Полный расколдуй Богданова Екатерина
– Ненавижу вас! – выкрикнула Роззи и устремилась к выходу.
Но, проходя мимо меня, она остановилась и с наслаждением вздохнула.
– Вкусно? – поинтересовалась Электира.
– И повкуснее встречала, – резко ответила Роззи, но от меня она отошла неохотно. А комнату покидала со страдальческим видом.
– Похоже, ты её пхара, – улыбнулась Элли. – Она от тебя оторваться не может.
– И что это значит? – насторожилась я.
– Это когда эмпар находит свой идеальный источник эмоциональной энергии, – пояснила подруга. – Для неё ты как наркотик. Но это неважно. Что там она сказала про поступление?
И тут я поняла, что в этот момент решается судьба наших дальнейших отношений с Электирой. Если она поймёт и примет, мы останемся подругами. А если же нет – выживать мне тут одной.
– Меня зачислят в любом случае, потому что отпускать нельзя, – опустив взгляд, призналась я. – А потом уже решат, чего я стою и куда гожусь.
– Так это же замечательно! – вскликнула Элли. – Теперь можно не бояться, что тебя выпрут.
– А кто-то решит, что я по знакомству пробилась, – скривилась я.
– Не обращай внимания, – отмахнулась Электира. – Роззи наверняка не в курсе всех подробностей. Но если она узнала о твоём преждевременном зачислении, слухи поползут.
– И чем мне это грозит? – нахмурилась я.
– Максимум, будут считать протеже кого-то из преподов, – пожала плечами Элли.
– И это уже плохо, – простонала я.
– Это будет плохо потом. А сейчас ешь давай, – приказала подруга.
И она была права по всем пунктам. О том, как плохо будет потом, лучше не задумываться. Сейчас мне нужно было набраться сил, чтобы выдержать следующий день.
***
– Ритка, ну Рита, проснись! – Кто-то настойчиво тряс меня за плечо.
Ключи от квартиры есть только у Анжеллы и мамы. Мама не приехала бы без предупреждения, значит это Анжелка завалилась. А она так поступает, только когда с ней случается очередной мужчина всей жизни.
– Я верю, у вас всё получится, – пробормотала я, отмахиваясь.
– Как же это вкусно, – с придыханием произнесла какая-то девушка.
– Так наслаждайся, а не бегай к папочке жаловаться, – ответила Элли.
А я проснулась, осмотрелась и улыбнулась соседкам.
– Доброе утро, – произнесла, садясь на кровати.
– Оно было бы добрым, если бы ты не была ведьмой, – проворчала Роззи.
– А чем тебе не угодило что я ведьма? – удивилась я.
Что саму меня это до сих пор удивляет, пожалуй, не буду задумываться.
– Тем, что ты её отвергла, – вставила Электира, бодро разминаясь.
– Я тебя не отвергала, – уведомила я блондинку.
– Ты не понимаешь, – сокрушённо вздохнула Роззи.
– Ошибаешься, – улыбнулась я. – Если тебе нравятся мои эмоции, бери. Только за грудь меня трогать не нужно. У всех свои обычаи. Мои такого не терпят.
– Так ты не против?! – недоверчиво спросила Роззи.
– При условии, что ты не будешь распускать обо мне сплетни, – предложила я.
– Ни за что! Да как можно! – воскликнула Роззи с довольно правдоподобным возмущением.
Я сделала вид, что поверила. Но доверия к Роззи у меня не прибавилось. Она уже показала свой характер. Друзьями нам не быть однозначно.
И даже то, что она уступила мне очередь в ванную, не прибавило ей очков.
Вот Элли подруга, и очередным доказательством нашей дружбы стало то, что она поделилась своей одеждой. У меня-то с собой были только неудобные туфли, одно единственное платье и шляпа.
Электира предложила мне на выбор: один из своих вызывающих нарядов бунтарки или почти такое же, как моё собственное, платье, только чистое и более скромное на первый взгляд.
– Это мне родители навязали, на случай если провинюсь и нужно будет хорошей девочкой показаться, – пояснила она, демонстрируя платье, на которое пал мой выбор.
Мне родители точно не предложили бы для скромного вида такой наряд, но это было в любом случае лучше, чем то, что у меня имелось.
А что спина наполовину голая и при каждом шаге мелькает разрез до середины бедра, так это мелочи. Ведь когда стоишь на месте, ноги почти до колен закрыты и вырез скромный. Главное не ходить и не поворачиваться спиной к преподавателям…
Даже Роззи отозвалась о моём виде лестно, в своей манере.
– Ты почти не похожа на ведьму, – заявила она, с наслаждением втянула мои эмоции и убежала, помахав ручкой.
– А она права, – покачала головой Электира. – Ты совсем не похожа на ведьму. Слишком скромная. Шляпу хоть надень, а то за притвору примут.
– За кого? – нахмурилась я.
– О, узнаешь, – засмеялась подруга и нахлобучила на мою голову ведьминскую шляпу.
Самое интересное началось, когда мы покинули комнату.
Во-первых, я поняла, что действительно очень скромно оделась. Вокруг сновали девицы в таких ведьминских нарядах, что любой тематический стрип-клуб от зависти удавился бы. Чулочки, юбочки, едва скрывающие самое сокровенное, корсеты и голые пупки с пирсингом в виде паучков то и дело мелькали в толпе.
И это учебное заведение? Кажется, я отстала от жизни. По крайней мере, от жизни этого мира.
– Да не пугайся ты так. Это притворы, – посмеиваясь проговорила Элли.
– Притворы? – переспросила я, ошарашено оглядываясь.
– Магички, которые хотят поймать магов, – ответила подруга. – Маги охотятся на нас, потому что мы можем дать им дополнительную энергетическую подпитку. Если ведьма полюбит мага, она отдаёт ему всю себя. А у нас ведьм, неиссякаемый запас энергии, потому что мы черпаем её из природы. Вот магички, которые охотятся на магов, чтобы захомутать их, и наряжаются ведьмами, прикрывая свою энергетику заклинаниями. Если маг свяжется с ведьмой, ковены воспротивятся и дальше интрижки ничего не пойдёт, а вот если маг обесчестит магичку, даже если она притворилась ведьмой, придётся жениться.
– Это же глупо! Неужели кто-то на это попадается? – удивилась я.
– Не поверишь, каждый год с десяток свадеб случается, – засмеялась Элли. – Маги такие глупые.
– Да, глупые, – согласилась я, но взяла на заметку, что кто-то может начать охоту на меня только потому, что я ведьма.
ГЛАВА 7. ЭКЗАМЕН
Завтрак прошёл без приключений, и я наконец-то смогла нормально поесть. Местная кухня отличалась рациональностью и разнообразием. Хочешь кашу? Выбирай! Для поддержания энергетического баланса, или для насыщения внешней энергией. А если ты вдруг задумала после завтрака сделать что-то судьбоносное – бери тосты с экстраэнергией, или сок для поддержания ауры.
Электира взяла для нас обеих обычную кашу и сок.
– Почему? – спросила я, когда мы отошли от раздаточной.
– Да потому, что всё это учитывается на экзаменах, – шепнула она. – Помощи в той еде чуть, а неуверенность зачтётся.
– Сестра подсказала? – понимающе усмехнулась я.
– Нет, сама додумалась, – ответила подруга. – Ты больше по сторонам смотри и подмечай.
– Постараюсь, – скривилась я. – Но пока мне сложно подмечать, для меня всё новое.
– Не бойся, я с тобой, – подмигнула Элли. – И давай быстрее, а то опоздаем.
Я вняла словам подруги и ускорилась. Мы быстро поели и пошли на предварительное, распределяющее занятие, на котором должна была решиться судьба абитуриентов. Но мою уже решил ректор, определив на общий курс ведьмовства. Что, впрочем, не делало меня особенной и не освобождало от общей для всех поступающих процедуры.
Я не ожидала, что поступающих ведьм будет так много! Но нас оказалось за три сотни. Конкурс тут, должно быть, запредельный. И все мы должны были выполнить поставленную задачу. Об этом Элли не предупреждала, а когда мы вошли в аудиторию, нас сразу же разделили. Её отправили в середину третьего ряда, а меня усадили в начале второго.
Зал был огромным, даже учитывая три сотни абитуриентов, свободные места остались. И я, конечно же, оказалась в отчуждении. Вокруг на три места никого не было. В случае чего, никто не подскажет…
Невезение не отпускало меня даже в другом мире. Да, я никогда не выигрывала в лотереях, не побеждала во всевозможных школьных и студенческих выборах, и даже парня завести не могла, но в другом-то мире могло же мне хоть немного повести? Дудки! И тут я тоже пролетела!
– Тишина! – провозгласил высокий сухопарый мужчина, выйдя на середину кафедрального возвышения. – Сейчас мы разделимся на магов и ведьм.
– Зачем? Мы все ведьмы! – выкрикнула какая-то девушка из зала.
– И всё же, если здесь есть маги, покиньте аудиторию, – настоял мужчина.
Реакции не последовало, и он повысил голос:
– Если тут есть маги, уйдите по своей воле, иначе вы будете удалены насильно.
Парочка девушек встали и ушли.
– Ещё кто-то? – спросил мужчина.
Никто не ответил. Он поднял руки, прошептал что-то, и из зала вынесло ещё человек двадцать. Причём это было весьма жёсткое вынесение. Их протащило по проходам, протянуло по полу и вымело за дверь.
Жёстко у них тут всё. Так с девушками обращаться это… ну как минимум не педагогично. И они ещё даже не поступившие. Как же тут тогда относятся к тем, кого уже зачислили и «приняли под крыло альма-матер»? Одно радует – я не оказалась в числе тех, кого вымели. А это значит, что не ошиблись главнейшество и Элли – я ведьма. Радоваться или паниковать? Второе у меня в последнее время получалось лучше, но как-то поднадоело уже. Сколько можно трястись и устраивать мысленные истерики? Пользы от них никакой, ну разве что Роззи порадовать…
– Теперь можно приступать к экзамену, – объявил суровый мужчина, и тоже вымелся, то есть покинул зал.
А на смену ему пришли трое, они будто появились из ниоткуда. Секунду назад их не было и вот, встречайте! Они материализовались на возвышении уже сидя в креслах, и непринуждённо подъехали поближе.
– Вы ведьмы, вы такими были рождены, – произнесла женщина средних лет, вставая с центрального кресла. – Не будь вы ведьмами, вас здесь не было бы. Но это не призвание, а только констатация вашего происхождения. Докажите, что вы сами чего-то стоите!
И пол под моими ногами начал рушиться. Он обсыпался, загоняя меня всё выше и дальше. Я уже забралась на спинку стула. А внизу всё расширялась бездна, чёрно-красная, с огнём и шипящей лавой. Вокруг визжали и тоже карабкались на стулья и столы другие ведьмы.
Мне было очень страшно, неимоверно. Но не отпускало чувство нереальности происходящего. Ну не может это быть настоящим экзаменом! Это просто невозможно и нереально!
Перепрыгнула на стол и нашла взглядом Электиру. Подруга улыбнулась мне и прыгнула в разверзшуюся под нами бездну.
Это испытание? Если так, то жестокое и бесчеловечное! Но тут и не людей испытывают, а ведьм.
Нужно собраться, взять нервы в кулак и забыть о законах физики. Да как о них забыть-то? Это же основополагающие постулаты жизни! Если видишь огонь и чувствуешь жар, значит будет горячо. Тут уже не о рассудительности речь, всё дело в инстинктах. А именно, в инстинкте выживания, который буквально вопил «Там смерть, туда нельзя!»
Но Электира прыгнула, а она знает об этом мире больше, чем я. Я, вообще-то, ничего не знаю. Так, незнаючи, и просижу на этом столе, проморгав все экзамены.
Была не была, зажмурилась и спрыгнула со стола, прямо в кипящую, полыхающую бездну. Инстинктивно сжалась, приготовившись к боли и гари, но этого не случилось. Я будто на холодное стекло спрыгнула. Замерла и открыла глаза.
– Ты преодолела видимый страх, – похвалил меня тот самый мужчина, который прочищал ряды абитуриенток. – Иди дальше.
И я очутилась в маленькой, полутёмной комнатке. Вокруг сновали какие-то тени, они шептали что-то, неразборчиво бормотали. Это очередное испытание? Значит, бояться нельзя, нужно быть смелой и отчаянной!
И я постаралась показать всю свою смелость, на которую только была способна. Отважно (ну или бездумно, тут кому что ближе) шагнула вперёд, в темноту, кишащую подозрительными шорохами и наводящими ужас тенями. Сделала первый шаг и будто завязла в чём-то липком, впивающемся в кожу, словно пиявки. Сначала стало больно, очень больно и горячо. Но потом вязкая темнота начала расступаться. Я будто прорывалась через пелену, за которой меня ждали ответы на все мои вопросы. Меня туда тянуло, манило, как мотылька на огонь. Казалось, что, если я преодолею эту преграду, найду спасение.
Прорыв был оглушающим. Я будто вырвалась из плена липкой паутины и попала в вакуум, а вокруг царило ничто. Пустота, белая и непонятная, окутала меня со всех сторон. Дышать стало тяжело, и в тоже время будто отпала нужда в воздухе.
– Что ты тут делаешь?! – возмущённо спросил неожиданно появившийся из белого марева ректор.
Так, а он-то тут откуда? У меня, понимаешь, экзамены, судьбоносные испытания, а он всё портит!
Главнейшество резко, я бы даже сказала раздражённо, схватил меня за талию, прижал к себе и устремился куда-то вниз.
Я могла бы помечтать на тему летающих ангелов, но мужчина, прижимающий меня к себе, на ангелочка мало походил, скорее уж на демона. И его очевидная ярость тоже была далека от праведности. Ректора буквально взбесило само моё появление… А где я появилась, собственно?
Ветер свистел в ушах, вокруг мелькало белое марево, а мы неслись вниз со скоростью падающего с обрыва камня. Впору забить тревогу, но в объятиях академического главнейшества мне совсем не хотелось бояться. Несмотря на то, что в его присутствии категорически отказывались повиноваться голос, слух и мыслительный аппарат, чувствовала я себя сейчас просто отлично.
Но ничто не может длиться вечно, и этот упоительный полёт тоже закончился.
Мы приземлились на твёрдую почву, объятия разжались, и я тут же попятилась.
– Стоять, – приказал ректор.
Я вздрогнула и замерла, опасливо осматриваясь. Мы находились на небольшом скальном выступе. С одной стороны перед нами возвышался буквально парящий в воздухе замок, а со всех остальных была небесная бездна.
Я посмотрела вниз и едва не упала от головокружительной высоты. Ректор тут же схватил меня за локоть и притянул к себе.
– Не смотри, с непривычки может закружиться голова, – посоветовал он.
В моей голове сейчас вертелась только одна бестолковая мысль – так вот почему у них даже лягушки с крылышками! В этот момент я позавидовала Проше и посочувствовала себе.
А всё потому, что лестницу к свободе я никогда не найду. Это в принципе невозможно, учитывая, что УМА находится на небольшом таком, живописном летающем островке, вокруг которого порхают облачка и снуют птахи высокого полёта, а внизу пропасть! По моим скромным прикидкам, из того, что удалось увидеть в просвете облачной дымки, до земли тут лететь и лететь. Многое обдумать успеешь, прежде чем долетишь и превратишься в лепёшку.
Так что у меня два варианта: отрастить крылья, что в принципе не представляется возможным, или учиться выживать в УМА, постигать ведьмовство и осваивать полёты на метле. Первый вариант отпадает по понятным причинам, а второй предвещает определённые проблемы.
И самая главная проблема сейчас стояла рядом со мной.
– Что тебе нужно? – спросил ректор, схватив меня за плечи и слегка встряхнув.
– Я… мне… мама…, – пролепетала я всё, что смогла выдавить из себя.
Ну я же не имбецил какой-то! С речью и умственными способностями проблем нет. Но тут будто горло стальной клешнёй сжало. Не могу ничего сказать и всё тут! Только смотрю на него, как беспомощный младенец.
– Как же вы мне надоели, – пренебрежительно выдохнул главнейшество.
Да и вы мне тоже уже слегка осточертели, если честно. Сколько можно чувствовать себя бессловесной тварью?! И я бы ещё поняла, если бы у меня язык от восхищения онемел. Так нет же! Какой-то детский восторг может ещё и остался, но его с лихвой перекрыло осознание всего происходящего.
И тем обиднее было осознавать, что я всё же не могу послать зазнавшегося ректора куда подальше. В его присутствии речь отказывала неизменно. Слух тоже норовил ретироваться, как только в поле слышимости появлялся тлетворный голос, но его я смогла худо-бедно обуздать. А мозг прочно встал на место после испытательных кульбитов, и уже не норовил впасть в анабиоз от присутствия главнейшества.
– Ты не должна была тут появиться. Это ошибка, – уведомил меня ректор.
Да как скажете! Пожала плечами и развела руками – я тут точно ни причём.
– Забудь об этом, никто не должен знать, – отрывисто объявил он.
Я согласно покивала – полностью поддерживаю. Говорить по-прежнему не могла, хотя сказать пару ласковых не отказалась бы.
– Забудь обо мне, девочка. Мы слишком разные, – продолжил бросаться общепринятыми пафосными фразами главнейшество.
Да поняла я всё! Отпусти уже и забудь! – мысленно прокричала я. Но он продолжал пристально смотреть на меня и убеждать, что мы друг другу не подходим и не можем видеться вне учебной обстановки. И из разных миров мы, и по возрасту никак, и он ректор, а я адептка, и я ведьма, а он маг.
Кого он убеждает? Точно не меня!
– А, с кем я разговариваю! – простонал ректор, запустив пальцы в собранную в аккуратный хвост чёрную шевелюру. А причёсочка-то даже от ветра не растрепалась, пижон наше главнейшество.
Ректор ещё раз встряхнул меня за локоть, в который вцепился мёртвой хваткой и, одарив ну очень злобным взглядом, повторил:
– Об этом никто не должен знать. Ясно?
Я покивала, как болванчик.
– Иди, – приказал он, указав на дверь. – Первый поворот налево, через анфиладу и выйдешь к экзаменационному залу. Ну? Вперёд!
Я посмотрела на него, на свой локоть и опять на него. Главнейшество будто опомнился и разжал пальцы. Я потёрла руку и поморщилась, наверняка синяки останутся от его бульдожьей хватки.
– Прошу прощения, – произнёс ректор, слегка смутившись. А, нет, показалось. Это он от раздражения взгляд отвёл.
Ну да и чёрт с ним! Главное, что отпустил. Развернулась и рванула в указанном направлении. Подбежала к двери, схватилась за ручку в виде кольца и потянула – заперто. Подёргала – ни в какую.
За спиной устало вздохнули, потеснили меня и толкнули дверь, которая тут же поддалась. И чего так пыхтеть? Каждый ошибиться мог, табличек с указанием толкать или тянуть тут не наблюдалось.
Не глядя на академическое начальство, буркнула «спасибо» и припустила по коридору. В какую сторону поворачивать я, конечно же, благополучно забыла, так что свернула наугад. Но в этот раз мне повезло и, пробежав по анфиладе, я вышла как раз к дверям экзаменационной аудитории.
Подошла и замерла, не зная, что делать. Постучать и войти? Или подождать, пока кто-то выйдет? Я же оттуда уже куда-то перенеслась, когда прыгнула в огонь и прошла первое испытание.
Помощь подоспела неожиданно. По коридору пробегала какая-то женщина, видимо педагог. Она остановилась, осмотрела меня с ног до головы и строго спросила:
– Опоздала или выгнали?
И что тут ответить? Ни то, и ни другое. Но выгнанной быть хуже, чем опоздавшей, так что я развела руками и «честно» призналась:
– Опоздала.
– Так беги скорее, экзамен уже начался! – воскликнула она и распахнула передо мной дверь.
Я заглянула в зал и сглотнула. Пола-то тут всё ещё не было. И часть девушек продолжали визжать и топтаться на столах, под которыми разверзлась бездна.
– Ох уж эти ведьмочки. Так и быть, помогу, – шепнула женщина за моей спиной, и толкнула вперёд.
Опять полёт в огненные объятия и приземление на холодный стеклянный пол. Только я же не сама прыгнула, от толчка повалилась вперёд лицом. Чудом успела выставить руки, и твёрдая гладкая поверхность приняла меня на четвереньки.
Колени в кровь, из глаз брызнули слёзы боли и обиды. Так не честно! Я же уже прошла этот этап.
А над головой раздался знакомый недоумённый голос преподавателя:
– Ты же уже была тут. Совсем ведьмы разболтались, сами не знают, чего хотят. Иди дальше.
И я снова очутилась в тёмной комнатке с тенями, зловещими шорохами и замогильными шепотками.
– Это издевательство! – крикнула в темноту, из которой мне ответил нестройный хор многоголосого подвывающего шёпота. – Да иду я, – проворчала, ныряя во мглу. – Соскучились что ли?
Опять липкая вязкая тьма, до боли впивающаяся в кожу, усилие, рывок. И освобождение с оглушающим хлопком.
На этот раз я очутилась во влажном тумане, сквозь который едва угадывались очертания какого-то помещения. И тут было жарко, очень жарко, как… в парилке. Приближающаяся фигура не прибавила смелости. А когда эта фигура, весьма недурственная, кстати, приблизилась, и вовсе провалиться сквозь землю захотелось. Даже то, что я сейчас на летающем острове и, провались, полетела бы вниз, было предпочтительнее.
– Опять ты! – буквально прорычал обнажённый по пояс ректор, поправляя полотенце на бёдрах и сверкая нечеловеческими глазами.
– Мама, – прошептала я, и попятилась.
Нога потеряла опору, я пару раз взмахнула руками и полетела назад.
Бульк.
ГЛАВА 8. ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ
«Спасение утопающего дело рук самого утопающего». Но что делать, если ты практически не умеешь плавать, а вода ледяная? Тонуть, конечно же! Чем я в этот момент самозабвенно и занималась. Запаса воздуха у меня не было, весь потратила на визг в процессе падения, и тут же начала захлёбываться.
«Это конец» – пронеслась в голове скорбная мысль, и сознание начало угасать. Уже отключаясь, почувствовала горячие руки на талии и захлебнулась на радостях окончательно.
Сознание вернулось резко, рывком, вместе с раздирающей грудь жгучей болью. Изо рта хлынула вода, и меня кто-то повернул на бок. С минуту я отплёвывалась и откашливалась, сотрясаясь от болезненных судорог. В голове царила звенящая пустота.
Горячая рука убрала с лица мокрые волосы и легла на плечо.
– За что мне такое наказание? – тихо спросил господин ректор УМА, и вакуум в моей голове заполнился кучей мыслей.
Одну из них я не преминула озвучить.
– Видимо заслужили, – прохрипела, с трудом, опираясь на руки, приняв сидячее положение.
Меня всю трясло, зубы стучали, в груди будто бешенный ёжик поселился. А в голове случился жестокий бой за территорию между двумя группировками тараканов. Свои родные вопили о патологической невезучести, а пришлые иномирные скандировали «То ли ещё будет!».
– Как ты тут оказалась? – строго спросил академическое главнейшество, впрочем, довольно бережно и заботливо придерживая меня и помогая встать.
– У вас экзаменационное буги-вуги сломалось, – хрипло пожаловалась я, привалившись плечом к его груди.
Ноги держали с трудом, да и замёрзла неимоверно, несмотря на окружающую жару. А ректор тёплый, даже горячий, от него какое-то другое тепло исходило, живое, настоящее. Не удержалась и, в попытке согреться, прильнула к нему всем заледеневшим телом. Прижалась щекой к тёплой груди, а зубы продолжали отбивать дробь, устраивая тараканам в голове встряску.
– Ты такая холодная, – тихо произнёс он, обнимая меня.
Дрожь прекратилась, резко, от осознания, к кому я тут стою и прижимаюсь. И мало того, он же ещё и голый! Абсолютно! Я это «абсолютно» отчётливо животом почувствовала.
Замерла, боясь пошевелиться. И только моё хриплое дыхание нарушало установившуюся тишину. А нет, не только моё – он тоже громко дышать начал.
– Ваше главнейшество! Где вы там?! У нас чрезвычайное происшествие! – послышался знакомый квакающий голос, и мы с ректором отпрянули друг от друга, как застигнутые не вовремя вернувшимся мужем любовники.
Я пошатнулась, и он придержал меня за локоть. А Прокопий продолжал горланить:
– Опять пара напустили, крылья же отсыреют! Ваше главнейшество! Вы тут?! Господин Рэдор! – подквакивающий голосок всё приближался. – У нас такое! Представляете, абитуриентку на экзамене потеряли! Ту самую, ведьму из другого мира!
– Скоро буду! – крикнул ректор, покосившись на «потерю», то есть на меня. – Подожди снаружи.
– Да как скажете. Так и знал, что с ней проблем не оберёшься. Сразу почуял, бедовая она, – ворчал Проша, удаляясь.
– И что же нам с тобой делать, бедовая? – с усмешкой спросил ректор.
Ответ у меня был. Пока лягуха слушала, столько мыслей дельных в голову пришло! А когда приходит хорошая мысль, надо её воплощать, пока не ушла.
– Вам одеться, а мне смыться отсюда незаметно. И да, помню, никто не должна об этом узнать. Только вы уж исправьте, что там у вас в экзаменационной машинке сломалось, а то ведь так и ещё кто-нибудь пострадать может, – проговорила, периодически переводя дух.
Дышать было всё ещё больно. Это только в кино после утопления все такие живенькие и цветущие. Я же себя чувствовала пропущенной через мясорубку. Болело всё, от кончиков пальцев на ногах (хотя чего им-то болеть?), до макушки. Ещё и левую туфлю потеряла, в бассейне осталась, наверное, на память о моём неудавшемся утоплении.
– В одном ты права, никто не должен знать о случившемся, – согласился ректор. – Но тебе нужна помощь. Идём, отведу тебя к Лариму.
И меня приобняли за талию, увлекая куда-то через облака пара.
– А мне кажется, что я права и ещё кое в чём, – ответила я, ненавязчиво отстраняясь. – Вам не помешало бы всё же одеться.
Всё это время я старалась смотреть в сторону, потому что пар паром, но я же не слепая! А главнейшество чувствовал себя более чем раскованно, будто для него было нормально щеголять голышом перед студентками. Уж не эксгибиционист ли он?
Ректор хмыкнул, опять схватил меня за локоть и куда-то повёл. Не успела я возмутиться, как меня подвели к какой-то двери, вытолкали за неё и, бросив «Посиди там немного», закрыли.
Тут пара не было, но освещение оставляло желать лучшего. Горел только один светильник на стене, в изголовье огромной кровати, застеленной чёрной шёлковой простынёй… и голой рыжеволосой девицей!
– Ой, – пискнула я, прикрыв рот ладошкой, и развернулась, чтобы сбежать, но дверь оказалась заперта.
Рыжая красавица отреагировала более спокойно. Она приподнялась на локтях и мелодичным голоском поинтересовалась:
– Тебя Рэд прислал?
– У-у-у, – неразборчиво промычала я, изо всех сил толкая и дёргая дверную ручку.
Почему-то сейчас голый ректор был для меня предпочтительнее голой девушки в его постели. И вроде ничего предосудительного не сделала, я стыдно так стало, будто это я тут без одежды валяюсь на кровати, развратно изгибаясь.
– Какая милая ведьмочка, – протянула рыжая, плавно вставая с кровати и закутываясь в ещё одну чёрную шёлковую простыню. – Такого подарка я не ожидала. Подойди.
– Извините, я дверью ошиблась! – выпалила я, и опять начала ломиться в запертую дверь.
– Подойди! – повторила она, чуть повысив голос.
И меня будто на верёвочки подвесили. Тело перестало повиноваться, полностью перейдя в подчинение этой рыжеволосой фифы. Я развернулась и пошла к ней, как какая-то кукла.
– Какая ты неопытная, прелесть, – ласково улыбнулась рыжая. – И где он только тебя нашёл? В наше время ведьмы с малых лет учатся противостоять управлению.
Я хотела ответить, очень хотела, и даже парочка забористых выражений в арсенале имелось, но речь тоже была под контролем этой рыжей мадам. Стало очень страшно, и в то же время такая злость охватила. Да какое она имеет право так со мной обращаться?!
Контроль над телом вернулся резко, не сразу сориентировалась и упала, опять ударив колени. Но тут же вскочила и с ненавистью уставилась на рыжую.
– А у тебя неплохой потенциал, – усмехнулась она, и протянула ко мне руку.
В следующее мгновение открылась дверь и послышалось гневное:
– Салке, не смей!
Рыжая тут же опустила руку и потупила взгляд.
– Ты опять пришла без приглашения, это неприемлемо, – сдержанно проговорил академическое главнейшество, подойдя и бесцеремонно задвинув меня за свою спину.
– Я прихожу, когда хочу и куда хочу! – воскликнула девушка. – Я вторая принцесса Эскарона, признанная эйра Эсфера. Я могу делать всё, что за…
– Уйди, – перебил её господин ректор. – Сейчас же. И не возвращайся.
– Ты хорошо подумал? – сощурилась девушка, поправляя простынь.
