Рыцарь дорог: Рыцарь дорог. Войны морей Трофимов Ерофей

– Дикие, – коротко ответил вожак, пинком распахивая дверь.

– Где учитель?! – подскочил к нему Ли.

– Здесь, – послышался ответ, и во двор вышел старый механик. – Как ты, малыш?

– Нормально. Что с вами?

– Жив, как видишь. Эти уроды не успели ничего испортить. Я был предупреждён.

– Они пришли за мной, – проворчал вожак. – Ты явился очень вовремя, парень. Они готовы были ворваться в мастерскую, лишь бы добраться до меня.

– Это я по…

Ли не успел договорить. Выстрел, раздавшийся в наступившей после канонады тишине, прозвучал особенно громко. Тихо охнув, старик схватился рукой за грудь и начал медленно оседать на землю.

– Учитель!

Крик Ли прозвенел в воздухе вместе с серией выстрелов. Развернувшись и присев на одно колено, он выпустил всю обойму в грудь невысокому коренастому человеку средних лет, заросшему густой бородой по самые глаза. Отбросив пистолет, Ли в три прыжка подлетел к стрелявшему и с ходу всадил ему в горло напряжённые пальцы правой руки. Тренированная ладонь разбила трахею. Дёрнувшись, мужчина закатил глаза и замер.

Заметив в стороне какое-то шевеление, Ли метнулся туда. Боль и ненависть заставили его забыть обо всех принципах добра, превратив в машину для убийства. Поднимавшийся юноша был не старше его самого, но это не остановило Ли. Увидев сжатый в руке пистолет, он взвился в воздух, просто смяв встающего своим весом. Обвив его шею руками, Ли сделал резкое движение, и сухой хруст возвестил о сломанном позвоночнике.

Отбросив обмякшее тело, Ли шагнул к механику.

– Учитель… – тихо позвал он, опускаясь на колени. – Учитель, пожалуйста, не умирай, – прошептал он, глотая слёзы.

Словно услышав его, старик открыл глаза и, найдя ученика взглядом, улыбнулся.

– Вот и всё, сынок. Пришла и моя очередь. Когда-то я позавидовал твоему мастеру. Мне тоже хотелось умереть так, как он: передав знания ученику и среди друзей. Похоже, так и случится. Не грусти. Это просто жизнь, сынок. Просто жизнь.

– Нет, учитель. Этого не должно было случиться.

– Жизнь – подлая штука, сынок, так и норовит устроить каверзу. Не грусти.

– Учитель…

– И ещё… Когда всё кончится, возьми мой прах с собой. Я хочу увидеть, что там такое и куда так рвался твой мастер. Наверное, моё любопытство переживёт меня самого, – слабо улыбнулся старик.

– Я всё сделаю, мастер, – кивнул Ли, не замечая льющихся по лицу слёз.

– Я знаю, сынок. Ты всегда всё выполнял. Это мне всегда нравилось в тебе.

– Прости меня, старик, – прогудел вожак. – Это я виноват. Они пришли за мной, а погиб ты. Прости.

– От судьбы не уйдёшь, вожак. Ты помоги ему. Он ещё слишком молод.

– Не сомневайся, старик. Я сделаю как надо, – коротко кивнул вожак. – Найду того, кто привёл их сюда, и сделаю.

– Месть – плохой советчик, вожак. Не торопись, – тихо сказал старик.

Сжав слабеющей рукой ладонь ученика, он улыбнулся и замер.

– Учитель, нет. Пожалуйста, – тихо прошептал Ли, обнимая неподвижное тело старика.

Послышался рёв нескольких мотоциклов, но юноша даже не оглянулся. Он так и остался сидеть, прижимая к груди голову последнего близкого ему человека.

Вожак вскинулся и, круто обернувшись, посмотрел на подъехавших. Это были остатки его банды.

– Где вы были, шакалы? – проревел он, шагнув к появившимся.

– Дрались, – коротко ответил один из приехавших.

– С кем? Что-то я не заметил вас ни в той свалке, ни здесь.

– Не твоё дело, где и с кем мы дрались. Ты слишком долго жил спокойной жизнью. Это не жизнь для банды. Твоё время прошло.

Говоривший шагнул к вожаку, доставая из-за пояса пистолет. Но закончить движение он не успел. Взревев, вожак одним прыжком дотянулся до противника, и они покатились по земле, поднимая тучи пыли.

Крики и ругань заставили Ли очнуться и посмотреть на происходящее. Не услышав начала разговора, он просто выхватил револьвер и выстрелил в воздух, заставив дерущихся отпрянуть друг от друга.

– Хватит! Здесь не место для ваших разборок. Убирайтесь в пустыню. Дайте мне спокойно похоронить его.

– Значит, старый скряга подох наконец? – задыхаясь проговорил противник вожака. – Это неплохо. Он наверняка успел рассказать тебе, где хранил все свои запасы. А ты расскажешь нам. Пора изменить всё. В ошейнике и под плетью ты будешь работать лучше, чем работал до этого. Возьмите его! Зверёныш не должен сбежать! – прорычал он своим друзьям.

– Дурак, – спокойно ответил Ли, моментально сообразивший, в чём дело. – Ты считаешь, что сможешь надеть на меня ошейник? Ну так иди, попробуй.

Гладкое красивое лицо юноши ожесточилось, и в чертах его проглянул хищник.

Зло усмехнувшись, вожак добавил:

– Нас всего двое, но этого будет достаточно, чтобы заставить вас умыться кровью.

Остатки банды попятились, с опаской поглядывая на юношу. Многие из них ещё помнили тот день, когда встретили его с мастером в пустыне. Но тогда он был подростком, а сейчас перед ними стоял молодой, полный сил, тренированный мужчина, способный в одиночку уложить любого.

Воспользовавшись замешательством бандитов, вожак снова бросился в атаку. Очнувшись, отступники бросились на вожака. Завязалась общая потасовка.

Впервые в жизни Ли получал удовольствие от этой смертельной пляски. Боясь попасть в своих, бандиты пользовались только ножами, но это давало Ли преимущество. Его тренированное тело моментально откликалось на любую команду. Он метался между ними, нанося удары и словно издеваясь над неуклюжестью и глупостью противников. Раздавая пинки и оплеухи, от которых бандиты начинали задыхаться и выплёвывать зубы, он внимательно отслеживал перемещения вожака.

Один из бандитов, доведённый до бешенства, выхватил пистолет, но руки юноши моментально переплелись в сложный узел, и кости стрелка хрустнули. Издав крик боли, он выронил оружие и, получив вдобавок удар в основание черепа, рухнул на песок. Перехватив руку с ножом, нацеленным ему в бок, Ли отбросил ногой другого нападавшего и, приседая, подвернулся под первого, выкручивая ему руку в обратном направлении. Взвыв от боли в вывернутых суставах, бандит с размаху рухнул на своего подельника. Удар вышиб остатки воздуха из лёгких, и бандит согнулся пополам, тщетно пытаясь сделать хотя бы один вдох.

Ли не хотел убивать. Это была не его драка. Но он отлично понимал, что, проиграв, вожак должен будет уступить власть, а это даст возможность другим беспрепятственно напасть на него. Носить рабский ошейник его не заставит никто, это он знал твёрдо. Поэтому он дрался так, как его учил мастер, не убивая, но выводя противников из строя.

Вожак, схватившись с зачинщиком бунта, не обращал внимания на остальных, понимая, что, потеряв главаря, бунт умрёт в зародыше. Его целью было победить. При любом другом раскладе он потеряет всё вместе с жизнью.

Зажав шею противника в локтевом сгибе, вожак взревел и одним могучим рывком сломал ему позвоночник. Отбросив тело, он бросился на помощь юноше, разбрасывая врагов огромными кулаками. Ли даже не разозлился на этих людей: горечь утраты заглушила все остальные эмоции.

Увидев, что их главарь мёртв, бандиты бросились бежать, понимая, что пощады не будет. Вожак не стал преследовать их, зная, что сможет устроить настоящую облаву, когда соберёт остатки всей банды.

Ли, остановившись, медленно обвёл взглядом двор мастерской и грустно вздохнул.

– Ничего, парень. Похороним механика, а потом приберём здесь. Я помогу, – пробасил вожак, поворачиваясь спиной к убегавшим.

И в этот момент раздался выстрел. Молниеносно выхватив револьвер, Ли всадил три пули в голову стрелявшего из-за забора бандита и обернулся к вожаку.

– Кажется, тебе придётся всё сделать самому, парень, – слегка подкашливая, улыбнулся вожак и медленно осел на землю.

Быстро перевернув могучее тело, Ли увидел пулевое отверстие под левой лопаткой. Вожак должен был уже умереть, но огромное тело сопротивлялось, не желая так быстро расставаться с жизнью.

Осторожно уложив вожака на землю, Ли опустился на колени и спросил:

– Я могу что-нибудь сделать для тебя?

– Нет, парень, тут уже ничего не сделаешь. Но я не хочу уходить просто так. Твои мастера отдали тебе самое ценное, что у них было. Я хочу поступить так же. Мне нечему тебя обучить, но у меня есть одна вещь, от которой ты не откажешься. Помнишь мой дом?

Ли молча кивнул.

– Езжай туда. Отодвинь кровать. Слева, под ножкой, у стены, выбей доску. То, что там лежит, твоё. Это всё, что я могу тебе передать, но он будет в хороших руках. Он твой. Прощай, брат. Мы оба муты, а значит, братья.

С трудом подняв огромную руку, вожак хлопнул Ли по плечу и, вздохнув, закрыл глаза.

Поднявшись, Ли молча направился к поленнице. Сложив два костра, он перенёс на поленницу тело механика и вернулся за вожаком. Осторожно перекатив тело на кусок брезента, с трудом потащил его к поленнице. Кое-как, с огромными усилиями, Ли уложил тело вожака на место и, отступив, взял факел.

Поднося огонь к поленнице, он тихо говорил с ушедшими:

– Учитель, я не хотел, чтобы так случилось, но ты ушёл. Мы так и не съездили с тобой в обитель мастера, но теперь вы, наверное, вместе. Я надеюсь на это.

Ты хорошо относился ко мне, вожак. Я благодарен тебе за это. Может быть, с кем-то ты был жесток, но я этого не знаю. Пусть твои дела судят боги – податели жизни. Я могу только помолиться за тебя и поблагодарить за твой дар. Хотя я и не знаю, что ты мне отдал, но это неважно. Я благодарен тебе не за это.

Костры полыхали. Ветер раздувал пламя, унося в небо шлейф дыма. Ли стоял посреди двора, глядя в огонь и понимая, что уже ничего не изменить. Неимоверное чувство одиночества охватило его.

– Боги, ну почему я должен терять всех, кто мне дорог?! – выкрикнул он, глядя с темнеющее небо.

Это был крик одинокой души, крик боли и потери. Он понимал, что, бросая вызов в пустоту, ничего не изменит, но не мог справиться с охватившими его чувствами.

– Вы только послушайте, как зверёныш воет по сдохшим выродкам! – раздался за спиной Ли хриплый гортанный смех.

Резко обернувшись, юноша увидел ствол дробовика, нацеленный ему в грудь. За другой конец ружья держался низкорослый, кривоногий индивид, чья принадлежность к человеческой расе выражалась только в его способности говорить. Во всех других отношениях это было вставшее на задние ноги чудовище, больше напоминавшее мута, чем сам Ли или вожак.

Чуть напружинив ноги, Ли присмотрелся к пришельцу, прикидывая, что можно сделать в данной ситуации. Но, несмотря на явное отсутствие интеллекта, чудовище знало, что делает.

– Не советую дёргаться, зверёныш. Только дай мне повод, и я вышибу тебе мозги, – осклабился он, поводя стволом дробовика.

– Что тебе нужно?

– У тебя есть то, что я хочу получить. Богатство. Топливо, еда, машины, боеприпасы, оружие. И ты дашь мне их. Иначе я буду рвать тебя в клочья. Но сначала попользуюсь тобой. Мне нравятся такие молодые и гладенькие. Мне вечно не везёт: они почему-то умирают раньше, чем я успеваю закончить.

Гнусно посмеиваясь, урод сделал бёдрами движение, не оставляющее сомнений о его намерениях.

Покрепче сжав рукоять факела, Ли спокойно посмотрел в крохотные тусклые глазёнки и спокойно ответил:

– Я дам тебе то, что ты хочешь. Но позже. Сейчас оставь меня в покое. Имей уважение к людям, до которых тебе никогда не дотянуться.

– Ну уж нет! Никаких отсрочек. Мы пойдём сейчас. Мне не терпится подержать своё богатство в руках. Ну!

Он сделал резкое движение стволом, и этого оказалось достаточно. Ли метнулся, словно отпущенная пружина. Факел ударил по стволу, отводя дробовик в сторону, а упругий кулак с ороговевшими костяшками, способный дробить камень, с размаху врезался в скошенный подбородок. Лязгнули зубы, и человек взвыл от боли в прикушенном языке. Дробовик отлетел в сторону, от удара о землю раздался самопроизвольный выстрел.

С трудом поднявшись на ноги, враг выхватил нож. То, что он не бросился за дробовиком, ясно говорило, что выстреливший патрон был последним.

Плюясь кровавой слюной, урод прорычал:

– Вот теперь, щенок, я действительно тебя поимею. – И, шагнув к Ли, он сделал обманное движение, пытаясь нанести резаную рану.

Чуть изогнувшись, Ли пропустил удар и ткнул горящим факелом ему в лицо. Запахло палёной плотью, и нападавший снова оказался на земле. С тупым упорством он поднялся вновь, продолжая размахивать ножом.

Ли это надоело. Отбросив факел, юноша развёл руки и сделал приглашающий жест.

– Ну, иди ко мне, красавчик. Ты хотел меня? Так иди, я тебя обниму.

Настороженно остановившись, урод недоверчиво посмотрел на отброшенный факел. Недоумение на его лице сменилось злобной радостью. Выставив перед собой нож, он согнулся и шагнул к юноше, не сводя с него настороженного взгляда. Ли презрительно усмехнулся, посмотрев на его неуклюжую позу. Сам он стоял на чуть согнутых ногах, опустив расслабленные руки и небрежно глядя на приближающегося противника.

Дождавшись, когда нападавший нанесёт удар, Ли перехватил руку, сжимавшую нож, и, делая шаг в сторону, резко вывернул её в обратную сторону. Глухо хрустнула кость, и пришелец снова взвыл. Сломанная рука повисла плетью, отказываясь держать оружие. Сообразив, что этот бой он проигрывает, урод попытался перехватить нож. Ли только этого и ждал. Дав ему взяться за оружие как следует, юноша шагнул вперёд и ударом ноги сломал нападавшему запястье.

Недоумённо глядя на неожиданно предавшие его руки, урод звучно всхлипнул и плаксиво протянул, обернувшись к юноше:

– Мне всегда не везло. Даже сейчас я не смог справиться с сопливым мальчишкой. Я неудачник. Меня так и звали всегда – неудачник.

Это прозвучало странно и неожиданно.

Ли посмотрел на нападавшего, и в душе его не шевельнулось ничего, кроме презрения к этому странному существу. Он действительно был неудачником – трусливым, глупым и жадным. Пожалуй, самая неприятная смесь из всех низменных чувств, способных управлять человеком.

– Не бойся, я подарю тебе быструю смерть, ты даже ничего не почувствуешь. Я буду к тебе милосерден, – чуть улыбнувшись, сказал Ли и, шагнув к калеке, молниеносно ударил его ребром ладони в точку между носом и верхней губой.

На землю уродец упал уже мёртвым: юноша привык сдерживать свои обещания.

Глядя на лежащее перед ним тело, Ли неожиданно понял, что не испытывает никаких чувств. Словно в душе у него всё умерло. Юноша перевёл взгляд на медленно затухающие костры и понял, что имел в виду механик, когда говорил, что его выжгло изнутри.

– Ты был прав, учитель. Горе легко выжигает человека. Теперь я тоже выжжен. Не знаю, что ещё уготовили мне боги, но я знаю только, что вас я не забуду. Вы всегда будете со мной.

Подойдя к кострам, Ли церемонно поклонился и, круто развернувшись, направился в дом. Собрать и уложить небогатые пожитки, запереть дом и мастерскую и забросить в машину канистры с бензином было делом нескольких минут.

Запустив двигатель, Ли помчался к стоянке волков. Он хорошо знал это место и теперь нёсся по наезженной колее, почти не глядя на дорогу. Выскочившие ему наперерез мотоциклисты были просто вбиты в песок колёсами вездехода. Ли даже не стал разбираться, кто это. Местная банда хорошо знала его машину и не пыталась бы остановить, а чужаки – это прежде всего враги, с которыми не имело смысла договариваться.

Влетев на территорию стоянки, Ли проделал тот же манёвр, что и у себя во дворе. Разметав шатавшихся дикарей, он передёрнул затвор пулемёта и принялся методично поливать двор свинцом. Шквал огня просто смёл остатки банды. Несколько человек ещё пытались огрызаться, спрятавшись за углом какой-то развалюхи, но Ли, не пожалев патронов, выпустил длинную очередь прямо в стену. Пули такого калибра прошили стены, положив конец всем попыткам сопротивления.

Убедившись, что во дворе не осталось никого, желающего помериться с ним силой, Ли вышел из машины и, держа ладонь на рукояти револьвера, направился в дом вожака. Быстро проделав все необходимые манипуляции, он вытащил из тайника узкий и длинный ящик. Загнав в щель лезвие ножа, Ли сорвал крышку и отбросил промасленную ткань.

Он ожидал увидеть пистолет, ружьё, какие-нибудь книги, но то, что оказалось завёрнутым в тряпки, превзошло все его ожидания. Два меча в чёрных лакированных ножнах: длинный, со стальным навершием на рукояти, и короткий, с латунным. Пальцы сами собой легли на рукоять длинного меча, и воздух застонал, рассекаемый острейшим лезвием. Не удержавшись, Ли провёл несколько пробных ударов, поражаясь удобству и балансу оружия. Благоговейно вложив меч в ножны, Ли достал второй, покороче. Его острота и баланс не уступали большому. Это было не менее грозное оружие.

На самом дне ящика Ли нашёл шкатулку, в которой хранились какие-то бумаги. Положив шкатулку в заплечную сумку, Ли привязал длинный меч за спину, а короткий сунул за пояс. Пора было возвращаться домой. Это была его последняя ночь дома, и он хотел навести порядок перед отъездом.

Ли шагнул к двери, но вдруг на порог легла странная тень, и раздался глубокий женский голос:

– Значит, это ты убил всех моих людей?

– Если я убил всех, то это радостная новость, – зло ответил юноша, бесшумно отступая в сторону.

– Тебе не повезло: есть ещё я. И я спущу с тебя шкуру. Она будет хорошо смотреться на моём мотоцикле.

– Боюсь, это тебе не повезло. Я уничтожил всю банду, убью и тебя, – усмехнулся Ли и выстрелил сквозь стену.

Жалобный вскрик и звук упавшего тела свидетельствовали, что он не промахнулся. Моментально выскочив на улицу, Ли взял на прицел лежавшую на земле женщину. Её пистолет валялся в стороне, отброшенный при падении. Женщина зажимала рукой левое плечо, а между пальцев обильно струилась кровь.

– Это твоя банда? – спросил Ли, чувствуя, как в жилах закипает кровь. Он нашёл виновника всех сегодняшних бед и теперь мог спросить с неё за всё.

– Да, моя. Я привела их сюда. Сектор был бы мой, если бы не ты и вожак. Проклятые звери! Вас нужно держать в ошейниках, как животных!

Второй раз за день ему напоминали, что он мут. Зарычав, Ли с размаху пнул дикую в живот, оборвав поток грязной ругани. Задохнувшись от боли, она согнулась пополам.

Неожиданно что-то знакомое мелькнуло в этой женщине. Что-то из далёкого, почти забытого прошлого. Ли присел перед женщиной и, отбросив с её лица грязные космы, сжал пальцами подбородок, поднял лицо и внимательно присмотрелся. Она попыталась вырваться, но, наткнувшись на его взгляд, замерла.

– Стелла? – вспомнил он забытое имя.

– Откуда ты меня знаешь? Среди моих знакомых нет животных.

– Когда-то ты не хотела знать таких вещей и с удовольствием училась у меня сражаться без оружия.

– Ли?! Нет! Это не можешь быть ты.

– Это я, Стелла. Что с тобой случилось? Почему ты вдруг так возненавидела мутов?

– Не верю. Пустыня убила даже моего отца, а ты жив. Почему?

– Почему или как? Что именно тебя интересует?

– Как случилось, что вы добрались сюда? Пешком, без оружия. Старик и мальчишка. Как?

– Мы просто шли. Нас вели вера мастера и его знание пустыни. Но ты не ответила на мой вопрос.

– На нас напала банда диких. Их вёл мут. Отец и сёстры погибли, и я осталась одна. Бродила по пустыне, пряталась от всех, но выжила. Меня спасла твоя наука. Постепенно сколотила свою банду и стала уничтожать мутов. Всех, без разбора. Те, кому удавалось выжить, становились рабами. Сегодня мы ворвались сюда. Но вам повезло. Вожаку удалось вырваться, и он скрылся в доме механика. Потом появилась машина с пулемётом. Это был ты?

– Да. Вы напали на мой дом.

– Остальное ты знаешь.

Помолчав, она спросила:

– И что дальше?

– Не знаю, – честно ответил Ли. – Вы лишили меня дома, убили моего учителя. Но я не хочу убивать тебя. Сегодня я решил уехать. Это место больше ничем не держит меня. Можешь забирать сектор себе. Только дом механика остаётся за мной. Я механик этого сектора, и он мой, запомни это. Вернувшись, я убью всякого, кто там поселится.

Поднявшись, Ли медленно пошёл к машине.

Посмотрев ему вслед, Стелла потянулась за пистолетом.

– Не стоит, я всё равно быстрее, – грозно прозвучал в тишине голос юноши, заставив женщину вздрогнуть и тихо выругаться.

Не оборачиваясь и не глядя на старую знакомую, Ли сел в машину и поехал к дому. В душе его что-то сломалось. Он понимал это, но ничего не мог поделать. С каждым новым убийством в его душе что-то отмирало. Убийства не доставляли ему удовольствия, но он не видел другого выхода. Вожаку удалось доказать свою правоту. Ценой собственной жизни он доказал Ли, что нельзя оставлять за спиной живого врага, иначе трупом можешь стать ты сам.

Ли не знал, с чего начать. Дел было много, но больше всего ему сейчас хотелось побыть одному и подумать. Только необходимость заставляла его возвращаться обратно. Это было больно, но нужно. Было ещё много неоконченных дел.

Вернувшись к мастерской, Ли принялся наводить порядок. Быстро убрав всё, что представляло собой хоть какую-то ценность, он сделал ещё один контейнер и, собрав пепел механика, положил оба тубуса в машину. Проверив оружие и боеприпасы, Ли остановился у машины и задумался. Оставалось только изучить маршрут. Топливо, оружие, патроны, еда – всё было погружено и уложено. Но он не мог заставить себя сделать последнее – сесть в машину и уехать.

Это место долгие годы было его домом. Ли привык к нему и понимал, что первый шаг в сторону дороги – это шаг к долгому, а возможно, бесконечному путешествию. Расставание с домом оказалось ещё одним испытанием его выдержки и воли. Он не мог уйти. Это было слишком больно. Потерять дом, семью, всё, что когда-то любил. Больно.

Нерешительно оглянувшись на мастерскую, Ли вздохнул и, обречённо махнув рукой, сел в машину. Опустив руку на лежащие рядом тубусы с прахом, он тихо спросил:

– Что скажете, мастера? Пора? Или, может быть, я тороплюсь? – И тихо ответил сам себе: – Теперь я могу рассчитывать только на себя. Вы уже не подскажете мне выход.

Запустив двигатель, он достал карту и, определив направление, понёсся по пустыне. Мощный двигатель легко вынес машину на холм, и Ли неожиданно для себя нажал на тормоз. Приподнявшись в кресле, он нерешительно оглянулся, чтобы в последний раз увидеть место, которое привык называть домом.

Утерев набежавшие слёзы, он уселся обратно и вдавил педаль газа в пол. Взревев, мотор сорвал машину с места, ветер упруго ударил в лицо, и Ли помчался навстречу неизвестности. Он не знал, что готовит ему дорога. Даже следующий поворот мог стать для него последним, но он ехал, понимая, что теперь для него нет другого пути.

Постепенно чувство потери и боль расставания начали притупляться. Дорога увлекла Ли. Он гнал машину по пустыне, не оглядываясь и не глядя по сторонам.

В душе юноши осталась только злость – злость на тех, кто заставил его пуститься в этот путь, отняв у него всё, что было ему дорого. Эта злость делала его опасным, как стая скорпионов. Теперь, благодаря своей выучке, злости и боли, он стал идеальной машиной для убийства. Мозг юноши абстрагировался от всех моральных и этических норм, привитых ему мастерами. Он знал только одно: если на тебя напали – убей. Жалость и благородство в этой пустыне так же бесполезны, как зонт во время песчаной бури.

Периодически сверяясь с картой, Ли нёсся на северо-восток, держа курс на побережье. Старый монах мечтал перед смертью увидеть море. Много раз он рассказывал мальчику, что такое море и как оно выглядит, но каждый раз в его рассказах оно было разным. Это было странно и удивительно, но мальчик верил им, как привык верить всему, что говорит мастер. И вот теперь он ехал к морю, стремясь исполнить последнее желание человека, не давшего ему умереть в пустыне.

Ли не интересовало то, что он мог найти в хранилищах. Пожалуй, только книги его интриговали, это было по-настоящему интересно. Все остальные богатства его не волновали. Он и так был богат. То, что оставил ему старый механик, делало его одним из самых богатых людей пустыни.

Он ехал на побережье только из-за стариков. Это было их желание, их мечта. И он, поклявшись, выполнял свою клятву.

Карта, хоть и составленная много лет назад, была подробной. Двигаясь от одного оазиса к другому, Ли медленно, но верно приближался к цели своего путешествия. Уже месяц, как он находился в пути.

За это время он многое повидал. Стада, за которыми следовали кочевники. Крохотные огороды репоедов. Мелкие стаи диких волков, с воем и улюлюканьем пытавшиеся догнать его машину. Но всё это оставляло его равнодушным. Он стремился к побережью.

Трижды ему приходилось браться за оружие. Количество патронов в пулемётной ленте значительно сократилось, но он не расстраивался. Среди вещей, которые он вёз с собой для торговли, были и патроны.

Все эти схватки были скоротечны и неожиданны для нападавших. Одна из банд перестала существовать, другая сократилась наполовину. Не встречавшие до этого серьёзного сопротивления, бандиты быстро понимали, что этот парень им не по зубам и, недолго думая, пускались наутёк.

Спустя ещё полтора месяца Ли поднялся на очередной холм и остановился. Перед ним лежала бескрайняя синяя гладь. Океан. Выйдя из машины, он устало присел на капот и принялся задумчиво набивать старую трубку механика. Теперь осталось только найти остатки обители.

Достав из машины тубусы, Ли установил их на капоте и, закурив, с грустью посмотрел на останки своих учителей. Сделав несколько глубоких затяжек, он задумчиво спросил:

– Ну, что скажете? Почти приехали. Осталось только найти твою обитель, мастер. Теперь я знаю, какое оно, море, я увидел его. И ты, учитель… Теперь ты тоже знаешь.

Сделав несколько глубоких затяжек, Ли достал карту. Определив направление, он взял бинокль и принялся осматривать берег. Место было незнакомое, и юноше пришлось удвоить осторожность. Берег мог таить неизвестные доселе опасности. Всё, что можно было встретить в пустыне, было ему хорошо известно, но здесь, на берегу, многое было не так. Приливы и отливы, дюны и промоины – всё это было неизвестным и опасным.

Подъехав ближе к берегу, Ли осторожно повёл машину в указанном на карте направлении, стараясь не выпускать из виду океан. В описании, которое прилагалось к карте, было очень подробно указано, как и где сворачивать, каких мест опасаться, но беда заключалась в том, что вся эта информация была устаревшей. Многие ориентиры со временем исчезли, а режим дыхания моря мог измениться. Поэтому Ли решил руководствоваться в основном картой, лишь изредка поглядывая в описание.

Постепенно он понял, что могло измениться, а что осталось неизменным, и дело пошло быстрее. Теперь ему не нужно было останавливаться каждый раз, как только он видел что-то непонятное. Научившись различать промоины и зыбучку, Ли прибавил газу.

Постепенно он разглядел, что движется по старой дороге – заброшенной, покрытой трещинами и чахлыми кустами, но дороге. Это было неожиданно и интересно. Ли остановил машину и, выйдя, с интересом принялся рассматривать остатки покрытия. Когда-то это была гладкая, ровная дорога. До войны люди умели многое.

Задумчиво почесав затылок, Ли сел в машину, но неожиданно насторожился. Что-то было не так. Даже в пустыне, в самую жару, он слышал голоса птиц и зверей. Сейчас же всё словно вымерло. Слышались только шелест песка и глухой рокот моря.

Медленно оглядевшись, Ли понял, что чутьё не подвело его и на этот раз. Вот чуть колыхнулись справа кусты, вот послышался еле слышный треск сухой ветки, вот испуганно вспорхнула какая-то пичуга. За ним следили. Их было немного, но ловкость, с которой они смогли подобраться почти вплотную, наводила на мысль, что эти люди проделывают такое не впервые и их стоит опасаться.

Делая вид, что ничего не замечает, Ли взглядом проверил пулемёт и передвинул на поясе кобуру с пистолетом. Незаметно выдвинув из ножен меч, он опустил голову, делая вид, что чем-то очень увлечён. Поднимать шум раньше времени ему не хотелось. Если эти люди агрессивны, то он к этому готов. Если же они боятся его, то нет смысла пугать их ещё больше. Он просто приготовился к любой неожиданности.

Медленно приближаясь, незнакомцы внимательно рассматривали пришельца, стараясь быть незаметными. Но они не знали, с кем имеют дело. Острое чутьё юноши многое объяснило ему в поведении наблюдателей. Кочевники. Живя всю жизнь рядом с животными, они пропитывались их запахом так, что было трудно не почувствовать.

Чуть усмехнувшись, Ли потянул из ножен меч. Кочевники не агрессивны. Достаточно показать им, что ты сам не пытаешься их ограбить. Они с удовольствием торгуют, выменивая мясо и шкуры на оружие и ножи. Всё, чем они владеют, это умение пасти скот и выделывать кожи. Им самим было нужно всё: ножи, патроны, топливо. Короче, всё, что может предложить любой торговец, будет куплено, лишь бы сойтись в цене.

Но эти кочевники оказались какими-то неправильными. Вместо того чтобы, медленно приблизившись, попытаться взять машину в кольцо, они с криками и воплями бросились в атаку, размахивая самым разнообразным оружием. Но всё, что у них было, это топоры, мачете и дубины.

Молниеносно выхватив меч, Ли одним прыжком выскочил из машины и встретил нападавших. Великолепное оружие рассекало дерево, железо и плоть с одинаковой лёгкостью. Меч просто пел в руках юноши. Кочевники в ужасе шарахнулись в стороны: такого сопротивления они ещё не встречали. За несколько секунд половина нападавших оказались ранены или убиты. Страшный пришелец двинулся на них, стремительно вращая в руках оружие. Меч превратился в сверкающее пятно.

Бросив своих раненых, кочевники бросились врассыпную.

Убедившись, что противник скрылся, Ли убрал меч и принялся медленно обходить поле боя. Среди раненых оказался парень, ещё подросток, рана которого была не особо опасна, хотя сильно кровоточила. Он попытался незаметно скрыться, но Ли заставил его замереть, прижав к шее острие меча.

– Кто вы и зачем напали на меня? – спросил юноша, внимательно рассматривая пленного.

– В нашем клане раздор. Вожди ссорятся, скот гибнет. Мы решили выйти к морю и добыть хоть что-то.

– Решили заняться грабежом? Тогда почему побежали? Вас ведь больше.

– Мы не умеем так сражаться.

– Значит, вы хотели меня убить?

– Нет. Мы стараемся не убивать. За хороших бойцов нам платят.

– Кто?

– Каждые три месяца приезжают люди и забирают пленных.

– Зачем им бойцы?

– Я не знаю.

Ли чуть усилил нажим, и остриё прокололо кожу.

– Правда не знаю! – завопил подросток. – Меня не пускают на совет! Это старшие всё знают, а я – ничего!

– Ладно. Беги и передай всем: я не хочу никого убивать, но, если на меня ещё раз нападут, я не стану останавливаться и убью всех. Ты понял?

– Да. Да, я всё скажу, – истово закивал парнишка, сообразив, что может выбраться из этой передряги живым.

Убрав меч, Ли отступил и, позволив ему встать, отвесил такого пинка, что ноги у парнишки сами побежали вперёд.

Отбежав на достаточное расстояние, подросток неожиданно развернулся и заорал на всю пустыню:

– Проклятый мут! Животное! Мы ещё доберёмся до твоей шкуры! – И скрылся в кустах раньше, чем Ли сообразил, что сопляк пытается оскорбить его.

Ли и раньше сталкивался с неприятием таких, как он сам, но то, с чем ему пришлось столкнуться в последнее время, выходило за всякие рамки. Даже Стелла, которую он помнил весёлой, смешливой девочкой, горела ненавистью ко всем полулюдям.

То, что его называли получеловеком, не особо трогало самого Ли, он прекрасно понимал, что отличается от людей, – силой, умом, даже внешностью. Но это не ставило его на одну ступень с животными, наоборот, он был выше чистокровной расы, обрекавшей себя на вымирание своей добровольной изоляцией. Он был существом, выведенным самой природой, продуктом того, что осталось от так называемой экологии. Представители старого мира, потомки виновных в этой катастрофе, боялись его и отказывались принимать, видя в нём и таких, как он, новых хозяев планеты, идущих им на смену.

Презрительно сплюнув, Ли вернулся в машину и, сверившись с картой, поехал дальше. Получить информацию об обители было не у кого. Эти кочевники понятия не имели, что такое обитель и где она может располагаться. Для них это было ничего не значащее слово, пустой звук.

То, что кочевники могут выследить его, юношу не пугало. На пути в обитель были расположены несколько ловушек, не зная о существовании которых невозможно пройти некоторые отрезки дороги. Кроме того, скорость машины была намного больше скорости бега верховых животных кочевников.

Вскоре показался ориентир первой ловушки. Остановив машину, Ли быстро нашёл нужный рычаг, спрятанный среди камней на обочине, и, переехав указанный в карте участок, отправился искать другой рычаг. Снова включив ловушку, он уселся в машину и, посмотрев на медленно гаснущее небо, решил проехать ещё немного, прежде чем остановиться на ночлег. Заночевал он сразу, как только проехал следующую ловушку.

Проведя ночь в машине, Ли с первыми лучами солнца запустил двигатель. Осторожно выглянув наружу, он заметил странные следы, оставшиеся на песке. Они окружали машину со всех сторон. Какое-то странное животное упорно кружило возле машины, очевидно, пытаясь понять, как легче добраться до находящегося в ней человека. Судя по следам, животное было довольно крупным и, несомненно, хищным. Остаться и выяснить, что это такое, у Ли не было никакого желания. У него впереди был ещё долгий путь.

Быстро покончив с делами, Ли сел в машину, и в этот момент из кустов вывалилось нечто непонятное. Чудовище шло на четырёх кривых, но мощных лапах. Судя по форме тела, оно прекрасно плавало и могло развить достаточно приличную скорость. Пасть его была усажена тремя рядами острых, конических зубов, предназначенных разрывать живую плоть.

Присмотревшись, Ли неожиданно понял, что это за чучело. Бульшарк. Мутировавшая акула, научившаяся охотиться и на земле, и в воде. Радиация дала толчок к появлению самых неожиданных видов. Многие животные приобрели странные привычки, некоторые видоизменились, а многие, не сумев приспособиться, просто вымерли.

Акула явно задалась целью позавтракать. Судя по её злобному виду, она была хорошо знакома с повадками людей и, похоже, совершенно не боялась машины.

Ли включил передачу и плавно тронул машину с места.

Зверь повёл себя довольно неожиданно. Бросившись вперёд, он вцепился зубами в переднюю трубу, заменявшую бампер. От неожиданного толчка мотор заглох. Ли снова нажал на кнопку пуска и, врубив задний ход, рванул машину. Мощно взревев, машина сдвинулась с места и встала: бульшарк, упёршись в песок всеми четырьмя лапами, удерживал машину на месте. Выжав тормоз, Ли снова переключил передачу, но в этот момент, злобно зарычав, тварь рванула машину на себя.

– Ну, сволочь безмозглая, держись! – выругался юноша и вдавил педаль в пол.

Машина рванулась вперёд, и зверь, не удержавшись, повалился набок. Колёса накатились на тушу, и акула вынуждена была разжать зубы. Тяжело перевалившись через зверя, машина понеслась по дороге.

Выскочив на холм, Ли остановился и, оглянувшись назад, изумлённо выругался. Бульшарк преследовал его. Хромая и тяжело переваливаясь, он медленно, но упорно двигался следом за машиной.

– Вот упрямая зверюга! Навязался же на мою голову, скотина, – проворчал Ли и нажал на газ.

Дальше он помчался, не оглядываясь и не вдаваясь в детали дороги. Его вездеход был способен выдержать и не такое. Преодолев ещё две ловушки, юноша выехал на берег моря и, резко затормозив, остановился. Он был почти на месте.

Перед ним открылась панорама, на которую стоило посмотреть. Над бескрайней гладью океана возвышался утёс, на вершине которого стояло некогда очень красивое здание. Медленно обводя взглядом утёс, Ли искал место подъёма. Не увидев дороги, он вернулся к машине и достал описание. Внимательно прочтя указания, юноша понял, что дальше придётся идти пешком.

Вздохнув, он поехал вдоль утёса, ища место, где можно спрятать машину. Скала была изрезана расщелинами и промоинами. Во многих местах океан во время прилива заливал площадки, исключая возможность попасть в пещеры.

Заехав за очередной валун, Ли остановился. Между валуном и скалой показался довольно широкий проход. Заглушив двигатель, Ли обнажил меч и шагнул в пещеру. Пол её плавно поднимался, уходя вглубь скалы.

Вернувшись обратно, юноша быстро смастерил факел и снова исчез в гроте. Его волновала ширина и высота пещеры. В машине заключалось всё его богатство, без неё он оставался практически безоружным. Охотиться и воевать он умел, но у него была другая цель.

Коридор пещеры вывел его на довольно большую площадку округлой формы. Пол пещеры был словно утрамбован, слежавшийся песок не давал даже пыли. Судя по следам воды и остаткам водорослей, прилив не доходил до середины коридора, что Ли вполне устраивало. Прилив и скрытность входа давали естественную защиту. Воздух в пещере был сухим и свежим: похоже, где-то под потолком она соединялась с поверхностью. Самого отверстия Ли так и не нашёл.

Загнав машину в грот, он взял с собой только самое необходимое: оружие, боеприпасы и немного еды. Карту, описание к ней и тубусы с прахом он аккуратно уложил в сумку и, ещё раз осмотрев машину, вышел из пещеры.