрские по курсу один к одному. В следующий миг Глориана яростно хрюкнула и бросилась вперед. Толстяк торопливо схватил чек, выскочил за дверь и исчез.
– Отличная работа, – сказал, выходя из-за ширмы, Боливар. – Но мы остались без компьютера.
– Со временем будет новый, – пообещал я. – Но похоже, на Феторре от компьютеров проку не больше, чем от дверных замков. Пока мы вынуждены полагаться на обыкновенные человеческие мозги – кстати, они существовали задолго до того, как были изобретены электронные.
– А также на письменность. – Анжелина достала из туалетного столика блокнот и стило. – Сначала составим список того, что мы знаем, а затем того, что должны узнать.
– Правильно. – Я походил по комнате, привел в порядок взбаламученные мысли. – Еще есть нераскрытая тайна нашего работодателя, и не скажу, что она как нельзя более уместна в настоящий момент. Кем бы он ни был и чем бы ни занимался, он может подождать.
– По крайней мере, до того дня, когда возобновит выплаты, – добавила моя в высшей степени практичная супруга.
– Очень здравая мысль. И мы вправе забыть обо всех остальных ограбленных банках на других планетах. Вполне возможно, они не имеют никакой связи с нашим расследованием, а факты, связующие их вместе, судя по всему, сфабрикованы.
– С какой целью?
– Очень существенный вопрос. Самый простой ответ: Кайзи было нужно, чтобы мы прилетели на эту планету. Под предлогом расследования банковских ограблений. Но и эта версия вызывает у меня вполне закономерные сомнения. Впрочем, сейчас не важно, почему он выбрал такой сложный окольный путь. Своего он добился – мы прилетели и взялись за работу.
– И теоретически подозреваем Пьюссанто, – подхватила Анжелина. – Как я помню, изначально именно эта причина привела нас сюда. Не следует ли приглядеться к нему?
– Мы бы и пригляделись, но все совершенно неожиданно и стремительно полетело под откос, – напомнил Боливар. – Как только мы прибыли, был обворован банк. И полиция записала меня в преступники.
Я отрицательно покачал головой:
– Думаю, все это просто досадная случайность. Воры, строя планы, не могли предугадать твое появление.
– Согласна, – сказала Анжелина. – Кайзи стоило немалого труда привести нас сюда в назначенный день. И конечно, появление Боливара явилось для него сюрпризом. Что бы он ни замышлял, он не добивался вступления в игру нашего сына.
– И все-таки, что же он замышлял? – спросил я и тотчас сам ответил: – Не будем гадать на кофейной гуще. Сейчас важнее, что замышляем мы. Найти воров, которые обчистили его банк. Или банки. А для этого прежде всего необходимо выяснить, каким образом осуществилась кража. Нам нужен кто-нибудь из служащих.
– Поэтому как нельзя кстати, что там работает Боливар.
– Уже не работаю.
Услышав эти слова и обдумав их скрытый смысл, я ощутил вдохновение.
– Нет, работаешь. Ты возвращаешься на вершину банковского успеха.
– Да, секунды на две, до появления полиции.
Я увлеченно потер ладоши:
– Тебя не арестуют, так как примут за брата-близнеца Джеймса. Сейчас мы его вызовем, он сразу же прилетит, и при нем случайно окажется новый компьютер.
– Ну и что нам это даст? – спросила Анжелина. – Джеймс ни бельмеса не смыслит в финансах.
– Зато Боливар смыслит, – хихикнул я. – Он просто вернет утраченные позиции. Банк принадлежит Кайзи, и Кайзи поможет нам подделать удостоверение личности, рисунок сетчатки и все прочее.
– Поздравляю! – сказал Боливар. – Это похоже на бред, значит должно сработать.
– Согласна. – Анжелина кивнула. – Сейчас же отправлю Джеймсу межзвездограмму, что срочно требуется его присутствие.
Она сняла с Глорианы поводок, и та почесала себе шею задним копытцем. И вдруг приятное погромыхивание игл прекратилось. Свинка вмиг оказалась на ногах, голова наклонена вбок, уши торчком. Я приложил палец к губам, затем указал на дверь. С той стороны тихо скреблись. Боливар бесшумно скользнул за ширму, а Глориана, гортанно исторгая свинские ругательства, затрусила к двери. Там на полу появилось что-то белое, и наша любимица вмиг пустила в ход зубы.
– Лист бумаги, – констатировала Анжелина. – Наверное, письмо. Хо-орошая свинка. Ну-ка, неси его папочке.
Копытца зацокали по полу, письмо упало к моим ногам. Я перевернул его и прочитал: «Фабрика-кухня Рыгающего Барни. Рободоставка бесплатная и быстрая».
– Любопытно, – сказал покинувший свое укрытие Боливар. – Сказать по правде, я сегодня завтракал, но уже успел проголодаться.
