Поцелованная Смертью Ежова Лана

Воспользовавшись личиной, чтобы удрать из родительского дома, Аня все же опасалась, что для Владлена побег не прошел незамеченным, и он отправил кого-то прикрывать ей спину, а заодно и невольно шпионить.

Чрезмерный контроль – вот единственный недостаток отчима-оборотня. Все остальные его качества устраивали и даже больше – падчерица уважала за них и любила, как отца.

Брата же коробило, когда Аня называла Булата папой, считая, что тем самым она предает их родного отца, погибшего во время неудачного эксперимента.

Но именно Владлен помог родиться новой Анне Данилевской, когда от старой, измученной и напуганной злоключениями в вампирском баре, ничего не осталось. Нет, она не сразу поняла, что Аристарх сломил ее, как личность. Наоборот, решила, что пережитое закалило, сделало сильнее.

Самоуверенно считала так до первого зова, когда однажды глубокой ночью выбралась из окна своей спальни и была остановлена охранником. Словно лунатик, она не помнила, как карабкалась на забор, да и зачем вообще ей понадобилось убегать.

А ее вела кровь, влитая Аристархом. Аня ответила на призыв, подтвердив, что у нее есть хозяин. Хозяин-вампир. И чтобы избавиться от его власти, нужно время. Притом столько, сколько она и не надеялась прожить. Ведь свои игрушки, тем более непослушные, кровопийцы ломают быстро.

Совет магов поставил на ней крест – возиться с огневичкой, которую в любую минуту могут убить, не было смысла. Нет, первое время он разыскивал Аристарха, да только безуспешно. И заинтересованность в Анне, как будущим специалистом по огненной стихии, пропала.

И она сдалась. Зачем что-то учить, делать, если все это в итоге ей не понадобится? Зачем к чему-то стремиться, если итог один: стоит родным ослабить контроль, как она вновь окажется в руках вампира? Тень Аристарха затмила будущее, взамен оставив тревожное настоящее.

Но отчим не позволил ей заживо хоронить себя. За руку отвел к целителю сводить шрамы от укусов. Научил без помощи магии защищать свою жизнь и даже, если придется, убить физически более сильного противника. А еще Булат отправил ее к заносчивой огневичке Любови Захаровне в надежде, что усиленные занятия раскачают дар, и стихия выжжет вампирскую кровь, как чужеродную и наносную. И все бы получилось, если бы не пирсинг в пупке – вставленный вампиром артефакт блокировал энергетические потоки, не только не позволяя увеличить силу, но и пользоваться в полной мере тем, что у Ани было до похищения. А избавиться от украшения она тогда не могла.

Пятый этаж. Данилевская, вынырнув из воспоминаний, вздохнула с облегчением – добралась в пункт назначения без приключений.

Курящие на лестничной площадке подростки побросали в окно окурки, а поняв, что это не владелица одной из квартир, расслабились.

Взвинченная предстоящим разговором Анна прошлась по юным лицам осуждающим взглядом, но читать нравоучения не стала – отсутствовал нужный воспитательный запал.

Нажать на кнопку звонка не успела – дверь отворилась сама, выпуская сердитого Давида. Одетый по-домашнему просто – в белую майку и джинсовые шорты, низ которых словно оборвали собаки – он с пафосом врача в белом халате принялся выговаривать несовершеннолетним курильщикам.

Ребята тщетно пытались сбежать от разошедшегося соседа – он перекрыл им путь отступления, продолжая рассказывать, что будет с их здоровьем через пару лет, если они не избавятся от пагубной привычки. Целитель не выбирал выражений. И когда речь пошла о покрытых сажей легких трупа, которому на днях производил вскрытие (разумеется, он соврал ради пущего эффекта, так как редко имел дело с мертвецами) один из парней не выдержал. Он позеленел и… и через минуту побежал домой за веником и совком.

Решив, что долг сознательного гражданина исполнен, Давид развернулся к терпеливо ждущей его незнакомке.

– Здравствуйте. Вы ко мне?

– Добрый день. К вам. – Улыбаясь, она отвела с лица светлый локон – и на запястье весело зазвенел серебристый браслет с подвесками.

Целитель, машинально взглянув на артефакт, переменился в лице, мигом узнав девушку под личиной невзрачной блондинки.

– Прошу вас, заходите.

Через пару мгновений, как закрылась дверь за Давидом и его гостьей, на лестничную площадку поднялся высокий шатен с поразительно зеленными глазами. Суровым взглядом без слов он окончательно разогнал мальчишек.

Оставшись в одиночестве и легко запрыгнув на высокий подоконник, он встряхнул правой рукой. На не слишком чистый пол шлепнулись две черные змейки. Обиженные грубым обращением, они чуть пошипели и послушно потекли темными ручейками к двери, а затем и по ней самой. Ползя по отвесной поверхности, словно по горизонтальной, гады на глазах истончались и, добравшись до замочной скважины, без усилий в нее проскользнули.

Мужчина, сидящий на подоконнике, закрыл глаза – и стал невидим. И юный сосед целителя, вышедший из квартиры с веником в руках, чтобы убраться за собой, его не увидел.

Закрыв за девушкой дверь, Давид произнес дрогнувшим голосом:

– Рад, что ты все-таки пришла.

Аня нажала на топаз в левой серьге, снимая личину, и сразу почувствовала себя голой – целитель жадно смотрел на нее настоящую, словно запоминая на всю оставшуюся жизнь.

– А почему бы мне не зайти к другу? – спокойно произнесла она, доставая с полки свои шлепанцы.

То, что они продолжали там ее дожидаться, говорило о многом. Маг все еще не терял надежды.

– Значит, к другу пришла? – усмехнулся он криво. – Ладно, готов быть тебе другом.

Аня поморщилась – их отношения начинались с дружбы. Как же давно это было…

Сводить шрамы восемнадцатилетняя магичка приходила дважды в неделю: во вторник и субботу. Молодой целитель понравился ей с первого взгляда – чуткий, деликатный, во время сеанса заставлял забыть обо всех невзгодах. А еще девушка не раз ловила на себе его нежные взгляды, и это притом, что прикосновения врачевателя к ее обнаженной коже оставались целомудренными и аккуратными.

И Аня решила, что лучшего проводника во «взрослую» жизнь не найти. Нет, среди магов и оборотней желающие отыскались бы быстро, но что-то подсказывало: это только усложнило бы ее ситуацию. Да и не забывала она, что если вервольфы честны в чувствах, то те же колдуны не станут строить серьезных отношений с вампирозависимой. Так, незначительная интрижка, не более.

А Давид был другим – понимающим и зрелым не по годам. И вдобавок влюбленным.

Он держал оборону стойко, честно стараясь остаться в рамках отношений целитель – пациентка. И даже заявил Булату, что не может больше лечить его падчерицу.

– Не устраивает плата? Назови сумму сам, – предложил Вожак северных вервольфов, пристально глядя на мага.

Тот досадливо поморщился:

– Не в этом дело.

– А в чем?

Он ответил честно, ожидая в любую секунду сокрушительного удара в челюсть:

– Ваша падчерица ко мне пристает.

Белоснежных зубов маг не лишился – Владлен, подавив клокочущий внутри смех, вопрошающе приподнял бровь.

– И что? Скажешь, что она тебе не нравится?

От неожиданности целитель, до этого отказавшийся присесть, с трудом на подкашивающихся ногах добрался до кресла. Он и подумать не мог, что вервольф обо всем знает: и о его неравнодушии к Анне, и о ее неловких попытках соблазнения.

– Вы не против, если она станет моей девушкой?

– Я уважаю выбор дочери, – мягко подтвердил вер и встал из-за массивного стола.

Высокий, крупный мужчина походкой хищника на охоте подошел к целителю. Упершись руками в подлокотники кресла, навис над ним и тихо объяснил:

– Я очень люблю свою жену и ненавижу, когда ее что-то огорчает. Сейчас единственное из-за чего переживает Лидия – это душевное спокойствие дочери. Сумеешь отучить Анну дергаться при малейшем шорохе, скажу тебе спасибо. Но если ты обидишь нашу девочку…

Булат многозначительно умолк. Зрачки его глаз вертикально вытянулись, темные радужки по-волчьи пожелтели.

Получив своеобразное благословение, молодой человек с неделю не мог поверить своему счастью. А затем во время очередного сеанса позволил себя «соблазнить».

То ли первая любовь, то ли Давид обладал даром исцелять не только тела, но и души, а может, просто пришло время, но Аня оттаяла, перестав бояться наступления ночи. И даже подала документы в вуз, послушавшись уговоров родителей. О том, что Давид больше, чем друг, знал только отчим. Она не хотела пересудов, что перспективный маг связался с вампирозависимой, и возлюбленный малодушно уступил ее страхам.

О чем вскоре быстро пожалел – учеба, новые друзья оттянули на себя львиную долю внимания, которое раньше получал он. И отношения их несколько охладели.

Получив диплом, Аня и вовсе собралась в Нью-Йорк, единственный город в мире, в который был заказан путь Аристарху. Позвав Давида с собой, она в ответ услышала просьбу о времени подумать. И огневичка его дала, уехав в Большое Яблоко вместе с Романом Булатовым, который с радостью согласился присмотреть за кузиной на чужбине безо всяких взвешиваний «за» и «против».

Целитель пытался наладить отношения, когда девушка один-два раза в год приезжала домой погостить. Но, похоже, разобидевшись, она разлюбила, тогда как он застрял в старых чувствах…

– Чай будешь?

Предложение Давида выдернуло Аню из отнюдь не веселых воспоминаний.

– Лучше кофе.

Они перешли на кухню. Тоненькие змейки темными молниями метнулись вслед.

Мебель, мойка, газовая плита, как всегда, выглядели безупречно, будто ими никогда не пользовались. Каждый раз при виде их у Данилевской возникали ассоциации со стерильностью операционной.

– Присаживайся, – предложил блондин, – у меня как раз есть твой любимый торт в холодильнике.

Стоило Ане подойти к табурету возле открытого окна, как целитель, обняв ее за плечи и подтолкнув к стулу у стены, заворчал:

– Не сюда, здесь сквозняк. Простыть посреди лета захотела?

– Я знаю отличного целителя, он быстро вылечит, – улыбнулась беззаботно огневичка.

Но когда рука мужчины как бы невзначай сползла ей на талию, быстро отстранилась.

Змейки, затаившиеся под батареей, приподнялись на хвостиках, раздувая черные капюшоны, как у кобр. А за пределами квартиры, на лестничной площадке, раздался зубовный скрежет, до икоты напугавший старушку, поднимающуюся по ступенькам на свой этаж.

– Так что там с десертом? – напомнила гостья засмотревшемуся на нее магу.

Когда он направился к холодильнику, стоящему в коридоре, Аня с досадой пару раз стукнула кулаком по лбу.

– Дура, что ж ты его опять провоцируешь? – попеняла тихо сама себе.

Увидев целителя в аэропорту, она поняла, что поступает нечестно, позволяя столько лет надеяться, что прошлое еще можно вернуть. И только сейчас осознала: разубедить в этом будет сложно – за свою надежду бывший любовник держался цепко, словно зубами.

Когда «Пинчер» был порезан, а кофе сварен, Давид присел рядом и, взяв ее ладошку в свои не крупные, но сильные руки, закрыл глаза.

Аня позволила провести проверку состояния ее здоровья – все-таки он столько лет наблюдал за исцелением и тщетными попытками избавиться от зависимости.

– Недавно пришлось сильно понервничать? – не открывая глаз, спросил тихо. – Вместо кофе лучше бы попила чай из мелиссы или настой пустырника и… Ого! Я больше не чувствую в тебе крови вампира!

Его искреннее изумление заставило Аню улыбнуться.

– Нет, определенно, в тебе что-то есть постороннее, но не враждебное, как раньше… Я сам себе не верю! Как это возможно?

– Как, извини, объяснить не могу, не моя тайна. А вот все остальное, если хочешь, расскажу.

– С удовольствием послушаю, – кивнул он, не выпуская ладонь девушки из своих.

– Живя в Нью-Йорке, я не знала, что тамошний мастер вампиров Филипп – он величал себя, кстати, гордо принцем, – родной брат Аристарха. Несколько веков назад они вдвоем перебили род сидхе и присвоили себе их закрытый мирок, порталы в который находились только в Нью-Йорке. Затем они рассорились в пух и прах из-за смертной девушки. К тому же Аристарх украл артефакт, без которого Филипп не мог покинуть свои владения, тем самым заперев его там на столетия. Когда изгнаннику надоело бродить по миру, вдобавок принц постоянно отправлял к нему убийц, он захотел помириться. Отыскав девушку, похожую на умершую возлюбленную брата, то есть меня, Аристарх решил преподнести ее вместе с артефактом в качестве дара искупления. Однако, мне повезло сбежать.

Аня смолкла и отпила глоток теплого кофе. Память услужливо напомнила, как Юрген подогревал ей напиток магией, обхватив чашку руками. Воспоминание заставило виновато вздохнуть – он, как и родители, не знал, что ее нет в спальне. Сейчас все убеждены, что она отдыхает перед вечерним «большим переселением»: дракону не терпелось заняться поисками, и он решил для удобства переехать в городскую квартиру Романа. Однокомнатное жилье нельзя было сравнивать с роскошным домом в Нью-Йорке, но Юргена такие мелочи не волновали.

Единственное, что его разочаровало, так это невозможность быстро купить автомобиль предпочитаемого класса и любимого цвета – серебристый или черный спорткар необходимо было доставлять из-за границы. Юрген смирился с обстоятельствами, когда ему отдали ключи от мотоцикла Романа – с момента отъезда парня за границу защищенный магией от ржавчины байк пылился в гараже его приемного отца.

– Представь, я стала жить в том городе, в который так стремился вернуться Аристарх, – продолжила рассказ магичка. – На мое счастье, ему не удавалось связаться с братом несколько лет. А потом тот все-таки соизволил выслушать его и, узнав об артефакте в моем пупке, приказал явиться в Нижний Амстердам.

– Нижний Амстердам? – переспросил заинтриговано целитель.

– Да, так переименовали украденный мирок вампиры. Его завоевание припало на время, когда Нью-Йорк еще именовался Новым Амстердамом. Вдобавок, когда перемещаешься с помощью портала, возникает ощущение, что ты проваливаешься вниз. Вот поэтому-то и Нижний Амстердам, по крайней мере, я так объясняю для себя возникновение этого названия.

– Судя по твоим впечатлениям от порталов, ты таки гостила у принца?

– Да, и вряд ли когда-нибудь забуду свои приключения, – подтвердила Аня. – Я побывала в поселении огров и гарпий, познакомилась с призраком принцессы сидхе, танцевала на балу в честь коронации нового короля Нижнего Амстердама…

Давида не впечатлило перечисленное – он не любил щекотать нервы, его устраивала размеренная спокойная жизнь.

– Старого свергли не при твоем участии случайно? – усмехнулся по-доброму.

Аня пожала плечами. Не при ее участии, но из-за нее.

– Филипп без артефакта не мог стать королем, и его правление только вредило сидху и его жителям.

– Это хорошо, что избавились от тирана, но давай вернемся к тебе. Как ты себя чувствуешь? Пирсинга ведь в твоем пупке теперь тоже нет?

– Артефакт сейчас красуется на теле нового короля, – улыбнулась магичка, вспомнив, как проходила коронация.

– Я могу взглянуть на твой живот?

Аня заколебалась. Понимая, что его интересует, в каком состоянии один из ее энергетических центров, на который длительное время негативно влиял артефакт, она все же не хотела, чтобы бывший парень прикасался настолько интимно.

– Да, можешь, – наконец, решилась она и, встав из-за стола, задрала вверх топ.

Когда пальцы мага коснулись загорелого плоского животика девушки, черные змейки не просто зашипели в унисон – они превратились в гремучников с грозно подрагивающими хвостами. Насколько болезненны и ядовиты их укусы, Давид не узнал лишь благодаря самообладанию их хозяина, который сдержал первый порыв собственнически настроенных змеек.

– Удивительно! После пирсинга не осталось малейших следов не только на физическом, но и на энергетическом уровне, – поразился целитель. – Ты уже чувствуешь, что стала сильнее?

– Нет, в последнее время мне как-то не до погружений в себя.

– С нынешним уровнем ты сможешь претендовать на место в Совете. Если захочешь вернуться домой, – задумчиво произнес Давид и, помолчав, вкрадчиво добавил: – И твой Рик не станет противиться переезду. Ему, кстати, место найдется быстро – магов Земли у нас как раз не хватает.

Аня тяжело вздохнула. Вот он, момент, который она трусливо старалась отстрочить. Давид сам подвел ее к нему, не подозревая, что последует за «тонким» намеком.

– Мы с Риком расстались и уже давно, – призналась она.

– Жаль, вы были красивой парой, – лживо протянул целитель. – Так ты сейчас одна?

Прямота вопроса и надежда в его голосе усилили ее решимость.

– Нет. Я встретила человека, рядом с которым хотела бы провести всю свою жизнь.

Крохотный лучик гаснущей надежды все еще светил в его душе, и Давид, молясь, чтобы Аня подразумевала под этим человеком его, уточнил:

– Встретила в Нью-Йорке?

– Да. Мы знакомы несколько недель, но он уже кажется таким родным и близким, что мне страшно…

– Страшно? – невольно удивился разочарованный мужчина.

Змейки, вернув себе первоначальный облик, тоже недоуменно посмотрели на девушку. А она, поняв, что слишком разоткровенничалась, постаралась сгладить произведенное впечатление.

– А, не обращай внимания, это обычные девчоночьи заморочки.

– То есть все у вас пока несерьезно?

– Ошибаешься, – возразила она хмуро.

– Расскажи, какой он, чем занимается, как познакомились, – попросил Давид в несвойственной ему наглой манере.

И хотя просьба больше напоминала допрос, Аня ее удовлетворила:

– Он умен, знает кучу языков, интересный собеседник. У него необыкновенные глаза и пепельные волосы. А еще он бывший спортсмен, огневик, – Она скромно обозвала дракона стихийным магом. – Познакомились благодаря моей работе.

– Удивляюсь, что он, зная о преследовании Аристархом, отпустил тебя к родителям одну. Или ты ему об этом не рассказывала?

Если бы Аня подтвердила его догадку, ее новые отношения можно считать несостоятельными – без доверия любовь редко существует долго.

– От него у меня нет тайн, – слукавила магичка.

– Нет? Зная тебя, я удивлен, – хмыкнул Давид. – А, может, и его нет?

– В смысле?

– Нет твоего нового парня, – уточнил насмешливо. – Слишком идеален: спортсмен, огненный, в курсе твоих дел, да еще и блондин.

О том, что Данилевской нравятся светловолосые парни, как-то обмолвилась Юлька. Тогда Аня ее простила, зная, что лучшая подруга сходит по целителю с ума и страшно теряется в его присутствии. Уезжая в Америку, она надеялась, что Давид обратит внимание на рыженькую огневичку, но, увы, он продолжал думать о бывшей пациентке.

– Значит, мне очень повезло встретить идеал, – улыбнулась гостья мягко. – Хочу верить, что вскоре и тебе посчастливится, и ты найдешь достойную любви девушку.

– Я уже нашел.

– Нет, она недостойна, раз не разделяет твои чувства. Давид, ты должен забыть о старых отношениях, к былому нет возврата. Не живи, пожалуйста, прошлым, вокруг тебя столько прекрасных женщин!

– Мне не нужен никто, кроме тебя, – вздохнул целитель и попросил: – Дай мне еще один шанс, ведь ты помнишь, как нам было хорошо вместе? Тебе просто нужно вспомнить те дни, и я готов помочь в этом.

Аня давно осознала, что первая любовь сыграла роль спасательного круга и, вытащив из депрессии и страхов, вскоре стала тяготить. Она переросла отношения с заботливым и педантичным домоседом. Давид не разделял ее жажду новых ощущений в жизни, как и она не понимала его боязнь лишиться стабильности. Даже опасение нарваться на встречу с Аристархом не убило в ней тягу к приключениям, именно поэтому Аня и устроилась в компанию, решающую проблемы спортсменов-полуночников. Выполняя свою работу, она не раз сталкивалась с вампирами, к счастью, без особых последствий.

– Прости, я больше не люблю тебя. Даже если Провидение предоставило бы выбор: остаться одной или с тобой, я не стала бы возвращаться к старому. Ни за что, Давид.

Неловко, страшно и горько было произносить эти слова, ведь сидящий напротив худощавый блондин никогда не желал ей зла.

– Я понял. – Он медленно выводил указательным пальцем на столе замысловатые знаки. – Только у меня есть последняя просьба, Ань. Надеюсь, ради того, что было, ты согласишься.

Она приготовилась выслушать далеко не невинное пожелание, чтобы сразу отказать, но маг ее удивил:

– Помнишь, как после сеансов ты засыпала на несколько часов? Так вот, я хотел бы повторить этот момент. Нет, ничего такого, – поспешил он уточнить, – просто поспи в моем доме до утра. Подари мне ночь рядом с собой, дай возможность осознать, что я потерял тебя навсегда.

Не сосем то, что ждала, но Аня все равно покачала головой:

– Извини, нет.

– Ты сомневаешься в моей честности? Клянусь Ночью, что не прикоснусь к тебе и пальцем, если, конечно, сама об этом не попросишь.

Магичка криво усмехнулась – самомнение у него велико. А змейки раздраженно раздули капюшоны.

– Я верю тебе, Давид, и без клятвы, но прости, остаться не могу. Родные не знают, что я у тебя. И мне пора ехать, пока не обнаружили отсутствие.

А еще она не хотела, чтобы Юрген узнал о целителе. Ничего постыдного в старых отношениях нет, но знакомить будущего парня с бывшим – не слишком разумный поступок.

Встав из-за стола, Аня мучительно долго подбирала слова:

– Желаю тебе поскорее найти истинную любовь, Давид. И прости, пожалуйста, за боль, что причинила. Я не хотела.

– Это ты меня прости, Аня, – шепнул целитель и сделал короткий пасс в ее сторону.

Девушка, ощутив невероятную слабость во всем теле и резкий наплыв сонливости, пошатнулась. Мужчина подхватил ее на руки и понес в спальню.

Змеи, наделенные неким подобием разума, оборотились в умеющих плеваться ядом черношейных кобр и собрались броситься на похитителя хозяйской «добычи», но сидящий в подъезде Бранд приказал им не двигаться. Обиженные гады переплелись в тугом клубке, формируясь в одну, но большую двухметровую гюрзу.

– Дурак… Булатовы не простят подобное, – пытаясь разорвать чары сна, прошептала Аня.

Ее длинные ресницы подрагивали, но веки поднять не удавалось.

– Я рискну, – ответил целитель и нежно провел пальцем по ее лбу, выводя, невидимый знак. – Зачем мне жизнь без тебя?

В дверь позвонили. Нетерпеливо и бесцеремонно.

Давид заботливо поправил легкое покрывало на спящей и только тогда ушел к невоспитанному посетителю, у которого, складывалось впечатление, приклеился палец к кнопке. Но выйти он успел только в коридор – бронированная дверь, слетев с петель, ввалилась внутрь, словно кусок картона.

– Роман? Что ты здесь делаешь? – удивился целитель и отпрыгнул в сторону от першего танком напролом незваного гостя.

Скрывающийся под личиной вертигра Юрген Бранд не обращал внимания на что-то лепечущего мага и быстро отыскал Аню. Это было несложно, пока в ней текла его кровь.

Девушка безмятежно спала. Только светящийся зеленым символ на ее челе, видимый магическим взором, ему сильно не понравился.

– Что ты с ней сделал? Что это за гадость у нее на лбу?

Давид побелел, как потолок над ними.

– Ты не Роман…

Догадаться несложно: оборотень, если его зовут не Кирилл Булатов, видеть магические знаки не должен.

– Наблюдательный целитель, – нехорошо прищурился Бранд и повторил: – Что это за «зеленка» у Ани на лбу?

– Кто ты?

– Неправильный ответ, – подчеркнуто ласково произнес дракон и схватил мага за горло. – Даю последний шанс.

– Я целитель, а значит под защитой, – просипел Давид, пытаясь разжать беспощадные пальцы незнакомца.

– Да плевать мне, кто ты! Если я тебя сейчас убью, мне ничего за это не будет.

В голосе лже-Романа звучала непреклонная уверенность, и Давиду стало страшно.

– «Сон Мнемозины».

– Что? – Бранд разжал пальцы, позволяя говорить внятно.

Целитель, прислонившись к стене, без сил опустился на пол.

– Аня спит «Сном Мнемозины», рассчитанным на шесть часов, – потирая пострадавшее горло, угрюмо объяснил он. – Заклинание, применяемое при амнезии, вытаскивает в сон подавленные воспоминания или то, что человек хочет забыть.

В чулане памяти Данилевской пылилось немало трагичных эпизодов, связанных преимущественно с вампирами.

– Отмени его.

– Не могу, долговременная память Анны пострадает. – Целитель отвел виноватые глаза. – Можно лишь помочь ей пройти через кошмары, будя время от времени.

– Зачем ты это сделал? – борясь с желанием ударить идиота, спросил Юрген.

У него в голове не укладывалось, как можно подвергнуть любимую женщину пыткой страшных и порой кровавых воспоминаний.

– Когда ей снились кошмары, она всегда приходила ко мне…

Действия отчаявшегося влюбленного не лишены логики: с плохими воспоминаниями могли возвратиться и хорошие. Если целитель ассоциировался со спасением от боли, то на какое-то время желание вернуть ощущение защищенности могло подавить новые чувства.

– А сейчас не придет, – произнес, как припечатал, Бранд, беря спящую девушку на руки. – Наш разговор не закончен, продолжим его завтра. И тогда же я решу твою участь.

– Решишь мою участь?! – вспыхнул гневом Давид. – А у тебя есть на это право?

– Эта девушка – моя. И тот, кто причинит ей малейший вред, мой – враг, – дракон зло усмехнулся. – А врагов, живых врагов, у меня почти не осталось.

И он ушел, оставив растерянного целителя сидеть на полу.

Мотоцикл Романа пришлось бросить у подъезда. Но за байк Юрген не переживал – навешенные на него заклинания отведут глаза любителям посягнуть на чужое. Больше всего его волновала магичка, мирно посапывающая в его объятиях.

Таксист, по счастливой случайности только что доставивший пассажиров к соседнему подъезду, не стал задавать лишних вопросов, когда в салон сел хмурый парень со спящей девушкой на руках. Перебрала красавица, с кем не бывает?

Однокомнатная квартира сияла чистотой – порядочные съемщики, жившие в ней с момента отъезда Романа в США, постарались убрать следы своего многолетнего присутствия.

Только уложив Аню на кровать, Бранд заметил, что забыл в квартире целителя ее обувь.

– Моя босоногая принцесса, – мягко произнес мужчина.

Откинув тяжелые пряди с лица девушки и посидев рядом с ней несколько минут, он вышел на балкон.

Июньский вечер пришел в утомленный город, замерший в истоме после жаркого дня. С запада дул прохладный ветерок, обвевая сосредоточенного дракона. Закончился еще один день его пребывания здесь, а он не продвинулся в своем расследовании ни на шаг.

В первых числах мая в руки Юргена попала анонимка, сообщающая, что «ребенок Артура Бранда входит в силу». Это не было розыгрышем – послание отправили из города, где шестнадцать лет назад исчез его брат со своей беременной женой. Не сиделось им на месте, решили попутешествовать по странам бывшего СРСР и пропали.

Прежде чем отправиться на поиски племянника, Юргену пришлось решить непростую проблему: покинуть Нью-Йорк тайно, чтобы следящая за ним Всемирная Организация Контроля продолжала считать, что знает все о его перемещениях. Нет, он мог бы отправиться и так, но тогда его появление всколыхнуло бы и насторожило местных полуночников, что серьезно осложнило бы розыски.

Знакомство с Анной Данилевской помогло добиться желаемого инкогнито. Девушка была из нужного города и, не вызывая подозрений, могла навестить родных в любое время. Но, главное, она знала госпожу Ли, китайского мастера личин, и имела преданного кузена, который согласился заменить собою Юргена, пока тот искал племянника.

И вот дракон здесь, в городе, поглотившем след его близких, но все еще ничего не разузнал. И что хуже, даже не чувствовал присутствия другого дракона. Могло оказаться, что суть племянника скрывали мощные чары. Или же его здесь больше не было.

Аня что-то жалобно пробормотала, и Юрген вернулся в комнату. Ночь предстояла нелегкая.