Зимняя любовь Лавринович Ася

Глава вторая

Опубликовано в 20.15

ПРО ПОПУЛЯРНОСТЬ

«Как думаешь, что такое популярность? Помню, в детском саду на новогоднем утреннике у меня была самая красивая диадема. Тогда все девочки мечтали о такой же, а все мальчики хотели со мной танцевать и даже дружить. Диадема потерялась в тот же день. И волшебство рассеялось. Я сразу перестала быть самой популярной…

Как думаешь, чего мне хочется сейчас больше всего? Популярности? Скорее уж, потеряться, как та самая диадема…»

(K): Оля, ты снова грустишь?

(S): Немножко.

(K): Кто обидел? Скажи.

(S): Ты не должен обо мне беспокоиться. Кто мы друг другу? Просто посторонние люди.

…

(S): Теперь ты молчишь? Не дуйся! Не хотела тебя задеть.

…

(S): Ау! Ну, ты что? Не молчи, пожалуйста!

(K): Не молчу! В толчок ходил)))

(S): Ты невозможный человек!

(K): Простите. В клозет!

(S):)))

(S): Просто иногда это так мучительно… Ждать ответ от того самого человека.

(K): Так что там у нас про популярность?

(S): Ты ею пользуешься?

(K): Скорее, это она использует меня на полную. Ты хочешь стать популярной?

(S): Глупости. У меня просто снова внезапный приступ одиночества.

(K): Знакомо. Улыбнись, любовь моя! Ты даже не подозреваешь, насколько я рядом.

Шкряб. Шкряб. Шкряб.

– У меня по физике ответы в домашке не сходятся! – причмокнув, проговорила Рина.

И снова заскребла чайной ложечкой по полупустой баночке с клубничным йогуртом: шкряб, шкряб, шкряб…

– У кого-нибудь есть еще такая фигня?

Девочки продолжили молча обедать. Лишь одна из них, Яна Пучкова, пожала плечами:

– Я вообще физику не делала. Вчера поздно домой вернулась, с Никитой гуляла.

– О-о-о! – протянула любопытная Синицына, облизывая ложку. – И как? Поцеловал наконец?

– Ой, да ни фига! – поморщилась Яна. – Даже не обнял. Просто довел до подъезда, по плечу похлопал, будто я братан его. Уже две недели, как два детсадовца на прогулке, за ручку ходим. Бесит!

– Первая его поцелуй, – посоветовала Рина.

– Вот еще! – дернула плечиком Пучкова. – Перетопчется! Вот в субботу в кино позвал, говорит, билеты взял на «love seats».

– Это что такое? – спросила Оля.

– Сдвоенные кресла, – пояснила Синицына. – Ну-ну, и что дальше?

– Ну что «что»? – вспыхнула Яна. – Надеюсь, поцелует. Правда, на какой-то ужастик идем. Я их терпеть не могу! В последний раз так взвизгнула от страха, мужик рядом со мной ведро попкорна на пол уронил. Думала, шею мне там от злости в темноте свернет. Лучше б Никитка на мультфильм позвал!

Девчонки дружно рассмеялись. Оля тоже улыбалась, пока не встретилась с внимательным взглядом Синицыной. Рина отодвинула в сторону пустую баночку из-под йогурта.

– Ну а у тебя как? – спросила она у Оли.

– Что «как»? – Оля едва не поперхнулась куском пиццы.

– Как с Вадиком? – хитро прищурившись, поинтересовалась Синицына.

– А что у вас с Вадиком? – тут же встрепенулись остальные девчонки.

– Есть маза к ним в компанию попасть, – счастливо известила одноклассниц Рина.

– Нет у нас ничего с Вадиком! – Оля с раздражением закатила глаза. – И быть не может.

Девчонки вразнобой стали доставать Воробьеву вопросами:

– Он на тебя запал?

– Тебе не нравится Филимонов? А кто нравится?

– С ума сошла? Это круто и почетно – быть девчонкой Вадика!

Оля только смущенно опускала глаза. Ну, Рина! Надо же так подвести!

– У нее просто вроде как уже парень есть, – снова встряла Синицына. – Слушай, да брось ты своего малолетку!

– Почему это он малолетка? – оскорбилась Оля за своего выдуманного парня.

– Ну сколько ему лет? – не унималась Синицына.

– Шестьдесят! – буркнула Оля.

