Хобо Михановский Владимир

* * *

Новый робот-автомат по продаже сигарет сразу стал популярным. У входа в подземку, где возвышалась его комичная фигура, всегда стояла толпа.

Худощавый, разбитного вида, в лихо заломленном котелке робот был сделан по образу и подобию профессионального бродяги – хобо, каким его рисуют «Семейный журнал» и прочие почтенные издания.

Хобо стоял в вызывающей позе, заложив руки в карманы, и слегка улыбался. Покупатель подходил, опускал пятицентовик в нагрудный карман робота и изо всех сил отвешивал ему оплеуху. Робот оставался неподвижным, лишь улыбка становилась шире. Чем сильнее была пощёчина, тем шире улыбка, раздвигавшая пластиковые щеки. Одновременно хобо вынимал руку из кармана и протягивал ударившему сигарету. Если удар оказывался недостаточным – вынималась левая рука с дешёвой трехцентовой сигаретой «Лиссабон», если же оплеуха превосходила по силе определённую величину – правая рука бродяги протягивала счастливчику в два раза более дорогую сигарету «Кэмел».

Расчёты и эксперименты убедительно показали, что статистика была в пользу компании, выпустившей робота-хобо. Несмотря на то, что иные зеваки часами упражнялись в пощёчинах на механическом бродяге, сравнительно редко кому удавалось завоевать заветную «Кэмел».

На следующий день у входа в подземку стояло уже два механических хобо. Толпа отхлынула теперь ко второму, так как он был гораздо совершеннее первого: первый сносил оплеухи бесстрастно, и улыбка на его лице казалась как бы приклеенной, второй же после каждой пощёчины корчил такие уморительные рожи, что толпа покатывалась со смеху. Надо сказать, что второй робот был совершеннее первого ещё и в том отношении, что независимо от силы удара он стойко протягивал только левую руку с трехцентовой сигаретой, хотя исправно поглощал пятицентовые монеты. Но толпа не роптала: небольшая надбавка вполне окупалась богатой мимикой и отличной актёрской игрой механического бродяги.

Приличный господин в шляпе, уже полчаса тщетно пытавшийся выколотить «Кэмел», вдруг побледнел и отошёл в сторону: ему показалось, что ещё одна оплеуха – и продавец сигарет развернётся и отвесит увесистую сдачу.

Итак, успех второго робота был полным.

В самый разгар веселья подъехала крытая полицейская машина, из которой выскочили долговязый бобби и суетливый толстяк, размахивающий руками.

– Это наглая подделка конкурентов, – повторял толстяк, семеня рядом с полицейскими, – фирма считает, что нарушены принципы свободного предпринимательства. Я случайно проезжал… – начинал он снова свой рассказ.

Полицейский, не слушая, подошёл ко второму роботу, привычно раздвигая толпу.

– Этот? – кивнул он.

– Да-да-да, – закивал толстяк подобно заведённому болванчику.

И тут произошло неожиданное… Улыбка сползла с лица робота, он побледнел и вдруг кинулся бежать, расталкивая встречных. Но полицейский был начеку. В три прыжка он нагнал бродягу и, наградив его внушительным тумаком в спину, схватил за шиворот профессиональным движением. Бродяга, поняв бессмысленность сопротивления, съёжился и сразу обмяк.

Полицейский подвёл продавца к машине и, втолкнув его внутрь, с силой захлопнул дверцу.

– Уже четвёртый сегодня, – мрачно проговорил он, садясь в кабину. – И до чего они изобретательные, эти хобо!..