Защитник-1. Искра Ефремов Андрей
Глава 1 Жизнь под откос
– Товарищ младший лейтенант, ну мы же с вами здравомыслящие люди и всегда могли договориться. Сколько всего было за годы нашего знакомства?
– Не в этот раз, Яшин. Ты перегнул палку и чуть не убил. Думать же надо, ты спортсмен, а не быдло тупое, – как мне показалось, грустно проговорил инспектор по делам несовершеннолетних.
– Да эти твари уже почти раздели ту девчонку, а ей, между прочим, семнадцать, вот мне крышу и сорвало.
– Я постараюсь, чтобы они своё получили и им впаяли максимальный срок, но и тебе вменяют превышение самообороны. Сам знаешь, у таких, как ты, кулаки как оружие. Ты сломал парню нос, и кость едва не пробила мозг. Он чуть в овощ не превратился, врачи его еле откачали.
– Мало выродку, – сквозь зубы прошипел я, вспомнив ухмыляющуюся рожу отморозка, когда он засунул свою лапищу под футболку той девчонки.
– Чисто по-человечески я тебя понимаю, Ярик, – скривившись, проговорил младший лейтенант. – Но я связан по рукам. Медицинское освидетельствование подписано врачебной комиссией, и дело уже получило ход. У тебя только один шанс – армейка. Восемнадцать тебе меньше чем через месяц, да и из универа тебя выперли, пока учебка, там уже и совершеннолетие. У меня есть знакомый военком, может оформить все документы задним числом, уже сегодня вечером отбудешь в Кронштадт.
– Мореходка? – выдохнул я. – Это же почти два года.
– Лучше пятёрик на нарах за тяжкие телесные? – повысил голос инспектор. – Если доживёшь, конечно, – намного тише добавил он.
– Нет, – буркнул я и опустил голову. – Спасибо вам, Сергей Михайлович.
– Пока не за что. Мне ещё надо переговорить с приятелем. Может, он не станет связываться с таким геморроем. Жди.
Полицейский вышел из кабинета, куда меня притащили ППСники после спонтанной драки в подворотне. Сука… И вышло всё совершенно случайно, а теперь вся жизнь наперекосяк. Какая, к чертям, армейка, тем более морфлот, у меня чемпионат юниорский через неделю, был. Угораздило же меня свернуть с главной улицы. Сократил дорогу, блин. Но не помочь девчонке я не мог. Как увидел, как трое упырей её раздевают, так переклинило, всё как в тумане. Очнулся, только когда менты оттащили и прижали мордой к асфальту. Ну какого хрена, а? Где грёбаная справедливость?
– Фартовый ты, Яшин, – вернулся в кабинет инспектор минут через двадцать. – Держи повестку. Капитан Соболевский обещал тебя прикрыть, у него как раз один курсант из спецроты выбыл с разрывом аппендицита, а тут ты такой красивый и спортивный подвернулся, просто сказка. Гордость страны, можно сказать.
Молча взял листок бумаги и прочитал:
«Яшин Ярослав Юрьевич, бла-бла-бла, прибыть в воинскую часть № 56529-2 к 7 утра 27 июня 2023. При себе иметь бла-бла-бла».
– Билет на вечерний поезд до Питера уже забронирован на твоё имя. Тебя проводит до дома Ватутин, а потом довезёт до Москвы и посадит в вагон. В Питере тоже встретят. И не дай боги тебе исчезнуть по дороге. Объявлю во всероссийский розыск, и тогда тебе уже никто не поможет.
– Не надо, я сам, – угрюмо буркнул я.
– Надо, Ярик, – твёрдо проговорил Сергей Михайлович. – Прежде всего для твоей безопасности надо, – выразительно посмотрел на меня инспектор, и по его взгляду я понял, что прессанул кого-то непростого.
– Ещё раз большое спасибо, Сергей Михайлович, – на самом деле искренне поблагодарил я младшего лейтенанта.
В отделении по делам несовершеннолетних я бывал достаточно часто и считался тут завсегдатаем. Но менты никогда меня не щемили, как других малолеток, которые залетали сюда из-за наркоты или алкашки. И всё потому, что я попадал в отделение, когда вступался за кого-то другого. То гопников отпинаю, которые докопались до ботана, то извращенцу нос сломаю. Нет, были и банальные драки район на район, но в нашем, хоть и приближенном к столице захолустье это случалось довольно редко.
В связи с этим менты закрывали глаза, когда я немного перебарщивал, но сегодня мне реально снесло крышу. До сих пор перед глазами стоит перепачканное тушью, заплаканное лицо девчонки, а её мольбы о помощи, наверное, будут сниться в кошмарах. И ведь не пришёл никто на помощь, скотины трусливые. Только я. И вот результат. Из спортивного клуба меня обязательно турнут, итак залётов было выше крыши, а когда вернусь из армейки, потеряю форму и уже на хрен не буду никому нужен.
Остаток дня прошёл как в тумане. Меня под конвоем привезли домой на дежурной машине. Плачь матери, каменное, и немного отстранённое лицо отца, быстрые сборы сумки, скомканное напряженное прощание с родителями, полчаса до Москвы и ещё час по столичным пробкам, приезд на Ленинградский вокзал, посадка, верхняя полка плацкартного вагона, спасибо что не у туалета, отправление.
Из состояния апатичной прострации меня вывел звонок старенького смартфона, который я себе купил на призовые деньги после победы на региональном турнире по смешанным единоборствам среди подростков до пятнадцати лет. Родители еле сводили концы с концами, так что о мобильном я мог только мечтать.
Смешно, вот сколько в современном мире стоит простенькая мобила? Три тысячи вечнодеревянных? Пять? А у меня никогда не водилось денег на кармане, за что пацаны по малолетке прозвали бомжом. Отчасти именно из-за этого я так и упахивался на тренировках. Обрыдло жить в тесной конуре общежития. Хотел выбиться в люди. Выбился, блин.
– Чего надо, Барсик? – всё же ответил я, так как попутчики начали уже косо на меня смотреть из-за громкого звука.
– Барсик у тебя в штанах, – гоготнул в трубке голос единственного друга. – А с тобой говорит его величество Барс.
– С хрена ли ты величество? Ещё не родился такой полоумный король, который отдаст за тебя свою дочь. Вон ты даже Савистину развести не можешь.
– У меня всё на мази, – отмахнулся Барсик. – Ещё неделька, и эта заноза сломается.
– Скорее ты обломаешься, – первый раз за сегодняшний, поганый день, улыбнулся я. Славик Барсуков говорит одну и ту же фразу уже два года, но ничего не меняется.
– Я чего звоню-то, – сменил тему друг. – Твоя работа в Красковском переулке?
– С чего ты взял? – насторожился я.
– Да пацаны говорят, там трёх мажорчиков уработали, которые до девчонки докопались. Уработали профессионально, наглухо, эскулапы еле откачали, а всем твои заскоки с защитой сирых и убогих известны, да и видели, как менты типа упаковывали, очень похожего на тебя. И тренировку ты сегодня пропустил, чего за тобой отродясь не водилось. У Михалыча зависал?
– Угадал, Коломбо хренов, – буркнул я.
– Детективный метод, ёпта, – заржал в трубку Барсик.
– Дедуктивный, неуч, – вновь улыбнулся я.
– Да и пофиг, – отмахнулся Слава. – Раз ты уже дома, значит Михалыч снова отмазал. Девчонку-то ты реально из полной задницы вытащил. Ещё бы чуть-чуть – и кранты невинности.
– А вот тут ты не угадал, Барсик, – посерьёзнел я. – Мажорчики оказались хитровыделанными, со связями. Михалыч прикрыть не смог.
– Так, стопэ, раз ты трубку взял, то уже не в ментовке. Залёг на дно? Ты скажи где, подскачу с провиантом, и перетрём с глазу на глаз.
– Если бы, – грустно буркнул я. – Там тяжкие телесные вырисовывались. Хрен бы меня Михалыч отпустил после такого медзаключения.
– Только не говори, что тебя в следственный изолятор определили, – взмолился Барсик.
– В армейку меня определили, – не стал мучить друга я. – У Михалыча знакомый капитан есть, вот мне задним числом повестку и вручили. Так что минус один конкурент у тебя на юниорских, Барсик.
– Да ты гонишь? – изумился друг.
– Если бы, – грустно ответил я. – Валяюсь на верхней полке плацкарта.
– Ярс, да как так-то? Это же звиздец.
– Да вот так, Барсик. Пролетаю я мимо чемпионата, а следовательно, и мимо всего остального. Тренеру скажи, пусть Игната вместо меня берёт.
– Да в жопу Игната, Ярс, может, договоришься с этим капитаном, и тебя в спортроту определят. Будешь числиться в армейке чисто номинально, а сам по турнирам колесить.
– Мысль, конечно, но вряд ли выгорит. Михалыч что-то о спецподраделении втирал.
– Будешь, как Шварц, по лесам Амазонки шастать и пришельцев гонять? – вновь хохотнул никогда не унывающий Славик.
На этом моменте разговор перешёл в пустой трёп ни о чём, который продлился ещё полчаса. Мы со Славиком знакомы чуть ли не с пелёнок и знаем друг друга как облупленные. Если кому-то хреново, то стараемся отвлечь и переключить на позитив. Вот и сейчас после разговора с другом меня немного отпустило.
– Ладно, поздно уже, народ вокруг спать ложится, – проговорил я. – Постараюсь быть на связи, ну а там хз.
– Куда хоть определили? – спросил Барсик. – Может, получится приехать на присягу.
– Без обид, но лучше никому не знать. Я даже предкам не сказал. Уж больно не понравился мне взгляд Михалыча, когда он про мажорчиков говорил.
– Лады, – не стал настаивать Славик. – Держи хобот по ветру, Ярс, и смотри, чтобы тебе его не открутили или, того хуже, не запихнули в собственную задницу, – вновь гоготнул друг и отключился
– Козлина, – пробурчал я уже потухшему экрану смартфона.
– Ты чё там вякнул? – раздался противный голос, а потом рядом с моим лицом возникла неприятная лысая рожа, дохнувшая перегаром.
– Не тебе я, иди, куда шёл, – буркнул я, вот только потасовки в поезде мне не хватало.
– Ты ща куда меня послал? – повысил голос лысый и, повернувшись в сторону прохода, крикнул: – Пацаны, прикиньте, меня тут послали.
Сосед на верхней полке старательно делал вид, что спит, а про пассажиров на нижних я вообще молчу. Бугай явно встал ногами прямо на постельное бельё, но возражений по этому поводу не возникло.
К моей полке подошли ещё трое. Обзор ни к чёрту, всё поле зрения заполняет рожа лысого бугая, но вроде бы ничего особенного троица собой не представляет. Обычная гоп-компания, где вокруг вожака-громилы кучкуются ущербы для массовки и тявкают из-за спины. Сколько таких тварей я уложил, трудно вспомнить, но то, что драки не избежать, факт, шакалы понимают только силу.
– А чё, может, пойдём покурим в тамбур? – прогнусавил кто-то из подхалимов.
– Не курю и вам не советую, – дал последний шанс придуркам я.
– Слышьте, он тут ещё советы раздаёт. Чё, спортсмен, что ли, чё, здоровья много? Не поделишься?
После этой убогой шутки последовал дружный гогот пьяных отморозков, и меня начало накрывать.
– Знаете, а почему бы и не покурить с хорошими людьми, – резко передумал я. – Угостите сигареткой?
– А то, – многообещающе улыбнулся лысый.
Первой ошибкой компании было позволить мне идти в середине. Второй – что вообще со мной связались. Ну или наоборот, не важно это. Впереди меня двигались двое шестёрок, позади бугай, а за ним последний гопник. Как только первый открыл дверь тамбура, я резко дёрнулся назад, заехал лысому затылком в нос, отчего тот повалился на своего приятеля. Этот манёвр расчистил мне немного пространства, чтобы сделать шаг вперёд и впечатать кулак в челюсть успевшему развернуться гопнику.
В вагоне было довольно шумно, поэтому хруст ломаемой челюсти расслышать было невозможно, но она точно сломана, удар у меня поставлен хорошо. Если я хочу сломать челюсть, то я её сломаю. Глаза противника поплыли, он в нокауте и начал оседать. Пинком в грудь толкнул его на первого отморозка, который ошалелыми глазами смотрел на меня. Чисто рефлекторно он подхватил своего друга, и уже ничего не могло помешать мне пробить ему прямой в нос. Лишь в конце немного смягчил удар, чтобы не получилось, как с мажорами. Убивать утырков нельзя, хотя порой и очень хочется.
Сзади послышался рёв раненого носорога. Это лысый поднялся на ноги и рванул на меня, не обращая внимания на льющуюся из носа кровь. В его руке был зажат нож. Пространства для манёвра было маловато, но реакция у меня с детства отменная, а потом ещё каждодневные тренировки усилили её в несколько раз, да и специфика родного района накладывала особенности на мою подготовку. Противостоять ублюдкам с ножами я научился давно. Как правило, они бестолково им размахивают и никогда не обучались искусству ножевого боя. Лысый громила был таким же.
Отпрыгнув назад, перехватил руку с ножом и со всей силы впечатал её в окно вагона. Послышался звон разбившегося стекла, лысый громила болезненно заорал, но мгновенно получил боковой удар в скулу и тут же повалился на пол. Последний гопник не желал разделить судьбу своих друзей и поспешил сбежать.
– Есть ненужные простыни? – спросил я у белой, как мел, молоденькой проводницы. – Надо связать этих, – я указал на валяющиеся тела. – И аптечку принеси. У лысого глубокий порез на руке, ещё кровью истечёт. Да, если в поезде есть менты, тоже зови. Пускай ссаживают на ближайшей станции и сдают коллегам.
Девчонка нервно кивнула и умчалась к себе в коморку, а я зашёл в туалет и начал смывать с рук чужую кровь. Поспать мне сегодня, похоже, не светит.
Как в воду глядел. Полночи отвечал на вопросы дежурного наряда, который, как оказалось, с недавних пор постоянно присутствует на поездах. Ну а когда меня отпустили, причём в этом деле немаловажную роль сыграла повестка в армию, нарисовалась вагоновожатая Юлия, которая озорно подмигнула и поманила меня пальцем в своё закрытое купе. В общем, этой ночью мне было не до сна.
Ровно в 6.06, как и заявлено в расписании, поезд прибыл в город-герой на Неве. Спать хотелось ужасно, но делать нечего, ещё на подъезде заметил на перроне паренька в форме. В званиях я не разбираюсь, никогда не проявлял к этому интереса, но вряд ли встречать курсанта отправят даже сержанта. Скорее всего, это такой же новобранец.
– Меня ждёшь? – чуть не вывихнув себе челюсть после могучего зевка, не здороваясь, проговорил я.
– Яшин? – уточнил парень.
– Ага, он самый, – подтвердил я и помахал помятой Юльке, которая улыбнулась, словно довольная кошка, обожравшаяся сметаны.
– Курсант Иволгин, – представился парень. – Мне поручили тебя встретить и доставить в часть, – смерив меня оценивающим взглядом, добавил он.
– Пошли, – пожав плечами, ответил я.
Иволгин зашагал по перрону, и мне ничего не оставалось, кроме как перехватить поудобнее сумку и последовать за ним. В Питере я пару раз бывал вместе с командой на соревнованиях, так что глазеть по сторонам с открытым ртом, словно деревенщина, не стал. Город как город, не хуже и не лучше, чем другие. Погода тут часто мерзкая, а так ничего необычного. Никогда не понимал всей этой шумихи с памятниками, соборами, крепостями и всякой такой ерундой. Вместо того чтобы сбивать ноги о мостовую, лучше лишний час провести в «пентагоне» или в качалке.
Курсант ориентировался на местности хорошо, похоже, местный. Мы быстро прошли через здание вокзала и направились к припаркованному неподалёку армейскому уазику.
– Сумку можешь бросить сзади, – предложил Иволгин и сел за руль.
Я последовал совету, а потом приземлился на пассажирское сиденье, которое скрипнуло под весом моего тела.
– Трогай, шеф, – попытался пошутить я, но Иволгин не оценил.
Ну и ладно, молча тоже норм. Замороченный он какой-то. Надеюсь, в нашей группе не все такие. Или это называется рота? Да и похрен, если честно. Думаю, скоро меня всему научат, даже против моего на то желания.
Иволгин крутил баранку, мы бодренько катили по КАДу, я вяло пялился в окно, когда тишину нарушил звонок телефона.
– Уже соскучился, Барсик? – проигнорировав укоризненный взгляд курсанта, ответил на вызов я.
– Ярс, слушай меня очень внимательно, – невероятно серьёзным, совершенно не свойственным ему тоном, ответил Славик. – Тут такая канитель заварилась. Михалыча сегодня с утра нашли у собственного подъезда с проломленной черепушкой. К тренеру приходили два хмыря в пиджаках и спрашивали про тебя. Он мне только двадцать минут назад отзвонился. В сердце что-то ёкнуло, я к твоим решил заскочить, в общем, там это, Ярс… – друг затих.
– Барсик, твою мать, что с предками? – взревел я, а Иволгин недовольно на меня зыркнул, но мне было плевать.
– Не знаю, – признался Славик. – Вся комната вверх дном, никого внутри не было. Соседи говорят, что твоих родаков ночью уволокли бугаи в пиджаках, затолкали в тонированный мерс без номеров и увезли хрен знает куда.
– Я возвращаюсь, – до хруста сжав мобильник, проговорил я. – Иволгин, останови машину.
– Сдурел? – шикнул в трубку Барсик. – Никто не знает, где ты, не думаю, что Михалыч раскололся, он мужик правильный, был. Сиди в своей армейке и не высовывайся. И мобилу выброси, прямо сейчас.
– Это ты сдурел, Барсик, – заорал на друга я. – Предлагаешь бросить отца и мать?
– Без обид, друг, но мне кажется, что ты им уже не поможешь, поздно, – очень тихо проговорил Славик. – Если вернёшься, то и тебя найдут с проломленным черепом, а спишут всё на какого-нибудь бомжа.
Я заорал в бессильной ярости и пару раз вдарил по торпеде уазика, разбив кулаки в кровь. Сука, да что творится в этом грёбаном мире!
– Тебе тоже надо спрятаться, – взяв под контроль эмоции, проговорил я. – Где моя нычка, ты знаешь. Бери все деньги, хватай сестру и не вылазьте из норы пару месяцев.
– Уже идём в наше место, – отрапортовал Барсик. – Основную симку я сброшу в канализацию, мой левый номер помнишь?
– Да, – коротко ответил я. – Давай осторожнее, Барсик.
– Ты тоже, – грустно ответил друг. – И это, ты всё сделал правильно, Ярс. Несмотря ни на что. Помни это. До связи, брат.
– До связи, – ответил я и сбросил вызов.
Открыв окно, я выбросил мобилу и, обхватив голову руками, вновь заорал. Приступ бешенства быстро прошёл. Я потёр виски, пытаясь унять головную боль, а потом тихо проговорил:
– Останови машину.
– Мне приказано доставить тебя в часть, – меланхолично ответил Иволгин.
– Ты слышал разговор. У меня проблемы, родителей похитили. Поэтому прошу по-хорошему: просто останови машину, я выйду, – начал закипать я.
– Ты потенциальный носитель искры, я должен доставить тебя капитану Соболевскому. Если информация не подтвердится, то ты сможешь уйти, – начал нести какую-то дичь курсант.
– КАКАЯ, В ЖОПУ, ИСКРА! – взревел я. – СОВСЕМ КУКУХА СЪЕХАЛА! МАШИНУ, ГОВОРЮ, ОСТАНОВИ! – всё же не выдержал и заорал я, а потом, совершенно не понимая, что делаю, ударил.
Как Иволгин умудрился среагировать, понять я так и не смог. Вот он смотрит на дорогу, а его руки лежат на руле, а вот он играючи, словно нечто несущественное, остановил ладонью мой приближающийся к его щеке кулак, легким движением кисти вывернул до хруста руку, отчего я впечатался в кресло и застонал от боли, потом его голова медленно повернулась в мою сторону, и я разглядел пылающие синем пламенем зрачки.
– Какого хрена? – изумлённо прошипел я.
– Спи, – негромко произнёс Иволгин, его глаза вспыхнули нереальной синевой, и я тут же отключился.
– Просыпайся, Яшин, мы прибыли, – разбудил меня всё такой же спокойный голос Иволгина.
Я дёрнулся, а кулаки сами с собой сжались. Творилась какая-то чертовщина. Не бывает у людей таких глаз, да и всего остального тоже не бывает.
– Ты кто такой? – против воли вырвалось у меня.
– Одарённый, – спокойно ответил Иволгин. – Во мне пробудилась искра. Ступай за мной. Тебя надо проверить. Если информация подтвердится, то тебе всё объяснят. Если нет, то ты не вспомнишь этого разговора и очнёшься на участке КАДа, как и хотел.
– Да что это за искра, можешь толком объяснить? – сдерживая готовое сорваться с губ слово «бред», попросил я.
– Сначала тест, потом разговор, – всё таким же спокойным тоном проговорил Иволгин, глаза которого сейчас выглядели совершенно обычно. – Прошу по-хорошему: следуй за мной, – ухмыльнулся парень и вышел из машины.
Вспомнив, с какой лёгкостью Иволгин перехватил мой удар, я не стал лезть на рожон, хотя резко захотелось врезать по ухмыляющейся роже курсанта. Это явно не человек, ну или не совсем человек, точнее, совсем не человек. В общем, хрень какая-то происходит, но одно ясно точно: если во мне есть эта самая искра, то я смогу научиться вытворять подобные фортели и найду родителей. Ну или прикончу ублюдков, что их убили.
Воинская часть оказалась именно такой, как я себе и представлял. Большая территория, множество бараков, куча народа, который бессмысленно топчет плац на тридцатиградусной жаре. Иволгин привёл меня к неприметному двухэтажному зданию без каких-либо обозначений. С виду обычная казарма, ну а там хрен его знает.
– Соболевский тебя ждёт, удачи, Яшин, – улыбнулся Иволгин, и, пожалуй, это была его первая эмоция на моей памяти.
Проигнорировав слова непонятного существа, которое притворяется курсантом военно-морской академии, я забрал свою сумку и вошёл в здание. Очутился в небольшом холле, где в удобном кресле меня уже ждал мужик средних лет, в чёрном кителе поверх белой рубашки и чёрных брюках, на коленях которого лежала белая фуражка с чёрным козырьком.
– Приветствую тебя, Ярослав, – поднявшись из кресла, проговорил офицер и протянул руку. – Меня зовут Всеволод Яковлевич, или капитан Соболевский. С прибытием. Ждали только тебя.
После короткой паузы я всё же пожал руку капитану.
– Сергея Михайловича убили. Он же был вашим другом? – начал издалека я.
Ведь наверняка же этот странный мужик такой же одарённый, как и Иволгин. Хрен его знает, какими эти носители искры обладают возможностями. Может, покарать убийц младшего лейтенанта для них – плёвое дело. А там, глядишь, и моих родителей они отыщут.
– Мне доложили, – погрустнел капитан Соболевский. – Хороший был поисковик. Умел разбираться в людях и чувствовал искру. Пятерых одарённых мне направил. Его отец, кстати, тоже был одарённым, но Сергей Михайлович этого не знал. У него искры не оказалось. Дар не передаётся по наследству. Вопросом его смерти уже занимаются.
– Его убили из-за меня, – сквозь сжатые зубы проговорил я. Что тут сказать, против правды не попрёшь, Михалыч меня прикрыл, а ночью ему проломили череп. – А моих родителей похитили.
– И этим вопросом займутся. В том случае, если у тебя обнаружится дар.
– А если нет, значит пусть умирают? – сжав кулаки, проговорил я и почувствовал, как в душе полыхнуло пламя ярости.
– Если нет, то это твои проблемы, а не нашей академии, – спокойно ответил капитан. – Мы обладаем технологией, способной корректировать людям память. Как тебе уже сообщил курсант Иволгин, если в тебе нет искры, то ты не вспомнишь данного разговора. Приступим?
– Да, – сквозь зубы процедил я.
Выбора у меня всё равно нет. Эти черти так или иначе проведут свою проверку. Так что на данный момент выгоднее сотрудничать.
– Света, возьми у парня анализ крови, – чуть повысив голос, проговорил Соболевский.
Ближайшая дверь тут же отворилась, и к нам вышла молодая медсестра в белом халате. Девушка катила перед собой небольшой столик, на котором обнаружилось всё необходимое для забора крови.
– Садись сюда, – приказала медсестра и начала подготовку.
– И что, эту вашу искру можно определить по анализу крови? – удивился я.
– Если бы всё было так просто, – грустно вздохнул капитан. – Мы вносим ДНК всех претендентов в специальную базу данных, чтобы не дёргать одного и того же человека несколько раз, – пояснил Соболевский. – По всей планете существует множество пунктов проверки, и эта база данных очень нам помогает. Но учти, обладать искрой и пробудить её – не одно и то же. Для этого нужно обучение. Причём весьма длительное.
– И что, в Москве нет таких пунктов? Смысл мне было переться в Питер? – возмутился я.
– Скажем так, среди поисковиков существует конкуренция, ведь за каждого обнаруженного одарённого полагается солидный бонус. Одарённых крайне мало, Ярослав.
– И что, вы обучаете одарённых в этой воинской части? – задал я очередной вопрос, пока медсестра проколола вену и вставила в специальный шприц пластиковую пробирку.
– Обучают курсантов в другом месте, – туманно ответил Соболевский. – Здесь мы лишь определяем наличие искры.
– Может мне уже кто-нибудь объяснить, что это такое? – попросил я.
– Тебе всё объяснят, если ты согласишься стать одарённым и поступить в академию.
– У меня есть выбор? – удивился я.
– Конечно, – картинно изумился капитан. – Это дело добровольное.
– Но если я откажусь, то вы сотрёте мне память, – констатировал я.
– А ты быстро схватываешь, молодец, – ухмыльнулся Соболевский.
Медсестра удалилась, и повисла напряжённая тишина. Минуты три ничего не происходило, потом дверь немного приоткрылась и Света коротко кивнула, а капитан одобрительно хмыкнул.
– Ты нам подходишь, – оповестил он меня. – Тебя переправят в академию, где вместе с другими претендентами проведут подробный инструктаж. Тогда и примешь решение.
– А родители? – напомнил я.
– Мы их отыщем и защитим, как и твоего друга Барсукова Вячеслава, – пообещал Соболевский. – Но, вступив на путь одарённого, ты уже не сможешь от него отказаться помни об этом, когда будешь принимать решение.
– Я запомню, – пообещал я. – И последний вопрос. Вы сказали, что меня переправят в академию, что это значит? Нам придётся полететь в другой город?
– Полететь придётся, но не в другой город, а гораздо дальше, на другую планету, – улыбнулся капитан, а в голове мелькнула глупая мысль, что Барсик не так уж и ошибся, когда говорил про Шварца, гоняющего пришельцев по джунглям Амазонки.
Глава 2 Искра
Я честно выждал секунд десять в ожидании, что выражение лица Соболевского изменится и он объявит, что это розыгрыш, но нет, капитан оставался серьёзным.
– То есть вы не шутили, – констатировал я.
– Какие тут шутки, Ярослав. Всё очень серьёзно: в галактике идёт война и люди её проигрывают.
В моей голове взорвалась атомная бомба.
– Люди ведут какую-то галактическую войну? – с большой долей скепсиса в голосе переспросил я. – Бред же. Мы до Луны-то долететь не можем.
– А кто тебе сказал, что люди живут только на Земле? – вопросом на вопрос ответил Соболевский.
– Эммм, а где ещё? – если честно, то вопрос капитана поставил меня в тупик.
– Много где, – хмыкнул Всеволод Яковлевич. – Только в нашем, окраинном сегменте галактики известно о примерно сорока колонизированных планетах, а уж про центральные сегменты я вообще молчу, галактическое сообщество людей огромно. Раньше в центральных областях были заселены практически все звёздные системы.
– Что значит раньше? И почему на Земле об этом ничего не знают? – не верить словам капитана у меня причин не было, особенно после демонстрации силы Иволгиным.
– Ты всё узнаешь во время инструктажа, когда прибудешь в академию «Защитник».
– Защитник? – удивился я. – Почему такое название?
– Оно отражает суть. Мы готовим одарённых, которым хватит сил сражаться с зоргами. У обычных людей нет ни единого шанса. Можешь называть академию как хочешь: деффендер, дефенсор, инфинити, ашкари, браксу. Все эти слова имеют единый смысл. Ты русский, вот я и использовал понятный тебе термин. Всё, хватит вопросов. Тебе всё объяснят и предоставят выбор. Надо успеть воспользоваться ближайшим сеансом связи, следующий благоприятный момент будет лишь через несколько дней. Тебе вон в ту дверь, – Соболевский махнул рукой в нужную сторону. – И никуда не сворачивай.
В моей голове роились тысячи вопросов, но по виду капитана сразу стало понятно, что отвечать на них он точно не будет, по крайней мере сейчас.
– Я не знаю, какого чёрта тут происходит и почему одарённые не желают помогать обычным людям, но прошу, вне зависимости от итога этого вашего тестирования, вытащите моих родителей из лап оборзевших от вседозволенности отморозков. Они этого не заслужили. Большего не прошу. Эти твари убили вашего знакомого и не должны остаться без возмездия. Это неправильно.
Ответа от Соболевского я не ждал и, как только договорил, сразу направился в указанную сторону. Перед самой дверью остановился, сделал глубокий вдох, выдохнул и повернул ручку. По ту сторону меня ждал длинный коридор, по обе стороны которого имелось множество дверей. Проверять, что за ними скрывается, не решился, Соболевский говорил никуда не сворачивать, вот я и шёл прямо, пока не упёрся в лестницу, штопорообразно, как в старинных замках, уходящую куда-то вниз.
– Блеск, меня заманили в какие-то казематы, – пробубнил я, но всё же начал спускаться.
Тусклые осветительные лампы, которые к тому же ещё и часто моргали, не добавляли мне оптимизма, и отделаться от чувства, что я попал в дешёвый ужастик, удавалось с большим трудом. Спуск продлился довольно долго. Внизу меня ждал небольшой пустынный зал, стены которого были выстроены из грубо обработанных каменных блоков, размерами чуть больше обычного кирпича. Это ещё больше усилило ощущение нереальности всего происходящего. Словно из современной воинской части я тут же переместился в древний замок.
Из зала вела всего одна дверь, но на ней не имелось ручки. Просто гладкое тёмное дерево.
– Есть кто дома? – с силой пару раз долбанув по двери кулаком, громко проговорил я.
Ответа не последовало, но дверь всё же отворилась. До ушей сразу донёсся гул, который образуется, когда в одном месте собирается много людей и все они начинают разговаривать друг с другом, постепенно повышая голос, чтобы перекричать соседей. Такое часто приходилось видеть в переполненных залах на соревнованиях. Микс файт всегда собирал много народу. А я иногда участвовал и в подпольных боях без правил. Другой возможности относительно быстро обзавестись наличностью у меня не было. Чтобы прогрессировать и набирать очки для зачисления в сборную, надо ездить на соревнования, а федерация спорта выделяет средства юниорам крайне неохотно.
Несколько секунд – и тоннель закончился, а я очутился в просторном и хорошо освещённом помещении, заполненном людьми в форме ВМС. Моего появления никто не заметил. Народ возбуждённо общался между собой, и по обрывкам фраз я понял, что все с нетерпением ждут начала загадочного тестирования. Присмотревшись, понял, что большинству собравшихся, как и мне, лет восемнадцать, но взгляд цепляется и за более старшие лица.
Интересно, а одарённые могут быть только парнями? Не вижу ни одной девчонки. Скорее всего, нет. Просто привести в место, подобное этому, группу парней гораздо проще, чем организовать что-то подобное для девчонок. Чёрт, да все призывники, небось, проходят через эту процедуру.
Честно признаюсь, но пока выглядит всё довольно паршиво. Если Соболевский не соврал и действительно существуют сотни заселённых людьми миров, и в каждом из них организованы такие же тайные, скажем, пункты отбора одарённых, и общественность об этом ни сном ни духом, то Землю попросту доят, словно корову. Понятное дело, что я практически ничего не знаю, но сейчас всё выглядит именно так. Надеюсь, инструктаж расставит всё по своим местам и мои опасения не найдут подтверждения. Ну, когда там уже начало?
Словно в ответ на мои мысли потолок вспыхнул ярчайшим белым светом, который заставил зажмуриться, потом по ушам ударил резонирующий звук, а в голове вспыхнула резкая, но кратковременная боль. Неприятные ощущения не продлились дольше пары секунд, и все звуки стихли.
Осторожно приоткрыв глаз, мысленно выматерился. Толпа курсантов испарилась. Кроме меня в просторном зале находился ещё всего лишь один парень. Мы недоумённо переглянулись, но заговорить не успели. За моей спиной отворилась дверь, и в зал вошли трое, я хотел сказать человека, но осёкся. В зал вошли три существа, которые были очень похожи на людей, но являться ими не могли, потому что не бывает зеленокожих, синекожих и краснокожих людей. Или бывают?
– Добро пожаловать в академ…
– Ты, мать твою, что ещё за чёрт, – встав в боевую стойку, перебил я краснокожего чувака, очень похожего на демона из библейских сказок. Разве что рогов, копыт и хвоста у него не имелось. – Подходи по одному, всех положу.
– И ведь каждый раз одно и то же, – грустно вздохнув, проговорила стройная, невысокая и, что уж скрывать, весьма привлекательная зеленокожая девушка, одетая в стильные чёрные брюки, серебристую жилетку поверх белой блузки и туфли на высоком каблуке. – И почему во внешнем поясе миров рекрутёры любят халтурить? Вот что стоит следовать протоколу и доносить до претендентов минимально необходимую информацию? Языки у них, что ли, отвалятся? – мотнув головой, отчего тугая коса чёрных волос перелетела с одного плеча на другое, ни к кому конкретно не обращаясь, добавила девушка.
– Да жалобу пора писать, пусть их штрафуют или в заражённые миры отправляют, – ответил краснокожий парень. – А то зажрались на тыловых должностях. Вы с какой планеты, одарённые?
– Эмм, с Земли, – ответил за двоих я, так как мой коллега по несчастью пребывал в ещё большем шоке, чем я сам.
– Три минуты до следующего сеанса связи, – сверившись с информацией в планшете, подал голос синекожий парень, у которого между пальцев я с удивлением обнаружил перепонки.
– Так, нужно покинуть телепортационный зал, – взяла инициативу девчонка. – Вы двое, живо за нами, если не хотите умереть мучительной смертью.
Пожав плечами, я поудобнее перехватил свою сумку и первым вышел вслед за странной троицей. Спустя несколько секунд очнулся и мой товарищ по телепортации. По всей видимости, оставаться одному ему не хотелось.
Коридор миновали быстро, но за деревянной дверью, которая, как я предполагаю, является совсем не деревянной, вместо небольшой комнатки, в которую я спустился по каменной лестнице, мы оказались в огромном футуристическом зале.
– Ну ни х…. себе – вырвалось у меня.
– Поддерживаю, – пискнул за моей спиной коллега-землянин.
– Добро пожаловать в академию «Защитник», – довольная произведённым эффектом проговорила девушка. – Сейчас мы в административном корпусе. До начала инструктажа ещё около часа. Так что есть время прогуляться до общей аудитории пешком. Карлос, проводи претендентов, а мы встретим следующих.
Задрав голову, разглядел метрах в двухстах стеклянный купол и множество ярусов. Ярусы ни к чему не крепились и парили в воздухе, словно волшебные острова из детских сказок. Облицовка была выполнена в белых тонах с примесью золота.
Сейчас мы находимся на центральной площади, по которой гуляет множество людей, в самой разнообразной одежде. Начиная от вполне обычных для землянина джинсов и футболок, заканчивая футуристического вида бронекомбинезонами. К палитре цветов кожи людей добавились фиолетовый, жёлтый, серый и более привычный землянам чёрный.
Повсюду было много живых растений. Причём деревья на площади росли прямо из камня облицовочной плитки. Или это не плитка? Да похрен, если честно. В воздухе мельтешили сотни разномастных устройств, которые умудрялись не сталкиваться между собой
– За мной, – буркнул краснокожий Карлос, – успеете всё изучить, до начала учебного года ещё две недели.
– Если согласимся стать одарёнными, – поправил я парня.
– Кто же отказывается от денег, славы и жизни, наполненной приключениями, с возможностью путешествовать по иным мирам? – ухмыльнулся парень. – Да и правильное дело мы делаем. Защищаем галактику от зоргов.
– Добавь конкретики, мы вообще ни хрена не понимаем, что тут происходит, – попросил я. – И начни с того, кто ты такой, почему выглядишь как варёный рак и как мы вообще общаемся. Я, кроме русского, языков не знаю, а ты явно не в матушке-России родился.
– Вам что, вообще ничего не рассказали? – удивился Карлос.
В ответ мы синхронно покачали головами в отрицательном жесте. Карлос обречённо вздохнул, но всё же начал говорить.
– Я такой же одарённый, как и вы. Окончил первый курс академии, но дома скучно, поэтому остался тут на каникулы, вот меня и припахали встречать претендентов. Кожа у меня красная, так как я родился и прожил всю жизнь на планете, которую освещает весьма специфическая звезда. У вас, насколько я знаю, белый цвет кожи не единственный. В ДНК людей генетически заложена высокая адаптивность. Это было сделано намеренно первыми лидерами галактического сообщества людей, когда они отправляли корабли для колонизации пригодных для жизни миров. По поводу языка всё просто. Во время переноса вы почувствовали головную боль. Так отреагировали клетки вашего мозга на интеграцию знания всеобщего языка. По-другому он называется уния.
– А с другими людьми что случилось? – спросил коллега-землянин.
– Да ничего с ними не случилось. Те, в ком нет искры, не могут воспользоваться межпространственным переходом. Они потеряли сознание и лишились части памяти, а рекрутёры благодаря специальным устройствам окончательно стёрли всё ненужное, и люди будут жить обычной жизнью.