– Ха-ха! Шутница!

Оле не хотелось ссориться с девчонками, но и разговоры про Вадика жутко раздражали. Тем более Филимонов продолжал оказывать внимание. То дверь в классе придержит, то комплимент отвесит, при этом ехидно ухмыляясь. Даже в друзья добавился, но Оля так и не подтвердила дружбу, оставив Вадика в подписчиках.

– Ладно, не дуйся! – примирительно сказала Рина. – Просто такой шанс… Там, где Власов с Филимоновым, всегда веселье. Они такие тусы устраивают, но вход для избранных.

Оля только пожала плечами. Мол, простите, девочки, но ничем не могу помочь. Ну, если не нравится человек, насильно заставлять себя общаться с ним ради популярности и вечеринок? Глупости!

Синицына быстро переключилась на другую тему.

– Янка, пока ты там со своим детсадовцем гуляла на выходных, смотрите, что я сделала! – Рина приподняла длинные светлые пряди волос, оголив уши. – Трагус!

– Чего-чего? – начали приглядываться к Рине девчонки. – Пирсинг, что ль?

– «Чево-чево»! – передразнила подруг Синицына. – Село! Прокол козелка! Как у Цветолины.

Оля только тихо вздохнула. Всего за три дня, что она учится в новой школе, Воробьева уже успела заметить, что десятиклассницы просто помешаны на Константиновой.

– Разве у нее есть такое? – удивилась Яна.

– Ага, колечко серебряное! Никто не обращал внимания?

Девчонки покачали головами, а Оля с тоской уставилась в ту сторону, где в одиночестве сидела Цветолина Константинова. Сегодня Оля с Цветой стояли рядом в очереди в столовой, и Оля отметила, что на обед «кумир десятиклассниц» поставила на поднос лишь рис с овощами и чай. А вот Оля потянулась сразу за двумя кусками пиццы. Как тут избавишься от ненавистных лишних килограммов, когда никакой силы воли? Вон та же Синицына насмотрелась на Цветолину и одни йогурты на обед лопает. Хотя ей и худеть не надо. Такая же длинная и тощая, как Цвета. Только блондинка.

Цветолина сидела у столика возле окна в наушниках и что-то смотрела в телефоне. К рису даже не притронулась. Оля снова вздохнула и отодвинула от себя тарелку с недоеденным куском пиццы. Нет, все-таки нужно начать худеть.

Оля перевела взгляд на столик, за которым сидели другие ее одноклассники. Быстро отыскала глазами Егора Власова. Парень, отпивая чай, то и дело поглядывал в сторону Цветы.

– Кого высматриваешь? – подсела к Оле Рина. – Вадика?

«Вот же наблюдательная!» – с раздражением подумала Воробьева.

– Власову нравится Цветолина? – спросила Оля.

– Ха! Спрашиваешь! – воскликнула Синицына. – Они вроде как даже мутят.

– Ничего себе! – удивилась Оля. Цвета стала встречаться с таким, как Власов? Даже странно… Конечно, Воробьева не успела пообщаться с Егором, но пока создавалось впечатление, что он ничего из себя не представляет. «Нельзя судить о людях, не познакомившись с ними ближе!» – одернула себя Оля. Цветолина же что-то в нем нашла. А она показалась Воробьевой интересной девушкой.

– Ага, – продолжила Рина, радуясь возможности лишний раз посплетничать. – Говорят, они на свиданку пару раз ходили. Видели их в «Шоколаднице»! Хотя, может, Цветик ему от ворот поворот уже дала, потому что в школе ни намека нет на то, что они вместе.

– Это точно, – с задумчивым видом согласилась Оля. За все время обеда Цвета, кажется, и не взглянула на Власова.

А потом в столовой появились одиннадцатиклассники, которых задержали на каком-то мероприятии для будущих выпускников.

– Ох, Лисин! – выдохнула Рина. – Я так и болтаюсь у него в заявках в друзья. Бабье, он кого-нибудь одобрил или нет с той субботы?

Девчонки только удрученно покачали головами.

– В первых числах ноября пересеклись с Лисиным в одной компании, – начала негромко наговаривать Оле на ухо Рина. – Потом мы с бабами его в соцсетях нашли. Он даже не знал, что мы в одной школе учимся, прикинь? Ну, или просто выпендрился! Вот как человеку на всех до фонаря. Умеет же цену себе набить!

Пока Синицына болтала, Оля определила, кто из вошедших тот самый Лисин. Высокий, русоволосый, с пронзительными серыми глазами и напускным равнодушием. Оля уже по привычке бросила взгляд на Цвету и с удивлением обнаружила, что Константинова глаз не сводит с Лисина.

– Как его зовут? – машинально спросила Оля у Рины.

– И этот понравился? – лукаво посмотрела в сторону новоиспеченной подруги Синицына. – Губа-то не дура. Как твой шестидесятилетний парень отреагирует на это? – Рина расхохоталась. – Ладно! Его зовут Глеб. Красивый?

– Красивый! – согласилась Оля. Зачем скрывать очевидное? Красивый и взрослый. По сравнению со статным Глебом Егор Власов – просто смазливый юнец.

– Смотришь на него, и время будто останавливается! – мечтательно проговорила Рина.

Судя по всему, Лисин встретился взглядом с Цветой, потому как девушка тут же нахмурилась и опустила голову, снова уткнувшись в телефон.

– Видели? Бабы, видели? – зашипела Рина. – Блин, разрази меня гром, если между ними ничего нет!

– Между кем? – озадачилась Оля. – А как же Егор?

Синицына только отмахнулась от Воробьевой, как от надоедливой мухи.

Оля же восхищенно взглянула на Цветолину. Ну, Константинова! Вот тебе и «никто не разобрался, как к ней подобраться»! Самые популярные старшеклассники очень даже нашли подход.

– Почему ты думаешь, что между ними что-то есть? – заинтересовалась Оля. На всю эту ситуацию она смотрела, словно на сериал. Нет, в ее прошлой школе таких интриг не было. Конечно, в их классе тоже были love story, но там ничего интересного. Например, Лена Иванова встречалась с Васей Потаповым с четырнадцати лет. И что? Скучища. Никаких интриг! Оба правильные до зубовного скрежета. А тут, кажется, нарисовывается что-то интересное…

Рина не ответила, продолжая следить взглядом за Глебом. Лисин с подносом в руках направился к своим друзьям. Дойдя до места, где сидела Цветолина, молча задвинул ногой под стол ее черный школьный рюкзак, оставив на нем пыльный след от подошвы кроссовки. Цвета подняла голову и отправила Глебу выразительный гневный взгляд. Лисин усмехнулся и прошел дальше к столику, за которым сидели одиннадцатиклассники.

– Ай! – опять подала голос Синицына. – Бабье, вы видели? Видели это?

Девчонки закивали. И Оля в том числе.

– Бли-ин! – протянула восторженно Рина. – Как интересно, что между ними происходит! Обычно делают вид, что друг с другом совсем незнакомы, а тут… Я с ума от любопытства сойду, если все не выведаю. Ладно, скоро урок начнется. Девки, собираемся! Олька, я учителя предупрежу.

Воробьева сегодня была дежурной. После звонка собрала чашки и тарелки, отнесла их на кухню, схватила с подоконника рюкзак и направилась прочь из столовой. Быстро она со всем управилась, можно на урок особо не спешить. Синицына уже успела проинструктировать, что у них дежурство в столовой – причина очень уважительная для опоздания. Ругать не будут.

Оля поднималась на второй этаж, когда услышала непонятный шорох. Выглянула в пролет и обнаружила под лестницей Константинову и Лисина. Ребята стояли друг напротив друга. Оля видела только русоволосую макушку Глеба и напряженное лицо Цветы, которая, скрестив руки на груди, не сводила с парня рассерженного взгляда.

– В следующий раз помни, что за тобой могут идти люди, – наконец проговорила Цветолина. – Ты, Лисин, пещерный человек, что ли?

И Оля замерла на месте. Ого, какая слышимость! Если она сейчас начнет подниматься по лестнице, ее точно заметят. Еще решат, что подслушивает. Хотя этим Воробьева в ту минуту и занималась.

– Мог бы придержать дверь! – проворчала Цвета.

– Пальчик прищемила? – усмехнулся Лисин. – Дай подую.

Цветолина продемонстрировала Глебу неприличный жест. Парень негромко рассмеялся и все-таки дунул на средний палец Константиновой, разметав темные пряди по лицу девчонки. Цвета на мгновение зажмурилась, а затем открыла глаза, шумно вздохнула и зло произнесла:

– Ненавижу тебя еще больше!

Оля после такого признания затаила дыхание.

– Это из-за чего же? – с издевкой изумился Глеб.

– Будто ты не знаешь, из-за чего…

Лисин наклонился к Цветолине и внимательно посмотрел ей в глаза:

– Ты в порядке? Головка не бо-бо?

– Иди ты, – поморщилась Цвета, выдержав взгляд парня. – У кого с головой проблемы, так это у тебя!

– Считаешь, я пришел к вам в дом, взял за ручку папаню и как маленького привел к своей матери?

– Не называй моего отца папаней! – сердилась Цвета.

– Папулей? – невинно спросил Глеб.

– Нет!

– Папенькой? Папочкой? Батяней? Батюшкой?..

– Замолчи! – не выдержала Цветолина. – Для тебя он Георгий Иванович! Вот за это я тебя и ненавижу! Потому что тебе ситуация кажется комичной, и ты не упустишь момента пошутить на эту тему. А мне было больно. И сейчас больно! До сих пор. Папа ушел, сильно ранив, а ты мне словно соль сыплешь на разодранную душу!

Глеб молчал. И Цвета молчала. Гневно сверлила Лисина взглядом. Оля вытянула шею, чтобы получше рассмотреть ребят. Ее впечатлила речь Цветы. Даже сердце болезненно екнуло. Нет, Оля и представить себя не могла на месте Цветолины. После такого Глеб должен обязательно Константинову пожалеть! Притянуть к себе, обнять, осторожно погладить по волосам…

– Как считаешь, может, мне фамилию сменить? – вместо этого спросил Лисин.

– Что? – опешила Цветолина.

– Раз уж мы теперь одна дружная семья. Тебе повезло, ты с отцом шестнадцать лет прожила. А я своего даже не видел ни разу, так на фига мне сдалась его фамилия? А тут… Глеб Константинов. Звучит? Пасынок доктора наук Глеба Ивановича Константи…

Цвета влепила Лисину звонкую пощечину. Оля даже непроизвольно схватилась холодными ладонями за лицо.

Глеб продолжал стоять как ни в чем не бывало, засунув руки в карманы брюк. Некоторое время он молчал, а потом с насмешкой проговорил:

– А про нас с тобой тогда будут говорить: ах, посмотрите, кто идет! Это же Константиновы! Хорошенькие какие, они не двойняшки? – Глеб расхохотался.

– Ты отвратителен! – выкрикнула Цветолина, схватив с пола школьный рюкзак.

– Систер, ну ты чего? – продолжал веселиться Лисин.

– Не называй меня так! – вскипела Цвета.

Внезапно Глеб стал серьезным:

– Думаешь, я прощу тебе то, что ты влезла в мои отношения с девушкой?

Цвета пожала плечами:

– Подумаешь, избавила бедняжку от лишней головной боли. Просто рассказала девчонке, какой ты гад на самом деле. И что от тебя нужно держаться подальше…

– Чего и тебе советую, Семицветик! – согласился Глеб.

Цвета так резко развернулась и направилась прочь от Лисина, что Оля растерялась. Сейчас-то ее заметят! Девочка вбежала на несколько ступеней вверх. Как раз в этот момент к лестнице подошли шумные младшеклассники, которых во время урока отправили в медкабинет. Они едва не сбили Олю с ног. Рассерженная Цветолина вышла из-под лестницы. Сразу заметила Воробьеву. К щекам Оли прилил жар. «Она знает, что я все слышала!» – с ужасом подумала про себя Воробьева, в то время как мимо нее, толкаясь, пробегали галдящие дети.

– Привет, – неуверенно улыбнулась Оля, глядя на Цвету.

Константинова, подтянув на плече лямку рюкзака, молча прошла мимо. Оля подняла голову, провожая взглядом Цвету на второй этаж. Да, неудобно получилось! Тут же из-под лестницы выбежал Глеб.

– Привет! – сказал он девочке, стоявшей на его пути.

– Привет! – помедлив, проговорила Воробьева. Растерялась. Не ожидала, что Глеб соизволит с ней поздороваться.

Парень усмехнулся, а затем с интересом оглядел Олю, да так внимательно, что Воробьева разволновалась. Когда на нее пялился Вадик Филимонов, ей было абсолютно все равно.

Глеб, точно так же, как Цвета минуту назад, прошел мимо Оли. До Воробьевой донесся едва различимый аромат мужского парфюма.

Когда лестница опустела, Оля подошла к окну, села на подоконник и прижалась лбом к холодному стеклу. На улице ветер гонял грязные кленовые листья по школьному двору.

Совершенно очевидно, что Цвета осталась не в восторге от того, что Оля подслушивала ее разговор с Лисиным. Наверное, о дружбе с этой девочкой теперь можно забыть. А Оля надеялась на это? Совершенно ясно, что Цветолина ни с кем в школе тесно не общается, так почему нужно делать исключение для Оли? Хотя поначалу Воробьевой показалось, что между ними есть общее. Хотя бы то, что они обе новенькие в этой школе. Белые вороны. И пусть Цвета пришла сюда на целый год раньше, но совершенно очевидно, что чувствует она себя здесь чужачкой.

Оля вдруг подумала: что бы выбрала она? Как Цветолина, ни с кем не общаться или дружить с той же шумной и любопытной Риной, с которой у Оли, кажется, так мало общего? Нет, совсем без поддержки и общения Оля точно не смогла бы. А стремление Синицыной стать популярной… Что ж, каждый имеет право на тараканов в голове. У Оли вот, например, странная привычка – есть мороженое на улице зимой. Сколько раз мама ее отчитывала за это. Однажды Воробьева даже слегла с сильной ангиной. Но избавиться от желания слопать пломбир на морозе так и не могла. Оля вспомнила приятное чувство, когда после холодного мороженого режет горло, и усмехнулась. Вот это странность так странность… Мазохизм! А она еще о Синицыной плохо думала!

Ветер за окном все сильнее клонил к земле деревья, свирепо трепал оставшиеся на деревьях листья. Оля спрыгнула с подоконника и взбежала на пролет выше. Хватит думать о глупостях! И так прогуляла почти половину урока.

Ксения Борисовна поставила на стол кофейник. Оля вдохнула аромат кофе и счастливого воскресного утра.

– Отметим окончание первой учебной недели Ольги в новой школе! – весело проговорила мама, усаживаясь за стол.

– А шоколад? – спросила Оля. – Сегодня воскресенье. Папина очередь!

Юрий Михайлович, отец Оли, молча смотрел в одну точку, чересчур долго размешивая сахар. Оля с мамой с любопытством уставились на него. Он долго не отвечал, и Оля обеспокоенно произнесла:

– Пап, все в порядке?

Мужчина очнулся:

– Да, да… Вполне, вполне. Все замечательно!

Оля и мама переглянулись. Ксения Борисовна широко улыбнулась. И губы Оли неуверенно дрогнули в натянутую улыбку. Если маму такая рассеянность Юрия Михайловича веселила, то дочь уже всерьез беспокоилась за отца. Когда они только переехали в большой город, он был таким счастливым… А теперь с каждым днем становится все отстраненнее. Может, на работе какие-то неприятности? Или до сих пор переживает из-за того, что им пришлось оставить прошлую жизнь?

– О чем вы щебетали, пташки? – виновато улыбнулся Юрий Михайлович.

– Твоя очередь покупать шоколад, – напомнила Оля. – Я покупала в понедельник, мама – в четверг… Сегодня воскресенье!

– Ах, шоколад! – Юрий Михайлович ударил себя ладонью по лбу. – Прости, птенчик, совсем из головы вылетело.

Оля растерялась. Чтобы папа забыл о традиции, которую сам придумал? Уже третий год они втроем пьют чай с плиткой молочного шоколада, которую делят на три равные части…

– Папа, ты не болен? – осторожно спросила Оля.

– Чем? – усмехнулся Юрий Михайлович. – Склерозом?

– Ты в последнее время очень странный, – продолжила Оля. – Что-то случилось?

– Что у меня могло случиться? – Юрий Михайлович попытался придать себе самый равнодушный вид, но Оля видела, как нервно он комкает край скатерти. Отец проследил за ее взглядом и поспешно отпустил мятый кусок ткани.

– Ольга, можно тебя на минуту? – позвала мама, первой выходя из кухни в коридор.

Оля тут же поднялась из-за стола и отправилась следом за мамой.

– Мы ведь с тобой говорили на эту тему! – нахмурилась Ксения Борисовна. – Оленька, папа до сих пор не может привыкнуть к новому месту. Он думал, все это будет проходить намного легче.

– Мам! Да на нем же лица уже больше недели нет! – зашептала Оля. – Разве ты не видишь: что-то случилось. Он никогда таким не был!

Ксения Борисовна только опустила глаза.

– Ты что-то знаешь? – насторожилась Оля. И тут же девочку обожгло обидой. У родителей никогда не было от нее секретов! По крайней мере, Оле так казалось… А тут разыграли какой-то спектакль! Внезапно девочку осенило: – Мама, у него появилась здесь другая женщина?

От такого открытия даже руки задрожали. Оле сразу вспомнился монолог Цветолины под школьной лестницей. Нет, такое нельзя представить даже в самом жутком кошмаре. Воображение нарисовало страшное: отец уходит в семью уже ненавистного противного Вадика Филимонова. Кажется, теперь Оля понимала чувства Константиновой…

– Что ты такое говоришь! – испугалась мама. – Нет, конечно! Как тебе такое в голову вообще пришло?

В коридор выглянул Юрий Михайлович:

– Пташки мои, вы что, ругаетесь?

Он подошел к жене и чмокнул ее в макушку.

– Кофе идем пить?

Оля теперь смотрела на отца настороженно, словно впервые видела. «Нет, глупости! У меня просто паранойя!» – подумала она.

– Оля беспокоится за тебя, – проговорила Ксения Борисовна. – Говорит, ты сам не свой.

Отец посмотрел в глаза дочери, и Оля совершенно отчетливо разглядела в них отчаяние.

– Глупости! – Юрий Михайлович тихо рассмеялся. – Из-за того, что я забыл купить шоколад? В этом вся трагедия, птенчик?

– При чем тут шоколад? – воскликнула Оля. Родители только переглянулись. Они считают Ольгу за идиотку?

– Не делай из мухи слона! – вздохнул отец.

– Это ты ведешь себя странно, – присоединилась к нему мама. – В школе неприятности? Как оценки?

Оля не на шутку рассердилась. Схватила с вешалки короткий пуховик, вытянула из рукава шапку с большим помпоном.

– Куда ты, птенчик? – растерялся Юрий Михайлович.

– За шоколадкой! – буркнула Оля, уже зашнуровывая ботинки.

– Оставь ее! – покачала головой Ксения Борисовна. – Ты же знаешь, как могут вести себя девочки в таком возрасте.

Дочь подняла голову и, поправив съехавшую на глаза шапку, сердито посмотрела на маму. Оля искренне считала, что ее так и не коснулись проблемы переходного возраста, и сейчас родительница просто переводит стрелки.

Ксения Борисовна негромко продолжила:

– На днях жаловалась, что ей худеть надо. Представляешь? Что за разговоры? Может, дело в каком-нибудь мальчике?

– Я тебя слышу! – громко проговорила Оля, отворачиваясь к двери.

– Птенчик, там, кажется, дождь собирается! – неуверенно проговорил Юрий Михайлович, пока дочь сердито брякала замками. Но Оля в ответ только демонстративно хлопнула дверью. Вот это да! Она впервые поссорилась с родителями. И было бы из-за чего! Неужели так сложно поговорить начистоту и сказать, что случилось? Она ведь взрослая. Полноценный член семьи! А теперь Оля будет накручивать себя и предполагать самое страшное…

Не успела Оля выйти со двора, как начал накрапывать дождь. Не возвращаться же, в самом деле? «Поморосит и пройдет!» – подумала Оля. Но как только она выбралась на широкий проспект, дождь пошел сильнее, а затем и вовсе превратился в ледяной ливень. Холодные капли заливали лицо, торчащие из-под шапки длинные волосы и мех на куртке тут же намокли. Оля долго петляла по улицам, даже не думая укрыться во время непогоды в каком-нибудь кафе. «Вот заболею, будут знать, как меня обманывать!» – раздосадованно думала девочка.

Однако спустя двадцать минут Оля уже стучала зубами от холода. К тому же обнаружила, что заблудилась. Остановилась посреди пустой незнакомой улицы и начала растерянно оглядываться. В лицо ударил такой сильный порыв ветра с дождем, что Оля охнула и закрыла глаза руками. Внезапно рядом раздался мужской голос:

– Иди же сюда! Ты насквозь промокла!

Затем кто-то бесцеремонно схватил Олю за влажный рукав куртки и потянул в сторону арки.

Глава третья

Страницы: «« « 12345678 » ... »»