Звезды в кармане Кулагин Олег
Кому верить – карте или глазам?
Хоть до посинения вглядывайся – фигушки! Никакого леса. Холмистая равнина. И мираж Города по-прежнему колышется справа…
Ой!
Да ведь он… стал ближе!!!
Я растерянно заморгал. Может, у меня глюки?
Бинк притормозил. И выругался. Я понял, что глюки у нас – общие.
Хоббит круто развернулся влево.
Какое-то время мы ехали в гнетущей тишине. Не помогло.
Город, маячивший у нас за спиной вырастал с каждой минутой! Чем дольше мы ехали, тем ближе он казался!
Бинк заглушил двигатель и хмуро выдавил:
– Может кто хочет сесть за руль? Мне нужен отдых…
– Нам всем нужен отдых, – буркнул Васька.
А Илга тронула доктора за плечо:
– Китс, что происходит?
– Я ведь говорил, это удивительное место, – радостно отозвался нищий с лицензией, – Перед нами яркое доказательство…
– Пожалуйста, доктор!
– Ладно не буду, – вздохнул он, – Всё очень просто. Как дважды два. Город нас не отпускает.
Мы молча уставились на Китса, переваривая информацию. Первым решился спросить Лубенчиков:
– Как вас понимать, доктор? Нам что… отсюда не выбраться?
– Разве я это сказал? Не торопитесь с выводами, мой друг.
– А были случаи? – осторожно поинтересовался Бинк.
– Ну… год назад с двумя мекланскими археологами. Неделю про них ничего не слыхали. А потом оба вернулись…
– Неделю? – округлил глаза Васька.
– Хотя сами они уверяли, что провели в Зоне больше трёх месяцев. Удивительные вещи творятся здесь со временем. Жаль, мы не захватили атомных хронометров. Бывают такие необычные аномалии…
– Доктор, а что с теми двумя?
– А что с ними станется? Ничего страшного…
Васька облегчённо расслабился. Китс добавил:
– Только продукты у них в Зоне кончились. Вот они и привыкли охотиться на мелких грызунов… И в Тиррахис доехали, а всё не могли остановиться – ни одного мусоросборника не пропускали. Ловили и ели. Вместе со шкурками…
Васька чуть побледнел:
– И где теперь, эти двое?
– Уже выписались. Вы знаете, у нас на Ретане очень хорошие психиатры!
– Верю на слово, – процедил Бинк.
– Китс, миленький! – взмолилась Илга, – Неужели нет никакого выхода? Мы очень, очень торопимся!
Доктор задумчиво потёр висок:
– Выход? Можно найти… Если поискать.
Бинк нетерпеливо кашлянул.
Китс окинул его внимательным взглядом:
– Вам ведь надо на север?
– Само собой, доктор!
– Тогда, вам туда…
Мы развернулись, прослеживая его указующий перст. И растерянно заморгали. Лубенчиков нервно хихикнул. Палец доктора указывал прямиком на Город Предтеч.
– Китс, а вы ничего не перепутали?
– Боитесь? – усмехнулся он.
– Опасаемся, – буркнул я, – И кстати, Город лежит к востоку от нас.
– В Зоне, направления – не самое главное…
– Да? А что же главнее?
Китс замолчал. Он смотрел перед собой. Там на востоке, сквозь дрожащее марево иногда проступали очертания домов и башен… Фантастические, нереальные – будто ожившие грёзы. Или кошмары… По сравнению с этим даже Тиррахис казался сборищем панельных многоэтажек.
Доктор устало потёр веки:
– Я не задавал вопросов. Всё это время. А вы не рассказывали… Я и сейчас не прошу говорить… Вы добрались на край Галактики и рискуете жизнью. Наверное, на то есть веская причина?
– Есть, – кивнула Илга.
– И вы делаете это не ради зла?
– Нет.
– Тогда… тогда всё в порядке.
– Да, всё замечательно, – нахмурился Васька, – Одного не пойму – на кой ляд нам тащиться в Город?
– Чтобы достичь своей цели, – улыбнулся Китс.
– А нельзя как-нибудь проще? И главное – безопаснее?
– Да вы не переживайте, молодые люди. Есть примета – тех, кто идёт без злых мыслей – Город не обидит.
– Эх вы… – вздохнул Васька, – Учёный человек, а в приметы верите…
– Злые мысли – понятие растяжимое, – скривился Бинк.
Грависы летят легко, ровно… Будто что-то придаёт мощности их движкам.
И с каждой минутой величественная панорама ярче проступает впереди. Сверкают купола, башни тянутся к облакам… Солнце мириадами осколков брызжет с зеркальных граней и ажурных переплетений.
– Красиво, – буркнул Лубенчиков, – И ни одного жителя? Прямо не верится…
– Выбирай любой дом – и живи, – с усмешкой обернулся Китс, – Если Город тебя примет…
– Спасибо за щедрость… А горячая вода здесь есть?
– Было б желание… В Городе многое можно найти.
– Чего ж вы сами не остались? Если здесь так хорошо?
Доктор не ответил.
Васька засмеялся:
– Даже Предтечи отсюда слиняли. Не выдержали. Значит, с самого начала что-то здесь было не так! Климат или радиация… Или химкомбинат по соседству.
– Химкомбината здесь нет, – сухо заметил Китс.
– А вдруг тут и не жил никто? – допустил я.
– Тоже гипотеза, – согласился Лубенчиков, – Вон, в нашем районе – отгрохали элитный дом! Восемнадцать этажей с евроотделкой! И что? Такие цены, что до сих пор половина квартир пустует!
– Ну ты сравнил. Это ж чуждый разум!
– Разум везде одинаков. А вот цены на квартиры!..
Докончить рассуждения Васька не успел. Наш гравис дёрнуло так, что мы едва не слетели на землю.
– Бинк, ты офонарел!
– Смотрите! – махнул он рукой.
И мы тоже увидели.
Столб белого, почти прозрачного пламени. Дыма нет. Жадно дрожащие бледные языки выглядят почти безопасными. Но там, где они скользят, не остаётся ничего, кроме выжженной земли.
– Полный ульфец! – ругается Бинк. Опять закладывает крутой вираж.
А столб пламени будто гонит нас, мчится по замысловатой траектории… И обдавая жаром, проходит всего в двух метрах. Следующий – мы проскакиваем через несколько секунд.
Горячая волна лизнула кожу. Но Бинк успел вывернуть руль.
Бледные языки растворяются. Летят мимо. Только дрожь в воздухе, только чёрные, убегающие вдаль следы…
– Что это было? – хрипло выдавил Васька.
– Белый Огонь, – спокойно пояснил доктор.
– Это всегда так? Или… только по случаю нашего приезда?
– Иногда. Но поверьте, это не так опасно.
– А что? Бывает и хуже? – дрогнул васькин голос.
– Соблюдайте элементарную осторожность. И всё будет хорошо.
– Ага. Мойте руки перед едой…
Словам Китса хотелось верить. Но яркие краски Города уже не радовали. Кто знает, что там – за этими зеркальными фасадами?
До крайних домов – совсем пустяк. Только вблизи понимаешь, какие они огромные…
Трава давно кончилась. Наши «стрекозы» несутся над идеально гладкими каменными плитами. Это удивительно – камень без единой пылинки. Блестит, тускло отражая небо… Там в вышине щебечут птицы. А здесь внизу – покой, безмолвие… Среди громадной площади, мы – как букашки на ладони великана. И чудится, что вторая ладонь замерла, невидимая, где-то над нами…
Бр-р-р…
Хочется заорать, выругаться. Пусть разнесётся на всю округу! Лишь бы взорвать эту звенящую, как струна, тишину…
– Город-сказка, город– мечта… – фальшиво затянул Васька.
– Понимаю вашу радость, – согласился Китс, – Не каждый день попадаешь в такое интересное место. Но сначала – правила поведения!
– Ага. Не пейте сырую водку. И уходя гасите всех!..
– Главное правило – без моего разрешения никуда не отлучаться. И ничего не трогать!
– А тут есть, что потрогать? – заинтересовался Васька.
– Вот характерный пример, – указал доктор. Из-под арки грибообразного здания взлетала череда радужно блестевших, «мыльных» пузырей. Кружилась и неспешно уходила в небо.
Когда мы поравнялись с аркой, поняли: каждый шар – больше метра в диаметре.
– Симпатично, – кивнул Лубенчиков, – И тоже нельзя трогать?
– Ну, если очень хотите…
Васька робко потянулся к ближайшему пузырю.
– Убить не убьёт, – добавил Китс, – Так, слегка контузит…
Бледнея, Лубенчиков торопливо отдёрнул руку. А Бинк прибавил ходу, подальше объезжая здание-гриб.
– Видите, всё не так уж и сложно, – мягко сказал доктор, – Элементарные правила поведения…
Глава 10
Мы ехали посреди широкой улицы. Вокруг – ни травинки, ни кустика… Только чёрный «хрусталь» и разноцветный камень. Справа и слева – вогнутые стены, пересечение плоскостей под невероятными углами. И ни одной двери. А окна – круглые, матово-непрозрачные – лишь на уровне третьего этажа.
– Не очень уютно это выглядит, – буркнул Васька, – Я бы предпочёл домик в деревне…
– Или хозяева Города сильно от нас отличались, – кивнул я, – Или сами они жили в другом месте.
– Ага, в землянках по соседству, – хмыкнул Лубенчиков.
– Но ведь и мы предпочитаем селиться не на заводах и фабриках, – сказал Китс, – Погодите, это лишь окраина. Дальше всё – иначе.
Минут через десять мы убедились, что он прав.
Стены громадных домов будто расступились, улица плавно перетекла в площадь. Мы въехали под хрустальную арку. Присмотрелись и разглядели, что это не хрусталь, а вода! Без всяких опор она уходила в высоту и опять падала в широкий канал.
Пахло цветами. По ту сторону канала их было множество, они прям-таки устилали землю! И над всем этим великолепием, вздымались к облакам деревья. Такие гигантские, что нам с Васькой пришлось откинуться назад, чтобы разглядеть их верхушки. Раньше я не видел ничего подобного! Сколько же тысяч лет потребовалось, чтоб их вырастить?!
Пели птицы. Над кустами кружили бабочки…
Мы миновали водяную арку. Грависы заскользили по фантастическому саду – удивительно ухоженному. А вернее, с точно подобранным оттенком «дикости»…
– Теперь ясно, доктор, почему вам нравится это место, – сказал Бинк.
– Красиво, – вздохнула Илга, – Как у нас дома…
А у меня вырвалось:
– Такое впечатление, что хозяева отошли совсем ненадолго!
– Вот вернутся и надают нам по шее… – поёжился Лубенчиков.
– Увы, – вздохнул Китс, – Хозяев я здесь не встречал… И к сожалению, не весь Город так хорошо сохранился…
Через полчаса мы опять оказались в урбанизированном ландшафте. Не таком прилизанном, как раньше. Кое-где по стенам домов змеились трещины. А сквозь расколотые дорожные плиты поднималась трава.
– Вот это уже что-то родное, – шепнул мне Васька, – Ещё бы пивной киоск вон там на углу… И…
Он вдруг осёкся и яростно затормошил моё плечо:
– Смотри, Лёха! Смотри!!!
Я повернул голову, но ничего особенного не заметил. Обыкновенные криволинейные дома. Провал, заросший кустарником…
– Ты видел?! Видел?!
– А что я должен видеть? – удивлённо обернулся к Лубенчикову.
– Там, в переулке!!!
– Ну?
– Закусочная, Лёха, закусочная! Та, что на Пушкинской – рядом с трамвайной остановкой! Бинк, тормози! Разворачивай! Оглох, волосатое отродье?!
– Ты спятил, голокожий?
– Сам ты спятил! – рявкнул Васька и попытался прыгнуть с грависа. К счастью, я был уже начеку.
– Лёха, ты не веришь?! Пойдём вместе!
– Осторожнее, молодые люди… – заговорил Китс.
– Не лезьте, доктор!
– Иллюзии бывают убедительными. Даже слишком.
– Фигня! Я ж своими глазами…
– Да-да… Но любоваться лучше издалека.
– Это почему? – злится Васька, – Вблизи это не так красиво выглядит?
– Красиво… Но те, кто туда идут – больше не возвращаются.
– То есть? – шмыгнул носом Лубенчиков, – Вообще не…?
– Вообще.
Васька заскрежетал зубами. Дёрнулся, так, что наш гравис подпрыгнул:
– И это вы называете интересным местом, доктор?! Да это – самая подлая «подстава» на свете! И Предтечи – ваши…! – я торопливо зажал ему рот ладонью. Вдруг, здесь и по-русски понимают?
– В молодости, мы все горячие, – тихо вздохнул Китс, – Но не надо обвинять хозяев, если вы без спросу шарите в их доме…
Улица упёрлась в развалины. Кругом – сплошной хаос опрокинутых стен, обрушившихся куполов.
– Грависы надо оставить, – приказал доктор, – Дальше – только пешком.
Странно. Интонации его изменились. Стали тверже. И даже осанка выпрямилась. Сейчас в нём – очень мало от «нищего с лицензией», которого пинали бандиты в Тиррахисе.
Мы окинули прощальным взглядом наших верных «стрекоз». И навьючились рюкзаками.
Доктор шёл впереди налегке. Иногда он застывал с поднятой рукой и вслушивался во что-то. Мы терпеливо ждали, не спорили. Васька тоже вёл себя тихо. Лишь как-то диковато озирался по сторонам. Мне стало его жаль.
– Васёк, глянь – закусочная!
– Где? – испуганно встрепенулся он.
– Проверка бдительности.
– Дурак ты, Лёха!
Ага, смотрит уже веселее!
Дорогу преградила длинная, широкая трещина. На дне её что-то ползло, светилось. Как поток раскалённой лавы. Хотя жара не было.
– Идём в обход! – сказал Китс.
– Тут же пустяк, – удивился Лубенчиков и подошёл ближе к краю, – Даже инвалид перескочит!
– Ну, если ты хочешь остаться инвалидом…
Ваську будто ветром сдуло от трещины.
С каждым шагом мы открывали для себя новое.
– Видите, паутинка? Как на солнце переливается… Просто, чудо! Нет, трогать не надо – оторвёт руку.
Ещё через пару метров:
– Фиолетый мох. Нигде, кроме Города не встречается. Запах – удивительный. И цветы так не пахнут… Чувствуете? Нет, подходить не стоит. Он плюётся кислотой.
Васька отшатывается и нервно хихикает.
– Тише– тише, молодой человек. Не наступите…
Лубенчиков замирает. А Китс указывает на грань каменной плиты, будто забрызганную чем-то серебристым:
– Мой любимый артефакт…
– Это что за дрянь? – хмурится Васька.
– Не ругайтесь, – Китс достаёт коробочку со шкалой, подносит ближе. Стрелка, как бешеная, прыгает к правому краю, – Видите? Жаль, прибор – кустарный…
– И что он показывает?
– Локальные нарушения связности континиума.
– То есть… – с умным видом бормочу я.
– Даже слабой флуктуации массы хватит для образования вихря в пространстве-времени.
– Доктор, мы – люди тёмные… – вздыхает Васька, – Если можно, как-то на пальцах…
– А чего непонятного? – хмыкает Бинк, – Любому, кто наступит на эту гадость – мало не покажется!
Все «феномены» мы обошли стороной. Ртутно-серебристые «лужицы» миновали без приключений. Перебрались через развалины и достигли подножия Башни Грёз.
Остановились.
– Давно я здесь не был, – тихо сказал Китс.
В окружности Башня – не больше десяти метров. А в высоту… По моему, она – выше облаков.
Но архитектурой нас теперь не удивишь.
Башня выглядит не очень новой. Её гладкая, будто из матового стекла поверхность – вся в тонкой сетке трещин.
Справа и слева от входа – прилепились клубки филетового «мха». От сильного аромата – мурашки по коже.
Доктор поднимает с земли камень. Швыряет в дверной проём и следит взглядом.
– Можно, – уверенно кивает. Один шаг и он – внутри.
Мы – за ним. Бр-р… Фиолетовые клубки вздрагивают, словно хотят дотянуться. Но мы уже по ту сторону!
Небольшая полукруглая комната. Тускло светятся стены. Впереди – стрельчатый силуэт. Дверь?
Васька двинулся прямиком туда.
– Нет, – сказал Китс, – Нам по лестнице.
– Все тысячу этажей? – округлил глаза Лубенчиков.
– Не преувеличивайте. Этажей здесь от силы пятьсот… Хотя, точной цифры не знает никто.
– Я и не хочу знать! Эта Сверхцивилизация не могла придумать лифта?!
– Думаю, раньше здесь был подъёмник. В любом случае, нам – на сотый… Если, конечно, нас пропустят.
Восхождение – древняя человеческая забава. Нам ещё повезло. Ступени не очень крутые. Лямки рюкзаков удобные. И всё таки, карабкаться с грузом – сомнительное удовольствие. Тем более, что перил здесь нет. Камешки из под ног срываются в лестничный проём и долго летят вниз…
Мы опять остановились на привал. Я уже сбился со счёта – кажется это шестидесятый этаж. Как две капли похожий на все предыдущие. Небольшая комната и четыре закрытые двери. Мы и не пытаемся их открывать. Китс запретил.
Читать бесплатно другие книги:
