Северная Корона. Против ветра Джейн Анна

– Сейчас узнаем, – быстро вылезла та из спальника.

Марта тотчас последовала ее примеру.

– Подожди, не ходи одна, я с тобой, – сказала она Юле, сжав в руке мобильный телефон, с которым уснула.

Около палатки уже стоял Стас, плечи его напряглись – в руке он сжимал увесистую палку, готовый, если что, защитить тех, с кем он приехал в это тихое красивое место.

***

Крис, который уснул буквально за пару секунд, проснулся от нестерпимого желания посетить туалет, вернее, кустик. Парень, нашарив очки, натянул их на переносицу, осторожно встал и, запнувшись о Стаса, который во сне пробормотал что-то недоброе, потащился наружу. Справив нужду, молодой человек, зевая как бегемот, поплелся, освещая себе путь айфоном, назад, к палаткам. Пахло соснами, вокруг царило ночное умиротворение, и вообще было дико круто. Природа – и на десятки километров вокруг ни одной живой души! И звезды такие яркие, и луна. И звуки ночного леса завораживают. И атмосфера вокруг совершенно творческая!

На Криса вдруг нахлынула волна вдохновения, и в голове сама собой заиграла музыка, пока еще смутная, и он даже остановился, пытаясь лучше расслышать ее, понять. Однако кое-что привлекло его внимание, и мелодия мигом выветрилась из головы хипстера.

В озере кто-то плавал – Крис отчетливо слышал тихий плеск. Он увидел, как в ореоле лунной дорожки кто-то плывет. Ровно на середине озера.

Крис недоверчиво прищурился, держась пальцами за дужку очков.

Неведомый пловец нырнул и пропал, оставив круги на воде. А после внезапно вынырнул и, словно увидев Криса, поплыл точно на него.

Парню показалось, что мелькнул хвост.

Где-то заухала сова. Весьма зловеще, надо сказать.

– Руса-а-а-алка! Спасайтесь! – заорал юный композитор и ломанулся вперед, в палатку парней, махом перебудив всех. Ребята выскочили на улицу и большими глазами уставились на Криса. Видя, что с ним все более или менее в порядке, они почти успокоились.

– Ты что? – как на безумного посмотрел на него проснувшийся Стас. – Ты с ума сошел?!

– Т-там русалка, – застучали у хипстера зубы. – В озере. П-плавает.

Все дружно оглянулись на водоем. Никаких русалок ребята не увидели. Даже намеков на русалок.

Юля тяжело вздохнула и коснулась тыльной стороны ладони лба друга, Марта озадаченно почесала нос, а Лена, крайне недовольная, сказала:

– Это не русалка. Это мой муж ночью решил поплавать. – После чего вновь Лена удалилась в машину, а остальные, расслабившись, заухмылялись.

Крис рассердился, уселся на складной стул и нахохлился:

– Идиот! Плавает ночью в озере как дебил, – проворчал он.

– Я тебе дам дебил, – вылез из воды Алексей, ежась на ночной прохладе. – Пугаешься всего, как девица. Я чуть не утонул, когда твой вопль услышал.

– Сам ты девица! Надо же было додуматься ночью идти и плавать! – возмутился хипстер. – Ты бы еще на дереве в белку играл, чтобы на голову мне сверху свалиться!

– Чтобы ты вообще фальцетом запел? – рассмеялся добродушно биатлонист, вытирая лицо полотенцем. Ночное плавание его явно взбодрило.

– Правда, тебя чего понесло ночью в озеро? – поинтересовался Стас.

– Это все Ленка виновата, решил охладиться, – ответил Леша. – Ну, ты понимаешь, парень.

Стас иронично положил другу руку на плечо, мол, крепись, чувак, а Юля насмешливо покачала головой.

– Ну ты и горазд орать. – Стас вспомнил вечерний разговор за костром. – Ты же сам к русалкам хотел, говорил еще, что первый к ним на очереди?

За эти слова обидчивый Крис смерил друга таким гротескно-уничтожающим взглядом, что Марта не удержалась и засмеялась.

– Кстати, – спросил Стас, оглядев всю компанию и даже осветив лицо каждого фонарем. – А где Феликс?

Феликса не было: ни в одной палатке, ни во второй, ни в машине.

– Может, он тоже плавать пошел, – нервно хмыкнула Марта, – а его русалки на чай в омут пригласили?

– Боже! Мы проморгали мировую звезду, – жуя травинку, весело сказал Крис, забыв о своем конфузе. – Прикиньте, какой каверзный трабл? Представляю заголовки газет: «Один из музыкантов знаменитой группы Red Lords инкогнито приехал в Россию и потерялся на природе. Те, кто не смогли его уберечь, были растерзаны толпой разъяренных фанатов. Их тела были най…»

– Вон он идет, – перебила его Юля.

Высокая худощавая фигура Визарда появилась в зоне их видимости. Музыкант возвращался из соснового бора, похожего в темноте на зловещее жилище дроу. При закате лес выглядел куда более милым. Точно так же днем в фильме ужасов кукла кажется неописуемой скромной красавицей, превращаясь ночью в зубастого монстра.

Марта, как натура самая впечатлительная и тонко чувствующая, глядя на застывшие во мраке темные деревья, поежилась.

– Вот псих, – радостно прошептал Крис. – Он один гулял ночью в лесу! Он реально Странный Ви!

– Вы не спите? – Визард спокойно окинул взором парней и девушек. Для него, похоже, поход в ночной лес в одиночку был делом нормальным.

– Ты в порядке? – быстро спросила его Юля. – Ты где был?

– Общался с хозяином леса, – загадочно ответил темноволосый парень.

Его тон был совершенно обычным, как будто он сообщил, что разговаривал по телефону с отцом или другом. Визард, вновь пожелав всем приятных снов, направился в палатку, по дороге незаметно вложив в руку Юли тоненький стебелек недавно зацветшего цветка. То ее порядком удивило, но орать на всю округу, зачем Визард сделал это, Крестова, естественно, не стала.

– Все, ребята, давайте расходиться, – велел Стас. – Девушки, давайте-давайте.

Крис удалился в палатку последним, бросив настороженный взгляд на темное озеро, украшенное неизменной лунной дорожкой. Ему показалось, что в воде вновь раздался странный плеск, но Крис даже оборачиваться не стал, а решительно зашел в палатку. Всю ночь ему мерещился женский звонкий, как колокольчик, смех, и он то просыпался, то засыпал.

А Марта опять мучилась – не могла заснуть. Лежала в спальном мешке и то расстегивала его, то застегивала, потому что ей было то жарко, то холодно. Да и спать на земле скрипачке было не совсем комфортно. Сначала она просто лежала, силой воли отгоняя от себя дурные мысли, которые обожают подкрадываться к человеку вместе со своей подружкой-бессонницей; после ее разум посетил образ Александра. Его вытеснили события сегодняшнего дня: невероятный Феликс, Юля, ее друзья. Странно. Нормальные, прикольные люди, интересные и приятные – даже Крис, который раньше Марту особо не впечатлял издалека, ей очень понравился. Как человек. И почему они общаются с ее сестрой? Тут Марта широко зевнула.

А может, она не такая уж и скверная? Или она умело притворяется? Или… что?

Марта вздохнула, взяла мобильник, чтобы посмотреть время, и, случайно осветив им кусок палатки, заметила, что над спящей сестрой летает невесть откуда взявшийся темнокрылый мотылек, отбрасывающий сказочно-зловещую тень. После он нагло уселся на стенку, и как показалось Карловой – хотя, конечно, это была чушь! – принялся изучать ее.

– Улетай отсюда, – прошептала она мотыльку.

Осторожно расстегнув молнию, Марта вылезла из спальника и стала прогонять насекомое прочь собственной кофтой. Почему-то скрипачке не хотелось, чтобы мотылек находился с ними в палатке. Мотылек послушался, спорхнул со стенки и вылетел прямо на улицу.

Правда, оказалось, что Марта по ошибке схватила не свою кофту, а Юлькину, и ей пришлось аккуратно ее складывать.

А комары действительно куда-то пропали.

Уехали из этого места ребята только ближе к середине следующего дня – отдохнувшие и посвежевшие, – и сосновый бор, освещаемый утренним мягким солнцем, с улыбкой провожал их, махая невидимой рукой.

Глава 6

Александр, ведущий свой плавный стремительный «БМВ», был недоволен. Нет, зол – поэтому с силой вцепился в баранку. Во-первых, хлопоты с предстоящей свадьбой, которые он добровольно взвалил на свои крепкие плечи, порядком его достали. Во-вторых, раздражал Макс, который нервничал из-за пары дел, в том числе из-за проклятого младшего братца ныне покойного Марта. Макс резко усилил охрану собственной персоны, чем насторожил Дионова. А в-третьих, самого Сашу появление в городе этого конченого придурка тоже не вдохновляло.

