Жена из прошлого. Книга 2 Чернованова Валерия

Глава 1

Щепотка приятностей в котелке проблем и страхов

Не знаю, сколько я так просидела, стараясь не смотреть на тело без сердца и беззвучно требуя у Бальдера, чтобы не смел умирать у меня на руках.

Мало мне, что ли, психологических травм?

– Даже не надейся, что мы будем тебя хоронить! – прошептала еле слышно, так как голос по-прежнему отказывался возвращаться. – Никаких похорон и никакого отдыха! Рано вам ещё, господин ворчун, на пенсию. Вы нам здесь нужны. Поняли?!

Сама не заметила, как начала плакать. Как слёзы покатились по щекам, обжигая кожу, вызывая саднящие, болезненные ощущения где-то глубоко в груди. Кто бы мог подумать, что у меня из-за этого любителя поязвить будет так болеть сердце. Но ведь болит же! И чувствовать его кровь на руках, опаляющую хлеще слёз, было просто невыносимо.

– Кажется, среди гостей был врач. Как же его звали… Эндер сейчас его позовёт, а может, вернётся с аптечкой. Он что-нибудь придумает… Обязательно спасёт! Бальдер? Бальдер!!!

Веки его, бледные, пепельно-серые, были опущены, грудь больше не вздымалась, и, наверное, я ещё никогда не испытывала такого отчаянья. От боли словно помешалась, и когда кто-то попытался меня отстранить, не сразу смогла разжать пальцы, сминавшие перепачканную в крови рубашку.

– Раннвей… – Мягкий голос мужа коснулся мочки уха. – Всё хорошо, о нём позаботятся. Тебе тоже нужна помощь.

– Но он…

– Всё будет хорошо, – вкрадчиво повторил Делагарди и, дождавшись, когда я разомкну пальцы, подхватил меня на руки.

Понёс в дом, а я неотрывно смотрела на обступивших Бальдера мужчин. Был ли среди них целитель? Сумеет ли помочь? На всех лордах были одинаковые чёрные костюмы, а лиц я не разглядела. Из-за слёз, из-за пережитого кошмара картинка окружающего мира была нечёткой, смазанной. Какой-то нереальной.

Уже в холле осознала, что музыканты больше не играют. Гости не болтают и не смеются, не пьют шампанское, а назойливой оравой высыпали в холл и теперь провожают нас гробовым молчанием, липкими, назойливыми взглядами.

Поддавшись порыву, крепче прижалась к несущему меня на руках мужчине. Биение его сердца под ладонью, ровное, уверенное, неожиданно придало мне сил, позволило вздохнуть полной грудью. Так бы всю ночь его и слушала, не отвлекаясь ни на что другое. Вместо белого шума или расслабляющей медитативной музыки.

На лестнице я прикрыла глаза, устав от бесцеремонных взглядов. Жаль, уши заткнуть не додумалась. Стоило дракону преодолеть несколько ступеней, как позади зазвучал пока ещё редкий шёпот – так могут жужжать растревоженные пчёлы. Уверена, стоит нам подняться на второй этаж, и почтенная публика разразится громкими обсуждениями леди Делагарди-Фармор.

До этого ведь не наобсуждались.

– Не обращай на них внимания, – шепнул Эндер, губами коснувшись прилипших к моему виску прядей.

И я вдруг вспомнила, в каком сейчас виде и состоянии. Облезлая кошка и то будет посимпатичнее. А я мало того что мокрая и грязная, так ещё и вся в крови да пятнах!

Ну просто прекрасна!

Он быстро донёс меня до покоев Раннвей, а там уже вовсю хлопотали Полин с Минной. Первая разбирала постель, вторая набирала ванну.

– Опять купаться? – Невольно поёжилась, вспомнив о жуткой кляксе, растекавшейся по потолку другой ванной.

Жаль, нет волшебного душа, чтобы смыть с себя весь этот ужас.

– Только на этот раз я тебя не оставлю, – заявил Делагарди, явно уверенный, что после этих слов я успокоюсь и расслаблюсь.

Но ни успокоенной, ни расслабленной я себя не чувствовала.

– В смысле? – Наоборот, вся напряглась, а когда он поставил меня на ноги, тут же отстранилась.

– Не уйду, пока не обработаем порез на ноге и сыпь. На всём теле. – Внимательный взгляд ярко-зелёных глаз скользнул по этому самому всему телу, что лишило меня малейшего шанса на покой и расслабление.

– Но мои служанки…

– Ничего не смыслят в медицине, – ответил дракон и повернулся к служанке. – Готово?

– Всё, как вы велели, эйрэ, – кивнула Минна. – Бинты, мазь, обеззараживающее. А ещё успокаивающая настойка для леди. И…

– Можешь идти, – прервал её дракон, и девушка, изобразив книксен, выскочила за дверь.

Оставив меня один на один с «мужем», горячей ароматной ванной и… обжигающим на щеках румянцем.

Вот уж ситуация.

Он снова прошёлся по мне взглядом и предложил, мягко так, вкрадчиво:

– Раздевайся.

Поначалу решила, что ослышалась, но взглянув на преисполненного решимости «мужа», поняла, что сегодня галлюцинации мне не светят. Ни визуальные, ни звуковые.

Только реальность, Женя. Только хардкор.

– Могу помочь, – великодушно предложил дракон, заметив, что я мешкаю.

– Я и сама в состоянии выкупаться. Без посторонней помощи. – Скрестила на груди руки, запоздало вспомнив, что на мне мокрая сорочка, и тонкая, прилипшая к коже ткань не оставляет простора для фантазии. А света в ванной было достаточно.

– Предпочитаешь, чтобы я вышел?

И снова молчание. С одной стороны мне безумно не хотелось оставаться одной. Ни здесь, в ванной, ни… потом. Наверное, я бы даже была не против, вздумай Делагарди пристегнуть меня к себе наручниками. Интересно, у него вообще есть наручники?

И почему я об этом думаю…

– В спальне есть ширма, – нашлась я, пусть и не сразу, с оптимальным решением.

Увы, фальшивого мужа моё решение не воодушевило. Закатив глаза, он высказался:

– Говоря откровенно, ты сейчас не в том состоянии, чтобы вызывать во мне… определённые интересы и желания. И чем дольше мы препираемся, тем выше твои шансы остаться со шрамами.

А вот это мне точно не надо!

– Тащи ширму! – шикнула, а когда дракон, обдав меня потоками своего драконьего недовольства, вышел, быстро стянула с себя мокрые тряпки и нырнула в ванну.

Секунды, пока его не было, казались невыносимо долгими. Сжавшись в комок, я бросала взгляд то на потолок с хрустальной люстрой в обрамлении лепных колосьев, то на стены в шёлковых обоях, то на мебель, отбрасывающую по сторонам причудливые тени.

Тени… Ненавижу это слово!

Вот дверь скрипнула снова. Я вздрогнула, обернулась резко, а увидев Делагарди, выдохнула с облегчением. Не искажённый, не чёрная клякса. Замечательно.

– Поставь сюда, а сам садись в кресло.

– Слушаюсь, моя леди, – с оттенком иронии в голосе отозвался дракон и, демонстративно на меня не глядя, загородил ширмой ванну.

Я выключила воду – она уже успела добежать до самых бортиков, потянулась к застёжкам серёжек. Одну, как оказалось, успела благополучно посеять, другую положила на столик. Туда же отправила колье и брачный браслет, после чего стала смывать с себя грязь с кровью. Моей было немного – рана на ноге оказалась сущей царапиной. А вот на руках, под ногтями остались следы крови Бальдера.

– Ему точно помогут?

– Будем на это надеяться, – сказал Делагарди, и я горько вздохнула. – Откуда он вообще взялся? Зачем бросился ко мне?!

– Бальдер сделал то, что должен был, – защитил хозяйку. То, чего я сделать не смог… – последние его слова были пронизаны горечью, сожалением и, кажется, злостью.

Много ума не надо, чтобы понять: во всём происходящем Делагарди винил себя. И в появлении искажённого, и в том, что чудовище напало именно на меня.

– Он выбрал тебя, потому что ты была одна. Потому что я тебя одну оставил.

– Он выбрал меня, потому что ему нужна была именно Раннвей. Или… не ему.

– Что ты имеешь в виду?

Когда закончила оттирать кровь, вода порозовела. Мутные разводы разбежались по поверхности, подёрнутой дымкой пара, неровными кольцами. Или, скорее, кляксами…

Ещё одно ужасное слово.

– Подай, пожалуйста, полотенце.

Делагарди послушно (удивительный сегодня вечер) выполнил мою просьбу, и я не теряя времени, которого у нас и так не было, завернулась в махровый кокон. Волосы, отжав, собрала в тугой высокий узел, после чего опустилась в кресло, освобождённое Эндером. Подтащив столик с лекарствами, он встал рядом и осторожно взял меня за руку.

– Чешется?

– Немного.

Мрачно кивнув, стал осторожно, словно боялся сделать мне больно, обрабатывать каждое пятнышко. Я же от души глотнула успокоительного, надеясь, что оно поможет справиться с навязчивым желанием не отлипать от Делагарди.

– Ты говорила, что искажённому нужна была Раннвей, – напомнил он и, перевернув мою руку ладонью вверх, стал обрабатывать предплечье. Пальцы дракона умело втирали лекарство, принося почти мгновенное облегчение и вместе с тем не давая расслабиться.

Мне, Жене, нравились его прикосновения, но отголоски воспоминаний Раннвей мешали в полной мере наслаждаться этим исцеляющим массажем. Но может, оно и к лучшему. Только страх перед драконом, её эмоции, и останавливали от того, чтобы не застонать от удовольствия.

– Он не собирался меня убивать. По крайней мере, поначалу. Иначе бы разделался со мной сразу, ещё в ванной. И тень, что его подстрекала… Она пообещала, что мы ещё встретимся. Мы – это она и Раннвей. Не Женя.

Последние слова я прошептала почти беззвучно, снова погружаясь в пережитый недавно кромешный ужас. Встрепенувшись, одним глотком допила успокоительное, которое почему-то не успокаивало, и услышала задумчиво-мрачное:

– Тень и искажённый, нападающий по чьей-то указке… Такого на моей памяти никогда не случалось.

Не случалось, пока каждый из нас жил своей жизнью. А потом меня угораздило попасть в поле зрения господина ультора, и, как говорится, финита ля комедия. Да здравствует трагедия!

Нет, понятно, что тень и послушные зомби не появились на пустом месте, исключительно из-за нашего знакомства. Ведь наверняка же странные кляксы существовали и раньше, просто мне не повезло на них нарваться уже после встречи с Делагарди.

Закончив с моими руками, «муж» перешёл к плечам, и тут уж я послала все страхи Раннвей. Прикрыла глаза, отдаваясь во власть тёплых, умелых пальцев, просто наслаждаясь этим неторопливым массажем. Настолько, что от удовольствия едва не замурчала.

Что тут сказать… Умелый человек умел во всём. Точнее, дракон. Очень. Умелый. Дракон.

– А шрамы… действительно могут остаться?

Тема не самая приятная, но мне при этом было так хорошо и приятно, что спросила вообще без страха. Ладонь дракона скользнула вдоль позвоночника, словно стремясь забраться под край полотенца, но быстро «опомнилась», и пальцы мужчины снова затанцевали на моих плечах.

Магический танец. Расслабляющий и одновременно воз…

Повела головой, мысленно убеждая себя её не терять.

– Не останутся. Я за этим прослежу. Женя, – послышался голос, почему-то отозвавшийся внутри волнением, сладкой щекоткой.

Женя… Отругать бы за то, что постоянно так меня называет, рискуя выдать нас обоих с потрохами, но… Мне нравится. Нравится, как звучит в его устах моё имя. Волнующе. Хрипло.

Мне в принципе нравится его голос с этими хищными, драконьими нотками.

– И сколько раз вот так придётся за этим следить?

Чтобы «мужу» было удобнее, немного приспустила полотенце, оголив лопатки и добавив махровому декольте лишней пикантности.

– Сколько потребуется, – волнующей хрипотцы в голосе стало больше.

– Ловлю на слове.

Делагарди ничего не ответил, и я замолчала, настраиваясь на продолжение массажа, а также думая о том, что грудь и живот у меня тоже все в пятнах. И ножки мои мы ещё не обрабатывали.

Но почему-то, к моей немалой досаде, дракон прервался. Взял бокал, который я за пару минут опустошила, настороженно принюхался:

– Что она туда налила…

– Успокоительное?

Хмыкнув, снова втянул воздух.

– Смешала с ежевичной настойкой мистис Илмы. Чтоб ты уж наверняка успокоилась.

– А мне показалось, что не помогает. Да и алкоголя совсем не почувствовала. Вот нисколечко!

Пожадничала кухарка своего ежевичного нектара.

Ещё один непонятный хмык, после чего дракон проговорил:

– Нужно обработать спину. Сама ты не справишься.

– Сама и не собираюсь. – Без ложной скромности, повернувшись в кресле, приспустила полотенце до самых бёдер. Правда, грудь руками всё-таки прикрыла (я же не бесстыдница) и следующие несколько минут просто кайфовала, наслаждаясь медленными, бережными касаниями. Воздух в ванной был тёплым, а его руки, наоборот, казались горячими. Правда, не такими мягкими, как раньше. Чувствовалось в движениях эйрэ какое-то напряжение.

– Всё в порядке? – поинтересовалась на всякий случай.

– Всё хорошо, – ответил дракон, тоже, как мне показалось, напряжённо, и, растерев в ладонях новую порцию мази, опустился на корточки.

И к моим бёдрам.

Немного надавил, провёл, погладил. Не сдержавшись, я тихонько выдохнула, и Делагарди замер. На несколько мгновений, согревая своими касаниями, усиливая тепло и щекотку внизу живота.

– Теперь ноги, – отстранившись, сказал он и отвернулся к столику. – Закутайся в полотенце, чтобы не замёрзла.

Теперь уже хмыкнула я и с неожиданными для себя игривыми нотками произнесла:

– Как моему лорду будет угодно.

«Массаж» лодыжек мне не особо понравился, получился на троечку, я бы сказала. Было такое чувство, что дракон торопится закончить с лечением и заняться какими-то другими проблемами. Я сидела, сверля его голову недовольным взглядом, а потом не выдержала и поинтересовалась:

– Куда-то торопишься?

– Как уже сказал, надо скорее нанести мазь, – ответил он, не отвлекаясь от своего поспешного занятия.

Халтурите, господин Делагарди.

– А по-моему, спешишь от меня сбежать.

Руки дракона замерли на сгибе колена, после чего скользнули выше, под полотенце.

– Убегать я никуда не собираюсь, но и искушаться лишний раз не хочу.

– Ты же сказал, что я сейчас не в том состоянии, чтобы вызывать в тебе желания.

– Драконы тоже могут ошибаться, – не поднимая головы, ответил он, а я вдруг поймала себя на мысли, что наш разговор о важном, о тени и искажённом, перетёк в какое-то совершенно неожиданное русло.

Неожиданное, неважное, но такое волнующее.

– Как будем действовать дальше? – Окончательно осмелев, деловито выпрямилась в кресле. – Полотенце нам явно мешает.

– Мешает, – согласился дракон и всё-таки поднял на меня глаза.

Взгляд ожёг не хуже огня. Я затаила дыхание, замерла, ожидая, что же будет дальше. А дальше…

В дверь громко постучали и тут же послышался взволнованный голос Минны:

– Ваша светлость, прибыл лекарь и… Он хочет вас видеть. Срочно! Господин Бальдер…

Она осеклась, зашмыгала носом, а я вдруг вынырнула из облака ежевичной эйфории в реальность, полную тревог и страхов.

– Иди. Я сама закончу.

– Сказать Полин, чтобы осталась? – Он быстро поднялся с колен, а я натянула повыше полотенце.

Игривого настроения как не бывало. Мне больше не хотелось флиртовать с драконом и млеть от массажа.

– Не надо.

– Позже зайду к тебе. – Бросив на меня последний взгляд, он вышел из ванной.

Я посидела с минуту, пытаясь разобраться в своих таких непонятных, сумбурных чувствах, а осознав, что действительно осталась одна, как метеор стала обмазывать мазью те участки тела, до которых не успели добраться руки Эндера.

Уложилась в минуты три, если не меньше, и одевалась в домашнее платье с такой скоростью, словно на меня вот-вот готов был напасть очередной искажённый. Пальцы не слушались, дрожали, отчего пришлось повозиться с шёлковыми завязками и, пока этим занималась, ругала себя за то, что не осталась со служанкой.

– Я ведь большая девочка. Независимая и храбрая, – бормотала, воюя с дурацкими лентами. – Ну да, аж сто раз! Такая храбрая, что зуб на зуб от страха не попадает!

В общем, собралась как могла. О том, чтобы сушить волосы и речи не было. Мельком взглянув на себя в зеркало, приоткрыла дверь и сквозь зловещий полумрак спальни быстренько дёрнула в более-менее освещённый коридор. Сколько ни хорохорься, а одной оставаться страшно. Да и не смогу я уснуть, пока не узнаю, как там Бальдер.

Ещё и Вильма пропала…

Тень ведь не могла ей навредить. Или могла? Моя подруга и без того мёртвая, да ещё и неупокоенная. Куда уж ей вредить?

К счастью, служанкам удалось оперативно разогнать приглашённых. Встречи с Данной и ей подобными я бы сегодня уже не вынесла. Уехали все, кроме напарника Делагарди и его беспардонного начальства. Голоса мужчин доносились из гостиной и ещё несколько (скорее всего, принадлежавших полицейским) звучали в саду. Дверь в холле была раскрыта настежь, впуская в дом прохладу и сырость осеннего вечера. Обхватив плечи руками, я бесшумно юркнула в коридор, в котором располагались комнаты прислуги, и остановилась, гадая, которая из дверей вела в комнату Бальдера.

Дверь в конце коридора оказалась приоткрыта, и из-за неё доносился голос явно пожилого мужчины. Сухой, немного хриплый. Невозмутимый.

Поспешила на звук, манимая тусклым светом, и услышала:

– Будет лучше отвезти его в госпиталь. Раны глубокие, задето лёгкое. Первую помощь мы ему оказали, но он потерял много крови. Нужно переливание, постоянный контроль и, конечно же, артефакты.

– Но он ведь выкарабкается? – А вот в голосе Делагарди не звучало привычного ему спокойствия. «Муж» явно был взволнован, и это ещё мягко сказано. Ему было страшно! – Это же Бальдер! Он не может…

– Обещаю, эйрэ, я и мои коллеги сделаем всё возможное.

Я приблизилась к двери и увидела, как лекарь, мужчина в летах, закрывает саквояж и убирает его с изножья кровати. Кровати, на которой неподвижно лежал Бальдер. Казалось, он не дышит – грудь не вздымалась, а от вида тёмных кровавых пятен: на полу, на покрывале, у меня потемнело перед глазами.

– Сейчас принесут носилки.

Едва успела отпрянуть, когда целитель ринулся к выходу. Распахнув дверь, пару мгновений смотрел на меня с удивлением, после чего многозначительно высказался:

– О… – Поправил пенсне, явно приглядываясь к пятнам у меня на шее; принюхался, наверняка пытаясь определить, чем это от леди так разит. – Ведьмины капли, я так понимаю, и мазь из листьев бурого папоротника?

– Всё верно, – вставая у него за спиной, ответил Эндер. – Нанесли так быстро, как смогли, порез на ноге я тоже обработал и забинтовал, но я бы хотел, чтобы вы всё равно осмотрели мою жену.

Неожиданно целитель стукнул себя по лбу.

– И где мои манеры… Мазь, капли… Леди Делагарди, с возвращением! Я был несказанно рад узнать, что вы благополучно возвратились в лоно семьи!

Кивнув, я вопросительно посмотрела на дракона, и тот поспешил внести ясность:

– Дорогая, господин Браден, наш семейный целитель, тебя осмотрит. – И тут же добавил, обращаясь к семейному целителю: – Раннвей ещё не пришла в себя после нападения. Мы дали ей успокоительное, но…

– Я дам посильнее, – с улыбкой, почти теряющейся в густой чёрно-седой бороде, заверил врач и, выйдя в коридор, жестом предложил следовать за ним навстречу убойному успокоительному. – Пойдёмте, леди Делагарди, сейчас займёмся и вами.

И меня тоже вылечат.

– Вы сказали, Бальдер потерял много крови…

– О, не волнуйтесь, леди, господин Бальдер в надёжных руках. Лучшие целители Гратцвига не успокоятся, пока не поставят его на ноги! – бодро, с энтузиазмом, не то искренним, не то просто чтобы меня успокоить, заверил Браден. – И с вами всё тоже будет хорошо. Ведьмины капли – это ещё не конец. Был в моей практике случай, когда некий весьма ревнивый господин решил, что жена ему изменяет и обработал её ночную сорочку этими самыми каплями. – Он мягко коснулся моей спины, подталкивая в направлении холла. – Да ещё и, коварный, запер её в спальне. Дама уснула, проснулась от невыносимого зуда, а выйти не может. У прислуги выходной, муж отправился отмечать состоявшуюся месть с друзьями в кабак, а вернулся, вдрызг пьяный, только на следующее утро.

– И что стало с бедняжкой?

– Жива осталась, – лучась оптимизмом, заверил целитель.

– А шрамы?

На этом моменте он примолк, явно сообразив, что пример истории с хорошим финалом выбрал не самый подходящий и, махнув рукой, продолжил:

– Не переживайте, леди, это не ваш случай. Вам ведь не пришлось ждать помощи всю ночь. Поэтому никаких тревог!

Никаких тревог… Это уж точно не про меня.

Возле лестницы я оглянулась на Эндера, направлявшегося в гостиную. Прежде чем присоединиться к коллегам, он велел крутившейся в холле служанке:

– Приведи в мой кабинет Эдвину.

– Слушаюсь, эйрэ. – Поклонившись, Ильва обогнула нас с целителем и, не поднимая глаз, поспешила на второй этаж.

Мы тоже стали подниматься.

– А она ему действительно изменяла? – вернулась я к истории, о которой почтенный лекарь уже, кажется, успел забыть.

Дёрнув себя за бороду, он задумчиво пожевал губами, а сообразив, о чём это я, бодро заявил:

– Верна и непорочна аки Пепельная дева. Но не берите в голову, леди. Как уже сказал, не ваш это случай. Ваша нежная красота останется нетронутой.

В коридоре мы столкнулись с Ильвой, за которой нехотя плелась вредная племянница Раннвей. При виде меня она запнулась, округлила глаза, словно не ожидала увидеть тётю в пятнистом амплуа, и тут же отвела взгляд.

– Надеюсь, ты довольна? – не сдержавшись, сказала я.

Эдвина ничего не ответила. Опустив голову, ускорила шаг, а меня огибала так, словно боялась, что я её сцапаю и накажу за всё «прекрасное», что довелось мне пережить с её подачи.

Я бы с удовольствием, но над душой стоял лекарь, неуверенно жалась рядом Ильва и вообще – Эдвина мне никто. Вот только желание хорошенько её стукнуть от этого меньше не становилось.

– Идёмте, леди, – поторопил Браден. – Осмотрю вас и вернусь к вашему дворецкому.

Проводив девочку взглядом, я быстро зашагала за лекарем. Чем скорее покончим с осмотром, тем лучше. Бальдеру он сейчас больше нужен.

Глава 2

Отцы и дети

– Даже в плохом бывает хорошее, – с таким довольным видом, словно это был лучший день в его жизни, заявил Экеблад. – Убийца уничтожен, Стенбок отомщён, а жители Гратцвига могут спать спокойно.

Он стоял возле окна, из прогретой каминами гостиной наблюдая за работой полицейских. Тело погрузили на носилки, чтобы отвезти в управление. Уверен, Шультен уже в своём «погребе», с нетерпением ожидает подарка в виде очередного покойника.

– Мой дворецкий при смерти, жена едва не погибла, – напомнил я безмятежно улыбающемуся начальнику, одутловатая физиономия которого хорошо просматривалась в глади стекла. Впрочем, мог бы и не утруждаться. Арильд и сострадание – несовместимые понятия.

– При смерти и мёртвый – разные вещи, Эндер, – обернувшись ко мне, заметил Экеблад. – Да и «едва» тоже не считается. Вот если бы погибла, тогда другое дело. Зачем переживать о том, чего не случилось?

Врезать бы ему за такую логику. Навязчивое желание, которое, увы, так и останется просто желанием.

– Как она? – приблизившись ко мне, спросил Рейер.

– Уже лучше. Всё ещё в шоке, но лучше.

Хотя будь на месте Жени настоящая Раннвей, запросто могла бы не пережить этот вечер. Первая версия моей жены падала в обморок даже при виде мыши. Примерно могу себе представить, что бы с ней стало, схвати её искажённый. А Женя боролась, сопротивлялась, ещё и мне пыталась помочь, вместе того чтобы бежать без оглядки. Раннвей бы точно сбежала.

Если бы до этого не умерла от страха.

– Как он вообще сюда пробрался? И я тоже хорош! – с досадой воскликнул Таубе. – Хлестал шампанское и флиртовал с хорошенькими мисти, пока тебя там убивали!

– Но не убили же, – снова оптимистично вставил начальник.

А у меня опять зачесались костяшки.

– Всё произошло очень быстро. Я бы не успел позвать на помощь, да и какая от тебя помощь в схватке с искажённым?

Рейер с обидой хмыкнул:

– Я хоть и не дракон, но тоже чего-то стою. Если уж твоему бедолаге-дворецкому удалось отвлечь искажённого, то я бы смог и подавно!

– Значит, в следующий раз поменьше хлещи шампанское и флиртуй со всякими мисти, – пошутил я, правда, улыбнуться при этом не вышло.

Мне вообще сейчас было не до улыбок. Хотелось, чтобы этот паршивый вечер скорее закончился. Хотелось выставить Экеблада, Рейера, полицейских и вернуться к Жене. Удостовериться, что она действительно пришла в себя, успокоилась и сможет уснуть. Если потребуется, остаться с ней на ночь. На полу, в кресле – неважно.

Лишь бы она была в порядке.

– А защиту, Эндер, проверь, – посоветовал Экеблад, подхватывая с дивана и перекидывая через руку пиджак. Собрался уходить – отлично. На этом моменте даже потянуло на улыбку. – Я понимаю, что в бордель ему не составило труда пробраться, но как он проник к мейсту Лоде, а теперь ещё и к тебе – вопрос интересный. И волнующий. Если люди поймут, что от искажённых нельзя укрыться даже дома, это может плохо сказаться на экономике. Королю не понравится, если продажи зелий упадут. А парламент от таких перспектив и вовсе придёт в «восторг».

Последнее, о чём я сейчас думал, – это о чувствах короля и парламента. Как по мне, так лучше бы вообще перестали производить эти «эликсиры счастья». Не плодили бы искажённых. А без людей с дарами Кармар уж как-нибудь обошёлся бы.

Но, увы, не без доходов, получаемых от продаж зелий на основе огненной крови.

– Доброй ночи, господа. Жду вас завтра в девять в своём кабинете.

– Завтра же воскресенье! – нахмурившись, напомнил Рейер.

– Ну и что? – хмыкнул Экеблад. – Расследование надо вести по горячим следам. Или уже забыли, что на вас двое искажённых, которые непонятно откуда взялись, непонятно что приняли и вообще вели себя странно. Не так, как полагается себя вести этим тварям.

Забрав у служанки трость и шляпу, Арильд ушёл, и Рейер тоже стал собираться.

– Я, наверное, тоже пойду. Если, конечно, тебе не нужен.

– Вообще-то нужен, – сказал я, и напарник вопросительно вскинул брови. – Никогда не наказывал детей?

– У меня же их нет, – расплылся в беззаботной улыбке Таубе.

– Пойдём, проведу бесплатный урок на будущее. А ты мне подыграешь. Просто разговоры, как оказалось, с Эдвиной бесполезны. Придётся переходить к действиям.