Северное сияние Робертс Нора
— Ничего, если я вам чуточку помешаю?
— Конечно, садись. — Хопп подвинулась. — Мы тут обсуждаем вопрос финансового свойства, как ты бы выразился. Для меня это одна головная боль, а Эд, смотри, даже возбудился. Мы пытаемся выкроить из бюджета средства на строительство библиотеки. Для начала придется урезать статью на здание почты. Что скажешь?
— Прекрасная мысль.
— Вот и мы так решили. — Эд промокнул губы салфеткой. — Но для этого нужно, чтобы бюджет был чуть более резиновым. — Он подмигнул Хопп. — Знаю, знаю, ты об этом и слышать не хочешь.
— У нас задействованы люди, уже собраны средства на стройматериалы, на оплату рабочих. Книги нам или пожертвуют, или выпросим. Если людей заинтересовать проектом, они помогут.
— На меня можете смело рассчитывать, — объявил Нейт. — Если и когда до этого дойдет. А пока что у меня самого есть вопрос финансового свойства. Хотел к вам в банк заглянуть, Эд. Вопрос касается одного давнего вклада, Так что вам придется поднапрячь память.
Эд кивнул. «Ухо не проколото», — отметил про себя Нейт.
— В том, что касается банка, на память не жалуюсь.
— Это касается Гэллоуэя.
— Пэта? — Он понизил голос и огляделся. — Может, об этом лучше не здесь? Чарлин все-таки…
— Это много времени не займет. Мой источник сообщил, что в последний раз в Анкоридже Гэллоуэй выиграл кругленькую сумму в покер.
— Покер он обожал, — заметила Хопп.
— Это факт. Сам с ним не раз играл. Правда, по-крупному мы не играли, — добавил Эд. — Не верится, чтобы он мог много выиграть.
— Сведения верные. Так вот я и подумал, не посылал ли он, случаем, деньги домой, перед тем как идти в горы?
— Что-то не припомню. Даже платежки не было. У нас тогда обороты маленькие были, я вам рассказывал. — Он задумался и сощурил глаза. — Правда, к тому времени, как Пэт пропал, у нас уже было хранилище и два кассира по совместительству. Но я обо всех операциях знал досконально.
Он потер подбородок и выпрямился.
— Пэта финансы мало интересовали. Он был не из тех, кто кладет деньги в банк — или, наоборот, снимает.
— А как в тех случаях, когда он уезжал на заработки? Деньги домой не присылал?
— Нет, иногда было. Помнится, когда он уехал, Чарлин месяца два к нам регулярно ходила проверить, не пришло ли от него что. Каждую неделю, раз, а то и два. Если у него были на руках большие деньги, в чем я лично сомневаюсь, он мог положить их в банк в Анкоридже, а то и вовсе в обувную коробку спрятать.
— Тут я с Эдом соглашусь, — подтвердила Хопп. — Пэт с деньгами лихо обращался.
— Как все, кто вышел из богатой семьи. — Эд пожал плечами. — А есть такие, как мы, — он подмигнул Хопп, — готовые из кожи вон вылезти, чтобы наскрести денег на городскую библиотеку.
— Что ж, не буду дольше мешать вашим ухищрениям. — Нейт поднялся. — Спасибо, что уделили время.
— Лучше бы порядком в городе занимался, — неодобрительно проворчал вслед Эд, прихлебывая кофе.
— Наверное, для него это тоже «порядок в городе».
— Вот что я тебе скажу, Хопп: чтобы нам осилить эту библиотеку, нужны хорошие сборы на май.
— Согласна. Пока он, слава богу, шума не поднимает. Просто, как я понимаю, хочет все перепроверить, пока не убедится, что Пэта действительно убил Макс. Упорный он у нас. В последние дни я все больше в этом убеждаюсь. Ничего не пустит на самотек. Хорошее качество для начальника полиции.
Джекоб был прав: некоторые с полицией дела иметь не хотят. Даже в его компании Нейту мало что удалось выжать из своей поездки в Анкоридж.
Но сказать, что слетали напрасно, тоже было нельзя.
К Кобену наведываться он не стал. А надо бы, признался он Джекобу, когда они уже подлетали к дому. И серьгу надо было приобщить к делу. Но он не стал.
Ему нужно было еще время. Время, чтобы все состыковать.
Когда самолет приводнился, напряжение наконец спало.
— Спасибо, что съездили со мной. Хотите, я привяжу самолет? А вы идите в дом.
— А умеешь?
— В данном случае это не более чем катер с крыльями. А уж лодку привязать к причалу я сумею.
Им навстречу уже спешила Мег, Джекоб кивнул вместо приветствия.
— У вас же другие дела есть.
— Есть, это точно. Тогда до встречи.
Нейт ступил на понтон, молясь, чтобы не потерять равновесия и не плюхнуться в воду. Но все удалось: он шагнул на один край причала, Мег — на другой.
— Куда это он? — подивилась она вслед лодке Джекоба.
— Сказал, дела. — Он взял ее за руку. — Ты сегодня рано.
— Нет, это вы поздно. Уже почти восемь.
Он посмотрел на небо — такое же яркое, как в полдень.
— Никак не привыкну. Женщина, где мой ужин?
— Ха-ха-ха! Можешь зажарить в гриле пару гамбургеров из лосятины.
— Гамбургеры из лосятины? Это мое любимое.
— Ну как, удалось что-нибудь новое узнать?
— В плане расследования — нет. А у тебя как день прошел?
— Я, вообще-то, тоже в Анкоридже побывала, только недолго. А уж поскольку я там оказалась, то между делом зашла в салон свадебных платьев.
— Да что ты говоришь?
— Перестань ухмыляться. Я по-прежнему не хочу ничего пышного. Устроим бурную попойку здесь, дома. Но сногсшибательное платье мне купить захотелось. Чтобы у тебя глаза на лоб вылезли.
— И нашла?
— Это мой секрет, а ты оставайся в неведении. — Она звонко чмокнула его в губы. — Гамбургер я люблю прожаренный, а булочка чтобы слегка хрустела.
— Заметано. Но пока до еды не дошло — я тоже сегодня делал свадебные покупки.
— Да?
— Да. — Он достал из кармана ювелирный футляр. — Угадай, что здесь.
— Мое. Дай сюда.
Он открыл крышечку и с наслаждением наблюдал, как у нее округлились глаза при виде бриллиантового кольца в платиновой оправе.
— Ух ты! — Мег выхватила кольцо из футляра и, держа на вытянутой руке, пустилась в пляс. Возгласы, какие она при этом издавала, он воспринял как знак одобрения.
— Так что? Нравится?
— Потрясающе! — Она, смеясь и дурачась, кругами приближалась к нему. — Вот это, я понимаю, кольцо, шеф Бэрк! И насколько, интересно, похудел твой кошелек?
— Перестань!
Она продолжала дурашливо смеяться.
— Могу себе представить. Вообще-то, мне это неинтересно. Классное кольцо, Нейт, прямо наповал. Экстравагантное и простое одновременно — то, что нужно. Идеальное КОЛЬЦО.
Она вложила кольцо в его раскрытую ладонь.
— Ну, давай же, надень, мне уже не терпится.
— Прошу прощения, но, может быть, мы это совершим в более торжественной обстановке?
— Полагаю, назад пути уже нет. — Она растопырила пальцы. — Давай же, надевай.
— Хорошо, что я не додумался сочинить стихи по этому случаю. — Он надел ей кольцо на палец, и оно засверкало еще ярче. — Смотри, не ослепни.
— Нейт, я в тебя влюбляюсь с каждым днем сильнее. И все думаю: а где же конец? — Она заключила его лицо в ладони, отчего у него, как всегда, закружилась голова. — Не знаю, подхожу ли я тебе, Игнейшус, но ты мне точно подходишь.
Он взял ее за руку, на которой красовалось кольцо, и поцеловал.
— Пойдем жарить гамбургеры.
ГЛАВА 30
— Это что?
В руках у Нейта была связка ключей. Мег напустила на себя озадаченный вид.
— Полагаю, это ключи.
— Куда тебе столько ключей?
— А замков-то сколько! Это что, допрос?
Он побренчал связкой, а она продолжала смотреть на него с невинной и счастливой улыбкой.
— Мег, ты в половине случаев дом вообще оставляешь незапертым. Зачем тогда столько ключей?
— Ну… Предположим, мне надо попасть в какую-то дверь, а она заперта. И тогда меня выручают ключи.
— А эта дверь — которая заперта — ведет, конечно, в чужой дом или офис, да? Я угадал?
— Формально говоря — да. Но человек ведь не остров… И все в таком роде. Дзен-буддизм учит, что в масштабах Вселенной мы все едины.
— Выходит, это дзен-ключи?
— Именно. Отдай.
— Вот это вряд ли. — Он зажал связку в кулаке. — Видишь ли, даже во Вселенной, живущей по законам дзен-буддизма, мне не хотелось бы арестовывать свою жену за незаконное проникновение куда бы то ни было.
— Я тебе еще не жена, приятель. А как они вообще у тебя оказались? Ордер на обыск у тебя есть?
— Они лежали на виду. Никакой ордер тут не требуется. Злоумышленница. — Он ухватил ее за подбородок и поцеловал. Потом открыл заднюю дверцу пикапа и кликнул собак: — Живей, ребята. Поехали кататься.
С некоторых пор Мег перестала оставлять собак одних. Либо брала их с собой, либо отвозила к Джекобу, а если день выдавался такой, что и то и другое было неосуществимо, оставляла в вольере у «Приюта».
Биллу, который еще не до конца поправился, пришлось помочь.
— Удачного полета, — пожелал он Мег.
— Обязательно.
Сунув руки в карманы, она направилась к самолету. Потом вдруг развернулась и зашагала назад.
— А знаешь, я ведь достану себе другие ключи. Мне это раз плюнуть.
— Не сомневаюсь, — проворчал Нейт.
По уже сложившейся привычке он дождался, пока она взлетит. Ему нравилось смотреть, как самолет разгоняется и взмывает ввысь и как от его двигателей бежит рябь по воде. В такие минуты он думал только о ней, о них, о том, как они станут создавать семью.
Она уже работала в саду — когда сошел снег, оказалось, что крыльцо с двух сторон окаймляют цветочные клумбы. Мег теперь то и дело говорила об аквилегии и луковичных и о том, как она поливает клумбы волчьей мочой от мышей.
Благодаря длинным летним дням дельфиниумы, обещала Мег, махнут до десяти футов.
Подумать только, удивлялся Нейт. Мег Гэллоуэй, полярная летчица, истребительница медведей, выращивает цветы. Георгины, хвастала она, будут не меньше колесных колпаков.
Ему захотелось на все это посмотреть. Захотелось посидеть вдвоем на крыльце нескончаемым летним вечером, с буйством цветов возле дома, и смотреть на закат.
Как все просто, подумал он. Вся их жизнь будет соткана из тысяч простых и нежных мгновений. И при этом она совсем не будет обыденной.
Ее самолет взмывал все выше и выше, маленькой красной птичкой в бескрайнем синем небе. Она помахала ему крыльями, и он улыбнулся, а сердце радостно забилось.
Когда самолет скрылся вдалеке, он сел в машину, где покорно дожидались собаки. И стал думать о совсем других вещах.
Может, зря он так уцепился за эту побрякушку — серьгу. Всего-то — маленький кусочек серебра. Да и сведения о том, что у Гэллоуэя были большие деньги, тоже пока ничем не подтверждены.
Но он уже где-то эту серьгу видел. Он вспомнит. Рано или поздно вспомнит. А деньги… Где деньги — там и убийство.
Он вел машину и мысленно просеивал информацию. У Гэллоуэя были на руках большие деньги, а дома — красивая женщина. Извечные мотивы для убийства. Тем более что в этих краях женщины вообще в дефиците.
Комиссия по организации первомайского парада уже начала развешивать транспаранты и флажки. Они были выдержаны не в традиционных для маленьких городков цветах — красный, белый, синий. В Лунаси все должно было быть особенное. Над городом развевались полотнища в радужной гамме голубого, желтого и зеленого.
На одной такой гирлянде неожиданно примостился орел.
По главной улице люди по случаю весны приводили свои дома и конторы в порядок. Кое-кто уже вывесил над входом кашпо с разноцветными анютиными глазками и декоративной кудрявой капустой — Нейт уже знал, что они не боятся заморозков. У многих домов крыльцо и ставни блестели свежей краской. А на смену снегоходам пришли мотоциклы и скутеры.
Многие дети стали ездить в школу на велосипедах, а на ногах все чаще попадались походные ботинки вместо сапог-«луноходов».
И только горы, чьи хребты выстроились в почетном карауле у весны, устремленные в небо, где теперь по четырнадцать часов в сутки висело солнце, — неутомимо цеплялись за зиму.
Нейт припарковал машину и повел лаек по дорожке. Те, поджав хвосты, с жалобным видом затрусили за загородку.
— Знаю, знаю, вам это все надоело. — Он присел и просунул им ладонь — полизать. — Вот я поймаю плохого дядьку, тогда ваша мамочка перестанет за вас так тревожиться и опять сможет оставлять вас дома играть.
Он зашагал к входу, и они жалобно заскулили, вызвав у него угрызения совести.
Он миновал вестибюль и отыскал Чарлин в кабинете.
— На лето наняла троих студентов. — Она постучала по компьютеру. — Учитывая, сколько у нас номеров забронировано, без помощников не обойтись.
— Отлично.
— Еще и гиды туристов навезут. К июню здесь будет полно молодых красавцев. — Глаза ее заблестели, но Нейту показалось, не столько от предвкушения, сколько чтобы ему досадить.
— Значит, все при деле будем. Вот что, Чарлин… — Он закрыл дверь. — Я тебе сейчас задам вопрос, который тебе не понравится.
— А тебя это когда-нибудь останавливало?
«Ладно, не до деликатности», — решил Нейт.
— Кто был первый, с кем ты легла в постель после отъезда Гэллоуэя?
— Нейт, я не кумушка какая-нибудь. Если бы соизволил обратить на меня внимание — сам бы убедился.
— Чарлин, я не о сплетнях. И мы тут не в игрушки играем. Тебя совсем не волнует, кто убил Пэта Гэллоуэя?
— Как это — не волнует! А ты представляешь себе, как мне тяжело заниматься его похоронами, знать, что он лежит в морге, и гадать, когда мне его наконец разрешат забрать? Я каждый день спрашиваю у Бинга, не оттаяла ли еще земля, чтобы можно было могилу копать. Могилу для моего Пэта.
Она взяла из коробки пару салфеток и высморкалась.
— Когда похоронили моего отца, мама целый месяц ходила по дому как привидение. Если не больше. Все, что полагается, она делала — как ты сейчас. Но для нее все окружающие перестали существовать. Разговаривать было невозможно. Она все время витала где-то в другом месте. После этого мы с ней так и не смогли найти общего языка.
Чарлин сморгнула слезу.
— Как все это грустно.
— Но ты этого не допустила. Ты не позволила себе превратиться в привидение. И теперь я прошу тебя о помощи. Чарлин, кто тогда тебя добивался больше всех? И преуспел?
— Лучше спроси, кто — нет? Я была молоденькая, симпатичная. Видел бы ты меня тогда…
Что-то затеплилось, он уже приготовился ухватиться за кончик, как вдруг она взорвалась:
— И была одна! Я же не знала, что он умер. Знай я это, я бы так быстро не… Я была оскорблена, бесилась просто, и когда мужики стали ко мне клинья подбивать — с чего бы мне было отказываться?
— Никто тебя не винит.
— Первым был Джон. — Она дернула плечом и зашвырнула скомканную салфетку в корзину для бумаг. — Я знала, он ко мне неровно дышит, а ухаживал он так мило. Внимательный такой… — Теперь в ее голосе слышалась тоска. — И я пошла с ним. И не только с ним. Я будто с цепи сорвалась. Разбивала сердца, рушила семьи. И мне было плевать.
Она взяла себя в руки, и впервые на лице ее появилось спокойное, задумчивое выражение.
— Пэта убили не из-за меня. Или так: если из-за меня, то напрасно старались. Потому что никогда я никого из них не любила. И не давала ничего, что нельзя было бы взять назад. Он погиб не из-за меня. А если ты скажешь, что да — я тогда не знаю, как жить.
— Нет, погиб он не из-за тебя. — Он подошел и обнял ее за плечи. — Не из-за тебя.
Она коснулась его руки.
— Я его долго ждала. Ждала, что он вернется, увидит, что я по нему не страдаю, и снова захочет быть со мной. Богом клянусь, Нейт, я его ждала до того самого дня, как вы с Мег полетели в горы. Пока его не нашли — я все ждала.
— Он бы вернулся. — Она покачала головой, и он крепче сжал ее плечи. — На моей работе быстро учишься видеть людей. И понимаешь их лучше, чем тех, кто много лет был рядом. Он бы вернулся.
— Мне никогда никто не говорил таких добрых слов, — сказала она, помолчав. — Тем более — кто не метил в мою постель.
Он погладил ее по спине, потом достал из кармана серьгу.
— Узнаешь вещицу?
— М-ммм… — Она шмыгнула носом, рукой смахнула с ресниц слезы. — Симпатичная штуковина, но, по-моему, мужская. Не в моем вкусе, я люблю более броские.
— А у Пэта такой не было?
— У Пэта? Нет, такого он не носил. Крестов — нет. Он религиозными символами не увлекался.
— И ты ее ни на ком никогда не видела?
— Не думаю. Да и увидела бы — не запомнила. Не такая заметная вещь.
Нейт решил, что пора начать показывать ее всем и всюду — и смотреть на реакцию. Поскольку Бинг в этот момент завтракал в «Приюте», он к нему и направился, позвякивая в руке серьгой.
— Не ты потерял?
Бинг даже не взглянул на серьгу, зато в упор посмотрел на Нейта.
— Когда я в последний раз пожаловался тебе на пропажу, ничем, кроме неприятностей, это не кончилось.
— Мне нравится возвращать вещи их законному владельцу.
— Не моя это штука.
— А чья — не знаешь?
— Больно мне надо чужие уши разглядывать. Да и твою физиономию тоже.
— Я тоже был рад тебя повидать, Бинг. — Он убрал серьгу. Бинг примерно на дюйм укоротил бороду — к лету, видать, готовится, решил Нейт. — Февраль восемьдесят восьмого… ни один человек не смог мне с уверенностью подтвердить, что ты весь тот месяц находился в городе. А кое-кто считает, что тебя тут и не было вовсе.
— Пусть занимаются своим делом, как я.
— Макс уехал, а, насколько мне известно, ты тогда к Кэрри был неравнодушен.
— Не больше, чем к любой другой бабенке.
— Удобный был момент, чтобы подкатиться, а? Ты производишь впечатление человека, который своего не упустит.
— Она ко мне интереса не проявляла. Чего мне было время зря тратить? Проще найти на улице — с почасовой оплатой. Может, в ту зиму я и ездил в Анкоридж. Была там у меня одна шлюха. Кейт звали. Гэллоуэй ее тоже пользовал. Ну, да это его дело.
— Так и звали — Потаскуха Кейт?
— Точно. Померла уже. А жаль. — Он продолжал есть и решил не углубляться в грустные подробности. — Говорят, так, между двумя клиентами, и свалилась с сердечным приступом. — Он подался вперед: — Собаку я не убивал.
— Такое впечатление, будто собака тебя больше волнует, чем двое убитых людей.
— Люди о себе могут сами позаботиться, а вот старый слепой пес… Может, я и был той зимой в Анкоридже. Может, даже и с Гэллоуэем у Кейт в дверях встречался. Велика важность.
— Ты с ним говорил?
— У меня свои заботы были. У него — свои. Покер его больше всего волновал.
Нейт изобразил легкое удивление.
— Да? Вон ты сколько всего разом вспомнил.
— Ты у меня перед носом торчишь, весь аппетит испортил. Вот я и напряг мозги.
— Сам тоже в покер играл?
— Я к бабе ездил, а не играть.
— А не говорил он о том, что на Безымянный собирается?
— Господи, да он штаны натягивал — а я снимал. Мы только парой слов перекинулись. Он сказал, фарт пошел, он только чуть прервался, чтобы Кейт чмокнуть — и тут же назад. Кейт что-то бормотала насчет того, что лунатики валом повалили, а ей, дескать, и лучше. Дела идут в гору. А тут и мы с ней делом занялись.
— А когда закончили свое «дело», с Гэллоуэем больше не виделся?
— Не припомню. — Бинг уткнулся в тарелку. — То ли заходил он в бар, то ли нет. Я-то торопился повидаться с Айком Трански — был у меня траппер знакомый, у него еще домик стоял на берегу Сквенты, так мы туда на несколько дней забурились — поохотились вдоволь, рыбки половили. А потом я сюда вернулся.
— И Трански сможет это подтвердить?
Глаза у Бинга сделались тверже агата.
— А я не нуждаюсь ни в чьем подтверждении. К тому же его и в живых-то нет. В девяносто шестом помер.
Удобно, подумал Нейт. Назвал двоих, кто мог бы подтвердить его алиби, — и оба мертвы. А можно взглянуть и по-другому.
Украденные рукавицы и нож. Брошены рядом с убитым псом. А принадлежат человеку, который говорил с Гэллоуэем.
Чтобы представить, что Гэллоуэй вернулся к игре или зашел с приятелями выпить, большого воображения не требуется.
«Угадай, с кем я только что столкнулся у Потаскухи Кейт?» «Мир тесен», — подумал Нейт. Если Бинг говорит правду, вполне может статься, что убийца нервничает из-за того, что тогда в Анкоридже был еще кто-то, играл в карты, бегал по шлюхам — и видел Гэллоуэя.
По дороге в участок он решил заскочить еще в пару мест. Побренчать серьгой.
Потом показал ее Отто.
Тот лишь пожал плечами:
— Ни о чем мне не говорит.
Отношения между ними стали прохладные. Формальные. Нейт об этом сожалел. Но ничего не поделаешь.
— Мне всегда казалось, что мальтийский крест — не столько религиозный, сколько военный символ.
Отто и бровью не повел.
— Я служил в морской пехоте, а у нас там серьги не носят.
— Так. — Нейт, уже в который раз за день, убрал серьгу в карман и застегнул пуговицу.
— Ты, говорят, ее всем показываешь. Народ удивляется, почему начальник полиции тратит столько времени на потерянную серьгу.
— Служба такая, — как ни в чем не бывало ответил Нейт.
— Шеф, — подала голос Пич, — есть сигнал: в гараж к Джинни Мэнн — это за Ведьминым лесом — забрел медведь. Муж у нее сейчас на охоте с друзьями, она дома одна с двухгодовалым малышом.
— Скажи, выезжаем. Отто?
Когда они въехали на ухабистую дорогу в полутора милях к северу от города, Отто взглянул на начальство.
— Надеюсь, на сей раз ты не заставишь меня кружить по округе, как идиот, пока ты будешь делать свои предупредительные выстрелы? Медведя так просто не спугнешь.
— Будем действовать по обстановке. Какого лешего он делает в гараже?
Читать бесплатно другие книги:
