Возвращение клана 1 Широков Алексей

Глава 2

Возвращение в особняк, занимаемый нашим кланом, прошло как-то буднично и практически незаметно. Словно мы и не уезжали никуда, а так, отлучились на часок-другой покататься на новом вездеезде и как раз, нагуляв аппетит, должны были вернутся к обеду.

Не было ни красных дорожек, раскатанных эксклюзивно для меня любимого, вернувшегося с великой победой, ни радостных оваций толпы родичей, прославляющих моё имя, ни даже банального пира с жареной дичью и печёными лебедями. А всё потому, что мы и, в частности, я, может быть, и молодцы, но вот геморроя представителям моей бывшей, а теперь просто главной ипокатастимы добавили знатно. Так что времени на праздники и прочие увеселительные и торжественные мероприятия просто не оставалось. Московские Бажовы в момент нашего приезда, как, впрочем, и до этого, с того самого дня, как к ним прилетел золотой голубь из Тайного посада с новостями о нашем караване, бегали словно наскипидаренные.

Мыслимое ли дело, взять, да и разместить почти тысячу человек на фактически не подготовленной для этого территории? Особняк, выкупленный первыми переселенцами, после прихода бывших новгородцев и так уже трещал по швам, явно не рассчитанный на такое количество народа. А из остального хозяйства на прилегающей к нему территории, которой уже владел клан, имелись разве что хозяйственные постройки, ангар для техники и пара сараев для прочей машинерии. Ну а ещё у нас было несколько тренировочных полей и огромный сад.

Вот только вырубать его ради того, чтобы построить хотя бы десяток временных бараков для гвардейцев и их семей, нам бы всё равно никто не позволил, да мы и сами бы не стали! Собственность эта, конечно, теперь клановая, да вот только растут там уникальные плодоносные деревья. Яблони сорта «Белый налив», каждая из которых в живом виде оценивается чуть ли в собственный вес в серебре.

Такие, оказывается, были высажены только у нас ещё Тимирязевыми, при которых предыдущие владельцы особняка, Фроловы, были, по сути, садовниками-смотрителями, как-то незаметно перешедшими в разряд элиты среди простецов. Пусть они давно отсюда уехали и проживают теперь где-то в центре полиса, а особняк ранее держали как этакое крутое статусное поместье, доступное в Москве очень немногим, но заботиться о деревьях не прекращали.

Демьян и его банда, только прибыв в город, ещё до нашего знакомства, собственно, и сумели выкупить этот особняк только потому, что перешедшая в банковскую сферу семья Фроловых давно уже считала для себя этот актив убыточным. Ну и не очень-то престижным, ведь как напоминание об их не таком уж и великом садоводческом прошлом он вредил их нынешней репутации в финансовых кругах полиса.

Яблоко – это фрукт. А фрукты в Москве всегда были в цене. Однако проблема в том, что семьдесят процентов урожая с этого сада за сущие копейки по нерушимому договору с Княжеским Столом, заключённому ещё Тимирязевыми, должно было поставляться на кремлёвскую кухню. Оставшиеся же тридцать погоды Фроловым не делали. А вот нам, Бажовым, даже при условии в разы выросшего клана оставались реальным подспорьем. Витамины, особенно зимой, нужны и детям, и взрослым. Вот только если для простецов забота о таком большом саде была тяжёлым трудом, то для наших хранительниц очага стала хобби. Всего-то и нужно было выкупить у других кланов, а после выучить несколько «бытовых» чар из стихий «Дерево», «Земля» и «Вода».

Да, мы «огневики», а потому, как и все, в бою в девяноста случаев из ста пользуемся чарами именно своей «родной» стихии. А тут одна противоположенная, да и «Дерево», можно сказать, тоже с огнём не дружит. Но это вовсе не значит, что сами чары нам недоступны!

Аспектникам с этим вопросом проще, пусть они и слабее, но обычно стихийно нейтральны или имеют несколько предрасположенностей. И, если не учитывать проблем с освоением эго, потому они обычно и становятся «печатниками». А нам, как и всем другим стихийным кланам, для использования заклинаний другого типа следует только приложить дополнительные усилия в освоении, ну и модернизировать цепочки ручных печатей так, чтобы нивелировать слабость и недостаточную эффективность чужих чар в нашем исполнении.

В общем, в саду всё это время организовывался своеобразный временный палаточный лагерь для новоприбывших. Да так, чтобы не навредить деревьям. Плюс закупалось продовольствие, походные кухни и много чего ещё. Ведь, в отличие от того же паровика, который временно оставили под открытым небом, быстро затянув брезентом, людям не скажешь, чтобы они постояли и подождали пару недель, пока мы не разрешим все организационные проблемы.

Ну и надо ли говорить, что на ранее созданные тренировочные площадки тоже никто не покушался. Ведь для нашего количества чародеев их теперь было ну просто непозволительно мало.

И всё же прибытие мы отметили сразу после захода солнца. Пусть и не весёлым пиром со всеобщей гулянкой, а разбившись на группы, между которыми иногда перемещались и перемешивались, но это было даже удобнее в нашем положении. Тем более что мужики-гвардейцы во время движения по Запретной зоне, оказывается, знатно поохотились, и свежего мяса было навалом, а так как наша небольшая кухня просто не могла справиться с объёмом для такого количества ртов – повара же и предложили решение, идеально подходящее для наших условий.

Блюдо вроде как ростовского изобретения называлось «шашлык». Ничего сложного, просто порезанное кубиками, маринованное, а затем печёное над углями мясо… но бездна! Это было не менее вкусно, чем дичь или те же лебеди, подаренные нам от имени княжны и приготовленные лучшими кремлёвскими поварами! А учитывая, что многие мариновали его «по особому рецепту» и одуряющий запах готовящегося блюда разливался надо всем особняком, совсем не удивительно, что в тот день большой зал в здании пустовал, а народ хаотично перемещался по всей территории, знакомясь и лакомясь этими непритязательными шедеврами южной кулинарии.

Ночью же меня ждало двойное испытание. А точнее, «двойная Алёна» в виде Ольги и Лены, оккупировавших мою комнату и желавших свою порцию любви и ласки. И за всё пропущенное мною время сразу. И если первой было просто плевать на наличие у меня других женщин, ибо так её воспитали, но вот со мной она предпочитала быть одна… То вторая, наоборот, оказалась собственницей, да и вообще, полноценной чародейкой, но слишком умной и понимающей, в какое положение сама себя поставила, сделавшись моей «тенью». А потому за день она как-то втёрлась в доверие к вчерашней посадчанке, а потому теперь на правах «лучшей подруги» чуть ли не руководила ею в нашей общей, а точнее, в моей постели.

Новый опыт, закончившийся почти под утро, ибо девчонкам всё было мало… показался мне оригинальным, интересным, но слишком выматывающим, чтобы практиковать подобное каждую ночь. Так, в общем-то, и помереть недолго, только вот не от любовных утех, а в выжатом состоянии исполняя свой чародейский долг. Ведь, как оказалось, я вовсе не половой гигант, способный полностью удовлетворить даже двух женщин за раз, не говоря уже о большем их количестве.

Впрочем, против того, чтобы кто-то каждую ночь грел мне постельку, я ничего не имел, но, пока не захочется повторения банкета, поодиночке. О чём в аккуратной форме сказал прелестницам, упирая, в первую очередь, на то, что я, конечно, могу и их двоих, и ещё десяток: но вдруг завтра новое вторжение Титана или бунт, а я не выспавшийся?! Вроде поверили… промурлыкав что-то, устраиваясь поудобнее на моих плечах. Я же, в свою очередь, только облегчённо выдохнул, когда эти двое начали тихо посапывать.

Надо ли говорить, что на следующий день я был совершенно «никаким». Спал-то я от силы часа три, а затем меня жестоко разбудили и, не интересуясь моим мнением, погнали на тренировку.

В общем, за неделю, прошедшую с нашего возвращения, жизнь потихоньку вошла в быстро ставшее привычным русло бесконечных тренировок и дополнительных занятий, на которых я постигал не только то, что с детства должен был знать, как один из клановых детей, но и общие предметы, знание которых полагалось обязательным для чародея моего возраста. Вот только, если физические занятия для меня были организованны отдельно, и там надо мной бесстыдно издевались Марфа Васильевна вместе с группой других старших Бажовых, а иногда к ним присоединялся наш резидент-Карбазов, то всему остальному я учился на общих основаниях.

Да, пожалуй, самым большим изменением в моей жизни стало появление в особняке довольно большого количества моих зеленоглазых сверстников. Которых при этом хлебом не корми – дай только замутить что-нибудь этакое. Причём из-за статуса в клане меня, конечно, уважали и даже признавали за своего, а также слушались, если, конечно, на них как следует гаркнуть, но вот автоматически лидером я для них не стал.

Не знаю, как у других московских, да и немосковских кланов, а у Бажовых, оказывается, ещё в юном возрасте поощрялась конкуренция и самоорганизация. Намерение-то, наверное, благое и даже нужное, но вот без постоянного надзора мудрых взрослых то, что получалось, в итоге очень сильно напоминало иерархическую структуру моего старого приюта. Естественно, более мягкую, учитывая, что все тут друг другу в какой-то мере родственники, но при этом помноженную на: «Мой старший брат…», «А у меня отец…», «Да мой дедушка вообще…». Ну и так далее.

В Тайном посаде, например, уже имелись разнообразные Старейшины и прочие важные шишки, а их дети и внуки, ещё мелкими заняв в среде сверстников лидирующие роли, с возрастом были вынуждены тянуться вверх и становиться лучшими, оправдывая своё текущее положение, да ещё и конкурировать с более старшими товарищами… Ведь просто сколотить шайку и, ничего не делая, выезжать за счёт сильных, но тупых приспешников, третируя всех остальных, им никто бы не дал. А вот в нашем случае с прибытием в Москву случился коллапс системы и передел власти.

У девушек за альфу вдруг оказалась… Ленка. Тут произошло классическое перемещение из грязи в князи, ведь дома она, дочь двух простецов, и мечтать не могла о том, чтобы претендовать на это место. Более того, она и жилы-то с девства рвала на тренировках и в учёбе, только чтобы не быть самой последней среди сверстников. Ну а в итоге именно благодаря «взрослым» и их играм её взяли, да и задвинули в самый хвост, чуть было не определив в серые невесты.

После переезда же девчуля, хоть и была далеко не самой старшей в своей возрастной группе, быстро – где кулаками, а где хитростью и интригами – завоевала себе место под солнцем, подмяв под себя весь женский контингент «не совсем ещё настоящих чародеек», ну, или, по-московски, всех школьниц и чародеек «деревянного» ранга. Причём далеко не маловажным моментом, как я понял, стал тот факт, что она была моей «тенью». Что, естественно, котировалось покруче папаш и мамаш гвардейских капитанов, ведь никакой другой иерархии, кроме чинов боевого крыла, в моей московской ветви пока ещё официально не появилось.

А так, вообще, помимо этого, у наших дам было всё сложно. Как я понял, задав по глупости Ленке вопрос, у них учитывалось, даже кто с кем встречается и кто с кем спит! После этого глубже я в их взаимоотношения лезть не стал, даже просто желая из любопытства разобраться, что и как там работает. Да и Лена, в свою очередь, без прямого на то вопроса не спешила посвящать меня в, несомненно, многочисленные девичьи секреты и попутно выедать мозги столь же большим количеством драм и просто сплетен, обсуждаемых в их компашке.

Только сказала, что взяла на себя своеобразное шефство над Алёнкой, для которой вариться в среде одарённых сверстниц было совершенно новым опытом. Вот после этого я как минимум уверился в том, что по глупости или недопониманию обижать девочку из-за того, что она не совсем Бажова, да к тому же ещё и родилась простецом, мои новые родственницы не будут. Всё-таки я на своём опыте знал, как – даже неосознанно – могут быть жестоки дети и подростки к человеку, чем-то выделяющемуся из их коллектива.

Но то у девушек. У парней всё было проще и менее элегантно. Кто сильнее – то и главный. Нет, имелись, конечно, и среди нас свои личинки серых кардиналов и интриги крутились те ещё… однако, всё это оставалось в рамках разумного и не противоречило клановым традициям. И вот тут уже моё нынешнее положение в клане сыграло против меня.

Кто такой наследник главы клана? Это такой же ребёнок, ну, или подросток, который просто может чуть больше задирать нос из-за своего положения. Кто такой я? А я уже глава клана, но при этом ещё и полукровка, да и вообще, для тайнопосадских ребят чужак, уже успевший увести у них одну из девчонок. А потому передел власти произошёл без моего в том участия, и у руля молодого поколения бажовских чародеев встал некий Егор Бажов, который оказался сыном моего знакомого, гвардейского капитана Андрея.

И – видит Древо, а также дриады из Ирия и черви из Бездны – за прошедшую неделю этот парень меня откровенно достал. Вот и сейчас, сидя в небольшой беседке, расположенной прямо за особняком и чуть-чуть заглублённой в яблоневый сад, я, оторвавшись от домашнего задания, уныло наблюдал за тем, как этот деятель метательного ножа и Огненного шара, в окружении своей «свиты» бодро топает в эту сторону.

Да «домашнего задания»! Если я думал летом смогу от него отдохнуть, то взявшие на себя роль клановых учителей Бажовы меня жёстко в этом обломали. Я-то думал, что избежал участи бесклановых учеников, которых преподы, не стесняясь, трудили, а оказалось, что нагрузка на представителей кланов на порядок выше. Просто как академический, так и дополнительный, материал им выдают дома, основываясь на клановых знаниях.

Вот и мои… мучители чуть ли не второй день после приезда всей толпой ломанулись в Тимирязевскую Академию на поклон к Баяру и администрации методического корпуса. Сверить, чему учат Бажовы и меня, а заодно утвердить приблизительную программу занятий. Ведь, в отличие от меня, этот гад… Демьян всё выяснил и молчал, скорее всего, хитро улыбаясь себе в бороду. А мне теперь страдать, ведь от лета осталось совсем ничего.

– Опять идёт… – с тяжёлым вздохом произнёс Сыгил, отодвигая в сторону толстую тетрадь, скреплённую лентами-завязками. – А я только начал вникать в это уравнение…

– Слушай, а чего ты его не пошлёшь на три буквы? – в который уже раз задал риторический вопрос Захар, сидевший по правую руку от меня. – Ведь реально достал уже…

Ну да… я тоже не остался без друзей, ну, или, можно сказать, «свиты» из сверстников. Бунтарей, как в шутку именовали их в клане старшие. Нормальные, в общем-то, парни, довольно компанейские, а почему они решили дружить со мной, а не только тусоваться среди своих старых приятелей, меня, в общем-то, не очень-то интересовало.

Тут надо понимать, что все эти телодвижения, связанные с лидерством и подчинением, вовсе не означали, что я оказался в какой-то там изоляции, или со мной не хотели общаться или что-то подобное. Нет, как раз наоборот, даже детишки прекрасно понимали, что хорошие отношения со мной могут благоприятно сказаться в будущем. Просто, как и в любом коллективе, кто-то кому-то нравился, кто-то кому-то не нравился, и вообще, формировались свои группы по интересам. А не то чтобы признавшие Егора вожаком пацаны все поголовно зыркали на меня лютоволками исподлобья и всячески старались пакостить.

Опять же, среди Бажовых очень чётко разделялись клановые и личные взаимоотношения. Я, как и Старейшины, и прочие лидеры клана, автоматически подпадал в первую категорию, с которой разводить панибратство было как-то не положено. Не по статусу обычному члену клана приятельски похлопать одного из иерархов по плечу и силком отволочь его в одну из едален пропустить пару рюмочек беленькой, подготовленной какой-нибудь бабкой Клёпой. Заведомо разные статусы и разные круги общения. Вот и не лезли проявлять инициативу.

За примером далеко ходить не нужно. Взять того же Дениску, который был внуком одного из старейшин и моим ближайшим родственником. Вот он, по общественному мнению, мог сколько угодно домогаться моего тела, прося его потренировать, или прийти, как позавчера, и попросить, чтобы свозил его с друзьями на выставку. А вот уже Путята с Юриком, как обычные детишки, позволить себе подобного не могли, не получив потом выволочку от кого-то из взрослых за непочтительное поведение. Они ведь друзья именно Дениса, а не мои, пусть даже лично я особой разницы между детьми не делаю и скорее выполню просьбу той же Путяты, нежели близкого родича, которому периодически так и хочется отвесить хороший подзатыльник.

Кстати, к моему удивлению, Лена объяснила, что эта девочка, оказывается, носит мужское имя! Именно поэтому она раньше стеснялась и постоянно придумывала для себя странные женские имена, которыми просила себя называть, а теперь решила пользоваться родным. Так что, похоже, не только у Ольги-Алёны папаня был не шибко грамотным, но и среди гвардейцев-Бажовых имелись подобные индивидуумы.

Ну а с Захаром и Сыгилом мы как-то за поездку сошлись характерами и, можно сказать, подружились. Это было уже наше, «личное», и поэтому сюда старшие соклановцы просто не лезли.

– Да мне проще морду ему набить ещё раз, чем потом опять выслушивать лекции и терпеть подколки от моего карбазовского дядьки… – поморщившись, ответил я.

– Это да… – покивал Сыгил, который один раз присутствовал на разносе, устроенном мне нашим сальноволосым ликвидатором, когда до него дошли слухи о том, что я не принял очередной вызов от Егора. – Вот уж не думал, что он может так разозлиться…

– Ну… – я пожал плечами. – Как я понял, у них в клане правила такие: набей другому лицо, дабы не потерять своё перед родичами. Честно скажу, не думаю, что я долго бы среди Карбазовых выжил бы…

– А что так?

– Ну, у них в порядке вещей взять, да и устроить бой чуть ли не насмерть между двумя девятилетними пигалицами, – ответил я. – Дядька рассказывал, что именно так его дед и Старейшины решали, кто из его тёток будет следующей наследницей. Старшую в итоге так и не откачали. С одной стороны, трагедия, а с другой – всем Карбазовым было в общем-то пофиг…

Ребята только покачали головами. Мало того что у Бажовых так относиться к детям было не принято, так ещё и будущие чародейки… Не то чтобы девочки ценились у нас больше мальчиков, просто все прекрасно понимали, что это будущие матери, а соответственно, залог процветания клана. Ну, или, если подходить более цинично и согласно древним традициям, один из важнейших ресурсов в межклановой политике, если уж дома будущая чародейка действительно никому не нужна.

Вот только парни, наобщавшись с «нашим» Карбазовым и видя его отношение ко мне, видимо, забыли, что беловолосые как бы ненавидят своих же собственных полукровок. Причём я, честно говоря, из объяснений дядьки так и не понял, как этот без сомнения древний клан, который никогда не был особо многочисленным, за прошедшие века просто не вымер из-за своих же собственных традиций!

– Что, Егор? Опять воспылал? – чуть ехидно, отвлекаясь от этих мыслей, поинтересовался я у подошедшего к беседке парня с приятелями. – Ещё раз смахнуться хочешь?

Был у него какой-то пунктик, касаемо того, чтобы победить меня в спарринге, причём явно не шибко связанный с новым статусом лидера подростков мужского пола. Если говорить откровенно, он был не слабее, а то и сильнее меня из-за начавшихся ещё в детстве, а потому длительных и, главное, планомерных тренировок. Гением он у нас, правда, не значился. Бажовы вообще не любили мотивировать детей подобными определениями, но, объективно, парень был хорошим эгоистом и в чарах шарил намного лучше меня.

За прошедшую неделю, несмотря на ежедневные бои, я одолевал его разве что из-за импровизации. Всё же сказывалось то, что ранее его противниками были только Бажовы, а я успел схлестнуться с разными представителями кланов. Ну и, конечно, мои тренировки делали свое дело, вот только без уловок дядьки Карбазова в прямом рукопашном бою с моими огрызками клановых знаний я был ему не соперник.

– Я, в общем-то, всегда «за»! – довольно нагло ответил он мне. – Тем более отец вчера научил меня твоему рывку…

– Получилось? – тут же поинтересовался я.

– Да, – парень мгновенно стал серьёзен. – Штука… мощная. Особенно это увеличение скорости восприятия. Ни я, ни отец так и не поняли, как у тебя получилось что-то подобное, да ещё и без печатей. Удручает разве что прямолинейность техники… но потенциал!

– Угу, кивнул я. – Меня это тоже удручало. – А «Мисахику» пробовал?

Ну да. Я, как и раньше, решил не скрывать своих козырей от клана. Чем сильнее мои люди, тем сильнее я сам! Я это так видел, а потому попросил бывшую ипокатастиму показать новые техники и научить всех желающих.

– Отец запретил, – отрицательно покачал головой Егор. – Старшие-то её выучили, батя говорит, что это на удивление просто… Но… Она в твоём варианте из-за своей простоты исполнения очень опасна. Вот нам и сказали, что научат позже. И тебе просили передать, чтобы нас не учил…

– Да ты, парень, пипец какой честный! – откровенно удивился я.

– Так это ж Егор! – фыркнул Сыгил. – Главный Витязь в красном плаще нашего посада…

– Сыгил, я тебе в морду щас дам, – хмуро глядя на моего приятеля, погрозил ему парень, а затем вновь обратился ко мне: – Антон, я бы с тобой, конечно, смахнулся, но там к тебе гости приехали.

– Гости? – удивился я, точно помня, что никого сегодня не ждал, да и вообще, если бы кто хотел меня навестить, то точно бы позвонил.

Да… у нас в особняке появился телефон. Провели его, покуда мы были в поезде. А по возвращении я, если и разговаривал с кем, так только с Хельгой. Зато каждый день… Она хотела увидеться со мной как можно быстрее, но какие-то проблемы в клане мешали ей это сделать. Да и не приехала бы она теперь, не позвонив заранее.

– Ну… вроде как из твоей академии, – пожал парень плечами, а затем, слегка покраснев щеками, выдал: – Ты это… может, меня с той блондиночкой познакомишь? Должен буду…

– Блондиночкой? – переспросил я, гадая, кто же там такой блондинистый мог ко мне приехать, и, уже выходя из беседки, произнёс: – А-ну пойдём-ка, посмотрим…

Долго томиться в неведении не пришлось, стоило обойти главное здание и выйти на подъездную дорогу, как на глаза тут же попался припаркованный у обочины пассажирский паровик, возле которого туда-сюда прохаживалась, пиная мыском сапожка мелкие камушки, Алиса Уткина. Вот уж что эта школьная княжна у меня дома забыла – мне, честно говоря, было решительно непонятно. Да и вообще, Алиса в последний год хоть и мелькала периодически на периферии моего зрения, но особо мы с ней как-то и не общались.

Уткина, честно говоря, была самой последней из моих знакомых «блондинок», о ком я мог подумать. По объективным причинам я вообще полагал, что это наша групповая чаровница Сердцезарова вдруг ни с того ни с сего решила наведаться ко мне в гости. Второй же догадкой шла сама княжна Катерина, потому как вряд ли Егор мог запасть на ту же Ольгу Васильевну. Они обе, как, собственно, и наш князь, были русыми, однако волосы у них куда светлее, чем у Бажовых, так что их вполне можно принять за блондинок. Но самое главное, для княжны, в отличие от Уткиной, можно было придумать хоть какую-нибудь разумную причину, побудившую заглянуть ко мне на огонёк…

– Привет, Алиса, – поздоровался я, подходя к остановившейся и теперь внимательно рассматривавшей меня девушке. – Какими судьбами?

«Ой, а чего это мы вдруг покраснели? – пронеслось у меня в голове при виде того, как вдруг зарумянились щёчки Уткиной. – У тебя же врождённая блокада эмоций и прочих женских функций должна быть… Ой не к добру это!»

– Здравствуй, Бажов, – всё тем же ровным ледяным голосом произнесла девушка, продолжая рассматривать меня. – А что? Ты не рад меня видеть?

– Да не то чтобы не рад. Просто, честно говоря, удивлён внезапному визиту Уткиных в наше текущее «родовое» гнездо, – ответил я, постаравшись, чтобы это не прозвучало двусмысленно, а затем, чуть повернувшись к ребятам, произнёс: – Господа, позвольте вам представить Алису Игоревну Уткину. Дочь клана Уткиных и вторичную его наследницу.

– Сейчас первичную, – всё так же не проявляя эмоций, поправила меня девушка, а затем, поморщившись, пояснила: – Рука сестры, в которой она после экзаменов в школе проходила обязательную летнюю квалификацию для учителей, так и не вернулась из Зелёной Зоны. Поисковые отряды ничего не нашли, так что Надя сейчас значится пропавшей без вести. Хотя, сам понимаешь, шансов…

– Соболезную, – произнёс я, немного сбившись от таких новостей.

– Не стоит, – покачала Алиса головой. – Прошло уже больше месяца… Так не представишь ли своих спутников?

– Да, извини! Позволь мне представить тебе своих соклановцев. Егор Бажов, кстати, очень рекомендую, – я по очереди перечислил ребят, каждый из которых отвесил девушке небольшой поклон, сам же с неким удовольствием наблюдая за унылой рожей нашего альфа-подростка.

«Да! Тут тебе, парень, не там, а здесь не тут! – мысленно усмехнулся я. – Не знаю уж, что ты, Егор, вообще знаешь об Уткиных, но по морде лица видно, что понимаешь – с наследницей целого клана закрутить романчик тебе никто просто не даст».

– Очень приятно, господа, – Алиса изобразила лёгкий намёк на книксен и тут же потеряла всяческий интерес к парням, вновь уставившись на меня.

– Так, – после недолгого молчания, ставшего слегка неловким, произнёс я, – что привело сегодня клан Уткиных к клану Бажовых? Вам нужна помощь в поисках Надежды Игоревны?

– Ты, Антон, ошибаешься. Это не визит Уткиных, я здесь вместе с некоторыми из наших бывших одноклассников и Громовыми, – медленно произнесла девушка и добавила: – Они уже прошли внутрь… А я решила подождать тебя здесь, потому как хотела предварительно поговорить с тобой по поводу Нади. Наедине.

Один быстрый взгляд на моих спутников, и парней словно ветром сдуло куда-то на горизонт. Вот что значит клановая дисциплина! Ни вопросов, ни возражений, и даже приказывать ничего не нужно было. Причём я абсолютно уверен, что и они, и ещё какое-то количество охранников в любом случае продолжали наблюдать за нами двумя. Впрочем, думаю, что и для Уткиной это не было секретом. Всё-таки она клановая чародейка и должна знать, что на собственной территории даже дорогих гостей в полной приватности никогда не оставляют.

– Слушаю, – уже серьёзно произнёс я.

– В общем, я здесь по собственной инициативе, – глубоко вздохнув, произнесла Алиса, и я кивнул, цепко постреляв по сторонам острым взглядом и явно не выцепив никого из посторонних. – Мой клан… Ну, мы напрямую никогда не обратимся с просьбой в таком деле. Всё же это потеря лица… Но я слышала кое-что о Бажовых, а тут и случай подвернулся, да и родители, узнав, что наши одноклассники собираются тебя навестить, почти настаивали на этой поездке…

– Так что ты хочешь? – спросил я.

– Дело в том, что на территории, где пропала Надя, имеется обширная сеть подземных пещер, – выдавила из себя Уткина, совершенно непроизвольно демонстрируя, что просить что-то у других для неё как для представительницы гордого клана было так же непросто, как и для её упёртых родственников. – Наши разведчики сунулись было туда, но в итоге еле выбрались… А мне говорили, что вы, Бажовы, лучшие в исследованиях подобных мест. Вот я и… Антон, я вполне готова заплатить за поисковую миссию из собственных средств!

Я кивнул. Уткина моя знакомая, почти что товарищ, но просто так ради неё своими людьми я как глава клана просто-напросто не имею права рисковать. Однако подкреплённая соответствующим вознаграждением для исполнителей эта просьба превращается в обычный заказ. Один из тех, с которых, собственно, и живут любые чародейские кланы в больших полисах.

– Хорошо, – кивнул я и, жестом остановив собиравшуюся что-то мне сказать девушку, подал условный знак, после которого возле меня в зелёном огненном водовороте появился один из Бажовых. – Сигурд, это наследница московского клана Уткиных. У неё для нас есть личный заказ, содержание которого должно оставаться тайной…

Я взглянул на Алису, и она, чуть улыбнувшись, кивнула.

– Так вот, – продолжил я. – Отведи её… к Демьяну. Вопрос скорее по профилю его ветви. А там он сам разберётся.

– Сделаем, – вежливо кивнул мужчина и, обратившись к девушке, произнёс: – Госпожа, прошу следовать за мной.

– Сигурд, – окликнул я Бажова, покуда они с Уткиной ещё не успели отойти. – А ты не в курсе, куда отвели остальных гостей?

– Они отдыхают в малой зелёной гостиной, князь, – ответил он и, формально поклонившись, увёл Алису в сторону небольшой застеклённой оранжереи, примыкавшей к западному крылу особняка.

– Жуть… Я, кажется, влюбился! – выдохнул, побежав ко мне Егор, спрыгнув с высокой ветки одного из дальних деревьев, расположенных, кстати, совсем не в той стороне, куда до этого ушли парни. – Она всегда такая ледышка?

– Ага, – кивнул я, одновременно наблюдая за тем, как Уткина с сопровождающим заходят в стеклянные двери оранжереи, и, не вдаваясь в подробности, добавил: – Клановая особенность. Родовая предрасположенность женщин в её роду. Ладно. Я пойду к другим гостям, выясню, что здесь за нашествие такое сегодня, а вы, ребята, особо не разбегайтесь, особенно те, кто в академию на мой курс поступать будет. Если всё нормально, я потом вас познакомлю.

– Как скажешь, – покорно кивнул Егор и, в то время как я направился к главному входу в особняк, убежал куда-то в сторону сада.

– Внимательно слушаю, – сказал я усевшемуся в кресло напротив Зиновию Шнуровски, если я не ошибаюсь, четвёртому наследнику этого чародейского клана промышленников и изобретателей.

Вообще, как оказалось, инициатива относительно этой внезапной встречи «бывших школьных одноклассников» принадлежала именно ему. Хотя сам Зиновий, вообще-то, учился в параллели вместе с Никитой Громовым, которого вместе с Хельгой тоже притащили, судя по всему, в качестве этакого бонуса. Так вот, не знаю уж как, но этот деятель собрал почти весь мой бывший класс, из тех, конечно, что пережили выпускной экзамен и наш неспокойный первый курс академии, чтобы под их прикрытием встретиться со мной и поговорить.

В общем, не успел я толком пообниматься с радостно налетевшей на меня Громовой и расшаркаться с остальными гостями, как Шнуровский немного нервно отозвал меня в сторону, где, собственно, и попросил личной аудиенции. Именно так он, кстати, мне и сказал. Правда, сразу удовлетворить его просьбу не вышло, нам подали чай с пирожными, да и вообще, стоило уделить хоть немного внимания остальным гостям. А вот когда все немного расслабились и разговорились, делясь впечатлениями от первого года своей чародейской карьеры, а Хельга с Ефимовой и Дарьей Светловой ушли пообщаться с Алёной, с которой были знакомы, я, извинившись, увёл Шнуровски в свой небольшой рабочий кабинет.

Ну как свой… Вообще-то, обычно я здесь делал уроки, если, конечно, Старейшинам не была нужна комната, а так «мой рабочий кабинет» звучало очень даже круто!

– Эм… Антон, – начал мой визави. – Я уполномочен Советом Старейшин моего клана и отцом провести с тобой предварительные переговоры, дабы выяснить, можем ли мы, Шнуровски, и вы, Бажовы, разрешить наши разногласия, не прибегая к насилию и кровопролитию…

Я медленно кивнул, стараясь не показывать удивления, потому как готов был поклясться окаменевшим куском своей души, что не понимаю, о чём он говорит. Какие разногласия? И зачем нам из-за них проливать кровь?

Зиновий же… кстати, мне раньше казалось, что это очень редкое имя, видимо, неправильно истолковал моё молчание и выражение лица. Парень побледнел и, слегка вспотев, зачастил:

– Нет, я понимаю, что подобные обиды просто так не прощаются, но и ты попробуй войти в наше положение! – он нервно потёр руки. – Наш клан в те годы только-только сформировался, и нам просто необходимо было родовое гнездо! А ваш небоскрёб идеально подходил… ну кто же мог знать, что твои родители выжили. Все тогда были уверены, что Бажовых больше нет!

– Продолжай, – произнёс я как можно мрачнее, внутренне офигевая от услышанного.

Вот он, оказывается, где, таинственный бажовский небоскрёб, который вроде бы и есть, а вроде бы его в полисе и нет. Оказывается, хитрые Шнуровски подсуетились и прибрали его к рукам. Вообще, если подумать, можно было бы и догадаться… Хотя в учебниках по истории «Родного полиса» довольно чётко было написано, что Шнуровски сами строили его много лет. Так что с подобными «догадками» ещё в начале прошлой зимы, когда я ради интереса активно искал своё наследие, без клана за спиной можно было однажды и не проснуться… с перерезанным горлом в каком-нибудь коллекторе.

– Так… Это… Я, конечно, понимаю, что это для тебя ничего не значит, но мы честно заплатили Княжескому Столу за это здание…

– Зиновий, вот скажи мне… ты ведь умный парень, – медленно произнёс я, импровизируя на ходу, потому как моих знаний просто не хватало для того, чтобы сообразить, как правильно действовать в данной ситуации. Оставалось постараться выдавить из Шнуровски как можно больше информации, благо он по какой-то причине думал, что мне всё это известно. – Так скажи мне, при чём здесь к Бездне Княжеский Стол? Каким он боком относится к тому факту, что вы, по сути, захватили и более тридцати лет без зазрения совести пользуетесь нашим зданием?

– Но… нам гарантировали…

– Кто гарантировал? И что гарантировал? – ещё более мрачно произнёс я и даже, к своему удивлению, сумел выдавить из себя что-то вроде «негативной ауры», которой обычно пользовалась Ольга Васильевна, когда её что-то не нравилось в моём поведении.

Зиновий гулко сглотнул.

Глава 3

«Три, два, раз! Я совершенно спокоен и не хочу никому отрывать голову!!! – мысленно проговорил я, потирая переносицу и глядя исподлобья на примолкшего Зиновия, вновь воззрился на переданные мне бумаги. – Точнее сказать – хочу! Очень хочу! Но точно не этому парню, которого и так уже списали в утиль…»

Опечатанный тубус с этими документами в качестве подтверждения своего статуса на этих переговорах мне ранее передал сам Шнуровски. Вот только сам он, похоже, с содержимым знаком не был. Иначе бы не сидел здесь сейчас, пытаясь уверить меня в том, что вода в Москве-реке хоть и жидкая, но сухая по той причине, что за это треть века назад было заплачено какому-то кремлёвскому чиновнику. А уже давно бы сидел под защитой Перевозчиков на каком-нибудь вокзале, дожидаясь погрузки на первый же уезжающий из Москвы локомотив. И неважно, в какую сторону повезёт его стальной изолированный вагон.

Но это всё лирика, ведь Зиновия я знал не очень хорошо, и он вполне мог реально решить пожертвовать собой ради клана. Грубо говоря, что я, собственно, вынес из всего ранее сказанного Шнуровски: тридцать лет назад его тогда ещё чародейскую гильдию, и то с натяжкой, банально подставили по полной программе. Воспользовавшись амбициями и глупостью вчерашних цеховых кудесников, их, как ни посмотри, выставили крайними, в то время как организаторы и даже исполнители оказались, в общем-то, как бы и ни при чём.

Более того, их ещё тупо развели на огромные деньги, продав то, что даже не принадлежало полису, втридорога… под личные гарантии признания от предыдущего Московского князя и его Стола. Те же самые, которые я получил от нынешнего правителя после школьного выпускного экзамена и выздоровления, будучи официально признанным как глава Бажовых на территории полиса. И которые не относятся ни клановой территории, ни к находящейся на ней недвижимости.

– Зиновий, – медленно произнёс я, опять переведя взгляд на парня, сидящего напротив, сам же одновременно пару раз ткнул ладонью во вмонтированную в столешницу медную полусферу, на верхушке которой находилась белая пластиковая кнопка звонка. – Знаешь, почему в прошлом году, когда я получил точно такое же признание от князя, всю вашу весёлую компанию просто-напросто не турнули из моего небоскрёба? По какой причине, по-твоему, не пожалели сиротку, находящуюся под опекой аж самой кня’жины, и даже не намекнули, что у меня вообще есть какая-то собственность?

– Потому-что «Рукотворный Монолит» теперь наш? – неуверенно, но с явной надеждой в голосе то ли предположил, то ли спросил Зиновий. – Ну… это же логично! Мы же первые получили гарантии…

– Нет, Шнуровски, это не логично. И небоскрёб не ваш как минимум потому, что признание от князя первым получил мой дед, и он же выкупил у города землю. Просто это теперь по закону территория чародейского клана! А Княжеский Стол, как и сам князь, не ведёт никаких дел с клановой собственностью, – усмехнулся я, откинувшись на спинку своего кресла. – Другими словами, им просто пофиг! Хотя я уверен, что чиновники бы с удовольствием присосались к такой богатой кормушке. Но всё же со времён основателей клановые районы и всё, что на них находится, не подпадают под юрисдикцию Кремля и не могут быть им отчуждены или проданы. Так что по большому счёту вы тридцать лет назад просто отдали непонятно кому кучу денег, хотя с тем же успехом могли просто занять пустующее здание и сказать, что теперь там живёте. Хотя нет – не могли бы! Потому как тогда бы вам лещей навешать постарался любой более-менее крупный боевой клан без родового гнезда. Например, те же Уткины.

– Но… гарантии… – словно учёный ворон повторил Шнуровски. – И нас ведь никто не трогал!

– Да что ты к этим гарантиям привязался? – поморщился я. – То, что ты называешь гарантиями, – всего лишь признание властями полиса существования нового клана на территории города! Чисто формальный акт, необходимый для вхождения в Совет Кланов! Ты, блин, на лекциях в академии вообще чем слушал?

– Ну, я… – промямлил всё ещё неестественно бледный Зиновий, чуть покраснев, и слегка отвернулся.

– А не трогали вас, скорее всего, потому что вы сами ни к кому не лезли! Вот поступи вы как нормальный клан и объяви о своём праве на нашу территорию «по завоеванию» – вот тогда бы появилась куча народа, желающего «справедливо» перераспределить нечестно нажитое в свою пользу, – фыркнул я, и в этот момент в дверь подучали, а когда я разрешил войти, сквозь приоткрывшуюся щёлку в кабинет заглянула моя «тень». – А, Леночка! Позови-ка мне сюда Демьяна, если он с нашей гостей общаться закончил! И да, Лен, как позовёшь, сразу поднимай бойцов! Гвардии – общий сбор в полной экипировке перед особняком. Пятнадцатиминутная готовность.

– Будет сделано… – кивнула девушка и тут же побежала выполнять моё поручение.

– Что ты задумал? – нервно отвернувшись от громко хлопнувшей двери и уставившись мне прямо в глаза, спросил Шнуровски, а затем, видимо, сложив дважды два, сжав зубы, прошипел: – Бажов, я считал тебя разумным человеком. Думал, что с тобой можно договориться…

– Договориться со мной можно было год назад, – ответил я, спокойно выдержав его взгляд. – Но вы как-то не опустились до того, чтобы просто встретиться и поговорить. И уж возвращать награбленное одинокому сироте было точно не в ваших клановых интересах. А теперь уже мне на вас и ваши нужды совершенно наплевать. Вот скажи, Зиновий, почему я должен даже задумываться о каких-либо переговорах с вами, Шнуровски, когда в данный момент девятьсот двадцать семь Бажовых ютятся в походных летних палатках, установленных прямо на земле в реликтовом яблоневом саду?

Вот тут парень загрузился. Не отпустило его, даже когда на улице завыли тревожные ревуны. Он только дёрнулся слегка, но так и не поднял низко опущенной головы.

Пусть он и потомок мастеровых-торгашей, но воспитан как почти клановый чародей. К тому же Зиновий действительно умный, а потому мне просто не нужно было объяснять ему, что какие-либо переговоры между нами в моём положении просто невозможны. Какую-либо «заботу» о благополучии его клана просто не поймут мои люди. Ну и он прекрасно осознавал, что его родичи хоть и будут благодарны, но именно Зиновию, а меня и всех Бажовых посчитают бесхребетными слизняками, которыми можно вертеть, как вздумается, не считаясь с их интересами. И вполне естественно, вскоре об этом узнает весь полис.

Во всяком случае, именно это я прочитал на его лице, когда парень наконец поднял голову и посмотрел на меня. Обречённость, вот что я там увидел. А когда в кабинет вначале вошёл Димьян, а затем спустя пару секунд ворвалась тётка Марфа, Шнуровски уже даже не вздрогнул, тупо глядя на меня пустыми глазами.

– Антон, – слегка нахмурившись, спросил старейшина, бросив быстрый взгляд на моего «гостя», а затем на мгновение покосившись на одноглазую Бажову. – Почему по клану объявлена тревога?

– Да вот, – я мотнул головой в сторону своего посетителя, – «птица мира» ко мне вдруг прилетела. Рассказала о том, что обворовали нас по-крупному. Вот только не Сирин это, а гусь лапчатый, потому как возвращать награбленное нам никто не собирается. Вот, почитай.

И, продолжая сверлить взглядом Зиновия, который, нахмурившись на словах о «подарке», вдруг ожил, я протянул Старейшине переданные мне Шнуровски документы. Тётка Марфа же, только неодобрительно зыркнув на меня своим зелёным глазом, пристроилась за плечом Демьяна.

– Что это? – непонимающе нахмурился Демьян, дойдя до третьей бумаги, но моя наставница тут же пояснила:

– Они решили прибегнуть к местным «Старым способам». Нас, похоже, за дикарей каких-то держат… – поморщилась женщина и, неодобрительно посмотрев на удивлённого Зиновия, обратилась уже к нему: – Вам, молодой человек, вообще не стыдно подобным образом нам себя предлагать в наше-то время? Нет, я понимаю, верность клану, и всё такое. Но… Я понимаю, если бы прислали вашу сестру. Такую «жертву» мы ещё могли бы понять и, может быть, даже принять. Но тебя…

– О чём вы вообще говорите? – вновь побледнев вскрикнул Зиновий, привставая со стула.

– Они говорят о том, что описано в сказке о «Юрии Закатно Солнышко, Добрынине и Сигезмунде Казанском Змее Шимаеве», – ответил я парню, которого вдруг как-то оставили все силы, и он просто плюхнулся на своё место, а затем решил немного добить: – Кажется, он не верит. Дайте-ка ему почитать.

– Это… Это какая-то ошибка, – промямлил через пару секунд Зиновий, глядя на меня сумасшедшими глазами.

– Естественно «ошибка», – согласился я, поднимаясь из-за своего стола, а затем пояснил: – Последняя ошибка клана Шнуровски. И, в частности, твоего отца, главы клана, а также его старейшин. Это не наши старые способы! Даже подумать о том, что мы будем вытворять нечто подобное, – оскорбление для Бажовых. А мы оскорбления просто так не прощаем. Старейшина Демьян, позаботьтесь о документах.

Произнеся всё это, я направился прямиком к выходу из кабинета, оставляя за спиной полностью деморализованного и шокированного Зиновия, но остановился возле наставницы и, взглянув на неё, произнёс:

– Марфа Александровна, – одноглазая женщина тут же переключилась на меня, видимо, оценив мой командный тон. – Приказываю взять Зиновия Шнуровски под стражу и лично сопровождать в течение всей предстоящей операции. Он пойдёт с нами, а сейчас… устройте ему небольшой мягки опрос на тему того, какой информацией он готов с нами поделиться. В остальном контролировать каждый шаг, чтобы тот не дай Древо не натворил глупостей. И что бы ни на «интервью», ни после ни один волос не упал с его головы, вплоть до дальнейших распоряжений. Вам всё понятно?

– Будет сделано, – ответила наставница стандартной бажовской фразой, и я, развернувшись, быстро вышел из кабинета с последовавшим за мной Демьяном на хвосте.

– Антон, что ты задумал? – нагнав меня в коридоре, поинтересовался старейшина, а я поморщился от чувства лёгкого дежавю, ведь именно этот вопрос мне буквально пять минут назад задал Зиновий.

– Я намерен возвратить нам нашу собственность, – просто ответил я, не останавливаясь. – А также получить полную компенсацию, в том числе и моральную, за всё то время, пока Шнуровски незаконно ею владели.

– Ты уверен в своих действиях? – как-то с хитринкой спросил меня старик.

– Я уверен в том, что, если мы этого не сделаем, о репутации Зеленоглазых бестий, с которыми просто не хотят связываться лишний раз, можно будет забыть, – сказал я и, чуть замедлившись после поворота, быстро выглянул в ближайшее окно, выходящее на передний двор, полюбовавшись на боевые пятёрки бажовских гвардейцев, быстро выстраивающиеся в ровные шеренги. – Другими словами, либо мы сейчас показываем себя возмутителями спокойствия, с которыми нужно считаться, либо уже завтра о нас начинают вытирать ноги все кому не лень.

– Так ты хочешь ради мести демонстративно перебить этот клан, – вздёрнул бровь старик. – Включая младенцев, детей и женщин?

– Демьян! – я повернулся к старейшине и взглянул ему прямо в глаза. – Заканчивай юлить! Я ни на секунду не сомневаюсь, что тебе нет никакого дела до жизни этих людей. Сейчас не время для этих твоих уроков. Говори, что знаешь!

– Хех… Как прикажете, князь, – крякнув, старик пусть и не глубоко, но поклонился.

– Демьян, – одёрнул я его, потому как гадать, шутит он или на полном серьёзе проявил таким образом своё уважение, мне не хотелось. – Не раздражай меня сейчас без нужды!

– Хорошо Антон, – серьёзно кивнув, ответил дед. – Всё дело в том, что в день вашего возвращения Тира и Фрея, одни из наши кухарок, случайно услышали на Коптевском рынке разговор двух торговцев, обсуждавших как раз то, что, мол, Бажовы вернулись и теперь сильны, а значит, точно отнимут у Шнуровски свой небоскрёб. Чародейки эти, девочки не из последних, так что сразу поняли, что кто-то таким образом сливает нам информацию. Вот только достоверность её подтвердить или опровергнуть быстро не получилось. Да и проверка торгашей ничего не дала. Обычные торговцы, которые где-то что-то слышали и в очень подходящий момент вдруг решили об этом поговорить.

– Случайности не случайны… – хмыкнул я, прекрасно понимая, по какой причине меня не поставили в известность об этом инциденте.

Для аккумуляции с последующей проверкой слухов и другой «рыхлой» информации в клане есть разведчики и аналитики, а также советники, которые, собственно, и отсеивают зёрна от плевел. Главе клана же, особенно его личинке вроде меня, забивать себе голову случайно услышанными сплетнями и всевозможными домыслами нет никакой необходимости. Более того, если уж что-то подобное услышу, основная моя задача – донести это до всё тех же обученных людей, а затем, проявляя терпение, ждать результатов. Если, конечно, вопрос не стоит таким образом, что реагировать необходимо здесь и сейчас.

– Именно, – кивнул Демьян. – То, что информация подтвердилась таким образом, заставляет нас немедленно реагировать. В этом я с тобой полностью согласен. Но вот вопрос самих Шнуровски… Учитывая их статус основных инноваторов в нашем полисе, уничтожение этого клана может выйти нам боком. Нас явно предупредили или, как вариант, попытались спровоцировать на необдуманные шаги, так что…

– А я и не собираюсь их уничтожать. Я же сказал, что намерен получить максимально возможную компенсацию. Так что я, как раз наоборот, хотел простить гвардейцев применять летальные воздействия. Это нормально?

– Вполне, – кивнул Демьян.

– Мне какую-нибудь там пафосную речь перед строем толкать надо? – поинтересовался я, вновь посмотрев в окно.

– Нет, – хмыкнув ответил старик. – Это же не сброд какой-нибудь, чтобы его дополнительно мотивировать! Ты ведь к своим гостям направлялся?

– Да, – кивнул я. – Полис всё же не чистое поле, и определённые его правила следует соблюдать.

– Понимаю, – кивнул Старейшина, который давно уже куда лучше меня знал московские законы. – И кого?

– Громова Никиту. Хельгу с собой не возьму, да и не подходит она пока что, – на одном выдохе ответил я, а затем продолжил: – Ефимова и Уткина. Если, конечно, их статус в кланах это позволяет.

– Согласен, – Демьян хлопнул меня по плечу. – Иди, я пока доведу до командиров общую боевую задачу и отправлю народ готовиться. Но вот, что ты там задумал, рассказать на оперативном собрании перед выходом всё равно придётся. Так что готовься обличать свои мысли в слова.

Я только понимающе кивнул. Всё же боевые действия – это слишком серьёзно. А я не в том возрасте и положении, чтобы ходить с умным видом, готовясь под самый конец выдать этакий сюрприз как чужим, так и своим. Да и в любом случае нашим специалистам нужно некоторое время, чтобы пообщаться с Зиновием и выяснить у него всё, чем он готов с нами поделиться.

Честно говоря, было довольно забавно наблюдать, как Старейшина, обычно степенный образ которого уже давно прописался в моей голове, разворачивается и просто открывает в окно, выпрыгивает из него, дабы не тратить лишние минуты. Хмыкнув и покачав головой, я поспешил в гостиную, где меня должны были дожидаться гости. Мало того что поднятая без объяснения тревога должны была их если не перепугать, то как минимум взволновать, так ещё и требовалось сделать несколько обязательных реверансов, ведь любые боевые действия на территории полиса – это не такая уж и простая штука из разряда собрался и пошёл навалял, кому хочешь. Другими словами, следовало подстраховаться.

Повод для нападения, по-умному называемый Casus belli, у нас имелся, а потому всё было максимально законно и придраться к нам было бы сложно. Вот только для того, чтобы не быть голословно обвинёнными в прессе в излишней жестокости, а также бездна знает ещё в чём, с собой «на дело» обычно приглашали нескольких наблюдателей из союзных или нейтральных кланов. Причём тут совершенно не важно, ученики это академии или матёрые пенсионеры. Личность их всё равно нигде не разглашается, а в остальном главное, чтобы у себя они имели статус чародеев, пусть даже деревянного ранга, и написанный ими постфактум отчёт о произошедшем был принят и завизирован Советом Старейшин их клана.

А там уже, если что, с этими материалами всегда можно прижать хвост голосистым недоброжелателям. Но, учитывая, что этот вопрос, в первую очередь, был делом чести и доверия, подходил далеко не любой случайно выцепленный чародей. Ибо проштрафившимся среди своих же веры обычно немного. Ну а кому-то могло быть просто запрещено руководством лезть в подобные дела… В общем, в любом случае требовалось прямое согласие выбранных мною людей, ведь в действительности их кланы подобная роль их представителей совершенно никак не обязывала, будучи неофициальной. Правда, для финального аккорда драмы они также могли мне пригодиться.

– Скучно… – в который раз уже промямлил чародей в светлой летней городской боевой форме, вновь растёкшись по шикарному лакированному столу, установленному на главном входе в родовое гнездо клана Шнуровски, небоскрёб, гордо носивший название «Рукотворный Монолит».

Вообще, здесь, на центральном входе в публичную часть здания, всё было сделано по высшему классу. Далеко не каждый банк или представительство финансово-промышленной компании мог похвастаться столь элегантным оформлением и богатым декором. Прямо напротив светлой стеклянной ветрены, обрамляющей величественный вход, располагался высокий длинный стол, чем-то похожий на те, что используют в пивных барах, называемый инополисным словом ресепшен.

Красивые девушки-простецы из обычных городских жительниц, нанятых Шнуровски на работу и прошедшие строгий отбор, обмахиваясь веерками и старясь даже сейчас дежурно улыбаться, тоже скучали. Все как на подбор словно куколки, обряженные в дорогие элегантные платья, служившие им рабочей формой, сидя на своих рабочих местах за этой стойкой, они то и дело тихо переговаривались, коротая жаркие часы полудня в ожидании очередных посетителей и клиентов.

В отличие от двух находящихся в фойе чародеев, заниматься чем-либо, кроме праздной болтовни, им на рабочем месте не позволялось, зато находились они в теньке. Да ещё и обдуваемые прохладным воздухом, поступающим из забранной декоративными решётками вентиляции.

А вот их хозяевам и одновременно охранникам и наблюдателям за качеством работы повезло куда меньше, пусть даже они и были относительно свободны в своих увеселениях. Какой-то особо умный товарищ при проектировании главного входа в представительскую часть небоскрёба решил, что идеальным вариантом будет расположить её с закатной стороны. Да, почти круглый год здесь было просто идеально и потрясающе красиво… вот только в летние деньки после полудня на охранном посту за элегантными чёрными столами, установленными вокруг больших прозрачных вращающихся ворот, можно было натурально свариться заживо.

Именно по этой причине оба чародея Шнуровски сейчас, наплевав на свои официальные рабочие места, на столешницах которых можно было жарить яичницу, а также на то, что поставлены они сюда не только охранять помещение, но и внушать своим видом уважение к клану, по-простецки развалились на диванчиках в гостевой зоне. Илья, высокий и рыжий, как и большинство Шнуровски, уныло листал сегодняшнюю прессу, выискивая среди жёлтых статей разнообразные кроссворды и прочие развлекательные элементы, столь популярные среди подписчиков. Ну а Анастажя, а именно так на варшавский манер звали его напарницу, полуприкрыв глаза, отвалилась на спинку кресла и, расстегнув верх своего мундира практически до неприличия, подёргивая ткань, пыталась хоть немного проветрить разгорячённое тело.

– Жарко… – простонала женщина, с хитрецой из-под полуопущенных век поглядывая то на мужчину Шнуровски, то на девиц за ресепшном.

Последние, правда, старательно делали вид, что всё совершенно нормально и вообще как всегда. Реакция же напарника была для неё куда более занимательна, ибо практически лежавший грудью на разложенных по столу газетах он забавно косил глаза на её грудь… Даже не делая ни единого движения головой, чтобы облегчить себе этот процесс.

– Хочу в бассейн… Холодный… И мороженку! И коктейль «Зимняя свежесть». С ежевичкой, – от предвкушения обладания всей этой прохладой прямо здесь и сейчас, в раскалённой духоте передней части фойе небоскрёба, Анастажя даже причмокнула.

– Коктейль, это мы мигом, – промямлил Илья и глазами просемафорил в сторону стоящего у стены на самом солнцепёке автомата с напитками.

– Фу, – поморщилась женщина. – Она, наверное, вся нагрелась, и вообще, это обычная газировка, а ни разу не «Зимняя свежесть»!

– А ты слей несколько разных, и будет тебе «коктейль», – буркнул мужчина и с явным трудом повернул голову в противоположенную сторону, принявшись пожирать глазами наёмных сотрудниц.

– Ну, Илю-ю-юш! – немного жеманно заканючила рыжая. – Сходи на кухню, пусть сделают мне холодный коктейль…

– Не… мне нельзя, – отказался напарник и, приподнявшись со стола, на который тут же облокотился, пояснил. – Мне скучно… И вообще мне нужно отдыхать. А на кухню ты и сама сбегать можешь.

– Ты знаешь, – промурлыкала Анастажя, – когда барышня в такой безвыходной ситуации буквально молит своего богатыря о подвиге в её честь… Вечером после смены она может быть ну очень, очень ему благодарна…

– Не… – после секундного раздумья уверенно выдал Илья Шнуровски. – Во-первых, мне тоже жарко, а потому даже думать о сексе не хочется. Ну и во-вторых, вот я уйду, а на нас нападут!

– Фи, пошляк! – поморщилась рыжая на такую некуртуазную откровенность. – К тому же я тебе подобного не предлагала! А так – кто на нас нападёт? Да к тому же в такую жару!

– Да те же Бажовы! – всё так же лениво ответил напарник, полностью проигнорировав её возмущение.

– Да ерунда это всё, – отмахнулась Анастажя, с сожалением застёгивая мундичик под самый ворот. – Старичьё запаниковало, всех на уши поставили, а Бажовы уже неделю в полисе всей толпой так и сидят в своём особняке. Да и с чего древние маразматики вообще решили, что эти дикари придут именно к нам? Мы не самый маленький клан, владеющий небоскрёбом. Да и вообще, им, скорее всего, привычнее в юртах жить. Н,у или что они там для себя строят.

– Хрен его знает, чё они там строят, – перебросив своё тело на спинку дивана, ответил Илья. – Но вот ты прикинь… Они придут, а я уставший! И что тогда делать будем?

– Будете отдыхать, – внезапно произнёс за их спинами незнакомый мужской голос, и свет для обоих Шнуровски тут же померк.

Брать небоскрёб мы решили в наглую. Прямо с ходу и посреди дня, без какой-либо дополнительной разведки. Ведь в любом случае поэтажных планов мы нигде не найдём, а суета вокруг «Рукотворного Монолита» всё равно гарантированно привлечёт к себе внимание и насторожит его обитателей.

Да и выгодно было нам взять этот небоскрёб прямо так, с ходу. Сразу же показать всем себя, порядком припугнув, а заодно существенно снизить вероятность того, что на делёж наследства Шнуровски возьмут, да и соберутся куда более крупные рыбы. Ведь… то, что я задумал, пройди всё по плану, многих чувствительно щёлкнет по носу. Но вот эти риски уже трудно было просчитать, да и по самому небоскрёбу претензий к нам быть не должно.

Я разве что переживал о возможных потерях с нашей стороны при таком штурме. Ведь для того, чтобы всё прошло успешно, среди Шнуровски погибнуть должны всего несколько человек. Да и те не при штурме, а вполне себе определённым образом. Так что получалось, что, в то время как защитники будут огрызаться, захватчики должны работать предельно аккуратно и вообще очень корректно. А это обычно не добавляет бойцам здоровья.

Впрочем, на состоявшемся прямо перед выходом экстренном совещании мою общую идею одобрили как советники, так и командиры гвардейцев. За себя-то они как раз не переживали, как и за то, что опыта в штурме небоскрёбов ни у кого из них не было. Наоборот, мудрость, высказанная одним из опытнейших бойцов, заставила меня натурально поперхнуться.

Действительно, опыта захвата столь серьёзных сооружений у Бажовых не имелось. Зато они не раз и не два наскоком брали древние многоярусные бункеры, которые порой не менее, а то и более опасны, нежели чародейское родовое гнездо. К тому же, если спускаться с крыши… что такое небоскрёб, как не стоящее на земле «подземелье».

Ну а, учитывая, что Зиновий после прочтения бумаг от Шнуровски и осознания своего нынешнего положения активно сотрудничал и вообще рассказывал всё, что знал, особых проблем в реализации моей задумки вообще не предвиделось.

Куда больше народ разнервничался, когда понял, что завершать операцию придётся мне лично. И замену тут как бы не поставишь. И тут да, я рисковал, но был к этому готов. Как минимум по той причине, что деваться было, собственно, некуда. Ведь в любом другом случае, если даже небоскрёб сам свалится нам в руки, настоящую компенсацию от Шнуровски непременно растащат разные заинтересованные и очень мутные личности.

Так что штурмовали здание примерно равными группами сразу с восьми позиций. Включали они в себя как нормальные входы на ярусах полиса, так и несколько «воздушных» площадок, расположенных уже над пятым уровнем Москвы. Ну и, собственно, в то время как гвардейцы бегали по стенам и врывались внутрь здания, я вынужден был подчиниться и остаться вместе с завербованными мною наблюдателями, хотя по своему статусу, вообще-то, должен был вести своих людей в бой чуть ли не в первых рядах.

Но тут выбирать мне даже не приходилось. Как и возмущаться. Потому как я сам прекрасно понимал, что, стоит мне получить хоть какую-нибудь травму, и шансы на успешное завершение дела значительно снизятся.

Кстати, к моему удивлению, что Никита, что Нина с Алисой легко согласились с предложенной мною ролью. Во-первых, узнав подробности, а также то, что ими в этой поездке, по сути, постарались «прикрыться», особого сочувствия к Зиновию они не испытывали. Ибо, как я подозреваю, знай они о его целях, не стали бы ввязываться в это дело.