Почти Ушла Пирс Блейк

Глава 4

В дверях Кэсси стояла статуя, со всех сторон обрамлённая тьмой.

Её безжизненные глаза были открыты, губы слегка распахнуты, и она двигалась прямо на Кэсси. Трещины вокруг её рта стали больше, а затем со всего лица статуи начали откалываться частички камня. Осколки мрамора упали вниз и с грохотом рассыпались по полу.

- Нет, - прошептала Кэсси, но обнаружила, что не может пошевелиться. Она оказалась в ловушке в своей кровати, её конечности не двигались, несмотря на то, что её охваченный паникой ум умолял её бежать.

Статуя направилась к ней, вытянув руки вперёд, каменные кусочки отпадали от её конечностей. Она начала кричать, производя высокий тонкий звук, и пока статуя это делала, Кэсси увидела то, что скрывается под мраморной скорлупой.

Лицо её сестры. Холодное, серое, мёртвое.

- Нет, нет, нет! – закричала Кэсси и проснулась от собственных криков.

В комнате была кромешная тьма; она лежала, свернувшись в дрожащий клубочек. В панике она села, пытаясь нащупать выключатель света, которого там не было.

Это был её худший страх… тот, который она изо всех сил старалась подавить днём, но который прокрадывался в её кошмарные сны. Это был страх того, что Джеки умерла. Потому что, по какой другой причине она вдруг перестала общаться с Кэсси? Почему от неё уже давно не было писем, звонков, ни единой весточки.

Дрожа от холода и страха, Кэсси осознала, что звук рассыпающихся мраморных осколков из её сна был спровоцирован порывами ветра и стуком дождя, барабанящего в оконные стёкла. И сквозь шум дождя она услышала другой звук. Кто-то из детей плакал.

«Если ты услышишь, как кто-то из детей плачет или зовёт – пожалуйста, позаботься о них».

Кэсси растерялась и не знала, что делать. Она хотела бы включить прикроватный светильник и ей была необходима пара минут, чтобы самой успокоиться. Сон был настолько чётким, что она до сих пор чувствовала себя запертой в нём. Но детский крик, должно быть, начался ещё пока она спала, возможно, он и спровоцировал её кошмар. Ребёнку срочно требовалось её присутствие, и ей следовало бы поспешить.

Она отодвинула одеяло и обнаружила, что окно не было заперто должным образом. Через щель в комнату задувало капли дождя, и от этого промок низ покрывала. Она вышла из постели в темноту и направилась через всю комнату по направлению, где, как она надеялась, находился её телефон.

Капли воды на полу превратили плитку в настоящий лёд. Она поскользнулась, потеряла равновесие, упала и приземлилась, больно ударившись спиной. Она ушибла голову о каркас кровати и у неё перед глазами мелькали звёздочки.

- Чёрт побери, - прошептала она, упираясь на руки и колени в ожидании того, что боль в её голове и головокружение утихнут.

Она принялась ползти по плитке в поисках своего телефона, надеясь на то, что ему удалось избежать наводнения. К своему облегчению девушка обнаружила, что эта часть комнаты была сухой. Она включила фонарик, с болью поднимаясь на ноги. Кэсси чувствовала пульсацию в своей голове, её рубашка насквозь промокла. Она сняла её и быстро натянула первые попавшиеся вещи - штаны от спортивного костюма и серую футболку. Она поспешила выйти из комнаты, даже не успев обуться.

Она посветила фонариком на стену в поисках выключателя, но поблизости не было ни одного. Кэсси осторожно последовала за его лучом в направлении раздававшегося звука, приближаясь к спальне четы Дюбуа. Ближайшая к ним комната была спальней Эллы.

Кэсси быстро постучала в дверь и вошла внутрь.

К счастью, здесь наконец-то был свет. При свете потолочной лампы она могла увидеть односпальную кровать, стоящую у окна, на которой спала Элла, сбросив с себя одеяло. Плача и крича во сне, она сражалась с демонами, обитающими в её кошмаре.

- Элла, проснись!

Закрыв дверь, Кэсси прошла вперёд и села на край постели девочки, нежно сжимая плечи спящего ребёнка и ощущая, как она вздрагивала, съёжившись. Её тёмные волосы спутались, а рубашка её пижамы сбилась в кучу. Девочка задвинула своё синее одеяло на край кровати – и теперь ей, должно быть, было холодно.

- Проснись, всё хорошо. Тебе просто приснился плохой сон.

- Они пришли меня забрать! – всхлипывала от рыданий Элла, пытаясь выбраться из объятий Кэсси. – Они идут, они ждут у двери!

Кэсси крепко обняла девочку и расположила в сидячем положении, подставив сзади неё подушку и одновременно расправляя её скомканную рубашку. Элла дрожала от страха. То, как она произнесла слово «они» заставило Кэсси задуматься, не было ли это неоднократно повторяющимся кошмаром. Что такого происходило в жизни Эллы, что было способно вызвать настолько яркий ужас в её снах? Маленькая девочка была глубоко травмирована и Кэсси не имела ни малейшего представления, как её успокоить. У неё были смутные воспоминания о её собственной сестре Джеки, размахивающей метлой в шкафу, чтобы прогнать воображаемого монстра. Но её ужас был порождён реальностью. Кошмары начались после того, как Кэсси однажды спряталась в шкафу во время одного из случаев проявления гнева её пьяным отцом.

Она задалась вопросом, был ли страх Эллы так же основан на каких-то событиях её реальной жизни? Кэсси должна попытаться выяснить это позже, но на данный момент её задачей было убедить девочку, что все монстры ушли.

- Никто за тобой не придёт. Всё хорошо. Посмотри. Я с тобой и свет включен.

Элла широко раскрыла глаза. Полные слёз, они на мгновение смотрели на Кэсси, а затем девочка повернула голову, сосредоточив взгляд на чём-то позади неё.

Всё ещё напуганная своим собственным кошмаром и настойчивым желанием Эллы увидеть «их», Кэсси быстро оглянулась и её сердце начало биться чаще, поскольку дверь была открытой.

В дверях стояла Марго, положив руки на бёдра. На ней был бирюзовый шёлковый халат, а её светлые волосы были заплетены в нетугую косу. Её идеальные черты портили только оставшиеся следы туши для ресниц.

От неё исходила ярость и Кэсси почувствовала, как её внутренности сжались.

- Почему ты так долго? – рявкнула Марго. – Крики Эллы разбудили нас, это продолжалось целую вечность! Мы поздно вернулись – мы платим тебе не за то, чтобы не иметь возможности нормально выспаться!

Кэсси уставилась на неё, смущённая тем фактом, что благополучие Эллы было, по всей видимости, последним, о чём думала Марго.

- Извините, - сказала она. Элла вцепилась в неё и лишила возможности встать и посмотреть в лицо своему работодателю. – Я пришла сразу же, как только услышала её, но в моей спальне не было света, там была кромешная тьма, так что у меня заняло некоторое время, пока я…

- Да, это заняло у тебя слишком много времени, и это твоё первое предупреждение! Пьер допоздна работает и очень злится, когда его будят дети.

- Но… - на губах у Кэсси возник вопрос, который она произнесла с нотками непокорности в голосе. – Разве Вы сами не могли подойти к Элле, если Вы слышали, как она плачет? Это моя первая ночь в доме, и я не могла сориентироваться в полной темноте. Я обещаю, что в следующий раз справлюсь лучше, но я имею в виду, что она – Ваш ребёнок и ей приснился кошмарный сон.

Марго подошла к Кэсси, её лицо было напряжено. На мгновение Кэсси подумала, что она собирается принести свои вынужденные извинения, и что они вместе достигнут напряжённого перемирия.

Но этого не случилось.

Вместо этого Марго резко и неожиданно подняла руку и сильно ударила Кэсси по лицу.

Кэсси сдержала в себе крик, вытирая слёзы, так как Элла начала сильнее кричать. Её щека горела от удара, шишка на голове стала пульсировать сильнее, а её разум с ужасом осознавал насколько жестокими были её новые работодатели.

- До того, как мы наняли тебя на работу, твои обязанности выполняла прислуга по кухне. И может продолжить их выполнять, у нас много слуг. Это твоё второе предупреждение. Со стороны персонала я не приемлю ни лени, ни дерзости. Твоё третье нарушение будет означать немедленное увольнение. А сейчас успокой ребёнка, чтобы мы смогли наконец-то поспать.

Она вышла из комнаты, захлопнув за собою дверь.

Кэсси отчаянно заключила Эллу в свои объятия, чувствуя огромное облегчение, когда её громкие рыдания утихли.

- Всё хорошо, - прошептала она. – Всё в порядке, не бойся. В следующий раз я приду к тебе раньше, потому что смогу быстрее найти дорогу. Ты хочешь, чтобы я осталась спать с тобой здесь остаток ночи? Хочешь, мы можем не выключать свет возле твоей кроватки, чтобы быть в большей безопасности?

- Да, останься, пожалуйста. Ты можешь помочь их остановить, - прошептала Элла. – И не выключай свет. Мне кажется, они не любят его.

Комната была оформлена в нейтральных синих тонах, и прикроватная лампа с её розовым абажуром была ярким предметом, создающим уют.

Когда она успокоила Эллу, и уже была готова отпустить её, Кэсси почувствовала насколько сильно дрожат её руки. Она ворочалась под одеялами, радуясь их теплу, потому что ей было ужасно холодно.

Как она могла продолжить работать на женщину, которая словесно и физически оскорбляла её перед детьми? Это было немыслимо, непростительно, и это воскресило слишком много её собственных воспоминаний, о которых ей уже удалось забыть. Первым делом с утра она должна собрать вещи и уйти отсюда.

Но… она ещё не получила оплату; ей придётся ждать до конца месяца, чтобы у неё появились хоть какие-то деньги. Она никак не могла позволить себе поездку на такси обратно в аэропорт, не говоря уже о том, чтобы поменять билет на самолёт.

Также оставался вопрос с детьми.

Как она может оставить их в руках этой жестокой непредсказуемой женщины? Им нужен кто-то, кто бы о них заботился, особенно о малышке Элле. Она не могла сидеть здесь, утешать ребёнка, пообещать ей, что всё будет хорошо только затем, чтобы на следующий же день навсегда исчезнуть.

С болезненным ощущением Кэсси осознала, что у неё нет выбора. Она не могла уйти сейчас. Материальные и моральные обстоятельства вынуждали её остаться.

Ей просто нужно найти возможность приспособиться к характеру Марго, и не допустить совершения третьего и последнего промаха.

Глава 5

Кэсси открыла глаза, в замешательстве уставившись на незнакомый потолок. Ей потребовалось несколько минут, чтобы понять, что она была в кровати Эллы, и утренний свет струился в комнату сквозь просвет штор. Девочка всё ещё крепко спала, наполовину зарывшись под одеяло. Когда Кэсси пошевелилась, её голова начала пульсировать сзади, и эта боль напомнила ей обо всём, что произошло прошлой ночью.

Она поспешно села, вспоминая слова Марго, жгучую пощёчину и те предупреждения, которые она получила. Да, она была виновата в том, что не сразу пришла к Элле, но всё, что случилось после, было абсолютно несправедливо. Когда она попыталась постоять за себя, её только сильнее наказали. Поэтому, возможно, ей стоило спокойно обсудить некоторые домашние правила с семьёй Дюбуа сегодня утром, чтобы удостовериться, что такого больше не повторится.

Почему её будильник до сих пор не прозвенел? Она поставила его на шесть тридцать, надеясь, что успеет к завтраку на семь.

Кэсси проверила свой телефон и с шоком обнаружила, что батарея была разряжена. Должно быть, от постоянного поиска сигнала он разрядился быстрее, чем обычно. Тихо встав с кровати, она вернулась в свою комнату, поставила телефон на зарядку, и с тревогой ждала, пока он включится.

Кэсси выругалась про себя, когда увидела, что было уже почти семь тридцать. Она проспала, и теперь должна была поднять детей как можно быстрее.

Поспешив обратно в комнату Эллы, Кэсси раздвинула шторы.

- Доброе утро, - сказала она. – Сегодня прекрасный солнечный день и сейчас самое время позавтракать.

Но Элла не хотела вставать. Должно быть, она с трудом уснула второй раз после своего кошмара, и её разбудили, когда она ещё хотела спать. Девочка была раздражённая и уставшая, она со слезами цеплялась за одеяло, когда Кэсси пыталась её раскрыть. В конце концов, Кэсси вспомнила про конфеты, которые она с собой привезла и ей пришлось прибегнуть к подкупу девочки, чтобы вытащить её из постели.

- Если ты будешь готова через пять минут, ты получишь шоколад.

Но даже после этого ей предстояла последующая борьба. Элла отказывалась надевать ту одежду, которую выбрала для неё Кэсси.

- Я хочу надеть сегодня платье, - настаивала девочка.

- Но, Элла, ты можешь замёрзнуть, если мы пойдём на улицу.

- Мне всё равно. Я хочу надеть платье.

Наконец Кэсси удалось пойти на компромисс, выбрав самое тёплое платье, которое она смогла найти – вельветовое детское платье с длинными рукавами, на ноги она надела длинные носки и сапоги на флисовой подкладке. Элла села на кровать и стала раскачивать ногами, искривляя нижнюю губу. Наконец, один ребёнок был собран, её впереди ожидало ещё двое.

Когда она открыла дверь в спальню Марка, то с облегчением увидела, что он уже проснулся и встал с постели. Одетый в красную пижаму, он играл с армией солдат, разбросанных по полу. Под его кроватью была открыта большая жестяная коробка с игрушками, окружённая моделями машин и целым стадом сельскохозяйственных животных. Кэсси пришлось осторожно ступать по полу, чтобы ненароком не наступить ни на одну игрушку.

- Привет, Марк. Ну что, идём завтракать? Что бы ты хотел надеть?

- Я ничего не хочу надевать, я хочу играть, - резко ответил Марк.

- Ты можешь продолжить игру потом, но не сейчас. Мы опаздываем и нам надо поторопиться.

Ответом Марка послужило то, что он разразился громкими слезами.

- Пожалуйста, не плачь, - умоляла его Кэсси, осознавая, что драгоценные минуты проходят. Но он начал плакать ещё сильнее, как будто его слёзы усиливались от её паники. Он наотрез отказался снимать свою пижаму, и даже обещание получить шоколад не помогло изменить его мнение. В итоге, пребывая в полной растерянности, Кэсси надела ему на ноги тапочки. Взяв Марка за руку и положив солдатика в карман его пижамы, она убедила мальчика пойти следом за ней.

Когда она постучала в дверь Антуанетты, то никакого ответа не последовало. В комнате никого не было, кровать была аккуратно застелена, а розовая ночная рубашка была сложена на подушке. Кэсси надеялась, что Антуанетта самостоятельно пошла завтракать.

Пьер и Марго уже сидели в столовой. Пьер был одет в деловой костюм, Марго также была нарядно одета, с идеальным макияжем и завитками волос, струящимися по её плечам. Она посмотрела на них, когда с детьми вошла в столовую, и почувствовала, что её лицо снова начало гореть. Кэсси быстро помогла Элле взобраться на стул.

- Прошу прощения, мы немного опоздали, - извинилась она, растерявшись и уже ощущая себя в невыгодном положении. – Антуанетты не было в её комнате. И я не уверена, что знаю, где она.

- Она закончила завтракать и тренируется исполнять свой отрывок для фортепиано, - Пьер кивнул головой в сторону комнаты для занятий музыкой, прежде чем налить ещё кофе. – Послушай, может ты узнаешь мелодию – «Голубой Дунай».

Вдали Кэсси услышала безошибочное исполнение мелодии, которая действительно казалась ей знакомой.

- Она очень талантлива, - выразила своё мнение Марго, но кислый тон её комментария шёл в разрез со смыслом её слов. Кэсси с волнением взглянула на женщину. Собирается ли она что-нибудь рассказать о том, что произошло прошлой ночью?

Но когда Марго отвернулась, сохраняя холодное молчание, Кэсси вдруг подумала, что, возможно, она неверно запомнила некоторые ночные происшествия. Задняя часть её головы болела и опухла в том месте, где она ударилась, поскользнувшись, но когда она дотронулась до левой половины своего лица, там не было ни малейшего следа от хлёсткого удара. Или, может быть, это была правая сторона? Ей стало страшно от того, что она не могла точно вспомнить. Она прижала пальцы к своей правой щеке, но там также не было болезненных ощущений.

Кэсси твёрдо сказала себе перестать беспокоиться о деталях. Очевидно, она не могла ясно думать после сильного ушиба головы и возможного сотрясения мозга. Марго определённо угрожала ей, но воображение Кэсси могло додумать нанесённый ею удар. В конце концов, она была истощена, растеряна, и на тот момент сама только вырвалась из плена своего кошмара.

Её мысли прервал Марк, который потребовал свой завтрак, и она налила детям апельсиновый сок, подавая им еду из подносов для завтрака. Элла настаивала на том, что хочет съесть последний кусочек ветчины и сыра, поэтому Кэсси обошлась круассаном с вареньем и несколькими нарезанными фруктами.

Марго молча пила кофе, глядя в окно. Пьер просматривал газету, доедая свой тост. У них всегда так тихо во время завтрака? Кэсси стало интересно. Ни один из родителей не проявлял никакого желания обратить внимание ни на неё, ни на детей, ни даже друг на друга. Была ли такая обстановка вызвана тем, что она вчера попала в столь неловкую ситуацию?

Быть может, ей стоит первой начать разговор и всё уладить? Ей нужно принести свои официальные извинения за то, что она с опозданием пришла к Элле, но подчеркнуть, что наказание за это она считает несправедливым.

В своей голове Кэсси тщательно продумывала слова, которые намеревалась произнести.

«Я знаю, что достаточно медленно пришла в комнату Эллы прошлой ночью. Я не слышала, что она плачет, в следующий раз я оставлю дверь в свою спальню открытой. И, тем не менее, я не считаю, что после этого со мной поступили должным образом. Мне угрожали и оскорбляли, я получила за несколько минут два последовательных предупреждения, поэтому не могли бы мы здесь обсудить некоторые правила, принятые в Вашей семье?».

Нет, так дело не пойдёт. Это было слишком прямолинейно. Она не хотела, чтобы её восприняли враждебно. Ей нужен был подход помягче, который бы не усугубил их недопонимание с Марго.

«Ну разве это не прекрасное утро?».

Да, это определённо было бы хорошим началом и направило бы общение в позитивное русло. И уже с этого места, она могла бы плавно подвести к тому, что хотела сказать на самом деле.

«Я знаю, что достаточно медленно пришла в комнату Эллы прошлой ночью. Я не слышала, что она плачет, в следующий раз я оставлю дверь в свою спальню открытой. И всё же, я хотела бы, чтобы мы сейчас с вами обсудили некоторые правила поведения в доме, с точки зрения того, как нам следует относиться друг к другу, и в каких случаях мне может быть вынесено предупреждение, чтобы я могла наилучшим образом выполнять свою работу».

Кэсси откашлялась, чувствуя, что нервничает, и отложила вилку в сторону.

Но как раз в тот момент, когда она собралась произнести свою речь, Пьер свернул газету, и они с Марго встали из-за стола.

- Хорошего дня, дети, – сказал Пьер, когда они выходили из комнаты.

Кэсси недоуменно смотрела им вслед. Она не имела ни малейшего представления, что ей делать теперь. Ей сказали, что дети должны быть готовыми к восьми – но быть готовыми к чему?

Ей следовало бы пойти за Пьером и переспросить. Она направилась к двери, но как только подошла к ней, то практически столкнулась с женщиной приятной наружности, одетой в униформу персонала дома, которая несла поднос с едой.

- А, упс. Вот так. Всё на месте, - она поправила поднос и вернула ломтики ветчины на место. – Ты новая помощница, да? Меня зовут Марни, я главная экономка.

- Рада познакомиться, - сказала Кэсси, понимая, что это было первое улыбающееся лицо, которое она увидела за весь день. Представившись, она сказала: «Я собиралась спросить Пьера, что дети должны сегодня делать».

- Поздно. Он, должно быть, уже уехал; они направлялись прямо к машине. Он не оставил никаких распоряжений?

- Нет. Ничего.

Марни поставила поднос на стол и Кэсси дала Марку ещё сыра, а сама с жадностью съела тост с ветчиной и яйцо вкрутую. Элла отказалась есть всю ту кучу еды, которая была у неё в тарелке, капризно толкая её вилкой.

- Может быть, тебе следует спросить у самих детей, - предположила Марни. – Антуанетта бы знала, если бы у них были какие-то особые планы. Хотя, я бы посоветовала подождать, пока она закончит играть на фортепиано. Она не любит, когда её отвлекают.

Ей показалось, или Марни закатила глаза, произнеся эти слова? Ободрившись, Кэсси подумала, смогли ли бы они подружиться. В этом доме ей нужен был союзник.

Но сейчас у неё не было времени устанавливать дружеские связи. Марни явно спешила убрать пустые тарелки и собрать грязную посуду, пока спрашивала Кэсси, всё ли в порядке с её комнатой. Кэсси быстро рассказала, какие проблемы у неё возникли, и пообещав сменить покрывало и лампочку, экономка вышла.

Звук игры на фортепьяно прекратился, поэтому Кэсси направилась в комнату для уроков музыки, которая находилась возле прихожей.

Антуанетта отложила ноты. Она повернулась и с опаской посмотрела на Кэсси, когда та вошла. Девочка была безукоризненно одета в ярко-синее платье. Её волосы были собраны сзади в хвост, а туфли идеально блестели.

- Ты выглядишь прекрасно, Антуанетта, это твоё платье такого красивого цвета, - сказала Кэсси, надеясь, что её комплименты помогут ей расположить к себе неприязненно настроенную девочку. – У тебя есть какие-то планы на сегодня? Какие-нибудь мероприятия или другие запланированные дела?

Антуанетта сделала паузу, задумавшись, а затем покачала головой.

- На сегодня – ничего, - решительно сказала она.

- А Элла с Марком должны куда-нибудь идти?

- Нет. У Марка завтра футбольная тренировка, - сказала она и закрыла крышку пианино.

- Что ж, может быть, ты хотела бы сейчас заняться чем-то? – возможно, предоставление Антуанетте права самой выбрать себе занятие, могло бы помочь им сблизиться.

- Мы могли бы пойти погулять в лесу. Мы все очень это любим.

- А где он находится?

- В миле или двух отсюда вниз по дороге, - темноволосая девочка слегка махнула рукой. – Мы можем отправиться немедленно. Я покажу тебе дорогу. Мне только нужно переодеться.

Кэсси думала, что лес находится на территории поместья и изумилась, услышав ответ Антуанетты. Но прогулка по лесу была подходящим здоровым занятием на свежем воздухе. Кэсси была уверена, что Пьер это одобрит.

*

Спустя двадцать минут, они были готовы выходить. Пока Кэсси сопровождала детей вниз по лестнице, она заглянула в каждую комнату, надеясь увидеть Марни или кого-то из горничных, чтобы предупредить их, куда они собрались.

Она никого не нашла и не имела представления, где ещё их можно поискать. Антуанетте не терпелось побыстрее выйти, и она прыгала с ноги на ногу от воодушевления, поэтому Кэсси решила, что хорошее настроение девочки было превыше всего, особенно учитывая то, что они уходят ненадолго. Они пошли вниз по гравийной дороге, и Антуанетта шла впереди.

Позади огромного дуба Кэсси увидела блок из пяти конюшен – она заметила их ещё когда приехала накануне. Она подошла, чтобы посмотреть поближе, и обнаружила, что внутри темно и пусто, а двери были открытыми. Поле, которое находилось за конюшнями, было нетронутым, деревянные перила были сломаны, ворота свисали с петель, и поле уже поросло высоким бурьяном.

- У вас тут есть лошади? – спросила она Антуанетту.

- Были, много лет назад, но их уже давно нет, - ответила девочка. – Больше никто из нас не ездит верхом.

Кэсси стояла на месте, уставившись на пустынные конюшни, пытаясь переварить эту неожиданную новость.

Морин дала ей неверную и абсолютно устаревшую информацию.

Лошади сыграли свою роль в принятии ею решения согласиться приехать сюда. Они были её стимулом. Когда она услышала о них, это место показалось ей более привлекательным, более живым. Но их уже давно не было здесь.

Во время собеседования Морин утверждала, что у неё будет реальная возможность научиться ездить верхом. К чему ей было искажать факты, и что ещё она сказала такого, что не соответствовало истине?

- Давай же, - с нетерпением дёрнула её за рукав Антуанетта, - нам нужно идти!

Когда Кэсси развернулась, ей пришло в голову, что у Морин не было причин фальсифицировать информацию. Остальная часть её описания дома и семьи была довольно точной, и в качестве агента она могла только передавать те факты, которые были предоставлены ей самой.

Если это так и было, это означало, что, должно быть, солгал Пьер. И тут она осознала, что это было ещё более тревожным сигналом.

Как только они обогнули поворот, и поместье исчезло из поля зрения, Антуанетта замедлила шаг, потому что Элла пожаловалась, что ей жмёт обувь.

- Перестань хныкать, - обратилась Антуанетта к сестре. Помнишь, папа всё время говорит, что мы не должны распускать нюни.

Кэсси взяла Эллу на руки и понесла её, чувствуя, как пухленькое тельце девочки становится всё тяжелее с каждым шагом. Кроме того, она несла свой рюкзак, заполненный куртками, которые ей пришлось взять с собой для них всех, а в его боковом кармане были её последние несколько евро.

Марк побежал вперёд, срывая ветки с живых изгородей и бросая их на дорогу, словно копья. Кэсси приходилось постоянно напоминать ему, чтобы он держался подальше от дороги. Он был настолько невнимательным и беспечным, что запросто мог попасть под колёса проезжающей встречной машины.

- Я проголодалась, - пожаловалась Элла.

Кэсси с раздражением вспомнила, что во время завтрака девочка не притронулась к своей тарелке.

- За следующим углом есть магазин, - сказал ей Антуанетта. – Там продаются прохладительные напитки и закуски.

Девочка казалась странным образом весёлой этим утром, хотя у Кэсси не было ни малейшей идеи, по какому именно поводу. Она была просто рада, что Антуанетта смягчила своё отношение к ней.

Она надеялась, что в этом магазине можно будет купить недорогие часы, потому что без своего телефона у неё не было способа узнать время. Но оказалось, что это была своего рода теплица, забитая саженцами деревьев и удобрениями. В киоске на кассе продавались только безалкогольные напитки и закуски – пожилой владелец этой лавки, сидевший на табурете рядом с газовым обогревателем, объяснил, что у них больше ничего не было. Цены там были необычайно высокими, и она испытала стресс, когда подсчитала свой скудный остаток денег, заказывая шоколад и фруктовый сок каждому ребёнку.

Пока она расплачивалась с продавцом, все трое детей бросились через дорогу, чтобы поближе рассмотреть осла. Кэсси кричала им, чтобы они вернулись, но они проигнорировали её.

Седой мужчина сочувственно пожал плечами:

- Дети есть дети. Они кажутся мне знакомыми. Вы живёте где-то неподалёку?

- Да, так и есть. Это дети семьи Дюбуа. Я их новая помощница и это мой первый рабочий день, - объяснила Кэсси.

Она надеялась на какое-то соседское ободрение, но вместо этого она увидела, как глаза лавочника расширились в тревоге.

- Эта семья? Ты работаешь на них?

- Да, страхи Кэсси возобновились. – А что? Вы их знаете?

Он кивнул.

- Мы все здесь их знаем. А Диана, жена Пьера, иногда покупала у меня растения.

Он увидел её озадаченное лицо.

- Мать этих детей, - уточнил он. – Она скончалась в прошлом году.

Кэсси уставилась на него, мысли вертелись у неё в голове. Она не могла поверить в то, что только что услышала.

Мать детей умерла, и причём совсем недавно, в прошлом году. Почему ей никто об этом не сказал? Морин даже не упомянула этот факт. Кэсси предположила, что их матерью является Марго, но только сейчас осознала свою наивность; Марго была слишком молода, чтобы быть матерью двенадцатилетнего ребёнка.

Эта семья совсем недавно перенесла тяжёлую утрату, на них обрушилась огромная трагедия. Морин должна была сообщить ей об этом.

Но женщина не знала об исчезновении лошадей, так как ей не сообщили эту информацию. Кэсси подумала с пронзительным страхом, знала ли Морин об этом вообще?

Что случилось с Дианой? Как её смерть повлияла на Пьера, детей и динамику их семьи в целом? Как они восприняли прибытие Марго в дом вскоре после этого? Неудивительно, что Кэсси чувствовала напряжение, натянутое как струна, почти при каждом взаимодействии с людьми, живущими внутри этих стен.

- Это… это действительно очень печально, - запнулась она, осознавая, что лавочник с любопытством разглядывает её. – Я и не знала, что она умерла совсем недавно. Полагаю, её смерть травмировала всех.

Нахмурив брови, владелец магазина протянул ей сдачу, и она убрала в карман скудную горстку монет.

- Я уверен, что ты знаешь историю этой семьи.

- Я знаю совсем немного, и буду очень признательна, если Вы расскажете мне, что там произошло, - Кэсси с тревогой склонилась над стойкой.

Он покачал головой.

- Я не должен тебе говорить больше того, что уже сказал. Ты работаешь на эту семью.

Но почему это имеет для него значение? Кэсси задумалась. Её ноготь вонзился в кутикулу, и она с шоком осознала, что к ней вернулась её старая привычка, пробуждающаяся в состоянии стресса. Что ж, хорошо, она была напряжена. То, что сказал ей этот пожилой мужчина, было достаточно тревожной информацией, но то, о чём он отказывался говорить, было ещё хуже. Возможно, если она будет более честной с ним, то он, в свою очередь, будет более откровенным.

- Я вообще не могу понять, что там у них происходит, мне страшно и многие вещи не укладываются у меня в голове. Честно говоря, я даже не знала, что Диана умерла. Я не имею представления, как это произошло, и что происходило там до этого. Если бы у меня было больше информации, мне бы это очень помогло.

Он кивнул с более сочувственным видом, но затем в кабинете зазвонил телефон, и Кэсси поняла, что возможность была упущена. Он вышел, чтобы ответить на звонок, закрывая за собою дверь.

Кэсси с разочарованием отвернулась от прилавка, взвалив на плечи свой рюкзак, который показался ей вдвое тяжелее, чем он был до этого, или, возможно, это её отягощала полученная от лавочника тревожная информация. Когда она вышла из магазина, то задумалась, будет ли у неё возможность вернуться сюда самой и поговорить с этим пожилым мужчиной. Какие бы секреты о семействе Дюбуа он ни знал, она отчаянно хотела ими овладеть.

Глава 6

Испуганный крик Эллы вернул Кэсси в настоящий момент. Посмотрев через дорогу, она с ужасом увидела, что Марк пробрался через ограждение из брёвен и кормил щепотками травы подрастающее стадо, которое состояло из пяти серых, волосатых, покрытых грязью ослов. Они прижали уши и толкали друг друга, оттесняя его.

Элла снова закричала, когда один из ослов приблизился к Марку, ударив его по спине.