Пропавший без вести Кларк Люси
– Извини, я не знала… – забормотала я.
– Айла, – улыбнулся Джейкоб. Улыбка сразу смягчила его мрачный взгляд.
– Совсем забыла, что твоя мама в гостях.
Заметив бутылку вина, Джейкоб сказал:
– Все равно заходи.
Он забрал у меня вино так решительно, что я даже не успела возразить. Поставил бутылку на кухонную стойку, достал из кармана спички и зажег газовую лампу, а уже при ее мягком свете стал искать в ящике штопор.
– Там просто откручивается…
Джейкоб проворно открыл бутылку и налил два бокала – почти до краев. Достал пакет чипсов и положил на кофейный столик. Я села на диван и сняла шарф. Джейкоб натянул футболку и устроился рядом со мной, почти вплотную.
Я сделала глоток вина, и по телу разлилось приятное тепло.
Джейкоб не отрывал от меня взгляда.
Мы и раньше частенько вот так сидели вместе – но не ночью и не с вином. У меня быстро забилось сердце. «Хорошо бы сейчас пришли Сара с Ником», – подумала я, глядя сквозь распахнутую дверь на море, чью поверхность серебрила луна.
– Помнишь, как мы ходили гулять под луной? – спросил Джейкоб.
– Да, на мыс, – улыбнулась я.
– И никаких фонариков, такое у тебя было правило.
– Чтобы глаза привыкали к темноте. Ну и по-другому вас нельзя было заставить есть морковку.
Джейкоб рассмеялся.
– Ты брала термос с горячим шоколадом, и мы сидели на утесе, слушая треск сверчков и кваканье жаб. А еще эти твои рассказы про контрабандистов.
Какое приятное воспоминание! Джейкоб и Марли вечно перебивали меня, желая выпытать какие-нибудь жуткие подробности – про драки на судне, про отвратительные условия жизни, про то, как страшно нести в одиночку ночную вахту.
– Я скучаю по нему, – тихо произнес Джейкоб.
– Я тоже.
– Завтра семь лет.
– И твой день рождения, – кивнула я. – Тяжело тебе, что так совпало?
– Да нет, так даже лучше. Это нас связывает.
Наверное, потеря друга принесла Джейкобу больше страданий, чем я думала.
– А как мы ловили крабов, а? Привязывали кусочки бекона на леску и часами сидели на пристани.
– Марли еще крабам давал имена.
– И какие имена! Альфред, Билли, Эгберт, Фрэнк – как у старичков. Я вываливал их обратно в море прямо из ведра, а Марли бросал крабов по одному, прощаясь с каждым отдельно. «Был рад знакомству, Гарольд! Передавай привет Марджори! Хорошо доплыть, Альберт!»
Джейкоб всегда понимал, когда следует остановиться.
– Кстати, хотел спросить кое-что про Чили, – сменил он тему. – Не верится, что ты завтра уезжаешь.
– Мне тоже.
– Какие планы на остаток отпуска?
– Если фургончик не сломается, поеду куда-нибудь на юг, в горы.
– В Патагонию?
– Далековато. Я слышала про один красивый национальный парк, пожалуй, начну оттуда. Тропы проходят вдоль побережья, так что можно ночевать на пляже.
– Чтобы не спать в машине?
– У меня есть палатка – маленькая, на одного человека. Прошлым летом я дошла до горного озера. Восемь часов пути, но оно того стоило. Боже, это озеро – прямо как голубой алмаз среди серости гор. Я любовалась закатом и заночевала прямо на берегу. Вокруг не было ни души.
– Вся красота досталась тебе.
Джейкобу все это казалось жутко романтичным. И это действительно романтично, хотя, лежа в палатке в одиночестве, я думала лишь об одном: вот бы кто-нибудь был рядом.
– Может, как-нибудь приеду в гости.
– Боюсь, твоя мама не очень любит летать.
– А я про нее и не говорю.
Джейкоб внимательно смотрел на меня, ожидая ответа, и задержал взгляд на моих губах. Я допила вино.
– Спасибо, что составил компанию.
Я встала, и Джейкоб заметил открытку, которую я принесла.
– Это мне?
– А, точно. Думала, вдруг не застану тебя завтра.
– Можно уже посмотреть?
– Конечно, – нерешительно ответила я.
В тот момент мне показалось, что я совершила ошибку. Открытка была самодельной: я приклеила ту фотографию Джейкоба и Марли, которую мне отдала Сара, и сделала коллаж из всяких пляжных штучек: ракушки, цветного стеклышка, ниточки из каната.
– Очень круто, Айла!
– Там еще кое-что внутри.
В открытку я вложила два билета на фестиваль на острове Уайт, где должна была выступать любимая группа Джейкоба.
– Обалдеть! – просиял он.
– Можешь пойти с Каз, думаю, вам понравится.
Джейкоб крепко обнял меня.
– Ты просто супер! Спасибо.
Джейкоб перевернул открытку, чтобы еще раз глянуть на снимок.
– Так вот зачем он тебе.
– В смысле?
– Мама сказала, что ты просила у нее нашу фотку.
Вот, значит, как Сара объяснила Джейкобу отсутствие этой фотографии в рамке.
По коже пополз холодок, крадущий тепло приятного вечера. Видимо, Джейкоб спросил, куда делся снимок, и Сара ответила, что я его забрала. Лгунья. Она просто не хотела, чтобы Марли мозолил ей глаза.
Бутылка джина по-прежнему стояла на столе. Я покопалась в шкафчиках, но тоника больше не нашла, так что разбавила джин содовой и капнула немного лимонада из бузины для сладости. Получилось на удивление вкусно. Я выпила и налила себе еще, устроилась на диване с бокалом и закурила. В доме я обычно не курю, да и вообще курю редко, однако выходить не было сил, да и зачем?
Мерцающая свеча стояла на полке рядом с фотографией Марли, на которой он щурится от закатного солнца и протягивает к объективу ракушку. Я столько раз смотрела на этот снимок, что само воспоминание о том дне уже стерлось. Каким бы Марли был сейчас, в возрасте Джейкоба? Я представляла его в темных узких брюках, кроссовках и футболках с какой-нибудь группой. Светлые волосы отросли и падают на глаза. Вот бы увидеть его таким. Пускай Марли был бы даже угрюмым подростком, пускай хлопал бы дверью, разбрасывал вещи и страдал перепадами настроения – я не против. Я согласна и на хорошее, и на плохое, лишь бы еще раз поцеловать его в щеку, вдохнуть запах его волос. Я отдала бы что угодно, лишь бы снова обнять сына.
Докурив, я пошла на кухню, чтобы налить себе еще джина. Сильно же я опьянела – не помню, когда в последний раз нормально ужинала. От выпивки и сигарет во рту появился гадкий привкус. По лицу потекли слезы. Мысль о том, что через три года Марли не будет с нами ровно столько, сколько он успел прожить, привела меня в ужас.
В дверь постучали.
– Ты забыла шарф, – сказал, заходя в дом, Джейкоб.
– И правда. – Я вытерла лицо рукой. – Хотя никуда бы он не делся.
– Эй… ты чего? – с тревогой спросил Джейкоб.
Я знала, что голос меня выдаст, поэтому просто качнула головой. Но слезы все равно брызнули из глаз.
Джейкоб подошел ближе.
– Айла?
Ему явно было неловко в такой ситуации, как было бы любому подростку. Я уже хотела улыбнуться и заверить его, что все в порядке, когда он вдруг меня обнял. От Джейкоба по-мальчишески пахло потом. Я впилась пальцами в крепкие мышцы, закрыла глаза, прижимаясь щекой к теплому плечу, и слезы закапали на его футболку.
– Прости, Айла. Мне очень жаль, – повторял Джейкоб шепотом снова и снова.
Первые девять месяцев мать носит ребенка внутри себя, а потом еще очень долго – на руках. Пока Марли был малышом, я бесконечно целовала его в щечки, пятки и крохотные пальчики, щекотала губами его гладкий животик и шею. С годами пришлось себя сдерживать, но иногда я ловила сына и покрывала его поцелуями – он в шутку вырывался, хотя при этом визжал от радости. А потом все прекратилось. Моя любовь замерзла, как горячая вода в трубах, и теперь внутри остался только лед.
Но Джейкоб отогрел меня. Вот бы взять его руки в свои и поцеловать каждый пальчик.
Придя в себя, я отшатнулась и случайно задела кухонный стол. Бутылка упала, по полу среди осколков разлился джин. Я наклонилась, и от алкогольных паров к горлу подступила тошнота. Голова пошла кругом.
Джейкоб подхватил меня под мышки и помог встать, а затем принес кухонное полотенце и веник с совком.
Я хотела налить себе воды, но не могла даже удержать в руках стакан. Убрав осколки, Джейкоб заметил, как неуверенно я цепляюсь за стол, чтобы не упасть, и с сочувствием произнес:
– Тебе лучше прилечь.
Я кивнула в ответ. Кровать. Прилечь и поспать. Так, надо разложить диван. Переодеться. Почистить зубы. Как все сложно…
Джейкоб постелил мне и достал одеяло с двухъярусной кровати, на которой он иногда спал, оставаясь ночевать с Марли. Помню, как до террасы, где сидели мы с Сарой и Ником, доносилось их сопение.
– Не уходи, – попросила я, желая, чтобы Джейкоб лег, как в прежние времена, на верхнюю койку, и проснувшись среди ночи, я бы услышала, что рядом кто-то есть.
Джейкоб довел меня до разложенного дивана, на который я рухнула прямо в одежде, и накрыл прохладным одеялом. Он затушил газовую лампу, и дом погрузился в темноту. Слышно было только, как дышит Джейкоб. Судя по звуку, он вдруг снял футболку и бросил ее на пол, а потом скрипнули пружины, и я поняла, что он лег рядом со мной.
Я отдаленно осознавала, что его не должно быть здесь. Верхняя койка, вот где всегда спал Джейкоб.
Но его тепло окутало меня. Наконец кто-то оказался рядом, и боль в груди немного затихла. Лежа в темноте, я водила рукой по его лицу, касаясь щек, губ, подбородка.
А он в ответ шептал мое имя.
Глава 40
Сара
День восьмой, 17:00
– Вместе? – повторяет Ник, прикрыв рот рукой. – Джейкоб и Айла уехали… вместе?
Час назад я все отдала бы, только бы узнать, что Джейкоб жив. Теперь мне легче, но внутри поселился новый страх.
– Я… я даже не представляю, почему Айла не связалась с нами, – говорит Ник. – Неудивительно, что Джейкоб обратился к ней за помощью, но она… она не могла… – Ник машет ладонью, – взять его с собой в Чили, не сказав нам. Айла знает, что мы будем ужасно волноваться и обратимся в полицию. – Он разводит руками. – Тут что-то не так.
– Может, Джейкоб тайком сел на тот же рейс? – предполагаю я. – Самолет большой, и Айла его не заметила.
Ник задумчиво отвечает:
– Зачем тогда Джейкобу лететь в Чили, тем более одним с Айлой рейсом, если он не хотел попадаться ей на глаза?
– Ну, догадывался, что Айла его не пустит. Решил удивить ее при посадке в Чили – там-то уже поздно говорить «нет». – Впрочем, я сразу качаю головой, не веря собственной версии. – Айла все равно позвонила бы нам, как только увидела Джейкоба.
– Если только не пообещала Джейкобу молчать.
– Нет, она бы так не поступила. Ситуация серьезная. Не может быть.
И тут я вспоминаю наш с Айлой разговор перед ее отъездом.
– В чем дело? – интересуется Ник, заметив, что я задумалась.
– Не знаю… просто в тот вечер… В общем, после барбекю мы слегка повздорили.
– Что бы вы там ни наговорили друг другу, Айла все равно позвонила бы.
В беседу осторожно вступает констебль Роум.
– Их отношения случайно не были… романтическими?
– Вы что?! – в один голос отвечаем мы с Ником.
– Мы ведь так и не поняли, кому предназначалась та записка…
– Думаете, Айле? Хотите сказать, Джейкоб… влюблен в нее? – с трудом выговариваю я.
– Возможно.
От этой мысли скручивает живот. Она же моего возраста!
Я смотрю в окно: ветер вздымает мрачные волны, лодки покачиваются на якорях. На улице уже не моросит, но на горизонте вновь собираются черные грозовые тучи.
Ник достает телефон, находит снимок записки, и мы вместе ее перечитываем.
Айла всегда нравилась Джейкобу. Она разговаривала с ним, как со взрослым, и Джейкоб с ней себя таким и ощущал. Он принял это чувство за любовь, о чем и написал ей. Вот почему в свой день рождения Джейкоб был так расстроен – ведь Айла уезжала. Вот почему он упорно защищал ее во время нашей с ним ссоры.
Вот почему он поехал к ней. В Чили.
Парень, влюбленный в привлекательную взрослую женщину.
Последняя строчка острым ножом впивается в сердце.
«Вчерашняя ночь была потрясной!»
Так может, влюбился не только Джейкоб? Может, их чувства были… взаимны?
Я стою у окна, прижав ладони к стеклу. Прохожим может показаться, что я отчаянно хочу сбежать.
Констебль Роум отправилась в участок, чтобы попробовать отследить Айлу. Она уже сообщила, что нашла данные о покупке билетов на самолет – оба оплачены с кредитной карты на имя Айлы Берри. Ее билет был забронирован за девять недель, билет Джейкоба – за два часа до вылета.
Ник меряет шагами комнату и что-то бормочет – то ли себе под нос, то ли обращаясь ко мне. А я все думаю о том, как Айла качала маленького Джейкоба на руках, как водила его собирать ежевику, и он возвращался домой с сиреневыми губами. Она плакала от умиления, когда мой сын впервые играл в рождественской пьесе! Она выдумывала невероятные истории, в которых Джейкоб и Марли были главными героями, и они зачарованно слушали, сидя у нее на коленках. Не может быть, чтобы Айла и Джейкоб… влюбились друг в друга.
Шумно выдохнув, я поднимаю взгляд и замечаю на полке бинокль Джейкоба. Беру его и выхожу на террасу. Застав Джейкоба в прошлый раз с биноклем, я думала, что он смотрит на Каз, которая сидела на пляже с двумя парнями. Теперь я вспомнила, что в тот момент рядом с ними была Айла – искупавшись, она вышла на берег и болтала о чем-то с Джо и Бинкс.
Вот кого разглядывал Джейкоб.
Вот в кого он был влюблен.
Неужели она тоже любила Джейкоба и поэтому взяла его с собой в Чили? И теперь не отвечает на звонки?
К горлу подступает тошнота. Сколько лет я изводила себя мыслью о том, что Ник по-прежнему любит Айлу! Мои подозрения пылающим жаром опаляли наш брак, – а на самом деле любовь к ней проявлял не мой муж, а мой сын.
Падают первые капли дождя, тяжелые и плотные. Ник стоит у окна, постукивая пальцем по ключице. Я откидываюсь на спинку дивана, зажимаю глаза ладонями. Что мне известно о Чили? Почти ничего. Когда Айла туда уехала, я нашла на карте эту таинственную полоску земли, тянущуюся почти вдоль всего западного побережья Южной Америки. Огромная, бескрайняя страна – голова кружится при одной только мысли, что Джейкоб сейчас где-то там.
Интересно, в самолете он сидел у окна, глядя, как мельчает и в конце концов исчезает Англия? Джейкоб никогда не летал так далеко – он бывал только в Италии со мной и Ником и в Швейцарии с классом. С его ростом сыну наверняка было тесно, ноги упирались в переднее сиденье. Он волновался? Держал Айлу за руку? Рассказал ли он ей про меня и Айзека?
И вместе ли они сейчас? Джейкоб и Айла вполне могли уехать на север, к соляным равнинам – она как-то показывала мне фотографии этого места. Или же на юг, в горы. Они могут быть где угодно. Как их найти?
Я ловлю сердитый взгляд Ника.
– Ты чего?
– Ты ведь понимаешь, что он там из-за тебя? Из-за тебя и Айзека.
Его слова бьют в самое сердце.
Ник хватает свой телефон и ищет что-то в списке контактов.
– Ей звоню, – объясняет он, заметив мое недоумение.
Ник напряженно прижимает мобильный к уху и меряет шагами комнату: три вперед, развернулся, три обратно, снова поворот.
– Твою мать, Айла, что за игру ты затеяла? – злобно шепчет он в трубку. – Мы в курсе, что Джейкоб с тобой в Чили. Полиция все выяснила. – Ник делает шумный вдох. – И записка, чертова любовная записка – ее мы тоже нашли! – Ник с отвращением качает головой. – Ты слышала сообщения Сары и прекрасно знаешь, через что мы прошли. Так почему не звонишь? Мы тут с ума сходим, ясно тебе? Мы… – Голос Ника вдруг срывается, и он швыряет мобильник на диван. Грузно осев, закрывает голову руками.
Я подхожу к нему и обнимаю за плечи. Сидя рядом с ним, я чувствую себя совершенно опустошенной. Сквозь залитое дождем окно виден дом Айлы – мрачная тень в сумерках. Как ты могла? Я хватаю телефон Ника и, не раздумывая, снова набираю ее номер. Горло сжимается от всех тех слов, что я хочу ей сказать.
Я прижимаю мобильный к уху. Что-то не так. Раньше всегда шли семь гудков, потом щелчок голосовой почты. Сейчас слышны долгие гудки: телефон занят.
Волоски на затылке встают дыбом.
– Айла включила твое сообщение, – говорю я Нику. – Прямо сейчас. Она все знает, Ник. Она слышала каждое слово.
Глава 41
Сара
День восьмой, 21:00
Сумерки сгущаются. Ник стоит у окна, от его дыхания потеет стекло.
– Она не влюблена, – тихо, будто самому себе, говорит Ник.
– Ты о чем?
– Об Айле. Разве она могла влюбиться в Джейкоба? – Ник отворачивается от окна и смотрит на меня. – Он у нас еще совсем ребенок. Не умеет вести себя за столом, грубит всем вокруг, если устал. Ты до сих пор стираешь ему вещи, а я даю деньги на карманные расходы. А Айле сорок. Она объехала весь мир, родила сына, сделала карьеру. У нее такая насыщенная жизнь, что вряд ли она могла полюбить Джейкоба. – Ник задумчиво водит пальцем по губе. – Нет, тут что-то другое.
Он прав.
Внезапно загудел холодильник, и я сосредоточилась на его вибрациях.
– Так что произошло этим летом?
– Ты о чем?
– Между вами постоянно было какое-то напряжение. Я это чувствовал.
Я прижимаю к животу диванную подушку и вожу пальцами по окантовке.
– Не знаю… мы словно отдалились друг от друга.
– И кто начал первым? – проницательно спрашивает Ник.
Тело обдает жаром. Как ему ответить? Как облечь в слова мои чувства по отношению к Айле, если я и сама их с трудом понимаю?
– Наверное, я. В основном. – Я шумно выдыхаю и, глядя на подушку, пытаюсь подобрать слова. – С каждым ее приездом сюда мне становится как-то… неприятно. – Ник отвечает мне удивленным взглядом. – Я словно всем делюсь с ней. Тобой и Джейкобом в том числе. Знаю, звучит странно, но я как будто… обязана ей, – наконец нахожу я точное слово. – У нее нет никого, а у меня – вы оба.
Похоже, мое признание натолкнуло Ника на размышления.
– Марли… – бормочет он, глядя на меня. – Так вот из-за чего все это. Из-за Марли.
Марли. Прелестный светловолосый мальчуган, о котором я стараюсь не думать. А ведь Ник прав. Он озвучил мысль, которая мучила меня много дней подряд. Теперь она вырвалась наружу, и я больше не в силах ее игнорировать.
– Расскажи, почему вы с Айлой поругались в тот вечер перед ее отъездом. Расскажи, во всех подробностях, Сара.
Ник так буравит меня взглядом, что над верхней губой проступает пот. Стало невыносимо жарко. Попавшись, я начинаю ерзать на месте. Затем встаю, иду на кухню и наливаю себе воды. Опустошаю стакан и вытираю рот рукой.
– Сара?
– Мы наговорили друг другу столько гадостей… Я начала первая. Закатила скандал из-за этих билетов на концерт. Дело было даже не в билетах, просто… я ужасно разозлилась!
– Почему?
– Я очень хотела, чтобы Айла пришла на барбекю. Помнишь, мы еще говорили, что было бы здорово устроить Джейкобу нормальный день рождения? Посуетиться ради него, лишь бы воспоминания о Марли не омрачали ему настроение. Я так обрадовалась, когда Джейкоб решил пойти вечером к друзьям. Подумала: «Наконец-то, настал переломный момент». Наш сын ведь заслуживал веселья в свой день. Не знаю, может, я слишком многого требовала от Айлы, – пожимаю я плечами. – Каково ей было сидеть в кругу нашей семьи и смеяться? – Я потираю лицо рукой. – Она грустила, уйдя в свои мысли. А потом Джейкоб произнес тост в память о Марли. Прекрасный и трогательный тост, который для меня значил лишь одно – что каждое гребаное лето Айла будет с нами, и от нее никуда не деться!
Руки сжались в кулаки, костяшки побелели. Ник с ужасом смотрит на меня, словно не узнает собственную жену.
Я спешу прийти в себя, распрямляю ладони… Слишком поздно. Ник все видел.
Глава 42
Айла
События этого лета – словно кусочки головоломки, и все они в руках Сары. Я могла бы показать ей и Нику, как сложить их воедино, но стоит ли? Ведь когда умер Марли и я молила Сару о помощи, отчаявшись понять, что произошло, она не сказала мне: «Присядь-ка, Айла. Сейчас я тебе все расскажу».
Этим летом
Я проснулась на боку. Лежала, поджав колени к груди, словно желая от чего-то защититься. Потерла глаза и, когда они привыкли к темноте, заметила бутылку джина, при виде которой к горлу подступила тошнота. Потом увидела, что на полу валяется какая-то одежда. Футболка Джейкоба!
Я вскочила и побежала к раковине. Меня вырвало. Господи!
Я вытерла губы рукой, налила стакан воды, прополоскала рот и обмыла раковину. Убрала футболку Джейкоба в верхний ящик. Сердце бешено стучало, мысли искрами мелькали в голове.
Надо проветриться. Я всунула ноги в шлепанцы, надела солнечные очки и вышла из дома. Судя по безлюдному пляжу, было еще совсем рано. Значит, этот день, день смерти Марли, будет бесконечно длинным. Это просто ад.
Я в быстром темпе добралась до мыса и замедлила шаг только на самой вершине. За многие годы годовщина смерти Марли обросла ритуалами: например, я собирала всякие пляжные ценности на его любимой части отмели и складывала их в стеклянную банку, затем просматривала альбом, ела рыбу с картошкой на пристани, спускала банку на воду. Не знаю, помогало ли все это, зато время пролетало быстрее, а день был хоть как-то расписан.
Я занялась поисками «сокровищ» для наполнения стеклянной банки. Подобрала камушек в бухте, где Сэмюэль учил Марли пускать «блинчики» по воде. Нашла перо цапли – Марли вечно наблюдал за этими птицами – и раковину мидии под мостом Троллей, нашим любимым местом для ловли крабов. Я избегала людных тропинок, пробираясь сквозь заросли карликовых дубов и диких рододендронов. Голова гудела с похмелья, в животе урчало.
Через пару часов, когда жажда стала невыносимой, я вернулась домой и плотно закрыла за собой дверь.
Видимо, Сара за мной следила, ведь не успела я зайти, как она оказалась на пороге.
– И не думай спрятаться. – Сара подошла и обняла меня.
В голове крутилась только одна мысль: убрала ли я футболку Джейкоба?
– Семь лет. Я даже не стану спрашивать, как ты. Но если захочешь поговорить или поплакать, я к твоим услугам.
Я с облегчением вспомнила, что закинула футболку в ящик.
– Знаю, сегодняшний день – чертовски сложный для тебя, но прошу, Айла, хоть на часок. Ты ведь уезжаешь, мы не увидимся еще целый год. Хочу побыть с тобой напоследок, да и Джейкоб будет рад. Мы стараемся сделать этот день рождения особенным.
«Она ничего не знает», – поняла я.
– Никаких многолюдных торжеств, только мы и родители Ника. Я сделаю фруктовый торт. – Сара сжала мою руку. – Ну что, придешь?
Весь день я собирала вещи. За работой по дому время пролетело быстро. Я разобралась в запасах продуктов: отложила в сторону те, что не протянут до следующего лета, а значит, их лучше отдать Саре. Вытряхнула постельное белье и сложила в мешок, чтобы оно не отсырело за зиму. Выбросила мусор, отмыла плиту и почистила раковину. Заглядывал Джейкоб, но я сделала вид, что разговариваю по телефону, и шепнула ему: «Увидимся на барбекю».
Когда я закончила с делами, было уже половина пятого. Ник болтал со своим отцом на террасе, занимаясь мангалом. Я справлюсь. Загляну на полчасика, попрощаюсь со всеми. Праздник отвлечет меня, и станет легче.
Я надела единственный чистый топ, который не упаковала, собрала волосы в низкий пучок и достала вино из холодильника – без бутылки он остался пустым.
Отец Ника заметил меня первым.
– Айла, девочка, как же я рад тебя видеть! Прелестно выглядишь, прелестно! – Дэвид расцеловал меня в обе щеки. На их террасе пахло жидкостью для розжига и углем.
– Здорово, что ты все-таки пришла, – сказал Ник, переворачивая щипцами розовые колбаски.
– Надолго ты здесь? – спросил его папа.
– Вообще-то через несколько часов лечу обратно в Чили.
– В Чили, значит. Ты там в школе работаешь, верно? Сколько уже лет?
– Четыре года.
– Молодец! Вижу, тебе это пошло на пользу. Следующим летом обязательно заезжай к нам со Стеллой. Расскажешь про свои приключения в далекой стране.
– С удовольствием, – ответила я, хотя с трудом могла представить себе такие посиделки.
Читать бесплатно другие книги:
