Запад Эдема Гаррисон Гарри

Глава двадцать девятая

У Вайнти вошло в привычку каждый вечер перед заходом солнца приходить к макету Гендаши. Его создатели, закончив работу, уходили, и все это широкое, слабо освещенное пространство переходило в ее распоряжение. Здесь она могла изучать изменения, происшедшие за день, если птицы приносили интересные снимки.

Сейчас было лето, животные передвигались с места на место, и стаи устозоу делали то же самое. Она видела, как они сходились вместе, затем расходились, и так до тех пор, пока их невозможно было отличить одну от другой. У нее не было власти, и она не могла распоряжаться полетами птиц, поэтому безо всяких вопросов принимала любую информацию, запечатленную на снимках.

Однажды, когда она была здесь, пришла Сталлан и принесла только что поступившие снимки, которые хотела сравнить с другими. Вайнти нетерпеливо схватила их и просмотрела в слабом свете уходящего дня. Хотя между ними не было никакого договора, только Сталлан знала, что Вайнти бывает здесь в это время дня, и в последние дни приходила сама, принося все новые данные о движении устозоу. Таким образом, Вайнти больше, чем кто-либо в городе, знала об этих существах, уничтожить которых она поклялась.

Когда появились новые снимки долины устозоу на юге, она изучила их особенно внимательно и ее не удивило, когда однажды кожаные укрытия и большие животные исчезли. Керрик не хотел ждать ее возвращения и ушел. Но он появится снова, она была в этом уверена.

Все это долгое лето она изучала макет и ждала. Она следила за передвижениями различных стай устозоу и видела, как одна из особо крупных движется на восток. Когда, наконец, эта стая вышла из-под защиты гор и достигла океана, она еще молчала и продолжала ждать. Ждала она и тогда, когда они остановились так, что их легко можно было атаковать из моря.

Ее терпение было безгранично. Сталлан передавала ей разговоры ийлан, встревоженных приближением этой стаи и тем, что с ней ничего не делается. Малсас тоже слышала эти разговоры, видела снимки и должна была что-то делать. Теперь давление оказывалось на нее, а не Вайнти, и этот факт позволял Вайнти надеяться на скорый вызов к Эйстаи. Когда, наконец, пришли фарги, Вайнти постаралась скрыть свое приподнятое настроение.

– Сообщение Вайнти от Эйстаи.

– Говори.

– Требуется твое присутствие на амбесед.

– Возвращайся. Я иду.

Вайнта много думала об этви моменте, высчитывая, какой интервал может пройти между сообщением и ее появлением. Не очень большой: не стоит злить Малсас без причины. Сначала она хотела обратиться к ней формально, но потом отказалась от этого. Вайнти капнула несколько капель душистого масла на ладони и натерла свой гребень, так что тот слабо засиял, а остатками смаэала руки. Теперь можно было идти. Она вышла и пошла неторопясь, но выбрала кратчайшую дорогу к амбесед. Там, в середине города, она кода-то сидела как Эйстаи. Теперь она возвращалась туда, но кем? Кающимся просителем? Нет, тодько не это, она скорее умрет, чем попросит о милости. Она готова принять приказ на служение Альпесаку, но не больше. Это решение было в каждом движении ее тела, когда она шла по улицам.

Амбесед теперь стала больше, приняв всех, прибывших из Инегбана и увеличивших население города ийлан. Появление Вайнти было замечено, и все расступились, позволяя ей пройти, но никто не взглянул на нее и не поприветствовал. Она была здесь и вроде бы ее не было до тех пор, пока она не поговорит с Малсас.

Группа вокруг Эйстаи освободила для нее проход, когда она приблизилась, но никто не поднял на нее глаз. Не обращая внимания на эти полуоскорбления, она уверенно прошла вперед и остановилась перед Малсас. Сталлан стояла рядом с Эйстаи, и ее ладони сменили окраску, показывая, что она ее узнала. Вайнти приветливо ответила ей, поклявшись в душе запомнить это проявление дружбы в то время, когда все отвернулись от нее. Остановившись перед Малсас, она молча ждала, когда та взглянет на нее.

– Я здесь, Эйстаи.

– Да, ты здесь, Вайнти. – Это была просто констатация факта, а не приветствие или отталкивание.

Когда Вайнти замерла и выжидательно замолчала, Малсас продолжила:

– Самые смелые из северных устозоу вышли к берегу океана, где их можно выследить и уничтожить.

– Я знаю об этом, Эйстаи.

– А знаешь ли ты, что я приказала Сталлан пойти туда и убить их?

– Это мне неизвестно. Но я знаю, что Сталлан первая и лучшая в уничтожении устозоу.

– Мне приятно слышать это от тебя. Но Сталлан не согласна с тобой. Она считает, что знает слишком мало, чтобы стать сари'эното в погоне за устозоу. Ты согласна с этим?

Вопрос был задан прямо и отвечать на него надо было без ошибок. Когда Вайнти заговорила, в ее движениях была искренность и твердость намерений.

– Сталлан – великий охотник и истребитель устозоу, и все мы учились у нее. Что же касается ее способностей как сарн'эното, это решать не мне. Только Эйстаи может назначить сарн'эното и Эйстаи снимет его.

Ну вот, это было сказано. Не возмущение, не попытка нажима или лести, а простая констатация фактов. Как всегда, решение принадлежало Эйстаи. Другие могут советовать, но решает только она.

Малсас обвела взглядом молча стоявших вокруг ийлан. Сталлан стояла крепко, как дерево, как всегда готовая выполнить полученный приказ. Никто из видевших ее не сказал бы, что она может согласиться с Эйстаи. Если та скажет, что у нее мало знаний, чтобы стать сарн'эното, это будет принято без возражений.

Малсас оглядела обеих и приняла решение.

– Устозоу должны быть уничтожены. Я – Эйстаи – назначаю Вайнти сарн'эното, которая займется этим. Как ты хочешь достичь этого, сарн'эното?

Вайнти отогнала от себя все мысли о победе и заставила себя не выдать ликования, переполнявшего ее душу. Вместо этого она знаком выразила готовность повиноваться и заговорила:

– Все стаи устозоу избегают сейчас берега, где были уничтожены их сородичи. Но одна пришла и расположилась рядом с нами. Увидев ее, я сразу поняла, что это новая ловушка, а это значит, что нужно сделать две вещи. Первое – избежать западни, второе – устроить западню устозоу.

– Как ты достигнешь этого?

– Мы выйдем из города двумя группами. Сталлан поведет первую, которая двинется на север на лодках, чтобы напасть на устозоу так же, как это делалось в прошлом. Ее группа проведет ночь на берегу перед утренней атакой. Я поведу вторую группу на быстроходных урукето так, чтобы с берега нас не было видно. Мы высадимся севернее устозоу и внезапно ударим по ним, прежде чем они обнаружат наше присутствие.

Малсас сделала знак понимания и в то же время удивления.

– Это избавит нас от стаи устозоу, но как защищаться от тех, что спрячутся от атакующих и ночью перебьют группу Сталлан, когда те будут спать на берегу?

– Эйстаи показала мудрость в этом вопросе. Когда устозоу заметят высаживающихся на берег фарги, они увидят только выгружаемые мясо и воду. После наступления темноты эти запасы перенесут обратно, а вокруг поставят наше новое ночное оружие. Когда это будет сделано, ийланы, очень искусные в этом, перейдут на ночные лодки и, если начнется атака, лодки уйдут, а на берегу останется только смерть.

Малсас задумалась, потом выразила свое согласие.

– Делай так, это хорошо разработанный план. Я вижу, ты много думала над этим, Вайнти.

В этом был слабый намек на то, что Вайнти еще не может быть уверена в своем положении, хотя ее план и принят. Но это было очень слабое замечание, к тому же заслуженное, и Вайнти не обратила на него внимания. Она снова сарн'эното – и это самое главное. Еще держа свое настроение под контролем, она заговорила так спокойно, как только могла.

– Есть еще кое-что, о чем я хотела сказать тебе. Когда мы разрабатывали ночное оружие, выяснилось, что только немногие ийланы могут работать в ночной темноте, даже со светом. Это те специалисты, которые освободят оружие, а затем сядут в лодки. Остальные фарги останутся на берегу и, если начнется атака, весьма вероятно, что все они будут убиты.

– Это плохо, – сказала Малсас. – Уже и так убито слишком много фарги.

– Я знаю это, Эйстаи, да и все знают. Поэтому я хочу, чтобы фарги не подвергались больше опасности, и предлагаю заменить их Дочерьми Смерти. Пусть эти паразиты, пожирающие запасы нашего города, принесут ему какую-то пользу.

Малсас высоко оценила это предложение, и на ее ладонях выступили пятна удовольствия.

– Ты – настоящая сарн'эното, Вайнти. Сделай так, сделай немедленно.

– Подготовка и погрузка запасов займут весь день. Обе группы выступают на рассвете.

Времени было мало, но Вайнти планировала этот штурм не один день. Торопливые приготовления были проведены со свойственным ийланам размахом, и только Энги восприняла это не так, как все. Она настаивала на разговоре с Вайнти и была очень удивлена, когда просьбу ее тут же удовлетворили.

– Что значат отданные тобой приказы, Вайнти? Что ты хочешь сделать с Дочерьми Жизни?

– Я – сарн'эното, и поэтому обращайтесь ко мне как положено.

Энги отпрянула, но тут же поняла, что личная гордость сейчас не главное.

– От нижайшей к высочайшей,– поспешила она. Пожалуйста, скажи мне о сущности твоих приказов.

– Ты и твои подруги отправляетесь на север на лодках. От вас не требуется носить оружие или убивать, нам нужна только ваша работа на благо города.

– Тут кроется больше, чем ты говоришь. Ты не раскрываешь мне всех своих планов.

– Нет, не раскрываю. И не буду. Вы едите запасы Альпесака и живете под защитой тех, кто готов умереть за него. Когда ваша помощь понадобится, вы сделаете так, как вам прикажут.

– Тут кроется что-то плохое, и мне это не нравится. А если мы откажемся?

– Вы все равно отправитесь туда. Если потребуется, вас свяжут, но вы пойдете. А сейчас оставь меня. Уходи, мне нужно многое сделать.

Холодность Вайнти и равнодушие к их решению убедили Энги, что Дочерей действительно свяжут и погрузят на лодки, если они не сделают, как им прикажут. С первыми лучами зари Дочери Жизни уже работали на загрузке лодок, а затем без сопротивления сели в них.

Вайнти проверяла, все ли ночные защитники на месте, когда ее заставило отвлечься появление Сталлан, принесшей пачку снимков.

– Это увеличенные снимки, которые ты просила, сарн'эното.

– Ты уже просмотрела их? Он с этой стаей?

Движения Сталлан были двусмысленны.

– Здесь есть одно существо, которое может быть им, но они все в мехах и все кажутся мне одинаковыми.

Вайнти взяла снимки и начала быстро просматривать их, бросая один за другим на землю, пока не нашла то, что искала. Она с триумфом подняла снимок.

– Это несомненно Керрик! Как ты и говорила, у него вырос мех, но в этом лице ошибиться невозможно. Он там, на берету, и он не уйдет. Ты знаешь, что нужно делать?

– Да. Это хороший план. – Сказав это, Сталлан позволила себе одну из редких демонстраций хорошего настроения. – Очень удачно разработанный план. Впервые я приветствую атаку устозоу.

Закончив погрузку, Сталлан повела лодки на север. Хотя они сделали все, как наметили, весь день плыли на север, достигли берега, выгрузили и подготовили ловушку, все это не потребовалось. В последнем свете дня среди бурунов показался урукето, сопровождаемый энтисенатами, и какой-то ийлан с вершины плавника принялся передавать сигналы. Сталлан приказала одной из ночных лодок доставить себя туда. Когда они подплыли ближе, ийлан сказал:

– Я говорю от имени Вайнти. Она приказывает тебе утром возвращаться в Альпесак, захвати всех с собой. Атака не состоится.

Этого Сталлан не ожидала. Приняв вопросительную позу, она с тревогой смотрела на посланца.

– Дело в том, – сказал ийлан, – что устозоу ушли в глубь суши так быстро, как только могли. Здесь нет никого, кого мы могли бы уничтожить.

Глава тридцатая

Только после полудня рептор улетел на юг. Огромная птица убила утром кролика, а затем, держа добычу в когтях, поднялась на вершину высокого мертвого дерева. Усевшись там, она разорвала зверька и съела его. Темная шишка на ее ноге была ясно видна тем, кто следил за ней из палаток внизу.

Рептор посидел, почистил изогнутым клювом перья и наконец взлетел. Набрав все расширяющимися кругами высоту, он повернулся и улетел на юг.

Одан из мальчиков, которому приказали следить за птицей, тут же побежал известить Керриха, который, прикрыв глаза, взглянул на небо и увидел белое пятно, исчезающее вдали.

– Херилак, она улетела, – сказал он.

Большой охотник с руками по локоть в крови повернулся от туши оленя, которую разделывал.

– Там могут быть другие.

– Да, могут, в этом никогда нельзя быть уверенным до конца. Но эта стая морских птиц улетела, и мальчики говорили, что других крупных птиц не видно.

– Что же нам делать, маргалус?

– Уходить сейчас же и не ждать темноты. Мы уже запаслись пищей и ничего не выиграем, оставшись здесь на ночь.

– Согласен. Мы уходим.

Внутри палаток все их содержимое было уже увязано и подготовлено к отходу. Когда сняли палатки, мастодонтов запрягли в волокуши и быстро загрузили их. Всем не терпелось покинуть опасный берег и уйти в спокойные горы. Уходя, охотники оглядывались назад, но берег был пуст, как и небо.

Костры еще дымились на берегу, и полуразделанная туша оленя висела на раме, но саммад ушли.

Они шли до темноты, потом остановились поесть жареного мяса и двинулись дальше. Марш продолжался всю ночь с короткими оставовками для отдыха животных. На рассвете они были среди поросших лесом холмов, далеко от пути, которым шли на восток, к берету. Мастодонтов освободили от груза и пустили пастись, пока усталые охотники спали под деревьями.

Когда Армун открыла глаза, лучи света, пробивающиеся между деревьями, подсказали ей, что полдень уже прошел.

Голодный младенец кричал, беспокоя ее. Она села, прижавшись спиной к стволу дерева, и дала ему грудь. Керрик недолго спал рядом с ними: она увидела, что он разговаривает на поляне с саммадарами. Лицо его было серьезно, когда он устало пошел обратно, но взглянув на Армун, он улыбнулся. Она улыбнулась в ответ и, когда он сел рядом, взяла его за руку.

– Мы скоро уйдем, – сказал он и отвернулся, увидев, как улыбка сходит с ее губ. Ее рука сильно сжала его руку.

– Это обязательно?! – сказала она, и ее слова были полуутверждением, полувопросом.

– Ты знаешь, что я должен так поступить. Это мой план и я не могу позволить, чтобы другие штурмовали город, а я стоял в стороне.

– Ты покидаешь меня... – хрипло сказала она, и в словах ее зазвучала вся боль одинокой жизни. – Ты все, что у меня есть.

– Ты ошибаешься, сейчас у тебя есть еще и Арнвит, и ты будешь беречь его, пока я не вернусь. Я, да и все мы, делаем это только ради безопасности саммад, которая невозможна, пока мургу будут охотиться на нас. Только после их смерти мы можем жить в мире, как прежде. Отправляйся вместе с саммад на луга у изгиба реки, и прежде, чем придет зима, мы присоединимся к вам.

– Скажи, что ты вернешься ко мне...

Она опустила голову, и густые волосы закрыли его лицо, как тогда, когда он впервые увидел ее. Ребенок сосал и причмокивал, глядя на него круглыми голубыми глазами. Керрик протянул руку, мягко взял Армун за подбородок и поднял ее голову. Отбросив в сторону волосы, он ласково провел по ее лицу пальцами, задерживаясь на раздвоенных губах.

– Как и ты, я жил одиноко, – сказал он тихо, так, чтобы слышала только она, – все это в прошлом. Когда я вернусь, мы никогда больше не разлучимся. Это я тебе обещаю.

Ласка Керрика обезоружила Армун, она знала, что он действительно испытывает то, о чем говорит, и может смотреть на ее лицо без смеха. Слезы хлынули из ее глаз, и она смогла только согласно кивнуть, когда он поднялся и ушел. Взглянув на ребенка, она подняла его и уложила спать, стараясь не поднимать глаз, потому что знала – охотники уходят.

Херилак вел их через холмы, все время держась в тени деревьев. Он шел быстро и ровно, и остальные следовали за ним.

Они шли без остановок, пока не стемнело настолько, что невозможно стало различать дорогу. К тому же все уже шатались от усталости. Херилак объявил остановку и положил свой ранец на землю. Остальные, довольно ворча, сделали то же самое. Керрик подошел и сел рядом с Херилаком. Они ели молча. Тем временем сумерки сгустились и на небе появились звезды. Прокричала сова.

– Неужели они уже выследили нас? Может, эта сова говорит другим птицам, что мы здесь? – с интересом спросил Херилак.

– Нет. Это просто сова. Птицы, которые выслеживают нас, говорят только с мургу, а не друг с другом. Рептор, который видел нас вчера, еще не вернулся в Альпесак, поэтому мургу еще верят, что мы стоим лагерем на берегу. Когда они обнаружат, что мы ушли, пошлют других птиц искать нас, мы должны быть далеко. Они будут искать саммад и их путь, но мургу не подумаются заглянуть сюда. Опасность будет поджидать нас только, когда мы пойдем к городу.

– Значит, это должно быть как можно позднее...

– Да, когда будет слишком поздно для них.

«Храбрые слова, – подумал Керрик и криво улыбнулся в темноте. Сможет ли эта маленькая группа охотников действительно уничтожить могучий город? Это казалось невозможным. Сколько их тут? Не больше трех дюжин. Правда, они вооружены хесотсанами, но тоже самое есть и иийлан. Хесотсаны, копья и стрелы против могущественной расы, населяющей мир с начала времен». Эта невозможность покрыла его мысли мраком более черным, чем окружающая ночь. Как же этого достичь?

Едва появились эти мысли, пальцы Керрика нашли деревянный ящичек, который он принес из долины. Внутри ящичка лежали камни, в которых был заключен огонь. С этим это можно сделать, и они сделают это. С твердым решением, захватившим его так же. крепко, как он сжимал ящичек, Керрик лег и уснул.

– Вернулись первые птицы, которых мы отправляли, – сказала Вайнти. – Снимки изучены, и мы думаем, что стая устозоу ушла к этим горам, лежащим к северу.

– Ты уверена? – спросила Малсас.

– С этими устозоу никогда нельзя быть твердо уверенным, потому что все они похожи друг на друга. Но мы знаем, что на берегу их больше нет и ни одна из стай не идет на юг.

Сталлан молча стояла позади Вайнти и слушала разговор.

Действительно, на берегу не было найдено ни одной стаи, но это еще ничего не значило. Во всем этом было что-то зловещее.

Это ей подсказывал охотничий инстинкт, но она не знала, что вызвало это чувство. Малсас, хоть и не была охотницей, неосознанно разделяла ее тревогу.

– Я не понимаю этого. Зачем эти животные совершили такой долгий марш на берег и почти сразу же ушли обратно?

Вайнти неуверенно шевельнулась.

– Они запасли пищу на зиму и ловили рыбу.

– У них было мало времени для охоты, – сказала Сталлан.

– Вот именно, – согласилась Малсас. – Что же тогда двигало ими? Ты, Вайнти, долго держала у себя одного из них и должна знать это.

– Они хитры и могут быть очень опасны. Мы не должны забывать, как они убили самцов на берегу.

– Твой усгозоу сбежал, не так ли? – спросила Малсас. – Он с этой стаей на берегу?

Вайнти ответила спокойно, как только могла:

– Я верю в это. Он один из опаснейших, потому что кроме звериной хитрости кое-чему научился у ийлан.

Видимо, Малсас следила за ней и знала о ее интересе к увеличенным снимкам. Этого и следовало ожидать: она сама поступила бы так же.

– Это существо должно быть уничтожено, а его шкура должна быть повешена на Стене Истории.

– Мы хотим того же, Эйстаи.

– Что же ты планируешь сделать?

– Я думаю, что гораздо важнее убить всех устозоу и тогда цель будет достигнута сама собой. Когда умрут все, будет мертв и он.

– Это мудрый план. Как ты его собираешься выполнить?

– С разрешения Эйстаи, я начну трумал, который полностью покончит с устозоу.

Малсас в одном движении выразила свое одобрение и сомнение. Как и все ийланы, в годы своей юности она принимала участие в трумал в океане; когда различные эфенбуру объединялись вместе и сообща нападали на какой-нибудь один объект.

– Я понимаю твои сомневня, Эйстаи, но это необходимо.

Нужно будет доставить из городов Энгобана новые фарги, урукето и оружие, а когда кончится весна, мы двинемся на север и убьем их всех. Прежде чем кончится лето, мы достигнем гор и повернем к теплому морю. Запасов, которые мы возьмем с собой, хватит на всю зиму. Когда же придет следующая весна, мы ударим к западу от гор, и к зиме этот вид устозоу перестанет существовать. Не оставется ни одной пары, которая могла бы размножаться где-нибудь в укромном месте. Вот что должно быть сделано.

Малсас выслушала ее, но все еще сомневалась в возможности такого великолепного плана. Реально ли все это? Можно ли истребить их всех?

– Они все должны быть убиты, – сказала она наконец, отвечая на собственный вопрос. Но можно ли достичь этого уже следующим летом? Не лучше ли посылать небольшие отряды для уничтожения обнаруженных стай?

– Они будут прятаться и уходить на север в холодные зимы, куда мы не можем за ними последовать. Думаю, нужно делать так, как я сказала. Вооруженные фарги пройдут по всей стране, и угроза с севера исчезнет.

– Что скажешь ты, Огаллан? – обратилась Малсас к молчаливой охотнице. – Ты наш лучший истребитель устозоу. Принимаешь ли ты план Вайнти?

Сталлаи взглянула на огромный макет и привела в порядок свои мысли, чтобы высказать их четко и ясно.

– Если здесь будет трумал – устозоу умрут.

Все малча ждали, пока Малсас взвешивала сказанное. Когда она, наконец, заговорила, это был приказ:

– Начинай трумал, сарн'эното, и уничтожь устозоу.

Глава тридцать первая

– О, снова работающая, прости вмешательство малозначащей, – сказала Крунат, неуверенно приближаясь к Вайнти.

Вайнти стояла перед макетом Гендаши, задумчивая и сосредоточенная. Все ее мысли занимала будущая кампания.

Мельком взглянув на пришельца, она автоматически ответила на приветствие. Они встречались и прежде, когда Круват работала над проектом расширения города. Она была в числе помощников Сокайн, делавших эту модель, и, кроме того, помогала в планировании. Сейчас она стояла перед Вайнти покорная, как нижайшая фарги. Вайнти с трудом оторвалась от плана кампании и заставила себя говорить приветливо, хотя и была раздражеяа вторжением.

– Для меня честь говорить с Круват. Чем я могу помочь тебе?

Крунат перебирала в руках снимки, каждым движением тела выражая смирение.

– Прежде всего, спасибо за наведенный порядок, Вайнти, и за развитие технологии снимков. Это было очень важно для планирования и расширения города. Моя благодардость безгранична.

Вайнти сделала легкое движение, принимая благодарность и не желая показывать растущее нетерпение. Тем временем Крунат продолжала:

– К северу от Альпесака растут сосновые леса, но почва там бедная и песчаная. Я изучаю возможность расширения каналов, несущих туда воду, и создания купальных полян для некоторых крупных мясных животных. Поэтому у меня есть много снимков, сделанных на этой территории, но все они, за исключением одного, не представляют для тебя интереса. Возможно, он тоже не много стоит, во мы интересовались местными жизненными фермами и возможностями их использования, поэтому я сделала увеличение...

Раздражение Вайнти было так велико, что она старалась не говорить, но часть ее чувств прорвалась наружу, когда она грубо вырвала снимки из пальцев Крунат. Та раболепно отступила назад. Одного взгляда хватило, чтобы полностью изменить поведение Вайнти.

– Хорошо, Крунат, – тепло сказала она, – ты правильно поступила, принеся их мне. Ты можешь показать на макете место, где были сделаны эти снимки?

Когда Крунат повернулась к макету, Вайнти еще раз изучила снимки. Несомненно, на нем был устозоу, несущий в лапах палку с каменным наконечником. Эта идиотка наткнулась на что-то важное.

– Вот здесь, Вайнти, недалеко от этого места.

Так близко?! Это были всего лишь устозоу, животные, но их присутствие так близко настораживало. Даже тревожило.

Где есть один, могут быть и другие. Когда-то эти существа убили ийлан возле города. Вайнти подозвала фарги.

– Позови сюда Сталлан. А теперь, мудрая Крунат, в благодарю тебя от имени Альпесака.

Сталлан не меньше Вайнти заинтересовалась снимком.

– Он один?

– Да. Я просмотрела все, прежде чем Крунат забрала их.

– Снимок по крайней мере двухнедельной давности, – сказала Сталлан и указала на макет. – Если устозоу еще движется на юг, он должен быть сейчас в этом месте. Что прикажешь, сарн'эното?

– Удвоить охрану вокруг города и проверить все системы тревоги. А сейчас скажи, на что похожа эта территория?

Сталлан показала на макете участок, поросший кустами.

– В этом месте колючие кусты очень густы и почти непроходимы, если не двигаться по звериным тропам. Я хорошо знаю эти тропы. Прикажи отправить в полет лучших сов, и пусть они найдут устозоу. Когда они определят их положение, я возьму лучших охотников и устрою ловушку.

– Хорошо. – Гребень Вайнти распрямился и дрожал. – Думаю, что Керрик с ними. Только он мог отважиться так близко подойти к Альпесаку и привести с собой других устозоу. Убей его для меня, Сталлан, и принеси сюда его шкуру. Мы приколем ее колючками на Стену Истории.

– Твои желания – это мои желания, Вайнти. Я хочу его смерти, так же как и ты.

– Это последнее копченое мясо, – сказал Керрик, веточкой счищая с него личинки. – У некоторых охотников есть еще Эккотаз, правда немного.

Херилак сжевал свой жесткий кусок мяса вместе с личинками.

– Мы уходим, – сказал Херилак, поднимаясь на ноги и забрасывая лук через плечо.

Керрик сделал знак ближайшему охотнику, и тот передал приказ дальше. Марш начался снова, как обычно, с Херилаком во главе. Они шли за ним по покрытой кустами равнине, а затем вдоль края болота, где летали тучи насекомых. Выход из болота пролегал через долину между низкими холмами. Херилак замедлил шаг, раздувая ноздри, потом скомандовал остановку. Когда приказ был выполнен, он подошел к Керрику и сед рядом с ним в тени ивы у кромки воды.

– Ты видел птиц впереди? Они кружатся над деревьями и улетают, так и не сев на них.

– Нет, Херилак, я ничего не заметил.

– В лесу ты должен замечать все, если хочешь остаться в живых. А что ты чуешь?

– Болото. – Керрик улыбнулся, но лицо Херилака оставалось мрачным.

– А я чую мурту. Не оборачивайся и не смотри.

Керрик почувствовал, как его сердце неистово заколотилось, и с трудом сдержался, чтобы не повернуть голову.

– Ты уверен?

– Никаких сомнений.

– Что будем делать?

– Убьем их прежде, чем они убьют нас. Оставайся здесь, пока я не пришлю гонца, потом медленно иди к долине. И держи наготове смертоносную палку.

– Я пойду туда один?

– Нет. С тобой пойдут саску. Все охотники пойдут со мной: они знают, как подкрадываться к добыче.

Херилак тихо скользнул обратно вдоль тропы, быстро перекинулся несколькими словами с сидящими охотниками, и они исчезли среди деревьев. Вскоре появился Саноне, ведя своих вооруженных копьями саску.

– Что случилось? – спросил он. – Херилак сделал нам знак идти вперед и назвал твое имя.

– Мы идем дальше по тропе, но в кусты не входим, – ответил Керрик и, понизив голос, объяснил Саноне, что произошло. Мандуктос это не обрадовало.

– Значит, мы будем приманкой в западне? И когда нас убьют, их смерть будет местью за нас?

– Думаю, мы вполне можем доверять Херилаку. Он не впервые подкрадывается к добыче.

Они молча ждали, посматривая на темную стену джунглей, скрывавшую неведомую опасность. Вон там что-то шевельнулось, Керрик вынул хесотсан, но тут же узнал одного из охотников Херилака. Охотник махнул им рукой и снова исчез среди деревьев.

Керрик двинулся к долине, стараясь не обращать винмания на страх, охвативший всех. Темная долина выглядела угрожающе, там могла скрываться целая армия ийлан. Оружие поднято, вот они целятся, готовясь стрелять... Он медленно делал шаг за шагом, так сильно сжимая хесотсан, что тот извивался в его руках.

А потом впереди донесся пронзительный крик боли, затем еще один, и тут же раздались резкие щелчки из хесотсанов. Керрик заколебался: идти ли им вперед? Что происходит в долине? Он знаком приказал сасху залечь в укрытки и держать оружие наготове. Вскоре они услышали треск ломающихся кустов и приближающиеся шаги. Керрик поднял оружие, и тут из-за кустов выскочила темная фигура.

Ийлан.

Керрнк прицелился и выстрелил, но кусты отклонили дротик, и он пролетел мимо. Ийлан повернулся и посмотрел на него.

Время остановилось. Взглянув в лицо, Керрик узнал его, а по глазам понял, что и она узнала тоже.

Мгновение неподвижности кончилось, когда копье одного из саску ударило в дерево с марганом. Ийлан бросился в сторону и исчез среди деревьев, прежде чем Керрик успел прицелиться и выстрелить.

– Сталлан! – закричал он. – Это Сталлан!