Последняя любовь Робертс Нора
– Мы хотим посмотреть отель. – Лиам склонил голову набок. – Мистер и миссис Риденур тоже. Можно, мам? Можно посмотреть?
– Не бегать и ничего не трогать.
Клэр взъерошила и без того растрепанные золотисто-каштановые волосы сына.
– Мне показалось, что я слышу войска на марше.
– Бабуля!
Мальчики дружно ринулись к Жюстине и окружили ее. Она присела, обняла их и широко улыбнулась Клэр.
– Я теперь бабуля! – Жюстина громко чмокнула каждого в щеку. – Что может быть лучше?
– Бабуля, можно посмотреть твой отель? – Мерфи одарил Жюстину ангельской улыбкой и умильным взглядом больших карих глаз. – Ну, пожалуйста, мы ничего не будем трогать!
– Конечно.
– Может, начнем сверху? – Бекетт обогнул лестницу и взял Клэр за руку. – Рай внизу, показывает Риденурам обеденный зал. Через пару минут они поднимутся сюда.
– Бабуля, а ты пойдешь? – Гарри потянул Жюстину за руку. – Мы хотим, чтобы ты пошла с нами!
– Само собой.
– Бекетт говорит, что, когда гостиницу доделают, мы останемся здесь на ночь.
Лиам схватил вторую руку Жюстины, а Мерфи потянулся к Бекетту.
– И будем спать на большой кровати. А ты тоже останешься на ночь?
– Собираюсь. Мы все проведем здесь первую ночь.
Они направились на третий этаж, а Эйвери сказала Оуэну:
– Разве не замечательное зрелище? Лучшее в мире! Клэр и мальчики, Клэр и Бекетт, Клэр с Бекеттом и мальчиками, твоя мама с ними. – Она хлюпнула носом и положила руку на сердце. – Так трогательно!
– И нам с Райдером полегче. Да шучу я, шучу, – торопливо сказал Оуэн, когда Эйвери сердито прищурила влажные глаза. – Мама без ума от ребятишек.
– Повезло им. У них теперь три бабушки.
– Мой отец тоже бы их любил.
– Знаю. – Повинуясь велению сердца, Эйвери погладила Оуэна по спине. – Он умел ладить с детьми. Я помню пикники у вашего дома, как он возился с нами. Я его обожала. А когда он заходил пообщаться с моим отцом, то всегда говорил: «Привет, Рыжик! Что нового?»
Она вздохнула.
– Похоже, я сегодня расчувствовалась. Пошли, посмотришь, что мы сделали с библиотекой.
– Папа относился к тебе как к дочери.
– Ох, Оуэн.
– Честно. Они с твоим отцом были как братья, вот он и считал тебя одной из нас. И постоянно твердил, чтобы я за тобой присматривал.
– Неправда.
– Правда.
Оуэн легонько дернул ее за колючий хвост отливающих медью волос и шагнул в библиотеку.
– Ого! Прекрасная работа, а главное, быстрая!
– Хорошая организация. – Эйвери рассмеялась. – Ты, должно быть, знаешь, что здесь много свободного места, и я предложила сделать фотографию персонала на крыльце отеля. Можно поместить ее в рамочку и повесить вот сюда. Все-таки часть истории.
– Ты права. Сделаем.
– Я могу сфотографировать, особенно если мне удастся уговорить Райдера дать мне свой фотоаппарат. Только скажи, когда все соберутся, и я подойду. А где Хоуп?
– Пошла с Кароли в номер «Ник и Нора». Наверное, уже заканчивают.
– Она никогда не закончит, если не сказать, что хватит. Иди, скажи ей. – Эйвери легонько подтолкнула Оуэна. – Пусть зайдет ко мне поужинать, и Кароли возьмет. Вам с Райдером тоже не мешает что-нибудь съесть и выпить пива.
– Я готов.
– Тогда сходи за ней. Она тебя послушает. А я побегу, предупрежу своих, что сейчас заявится толпа народа. Посмотрю, может, получится усадить всех вас в заднем зале.
– Нас. Тебе тоже надо поесть.
Эйвери удивленно склонила голову набок.
– Присматриваешь за мной?
– Я послушный сын.
– Когда тебе удобно… Увидимся в «Весте».
Проходя мимо номера «Элизабет и Дарси», Эйвери услышала голоса. Решив, что кто-то из гостей остался посмотреть номер, она распахнула дверь. Мерфи стоял один в пустой комнате у открытой двери на террасу и что-то оживленно рассказывал.
– Мерф?
– Привет!
– Привет. Малыш, на улице очень холодно. Нельзя открывать двери.
– Я не открывал и ничего не трогал. Ей нравится выходить на террасу, чтобы смотреть.
Эйвери осторожно подошла к двери, ежась от холода, выглянула на террасу.
– Кому нравится?
– Даме. Она сказала, что я могу называть ее Лиззи, как Бекетт.
Эйвери обдало морозом, но открытая дверь не имела к этому никакого отношения.
– О, боже. Хм… она сейчас здесь?
– Вон там, у перил. – Мерфи махнул рукой. – Она не велела мне выходить, сказала, что мама будет волноваться.
– Правильно.
– Она ждет.
– Да? И чего же она ждет?
– Билли. А мы сейчас пойдем есть пиццу?
– Э-э… да, через пару минут.
Входная дверь с шумом открылась, и Эйвери испуганно подскочила. Встретившись взглядом с Оуэном, она слабо рассмеялась.
– Мы просто… даже не знаю. Мерфи, я слышала наверху голоса твоей мамы и Бекетта. Поднимись к ним, ладно? И обещай, что никуда от них не уйдешь.
– Хорошо. Я только хотел увидеть Лиззи. Ей нравится, когда есть с кем поговорить. Пока!
– Вот черт! – с чувством произнесла Эйвери, когда Мерфи ушел. – Я услышала голоса людей и зашла. А в комнате никого, кроме Мерфи, и дверь на террасу открыта. Но он сказал, что дама – Лиззи – стоит вон там, у перил. Он ее видит и разговаривает с ней. Оуэн, я действительно слышала голоса, а не один голос. И…
– Не так быстро, переведи дыхание.
Оуэн вошел в номер, закрыл дверь на террасу.
– Но она там! Разве не нужно было подождать, пока она войдет?
– Ничего, она сама справится.
– Может, она уже здесь. – Вытаращив глаза, Эйвери прислонилась к двери. – Это было так… так круто! Мерфи Брюстер, Говорящий с призраками. Он сказал, что она ждет кого-то по имени Билли. Я должна здесь остаться! Может, пообщаюсь с ней поближе… если только это не инопланетяне. Ох, ничего себе!
Оуэн положил руки ей на плечи. Ее потряхивало от нервного возбуждения.
– Сделай глубокий вдох.
– Ничего, я в порядке, просто немного растерялась… Потрясающе! А ты почему такой спокойный?
– Все волнение ушло к тебе. Говоришь, она ждет Билли?
– Мерфи так сказал, а он общался с ней напрямую. Наверное, Билли ее муж или возлюбленный.
– Мужья обычно и есть возлюбленные.
– Ты знаешь, о чем я. Все эти годы она его ждет. Ждет своего Билли. Так романтично!
– Скорее, трагично.
– Неправда!.. Ну, ладно, пусть трагично, но и романтично. Вечная любовь, над которой не властно время, – ведь это так редко встречается в обычной жизни! Согласен?
– Я не большой знаток… – начал было Оуэн, но Эйвери его перебила:
– Она здесь потому, что ее удерживает сила любви. Больше ничего не имеет значения, ведь это…
Дверь за спиной Эйвери распахнулась, толкнув ее прямо на Оуэна. Он подхватил девушку обеими руками, не давая упасть, а она запрокинула голову и посмотрела ему в глаза.
– …самое главное, – закончила она фразу.
Они стояли, плотно прижатые друг к другу открытой дверью, а из коридора доносился топот шагов и веселый смех.
«Что за черт?!» – мелькнуло в мозгу Оуэна.
Его губы коснулись губ Эйвери, а она запустила пальцы ему в волосы. Горячий и яркий – так подумал Оуэн о поцелуе. Горячий и яркий, полный света и энергии. И Эйвери. Все вокруг словно закружилось, у Оуэна перехватило дыхание, и он почувствовал, как глубоко внутри нарастает острое желание. К коже горячо прилила кровь. Он ни о чем не думал и ничего не чувствовал, кроме движений Эйвери, вкуса ее жадных губ, запаха лимона и жимолости.
Эйвери стояла на цыпочках, плотно прижавшись к Оуэну и чувствуя удивление и восторг. Она не сопротивлялась их мощному натиску, хотя они захватили ее врасплох, и позволила увлечь себя навстречу неизвестности.
Первым отпрянул Оуэн. Он уставился на Эйвери как человек, который только что вышел их транса.
– Что это? Что это было?
– Не знаю.
Впрочем, ей и не хотелось знать, особенно сейчас, когда он вновь ее обнял. Она старалась удержать чудесное сияющее мгновение, поддаться ему.
Кто-то постучал в дверь.
– Оуэн! Эйвери! – позвал Бекетт. – Что случилось? Откройте чертову дверь!
– Погоди, – ответил Оуэн, осторожно выпуская Эйвери из своих объятий, и повторил, обращаясь на этот раз к ней: – Погоди.
Он перевел дыхание, подошел к входной двери, дернул. Та легко открылась.
– Что за ерунда? – возмущенно спросил Бекетт, затем перевел взгляд на открытую дверь на террасу. – Вот черт!
– Ничего, все в порядке. Я сам этим займусь.
– Мерфи сказал, что вы с Эйвери здесь. – Бекетт оглянулся проверить, нет ли поблизости детей. – У вас все нормально?
– Да, все хорошо. Мы… э-э-э… идем есть пиццу.
– Понятно. Не забудь запереть дверь.
– Я закрою.
Эйвери осторожно закрыла дверь на террасу, повернула защелку.
– Ладно, увидимся в «Весте».
Бекетт бросил на них последний взгляд и вышел. Оуэн не двигался с места. Держась за ручку открытой входной двери, он смотрел на Эйвери.
– По-моему, довольно странно, – начала она. – Правда?
– Не знаю.
– Разговоры про романтику и любовь… похоже, они всему виной.
– Ага. Наверное. Хорошо.
Она глубоко вздохнула, подошла к Оуэну.
– Я не хочу странностей.
– Хорошо.
– Наверное, нам лучше уйти. Я имею в виду, из этого номера.
– Хорошо.
– Мне нужно помочь Дейву.
– Хорошо.
Эйвери ткнула его кулаком в грудь.
– Хорошо? И это все, что ты можешь сказать?
– Ну, сейчас это самое безопасное.
– В задницу такую безопасность! – Эйвери с силой выдохнула. – Никаких странностей, и не говори «хорошо»!
Она величественно вышла из номера и спустилась вниз.
– Хорошо, – прошептал Оуэн.
Он закрыл дверь и не успел отойти, как за ней послышался тихий женский смех.
– Да уж, шуточки! – пробормотал Оуэн и, сунув руки в карманы, мрачно побрел по лестнице на первый этаж.
4
Холод держал зиму мертвой студеной хваткой. Под хмурым небом каждый глоток воздуха давался с трудом. Мороз покрыл ледяной коркой плиты внутреннего дворика.
– Не желаю слышать ни о каких изменениях, украшениях или непредвиденных обстоятельствах, – проворчал Райдер.
– Давайте просто посмотрим, – предложил Бекетт, направляясь в номер «Джейн и Рочестер».
– Еще до черта ящиков. – Райдер сунул руки в карманы. – Похоже, мама накупила столько светильников, что хватит на полгорода.
– На обратном пути можно взять все, что унесем, для номера «Ник и Нора», – сказал Оуэн. – А здесь что не так, Бек?
– Это единственное укромное место в гостинице, где можно спокойно разговаривать, – со вчерашнего вечера мы словно в окружении. Хотел поговорить с тобой у Эйвери, да ты сбежал. Что там случилось с Элизабет?
– Ради всего святого! – Райдер сдернул шапку, взъерошил густые темно-каштановые волосы. – Ты притащил нас сюда, чтобы обсуждать призраков?
– Там был Мерфи, – напомнил Бекетт. – Один: дверь в коридор закрыта, дверь на террасу открыта. А ему, черт возьми, всего шесть! Клэр уже почти не боится Лиззи. Если бы она не написала предупреждение на запотевшем зеркале в ванной – уж не знаю, как ей это удалось, – мы бы не успели вовремя, когда Фримонт напал на Клэр. Тем не менее Мерфи еще совсем кроха.
– Ладно, ты прав. – Райдер снова надел шапку. – Меня бесит вся эта история с привидением.
– Тебя иногда и скамейки в парке бесят.
Бекетт только покачал головой.
– Мы почти все узнали от Мерфи. Этого парня не остановишь. Решил навестить Лиззи и пошел. Рассказал ей о школе, о щенках, а она расспрашивала его о родственниках.
– Значит, Мурфик-смурфик мило побеседовал с призраком, – прокомментировал Райдер. – Ему нужно собственное телешоу. Привидения в гостях у Мерфи!
– Очень смешно, – сухо заметил Бекетт. – Лиззи вышла на террасу, но Мерфи не разрешила – мол, мама будет волноваться. А еще она сказала, что любит стоять на террасе. И о том, что ждет Билли. Она уверена, что теперь, когда отель отремонтировали и вокруг полно людей и света, Билли будет легче ее найти.
– Кто такой Билли? – осведомился Райдер.
– Вот-вот, Мерфи тоже не понял.
– Что вы на меня уставились? – возмущенно спросил Оуэн. – Я ничего не слышал. Я пришел, когда там уже была Эйвери, держала Мерфи. Мы отослали его к Клэр, чтобы она не волновалась.
– Да, он все твердил о Лиззи и о том, что вы с Эйвери тоже там были. А я не мог открыть дверь, ее словно заклинило.
– В общем, Лиззи забавлялась. – Оуэн хотел небрежно пожать плечами, однако лишь нервно дернулся. – Не в первый раз.
– И не в последний, – пробормотал Райдер.
– Да, не в первый и не в последний, – согласился Бекетт, – но когда ты открыл дверь изнутри, у тебя был такой вид, словно тебе врезали по башке чем-то тяжелым. Вот я и хочу знать, что произошло между тем, как ты отослал Мерфи, и тем, как ты открыл дверь.
– Ничего особенного.
– Брехня! – Райдер фыркнул. – Не умеешь ты врать, братец. Если ничего особенного не произошло, то почему в «Весте» ты был такой хмурый? Как наседка на разбитых яйцах. А потом смылся под предлогом того, что тебе надо поработать с документами.
Райдер ухмыльнулся и кивнул Бекетту.
– Что-то там точно произошло.
– Давай, Оуэн, колись, – поддержал Райдера Бекетт.
– Ну хорошо, хорошо. Эйвери рассказала о том, что узнала от Мерфи. Была очень взволнована и в мечтательном настроении. Все из-за Лиззи и Билли, которого она ждет, – прямо сюжет для кино. Романтика, любовь до гроба и прочая дребедень. Ну, вы знаете, вполне в духе Эйвери.
– Вообще-то, не знаем. – Райдер пожал плечами. – Лично я никогда не разговаривал с Эйвери о романтике и любви до гроба. А ты, Бекетт?
– Нет, насколько я помню. Это Оуэн был ее первым дружком.
– Заткнись! – Смущенный и рассерженный Оуэн переступил с ноги на ногу. – Ей было пять, может, шесть. Как сейчас Мерфи.
– Она сказала, что выйдет за тебя замуж, – напомнил Бекетт, и они с Райдером прыснули со смеха. – У вас будет три кошки, две собаки и пятеро детишек. Или трое детей и пять собак.
– Ты подарил ей кольцо, брат.
Загнанный в угол Оуэн сердито оскалился.
– Кольцо из дурацкого автомата, торгующего жвачкой! Мы просто играли! Господи, да я сам был тогда ребенком!
– Поцеловал ее прямо в губы, – вспомнил Бекетт.
– Случайно! Это ваше вспыльчивое, пропахшее жимолостью привидение распахнуло дверь, к которой прислонилась Эйвери. Не успел я опомниться, как она повисла на мне и…
Удивленно подняв брови, Бекетт склонил голову набок, изучая лицо Оуэна.
– Вообще-то я говорил о том времени, когда ей было пять.
– Черт!
– Ну-ка, просвети нас! – потребовал Райдер. – Ты что, целовался с Маленькой Рыжей Машиной?
– Так получилось! – оправдывался Оуэн. – Ее толкнуло ко мне дверью.
– Ага, почаще бы так.
– Иди к черту!
– Видимо, долгий был поцелуй, – предположил Бекетт. – Судя по твоему виду, когда ты отпер дверь.
– Я не отпирал дверь! Это все она!
– Рыжая?
– Нет, не Эйвери. Элизабет. А потом она рассмеялась.
– Эйвери?
– Да нет же! – Еле сдерживаясь, чтобы не вцепиться себе в волосы, Оуэн шагал между ящиков. – Элизабет. Я услышал ее смех после того, как Эйвери психанула и ушла.
– Эйвери психанула из-за того, что ты ее поцеловал? – спросил Бекетт.
– Нет. Возможно. Откуда мне, черт возьми, знать, из-за чего женщины психуют?
На Оуэна накатила досада.
– Да причиной может стать все, что угодно! А на следующий день прежняя причина уже не важна, зато находится другая. Ни один мужчина ничего не поймет, – мрачно сообщил он.
– Пожалуй, – кивнул Райдер. – Ладно, вернемся к нашему разговору. Она ответила на твой поцелуй? Уж это мужчина точно поймет.
– Да, ответила.
– Машинально или с чувством?
– С чувством, – признался Оуэн. – Не просто по-дружески чмокнула.
– С языком?
– Господи, Рай!
– Видишь, не только тебя интересуют подробности. – Райдер кивнул Бекетту. – Определенно языки участвовали.
– Я же сказал, что она ответила на поцелуй! А потом Бек начал колотить в дверь, и все стало каким-то сюрреалистичным. Она сказала, что не хочет странностей. Ну, я и сказал, что хорошо. Она сказала, что пойдет помогать Дэйву, а я опять сказал: «Хорошо».
– Вот придурок! – Райдер жалостливо покачал головой. – Предполагалось, что ты будешь умным. Ты – умный, Бекетт – добрый, я – красивый. А ты показал себя придурком. Ты здорово облажался, приятель.
– С чего это я придурок?
Бекетт поднял руку.
– Я объясню. Ты страстно целуешь девушку, и, если я правильно понял, ей это нравится. А когда она пытается выяснить, в чем дело, ты твердишь одно слово – «хорошо». Нет, ты и вправду придурок.
– Она не хочет странностей. Я пытался сделать так, чтобы это не выглядело странным.
– Тебя толкает мертвая женщина, в результате чего ты целуешься взасос со своей старой подружкой, а привидение запирает дверь? Это действительно странно, – заключил Райдер.
– Никакая она не старая подружка! Ей было пять лет!
Райдер дружески положил руку на плечо Оуэна.
– Женщины такое не забывают. Если не хочешь, чтобы все стало еще страннее, поговори с Эйвери. Эх ты, бедолага!
– Эйвери права, – задумчиво произнес Бекетт. – Лиззи очень романтична. Я впервые поцеловал Клэр в этом здании и только потом догадался, что Лиззи все подстроила. Ну, или кое-что.
– Вот ты с ней и поговори! – потребовал Оуэн. – Пусть отстанет.
– Должно быть, поцелуй с Рыжей вызвал у тебя разжижение мозга, – предположил Райдер. – Можно сказать женщине, что делать, и – если ты поведешь себя правильно! – она, не исключено, тебя послушается, хотя бы частично. Это живая женщина. А вот мертвая… Честно говоря, я сильно сомневаюсь.
– Чушь.
– Поговори с Эйвери, – посоветовал Бекетт. – И чем скорее, тем лучше.
– Чушь.
– Ладно, дамочки, побеседовали по душам, и хватит: работать пора. – Райдер подошел к двери и открыл ее. – Нам еще отель заканчивать.
Оуэн не пытался избегать Эйвери. Да у него ничего и не вышло бы со всей этой суетой с завершением ремонта, завозом мебели, уборкой и перекусами. Раньше, при нормальных обстоятельствах, он встречался с Эйвери примерно раз в неделю, а с начала строительства отеля видел ее каждый день. Сейчас, когда работа перешла в заключительную стадию, их с Эйвери пути пересекались постоянно. Тем не менее Оуэн прекрасно понимал – как ни крути, придурком он все-таки не был! – что ни одна из встреч не годилась для того, чтобы объясниться. Его бы постоянно отвлекали, даже если бы удалось найти укромное местечко.
Читать бесплатно другие книги:
