Таймер для обреченных Нестеров Михаил

Его встречал молодой человек, по виду – полярник: длинные волосы, бородка. Он также был одет в теплый свитер, на ногах валенки. Виктор Николаевич, снимая шапку, не удержался от широкой улыбки:

– Забавно выглядишь, Женя. Тебе больше подходят гидрокостюм и ласты. Не думал об этом?

– Каждый день думаю. Здравствуйте, Виктор Николаевич! – Блинков приветствовал шефа крепким рукопожатием.

Связь с Большой землей здесь была по телефону и морем. Евгений Блинков удивился телефонному звонку из штаба ВМФ. Личный адъютант Школьника поставил его в известность о визите босса, сказав, что дело очень серьезное. Дело серьезное, когда звонит сам адмирал, парировал Джеб, но адъютант на другом конце провода рассмеялся: «Очнись, Женя! Он САМ едет к тебе!»

– Веди меня в самое теплое помещение, – распорядился адмирал, передавая хозяину дорожную сумку. – Там у меня коньяк, лимончик, ветчина. Хлеб.

– Хлеб?

– Ну да. Чернушка. Как добрался, спрашиваешь? До Мурманска самолетом, оттуда на вертолете. Над Печенгой пролетели – красота неописуемая!

В комнате на втором этаже адмирал снял куртку и устроился напротив электрокамина.

– Рассказывай, что ты, южная твоя душа, делаешь здесь, на семидесятой широте, – в рваном темпе поинтересовался адмирал.

– Просто отдыхаю. Здесь работает мой хороший приятель, он основал этот центр. Летом оживление, зимой затишье. Для настоящих дайверов здесь рай: подводная целина, приливы до четырех метров, белые ночи.

– Завидую… Надолго ты здесь застрял?

– Планировал до весны остаться. Я тут на правах гостя. Хотите, покажу вам отель. Вечерком можно на бильярде поиграть, в бане попариться.

– Вечером и покажешь. – Школьник отметил время: начало второго. – Я по делу приехал, и тем не менее…

Он встал с кресла, открыл сумку и выудил бутылку коньяка. Джеб нарезал лимон, ветчину, хлеб, в очередной раз усмехнувшись: адмирал словно в Тмутаракань приехал, но упустил из виду пару батонов вареной колбасы. Они выпили не чокаясь.

– До армии ты учился в ГИТИСе, – уточнил Школьник. – Помнишь свою однокурсницу – Ольгу Супрун?

– Да, – кивнул Джеб.

– В отличие от тебя она окончила институт по специальности актер музыкального театра. Вышла замуж за израильского бизнесмена, вместе с ним одно время продюсировала танцевальный проект «Тотем». – Школьник побарабанил по столу пальцами и продолжил: – Ольга Супрун развелась со своим первым, равно как и со вторым мужем, осела в Израиле, вплотную занялась кинобизнесом: ляпает молодежные фильмы. Сейчас в Москве. По нашим данным, задержится в столице на неделю. Не хочешь повидаться с однокурсницей? Все-таки восемь лет не виделись.

– Разведка заинтересовалась Ольгой в связи с ее израильским мужем-бизнесменом?

– Нас интересует другой человек. Мы планировали выйти на него через Ольгу Супрун.

– Кто он?

– Точнее, она. – Школьник вынул из кожаного портмоне фото и передал Блинкову. – Она из разряда женщин, которых принято поздравлять не 8 марта, но – в День защитника Отечества. Капитан израильской военной разведки Мэлоди Унгер. – Адмирал снова уточнил: – Она бывший офицер разведки ВВС. Эта спецслужба наряду с военно-морскими силами Израиля тесно взаимодействует с «Аманом», аналогом нашего «Аквариума». Координируют действия в области сбора данных в рамках общих разведывательных задач. Родилась в Америке, в Израиле с двух лет. Тридцать один год, не замужем, – подчеркнул адмирал.

– Высокая, симпатичная, – не без ехидства добавил Джеб, возвращая снимок. – Выходит, я ошибся, когда думал, что разведка оставила меня в покое.

– Ты любишь свое дело и не видишь причин бросить его. Ты много работал для денег, и тебе хочется поработать для души.

– Цитируете выдержки из моего досье?

– Давно не заглядывал в него. Без бумаг знаю о тебе достаточно. – Адмирал указал рукой на окно. – Ты поменял обстановку, но не жизнь. Недавно я смотрел фильм с Джеком Николсоном – люблю этого актера, – и там прозвучали такие слова: «Все дороги ведут в места, которые ты хотел бы забыть»… Разумеется, я не могу тебе приказать. Ты профи, но ты послушай, что я скажу. Мы планируем операцию, спонсором которой является некая некоммерческая структура. Ее теневым руководителем является бывший министр обороны Украины. Его представляют два человека: отставной начальник ГРУ Минобороны Украины и зять министра – крупный бизнесмен. Дело напрямую касается инцидента с пассажирским лайнером, сбитым украинской ракетой над акваторией Черного моря. В курсе этих событий?

– Да, это случилось в 2001 году.

– В октябре, – конкретизировал адмирал. Он вставил сигарету в мундштук и неторопливо прикурил. – Нам предстоит пересмотреть все, что предшествовало катастрофе. Сейчас нас уже не устраивают выводы комиссий. И вот почему. 29 декабря прошлого года погиб в автокатастрофе капитан ракетных войск Тарас Лозовский. Его «жигуленок» на огромной скорости врезался в стоящий на обочине грузовик. Бензин и соляр растеклись по дороге, начался пожар. Огонь долго не удавалось сбить. В результате тело Лозовского сильно обгорело. Инцидент произошел недалеко от нашего штаба в Севастополе. Позже медики обнаружили в крови капитана алкоголь, а следственная группа военной прокуратуры нашла в кармане его куртки записку. Специалисты-графологи пришли к выводу, что написана она человеком, находящимся в сильном возбуждении, может быть, даже на грани срыва. Написана давно – возможно, три или четыре года назад. Хранилась в отделении бумажника и одним краем даже не приклеилась к кожаному кармашку, а приросла. Да и огонь свое дело сделал. Сохранилась лишь треть текста, а остальное – возможно, имена и звания конкретных людей – безвозвратно утеряно.

Блинков принял от адмирала лист бумаги и прочел:

«Я знаю истинные причины авиакатастрофы 2001 г. (…) не думал, что так все обернется. (…) пассажирский лайнер был сбит ПРЕДНАМЕРЕННО. По вине одного трусливого гада!!! Его обработали, конечно (…) С ним говорил один человек от лица людей (…) готовы платить (…) руководить вооруженными силами России и Украины (…) не имеет отношения к этим (…) Он из третьей страны (…) сказал: нас устроит любой гражданский самолет (…) в коридоре обстрела (…) так и вышло (…) с себя ответственности (…) был трезвый, остальные поддали (…)».

– Эта информация долго держалась от нас в тайне, – продолжал адмирал. – Следователи украинской военной прокуратуры зашли в тупик и были вынуждены скооперироваться с нами. Затем за стол переговоров подсели представители украинского экс-министра, честь которого до сей поры находится под сомнением. Его финансовая группа за расследование и предоставление аргументов, подтверждающих невиновность украинской ПВО в том инциденте, платит хорошие деньги.

– Какая связь между ПВО Украины и ВМФ России?

– Во-первых, украинская разведка далека от совершенства, имеет посредственную агентуру в том же Израиле. Я бы даже сказал «никакую». Кроме финансовой поддержки, украинская сторона в ответ на конкретную работу обещает пересмотреть важные позиции по Черноморскому флоту, который в данном и конкретном случае представляет разведуправление российского флота. Нам поступила информация о том, что Мэлоди Унгер на месте трагических событий собирала информацию, а не занималась расследованием как таковым. Унгер наша единственная ниточка, поскольку опросы сослуживцев и родственников Тараса Лозовского ни к чему не привели.

– О какой сумме идет речь?

– О семизначной. Мы пришли к следующему выводу. Наиболее короткий и результативный путь к Мэлоди Унгер лежит через Ольгу Супрун.

– Почему? – спросил Джеб. – Ольга знакома с Унгер?

– Да. Вряд ли они на короткой ноге, и все же.

– Как вы вышли на Ольгу?

– Сейчас у меня работает толковый офицер, – усмехнулся Школьник, – капитан 2 ранга Александр Абрамов.

Лицо Блинкова вытянулось.

– Он что, повторный рапорт написал?! Или вы снова игры затеяли? В прошлый раз он в африканской тюрьме оказался, если вы не помните. Теперь нам его из израильских застенков вытаскивать? – Джеб округлил глаза и резанул по горлу ладонью: – Хватит, я в прошлый раз наелся до отвала! Мне не по вкусу ваша жратва с натюрмортов. Я парня в Африке потерял.

– Можешь успокоиться?

– У меня есть друг. Он таксидермист. У него вы найдете чучела на любой случай. Я дам вам телефон, звякните ему. А меня оставьте в покое.

– Успокойся, пожалуйста, – мягко попросил адмирал. – Итак, Абрамов. В 2001 году он курировал черноморский район. Принимал непосредственное участие в расследовании авиакатастрофы. В течение двух недель контактировал с разведчиками ВВС Израиля во главе с Мэлоди Унгер. Ему еще в 2001 году показалось, что израильтяне идут по другому следу и не верят в выводы комиссий. Объясню почему. Группа Унгер осталась в Крыму еще на неделю. С этим связана какая-то дата, дай бог памяти. Вспомнил: в этот день был убит израильский министр. Так вот, задержка разведгруппы ему показалась странной. У них не было секретов друг от друга. Хотя иностранная разведка она и есть иностранная разведка. Доклад Абрамова тогда остался без внимания. Сейчас я подтянул капитана и разрешил ему покопаться в том деле. Так на свет появилась Ольга Супрун.

– А театральный институт, который она окончила, вывел на меня.

– Именно, – улыбнулся Школьник, выразительно дернув бровью.

– Абрамов и Унгер знакомы. Не проще ли устроить им встречу?

– Она замкнется на нем и замолчит как рыба. Мы проштудировали этот вариант и оставили его как запасной. Абрамов будет рядом и подхватит эстафету. А ты перебирайся в Москву, готовься к встрече с Ольгой. А после с Унгер – но уже в Израиле. Не думаю, что ты растерял актерские навыки. – Адмирал сдвинул широкие брови. – Разведка, на которую ты постоянно дуешься, дала тебе много в плане актерского мастерства. Мы также думали о привлечении к работе Кокарева, Музаева, Чижова. Разберешься по ходу.

– Кто будет курировать мою работу?

– Сам-то ты как думаешь? Я дал Абрамову прямой выход на представителей экс-главы украинского военного ведомства. В этом плане у вас будет мощная поддержка. Не исключаю, даже уверен, что ваша работа распространится на территорию Украины.

– Вы говорили с Абрамовым о материальной стороне дела?

– Конечно. Я намекнул о «дипломате» со стодолларовыми купюрами. Абрамов ответил: «Порой мешок с деньгами не показатель богатства, а показатель инфляции». Мне кажется, он еврей.

Адмирал снова потер руки, на этот раз его ладони издали звук иного качества.

– Ну что, Женя, топи баньку. А пока она топится, погоняем шары. Я в снукер хорошо играю, – начал нахваливать себя Школьник.

Джеб перебил его:

– Тогда вам придется подождать, пока я раскрашу шары.