Второй шанс. Книга третья Звездная Елена

Аааа!

Остановившись, я хотела было высказаться, но учитывая бабочек…

– Обсудим это за закрытыми дверями, ваше императорское высочество, – заключила в итоге.

И потянула его в сторону Осенней Рощи.

Три десятка бабочек ринулись было вслед за нами, но преодолеть природный барьер они не могли.

На Осенней Роще от моей улыбки не осталось и следа.

Давно отремонтировали фонари и брусчатку, золотые листья больше не висели в воздухе, а беззвучно падали наземь, но для меня мало что изменилось.

Эльтериан…

Эльтериан…

Эльтериан…

В прошлый раз свою нечеловечески жестокую натуру он продемонстрировал не сразу, он ее весьма долго и виртуозно скрывал, но в этот раз все стремительно изменилось. Я одним махом лишила его всего, что Эльтериан считал своим самым сокровенным, всего, что он хранил и лелеял более десяти лет, со всей той педантичной старательностью, что была ему свойственна, и ожидала, что это сломит проклятого еще при его рождении принца. Что ж, я оказалась права – Эльтериан был сломлен. Но кто мог знать, что сломленный Эльтериан окажется опаснее прежнего?

– Что в этом свертке? – спросил Каенар, едва бабочки остались позади, а в поле зрения уже не было никого.

Шагая по брусчатке и стараясь не вспоминать, как здесь погибал Армель, мрачно ответила:

– Эльтериан, чуть более месяца назад, взял в запрещенном секторе библиотеки ВАДа книгу «Искусство управления».

Каенар замедлил шаг, припоминая, о чем речь и спросил:

– Труд, написанный леди Оливией Гарсиэн триста семьдесят лет назад?

Я кивнула.

– Книга запрещена к прочтению лишь для манипуляторов, – вполне резонно напомнил кронпринц.

Искоса взглянув на него, я тоже кое-что напомнила:

– Но и вы у нас официально лишь агрессор.

И Каенар остановился.

– Когда он взял эту книгу? – прямой жесткий вопрос.

– На второй день после свадьбы принцессы Аделианы, – нехотя пришлось признаться мне.

Нехотя, потому как… в этом случае следовало бы признаться, по какой причине в этот день Эльтериан потерял все, что готовил столько лет.

– Что ты опять от меня скрываешь? – пристальный, изучающий взгляд ничего хорошего мне не сулил.

Но в то же время, менее всего мне хотелось бы, озвучить правду.

Однако, в текущей ситуации, у меня остался козырь, который Эльтериан предоставил, совершенно не догадываясь, что в отличие от всех живущих в этом мире, я знаю о нем гораздо больше. Но доказательств у меня не было, а позже Эльтериан уничтожил всех представителей императорского рода, и найти доказательства уже не представлялось возможным.

Но сейчас…

А почему бы и нет?

– Скрываю? – о, как же я любила свою маску, она действительно позволяла скрывать многое.– Нет, господин, я не скрываю, я пытаюсь не допустить подозрений, что крепнут в моем сознании.

– Подозрений? – маски на Каенаре не было, но ему она и не требовалась – Надежда империи превосходно умел скрывать собственные эмоции.

Вновь возобновив неспешное шествие по аллее, я задумчиво начала размышлять вслух:

– Простой люд в душе поддерживает орден Заклинателей, потому как считается, что аристократы присвоили магию себе, и именно в этом кроется причина, по котором у каждого рода имеются свои отличительные способности. Заклинатели же кажутся нам, – я намеренно использовала слово «нам» причислив себя к простому народу, – теми, кто позволяет изучать магию всем, без деления на сословия. Но попав в ВАД, и наблюдая за тем, как вы обучаетесь, я заметила, что магия содержится в крови и наследуется именно этим путем.

Мы продолжали идти и Каенар слушал меня не перебивая.

Я же… я собиралась сделать то, чего, вероятно, делать не следовало.

– Вы, – продолжила неспешно, – сын императора и леди из военного рода. Кровь императора, считается одной из сильнейших в империи, и, вероятно, именно она дала вам преимущества в овладении способностями вдохновителя, провокатора, манипулятора, искусителя и супрессора. Но дар агрессора определенно был передан вам от матери, императорский род им не обладает.

– Асьен, что ты пытаешься сказать? – довольно резко спросил кронпринц.

Мне оставалось лишь надеяться, что я сейчас не пересеку черту.

– Я лишь пытаюсь понять, – весьма осторожно, словно ступая по тончайшему льду, продолжила говорить, – в том, что вам удалось постичь иные способности магического воздействия, меня не удивляет, и я уже объяснила почему. Однако сейчас, подозревая, что принц Эльтериан использует способности манипулятора, я внезапно задалась вопросом – разве бывшая императрица Ссиль принадлежала к одному из военных родов? Откуда в Эльтериане, способности агрессора? Несомненно, он мог бы упорно развивать их и добиться определенных успехов, это объяснимо, но в этом случае весьма опасно было бы пытаться развивать в себе способности манипулятора, и…

Каенар остановился.

В единый миг над Осенней Аллеей сгустились тучи, а барьер, непроницаемый силовой барьер, оказался столь мощным, что я услышала вой ветра, запертого между двумя уровнями защиты.

И лишь после того, как нас отрезало от всего мира, Каенар медленно развернулся ко мне и произнес:

– Асьен, ты пытаешься сказать, что возможно, на моего отца оказывалось влияние? И учитывая, что император спустил подобное, уровень способностей оказавшего воздействие манипулятора вызывает существенные вопросы. И второе – если предположение верно, и Эльтериан действительно овладел способностями суммарного манипулятора, при том, что его мать из рода супрессоров, тогда он… мне не брат?

Да! Именно это я и пыталась сказать, потому что лично я совершенно точно знала, что Эльтериан никогда не был сыном императора. И судя по всему, подобные подозрения у императора были. Но одно дело подозрения императора, и совсем иное мои слова.

– Асьен, более никому, никогда и ни при каких условиях не говори подобного, – очень серьезно предупредил Каенар.

Молча склонила голову, подчиняясь приказу.

Убедившись, что он был услышан, кронпринц задумался, чуть сощурив черные глаза, и медленно проговорил:

– Агрессор из ветви связанных с инспираторами… хм…

– Почему с инспираторами? – живо заинтересовалась я.

– Потому что в империи Аркалад существуют лишь два мага, коим подвластна магия изменения – мой отец и Эльтериан. Несомненно, этот дар не относится к тем, что передается по крови, но лишь отец и Эльтериан способны обратить серебряную монету в золото.

И я знала об этом…

После уничтожения императорского рода, Эльтериан, сидя в кабинете императора, держал на раскрытой ладони монету, меняя раз за разом ее состав и цвет, и криво усмехаясь, все повторял: «Отныне на подобное способен лишь я, только я». Теперь я поняла, что он имел в виду.

– У нас нет доказательств того, что Эльтериан использовал способности манипулятора, – поразмыслив, произнес Каенар.

– Но есть подозрения, подкрепленные тем, что сэр Роберт выдал леди Сарской монографию «Чарояд», а он никогда не совершил бы подобного в трезвом уме и здравой памяти.

– Достаточно, – за эти дни кронпринц всегда был весьма мягок со мной, сейчас же в его голосе прозвучала сталь. – Одно неосторожное слово, Асьен, и тебя могут убить до того, как я успею вмешаться. Чистота крови императорского рода не подвергается сомнению. Никогда и ни при каких условиях. Ты меня поняла?

Пришлось молча кивнуть.

– Мне нужно поговорить с отцом, – продолжил Каенар, – до моего возвращения не покидай комнаты. Я предупрежу магистра Ксавьена. Но даже с ним, ни единым словом, Асьен.

Когда барьер был убран и мы продолжили идти к Башне, я поняла, почему ректор Нуента все это передал мне – осознавал опасность и не желал рисковать. В отличие от весьма наивной меня.

***

Магистр Ксавьен заявился вскоре после ухода Каенара, не здороваясь прошел в гостиную, сел, вытянув длинные ноги, достал пакет с солеными орешками, фасованными вперемешку с кусочками острейшего красного перца, и радостно захрустел закуской, даже из вежливости не предложив ее мне. И причина тому имелась – никто, абсолютно никто не был способен есть настолько перченую пищу. Никто кроме магистра Ксавьена, который после моей кулинарной мести в ту памятную ночь стал истовым поклонником специй.

– Знаешь, – дожевав очередную пригоршню убийственной смеси и закидывая себе в рот новую, – сегодня я надеялся, что Шимкорг все-таки догрызет леди Сарскую. Кто бы знал, что она и в этот раз сумеет выбраться.

Как по мне, так она все сильнее увязала.

– Точно не хочешь? – все же проявил останки вежливости магистр Ксавьен.

– Благодарю вас, не стоит, – из нас двоих неизменно вежливой приходилось быть всегда мне.

– Кстати, Асьен, – магистр оторвался от газеты, которую лениво почитывал, и взглянул на меня, – что у тебя с Эльтерианом?

– Простите? – я сделала вид, что не понимаю сути вопроса.

Но, увы, я понимала. В тот вечер прибыл местный целитель, проживающий как раз напротив магистра, и даже если бы на него наложили Печать Молчания, замректора все равно выведал бы у него все подробности.

– Это странно, – выбрав маленький красный перчик из пакета и закинув его в рот, продолжил магистр, – я видел твою реакцию на него во время Турнира Укрощения, я с удивлением услышал историю об окровавленной воде, которая стала таковой, потому что ты пыталась отмыть прикосновения Эльтериана. Патологическое такое желание содрать кожу до крови… Это действительно странно, Асьен.

– Это мое личное дело, магистр Ксавьен, – достаточно резко ответила я.

– Хм, – преподаватель Темной магии пристально посмотрел на меня. – Асьен, а тебе не интересно, почему я вдруг задал этот вопрос?

– И почему же? – ощущая внезапное напряжение, спросила я.

Усмехнувшись, магистр медленно произнес:

– Тук-тук-тук… принц идет…

И я содрогнулась всем телом, когда услышала раздавшееся в дверь «Тук-тук-тук».

А после раздался голос, от которого я содрогнулась повторно:

– Асьен, я знаю, что ты там. Открой дверь.

Я поняла, что у меня дрожат руки лишь тогда, когда на пол упали листы для официальных писем, что мы получили только сегодня, и я как раз проверяла каждый на наличие брака – иной раз подобные накладки случались. Но я даже не ринулась их собирать, руки попросту не слушались.

И тут магистр Ксавьен приманил один из листов к себе, взял перо и написал:

«Он не знает, что я здесь».

И словно в подтверждение, Эльтериан произнес:

– Асьен, во всей Башне кроме нас с тобой никого нет. Как думаешь, сколько секунд у меня уйдет на взлом этой двери?

Магистр, с азартом наблюдающий происходящее, показал мне два пальца, что видимо, означало две секунды, и я так и предположила:

– Всего две секунды?

– Ты, как и всегда, восхитительно умна, – похвалил чудовищный принц.

Точнее принц-чудовище!

И вдруг, магистр Ксавьен, вновь взял перо и быстро написал:

«Асьен, самых чудовищных Тварей Нижнего Мира приручают лаской».

А после выразительно посмотрел на меня. Весьма выразительно.

Я же сидела, тяжело дыша и напряженно глядя на магистра. Как ни странно, но я никогда не относилась к Эльтериану с лаской. Смирение, покорность, слепое выполнение приказов и игра в любовь на публике. И что в итоге?

– Одно мгновение, – крикнула я, вполне обоснованно опасаясь, что Эльтериан может исполнить свою угрозу и действительно выломать дверь.

Магистр же, вновь указав на исписанный им лист, сжег его прямо на собственной ладони и вернулся к острейшей закуске.

Тем временем мне пришлось судорожно думать.

Я лишила Эльтериана опоры под ногами, многолетних планов, результатов интриг и практически всех союзников, но он устоял. Более того, нашел выход, воспользовался трудом величайшего манипулятора в истории, и ныне вновь завоевывает позиции в академии.

Ход с выявлением истины о его происхождении был логичен, но крайне опасен, я не могла так рисковать.

Но и вариант, предложенный откровенно наслаждающимся происходящим магистром Ксавьеном безобидным и безопасным не был.

И все же, лучше сделать хоть что-то, чем не делать ничего.

Я встала.

Быстро развязала ленты маски и обронила ее на диван. Следом полетела шпилька, и теперь мои волосы были не туго стянуты на затылке, а лишь присобраны у висков. Две расстегнутые пуговки на глухом, под самый подбородок воротнике. И решимость в глазах, коей я совершенно не испытывала.

Магистр же, на время моего преображения даже переставший жевать смесь орехов с перцем, одобрительно кивнул, и приготовился лицезреть представление. О, желала бы я быть на его месте сейчас. На его, а не на своем.

Держа спину идеально прямой подойти к двери.

Повернуть ключ в замке, испытывая неимоверное желание не отпирать дверь, а задвинуть засов.

Лучезарно улыбнуться, так, что заболели скулы, и после потянуть дверь на себя, открывая створку.

Эльтериан замер.

Он стоял, опираясь на локоть закинутой за голову руки, несколько нагловато-хулигантским жестом, и явно собирался высказать что-либо весьма неприятное, но я открыла дверь и одарила самой сияющей улыбкой того, кого ненавидела более всех в этом мире.

– Асьен, – несколько нервно произнес его высочество, мгновенно опуская руку и в целом возвращая себе куда более приличный вид. – Неужели ты рада меня видеть?

Нет! Совершенно нет!

Но ты научил меня улыбаться, даже когда от боли тяжело дышать.

– Ваше высочество, – протянула я, именно с той восторженно-восхищенной интонацией, которую он требовал от меня всегда, когда мы были на публике, – вынуждена признать, я восхищена теми результатами, коих вы добились, тренируя леди Сарскую.

Ложь. Чудовищная. Столь же чудовищная, как и этот чудовищно жестокий принц.

– Ммм, – протянул Эльтериан, пожирая взглядом каждую черточку моего лица, – вот в чем причина твоей любезности. Желаешь узнать, как я сумел столь быстро выдрессировать ее? Все предельно просто, Асьен, и если желаешь, я научу тебя… лично.

– Весьма любезное предложение, – ответила я.

Мы стояли разделенные помещениями. Я в гостиной кронпринца, он в коридоре Башни. А еще между нами была жизнь. Ценнейшая человеческая жизнь благородного мужчины, который столь чудовищно погиб.

– Я рад, что тебе лучше, – внезапно вполне серьезно произнес Эльтериан. – То, как ты пыталась оживить Гродари, как просила его вернуться, как…В моей жизни было столько всего, впечатлений хватало всегда, но эта картина – картина прекрасной девушки, отчаянно пытающейся спасти любимого – она врезалась в память, Асьен.

Лишь многолетняя выдержка, позволила мне сохранить достоинство. Несомненно, улыбаться я перестала, но в остальном – никаких эмоций на лице. Абсолютно никаких.

– Просто хотел сказать, – продолжил Эльтериан, неотрывно глядя мне в глаза, – что я не убил бы его. Я… Я был зол, это так, но я бы не стал убивать его на твоих глазах. Хотел, чтобы ты это знала. Не знаю почему, просто… Рад, что тебе уже лучше. Дивного вечера, Асьен.

– Дивного дня, ваше высочество, – предельно вежливо попрощалась я.

Эльтериан посмотрел на меня со странным сожалением в глазах, словно не желал уходить, но и причин оставаться у него не было. Мой сдержанный реверанс, закрытая дверь, и желание сходить помыться, едва ключ был провернут в замке.

И тут магистр Ксавьен задумчиво предложил:

– Поиграем в одну игру, Асьен?

Повернув голову, вопросительно посмотрела на него.

– Игра называется «доверие», – без тени улыбки, произнес замректора ВАДа, – ты говоришь мне, чем собираешься уничтожить Эльтериана, я оказываю тебе помощь в данном вопросе. Сыграем?

Не остановившись на запирании двери ключом, я задвинула еще и засов, после прислонилась спиной к изукрашенной изразцами створке, и несколько долгих секунд молча смотрела на магистра.

Игра была весьма заманчива.

Магистр в качестве союзника – так же.

Но имелся и риск – чистота императорской крови никогда не подвергалась сомнению. Ни-ког-да. Зато любой усомнившийся подвергался казни.

– Просто доверься мне, – выбирая новый перченый орешек из пакета, искушающее предложил магистр Ксавьен.

Весьма искушающее.

Что ж, одной жизнью я рискнуть могла – своей. Исключительно своей, впутывать это дело Каенара было бы преступным с моей стороны.

Резко выдохнув, я постояла, подбирая формулировки, а затем прямо сказала как есть:

– Я подозреваю, что Эльтериан не является сыном императора.

И орешек, захваченный магистром из пакета, до рта донесен так и не был.

– Асьен, – вовсе отложив пакет, произнес магистр Ксавьен. – Асьен, ну ты и…

И магистр Темной магии поднялся.

Затем неторопливо прошелся по гостиной, постоял перед нетопленным камином, повернулся ко мне, держа руки за спиной, криво усмехнулся и произнес:

– Я в игре.

Весьма смешанные чувства были моей реакцией на происходящее.

– Каенару ни слова, – продолжил магистр. – И да, что касается Эльтериана – продолжай в том же духе. Мы договорились?

Мне оставалось лишь молча кивнуть., испытывая при этом странное чувство, будто я только что прыгнула в жерло вулкана, а участь рискнувших отважиться на подобное, известна всем. Но имея в союзниках магистра Ксавьена… Если все получится, риск значения не имеет.

– Мы договорились, – улыбнулась я.

***

В ту ночь Каенар вернулся поздно, посетив семейный ужин без моего сопровождения. Долго сидел, перечитывая эссе, что я написала за него, затем повторил изученные сегодня заклинания. После несколько часов сидел над книгой «Искусство управления».

К этому времени я уже практически спала, впервые за все прошедшие с момента гибели месье Армеля ночи, найдя в себе силы спать в собственной комнате. К сожалению, я не уведомила об этом его императорское высочество, и почти в полночь, дверь моей спальни открылась и я услышала тихое:

– Асьен…

– Дивной ночи, господин.

– Ты будешь спать здесь?

– Разве это не очевидно?

Когда за кронпринцем закрылась дверь, я крепче обняла подушку, и подумала о том безумии, в которое ввязалась. Но сожалела ли? Нет, ни секунды.

***

Спустя три дня, возвращаясь с тренировки, куда спешно относила пособие по приручению Асгаров, оставленное Каенаром в аудитории, я свернула в Весеннюю Рощу и едва не споткнулась от потрясения – там, в наиболее удаленном уголке насаждений, в коем даже бабочек не было видно, мило беседовали магистр Ксавьен и леди Сарская. Более чем мило. Леди Сибилла стояла со скромным, но весьма утонченным букетиком полевых цветов в руках, и смущаясь, по большей части определенно слушала. А вот магистр Ксавьен… Я была потрясена! Преподаватель, неизменно попирающий все тенденции мужской моды, предписывающей сдержанность, словно невзначай поправил прядь волос смущенной девушки, заправив ее за ухо, и сам при этом выглядел… Нет, черный матовый лак на ногтях присутствовал, как и подведенные черным цветом глаза, придающие пугающе-пристальное выражение взгляду, но при этом, выглядел магистр весьма утонченно, элегантно и в целом… привлекательно.

Быстрый взгляд на меня, едва заметная ухмылка, которую он позволил себе, едва леди отвернулась, разглядывая пташку, на которую ей любезно указали, и магистр движением головы приказал мне убираться. Невероятно!

Воистину, просто невероятно!

***

Вечер прошел для меня в несколько нервном ожидании. Я призывала дверь открыться – но та оставалась заперта. Я закончила чертежи, необходимые кронпринцу на завтра, после завтра, после-после завтра, и даже после-после-после завтра. Я изучила от корки до корки протокол допроса, присланный мне лордом Аскеа, нашла несколько неточностей, пометила и отправила обратно. Для ускорения процесса завершения ужина, несколько бутербродов приготовила Каенару лично, и даже мешала мясное рагу, пока то не остыло до приемлемой для пищи температуры.

В конце концов, кое-кто не выдержал.

– Асьен, что происходит? – отставив тарелку с рагу, только что торжественно врученную мной, пугающе проникновенно вопросил кронпринц.

– Мм? Все дивно! – мгновенно ответила я.

Судя по взгляду сэра Матиуша, ужинавшего с нами, на «дивно» происходящее походило менее всего.

– Мне нужно к магистру Ксавьену, – торопливо решила я.

И поднявшись, подхватила маску, конспекты, которые следовало вернуть, и заколку для волос, так как с распущенными бродить по Башне боевого факультета, изобилующей развешанными по стенам чучелами Тварей из Нижнего мира было не слишком безопасно.

Но стоило мне взяться за дверную ручку, как кронпринц мрачно заметил:

– Ты даже чай не выпила, Асьен.

– Выпью, когда вернусь, – отмахнулась я.

И поспешила покинуть комнаты Каенара.

***

Собирала волосы в коридоре Башни и надевала маску там же, водрузив конспекты на клыки раззявленной пасти, если не ошибаюсь, сцелоникса. Когда, завершив, вытаскивала папку из пасти Твари, случайно сломала два клыка. Это было досадно. Наклонившись, подняла их с пола и попыталась было незаметно всунуть их обратно, придав чучелу вид нетронутости, но тут за моей спиной раздалось вкрадчивое:

– Всегда знал, что женское любопытство вещь непреодолимая…

С перепугу впихнула конспекты обратно в пасть, судя по хрусту повредив еще несколько клыков, и торопливо развернулась к магистру Ксавьену.

Заложив руки за спину, преподаватель демонстративно изучил меня придирчивым взглядом, а видеть магистр мог и в абсолютной темноте, после чего лишил меня маски, шпильки, деловито расстегнул три верхние пуговки на моем платье. Еще раз критически осмотрел, и наклонившись к моему лицу, очень тихо произнес:

– За сломанные зубы экспоната, более не существующего даже в Нижнем мире, наказание – десять ударов палками по ладоням. А в департаменте наказаний наказывать умеют, малышка Асьен, и от твоих нежных пальчиков останется кровавое месиво. И лечить придется долго… Удачи, детка.

И магистр растворился в сумраке, забрав с собой и мою маску, и шпильку.

Отчетливо понимая, что сказанное заместителем ректора шуткой не было вовсе, я поспешила извлечь конспекты из пасти Твари, на этот раз с предельной осторожностью, и с содроганием обнаружила, что сломано теперь было шесть клыков.

– О, Небо! – простонала, оценивая ущерб.

Но на сей раз небо не внемлило мольбе.

– Что случилось?– прозвучало в темноте.

И этот голос, я бы узнала из сотни тысяч.

Резко обернувшись, склонилась в реверансе и напряженно поздоровалась:

– Дивного вечера, ваше высочество.

Эльтериан медленно подошел, посмотрел на стремительно бледнеющую без спасительной маски меня, на пачку конспектов в моих руках, на сломанные клыки уже вымершего, и потому бесценного чудовища.

– Спешила к магистру Ксавьену? – сходу предположил принц.

О, да. И доспешилась.

– Вы чрезвычайно проницательны, ваше высочество, – поспешила ответить.

– Сложно было бы не догадаться – на конспектах указано название предмета, – с мягкой иронией произнес Эльтериан.

Постоял, продолжая разглядывать меня и продолжил:

– Так спешила, что повредила бесценный экспонат?

С одной стороны, мне было страшно, и становилось страшнее с каждой секундой, но с другой… Я была готова повредить магистра Ксавьена, и прямо сейчас. Можно этой стопкой конспектов, а можно и бесценной головой сцелоникса. Но все же ужас от осознания моего положения, существенно пересиливал гнев.

– Асьен, не стоит так переживать, – Эльтериан мягко шагнул ко мне, я же испуганно отшатнулась в сторону при его движении. – Успокойся, – со снисходительной иронией, произнес принц. – И не волнуйся по поводу сцелоникса. Пусть это останется нашим маленьким секретом. Мне будет приятно иметь что-то общее с такой удивительной девушкой, как ты.

Взмах царственной ладони, и все сломанные клыки, окутавшись призрачно-зеленоватым сиянием, послушно вернулись на свои места и приросли как новенькие, не осталось даже линии слома.

– Вот видишь, все хорошо. Дивного вечера, Асьен.

И галантно поклонившись мне, принц Эльтериан покинул коридор, направляясь в свои покои.

Бледной мне оставалось лишь вновь склониться в реверансе, а после…

После стоять, и мрачно наблюдать, как очертания магистра Ксавьена возникают в воздухе, всего в нескольких шагах от имевших место событий. И ухмылялся магистр столь довольно, что становилось ясно – его план, каким бы он ни был, вполне удался.

– Вы! – прошипела я.

Прижав указательный палец к губам, и тем самым призывая меня к молчанию, магистр указал в сторону лестницы, и ушел первым. Мне оставалось лишь последовать за ним.

***

В кабинете магистра Ксавьена, я металась из стороны в сторону, для начала застегнув платье, после собрав волосы, а вот затем, даже не прибегнув к спасительной маске, развернулась к преподавателю и воскликнула:

– Вы что творите?

– А разве это не очевидно? – поинтересовался в ответ магистр.

И так как очевидно мне не было совершенно ничего, заместитель ректора ВАДа, коварно улыбнулся и произнес:

– Асьен, сегодня ты видела меня с леди Сарской, не так ли?

Это действительно было так.