– Бесплатное пиво, если стоимость заказа превышает пятнадцать кредитов. Орехбургеры для вегетарианцев, жирафбургеры для хищников, диетбургеры из пенополистирола… И тому подобное. А что, мне нравится.
Анжелина заказала по телефону еду, и нас в самом деле обслужили стремительно. Пока Анжелина соединялась с местным центром связи и диктовала межзвездограмму, в коридоре загудели клаксоны. Въехал робомармит, по каким-то неясным маркетинговым соображениям изготовленный в форме гроба. Его сопровождали органная музыка и запах давно не менявшейся смазки. Я скормил ему пять кредитных монет, и лишь после этого звякнул колокольчик и откинулась гробовая крышка. Пища оказалась горячей, пиво холодным. Проклятый робот ждал, играя мрачную литургию, пока я не бросил в него еще несколько монет. Да и потом пришлось выпроваживать его пинками по колесам.
– Хорошо, – сказал я, облизав пальцы и полюбовавшись, как Глориана изящно поглощает бананбургер с пряностями.
– Слишком калорийно, – возразила Анжелина. – Небезвредно для талии.
Загудел телефон, и она взяла трубку. Послушала, кивнула.
– Десять минут. – Она положила трубку и повернулась к нам. – Это портье. Сюда направляется репортер из «Феторрских серых будней», желает взять у Могучего Марвелла интервью для программы «Жизнь сегодня и ежедневно». Памятуя о том, что мы артисты и заинтересованы в паблисити, я сказала «да».
Она встала и подошла к Боливару.
– В этой уборной скоро будет слишком людно. Боливар, давай-ка сходим к Гару, пока не нагрянули репортеры.
Я переоделся во фрак и уже завязывал галстук, когда в дверь громко постучали. Отворив, я уставился на исполинского серебристого андроида.
– Приветствую! – молвил он сочным голосом. – Я роборепортер номер тринадцать, представляю «Феторрские серые будни». Вот мое удостоверение. – Он вынул из паза в груди зеленую пресс-карту, помахал ею перед моим носом и спрятал обратно. – Можно войти? Спасибо.
Я отскочил, иначе бы это чудовище меня затоптало.
– Тут темновато. Мне нужно больше света.
Ярко вспыхнула прозрачная макушка куполообразной головы, из груди вынырнула камера и взяла меня на прицел. На спине серебристого монстра загудела, наводясь, тарелка спутниковой антенны. Чуть ниже камеры засветился экран, и я уставился на свою собственную изумленную физиономию. Спохватясь, показал зубы в натянутой улыбке. Вот так-то лучше. Тринадцатый заговорил:
– Дорогие телезрители, мы вновь с вами, а где мы, там и горячие новости. Где бы что бы как бы ни происходило, Бариди Барака, ваш любимый репортер, всегда в эпицентре событий. А сейчас он стоит на волшебной сцене, и перед ним – Могучий Марвелл собственной персоной!
Зажужжали линзы телекамеры, и у моего изображения на экране появился визави – темнокожий мужчина в зеленом костюме. Очевидно, он обращался ко мне. Хотя существовал, возможно, только на телеэкранах. То есть его генерировал встроенный в робота компьютер. Ничего не скажешь, экономный подход.
– А сейчас, Могучий Марвелл, скажите, каково это – быть фокусником?
– Да проще пареной репы, дорогой мой дружище Бариди. Вот так, например.
Я помахал рукой (отвлекай внимание!), а другой выхватил прямо из воздуха букет черных цветов. И сунул их под нос виртуальному репортеру. Экранный человек в зеленом склонился, понюхал, расплылся в счастливой улыбке.
– Дорогие зрители, уверяю вас, это настоящие цветы и великолепно пахнут. Марвелл, вы мастер своего дела, я вижу это собственными глазами. Вам нравится быть фокусником?
– Нравится? Дружище, я просто влюблен в эту профессию. Обожаю путешествовать, развлекать людей.
Отворилась дверь, вошла Анжелина. Я приглашающе помахал.
– А еще больше я влюблен в мою ассистентку Анжелину, которой нипочем, когда ее распиливают каждый вечер и вдобавок на субботних утренниках.
– Привет, Анжелина, – сказал наш несуществующий интервьюер. – Скажите «здрасте»! Скажите это миллионам зрителей, очарованным вашими фокусами и, несомненно, вашей красотой. А теперь, не выдавая никаких секретов, ответьте: каково это – быть распиленной?
Анжелина восхитительно улыбнулась и пустилась в объяснения. Разумеется, ни один ее слог ничего не сказал миллионам недоумков, которые смотрят «ящик» среди бела дня. Зато виртуальный репортер кивал, как будто понимал каждое слово. Когда Анжелина отговорила ровно тридцать секунд – очевидно, на больший срок туземные домохозяйки сосредотачиваться не умели, – он прервал и поблагодарил ее. Потом повернулся ко мне:
– Могучий Марвелл, скажите нашим зрителям, какое событие было самым ярким в вашей увлекательной карьере?
Читать бесплатно другие книги:
