Командир Мамонтов Павел
Спортзал был базой Разведки. Там Хром, Сэнсэй, Скрипач и другие разведчики в свободное от рейдов и штабной работы время тренировали новичков, по возможности готовя их ко всем, даже неизвестным, опасностям Мира.
В просторном зале на последнем этаже четырёхэтажного кубического здания Спортзала, из окон которого открывался вид на весь остальной Город, Хром с удивлением обнаружил двоих ребятишек десяти– двенадцати лет. Парнишки уже переоделись в кимоно и явно давно дожидались их.
Хром, тоже переодевшийся в спортивную форму, с интересом глянул на Сэнсэя, которого ребята приветствовали как учителя. Наставник подвёл учеников к Ахромееву.
– Вот, знакомься. Это Максим и Станислав. Стас, посиди пока в сторонке, а Максим сейчас покажет.
Сэнсэй завязал ему глаза чёрным платком, крутанул пару раз, будто собирался играть в жмурки. Пацанёнок пошатался секунду, восстанавливая равновесие, а потом безошибочно направился к Ахромееву и ткнул в него пальцем. Хром подозрительно воззрился на Сэнсэя и, успокоив сердцебиение, накрутил несколько петель по залу. Максим снова подошёл точно к нему. Тогда Хром заложил большую дугу, буквально на цыпочках подошёл и встал рядом с Сэнсэем. Максим уверенно подошёл к разведчикам, но указал на учителя.
– Ты ошибся.
Услышав тихий смех Сэнсэя, пацанёнок огорчённо стянул повязку.
– Не переживай, ты отлично справился. А без ошибок нет роста, – утешил его наставник и крикнул: – Стас, твоя очередь.
Юный каратист деловито подошёл к Александру, уставился на него, поводил руками и через полминуты выдал:
– Проникающее ранение в правую сторону грудной клетки. Примерно семь лет назад. Ранение в брюшную полость в то же время. Глубокие резаные раны на левом предплечье, срок точно не скажу. Огнестрельное ранение бедра около десяти лет назад, перелом плавающих рёбер в юности.
Хром мысленно присвистнул – всё в точку.
– Молодец, – Сэнсэй завязал и этому парнишке глаза, потом предложил: – А теперь ударь его.
– Чего?!
– Хорошо, представь, как бы ты его мог ударить.
Предложение бить ребёнка казалось кощунственным, но всё-таки Хром подумал, как бы он нанёс удар, и даже выполнил начальное движение рукой.
– Ребром ладони в висок, – сказал Стас.
Тут, честно говоря, Хром не удивился. У всякого хорошего бойца развивается чуйка на то, как его будут бить, но это умение нарабатывается десятками лет, и то не у каждого, а тут – просто дар с рождения.
Хром выбросил мощный удар ногой в солнечное сплетение, не довёл, конечно, вытянул ногу вверх и обозначил удар в голову с захлёстыванием затылка.
– Удар ногой, – на этот раз неуверенно ответил мальчик, – в… эм… голову.
– Молодец, Стас, можешь идти. Обоим от меня личная благодарность.
Просиявшие парнишки поклонились и вышли из зала.
– Ну и зачем ты показал мне эту магию? – спросил Хром.
– Это не магия, а умение, которое можно развить в каждом человеке. Магия же – это работа с отдельной энергетической субстанцией, вернее, врождённая способность к этому, которая тоже развивается со временем.
– Пусть так, но это не снимает вопроса.
– Без системы, без упорядоченного знания, талант слеп. Способного ученика надо развивать и направлять, чтобы он не повторял своих ошибок и шёл правильно.
– Значит, ты всему этому можешь научить?
– Нет, но вместе с твоими друзьями мы можем создать такую систему, которая позволит это делать.
– Ну что ж, мне идея нравится. Я согласен. В этом и была проблема?
– Не совсем. Чтобы воспитать бойца, его надо учить с детства, чуть ли не с младенчества. Тогда обучение возымеет нужный эффект. Максим и Стас – умелые, талантливые парни, но и они уже опоздали. Да и родились они ещё на Большой Земле, этот Мир для них чужой, а вот твой сын Виктор – у него может всё получиться.
– Вот ты на что намекаешь, – покачал головой Хром. – Обучать детей бою…
– В нашем положении лишние пять лет ожидания, пока дети окончательно вырастут, – непозволительная роскошь. В старину пятнадцатилетний парень воевал наравне со взрослыми и успевал порой поучаствовать в нескольких сражениях.
– Я знаю, что в пятнадцать лет юноша уже полностью сформировался. Но ты не хуже меня знаешь, что мышцы, сила, растяжка и прочее не так важны. Главное – это разум и дух. Нам нужно будет научить детей тому, как убивать и самим не быть убитыми.
– Они всё равно пройдут эту науку. И чем раньше, тем лучше.
– И ты предлагаешь находить детей с такими вот, как у Максима, особыми способностями и с ранних лет готовить их к войне? Ты думаешь, из них что-то выйдет?
– Физическое тело – вещь подчинённая, – туманно ответил Сэнсэй. – Может, сначала потренируемся? Потом ответишь. Разминаться будешь?
– Давай сначала спарринг, я готов, – кивнул Хром.
Оба разведчика разошлись на пяток шагов, встали в центре зала. Сэнсэй – изящный, стройный, но гибкий, как речной поток. Хром – мощный, излучающий силу, но не грубую, давящую, а ту, от которой девяностокилограммовый боец кажется лёгким как пушинка.
Хром атаковал первым: прыжок и удар ногой в единой комбинации, удар левой рукой в голову и снизу – апперкот в челюсть. Сэнсэй ушёл вбок, избежав всей серии, выщелкнул удар от себя. Хром заблокировал, используя инерцию удара, остановил движение, выбросил свою руку вперёд… и едва успел перенести вес тела на другую ногу, потому что опорную подбил Сэнсэй. Хром потерял равновесие, но не упал, разорвал дистанцию и начал медленно обходить соперника по кругу.
Сэнсэй замер в боевой стойке, только поворачивал корпус вслед за Александром. Тот выстрелил мощный маваши в голеностоп. Сэнсэй поднял ногу, пропустив удар под стопой. Хром не растерялся, завершил проносной удар, не останавливая движения, поменял бьющую и опорную ноги и с разворота нанёс мощнейший назад. Сэнсэй мягко заблокировал удар, отвёл уже готовую вонзиться в солнечное сплетение пятку противника и нанёс удар ногой снизу вверх. Удар вышел слабым, смазанным, потому что Хром вырвал ногу из захвата, толкнув Сэнсэя, и сам рванулся в ближний бой. Он уже предвкушал, как костяшки правого кулака вонзятся в низ живота соперника (не в пах, но рядом), а левый локоть – в голову, не сокрушая челюсть, но ударом в скулу отправляя в нокаут. Но вдруг правое плечо словно пронзило ударом тока. Рука онемела. От боли потемнело в глазах. Хром в ярости вцепился левой рукой… куда-то, пальцы ощутили сопротивление плоти. Тут планка вернулась на место… Хром разжал ладонь и рухнул на пол.
В глазах прояснилось, Александр увидел над собой Сэнсэя, виновато потиравшего шею, на которой остались красные следы от пальцев Хрома.
– Извини, я не должен был этого делать, – Сэнсэй помог другу подняться.
– Нормально, рабочий момент, – чувствительность руки уже вернулась, и Хром с интересом добавил: – Это то, чему ты можешь научить?
– Нет, но мы вместе можем дать ученикам больше.
– Хм, но что же тогда твоё… искусство.
– Оно… Прости, я не могу об этом говорить другим – связан клятвой. И могу её нарушить, только если… если почувствую, что могу её нарушить. В отношении тебя я не чувствую.
Сэнсэй огорчённо посмотрел под ноги. Он явно переживал.
– Понимаю, ну что ж. Я согласен с твоим предложением.
– То есть?
– Мы будем искать одарённых детей и учить их выживанию в этом Мире. А там… может, и они достигнут своих высот.
– Человеческое тело – вещь подчинённая, – повторил Сэнсэй.
– Ага. Научатся скалы крошить руками, обходиться месяцами без еды и прозревать будущее, – хохотнул Хром, Сэнсэй на это ответил хитрым взглядом.
– Да, а по поводу идеи операции… Надо бы с ребятами обсудить. Сейчас около шести. Через час собираемся в столовой Спортзала. Ты «за»?
– Естественно.
Столовая выглядела как столовая – обычное общепитовское заведение. В ней и питались студенты, учившиеся в здании Спортзала, так же как когда-то было на Большой Земле. Сейчас здесь было непривычно мало народа, даже повара после раздачи еды вышли.
Вся группа Ахромеева – лучшие воины Колонии – собралась за одним столом. Сперва поели (солдат ест и спит, когда есть возможность), потом уже начали разговор о делах.
– Значит, ты всё-таки решил отправить солдат в лес? – напрямик спросил Каскадёр.
– Да, решил.
– Хром, ну это же абсурд. Наёмники не готовы к боям в лесу. Это напрасный перевод личного состава. Их там запутают и в ловушку заманят. А разведчиков у нас слишком мало, чтобы ими рисковать.
Каскадёр был абсолютно прав. Разведчики – это элитные солдаты Колонии. Те, кто обладал соответствующим опытом и подготовкой на Большой Земле, а после в Колонии прошёл ещё одну школу обучения. Они действительно были единственными, кто мог уйти далеко в лес с приемлемой гарантией вернуться живыми. Но даже самые подготовленные солдаты погибали. Так группа Феди Муромцева, хорошего друга Хрома, полгода назад ушла в рейд на восток, а через три месяца её бойцы вернулись уже нечистью. Феди среди них не было. Потеря каждого разведчика – невосполнимая утрата. Но разведчик – это не только самый лучший воин, но и тот, кто первым на себя принимает удар. А как Хром и остальные спецназовцы могут подготовить новобранцев к сражению с опасностью, если и сами не знают, что собой представляет эта самая опасность? Только собственной кровью, смертельно рискуя, разведчики могут разведать – добыть для колонистов жизненно необходимые знания о новом Мире.
Ахромееву и остальным приходилось готовить группы сталкеров – бродяг, уходивших в неизвестность и первыми принимавших удар на себя. Так и бойцы Муромцева, расплатившись жизнями, предупредили Колонию об опасности, которую рано или поздно придётся уничтожить. И основная забота об этом тоже ляжет на разведчиков. Опять-таки потому, что лучше них никого нет.
– Я понимаю тебя, Каскадёр, – спокойно ответил Хром. – А что ты предлагаешь?
– Усилить наблюдение, и заставы, и охрану караванов. Отдельные подразделения наёмников начать выводить как можно глубже в лес – пусть привыкают. А когда они оботрутся в лесу, через полгодика можно и облавы проводить.
– Ты думаешь, у нас будет много шансов поймать аборигенов на их территории, даже если с нами будут тысячи подготовленных к лесным боям солдат?
– А сейчас будто эти шансы выше?
– Если проводить всё как обычную облаву, то нет. Но если использовать уловку, то мы можем победить. Послушайте, что мы придумали с Сэнсэем…
– Ну и наглость, – восхитился Гусар, выслушав план.
– Ха, значит, точно сработает, – хлопнул его по плечу Каскадёр. – Ну ты голова, командир. Я с тобой.
– И я, – поддержал Пайза.
– Мы все с тобой, – подвёл итог Скрипач.
– Тогда будем готовиться, авось с Богом победим. Расходимся, мужики, дел ещё у всех полно.
5. Сборы
В Городе царило напряжение. И это было связано не только с предстоящей карательной операцией против аборигенов. К походу готовились два больших каравана: на юг и на восток. Разведчики определили, что лесов там меньше и земля хорошая, а значит, возделывать её легче и урожай с неё будет большим. Около двадцати тысяч человек готовились отправиться навстречу неизвестности – покинуть Город и защитное кольцо форпостов вокруг него. Когда покидаешь родной дом, всегда нервничаешь, а тут ещё аборигены эти…
Выход планировали по первому снегу, на Новый год. Новый год в Колонии отмечали так же, как и на Большой Земле, – в последний день первого месяца зимы. В качестве тягловой силы собирались использовать потомство прирученных волков, благо здешние особи серых хищников были размером с доброго телёнка. Ещё удалось приручить местных лошадок – неказистых низеньких животин с костяными шипами на ногах. Также планировали впрячь быков и коров из оставшихся колхозов. Сами колхозы пережили несколько дефолтов, и факт Прорыва не сильно сказался на их общем состоянии.
Ахромеев периодически вникал в подготовку к эдакому небольшому исходу, но времени до него ещё оставалось достаточно, так что все его мысли были заняты будущей карательной акцией против аборигенов.
Кроме рейдов, у Ахромеева и его парней было достаточно ответственной работы. Скрипач, Сэнсэй, Каскадёр и, в меньшей степени, Гусар тренировали бойцов в Разведке. Скрипач, в основном, вёл огневую подготовку, в его руках любое оружие «играло» что инструмент виртуоза. Каскадёр занимался с бойцами физикой, рукопашкой и ножевым боем. Минированию почти не обучали в Разведке – незачем.
Общее руководство Разведкой и, откровенно говоря, всеми силами Колонии осуществляли на пару Рог и Пайза, им помогали те же Сэнсэй и Каскадёр. Хотя первые, бывало, тоже сбегали от адовой бумажной работы в Спортзал. Хром же старался успевать везде и быть в курсе всех событий. Он знал: тот, кто хочет быть везде, не успеет никуда, но старался – и у него почти получалось. По-другому было никак.
Сейчас он коротал время в ожидании важного гостя у себя в кабинете за просмотром таблицы батальонных рейдов. Разведка была поделена на несколько батальонов, а те делились на группы. За каждым батальоном был закреплён сектор ответственности вокруг Города. Следовало наладить координацию с мирными караванами, чтобы рейды совпадали по маршрутам с выходами лесорубов и заготовщиков. Ну и вставлять фитили тем, кто эту синхронность нарушает. В район, где планировалась операция против аборигенов, рейды были прекращены. Это могло насторожить врага, но тем лучше.
В дверь тихо, но уверенно постучали.
– Заходите.
Сергей Борисов в сером костюме и с чёрной бородкой был как всегда элегантен и импозантен.
– Доброго дня, Александр Михайлович. Вот, прибыл по первому требованию коменданта.
– Рад вас видеть, садитесь, – выдавил из себя улыбку Хром.
– Я так понимаю, вы меня вызвали по поводу участия меня и моих… друзей в возмездии вероломства и наведении справедливости.
Александр хмыкнул. Самое интересное, что газеты и глашатаи на рынках именно так представляли будущую операцию.
– Да, вот именно по этому поводу я и хотел проконсультироваться: какую помощь вы можете оказать армии?
– Мы можем обучить солдат методике защиты от ментального воздействия.
– Как защищаться от ментальных ударов и тому подобного, у нас есть кому обучить. Я говорил о другом.
Борисов удивлённо поднял бровь, Ахромеев не удостоил его ответом.
– Хорошо, – продолжил маг, – мы можем, в свою очередь, ментально воздействовать на противника и обнаруживать его, если он тоже применит свои способности.
– И всё?
– Вы намекаете на методы прямого физического воздействия?
– Мне известно, что вы над этим работаете.
– У нас есть идеи по… заклинаниям, – это слово Борисов произнёс словно имя любимого ребёнка, – будем называть вещи своими именами. Эффект предполагается как от выстрелов нескольких дробовиков. Причём противник от удара магии уйти не сможет.
– Вот это хорошо. Мне нужно десять умелых магов. Найдёте столько?
– Безусловно, я сам готов отправиться на операцию. Но что там с моим обращением о регистрации?
– Что касается вашей… хм… организации, то вопрос по ней будет решён как раз по итогам рейда.
– Что ж, приятно слышать.
– Я дополнительно вам сообщу о совместных сборах для налаживания взаимодействия.
Борисов поклонился и вышел.
Хром тяжело выдохнул. Борисов хотел создать организацию магов, хэх… своеобразную Разведку. Профсоюз магов – якобы для защиты прав колонистов, наделённых магическими способностями. Естественно, это был лишь повод для магов предъявить свои права на часть власти в Городе. С другой стороны – ну надо же как-то магов контролировать. Александр с хрустом потянулся, встал и взял с вешалки куртку. Следующую беседу он хотел провести лично. Всё-таки встреча планировалась с женщиной.
Огромный жизнерадостный овчар прыгнул на сетку вольера. Он, стоя на задних лапах, был выше Ахромеева. Пёс неожиданно звонко тявкнул и умчался по своим собачьим делам. Ахромеев же открыл дверь вольера и вошёл на присыпанную мелким песком площадку. Вокруг носились штук тридцать разнокалиберных псов. Самый крупный почти доставал холкой подмышки отнюдь не маленького Ахромеева. У дальней стенки рядом с будками лежала сука дымчатой шерсти и кормила щенков.
Посреди вольера неподвижно стояла рыжая девушка. Она выглядела ещё более хрупкой и беззащитной на фоне огромных псов, способных вышибить дух не то что из крепкого мужчины, а из здоровенного медведя. Но ни один из резвившихся в вольере кобелей не смел даже приблизиться к ней и на метр.
– Доброго дня, Анна! – поздоровался Ахромеев.
Девушка только сейчас обернулась, хотя несомненно узнала о присутствии коменданта, когда он только подошёл к вольеру. У неё было нежное, в веснушках, лицо, небольшой нос, большие глаза, ярко-голубые, как у Ахромеева, но на несколько тонов светлее.
– Здравствуйте, Александр, – девушка отвернулась, будто потеряла интерес к коменданту.
К ногам припал уже знакомый дымчатый овчар. Александр затруднился бы определить его породу. Пёс походил на помесь алабая и добермана, только ещё крупнее. Несмотря на размеры он всё равно не рисковал касаться человека.
– Его зовут Руфус, – не оборачиваясь, сказала Анна Истомова, главный кинолог Города. – А это его мать – Синяя, – девушка показала на кормящую суку, – а вот отец и вожак – Цезарь.
Анна указала на здоровенного, чёрного как ночь пса, положившего медвежью башку на мощные лапы и неодобрительно смотревшего на резвившихся отпрысков.
– Вас любят животные, плохих людей они чувствуют.
– Так и я тоже люблю собак. Они у вас хорошие: сильные, умные.
Анна развернулась как по команде кругом, недобро посмотрела на Александра. Не говоря ни слова, она вытянула руки, закрыла глаза. Её губы зашевелились. Собаки в вольере разом прекратили игры и вернулись каждая в свою будку. Только Цезарь ткнулся носом в ладонь девушки, лизнул её языком.
– Пойдёмте, – сказала Истомова.
Девушка заперла дверь вольера и повела Александра за собой в небольшой домик, внутри оказавшийся весьма уютным. Когда-то Александр, ещё до Вики, встречался с одной собачницей. Та была редкой неряхой, и у неё в квартире постоянно воняло собачьим кормом. Зато женщина была яркой и настоящей – Ахромееву такие нравились. В домике Истомовой собачьим кормом не пахло, напротив – в воздухе витал аромат полевых цветов. От печки в углу шло живое тепло, столик посреди комнаты был застелен цветастой скатертью.
– Чай, кофе? – осведомилась Анна.
– Нет, спасибо.
– Хорошо, да вы присаживайтесь. Я знаю, зачем вы пришли. Вы хотите отправить моих питомцев на войну.
– Строго говоря, не на войну, но в целом вы правы.
– Значит, вы всё-таки решили развязать эту бойню?
– Анна, не я эту бойню развязал, но она была неизбежна.
– Вам бы только воевать. А как же колонисты? Сколько их погибнет в этой бессмысленной войне? Не говоря уже о коренных жителях.
– Да, погибнут многие, но, увы, любую проблему надо решать, и быстро. Чем дольше проблема не решена, тем больше сил и средств в конце концов придётся потратить на её разрешение. И тем больше колонистов в итоге умрёт, – холодно отчеканил Хром.
– Война никогда не была решением проблемы. Надо же искать какие-то точки соприкосновения, налаживать контакт.
– Перестаньте, – коменданта даже не злил, а слегка забавлял разговор с этой доброй, искренней и по-своему наивной девушкой. – Вы, кажется, по образованию зоолог? Вы должны знать. Мой дед, старый охотник, рассказывал: такой гордый и благородный зверь, как уссурийский тигр, при любой возможности жрёт детёнышей бурого медведя. И медведь отвечает ему тем же. Если они оставят детёнышей в живых, те вырастут и станут конкурентами им и их потомству. А волки – до чего умные твари! За любого из своей стаи они гурьбой кинутся, глотку перегрызут, но, если охотник полезет в нору доставать щенков, вмешиваться не будут. Почему? Да потому, что щенки ещё маленькие, что из них вырастет – кто знает, а в драке с охотником могут пострадать члены стаи, уже взрослые и матёрые сородичи. Вот такая вот звериная целесообразность. И это законы природы, а они – ох какие суровые. По сравнению с ними киплинговское «каждый сам за себя» – просто верх гуманизма. И местные аборигены будут воевать с нами по этим законам не потому, что злые и жестокие, а потому, что хотят выжить.
Анна не нашлась, чем ответить, и решила сменить тему:
– И поэтому вы хотите моих животных забрать на свою войну. Но я уже вам докладывала: они не готовы. Не готовы, понимаете?
– Что, все? Тем более особых навыков от них не требуется. Караульная служба, ну, максимум, пройти по следу.
– А вы учитываете, что мы можем потерять породу, которую выводили два с половиной года?
Глядя на то, как Истомова отстаивает свою позицию, Хром всё больше убеждался, что с ней ему повезло так же, как и с Сэнсэем.
– А вы учитываете, что без собак большая часть колонистов в лесу будут как слепые котята? – поинтересовался, в свою очередь, Александр.
Четверть минуты длилась борьба взглядов.
– Хорошо, – Анна опустила голову, – раз такое дело, я согласна, но у меня есть условие. Я пойду вместе с ними.
– Как скажете. Сколько собак вы можете отправить вместе с солдатами?
– Десять.
– Отлично, столько же, сколько и магов с нами будет. Через два дня я вызову вас на сборы, там подразделения, которые пойдут в рейд, будут отрабатывать взаимодействие. Какие-нибудь пожелания по работе есть? Может, проблемы какие-то?
– Нет, всё отлично, – едкостью ответа можно было прожечь броню танка.
– Раз так, до встречи.
Александр не отреагировал на колкость Анны. Он её понимал, но, в конце концов, ему тоже совсем скоро вести своих солдат в неизвестность.
6. Поход
Телега дёргалась и подпрыгивала на корнях и кочках, но всё-таки ехала по извилистой звериной тропе среди пары десятков таких же транспортных средств, влекомых лошадёнками размером с осла. На ней, используя вместо сиденья набитый соломой тюфяк, ехала Анна Истомова. Комфортом и не пахло, но зато девушка могла вдыхать свежий, пахший хвоей воздух. Город действительно изрядно утомил, но, насколько сильно, стало понятно только в настоящем лесу.
«Надо было давно выбраться, вот и собаки рады», – подумала Анна.
Она чувствовала каждого пса, трусившего по бокам каравана, их радость и удовольствие от прогулки, но докучать своим присутствием в их разумах не стала.
Ехала она не в гордом одиночестве, а вместе с возничим и пулемётчиком Валентином: юным курносым парнем, у которого до конца ещё не сошли прыщи. Он одновременно был и охранником, и сопровождающим Анны. Пахло от него потом и оружейным маслом. На Большой Земле Истомову это могло в равной степени дико возбудить или вызвать отвращение, а здесь это обычный запах мужчины-воина, к которому она давно привыкла.
– Можно к вам присоединиться? – услышала девушка мягкий вкрадчивый голос.
Она обернулась и увидела мага Борисова. Даже в армейской форме тот умудрялся выглядеть пижоном. Быстро шагая рядом с телегой, он протянул ей цветок – синюю незабудку.
– Благодарю, – благосклонно приняла подарок Анна, и Борисов запрыгнул на телегу.
– Наслаждаетесь природой?
– Да, здесь красиво, чисто.
– Вашим псам нравится?
Анна глянула на Цезаря и Эльзу, бежавших по бокам от её телеги и изредка пропадавших в зарослях:
– Да, им очень нравится.
– У вас большой талант, – Борисов не сделал комплимент, а просто констатировал факт.
– Что есть, то есть.
Анна сразу закрылась, Сергей Борисов не раз начинал с ней этот разговор. Она не хотела вступать ни в какие профсоюзы и организации. Не потому, что боялась бороться, – девушка чувствовала, что зачем-то нужна Борисову. А когда тебя используют как инструмент – это противно. Истомова была в ответе за тех, кого приручила, и рисковать ими ради каких-то непонятных интриг она не собиралась. Но Борисов не стал развивать тему.
– Вы хорошо ладите с животными.
– Да, я их всегда любила, училась даже на зоологическом.
– А где?
– МГУ закончила.
– А как же вы в нашем городке оказались до Прорыва?
– О, это долгая история. Включает в себя разбитые мечты и упавшие воздушные замки. Спасать редких животных оказалось никому не нужно. А нужно было обслуживать важных клиентов, приехавших на охоту… на редких животных. Это не для меня. Подруга как-то пригласила к себе, она свою ветеринарную клинику открыла. А через три месяца… Прорыв. Подруга умерла от туберкулёза через полгода.
– Так вы жалеете, что сюда попали? – напрямик спросил маг.
Анна склонила голову и не ответила. Она не жалела.
– Воркуете? – послушался сзади хрипловатый голос.
Это комендант Города и его подручный, нагловатый Каскадёр, нагоняли телегу. Подручный коменданта и задал вопрос. Каскадёр напоминал ей матроса или даже ирландца, как их показывают в фильмах: низкорослый, лысоватый, крепкий и задиристый.
– Мы присоединимся, если вы не против? – приятным баритоном спросил комендант, Хром, как к нему обращались все в походе.
– Хозяйка колесницы Анна, – ответил Борисов.
– Залезайте, чего уж, – сказала Истомова. – Я думала, вы впереди идёте. В разведке.
– Э-э-э нет, – ответил Каскадёр, – мы элита, нами так просто рисковать нельзя. Мы вступим в бой в самый важный момент.
Анна про себя хмыкнула. Она-то видела, как экипированы Хром и Каскадёр. По высшему классу: бронежилет с защитой паха и шеи, сейчас, впрочем, отцеплённый и висевший за спиной на рюкзаке, разгрузка, набитая боеприпасами, и само оружие – у обоих новенькие автоматы. В то время как большая часть солдат, шагавших между телегами, была одета в поношенный камуфляж и старые бронники, прикрывавшие только грудь, а то и вообще без защиты. Зато почти у всех имелись резиновые наплечники из протекторов. Наёмники, как их называли, шли с разномастным оружием: кто с автоматом, кто с дробовиком, а кто и вовсе с обрезом или двустволкой.
– А мы с Анной тогда кто? – поинтересовался Борисов.
– Вы глаза и уши, – ответил Каскадёр, – смотрите и слушайте туда, куда вас повернёт голова, и всё будет в порядке. Как там, кстати, ситуация?
– Ничего опасного, мне только что доложили, – ответил маг.
Отбрил – рации при Борисове не было.
– Анна Михайловна, ещё раз повторю, ваших собак мы берём только для охраны ночёвки, чтобы избежать внезапного нападения, вы ими не должны ни в коем случае рисковать. Без них ночью мы слепы, – в который раз повторил комендант.
– Конечно, я помню, – кивнула Истомова и искоса глянула на Ахромеева.
Он ей всё-таки нравился. В отличие от его подручного, у него были правильные, красивые черты лица, выглядел он статным и благородным. И вёл себя Ахромеев храбро, те же наёмники его очень уважали. Но его прямота, упрямство и суровость, граничившая с грубостью, Истомову отталкивали. Борисов, к примеру, был куда более интересным и обходительным, Анна охотно бы приняла его ухаживания, если б они не были пустой игрой.
– Вольнонаёмная Истомова, – строго окликнул её Хром.
Девушка очнулась от раздумий.
– Мне важно, чтобы снежные люди даже не подошли на расстояние, с которого смогут эффективно наблюдать за лагерем. Это очень важно, Анна Михайловна.
– Да, конечно, без проблем.
Анна вздохнула: на самом деле проблемы были. Для того чтобы узнать о приближении снежных людей к лагерю, нужно было грамотно расставлять собак с учётом ветра и периодически контролировать их обоняние. Но проблема Анны в том, что когда она входила в мозг к собакам, чтобы воспринимать мир их чувствами, то пользовалась только зрением и слухом, чутьё же блокировала. Для человека мир собачьих запахов слишком силён и необычен, даже когда возвращаешься к человеческому восприятию, всё равно остаются… кхм, остаточные явления. Хотя Истомова порой завидовала своим сучкам и их таким бесхитростным мыслям: «Обнюхались? Понравился самец, встань в позу, дай себя трахнуть. Не понравился, укуси, гони его прочь».
Насколько же проще всё у животных. Хотя у тех же волчиц течка только раз в год, остальное время её волк с ней рядом просто из верности.
– Это очень важно для нас, Анна, – как-то тепло сказал Хром.
И заклинательнице животных сразу захотелось исполнить поручение. Она вспыхнула румянцем. Вспомнила препода, в которого влюбилась на первом курсе, невероятно давно, словно в прошлой жизни.
– Да, я сделаю всё для этого возможное. Ой… – Истомова вдруг почувствовала укол ревности.
Это Цезарь на бегу повернул свою башку и увидел, как его Синяя лизала руку какому-то разведчику.
– Это Сэнсэй, – пояснил Хром, – его животные тоже любят.
– Да, хорошие у вас пёсики, умные, – сказал названный разведчик и пронзил Анну взглядом зелёных глаз. И Хром, и Борисов вмиг исчезли из головы – остались только эти глаза. – Берегите их, о прекрасная заклинательница животных.
Анна опомнилась, только когда разведчик растворился в кустах, и только взгляд Синей указывал направление, куда он пошёл.
– Я, пожалуй, пойду. Скоро встаём на ночлег.
Истомова обернулась – рядом уже не было ни Хрома, ни Каскадёра. Только Борисов, нацепив вежливую улыбку, спрыгнул с телеги.
И правда, не прошло и получаса, как конвой, смявшись, будто гармошка, остановился. Темнело. Пока обустраивали лагерь на подходящей поляне, в небе уже вовсю замерцали звёзды – большие, яркие, от чего небо казалось ещё темнее.
Солдаты поставили все тридцать повозок в круг, в промежутках натянули цепи, там встали дозорные. Внутри круга поставили палатки, разожгли костры. Запахло едой и безопасностью. Мнимой безопасностью. Истомова знала, насколько опасны дикие звери, наделённые разумом: подойти бесшумно, выбрать момент, атаковать стремительно и страшно – это их стезя. Наступало её время сторожить. После кормёжки питомцев Анна забралась в палатку, прикинула направление ветра и отдала первый мысленный приказ собакам.
В то время, когда выпускница зоологического факультета МГУ Анна Истомова вместе с подопечными охраняла лагерь, остальные солдаты, за исключением дозорных, спали. Только ближе к утру у её палатки наметилось движение.
– Гусар, ставь ногу вот сюда, – послышался голос Каскадёра, – не оставляй следы на коре, мудак. Руками подтягивайся. Давай.
– Что там у вас? – раздался в рации голос его командира.
– Да всё уже нормально, чисто, следов нет.
– Держитесь в тени от костров.
– Есть, – ответил Каскадёр и схватился за верёвку, которую сбросил с высокой сосны.
7. По закону природы
Наверное, это была одна из самых худших ночей в жизни Истомовой. Хуже были только первые двое суток после Прорыва, которые она провела под завалами, – один корпус её дома остался на Большой Земле, а второй перенёсся в Мир.
Читать бесплатно другие книги:
