Отсчет теней Малицкий Сергей

Девушка оглянулась и приблизила разгоряченного коня к старику. Он сжимал в руке зеленую ветвь.

– Смараг?! – поразилась Линга.

– Да! – кивнул старик, понукая коня одной рукой. – Возьми! Эта единственная уцелевшая ветвь смарага с Мерсилванда. Будь рядом с Арбаном! Если увидишь, что его глаза застилает серая пелена, хлестни по лицу.

Саш скакал впереди всех. Он почти лежал на шее лошади. Взмыленное животное не требовалось торопить. Ужас перед настигающими волками гнал его вперед.

– Эй! – встревоженно заорал Ангес, пытаясь нагнать Саша. – Леганд, как бы наш друг не вывалился из седла!

– Не вывалюсь, – прошептал Саш.

Ангес ударил и так надрывающуюся лошадку, поравнялся с Арбаном и едва не натянул поводья. Зубы Саша были стиснуты, кровь выступила на губах, судорогой скручивало ноги и руки. На лице Линги, которая догнала Саша с другой стороны, отпечатался ужас.

– Спокойно! – послышался сзади хриплый голос Леганда. – Пока Саш владеет собой, они не приблизятся. Впереди в четверти ли сухое дерево у серой скалы. Сразу за ним осыпь и тракт. Пост стражников за скалой! Правда, я удивлен, что на ней нет наблюдателя…

Лошади на последнем дыхании домчались до скалы. Из-под копыт полетели камни. Резко натянув поводья, подсаживая лошадей на круп, друзья стали спускаться к тракту. Блеснула лента реки, показался заросший тонущими в воде кустами противоположный берег. Распахнулась горная долина, прорезанная рекой. На узкой полосе тракта между крутым склоном и речным обрывом шел бой. Ощетинившись копьями, прикрываясь щитами, дюжина салмских гвардейцев сдерживала отряд раддских мечников и двоих архов, вооруженных дубинами. Убитые с той и другой стороны лежали под ногами. Раддские мечники укрывались за спинами чудовищ. Архи недовольно отмахивались от копий и понемногу теснили гвардейцев в глубь долины.

Все это Саш успел разглядеть мгновенно. Чувствуя, что силы, которыми он сдерживал в последние дни охватывающее его оцепенение, подходят к концу, освобождая накопившуюся боль, он закричал так же, как кричал на границе Дары. Разметал оторопевших раддов, снес мечом голову одному из архов и, едва не распоров бок коня о копья гвардейцев, увидел, что и второй арх валится с обрыва, с визгом расцарапывая морду.

– Не знаю, кто здесь Гейдр, которому передавал привет Орд, но, ради Эла, не опускайте копья! – закричал Леганд.

Саш медленно вытер меч, вставил в ножны и сполз на землю. В полуварме локтей у каменной осыпи сгрудились, рыча, волки. Ангес и Тиир не оставили в живых ни одного радда. Гвардейцы словно пришли в себя и, с опаской обходя поверженного арха, двинулись на волков. Линга вскинула лук, и через мгновение огромный грязно-белый вожак забился в судорогах с торчащей из пасти стрелой. С рычанием стая стала медленно отступать.

– Приветствую отчаянных странников! – опустив копье, прохрипел рыжий бородач. – Я уж с дюжину лет не слышал о белых волках между Крильдисом и Кадисом, тем более летом. Зачем вы привели их сюда?

– Я, кстати, тоже удивляюсь! – раздраженно откликнулся Ангес, неумело протирая клинок. – Зачем было вести сюда волков, если у вас и собственного зверья в достатке?

– Гейдр к вашим услугам! – ударил себя кулаком в грудь бородач. – Никогда я еще не был так рад обычным путникам. Еще немного – и привет от Орда передавать было бы некому! Старик, у тебя отличные воины. Никогда не слышал, чтобы арху сносили голову мечом, а уж чтобы на скаку выпустить стрелу точно в глаз – этому даже в Глаулине не учат! И это сделала девчонка! Я не верю своим глазам! Или вам часто приходится охотиться на архов?

Линга гордо взмахнула рукой, на которой блеснули клыки арха, и поспешила к Сашу. Он выпустил поводья изможденной лошади и привалился к скале.

– Что тут случилось? – спросил Леганд, подхватывая коня Линги.

– Два моих стражника несли караул у скалы, – помрачнел Гейдр. – Утром я отправил смену, которая вернулась с полпути. Они увидели, что стражники убиты и их тела пожирают архи. Я поднял полторы дюжины оставшихся у меня гвардейцев и поспешил сюда. Результат ты видишь. У меня осталась дюжина воинов. И что при этом убиты два арха и полторы дюжины раддских разбойников, меня совсем не радует.

– Ты обрадуешься еще меньше, если узнаешь, что не только белые волки разгуливают по равнине между Кадисом и Крильдисом, – вздохнул Леганд. – Эти архи и радды только передовой отряд. Их не один ард. Завтра или уже сегодня они могут оказаться здесь.

– Значит, пришло время сложить голову! – зло бросил Гейдр. – Главное – постараться, чтобы голова каждого погибшего салмского гвардейца обходилась врагу как можно дороже. Теперь мы уже не будем так беспечны! Спасибо тебе, старик, и твоим друзьям за выручку.

– Спасибо Орду, – отозвался Ангес, успокаивая лошадей. – Если бы не эти кони, которых мы тебе пригнали, сейчас бы волки хрустели нашими косточками.

– После такой гонки эти лошадки мало на что годны, – прищурился Гейдр. – И только не говорите, что это было единственной целью вашего путешествия.

– Только Эл знает все цели элбана и пути, которые ему выпадут, – развел руками старик. – Меня зовут Леганд. Со мной Тиир, Ангес, Линга и Саш. Вот знак короля Даргона. Но у твоей заставы, Гейдр, мы оказались случайно. Наш друг, Саш, серьезно болен. Мы идем к Колдовскому двору. Нам нужен лекарь.

– Леганд! – испуганно позвала Линга.

Старик шагнул к Сашу и замер. На его обнаженной груди отчетливо выделялись красные, отдающие в синеву узоры.

– Тиир! – крикнул Леганд. – Срочно отвар Лукуса!

– Демон меня забери! – воскликнул Гейдр. – Неужели вам удалось приручить мертвого копейщика?!

– Нет, – покачал головой Леганд, прикладывая к губам Саша кожаную бутыль. – Этого копейщика никто не сможет приручить. Вот только бы еще не дать ему умереть. Пей, Саш! Сейчас только сон спасет тебя от гибели. Пей! До каменных стен заставы один ли. Потом пара ли по узкой тропинке к гнезду колдуна – и мы на месте. Пей, Саш! Не сдавайся!

Саш глотал пряный напиток, чувствовал, что боль отступает, замещаясь усталостью, веки становятся тяжелыми и глаза закатываются. Последним усилием воли он прижал к груди меч и взглянул на небо. На вершине серой скалы, изогнув шею, сидела черная птица ракка.

Снов не было. Сашу показалось, что и пробуждения не было. Просто родился звук. Сначала как сухой, легкий треск. Затем как шелест. Словно с улицы по стеклу била ветка. Мокрая ветка. Шлепала листьями. Затем прорезался звук капель. Так и осталось. Ветка с мокрыми листьями и капли. То тише, то громче. Долго.

Затем пришла боль. Слабая и ноющая. Словно тысячи искр прожигали тоннели в живой плоти. Оплетали тело. Стягивали невидимой шнуровкой. Возвращались и вновь начинали пробираться раскаленными тропами. В какой-то момент Саш почувствовал, что его обжигает не огонь, а холод. Не огненные искры, а ледяные иглы путешествовали по телу. Сосуды оказались не раскаленными тоннелями, а хрустальными колодцами. Опасно. Нельзя шевельнуться. Они полопаются и разорвут плоть даже от легкой дрожи. Замереть, застыть, самому превратиться в кусок льда. Странно, что дождь за стеклом не умолкает. И ветка шлепает листьями. Она давно должна была примерзнуть к стеклу. Капли должны падать ледяными шариками. И разбиваться на крошечные осколки. И стучать. Как стучит что-то рядом. Близко. И согревает. Хрустальные колодцы слабеют и обрушиваются. Боль уходит. Усталость наваливается. И что-то горячее или, точнее, теплое, мягкое, нежное, родное рядом. Дышит в шею.

Саш вздохнул, открыл глаза, почувствовал скользнувшее по груди и животу тепло, повернул голову и увидел мелькнувшие в разрезе занавеси стройное бедро и часть спины. Скрипнула дверь.

Он постарался дышать глубоко и медленно, чтобы успокоить пробившую дрожь. Услышал знакомый звук. Ветка с треугольными листьями подрагивала на ветру, ударяя по мокрому стеклу. От высокого стрельчатого окна тянуло холодом и сыростью, но небольшая комната в занавесях казалась уютной. Саш с трудом сел, удивляясь дрожащим рукам, сглотнул горечь, накопившуюся на языке, наклонился к кувшину, стоявшему на круглом резном столике. Жадно напился, потянул к себе висевшую на высокой спинке кровати одежду. Невольно вздрогнул, увидев проступающий на руках бледно-зеленоватый узор.

– Ясного дня тебе, Саш, – раздался довольный голос Ангеса.

Священник вынырнул из-за занавеси и, поглаживая живот, немедленно уселся на край кровати.

– Не слишком рассчитывай на его пожелания, – усмехнулся из-за спины Ангеса Леганд. – Дождь не перестает уже неделю!

– Неделю? – удивился Саш.

– Да, уже неделю, – кивнул Леганд, подвинул короткую скамью и присел рядом. – Хотя я думал, что сознание вернется к тебе позже.

– Я здоров? – спросил Саш, вытягивая руки.

– Будешь здоров, – уверенно кивнул Леганд. – Признаюсь тебе, что еще три дня назад я сомневался в этом. Одевайся. Обильной трапезы не обещаю, сразу наедаться нельзя, но поправить силы необходимо.

– Вот тут я бы поспорил, – хмыкнул Ангес. – Мне кажется, что поправить силы – это именно наесться!

– Где мы? – поморщился от накатившего головокружения и потянул к себе одежду Саш. – Где мой меч? Мантия?

– Мы в Колдовском дворе, – пояснил Леганд. – Мантия и меч в нашей комнате. Там сейчас Линга. Не волнуйся, чужая рука к ним не прикасалась. Если бы твое лечение оказалось неудачным, они нам могли помешать.

– Чтобы убить меня? – обреченно спросил Саш.

– Не тебя, – покачал головой Леганд. – Существо, в которое ты мог превратиться. Хвала Элу, этого не случилось.

– Не Элу, а Йокке и Линге, – поправил Ангес.

– Йокке? – не понял Саш.

– Лингуда не оказалось в Колдовском дворе, – объяснил старик. – Двор вообще пуст. Нет ни одного колдуна или ученика. Только Йокка, закрывающая двери.

– Что значит закрывающая двери?

– То и значит. Закрывающая двери. Четыре недели назад с Лингудом случился удар. Его едва откачали. Как видишь, старению подвержены даже колдуны. Как только старик пришел в себя, он распустил Колдовской двор и ушел сам. У магов это называется – сменить кожу, обновить дух. Так что вряд ли мы его теперь встретим. Никто не знает, какие он собирается есть плоды, из каких родников пить, в каких пещерах ночевать. На наше счастье, за двором осталась присматривать Йокка – его лучшая ученица. Судя по тому, как она расправилась с огненной змейкой, у Тохха найдутся достойные противники на этой стороне равнины.

– Когда я пришел в себя… – вопросительно окинул взглядом друзей Саш, – здесь была Йокка?

– Хороший вопрос! – поднял брови Ангес. – Видел бы ты Йокку, не спросил бы!

– Это была Линга, – нахмурился Леганд. – Йокка – ари. Пойдем. Сам все увидишь.

Йокка действительно была ари. Стройная, даже тонкая фигура, высокий рост, удивительное лицо, кажущееся в изяществе нарочито кукольным, могли бы свидетельствовать о юном возрасте, если бы не властные глаза. В глазах время выточило бездны. Быстро и в то же время плавно Йокка пересекла узкий зал, который словно был выстроен вокруг длинного стола, обогнула тяжелую скамью, миновала, скользнув по лицу развевающимся платьем, склонившего перед ней голову Тиира и остановилась напротив Арбана. Сжала его виски ладонями, уперлась взглядом, кивком головы дала знак отступить Леганду и Ангесу. Саш вновь почувствовал головокружение, пошатнулся, но устоял.

– Не понимаю, – сказала Йокка.

У нее был прозрачный голос. Либо обертоны сливались, либо тон был только один и выдавал звуки без единой помарки, даже глухие согласные казались звонкими. На валли он звучал особенно чисто.

Йокка оглянулась, заметила вошедшую Лингу и повторила на ари:

– Не понимаю. Сядь, – толкнула Саша на скамью. Положила большие пальцы на скулы, отогнула веки, затем обняла его, прижалась ухом к шее, почти к затылку, прислушивалась несколько мгновений. Пробормотала растерянно: – Не понимаю.

Обернулась к Леганду, выпрямляясь и унося удивительный запах, столь же прозрачный, как и голос.

– Если бы я не видела этого парня неделю назад, решила бы, что он не слишком хороший актер и эти линии выполнены кистью.

– Они не смываются, – заметил Леганд.

– Сойдут сами, – бросила колдунья. – Еще неделя – пожелтеют, потом исчезнут. Почти исчезнут. Любого мертвого копейщика можно было бы излечить таким образом, но смертные элбаны слабы. Линга ему помогла, но половину пути он прошел сам. И я не понимаю, как ему это удалось. Две недели пути от Мерсилванда. Схватка у серой скалы… Как ты сохранил разум, Саш? Я понимаю, что Тохх не стал бы тратить огненную змейку на обычного элбана, но не нахожу следов внутренней силы. Может быть, просто удача преследует тебя по пятам?

– Надеюсь, она нагнала меня в твоем доме, Йокка, – попытался улыбнуться Саш.

Колдунья прищурилась, обернулась к Линге:

– Иди сюда.

Девушка подошла. Шнуровка ее одежды была завязана наспех, в руках Линга держала меч Саша, завернутый в мантию.

– Садись, – показала Йокка на скамью.

Линга колебалась мгновение, затем положила сверток Сашу на колени, села рядом. Саш замер. Лицо девушки покрывали капельки пота, словно ее только что оторвали от тяжелой работы. Йокка поймала его взгляд, задрала рукав Линги, провела пальцами по коже. Точно такие же линии, как у Саша, только бледнее, покрывали кожу.

– Вот кто тебя вернул к жизни, мертвый копейщик Тохха. Помни это!

– Я делала только то, что ты сказала, Йокка, – безучастно прошептала Линга, – принимала на себя его боль и согревала.

– Этого было достаточно, – кивнула колдунья. – Остальное он сделал сам. Правда, и я приложила к его выздоровлению руку. Тебе повезло, Арбан, что в твоей спутнице обнаружилась сила, пусть она и не умеет ею пользоваться. Только женщина, обладающая силой, способна возвратить мертвого копейщика. А других женщин здесь нет.

– А ты? – спросил Саш.

– Я? – удивленно склонила голову Йокка и тут же расхохоталась. – Не для тебя! Ты теперь даже не маг. Конечно, если был им. Постарайся поесть и отдохнуть, пока есть такая возможность, иначе ты не будешь и воином тоже. Леганд, я покину вас, но после трапезы жду у проездной башни.

– Наконец-то мы заговорили о еде, – обрадовался Ангес, облизывая губы. – Разрешите, это я возьму на себя?

Священник проворно подхватил блюда и начал наполнять их содержимым внушительного котла. Саш проводил взглядом колдунью, окинул глазами стены, кажущиеся вырубленными в скале, задержался на чудовищном барельефе, изображающем великана, замурованного в камень, обернулся к Линге. Вспомнил мелькнувшие за занавесью спину и бедро, почувствовал жар, ударивший в голову. Покраснел.

– Вот, – поставил перед Сашем чашу с густым напитком Леганд, – выпей этого отвара. Больше пока ничего не получишь. Терпи.

– Не волнуйся, я съем твою порцию овощей, – пробубнил с набитым ртом Ангес и повернулся к Тииру. – Или поделиться с тобой, принц?

– Нет, – покачал головой Тиир. – Воин ест, чтобы утолить голод, а не ублажить язык.

– О языке тоже не следует забывать, – заметил Ангес. – Да и понятия голода у нас с тобой не сходятся. Кстати, Саш, Тиир делает некоторые успехи в ари!

– Я заметил, – кивнул Саш, чувствуя, как головная боль начинает стучать по вискам. – Леганд, я видел птицу. Ракку. Тогда, на серой скале. Перед тем как потерял сознание.

– Я знаю, – вздохнул Леганд. – Этот колдун и теперь рядом. К счастью, он не может приблизиться к Колдовскому двору, а Тохха все-таки здесь нет.

Колдовской двор больше всего напоминал крошечный замок, словно каменный гриб, прилепившийся к уступу скалы. Две башни вырастали из горного склона по краям укрепления, мощенная камнем площадка выдавалась вперед, сводя толстые, низкие стены к массивной проездной башне. Где-то над головой гора выпячивалась, прикрывая удивительное сооружение каменным козырьком. За спиной выдолбленные в скале комнаты и залы создавали ощущение утопленного в гору по самый фасад изящного двухэтажного здания. Несколько деревьев, посаженных в каменные ящики, тянулись ветвями по стенам.

Саш с трудом надел мантию, повесил за спину меч. Сделал шаг– другой и понял, что без посторонней помощи идти пока не может. Друзья подхватили его под руки и сквозь моросящий дождь отправились к воротам.

– Ветер все портит, – пожаловался священник, смахивая с лица капли рукавом. – Задувает. В тихую погоду здесь можно прогуливаться как на крытых террасах в храме Эла. Поверь, Саш, я даже в Глаулине не чувствовал себя в большей безопасности, чем здесь.

– Это потому что Колдовской двор пуст, – заметил Леганд. – Побывал бы ты здесь в окружении трех дюжин изощренных колдунов, самый младший из которых не уступил бы Вику Скиндлу! Поверь мне, когда я разговаривал с Лингудом, чувствовал себя мальчишкой. Последний раз подобное испытывал много лиг лет назад. Йокка! – позвал старик.

– Я здесь! – откликнулась с башни колдунья. – Что с Лингой?

– Усталость не отпускает ее! – ответил Леганд.

– Присматривай за ней, Леганд, – посоветовала Йокка. – Женщина легче отдает силу, чем мужчина, но и восполняет ее медленнее. В конечном счете выносливость стоит дорого. Поднимайтесь!

Оказавшись с помощью друзей на площадке, Саш осторожно шагнул к ограждению и замер. Вправо и влево, спускаясь к поблескивающей ленте реки, простиралась узкая горная долина. От проездной башни тянулись, петляя по крутому склону, две тропы. Одна уходила к востоку, сливаясь с полосой тракта, исчезающего в скалах. Другая спускалась вниз. По правую руку от наблюдателей тракт вместе с лентой Кадиса заворачивал к северу, направляясь к равнинам Салмии. А внизу у начала тропы подрагивали на ветру шатры. Не меньше трех вармов раддских мечников возились на каменной террасе, собирая из деревянных балок какое-то устройство. Полдюжины архов переминались на цепи рядом.

– Как видите, враг все-таки догнал нас, – мрачно заметил Леганд.

– Не просто догнал, а запер в ловушке, – пробурчал Ангес. – Слава Элу, хозяйка Колдовского двора гостеприимна, припасов у нее в достатке, а крепость, о которой я много чего отвратительного наслушался в Империи, неприступна и уютна. Видел бы ты, Саш, как поджарились два арха, едва пересекли вон ту терраску!

– Больше они не поджарятся, – отрезала Йокка. – Крепости отстаиваются не колдунами, а воинами. А припасы рано или поздно заканчиваются.

– Так что же? – скорчил гримасу Ангес. – Нам придется сражаться? Защищаться я, конечно, умею, но с архами не приходилось схватываться. С другой стороны, Тиир отличный воин! Жаль, Саш едва на ногах стоит. Укрепления хорошие! С этой башни два-три воина могут сдерживать и полварма нападающих!

– Но не три варма! – не согласился Тиир.

– Слушай, – обратился к Леганду священник, – давно хотел предложить. Может, лучше Лингу обучим языку валли? Надоело уже переводчиком быть. Или, – Ангес скосил глаза вниз, – нам это уже не понадобится?

– Вот наша дорога, – показал Леганд тропу, уходящую к востоку. – Как только Саш окрепнет, попробуем прорваться к Белому ущелью.

– Через владения банги хочешь идти? – растянул губы в тревожной улыбке Ангес. – Своенравный народец, да и не всякого они пускают в подземные города. А о тех, кого пускают, бывает, что забывают даже родные! В любом случае обойдется это нам в звонкую монету! Эх, будь у меня кошель потолще, я бы что-нибудь придумал… Так к Белому ущелью еще прорваться надо!

– А как же ты, Йокка? – не понял Саш. – Остаешься здесь?

Колдунья прищурилась, скользнула взглядом по лицу Саша, обернулась к Леганду.

– Видишь? – ткнула пальцем в черную точку на раскидистом дереве за Кадисом. – Та самая птичка, о которой ты говорил. Болтаир его имя. Один из высших магов Адии. Еще утром он бродил вокруг архов. Поверь мне, ничто не ускользнет от его глаз. Да и засада у ворот Белого ущелья будет непременно. И не надейся, что архи всегда стоят спиной к нападающим.

– А что собираешься делать ты? – спросил Леганд.

– Я? – удивилась Йокка. – Ну уж не сражаться с ардами Слиммита.

– Баллиста! – неожиданно понял Тиир, присматривающийся к суете у шатров. – Полдюжины осадных лестниц и короткая баллиста. Я думаю, что к полудню соберут. Пожалуй, если пристреляются, по высокой дуге смогут камешки сюда закинуть, но нетяжелые. С голову. Камни будут падать на излете, удары сильными не получатся.

– Йокка! – с поклоном обратился к колдунье Ангес. – Надеюсь, ты не питаешь ненависти к подданным Империи? Несмотря на то что твой учитель не пользовался благосклонностью храма, вреда ему особого никто не причинил.

– Только потому, что он вовремя унес ноги, – оборвала священника колдунья. – Ты хочешь спросить, каким образом собираюсь спасаться? Так вот, я закрывающая двери!

– А что это значит? – осторожно спросил Ангес.

– Боюсь, скоро узнаешь, – бросила Йокка и поспешила к лестнице.

– Так! – взъерошил бороду Ангес, осторожно косясь вниз. – Такое ощущение, словно на площади моего городка имперские чиновники затачивают деревянный кол, а я наблюдаю за этим через решетку темницы, в которой я единственный узник. Даже аппетит пропал!

– Ты же только что поел! – изумился Тиир.

– Аппетит, это такая штука, которая должна быть про запас, – начал Ангес.

– Подождите, – недоуменно повернулся к Леганду Саш. – А этот рыжий бородач у серой скалы? Как его?.. Гейдр? Где он? Где застава или поселок? Отчего эти воины внизу так беспечны?

– Они не беспечны, – помрачнел Леганд. – Они уверенно выполняют свою работу, позволяя нам наблюдать и делать выводы.

– Неутешительные выводы! – продолжил Ангес и внезапно посерьезнел. – Думаю, что заставы больше нет. Крепость мне не показалась неприступной. Даже у деррских поселков частокол был повыше… Ворота железом не обиты. Взять ее плевое дело.

– Еще неделю назад это был тыл Салмии, ее заповедные уголки, – объяснил Леганд. – У ворот в Белом ущелье банги устраивали ярмарку, так вот по этой дороге торговцы тянулись иногда неделями. В Кадисе вода портилась от конской мочи. Трактир у заставы был полон. Столы на улице накрывали.

– А теперь? – не понял Саш.

– Застава за этими скалами, – махнул вправо Ангес. – Архи и радды появились три дня назад. А за день до этого оттуда поднимался густой, черный дым. Нет больше заставы. Хочешь проверить?

– Я не умею превращаться в птицу, – покачал головой Саш. – Теперь я обычный элбан. Впрочем, я и раньше не умел.

Баллисту радды собрали к полудню. Дождь не прекращался, холодом тянуло с гор, но небо посветлело, и даже Кадис стал поблескивать на перекатах. Прикрыв орудие щитами, сколоченными из обожженных досок, радды засуетились, забегали. Появились лошади, навьюченные мешками. На склон легли широкие лестницы, веревки с крючьями. У поскуливающих на цепи архов мелькнула черная шапка колдуна, и вот уже двое раддов начали натягивать на головы чудовищам колпаки из грубой кожи. Не менее трех дюжин стрелков с огромными, в четыре локтя, луками укрылись за поставленными на попа вязанками хвороста.

– К осаде готовятся! – скрипнул зубами Тиир. – А у нас ни смолы, ни камней, ни воинов.

– Как это, нет воинов? – удивился Ангес. – А я? Да и Саша рано со счетов списывать! У Линги стрел достаточно! Леганд, неужели Йокка нам не поможет? Или она, как этот ее собрат в черной шапке, взмахнет крылышками и оставит нас на съедение голодным архам? На что ты рассчитывал, когда вел нас в эту ловушку? Посмотри, радды уже крутят ворот баллисты!

Распалившись, священник замахал руками и высунулся из башни, показывая на суетящихся врагов. Одним шагом Леганд оказался рядом, схватил Ангеса за плечо и отшвырнул назад. В тот же миг полдюжины стрел просвистели в проеме и, отскочив от сводов, упали на камни.

– Не торопись умирать! – жестко и раздельно выговорил Леганд оторопевшему священнику. – Элбан, который движется вперед, вовсе не обязан драться в каждом постоялом дворе. Иначе он рискует не добраться до цели!

– Что же делать? – спросил Саш, бессильно облокотившись на стену.

– Сражаться! – твердо сказал Тиир.

– Может быть, и сражаться, – сжал губы Леганд. – Если враг припрет к стене.

– А нас разве еще не приперли? – заворчал Ангес, потирая ушибленное при падении бедро и по-хозяйски собирая стрелы раддов. – Пропала Салмия! Домой хочу, вот что я вам скажу.

– Я могу попробовать снять лучников, – прошептала Линга, с трудом натянув тетиву и прикусывая блеснувшую потом губу.

– Не стоит тратить стрелы, – раздался голос у нее за спиной.

Йокка стояла у лестницы в походной одежде. Свободные штаны были убраны в сапоги, короткий плащ прихвачен ремнем на талии. Волосы стянуты узлом и перевязаны лентой. Изогнутый клинок висел на поясе.

– Что это ты открыл рот, служитель храма? – удивилась колдунья, взглянув на оторопевшего священника.

– Так это… – взъерошил бороду Ангес. – Смотрю на тебя и думаю, что я погорячился. По первому впечатлению представлял тебя варма на два годков постарше!

– Первое впечатление самое верное, – шагнула вперед Йокка, действительно более всего напоминающая девчонку-охотницу. – Что собираетесь делать, путники?

– Вот Тиир собирается сражаться, – состроил гримасу Ангес. – Ну и мы с ним заодно. Может быть, и ты покажешь, на что способна? Хотя бы против колдуна ари?

– Искусство и сила не для балагана, – отрезала Йокка. – А ты? – повернулась она к Леганду. – Как собирался выбираться отсюда?

– Надеялся на тебя, – вздохнул Леганд. – Но ни на твои чары или крылья. На твою тайну. На тайну Колдовского двора. Надеялся и ждал. И жду.

– Выходит, ты знаешь? – смахнула с лица прядь волос Йокка. – Откуда? Белу Лукус, которого мои братья нашли на склонах этих гор полторы дюжины лет назад, не был посвящен в тайну. Только мне и хозяину Колдовского двора она известна.

– Я встречался с Лингудом однажды, – объяснил Леганд. – Четыре варма лет назад. Тогда еще не было Колдовского двора, а на уступе скалы стояла хижина и паслось полдюжины коз. Я пришел к нему тайным путем.

– Значит, ты третий, – поняла Йокка. – Учитель говорил мне, что есть еще один посвященный. Элбан, который знает по именам каждый камень в этих горах. Который старше самого старого дерева в лесах Эл-Айрана. Который видел все.

– Не буду отпираться, – кивнул Леганд. – Твой учитель имел в виду меня. Хотя без преувеличений не обошлось. Я не колдун, Йокка. И не птица. Видел только то, что видели мои глаза.

– Я еще буду говорить с тобой об этом, – задумчиво произнесла Йокка. – Готовы ли твои спутники к пути?

– Конечно. Мешки упакованы. Включая продукты, которые ты приготовила.

– Хорошо, – еще раз окинула взглядом друзей Йокка. – Идите за мной. Нужно торопиться. Скоро архи полезут на стены.

Истошный вой снизу был ей ответом. На склоне раздался громкий щелчок. Что-то просвистело рядом с башней и упало на каменную площадку. Скрип ворота баллисты сообщил, что через мгновение последует следующий выстрел. Опираясь о стену, Саш последовал за друзьями к выходу из башни.

На плитах Колдовского двора лежала отрубленная голова Гейдра.