Мой нежный и кусачий змей Гончарова Галина

Кое-как они уже друг друга понимали.

Во всяком случае, когда Эреш услышал: «Надо уехать. Побудешь один?» – спорить он не стал.

И когда его обмерили еще раз, а потом к ноге приложили лист бумаги и вырезали «след» – тоже. Ясно же, это делается для портных. Не для магии, той он вообще не замечал.

Какой-то ущербный мир.

Сила восстанавливалась, но чтобы нормально колдовать, придется очень постараться. А форму сменить… Страшно даже подумать. Можно в ней навсегда и застрять, просто сил не хватит обратно вернуться.

Странно, что он сюда выпал не в виде змея…

Но может быть, просто потому, что та форма потребляла больше сил? А он и так умирал, организм старался свести затраты магии к минимуму?

Все, что ни делается, все к лучшему. Вряд ли Аня подобрала бы на дороге здоровущего змея. Эреш уже чуть-чуть ориентировался в этом мире и понимал, что лучше никому не рассказывать про свою первую форму и не показывать ее.

Аня уехала.

Мужчина походил по комнате, вышел на балкон, посмотрел вниз…

Как же здесь… жалко. Задавленные и искореженные деревья, измученные цветы, чахлая зелень, пыльная и привядшая. Как в этом живут?

Как тут вообще жить можно?

Эреш поежился. Надо поговорить с Аней… он же тут долго жить не сможет, ему нужно пространство, природа, лес или скалы, лучше скалы, но можно речку, поля, луга…

– День добрый!

Пронзительный голос прорезал пространство. На соседнем балконе стояла пожилая женщина и вглядывалась в Эреша.

Внимательно так, недобро, словно приглядывала ножи для разделки.

Эреш оскалился ей в ответ. И пожалел, что он не в змеиной форме – точно бы вниз рухнула от приятного зрелища. Интересно, чего эта тетка хочет?

– А вы с Анечкой теперь вместе жить будете?

Пронзительный голос ввинчивался в уши, заставлял поежиться и мечтать скинуть гадкую тетку вниз. Половину слов Эреш откровенно не понял, но интонации… о, эти нотки записной склочницы и сплетницы! Такие твари во всех мирах одинаковы, и плевать, василиски они или люди. Просто гадины.

Что-то подсказывало мужчине, что послать наглую тетку в дальнее путешествие на своем языке можно. Но неэффективно.

А… что он видел в… ком… пьютере?

Что видел, то и сделал! И сработало ведь! И слов не понадобилось!

Революция Ивановна ахнула, шарахнулась в комнату с визгом и помчалась к телефону.

Потому что мужчина на балконе (явно хахаль Аньки-проститутки!) вдруг развязал халат и выразительным жестом показал ей то самое… что приличной женщине и в темноте-то под одеялом разглядывать не стоит!

ОХАЛЬНИК!!!

«Больной» жил в роскошном доме. Действительно роскошном.

Три этажа, бассейн, ограда под три метра, зеленый английский газон, уют и красота. Сам хозяин во всей этой красоте слегка терялся и, видимо, в качестве компенсации раззолотил все углы дома. Аня даже поежилась.

Вот в таких домах и чувствуешь себя Золушкой, которую позвали потанцевать, а она подумала, что надо камин в бальном зале почистить, и явилась как была. В золе.

С другой стороны…

Она – специалист! И нечего тут смущаться и стесняться!

Хозяину дома было на вид лет пятьдесят с приличным хвостиком.

Когда-то он определенно был спортсменом. Об этом говорила высокая мощная фигура, накачанный затылок и короткая стрижка бобриком. Лицо… среднее. Седоватые волосы цвета соль с перцем, серые внимательные глаза, морщинки…

Пивной животик присутствовал, хотя и не был выражен, бульдожьи щечки начинали проявляться, а мешочки под глазами не делали его лицо приятнее или симпатичнее.

Аня профессионально улыбнулась и поздоровалась. Получила в ответ такое же холодное приветствие и спросила, где можно помыть руки и в какой комнате будут проходить сеансы массажа.

Анатолий Александрович указал на гостевую комнату, в которой был и санузел, и необходимое место. Держался он холодно, разговаривал свысока, и вообще вызывал у Ани желание стукнуть его по голове вазой. Но потом девушка заметила, как осторожно двигается мужчина, оберегая спину, как морщится при ходьбе, и профессиональные навыки взяли свое.

Из багажника был извлечен любимый складной стол, на него накинута чистая простыня, вынуто качественное массажное масло, и Аня загнала клиента на стол, проглядывая анализы.

Ага…

Хроники есть, обострения нет. Это хорошо. В области печени надо осторожнее, а вот шею бы проработать…

И Аня взялась за дело.

К концу первого сеанса она уже поняла, в чем суть вопроса.

Смещение позвонков поясничного отдела. Первая стадия, благополучно переходящая во вторую. Вовремя захватили, потом пришлось бы операцию делать. Мужчина из бывших спортсменов, которые сделали состояние в девяностые, видимо, попробовал вспомнить молодость, ну и нарвался.

Дело житейское, бывает.

И не таких в порядок приводили, справимся. Пальцы порхали над телом, то невесомо поглаживая, разогревая, то крепко растирая, то надавливая до хруста, мужчина лежал и балдел. А с Ани пот лил ведрами. С ее работой не растолстеешь.

После массажа сразу уехать не удалось, расчувствовавшийся клиент предложил выпить чая с пирожными. Аня обычно не отказывалась, если предлагали, столько сил она на массаж тратила, что в машине возила с собой бутылку кока-колы. Дрянь, конечно, но глюкоза! Хоть в обморок на дороге не грохнется, до дома доползет.

Так что сидели они с клиентом в столовой, пили чай и разговаривали о жизни.

История оказалась простой.

Молодая любовница, попытка вернуть ушедшее, попытка и вредная, и ненужная, потому что девушка ценила в кавалере не мышцы, а деньги, и боль в спине. С которой и обещала справиться Аня. Не сразу, конечно, но комплексом мер…

Массаж – обязательно. Корсет для закрепления, немного лечебной физкультуры и желательно, если будет уж очень плохо, спазмолитики. Девушку тоже можно оставить, но позы подбирать тщательно. Любовь – хорошо, здоровье – лучше.

Анатолий Александрович согласился, поблагодарил Анну Викторовну («можно просто Аня» – «тогда я для вас просто Толя») за помощь и попросил приехать завтра же. Договорились о двухнедельном курсе массажа для начала. Потом на рентген и анализы, и посмотрим по ситуации.

Двойную цену, названную Аней (а ты доберись еще сюда, за город, да вечером, да обратно), мужчина принял безропотно. Поблагодарил и попрощался.

И Аня отправилась домой, еще не подозревая, что ее там ждет.

На площадке у ее квартиры было весело и интересно. Все развлекались в меру сил и собственной фантазии.

Стоял с замороченным видом участковый, вопила Революция Ивановна, несколько соседей наблюдали с таким видом, словно им хотелось заржать в голос, но потом себе дороже выйдет.

И все это сборище кучковалось аккурат под Аниной дверью.

Женщина полюбовалась минуты полторы, а потом громко осведомилась:

– И что тут происходит?

Петр Викторович вздохнул с облегчением.

– Ань… твой гость – он кто?

– Человек… А что случилось? Что вы тут делаете, а?

Участковый как-то странно хмыкнул.

– Революция Ивановна заявление написала.

– О чем?

– Об изнасиловании.

Аня пошатнулась и оперлась о стену. Ноги держать отказывались.

Кто? Кого? Как?

Последний вопрос она и озвучила.

– К-как?

– Ах ты, охальница! – завизжала в голос «изнасилованная». – Водишь тут всяких! Да тебя за это на сто первый километр выселять надо! Твои кобели…

– Успокойтесь, – оборвал вредную старуху участковый.

– А ты меня не успокаивай! Я войну прошла! Я ударница социалистического труда! У меня грамота есть!

– Из дурдома, – заржал в голос сосед сверху, которому вредная бабка портила не меньше нервов, чем Ане. В итоге мужчина по своей квартире передвигался перебежками и на цыпочках, потому что количество заявлений, написанных на него, приближалось к сотне.

Сейчас он отыгрывался за прошлые страдания.

Революция Ивановна завизжала еще громче, требуя теперь уже выгнать негодяя, который устроил в своей квартире танцпол, а ей, ударнице, хоть не живи, потому как голова раскалывается, виски ноют, сердце бухает…

Пока она визжала, Аня обратила внимание на участкового.

– У меня действительно временно остановился знакомый. Он чуваш по национальности…

– Чувак? – не понял Петр Викторович.

– Чуваш, – повторила Аня внятно. В таком шуме расслышать ее и правда было чудом. – Мы познакомились около четырех лет назад. Я ездила в те края, у них останавливалась, сейчас вот он к нам приехал, а его на вокзале грабанули. Сумку отняли, по башке дали…

– Заявление есть?

Аня фыркнула, выражая свое пренебрежение к таким недейственным методам.

– Висяк вашим коллегам добавлять? Ведь не ищут по таким заявлениям никого, а если и ищут, то не находят.

Взгляд участкового был полон светлой грусти. Видимо, не все отличались Аниной понятливостью.

– Понятно. А заявление об утере документа?

– Да у него сотрясение мозга было, хоть и легкое. Очухается – дойдет до паспортного стола да напишет, – пожала плечами Аня.

Вообще, она планировала кое-что другое, но это потом, потом… Когда сможет объясниться с найденышем.

– Ладно. Пусть приходит. Зовут его как?

– Эреш.

– Э-ре-ш… странное имя.

– Чувашское. Народное.

– А фамилия?

Аня благословила свою предусмотрительность. А ведь могла и не читать про чувашей, объясняла бы сейчас про чуваша по имени Коля или Толя.

– Тенишев. Тенишев Эреш Илаевич.

– Язык сломаешь…

– Смотри, Голожопов, какая смешная фамилия – Зайцев?

– Это кто тут Голожопов? – взвилась не расслышавшая Революция.

Аня закатила глаза.

– Петь, давай я быстренько продемонстрирую, что изнасиловать ее никто не мог…

– Да я и не сомневаюсь, что не мог, – фыркнул Петр. – Я сейчас отыграюсь, загоню эту заразу на обследование и потребую справку от гинеколога. С пробами и мазками…

Аня фыркнула.

– Думаешь, предоставит?

– А как иначе? Ты же ее за клевету посадишь?

– Я – нет. А вот Эреш точно посадит, он такой…

– Что он с ней сделал-то?

– Вот сейчас и узнаем. Смотри сюда. Видишь, замок?

– И что?

– Снаружи его закрыть можно. А изнутри открыть не получится.

– Почему?

– Заводской брак, – честно призналась Аня. – Сам проверь…

Участковый послушно поковырялся в замке и покачал головой.

– И как ты так живешь?

– Спокойно. Изнутри – щеколда, снаружи замок открывается-закрывается, чего еще надо?

– А если не откроется?

– У меня что, семеро по лавкам? Мастера вызову… наконец.

Участковый понимающе кивнул. Болезнь «пока гром не грянет» в России распространена повсеместно, чего уж там.

– Не проще его сейчас вызвать?

Аня поморщилась.

– Не проще. Потому как дура.

А вот не надо делать такие покупки по знакомству. Но благодарный клиент был настойчив.

Дверь поставили шикарную, металлическую, замок сделали дорогущий, сувальдный, хотя черт его знает, что это значит. Цену взяли втрое меньше, чем обычно… но через полгода фирма разорилась.

А потом замок забарахлил.

Требовать замены, увы, было не с кого, разве что с завода, но это ж другой город, другая область… пока спишешься – озвереешь.

Это она и объяснила участковому. Петр Викторович осознал и махнул рукой.

– Понятно… Ладно, когда твоего чуваша опросить можно?

– Может, завтра? А сегодня загони даму на анализы… если что – с меня иск о клевете, или как там полагается?

Участковый улыбнулся довольной крокодильей улыбкой.

– Ладно… – И с той же улыбкой повернулся к Революции. – Пройдемте…

– Чего? Куда еще…

– В отделение. А потом в судмедэкспертизу…

– Куда?!

– Подтверждать факт изнасилования…

Дальнейшего развития событий Аня дожидаться не стала, проскользнув в родной дом.

Эреш сидел в ее любимом компьютерном кресле, весь обложенный кошками и смотрел…

Блин! Мужики!

Во всех-то мирах вы одинаковы… и интересуетесь вопросами продолжения рода.

Или нет? Смотрел он с чисто познавательным интересом и Аню сальными взглядами не окидывал. Ладно… будем говорить.

На выяснение обстоятельств «изнасилования» ушло около часа. Потом Аня отдала найденышу покупки и отправилась ужинать.

Есть на ночь вредно?

Да плевать! Она столько сил потратила, что яичницу с ветчиной уже заслужила. Да и яичница в час ночи – это не поздний ужин, а ранний завтрак, вот!

Эреш померил купленные по меркам вещи и присоединился к женщине. Аня уже знала, что яйца он предпочитает слабо прожаренные, с жидким желтком, такие и приготовила.

Они сидели за столом – Аня в домашнем костюме, Эреш в купленных джинсах и футболке – и разговаривали. Пока неуверенно, с помощью компьютера, но постепенно Эреш набирал словарный запас.

– Завтра надо сделать документы.

Эреш прокрутил в голове фразу и кивнул.

– Где?

– Поедем к одному моему знакомому. Надеюсь, дорого он не возьмет.

– Продай ему кольцо, – спокойно предложил Эреш. – С синим… камнем.

Понимал он уже вполне хорошо, а вот говорил медленно, путаясь в падежах и склонениях и делая паузы.

– Зачем ему эта бижутерия… – отмахнулась Аня.

– Би…

– Подделка.

– Подделка? – Вот теперь Эреш оскорбился искренне. – Я не… надеть… подделок!

КАК?!

Аня медленно, словно под гипнозом, прошла к серванту и вытащила вазу, в которую ссыпала все барахло найденыша.

– Это… золото?

При виде ее круглых глаз Эреш смягчился.

– Ты… не… понимать?

– Я думала, это не золото…

Эреш только головой покачал. Хотя он и так видел, что его спасительница небогата. Всех украшений – две цепочки и сережки, а остальное…

Эреш не знал, сколько стоит техника. Да и немного ее было у Ани, хотя и качественная. Так получилось. Надо было купить машину, то-се… деньги и расходились.

Аня достала перстень с синим камнем. Вздохнула.

– Поедешь со мной?

– Да.

– Нас могут попытаться ограбить…

Эреш только пожал плечами.

Вот уж чего он не боялся. Резерв восстановился примерно наполовину, и если что-то…

Кто не спрятался, не его проблемы.

Аня покачала головой, но ничего не сказала. А как тут объяснишь человеку? Разве что ролик поставить с Джеки Чаном? Пусть посмотрит, что можно сделать.

И с Терминатором. Оружие показать…

На площадке продолжала бушевать Революция.