Нет, Никки ему-то мстить точно не будет – на то нет причины. Да и кто перед кем еще должен ответ держать, если они встретятся, – непонятно. Дионов был бы рад, если бы план Макса сработал и его быки взяли Никки, явившегося на мнимую встречу своих двух главных врагов – самого Максима и господина Смерчинского.

Наверное, прощение – одна из сильнейших добродетелей, придуманных Богом для человека, однако Дионов никого прощать не собирался. И желать добра человеку, из-за которого его веселая, отличная, четко распланированная жизнь полетела к чертям собачьим, он тоже не будет. Может лишь пожелать ему быстрее отправиться куда-нибудь далеко. Например, в ад.

Александр только что выехал от Макса, получив ценные распоряжения. У него было два часа свободного времени, и Дионов хотел потратить их на решение нескольких своих предсвадебных проблем. Он затормозил на красный цвет светофора. Вынужденная остановка усугубила и без того скверное настроение: хотелось гнать тачку вперед.

Толпа младшеклассников, разбившись на пары, медленно и шумно пересекала дорогу под предводительством учительницы, больше похожей на курицу-наседку в пестрой юбке. Саша проводил их долгим задумчивым взглядом. Нет, детей он не любил, но ему вспомнился младший братишка. Еще недавно тот был таким же мелким пацаном, который смотрел мультики, лазил по турникам и решал примеры по математике сначала на черновике, а затем переписывал их в чистовик. А потом резко изменился: вытянулся, повзрослел, стал прогуливать школу, выводя из себя мать, и кататься на своей доске. Из Васьки превратился в Джимми.

«А можно ли во всем винить его?» – неожиданно спросил Александра внутренний голос и тут же ответил, что нет.

Брат-то тут при чем? Тогда уж логичнее было бы возложить вину на отца, который до сих пор не простил Сашу и почти не разговаривал с ним в редкие встречи. А если и разговаривал, то так, будто перед ним стоял не старший сын, а понимающая человеческую речь свинья. Хорошо еще, при Нике он вел себя нормально – нужно сказать спасибо матери, которая уговорила его встретиться с Сашей и его невестой перед свадьбой.

Дети наконец убрались с проезжей части, и Дионов вновь погнал машину, чтобы буквально через минуту остановиться перед очередным светофором. А через минут пять Саша попал в непонятно откуда взявшуюся пробку и осознал, что не прочь взять из багажника биту (вместе с бейсбольным мячиком, если что!) и для разрядки послать ею пару мячей в стоящие рядом, медленно ползущие тачки. А тем козлам, которые организовали пробку, столкнувшись где-то неподалеку, выбить этой битой окна. И потом неплохо бы поехать к своей девочке Нике – с ней можно устроить второй этап эмоциональной разрядки, после которой он почувствовал бы себя просто отлично.

Пробка медленно двигалась, своей черепашьей скоростью только сильнее раздражая Александра. Впрочем, вскоре его настроение немного улучшилось. На остановке он увидел знакомую светловолосую девушку, которая с недовольным видом вглядывалась в дорогу в ожидании нужного автобуса.

Сестренка Марта. Одета совсем просто: джинсы, футболка и удобные туфельки без каблуков – как их там называют? Балетки? Длинные волнистые волосы, как и всегда, распущены и защищают спину от дневных солнечных лучшей. На лице – здоровые темно-коричневые очки, на плече – черная большая сумка, за спиной – чехол-рюкзак со скрипкой. Она напоминала ему котенка, не знавшего суровых реалий жизни.

Зато этого котенка хотелось погладить. Сестренка Ники была ему симпатична.

Машина Александра стояла в крайнем ряду, потому как Дионову нужно было вскоре поворачивать налево. Сам себе кривовато улыбнувшись, Саша открыл окно и громко позвал Марту по имени несколько раз.

Та услышала его не сразу, а когда поняла, что кричат именно ей (и кто именно кричит), как-то даже испугалась. Если честно, в свете происходящих событий, а также начавшихся зачетов и экзаменов Марта даже позабыла о своем Саше, а теперь он совершенно неожиданно появился и настойчиво звал ее к себе в машину.

Марта замотала головой, жестами демонстрируя Александру отказ, но тот ему не внял, еще и посигналил строптивому котенку, кивнув на сиденье рядом с собой.

– Садись!

– Нет, спасибо, – не своим голосом ответила Марта.

Да, ей, как и всякой влюбленной, безумно хотелось оказаться рядом с тем, по кому страдала ее душа, но одновременно Карлова очень страшилась этого. Ведь потом ей опять будет плохо, мерзко от самой себя, и опять по щекам побегут холодные соленые слезы. Мало кто знает, каково это – смотреть на любимого мужчину и понимать, что скоро он станет супругом твоего близкого человека, которого ты своими чувствами просто-напросто предаешь.

– Быстрее, я не могу долго стоять! – раздраженно крикнул Саша.

Он и правда не мог – пробка вновь двинулась вперед, а его автомобиль так и остался стоять, поджидая Марту. Несколько возмущенных и куда-то спешащих водителей стали ему сигналить. Впрочем, непробиваемому Дионову до них не было никакого дела. А вот впечатлительная Марта, которая отлично улавливала чужие душевные вибрации, еще больше смутилась: получается, это из-за нее теперь возмущаются люди и даже что-то кричат из салонов машин. Вон из бордового авто с надписью «Охрана» на стекле, которое стояло сразу за автомобилем Александра, орал какой-то здоровый мужик. Дионов, услышав его вопли, слегка высунул темноволосую голову из окна и, что-то пренебрежительно ответив, царственно пару раз махнул рукой, словно говоря: «Давай, проезжай». А после Саша, который сегодня тоже был в солнцезащитных очках, вновь требовательно поманил Марту к себе.

«Чтоб ты провалился, Дионов», – мрачно подумала скрипачка и, набрав побольше воздуха в грудь, быстрым шагом направилась к сияющему под солнцем автомобилю Александра. Марта села рядом с ним на переднее сиденье, и авто тут же тронулось.

– Привет, – поздоровалась Марта, чувствуя себя не в своей тарелке. Со скрипкой пришлось расстаться и положить на заднее сиденье.

– Привет, сестренка. Ты тормоз или меня злила? Видишь же, что стоять долго не могу, и выделываешься, – делано сердито сказал Саша. – А я, вообще-то, хотел тебя подвезти.

– Я не хотела причинять тебе неудобства, – не глядя на него, произнесла Карлова.

Надо же, минувшей осенью она впервые села в этот просторный дорогой автомобиль. Казалось, ее жизнь до этого события – спокойная, заполненная классической величественной музыкой, мечтами о будущем и Феликсе из далекой туманной Англии – осталась в прошлом. А теперь ее умом завладел этот полукриминальный самодовольный тип с зелеными глазами и прямой спиной. Встреча с Сашей буквально поделила размеренную жизнь Марты надвое: до знакомства с ним и после.

Эти неравные части ее жизни объединяла музыка. Вот только раньше она была для скрипачки вдохновением, а теперь стала освобождением.

– Сестренка, если я сам позвал тебя, значит, я знал, на что иду, – сообщил Александр.

Марта ничего не ответила.

– Говори, куда везти, – велел он, краем глаза заметив, что девочка надулась.

Это его обрадовало. Когда он был подростком, то любил прикалываться над объектами своих симпатий и злить их.

– Я к Нике еду, – сказала Марта.

– Зачем? – тотчас поинтересовался Саша.

– Лекарства забрать для нашей бабушки, – пояснила Марта, так и не поднимая глаз на непонятно почему развеселившегося молодого человека.

Тот объезжал столкнувшиеся машины и повернул направо. Там дорога оказалась не в пример свободнее, и было где развернуться.

– Болеет чем-то?

– Нет, просто у нее давление, – ответила Марта. – А тетя ей с какой-то скидкой таблетки хорошие купила и… – Договорить она не успела – Александр резко затормозил.

Марту, забывшую пристегнуться, с силой кинуло вперед, а потом вдавило в сиденье. Черный «БМВ» едва не столкнулся с неожиданно появившейся справа лихой бордовой иномаркой-японкой с большой бравой надписью «Охрана» на заднем стекле. Эта была та самая машина, водителю которой Саша нелестно ответил.

Александр понял, что его нагло подрезают, и выругался:

– Твою мать! Вконец осатанели, уроды? Гребаные чопники! – прокричал он, высунувшись в окно.

Под ЧОПом он подразумевал частное охранное предприятие. А поскольку «БМВ» Дионова был с правым рулем, а бордовый авто с левым, то водители отлично друг друга видели и слышали.

Марта тут же вспомнила ужасный эпизод с перестрелкой и сжала руки в нервный замок, а Александр вновь вырвался вперед. Бордовое авто, в котором сидели трое молодых крепких мужчин, не отставало.

Представители частного охранного предприятия попытались во второй раз подрезать «БМВ». Саше опять пришлось экстренно тормозить.

Разозлившийся Дионов окрестил мужчин нецензурным словом, которым частенько некультурные люди пренебрежительно называют представителей сексуального меньшинства, а также еще несколькими столь же экспрессивными фразами. Они не могли не оскорбиться.

– Тормози тачку! Разберемся! – заорал водитель.

Взгляд у него был свирепый, да и вид какой-то бандитский, в отличие от Саши, который всегда одевался элегантно – и не скажешь по нему, что он когда-то сидел.

Марта смотрела на мужчин в «японке» квадратными глазами. Она боялась и одновременно злилась: ну что они за люди такие?! А вот Саше, похоже, страшно не было, хотя его драгоценный «БМВ» подрезали уже в третий раз – и на этот раз авто едва не столкнулись.

– Пошел ты! – отвечал ему Саша.

Он мельком глянул на свою пассажирку, понял, что та испугалась, и рассердился еще сильнее. Пока Марта была в его машине, он нес ответственность за ее жизнь и здоровье.

– Тормози! Я тебе щас морду разобью! – горячился водитель бордового транспортного средства, высунувшись в окно.

– Я сказал: пошел ты! – увеличил скорость Дионов.

Но чоповцы не отставали. Видать, сильно обиделись. А тот, как назло, сегодня был без охраны. Всех людей идиот Макс бросил на поиски Никки.

– Останови! А то и тебе, и твоей девке плохо будет, скотина!

Марта опешила от такого заявления и пару раз мысленно обругала наглеца. Вслух же ничего не говорила, понимая, что ее писки или крики Саше не помогут. Несмотря на обманчивую хрупкость, эмоциональность и легкость характера скрипачка умела сдерживать эмоции, даже очень сильные.

Александра же упоминание о девушке взбесило не на шутку.

– Уговорил, сука! Давай остановимся! – весело прокричал Дионов, одной рукой открывая бардачок и доставая пистолет – большой, черный, тяжелый, – приковавший к себе немигающий взгляд Марты. – Ну что? Тормозим, лохи? – улыбнулся он.

«Лохи» тормозить передумали. После демонстрации огнестрельного оружия мужчины, переглянувшись, решили, что связываться с молодым придурком себе дороже и, прокричав что-то обидное, отстали. Не то чтобы они испугались Саши – втроем бы они легко завалили Дионова, но вот наличие большого блестящего пистолета их обескуражило.

Александр закрыл окно и с довольным видом положил пистолет обратно – держал он его так, как влюбленный держит руку своей дамы сердца. У Марты из груди вырвался вздох облегчения. «Господи, спасибо, что пронесло», – мысленно поблагодарила она.

Вслух же Карлова на волне адреналина произнесла другое:

– Придурки! Чтоб вам колеса все прокололи! Чтоб вы сами полопались!

Несмотря на воинственные возгласы, ее испуганные глаза насторожили водителя.

– Испугалась? – грубовато спросил Саша.

Только бы скрипачка не разрыдалась при нем. Женские слезы он очень не любил. Боялся ощущать себя бессильным рядом с плачущим человеком.

– Нет, – ответила Марта.

На самом деле она натерпелась страху – не такого сильного, яркого, чтобы останавливалось дыхание, как в тот день, когда она стала свидетельницей перестрелки, но и не слабого. И опять тут промелькнул пистолет…

А у Александра талант – умеет пугать.

– Молодец, боец, – похвалил Саша. – Руки-то расцепи, – посоветовал он, кинув взгляд на ее колени.

Нет, ему не было стыдно или неловко за эту безобразную сцену, хотя именно он стал ее косвенным виновником, когда решил подобрать сестренку на остановке. Но что-то все же смущало его закованное в три железных обруча сердце4. Может, легкий налет страха в разноцветных глазах котенка, то есть Марты?

– Они ведь не вернутся? – спросила скрипачка.

– Не думаю. Точно не боишься? А меня? – Саша снова задал этот вопрос.

– И тебя – нет, – уверенно отозвалась Карлова. Постепенно она приходила в себя.

Саша улыбнулся краешком губ. В глубине души ему было важно, чтобы эта девушка, которая знала правду о нем, его не боялась. И чтобы воспринимала его как нормального человека. Как полноценного члена общества, а не урку, обвешанного оружием.

– Точно? – с подозрением посмотрел он на Марту.

– А ты что, такой страшный? – нашла в себе силы пошутить Марта.

Если честно, пистолет в его руках, мягко говоря, ее впечатлил.

Саша ничего на это не сказал, продолжая вести машину. Скрипачка взглянула на него мельком, и вдруг ее сердце обожгла жалость к нему.

Почему она начала жалеть этого взрослого уверенного в себе молодого мужчину, Марта не понимала, да и не хотела понимать. Она просто ощутила мимолетный приступ сочувствия, смешанный с нежностью и желанием защитить. Но как она, простая слабая девчонка, защитит Дионова?

– Кстати, ты что, хочешь, чтобы меня оштрафовали? – осведомился Саша.

– А?

– Пристегнись, сестренка, – велел он. Марта тотчас послушно схватилась за ремень безопасности. – Мы сейчас заедем в одно местечко. По делам. А после к Нике домчу.

– Но может, ты меня лучше высадишь? – с опаской попросила Марта.

– Нет, – весело ответил Дионов. – Это по пути. И я все быстро сделаю. Рассказывай, как у тебя дела?

– Хорошо, – вымученно улыбнулась Марта. – Сессия в самом разгаре.

– Хорошо учишься? – полюбопытствовал Саша, нисколько не сомневаясь, что эта девочка не из тех, кто плетется позади всех.

– Хорошо.

Марта всегда училась отлично. Не то чтобы ей это легко давалось, но она прикладывала большие старания. Хотя из-за того, что прилетел Визард, времени на учебу у нее стало меньше, но Карлова в своих знаниях и умениях была уверена и знала, что с сессией расправится более-менее легко. Вот выступление – это куда страшнее.

Завязался легкий, непринужденный разговор о студенческих буднях. И Марта вдруг поняла, что счастье – оно странное. Думала ли она год назад, что настоящим счастьем для нее будет простой разговор с молодым человеком? Конечно нет! Тогда для счастья ей требовались полные залы в Карнеги-холле, рукоплескания восторженных слушателей, всемирный гастрольный тур. От этого счастья Марта и сейчас бы не отказалась, но вот на душе тепло и радостно было от простого разговора с тем, кого она любила. Счастье, правда, получалось каким-то скованным. Марта ненароком боялась показать Саше свои чувства.

Через минут пятнадцать черный «БМВ» остановился на свободной парковке около высокого светло-серого здания с узким проемами окон на украшенном искусной лепниной фасаде. Стилизовано здание было под замок. На четырех углах его красовались остроконечные башни, ворота были выполнены в виде полукруглой арки. Перед воротами высилась скульптурная композиция из камня: мужчина с одухотворенным лицом и в старинных одеждах, подле которого стояли гордый лев, сладострастная рысь и алчная волчица как символы человеческих пороков.

Марта никогда не бывала в этом месте, но часто слышала о нем и видела на фото в журналах и на страничках подруг в соцсетях, а потому тотчас узнала. Известный в городе ночной клуб «Алигьери».

Ночью сюда выстраивались громадные очереди из желающих попасть внутрь. Днем же около этого популярного заведения с оригинальной концепцией народа почти не наблюдалось, «Алигьери» словно превращался в музей с его благоговейной тишиной.

– Сиди здесь. Буду через десять минут, – велел ей Александр.

Он подхватил с заднего сиденья черный кожаный кейс и вылез из машины, чтобы вскоре скрыться в одном из служебных входов ночного клуба.

Марта вздохнула и огляделась по сторонам. Как так вышло, что она полюбила этого человека, жениха любимой сестры? Оставалось надеяться лишь на то, что эти глупые чувства пройдут, а Ника будет счастлива с Сашей, несмотря ни на что.

Скрипачка с задумчивым видом осторожно коснулась кончиками пальцев руля, на котором недавно лежали ладони Саши. Тот до сих пор еще хранил тепло его рук, и Марта грустно улыбнулась. Александр не казался нежным, но всегда ласково прикасался к невесте и сердечно смотрел на нее. А когда после перестрелки он обнимал Марту, то тоже был деликатен, но будто боялся, что ненароком сделает ей больно.

Взор Марты остановился на бардачке, где лежал пистолет, и Карлова с трудом поборола себя, чтобы не открыть его и не взять в руки оружие. Вместо этого она вытащила початую бутылку воды из специальной подставки и попила, подумав с издевкой, что это, можно сказать, непрямой поцелуй с Сашей – он ведь тоже пил из этой бутылки.

Мысли Марты прервал телефонный звонок. Бабушка интересовалась, села ли ее младшая внучка в транспорт или еще нет.

– Села, – торопливо сказала Марта. – Скоро приеду, быстренько все возьму и домой. Ты как себя чувствуешь?

– Терпимо, – отозвалась бабушка. – Ты уж извини, что мы оторвали тебя от дел. Эля сама хотела съездить, да у нее что-то серьезное на работе. Люда и Володя тоже со службы вырваться не могут, а Ника, как Люда сказала, нехорошо себя чувствует, поэтому ее я беспокоить не стала.

– Да все в порядке, – отмахнулась Марта. – У меня и не особые-то дела были. Так, с друзьями в кафе сидела, – соврала внучка.

Во-первых, вовсе не с друзьями, а во-вторых, не в кафе, а в гостях у Стаса – у друга ненавистной сестрицы, общество которой приходилось терпеть. Зато там был Феликс, что до невероятности окрыляло.

В это чудо она до сих пор не верила. В чудеса вообще часто не верят, даже если они и происходят.

– Хорошо, жду тебя, милая, – сказала бабушка, еще немного поговорила с внучкой и отключилась.

От нечего делать Марта вылезла из машины, чтобы лучше рассмотреть машину Саши и пощелкать на телефон статую Данте, да и сам клуб. В один из кадров случайно попал среднего роста молодой человек в элегантных очках, в тонкой – под цвет рубашки фисташкового цвета – оправе и в деловом костюме. Он разговаривал по телефону, стоя около своей машины.

Марта, пытаясь удалить фотографию, нечаянно уронила мобильник, и тот упал прямо к ногам этого симпатичного брюнета. Тот легко наклонился, прижав свой телефон плечом к уху, поднял мобильник Марты, стряхнул с него невидимую пыль и, не отвлекаясь от разговора, с улыбкой отдал владелице. Глаза у него были удивительные – синие-синие. Такие глаза совсем не сочетались с обликом молодого человека. Все в нем говорило о серьезности, педантичности и внутренней суровости: начищенные до блеска ботинки с круглыми носами, аккуратно причесанные, даже как будто уложенные гелем волосы, дорогие швейцарские часы на левом запястье, не менее дорогое кольцо из благородной платины на безымянном пальце правой руки, плотно сжатые губы, строгий взгляд.

Марте незнакомец чем-то напомнил Сашу – наверное, такой же внутренней суровостью.

– Спасибо. – Она вежливо улыбнулась.

Надо же. Какой хороший и любезный, не то что этот Дионов – грубиян и дурак.

Молодой человек кивнул ей, словно говоря: «Не за что», и перед тем, как Марта подумала, что он – лапочка, недобрым голосом сказал в трубку:

– Или вы делаете то, что я говорю, или в срочном порядке пишете заявления на увольнение.

Это звучало как: «Или вы подчиняетесь мне, или я вас всех убью».

– Вы меня поняли? Или мне повторить? – уничтожающим тоном отчетливо произнес брюнет в очках. – Если я повторю – я, знаете ли, не привык говорить дважды, если только мой собеседник не дурак и не глухой, – так вот, если я повторю, мы будем считать, что вы выбрали второй вариант.

Марта поняла, как лопухнулась – милым молодой человек в костюме явно не был.

«Может, на работе он зверь, а дома милашка?» – предположила она.

Полностью сломив собеседника и добившись своего, синеглазый брюнет позвонил на другой номер. Тон его изменился, и теперь суровость и жесткость сменились ласковой заботой искренне любящего человека.

– Как ты себя чувствуешь, девочка? Не люблю этого говорить, но я скучаю, – тихо произнес молодой человек, прислонившись к своей дорогой машине, но Марта с ее прекрасным слухом все равно услышала и вдруг улыбнулась. Наверное, девушка или супруга этого парня – в общем, его вторая половинка – счастлива с ним. Она не понимала, почему ей так кажется, но была уверена в своей правоте.

– Я жду, когда ты прилетишь на свадьбу к моему брату и к своей подружке. Не беспокойся о подарке – я сделал все что нужно. Хорошо, Лида, хорошо. Кстати, – совсем тихо сказал брюнет, снимая очки и глядя в небо. – Сегодня ровно три года со дня нашей первой встречи. – Он улыбнулся, слушая слова собеседницы, а после добавил: – И такая же погода, как в тот день.

– Эй, сестренка, на кого засмотрелась? – раздался у нее над ухом вкрадчивый голос Саши.

От неожиданности Карлова подпрыгнула.

– О-о-о, – протянул Дионов, поняв, что сестренка смотрит на Петра Смерчинского, который говорил по мобильнику, глядя в небо. – Да ты, рыбка моя, на кого попало не заглядываешься. Внук хозяина «Алигьери». Вы с кузиной похожи: тебе внучок понравился, ей – дедушка.

– Не говори глупости, – первой уселась в машину Марта. – Он просто очень мило разговаривал со своей любимой.

– Кто? Смерчинский? – развеселился Александр, усаживаясь рядом и вставляя ключ в зажигание. – Да ну брось. Он еще хуже своего деда. Умный, все рассчитывает наперед. А по-хорошему должен гнить в тюрьме. – Он сказал это без злости, как бы констатируя факт, и даже с долей уважения.

– Почему это? – удивилась Марта.

– Да человек он нехороший, – блеснули глаза Саши. – Немножко.

– А что он сделал противозаконного? – Марта почему-то представила, что этот представительный Петр Смерчинский не платил налоги. Как итальянский известный мафиози.

– Детей ловил и ел, – добродушно отозвался Дионов.

«Как маленький», – недовольно подумала скрипачка.

Саша тоже понимал, что ведет себя как подросток, но ему это нравилось.

Он тронулся с места, но вскоре неожиданно остановился около яркого сине-белого киоска с мороженым. Ничего не объясняя, он вышел, а вернулся с холодным лакомством в руках – для Марты.

– Это тебе компенсация за поездку, – усмехнулся Дионов, протягивая ей мороженое в серебряной обертке. – Я не знал, какое ты любишь, поэтому купил самое дорогое.

– Да не надо было, – растерялась Марта.

Она не ожидала такого милого поступка от Саши, и ей было очень приятно. А кому будет неприятно, когда объект симпатий дарит знаки внимания? Марта с трудом сдерживала улыбку, разворачивая шуршащую обертку.

– Только не спорь, сестренка. Я вернуть уже не смогу. Теперь погнали к Нике. Домчу за пятнадцать минут, – улыбнулся Александр, не глядя на пассажирку.

Хорошее настроение Марты мигом осыпалось как карточный домик – она в который раз забыла, что влюблена в жениха сестры и позволила себе порадоваться его маленькому холодному подарку. И вообще, зачем он ее подобрал на остановке? Дурак, он ведь и не понимает, что издевается над ней, демонстрируя свое хорошее расположение. Не догадывается о ее чувствах.

Но он и не виноват ни в чем. Виновата только она.

– Кстати, а почему ты одна? – спросил водитель у Марты, которая молча и сосредоточенно поедала мороженое.

– А с кем мне еще быть? – не поняла она.

– Если бы я приехал издалека, то не отпускал бы свою девчонку от себя до тех пор, пока вновь бы не свалил, – как-то туманно для Карловой отозвался веселым голосом Александр.

Марта с недоумением глянула на него, и ей тут же захотелось погладить его по темным волосам. А потому она вновь отвела взгляд.

Дионов расценил это как смущение, связанное с музыкантиком, с которым сестренка обжималась в аэропорту. И это его позабавило. Ему очень хотелось подколоть сестричку Ники. По непонятным причинам это доставляло ему удовольствие.

– Или он уже свалил? – допытывался Саша.

– Ты о чем?

– О твоем пареньке.

– О ком? – удивилась она.

– Девочка, не прикидывайся глупее, чем ты есть, – усмехнулся Дионов. – Я и Ника видели тебя в аэропорту с одним фраерком, пардон, парнем. Вы очень мило обнимались.

– Обнимались? – недоверчиво спросила Марта.

И тут же вспомнила Феликса. Саша с Никой это видели?! Как так?

– Вы мило смотрелись, – усмехнулся Саша. – Он твой парень?

– Нет! – аж замахала руками Марта, которая и представить не могла, что Феликс-Визард будет ее парнем. – Он просто знакомый!

– Ты позволяешь себя целовать всем своим «просто знакомым»? – поинтересовался как бы между прочим Саша.

– Нет! Нет, ты что! – бурно отреагировала Марта.

– Или он – исключение? – с лукавым огоньком в глазах спросил Дионов.